Текст книги "Замок на гиблом месте. Забавы Танатоса"

Автор книги: Олег Евсеев

Соавторы: Светлана Шиловская
сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 21 страниц)

Светлана Шиловская, Олег Евсеев
Замок на гиблом месте. Забавы Танатоса

Светлана Шиловская
ЗАМОК НА ГИБЛОМ МЕСТЕ

Глава 1

Cбылась мечта идиотки – покидаю бесноватый, раскаленный мегаполис. Одурев от тридцатиградусной жары, поторапливала Андрея с Людмилой, вот они и подсуетились – купили домишко в какой-то Разбиваевке. Я даже на смотрины не успела съездить, оценить хозяйским глазом. Теперь сижу на чемоданах и к вечеру уже буду в той самой вожделенной глуши на берегу речушки тоже с неблагозвучным названием: Малая Чураевка.

Уму непостижимо, как в таком богатом русском языке для меня не хватило приятно ласкающих слух названий. К примеру, деревня Расцветаевка или Безоблачная. А речка Прозрачная или Прохладная – простенько, без затей, а приятно.

Не знаю, до чего бы я еще додумалась, если б не спасительный телефонный звонок.

Что ж, назад хода нет. Одно обнадеживает, Андрей все же не чужой человек, не подсунет мне абсолютно непригодное жилище. Все пять лет учебы в университете снимал у меня комнату, да так прижился, что «тетушкой» стал меня величать. А я его – «племянничком». Со временем и соседи поверили, что мы родственники. Андрюша даже на рынке овощи разгружал, чтобы к моему дню рождения или какому-нибудь празднику порадовать свою тетушку подарком. Я тоже старалась создать пареньку, давно потерявшему родителей, домашний уют…

Что же это я – телефон разрывается!

Но в трубке услышала не Андрея, а заполошный голос незабвенной подружки Ирки Дудиной:

– Галина, какого черта трубку не берешь?! Я уж испугалась, что вы все уехали.

– Да я, Ириш, мы…

– Хватит мямлить, слушай и не перебивай. Представь, и я с вами еду! Все-таки хорошо, что я теперь у твоего Андрюшки работаю! По блату дал отгулы аж до понедельника! А мой Санька, как ты знаешь, с экскурсией в Питере, стало быть, я свободна. Что молчишь, ты не рада?

– Нет, то есть да. Рада очень. Ну, если с нами, то поторопись. Андрюшка с Милой вот-вот заедут. Только как мы впятером в одной машине? Да еще мой Ральфик и Агашин Фома.

– Ха, нашла из-за чего морочиться! Свою «старушку» из гаража выкатишь. Мы с тобой и собачкой на «жигулях», а Андрей с Людмилой, Агашей и ее котом – на джипе. Все, Галь, я заскакиваю домой, хватаю вещички, даю ЦУ мамуле и минут через сорок буду у тебя.

Вот так всегда: не женщина, а цунами. И с годами не меняется. Мужа выгнала в одночасье, даже не разобравшись, может, он еще не успел ей изменить с той крашеной блондинкой…

И снова мои ненужные размышлизмы прервал звонок, но теперь уже в дверь. Наверняка моя соседушка уже в полной экипировке и с вещичками. А у меня еще конь не валялся. Не перестаю удивляться: в свои семьдесят Агаша и проворна, и мудра, и наблюдательна. А память у нее, как у восемнадцатилетней.

В четыре руки мы быстро закончили сборы. И через полчаса наш эскорт уже выехал на Старокалужское шоссе. В безудержном потоке машин «Сусанин» на джипе прокладывал путь, я тупо следовала за ним. Наконец напряженка на дороге спала. Редкий кустарник сменился сплошным лесным массивом – дышать и думать стало легче. Но только я погрузилась в размышления: остаться мне, как и прежде, одной или принять предложение руки и сердца моего любимого мента – как раздался резкий крик.

– Галь, тормозни, мне в лесок приспичило! Мы вчера с соседом гульнули, ия…

Я не стала слушать объяснений своей непутевой подруги – вечно у нее если не золотуха, так понос. Бегло взглянув ей вслед, несущейся в ближайший кустарник, я снова вернулась к прежним мыслям. А на фига мне семейная жизнь? Обеды готовить, носки стирать да терпеливо сидеть и ждать, когда явится мой Гудков с такой опасной работы. Но вдруг от визга тормозов встрепенулась. И тут же услышала громогласный голос:

– Дэвушка, вам помочь! Твоя рухлядь на колесах сломалась? Чего сидишь, Анзор? Выползай. И тащи красулю к нам в тачку. Мигом домчим куда ей надо.

– А ну-ка, валите своей дорогой, кобели недоделанные!, –  с криком выскочила из кустов Ирка.

– Это еще что за суповой набор? Че она пургу метет, Анзор!

– Генаха, я смекаю, у нее зубов лишку! Ща проверю. – Из джипа вылез бритый крепыш в потной майке со сверкающими южными очами и к Ирке: – Ну, ты, прошмандовка, сдай назад. На тебя даже у Жорки всеядного не встанет!

В мгновение Ирка взлетела вверх, взмахнула в прыжке ногой, но ее кроссовка лишь скользнула по руке крепыша. Он подхватил Ирку, как перышко, сделав такую воздушную поддержку, что акробату на зависть. Вот только опустить хотел с вытянутых рук без всякой страховки, как мешок с мелкой картошкой. Но я вовремя подскочила, и подруга рухнула на меня. Мы обе оказались на асфальте. И тут же услышали шум колес и голос Андрея:

– Вы что развеселились, братки?

– Ка-а-зел тебе браток!

– Погодь, Анзор, это же Андрюха. У Жорки с ним дела. У тебя, что ли, фирма на Беговой?

– Ну да. А ты тот Геннадий, что с Георгием Палычем приходил?

– Он самый. С Жоркой тогда к тебе завалили, вопросик один перетерли.

– Ну, лады, мужики, развлекухи здесь не ловите. Это моя тетушка, а другая – моя сотрудница.

– Андрей, что там случилось?

– Сиди, Людмила. Все уже о, кей.

– Гы-гы, базара нет, отдыхайте. Мы тока помочь хотели. Тачка у них что-то…

– Нет-нет, валите, жеребцы! – не успокаивалась Ирка. – Если б я была на каблуках, фейс бы тебе, красавчик, точно подправила.

– А ты прям каратистка! Ладно, никто не в обиде.

Как только бандитский джип отчалил, мы в два голоса, а потом и Людмила присоединилась, напустились на Андрея. Я вопрошала, откуда он знает этих братков? Ирка, не успевшая всласть подраться, все еще подрагивая тщедушным корпусом, повторяла: «Да я б этому половому огрызку…» Но Андрей, резко оборвав ее, гаркнул:

– Кончайте базар, по машинам!

Наконец мы свернули на щебенку. Проехали мимо садово-огородного товарищества средней руки, где все вперемешку: бревенчатые избы, сбитые на века, и щитовые домишки, смахивающие на скворечники, претенциозные кирпичные уродцы и долгостройки с кучами песка и мусора. Дачники, копошащиеся на своих шестисоточных плантациях, ничего кроме сочувствия не вызывали.

– Галь, смотри, в такую духоту горбатятся. Ни речки, ни озерца задрипанного поблизости. Разве это отдых – ничего приятного и полезного ни лишку? Такая редиска, чтобы доехать и вырастить, дороговато обходится.

– Ириш, каждый по-своему с ума сходит. Думаю, многим нравится сам процесс возни на грядках.

– Хм, а нам важен процесс сыска. Ты знаешь, Галь, нас троих, включая, конечно, Агашу, мой недоросль обозвал пожилыми искательницами приключений. Вот паршивец! Мне только недавно сороковник стукнул. А тебе через два месяца… Разве это годы! Я бы ему всыпала, да он уже на две головы меня выше. Вырастила себе на радость. Лучше бы, как ты, щенка завела. Или такого, как у Агаши, ученого кота.

– Ты зря на Саньку взъелась. Он верно подметил – мы вечно во что-нибудь влипаем. И теперь, чувствую, без приключений не обойдется. Вот что у меня не выходит из головы – откуда Андрюша знает этих отмороженных?

– Стоп! Они упомянули какого-то Георгия Палыча – верняк, это «крыша». Нынче без этого никак.

– Ничего себе успокоила. Если что-то знаешь – колись.

– Да я только предполагаю. Посуди сама, Андрей после универа быстро встал на ноги. Ну продал родительскую квартиру где-то в Захлюпаевске, да ты добавила своих сбережений, доставшихся от предков. Но этого же мало. Стало быть, ему пришлось занимать, брать кредит, налаживать связи. А вообще, давай сменим пластинку. Главное, фирма его теперь процветает. Он и свою маленькую семью обеспечивает, и тебе помогает. По крайней мере, не приходится таскаться на службу и подрабатывать репетиторством.

– Ты права. Я теперь могу себе позволить заниматься своим любимым делом, или хобби, как угодно.

– Галь, что ты имеешь в виду? Живописать портреты или сыск? Похоже, у тебя два хобби. А вот я вынуждена вкалывать, чтобы прокормить сына и мать. Так что в расслабухе и приключениях я нуждаюсь больше, чем ты.

– Запомни, я еду отдыхать спокойно и тупо, как всякий нормальный человек, а не искать на свою задницу приключений.

– Понятно… Наверняка Андрей с Людмилой на это и рассчитывают. Но я тебя, подруженька, лучше знаю. И вот еще что они не учли. Я где-то читала: прежде чем покупать дачу, надо узнать, может, там могильник какой был или патогенная зона.

Я вздрогнула, вспомнив свои тревожные мысли. Только хотела их озвучить, как ожил мой мобильный, и в трубке раздался голос Андрея:

– Галюш, не паникуй, спокойно подъезжай. Дальше будет спуск. Мы остановились в низине и ждем вас.

Я вдруг поняла, что уже несколько минут не вижу впереди машины Андрея. И всполошилась, вскрикнув:

– Что-то с Ральфиком?

– Нет-нет, не кричи. Щенка твоего Агаша покормила, он спит, и кот тоже дремлет.

– Тогда в чем дело?..

– А это уже по вашей части. Подъедете, сами увидите.

Труп выглядел устрашающе, хотя и на любой другой труп без дрожи не взглянешь. Даже Агашу, умеющую справляться со своими эмоциями, это зрелище настолько потрясло, что старушка, горестно покачивая головой, как заведенная, повторяла: «Какое, какое зверство… и выставлено как напоказ!..»

Тело молодой девушки было распластано в низине, на пожухлой траве. Голова с разметавшимися светло-русыми волосами представляла собой багрово-синий шар. Остекленевшие глаза – словно вставленные в пустые глазницы протезы, – казалось, никогда не были живыми. Набухший лиловый рубец зловещим жгутом опоясывал тонкую шею.

Я приказала себе устоять на ногах и прислушалась к словам Агаши:

– Скончалась, бедняга, от удушения, от жары вся разбухла… трупные пятна пошли. Думаю, не меньше суток пролежало тело.

Я заметила рубцы на обеих раскинутых руках и следы от укусов насекомых, круживших, видимо, весь день над телом. Ноги тоже были в волдырях. Одной босоножки не хватало. Светлые шорты и майка – все, что было на девушке.

– Смотрите, вторая босоножка на дороге валяется, ее я сразу приметил.

– Андрей, эту вещь надо в пакет.

Он, не ответив, вдруг закричал:

– Уведите Милу, ей плохо стало! Дайте воды! А мне надо срочно сообщить в милицию.

Ирка, подхватив побледневшую Людмилу под руки, повела ее в машину. У меня тоже было одно желание – поскорей смыться и все забыть как кошмарный сон. Но тут я увидела, как Агаша, поддерживая рукой спину, наклонилась и что-то высматривает. Я подошла к ней.

– Неужели кроме нас никто не проезжал здесь?.. – прошелестела она. – Вот что, Галина, мне надо в низину спуститься. Поддержи меня. Кажется, с левой стороны там что-то поблескивает.

– Не… не надо вам с больной-то спиной. Я спущусь и посмотрю, – промямлила я, а саму мелко и противно потрясывало.

Обойдя распластанное смердящее тело, я увидела маленькую, расшитую бисером косметичку.

– Не трогайте там ничего! Хоть бы вы, Агафья Тихоновна, остановили доморощенную сыщицу! – нервно прокричал Андрей и тут же зачертыхался. Очевидно, не мог никуда дозвониться. Когда я вернулась с находкой, Агаша, взяв у меня косметичку и сунув себе в карман, заговорщицки сказала:

– Об этом пока молчок. – И, очевидно, для ушей Андрея, повышенным тоном поторопила: – Иди, Галюша, в машину, я следом.

Приняв тот же тон, я нарочито громко ответила:

– У вас сандалия расстегнулась. Сейчас помогу. – И тут же подмигнув, прошептала Агаше: – Пока Андрей дозванивается, посмотрим, что в косметичке.

– Схитрила и рада. Ладно, давай. Пакета нет, в мой платок вывалим содержимое.

В косметичке оказались мини-флакончик французских духов, помада, миниатюрная пудреница фирмы «Ланком» да коробочка с карандашами для подводки глаз – ее мы даже открывать не стали.

Негусто – все по минимуму, но недешевый набор. Очевидно, девушка ненадолго куда-то собиралась. Обычно в дорогу – даже на пару суток – берут косметичку размером с авоську. Не говоря уже о том, что нет никаких документов, кошелька, украшений, даже мобильного, без которого уже никто не обходится. Очевидно, девушку обокрали, а потом убили. А косметичка выпала, когда сумку отбирали. Воры и не заметили.

Задумавшись, не сразу поняла, что старушка тянет меня за руку, а Андрей нетерпеливо подает сигналы.

Как только мы подошли, он, чертыхнувшись, сказал:

– Черт побери этих ментов! По «02» их здесь не вызовешь. Надо выходить на твоего сыскаря. Если не ошибаюсь, Гудков теперь не в районном, а в областном управлении. Так что эта глухомань входит в его епархию.

Набрав номер своего любимого мента, я поняла, что ответил дежурный. Вот те раз, а говорил, что у него прямой телефон. Едва сдержавшись, я вежливо попросила майора Гудкова, по срочному делу.

– Можете мне излагать, если не личное что-то, – пробасил капитан Косыгин (так он назвался).

– Товарищ капитан, я к майору и по срочному делу, и по личному. Передайте, что Усова звонит.

– Тогда конечно. Совещание можно прервать, коль сама… как вы сказали?..

– Вы слышали. И уверяю вас, юмор здесь неуместен.

– Понял, ждите.

Ждать пришлось пять минут, хотела уже отключиться. Злилась на Андрея, что в такую глушь завез, и на себя, что согласилась не глядя, а ведь были предчувствия. С другой стороны, ощущала какой-то внутренний подъем. Неужели и впрямь у меня теперь хобби искательницы приключений?..

– Товарищ Усова, майор Гудков у телефона. Я думал, что… Закройте же дверь!.. Все, я наконец один. Галечка, я думал, что ты уже отдыхаешь на своей фазенде и совершенно позабыла мента с его бесконечными путаными, грязными делами.

– Так вот, товарищ майор, еще одно грязное, мокрое, путаное дельце могу тебе подбросить.

– Ты где, откуда звонишь? Ты одна там? Только ничего, ничего не трогай! – вдруг во всю глотку заорал Гудков.

Наконец, выслушав мою сбивчивую речь, майор сказал:

– Лучше бы вы мимо проехали. Трупаку уже не поможешь, а вам с такой оравой (собак, кошек нахватали) в такую-то духоту… Старушку вашу и вовсе удар может хватить. – И приказным тоном добавил: – Сейчас же дуйте без остановок к месту своего назначения! Разберемся без вас!

Обозлившись, я гаркнула в ответ:

– Как прикажете, гражданин начальник. Мы вас больше не потревожим.

Но не успела я отключиться, как услышала:

– Адресочек вашей фазенды у меня есть. Если явлюсь без приглашения, хотя бы водички дадите напиться? – И не дождавшись ответа, выпалил: – Передай трубку Андрею. Нужно с ним переговорить.

Пока я ворчала и возмущалась, а Андрей запальчиво говорил и размахивал руками, Ирка сняла несколько кадров с места происшествия. И попросила всех молчать об этом. Агаша напоила кота и собаку. А я сняла напряжение ее домашним квасом.

Андрей после переговоров с блюстителем закона совсем построжел, приказал не останавливаться ни по каким, даже самым уважительным причинам. Ирка, не утерпев, подколола его:

– Не только нам так везет. На сей раз ты сам наскочил на труп. Затормозил, увидев всего-навсего босоножку. Мало ли, бомжиха могла потерять…

– Хм, где ваша хваленая сообразительность сыскарей? Босоножка из тех, что не меньше чем на сто баксов тянет. Бомжихи такую обувь не носят. Все, марш в машину!

Местность опять пошла в гору. Холмы в кустарнике смотрелись дивно. Вскоре показалась какая-то деревня, и пейзаж нарушил железнодорожный переезд. Дальше снова – сплошной лес. Проехав еще с километр, увидели овраг, весь поросший орешником. И речку.

На высоком холме что-то блеснуло, похоже, купол церквушки, и снова скрылось за деревьями. Почему же о такой достопримечательности, как церковь, Андрей даже не упомянул?! Внезапно за поворотом, над самым оврагом, возник каменный, с бойницами монстр. Вот те на, это не церковь! А жаль. Однако сие архитектурное вмешательство выглядело настоящим замком стародавних времен, возвышающимся и как бы отстраненным от всего остального… Речка, делая крутой изгиб, проходит мимо этого терема. Так что его владельцу, везунчику, досталось все – обозримые с высоты окрестности и вместе с тем – уединенность. Владей всеми прелестями! Настоящий дар божий!

Я нервно закрутила головой. Что же мне-то досталось, коль лучший кусок под общим небом уже занят? Ирка тоже заерзала и вякнула:

– Там граф, что ли, какой живет?! А где место холопам?!

Я не отреагировала на ее риторические вопросы, потому что сразу за поворотом увидела целую улицу домишек. А ближе к берегу реки, за небольшим лугом просматривалась красная крыша.

– Это наш дом! Андрей говорил, что по яркой черепице сразу узнаешь.

– Галь, как здорово! Дом прямо на берегу реки!

Андрей притормозил у полутораметровых ворот и посигналил.

Минуты через две мужичонка в выпущенной наверх ситцевой рубахе и ношеных джинсах открыл ворота и прошамкал:

– Милошти прошим, Андрей Иваныч. Ш приездом, значица.

– Здравствуй, Пахомыч. Часика через два, как все приготовим, заходите с Семеновной на чай.

– Дак ведь новошелье, Иваныч. Мы уж там, на веранде, вам штол накрыли. Моя Шеменовна пирогов картовных да капушных напекла. Давайте, рашполагайтещь. А я пойду пока. – И Пахомыч, подмигнув Андрею, пошустрил за ворота.

– Он еще не старый, всего-то пятьдесят. Зубы ему надо вставлять… Очень добрый, говорят, мужик. Руки у него золотые. Если что нужно будет, к нему и обращайтесь. А сейчас быстренько осматривайтесь, привыкайте.

– Как я поняла, это задний фасад.

– Да, и здесь, как видишь, есть дровяник, сарай и банька, от которой ведет дорожка к калитке и дальше, к реке. Зимой из баньки да в прорубь – попробую обязательно! – заключил довольный Андрей.

– Пятнадцать соток – есть где разгуляться и нам, к животным, – с гордостью в голосе подхватила Людмила, чувствуя себя хозяйкой. Но тут же, оглянувшись на меня, добавила: – Владей, Галина, ты ведь об этом мечтала!

– А изба настоящая, деревенская, с мансардой! – восхитилась Ирка. – Вот у тебя все и сбылось!

Все апеллировали ко мне, а я от восторга дар речи потеряла.

Дом действительно хорош. С резным крыльцом и открытой верандой. Окна небольшие, но их много, стало быть, будет светло. К избе вела выстланная из садовых плит дорожка. А вокруг в меру скошенная трава, видимо, Пахомыч постарался.

Из раздумий меня вывели разглагольствования Андрея:

– Осенью сделаем закладку английского газона. Специалистов привезу. Можно и альпийскую горку устроить – осовременить, одним словом.

Ирка аж в ладоши захлопала. А по мне… пусть бы все оставалось как есть, в первозданном виде, без новомодных, набивших оскомину украшательств. Думаю, меня поддержит Агаша – не вторгаться в природу-матушку.

Агаша выпустила щенка и кота. Кот Фома чинно шел по дорожке, а Ральфик норовил с нее скатиться в траву. Ничего, здесь не затеряется, не убежит, кругом деревянный забор.

– Господи, хорошо-то как, Галюша, – выдохнула старушка. – Вы сейчас пойдете в доме все осматривать, а я здесь чуток посижу. С высокой веранды вид волшебный. Молодец твой Андрей, хорошее место подыскал.

– И я очень довольна. Речушка как на ладони, над ней с того берега нависли сопки, поросшие смешанным лесом и кустарником. Замок просматривается со второго этажа, его нижняя часть утопает в кустарнике. А как хорош луг с пасущимися коровами…

Мою почти поэтическую речь прервало Иркино пение: «Ой, вы сени, мои сени, сени новые мои…» Слышно было, как ей в такт притоптывала Людмила.

Вошла я в довольно-таки просторный холл, точнее, Ирка права: здесь это называется сенями. По стенам лавки, в переднем углу что-то вроде буфета, большой комод – самодельный, резной, и сундук подобный, как бы в пару. Дальше – полукруглая арка, за ней дверь, ведущая в большую, почти квадратную комнату. Зал это или гостиная, или горница – зовите как хотите. Здесь печка – самая настоящая, русская, обложенная красивой изразцовой плиткой.

Агаша подошла, прижалась к ней и едва слышно заговорила:

– Когда работала в детдоме, там всегда были сквозняки, и мечталось вот о такой печке. В России печь – это что-то большее… ну, как мать, которая всегда пригреет.

Лестница на второй этаж была удобной – без крутого подъема. Из небольшого коридорчика расходились в разные стороны две двери, ведущие в спальные комнаты.

Андрей с Людмилой постарались – обставили на свой вкус. Я сразу поняла: та, что в нежно-голубых тонах с кокетливым зеркалом и торшером в бантиках – спальня для молодых. Но и своей комнатой, правда, в более сдержанных тонах, я осталась довольна. Кроме самого необходимого здесь имелись и книжные полки, уже заполненные детективами.

– Галь, это сюрприз, вот и пойми Андрея!

– Все очень просто. Решил, что буду сидеть да почитывать без лишних телодвижений. А вышло… Дорожное происшествие теперь из головы не выкинешь. Предчувствия у меня нехорошие.

– Значит, я в городе парься, работай, а вы с Агашей начнете клубок распутывать? На природе в свое удовольствие разминку мозгам устроите?

– Ир, у тебя какое-то извращенное понятие об удовольствиях. Ладно, успокойся, по будням будешь нам звонить, а в выходные приезжать.

– Несколько кадров с места происшествия, как ты видела, я уже сделала. Кассету возьми и спрячь, чтоб не перепутать, ведь ты еще природу будешь снимать. Остальное позже обсудим.

– Хозяева, не надоели вам гости? – послышался женский голос.

– Это Семеновна, – предположила Ирка. – Ее муженек наверняка с горилкой явился.

Застолье шло своим чередом. Андрей с Пахомычем так часто прикладывались к домашней «огненной» в литровой бутыли, что мы с Людмилой забеспокоились. Но Семеновна – женщина, приятная во всех отношениях, улыбчивая и приветливая, – успокоила:

– Ничего мужикам не будет. Ведь своя она, как слеза, чистая. Не борматень какая-нибудь… Да под такую закуску!.. – И для наглядности ахнула пару стопок подряд за новоселье, за здравие и благополучие. Ирка тут же подхватила инициативу. А мы с Людмилой набросились на маринованные грибочки, соленые огурчики и клюкву в сахаре.

Любопытной Ирке не терпелось узнать о прежних хозяевах. Как это, не пожив и полгода, решились продать такое чудо, да в таком волшебном месте? Семеновна, упредив мужа, сказав, что его шамканье люди замучаются слушать, рассказала сама.

Оказывается, прежний хозяин, бизнесмен с хорошими доходами, по натуре – деревенского склада; любит тишину, природу, рыбалку. Вот и прикупил земли, отгрохал такую избу. Но его молодой жене не пришлись по нраву ни природа, ни дом. Захотела жить в коттеджном поселке, где сплошь новые русские: каменные дома-терема, асфальт и бассейн, и даже свой магазин. Судили-рядили они промеж собой, но, видать, жена одержала верх.

Разговор дальше пошел на бытовые темы: электричество здесь только до десяти вечера, всего три программы телик берет. Воды хоть залейся, но горячую самим придется устраивать. И нужник на улице, где сарайка.

– Ничего, обживемся, со временем все будет. Мы хоть и городские, но не балованные, правда, тетушка!

– Да, да, меня и так все устраивает! – воскликнула я и от нетерпения заерзала, не зная, как улучить подходящий момент и выйти из-за стола. И… к речке – скорее искупаться.

Наконец Андрей завел речь о рыбалке, Пахомыч тут же подхватил. Ирка с Агашей и Семеновной тоже обсуждали животрепещущую тему: кто, какие люди живут в деревне. Это надолго. И я поняла, что тот самый момент наступил, и выпорхнула за ворота.

Вот это да! Речушка хоть и небольшая, но глубоководная. Я плыла умиротворенно, легко, ощущая себя невесомой.

– Давайте к этому берегу. А я навстречу, – вдруг послышался звонкий голос, и я увидела плывущую ко мне девушку в голубой шапочке.

Вскоре мы молча добрались до берега и вышли одновременно. Девушка достала из сумки полотенце и кинула мне, сказав, что всегда два берет.

– А вы очень хорошо плаваете, быстро с того берега маханули и даже не задохнулись. Я тоже тренируюсь. Давайте познакомимся. Оля, можно Леля – чаще так меня зовут.

Отбросив свои мокрые волосы, я наконец увидела лицо девушки. О господи!.. Те же глаза, только живые, даже искрящиеся голубизной, молодостью, всем чем угодно, главное – жизнью. И лицо, и распущенные по плечам светло-русые волосы. И… шея – тонкая, нежная, без того жуткого рубца.

– А вы… вы кто?

– Я же сказала, я просто Леля. А вас как звать?

– Я… Галина Павловна, можно просто Галя. Но вы… э… девочка, разве не… – Я зажмурилась, замахала руками, что-то забормотав.

– Что с вами, Галина Павловна? Вы так побледнели… Вдруг с того берега донеслись голоса, различила только Андрея:

– Галя, Галина, ты зачем от всех удрала? Я плыву, жди. Значит, я в своем уме. Я вскочила и, не сказав ни слова, бросилась в воду – обратно, домой, к близким мне людям.