Текст книги "Цена власти"

Автор книги: Олег Волков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 22 страниц)

– Соизволили, – Саян поднял щит. – Внимание!!! Товсь!!!

Короткие, много раз обкатанные и вбитые под корку команды заставили воинов собраться, распрямиться и приготовиться. Настраивая последователей на бой, Саян громко закричал:

– Вместе мы?!!

– Сила!!! – в ответ рявкнули бойцы.

– Вместе мы?!!

– Победим!!!

– Вы готовы!!?

– Да-а-а!!!

– Вместе мы?!!

И так по новому кругу. За спиной охотники Звёздной Птицы затянули боевую песню. Простые, но громкие фразы глушат спусковой крючок боевого безумия. Больше поражения, больше постыдного бегства следует опасаться другого: в самый ответственный момент его воины могут запросто поддаться боевому безумию сородичей, бросить щиты, копья и ринуться на врага по старинке с топором наперевес и с безумием в глазах.

– Вы готовы!!? – в очередной раз, что есть силы, выкрикнул Саян.

– Да-а-а!!!

За спиной, наконец-то, затихла боевая песня, а над головой засвистели стрелы. Деды настроились на бой, заодно открыли беспорядочную стрельбу.

– В атаку! Бегом! Марш!!!

С широкого шага на бег, точно в ногу, фаланга двинулась вперед. Первый, самый трудный, самый важный бой отряд последователей уже выиграл. Воины не поддались первобытному безумию и сохранили ясность разума. Мозгами воевать надо, мозгами.

Вчера вечером с превеликим трудом удалось уговорить утуса Диуса, Верховного Вождя племени, разрешить встать впереди и первыми пойти в атаку.

Удерживая строй, отряд плавно набирает скорость. Саян вытянул шею. Через плечо Орона отлично видны бегущие навстречу охотники. Беспорядочная толпа. Впереди смешно скачет утус Гетвак, Верховный Вождь Звёздной Рыбы. Маленький, крепкий, бойкий. Глаза на выкате, лицо красное и тупое. Вождь бешено тычет копьём и размахивает круглым щитом. Ясно дело – утус Гетвак в боевом трансе.

Расстояние быстро сокращается. В россыпи безумных глаз заметны белки.

– Кулак!!!

Саян щитом прижался к Орону. В спину упёрся щит бойца сзади. Отряд становится единым целым, плотно сжатым кулаком. Саян плечом прижался к соседу слева. Воин справа подпёр правое плечо. Вот оно – не на словах, а на деле почувствовать плечо боевого товарища

Единый выдох… Безумные охотники рядом!

Удар!!!

Треск!!!

Фаланга тараном врезалась в гущу охотников. Обломки копий, дубинки, топоры фонтаном из-под переднего ряда щитов. Маленький отряд буквально смял наступающих.

Соплеменники плотно прижали Верховного Вождя Звёздной Рыбы к щиту Орона. От неожиданности Гетвак очухался и удивлённо уставился на плотный ряд воинов. Но тут же топор Орона упал на его голову. Копьё воина из третьего ряда ткнуло Вождя прямо в лицо.

Фаланга остановилась. Энергия удара быстро иссякла. Саян перевёл дух. Под сапогом хрустнуло чьё-то лицо. В беспорядочной толпе охотников фаланга проломила широкую брешь.

– В кру-у-уг!!! – надрывно скомандовал Саян.

Что и следовало ожидать – фаланга увязла в гуще врагов и попала в окружение. Задние ряды тут же развернулись. Копья опустились в боевое положение. Углы фаланги втянулись во внутрь. Отряд ощетинился копьями и встал в круговую оборону.

Разум едва контролирует ситуацию. Саян бешено тычет копьём из-за спины Орона. Жаль, хреново видно куда именно. Воин за спиной бьёт на уровне головы. Орон от души рубит сверху вниз медным топором. Круговерть ударов, тычков сжимается в бесконечный миг.

Очередной противник пропустил копьё в живот. Топор Орона снёс ему плечо. Удар в голову завершил дело. Охотник Рыбы, фонтанируя кровью, рухнул на землю. А за ним… Саян приподнялся на носках. Никого? Точно никого! Слева хруст костей, на землю рухнул ещё один охотник и… Опять никого? Спаянные железной дисциплиной воины стоят плотным строем на месте. Отряд по-прежнему держит круговую оборону. Но… Воевать больше не с кем. Бой шумит где-то позади, из-за спины не видно.

Ну что за хрень? Саян развернулся на месте. В первобытном войске командиров на поле боя нет. Утус Гетвак, Верховный Вождь Звёздной Рыбы, пал смертью храбрых, но заместителей ему не полагается. В момент атаки те, кто оказался перед фалангой или сбоку, накинулись на отряд. Остальные, во козлы, побежали дальше. Саян, раздвигая воинов, перешёл в задний ряд.

Во дают!

Охотники Звёздной Рыбы с детской увлечённостью рубятся с охотниками Звёздной Птицы. О том, что в тылу у них осталась самая грозная боевая единица – даже не понимают. Ну ничего, Саян поправил медный шлем, сейчас поймут.

– К противнику! Широким фронтом! Тремя рядами! Становись!!!

Воины пришли в движение. Разорванная окружность быстро вытянулась в прямую линию. В первый ряд встал Орон. Щит забрызган кровью, вспотевшее лицо в красных капельках, но сам, хвала Создателю, не ранен. В считанные секунды отряд перестроился.

– Шагом! Вперёд! Марш!!!

Печатая шаг, фаланга двинулась вперёд. Но… Не везёт, так по-крупному! Ударить сжатым кулаком ещё разок не получится. Охотники двух племён смешались в одну большую кучу. Сила строя насмарку. Придётся тыкать разрозненными пальцами. Поминая первобытную демократию последними словами, Саян нехотя скомандовал:

– Копья оставить! В рассыпную! В атаку!

Образцовая фаланга рассыпалась на тридцать частей. В индивидуальном бою от длинных копий никакого проку. Сподвижники, вытащив из-за поясов медные топоры, с первобытным энтузиазмом влились во всеобщую свалку.

Однако, исход боя предрешён. Слишком непропорциональная часть охотников Звёздной Рыбы полегла под копьями и щитами фаланги. Неожиданный удар в тыл сломил сопротивление противника. Не прошло и пяти минут, как охотники Звёздной Рыбы побежали. Бросая щиты, копья и даже бесценные медные топоры, противник сиганул с поля боя в разные стороны. Поляна, обильно политая кровью, осталась за Звёздной Птицей.

***

Улепётывать сверкая пятками – привилегия проигравших. Да никто и не собирался преследовать охотников Звёздной Рыбы. У победителей более важные дела: помочь раненым и, главное, собрать трофеи.

Саян прислонил щит к дереву и с преогромным облегчением присел прямо на траву. Боевой азарт испарился. Усталость растеклась по телу тягучим свинцом. Ноги и руки налились тяжестью. Нетерпеливо развязав ремешки, Саян скинул грудную броню. Запачканные чужой кровью медные пластинки дружно звякнули. Рядом на траву упал остроконечный шлем и наручни. Саян повёл носом. В ноздри тут же ударил вонючий запах пота, словно в перетопленной бане пересидел.

Бой длился от силы час. Но такое впечатление, будто неделю, не меньше, без продыху копал глубокую яму. Сражение разом высосало массу сил. Отоспаться бы пару суток. Но! Саян с кряхтением поднялся на ноги. Натруженная поясница стрельнула болью. Рассиживаться под деревом в приятном теньке нельзя. Впереди куча дел.

– Орон, сними защиту, – предложил Саян. – На сегодня она больше не понадобится.

– Благодарю, Умелец, но я не устал.

Это точно! Саян бросил взгляд на мощную фигуру молодого охотника. Загрузить такую груду мышц до отказа невозможно.

– Тогда пошли. Посмотрим, что нам оставили бравые охотники Звёздной Рыбы.

Сражение развернулось недалеко от западного края длинной поляны, на том месте, где сшиблась основная масса охотников. Здесь же в основном валяются убитые. Саян, стараясь не наступать на руки и ноги, осторожно переступает через трупы. Победители разбрелись по месту побоища. Мимо несколько раз пронесли раненых. У одного почти отрубленная рука болтается на тонком лоскутке кожи. Следом, лишь иногда пиная тела поверженных врагов, идёт Орон.

А вот и оно, то самое место. На траве окровавленными и потоптанными телами вымощена адская дорожка. Дальше, ещё хуже. «Дорога» упёрлась в очерченный грудой тел круг. Фаланга, смяв передние ряды, прошлась по адской дорожке. А круг – то самое место, где отряд встал в круговую оборону.

Вот оно обильно политое кровью доказательство превосходства сомкнутого строя над толпой. Охотники Звёздной Рыбы с чем привыкли охотиться, с тем и бросились на стену щитов. А в итоге? Один охотник с маленьким круглым щитом бился с тремя фалангистами. Глупому жителю лесов достать второго и третьего воинов просто нечем.

Но! Ясно и другое: такого побоища, такой халявы, больше не будет. Разбитые армии учатся очень хорошо. Не стоит надеется, что в следующий раз охотники Звёздной Рыбы с первобытным энтузиазмом ринутся на стену щитов и копий. Быстрей всего, притормозят поодаль и накроют фалангу тучей стрел. Нужно позарез брать командование в свои руки и в корне менять тактику сражения. Иначе в следующий раз отряд поляжет на поле боя ровным прямоугольничком.

Считать убитых ни к чему, Саян переступил через груду тел. Среди погибших последователей из отряда не видно и хвала Создателю. Где-то здесь должен быть самый главный трофей нынешней войны. Саян пошарил глазами по мятой траве и грудам растерзанных тел. А! Вот он. Саян подошёл к утусу Гетваку, Верховному Вождю Звёздной Рыбы.

Медный топор Орона расколол череп Вождя. Почерневшая кровь залила лицо. В глубокой ране угадывается покрытый извилинами мозг. Круглый щит утус Гетвак крепко прижимает к груди. Медный топор зажат в неестественно вывернутой руке.

Уважаемый Гетвак и представить не мог, что вот так, глупо и бесполезно, погибнет в самую первую минуту сражения. Верховный Вождь племени, бывает, гибнет на поле боя. Но обычно вокруг его израненного тела находят массу поверженных врагов. А здесь? Саян присел на корточки. Утус Гетвак даже не успел испачкать топор. На медном лезвии ни пятнышка чужой крови.

Саян рывком перевернул труп Вождя. На спине убитого добротный вещмешок. Вшитый в верхний край кожаный ремешок стянут в тугой узел. Аккуратно развязав мешок, Саян вытащил великолепный кремниевый топор. Чёрная рукоятка отполирована бесчисленным множеством рук до блеска. На топорище символ Вема-защитника, скрещенные топор и стрела. Чуть ниже стилизованное изображение рыбы. Но это ещё не всё.

Следом Саян достал футляр из толстой дубовой ветки. Вытащить плотно вставленную пробку удалось только со второй попытки. Из перевёрнутого футляра выскользнула стрела. Ровное древко и треугольный наконечник тщательно отшлифованы. Символ Вема-защитника касается острых граней кончиками крошечной стрелы и топорика. На обратной стороне всё та же рыба. Подчёркивая символизм, оперение на стреле сделано из щучьей кожи. На плоскостях проглядывают размытые зеленоватые полоски. Хотя, Саян провёл кончиком пальца по торцу стрелы, пропил под тетиву всё же имеется.

– Ты нашёл власть Верховного Вождя? – сзади подошёл Орон.

– Конечно, – Саян обернулся. – Верховный Вождь обязан носить с собой самый ценный талисман племени. Но на этот раз он ему не помог.

– Что ты будешь с ним делать? Отдашь утусу Диусу? – Орон ткнул пальцем в рукоятку топорика.

– Придётся, – ответил Саян. – Было бы здорово повесить сей знатный трофей в доме над столом, но люди Звёздной Рыбы никогда не простят мне такого святотатства. Война закончена. При заключении мира Звёздная Рыба получит их обратно, а за нами останется медный рудник.

Этот знатный трофей вместе с мешком утуса Гетвака, – Саян убрал стрелу обратно в футляр, – отдашь ты, Орон. Ты его убил, тебе и слава. Хотя, – Саян глянул на оружие убитого, – топор и кисти рук тоже твои. Держи.

Саян протянул Орону кремниевый топор и футляр.

– Благодарю, Умелец, – Орон принял символы власти.

– Не стоит. Сегодня ты славно дрался.

Справа тихий шипящий. Саян резко обернулся. Рядом, на свою беду, шевельнулся раненый. Лежащий охотник, изойдя хриплым кашлем, выплюнул на траву кровавую пену. Прикрытый трупами сородичей, в горячем бреду вражеский воин не заметил стоящих рядом победителей. Впрочем, Саян трансформировал дар Создателя в длинный кинжал, закат Геполы он не увидит в любом случае.

– Ладно. Хватить болтать, – произнёс Саян. – Давай за работу.

Подойдя ближе, Саян полоснул кинжалом обречённого по горлу. Судорожно дёргающийся кадык распался на части. Всхлипнув, охотник утих навсегда. Саян, стряхнув с клинка капельки крови, огляделся. Кажется, вон тот ещё живой.

Такова сущность первобытной войны: по-своему благородна, ведётся исключительно по заветам предков, но, воистину, с первобытной жестокостью. Пленные, а тем более тяжело раненые, победителям ни к чему. Рабов у охотников нет, а продать военнопленных в далёкие страны нет никакой возможности. Ничего личного, суровая необходимость.

Подошло ещё несколько парней из отряда. Вместе они быстро добили раненых, собрали кисти, оружие и редкие золотые украшения. После чего вернулись в разбитый в лесу лагерь. Глумиться над трупами или раздевать их до набёдренной повязки не принято. Этой ночью охотники Звёздной Рыбы вернутся на поле боя. Крадясь в темноте, словно воры, они унесут убитых. Не дело оставлять тела сородичей на поругание падальщикам. Охотники Звёздной Птицы, уважая павших, сделают вид, будто ничего не видят и не слышат.

В лагере на берегу ручья кипит лихорадочная деятельность. На кострах в закопчённых горшках греется вода. Чтобы смыть кровь, промыть раны и постирать заляпанную одежду нужно много горячей воды. Возле самой большой палатки, рядом с которой лежит особенно много раненых, суетится утус Тач.

Наклонившись над очередным пострадавшим, Тач уверенно колдует над раной. Помогая ему, Ягис и Ансив буквально навалились на раненого. Прижатый к земле охотник слабо шевелится и скрипит зубами от невыносимой боли. Раненый упорно пытается скинуть с себя мучителей, но только беспомощно елозит ногами. Саян присел рядом.

Тач присоединился к отряду последователей два года назад. Махать топором и держать щит прямо у него получается паршиво. Да и научится отличить правую ногу от левой никак не может. Зато Тач очень даже наловчился накладывать давящие повязки, кровоостанавливающие жгуты и сшивать раны. Саян научил его всему, что знал сам и смастерил специально для него набор хирургических инструментов. Но только сейчас, наблюдая за работой Тача со стороны, видно, насколько ученик превзошёл учителя.

Даже регулярно врачуя раны, Саян предпочитает не связываться с повреждениями брюшной полости. Так, сшить кожу на распоротом животе, а дальше уповать на помощь Леи-целительницы, да на милость Создателя. Тач пошёл дальше.

Сквозь распоротый бок выступают внутренние органы. Невероятно! Саян вылупил глаза. Тач, орудуя изогнутой иголкой, уверенно сшивает… рассечённую кишку! Аккуратный шов протянулся сантиметров на пять. Ещё немного и можно будет сшивать кожу. От раны, от разорванной одежды и от рук Тача несёт чистым спиртом. Какие ни какие, а шансы у раненого есть.

– Чем его так? – Саян прижал голову раненого к земле.

– Ясно дело чем – медным топором, – буркнул Ягис.

– А что он так дёргается? Мологан давали?

– Нет.

– Почему? – Саян едва не выпустил голову раненого.

– Кончился весь. Слишком много раненых, – пояснил Ансив.

– Проклятье, – тихо ругнулся Саян.

Давно пора создавать полноценную медслужбу и стратегические запасы. Собираясь на войну, Саян нагнал по больше спирта, заготовил пару литров обезболивающей настойки мологан и целую кучу перевязочных материалов. И всё мало!

– Спирт остался? – спросил Саян.

– Вон, – Ансив показал глазами на кувшинчик с узким горлышком. – На донышке. На Вождя много ушло.

– Так это утус Терш? – Саян на миг оторвал ладони от лица раненного.

– Он самый, – ответил Ягис.

– Заткнитесь! – одёрнул Тач. – Мешаете.

Как бы ни старался Тач поскорей завершить мучительную операцию, но минут двадцать ушло на соединение разорванных краёв раны и наложение повязки. Наконец, подхватив утуса Терша, друзья переложили раненого на импровизированные носилки. Стараясь не трясти Вождя, Ягис и Ансив унесли его.

Тач, разогнув натруженную спину, блаженно потянулся всем телом. Полевая хирургия потому и называется полевой, что особых удобств как для раненых, так и для хирургов не предусматривает. Саян, пользуясь минутным перерывом, произнёс:

– Тач, сегодня ты участвовал в бою последний раз.

От удивления молодой охотник чуть не упал.

– Но… почему? Умелец! Я плохо дрался?! – воскликнул Тач.

– Нет. Дрался ты неплохо, – заверил Саян. – Но только что ты доказал, что лечить раны у тебя получается намного лучше. В качестве лекаря ты принесёшь племени гораздо больше пользы.

– Но…, – попытался возразить Тач.

– Никаких «но»! – решительно заявил Саян. – Тач, у тебя талант. Так развивай его! Я научу тебя искусству чтения и письма, тебе это очень пригодится. Поверь мне – хороший воин из тебя всё равно не получится.

Бесполезный диспут прекратился с появление очередного раненого. На расстеленную шкуру положили совсем юного парня без сознания. Глубокий разрез протянулся наискось через лоб. Кровь залила лицо, но, Саян присмотрелся повнимательней, это тус Ин, из отряда. Когда его ранило? До распада фаланги, или после?

– Смотри, Саян, – зашептал Ягис. – Опять медь! Края у раны слишком ровные. Ну на кой хрен ты не сохранил секрет выплавки в тайне? Они же нас… Теперь… Этим топорами…

– А на тот хрен не сохранил, – Саян перешёл на шёпот. – Как невозможно построить коммунизм в отдельно взятой стране, так невозможно добиться прогресса в отдельно взятом племени.

– А если бы тебе в ученики из Звёздного Зверя набиваться стали бы? Взял?

– Обязательно, – признался Саян. – И научил бы всему, что знаю сам.

– Я отказываюсь тебя понимать, – обречённо произнёс Ягис.

– Тише вы! – шикнул Тач. – Мешаете.

Круговерть с ранеными продолжалась до позднего вечера. Но все более-менее серьёзные операции провёл Тач. Саян только промывал неглубокие раны и накладывал повязки.

Пришло время подсчитывать потери. На войну отправилось 1455 человек. 411 погибло и ещё около двух десятков тяжело раненых не доживут до утра. Ну а в той или иной степени досталось всем. Сколько же погибло воинов Звёздной Рыбы никто не считал. По очень грубой и приблизительной оценке не меньше восьми сотен.

Тем же вечером Саян подсчитал собственные потери. Пока отряд сражался в плотном строю, ни погибших, ни даже раненых не было. А под конец сражения, когда фаланга распалась, убили четверых. За жизнь ещё одного не поручится даже Тач.

В целом, результат впечатляет. Обученный сражаться строем отряд последователей с блеском прошёл боевое испытание. На том месте, где они встали в круговую оборону, воины Звёздной Рыбы оставили больше сотни жизней. Три десятка человек положили в три раза больше. Какое ещё нужно доказательство превосходства сжатого кулака над растопыренными пальцами?

Но больше богатых трофеев и трупов поверженного врага радует другое: из трёх десятков человек никто не бросил щит, не отшвырнул копьё и не кинулся сломя голову в гущу сражения. Все, абсолютно все, остались на местах, даже когда пьянящий душу бой откатился в сторону. А это значит – армейская дисциплина взяла вверх над первобытным боевым безумием. Эмоции так и не смогли вырвать у разума бразды правления.

Глава 13. «Работорговцы».

Гонять новобранцев – самое неблагодарное занятие в мире.

– Зверь! Птица! Зверь! Птица! Зверь! Птица!

Десять подростков от двенадцати до четырнадцати лет отроду, шагая по утоптанной поляне, старательно изображают фалангу. Безусые лица вытянуты и напряжены. Руки, словно обрывки верёвок, болтаются в разные стороны. Саян, как заправский сержант, стоит в стороне и внимательно следит за ногами новобранцев. Длинная палочка-указка и средство для воспитания в такт шагам хлопает по голенищу мокасин. От бесконечного повторения одних и тех же слов першит во рту.

– На месте… стой! Раз! Два!

Пока получается неважно: вместо дружного притопа, десяток ног выдал размытую барабанную дробь. Хоть лбами перестали трескаться и то прогресс.

– Нале… во! Раз! Два!

Половина подростков, как и положено, повернулась налево, а вторая половина направо.

– Проклятье, – не сдержался Саян. – Отставить!

Подростки, смущённо поглядывая друг на друга, повернулись в прежнее положение. Вот так всегда, Саян нервно хлестнул палочкой-указкой по голенищу мокасин, стоит чуть расслабиться, перейти на привычное «влево», «вправо», как новобранцы разбегаются кто в лес, кто по дрова. Но их можно понять.

Первобытному человеку совершенно незачем знать, какая рука у него левая, какая правая и чем они отличаются друг от друга. Настоящий охотник в равной степени должен владеть обоими. Какой рукой натягивать тетиву, а какой метать копьё – это кому как нравится. Уйма времени и сил ушла на попытки объяснить молодым охотника, какая нога у них левая, а какая правая. Новобранцы, смущённо поглядывая на носки мокасин, краснели, пытались запомнить и… всё равно безбожно путали. Конечно – ведь даже одна пара мокасин ничем не отличается друг от друга. Такова особенность местной обуви.

Простой и оригинальный выход подсказал Ансив. Всего то и нужно, чтобы каждый новобранец привязал на левую ногу кусочек звериной шкуры, а на правую – пучок перьев. Так вместо «влево», «вправо» появились «зверь», «птица». Внешне новобранцы похожи на недоделанных клоунов. Сходство усиливается, когда по плацу начинают летать шерсть и перья, зато – процесс пошёл! Саян тряхнул и головой и скомандовал:

– На зверя… Раз! Два!

Маленький отряд почти синхронно повернулся влево. Давно бы так.

– Со зверя… Шагом… Марш!

По-прежнему не в такт, путая ноги, новобранцы замаршировали. Саян, едва не давясь словами, задал ритм:

– Зверь! Птица! Зверь! Птица! Зверь! Птица!

Служить в армии Сергею не довелось. После школы поступил в институт, там отсрочка, далее куб и перенос. А вот Макс, муж старшей сестры, добросовестно отходил два года в портянках. Из всех армейских глупостей Максим больше всего возненавидел строевую подготовку. Сергей, слушая эмоциональные рассказы зятя, очень скоро понял почему.

Первые полгода службы Макс массу времени провёл на плацу. Армейские кирзачи недалеко ушли от «испанских сапогов». А тут ещё нужно маршировать широко задирая ноги и что есть мочи топать каблуками по асфальту. Взводом и по одному, в колонне и в шеренге, Макс досыта исходил армейский плац вдоль и поперёк. «Чувствуешь себя конченным болваном! – кипятился Макс. – Более изысканного наказания не придумать!» Но больше всего зятя добивала абсолютная бесполезность строевой подготовки в условиях автоматизированной и компьютеризированной армии.

И то верно: в век атомного оружия, всепогодных истребителей и реактивной артиллерии искусство передвигаться строем выродилось в театральное шествие. Чем больше звёзд на погонах, тем больше нравится, когда мимо тебя «с песнями и пляскам» шествует бравое войско. А если несколько сот молодых глоток орёт что-то несуразное, вытягивается в струнку и в ускоренном темпе снашивает казённые сапоги – вообще отпад! Ни на что более строевая подготовка не годится. Но здесь и сейчас строевая подготовка – жизненная необходимость.

Если этим безусым мальчишка сразу же дать боевые копья и щиты, заставить пройтись с десяток метров плотным строем, то… результат будет очень плачевным – насадят друг друга на копья, как куропаток на вертел. А в настоящем бою будет ещё хуже: слаженного удара накоротке не получится. Сквозь прорехи в ряду щитов вражеские копья и стрелы заберут много жизней. А сам строй при движении по горбатому полю развалится на множество кусков. Сам того не ведая, Макс провёл отличный мастер класс. В многочисленных застольных беседах зять передал уйму ценных наставлений – изобретать заново велосипед не пришлось.

– На месте… Стой! Раз! Два!

Новобранцы послушно замерли на краю утоптанной площадки. Дальше начинается лес, но лучше не искушать подростков. Обычно подобные приколы кончаются синяками и шишками.

– Кру… гом!

Кто через левое плечо, кто через правое, новобранцы повернулись лицом. Чёрт! Сглазил! Саян нервно хлопнул палочкой по голенищу. Двое парней в заднем ряду смачно стукнулись лбами.

– Проклятье, – тихо ругнулся Саян. – Уважаемые новобранцы! Повторяю ещё раз: при команде «кругом», разворачиваться следует на «зверя» и только на него. Ещё раз: кру… гом!

На это раз правильно, новобранцы развернулись через левое плечо.

– Кру… гом! Шагом… Марш! – скомандовал Саян.

Развернувшись ещё раз, новобранцы зашагали прямо на него.

После блистательной победы при Лосинном ручье отряд последователей существенно пополнился. В общей сложности за четыре года присоединилось сорок два человека, и того стало семьдесят восемь. Из них почти пять десятков хорошо тренированных и вооружённых пехотинцев. Остальные вполне сгодятся в качестве лёгкой пехоты. Даже эти марширующие подростки, так сказать последний призыв, умеют обращаться с луком и как-нибудь совладают с залповой стрельбой. В любом случае, фаланга остро нуждается в «огневом прикрытии».

Неделю назад закончился очередной Большой сбор. Разрешив последователям проводить сородичей до родных стойбищ, Саян собрал отряд для собственного Военного сбора. Половина последователей живёт в других родах. Было бы неплохо держать всех под рукой, но… Парни и так на самообеспечении. Прокормить такую ораву молодых здоровых тел не представляется возможным. Да и другие рода по доброте душевной не откажутся от подрастающего поколения. Вот и приходится раз в два месяца собирать последователей на Военный сбор.

Маленькая полянка между лесом и засекой стойбища Мудрой Совы, где всего несколько лет назад друзья махали руками и палками в гордом одиночестве, разрослась до солидной учебной базы. Тренировать отряд помогают друзья. На противоположном конце площадки Ансив гоняет три десятка человек в полном вооружении. Небольшая фаланга, выставив из-за стены щитов тяжёлые колья, отрабатывает удары на мишенях. Верхушки вкопанных в землю стволов изрядно измочалены. Вторую половину отряда Ягис учит обращаться с топором и щитом. Треск учебного оружия стоит такой! Ну а Саян, как старший по званию, взял на себя самое утомительное – обучение новобранцев азам строевой подготовки.

Интенсивная учёба продвигается по заранее разработанному плану. Скоро вечер. Ещё час, от силы два, и занятия нужно будет сворачивать. Новобранцы и так изрядно пропотели и поизносили мокасины. В принципе, молодцы. За два дня прогресс на лицо.

– Отец!!!

Сквозь топот и треск учебного процесса долетел голос приёмного сына. Даже на большом расстоянии видно, насколько он взволнован. Едва подбежав ближе, Иссаам выкрикнул всего одно слово:

– Менги!!!

Словно по команде, учебный процесс замер. Кто где был, кто с чем стоял, все посмотрели на Иссаама. Колья застряли в измочаленных мишенях, учебные топоры последний раз глухо стукнулись об учебные щиты. Только бравые новобранцы, забыв притормозить, шагают прямо на него. Не глядя на новичков, Саян быстро скомандовал:

– На месте… стой! Раз. Два.

– Менги, – во всеобщей тишине повторил Иссаам.

Враг. Самый страшный, самый опасный враг снова появился в лесах людей.

***

Речная ладья легко скользит по сверкающей глади реки. Две дюжины тяжёлых вёсел дружно ныряют в тёмную воду. Привычно налегая на рукоятку, Дрир продолжает думать о своём. За недели бесконечного пути команда из сорока восьми менгов отработала греблю до автоматизма. Густое басовитое уханье монотонно звучит при каждом гребке.

Дрир, поймав короткую паузу между гребками, бросил взгляд через плечо. Вот он – Великий столб. В нескольких километрах за высоко изогнутым носом ладьи из-за кромки леса надменно выглядывает великолепный белый утёс. На западе, над линией горизонта, столпились кроваво-красные облака. Сквозь узкую щёлку между тучами и кромкой леса проглядывает красная Гепола. В багровых тонах догорающего дня левый бок Столба окрасился в розовый цвет.

Витус Девиго, атаман отряда, смотрит вдаль. Левая рука опирается на нос судна. Тщательно расчёсанные длинные волосы рассыпаны по спине и плечам. Медные пластины доспехов начищены до кровавого блеска. Дрир, едва не пропустив очередной гребок, потянул на себя опостылевшее весло. За монотонной греблей только и остаётся думать.

И куда только катится мир? Благородные и без того купаются в запредельной роскоши. Дрир вздохнул. Шанс взглянуть на жизнь аристократов выпал ещё в детстве. Впечатлений хватило на всю жизнь.

Давно это было. Как-то раз дядя Зепан взял его, подростка Дрира, в качестве носильщика посмотреть на дом витуса Девиго. Именно сын того благородного, сверкая дорогими доспехами и золотыми волосами, стоит сейчас на носу ладьи. Пока дядя о чём-то там докладывал витусу Девиго, Дрир, держа на плече тяжеленную корзину с подношениями, очумело пялился по сторонам. Сам бы не видел, в жизнь бы не поверил!

Высокий глинобитный забор и злющие кобели скрывают невероятно красивый сад. Шагая по ленте маленьких красных плиток, Дрир поразился аккуратно вскопанным и ухоженным грядкам. Так по краю одной особенно большой и круглой нешироким сине-фиолетовым кольцом посажен шалфей. Внутри его тёмно-красные столбики румянки, тонкий пурпурный козел, крупные тёмно-малиновые пионы и другие цветы. Что самое интересное, закопаны цветы не как попало, а причудливым узором.

Тот же шалфей, пион и румянка разбросаны по степи в огромном количестве. Обычные, ничем непримечательные цветы. Но здесь, в саду у благородного за высоким забором, они, словно по волшебству, создали прекрасный узор.

В центре круглой грядки, на низеньком возвышении из речных камней, растёт совсем уж непонятное дерево. Высотой чуть более метра, гладкая серая кора без трещин. Ветки, вместо листьев, утыканы узкими нежно-зелёными пластинками. Маленькие зелёные шишки сидят на кончиках веток маленькими застывшими птичками. Говорят, витус Девиго лично привёз это дерево откуда-то с гор Ануб.

Но больше чудной грядки и непонятного дерева поразил дом.

Огромный двухэтажный дом возвышается посреди шикарного сада. Совершенно ровная стена аккуратно выкрашена в белый цвет. Сложенный из больших рваных камней фундамент на метр выглядывает из густой травы. Большие окна закрыты косыми ставнями из гладких дощечек. А крыша! Не растрёпанные связки тростника, а самая настоящая черепица из обожённой глины. Именно она выглядывает из-за верхнего края глинобитной стены вокруг сада.

Сам витус Девиго, толстый и важный, восседает в просторной жёлтой рубашке на высокой террасе. Взирая на дядю Зепана сверху вниз, витус не спеша потягивает вино из красивой стеклянной кружки.

Наверно и в самом деле в доме витуса Девиго больше десяти комнат. По середине каждой стоит большой стол, а по углам большие сундуки с золотом и серебром. Дрир, передав тяжёлую корзину упитанному слуге, поспешил убраться с благородных глаз долой.

А ведь витус Девиго всего лишь правитель четырёх деревень. В иерархии благородных он находится в самом низу. До рода Великого Князя, да здравствует он и правит нами вечно, ему ох как далеко. В Благословленной долине, центральной части Миренаара, в великом городе Лемай, Дрир никогда не был. О богатстве и роскоши Совета благородных ходят самые невероятные слухи. И будь-то мало им величия и достатка. С жиру бесятся. Подавай им что-нибудь редкостное и безумно дорогое.