Текст книги "Самая снежная ночь (СИ)"
Автор книги: Оксана Шамрук
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)
Как только Фёдор Олегович дал утреннюю разнарядку и напомнил, что новогоднюю премию ещё заработать нужно, я поспешила к своему столу и, прихватив папку с бумагой для эскизов, юркнула на первый этаж. Никогда прежде мне не доводилось так быстро ретироваться из офиса, но стоило услышать в коридоре голос Лены, как ноги сами понесли к выходу, и куртку пришлось застёгивать уже на улице. Даже не помню, о чём спросил сидевший на посту охранник Павел Викторович, что ответила ему, тоже тут же вылетело из головы, а вот вопрос о том, на чём добираться до объекта отпал сам собой: на парковке всё ещё стоял так заинтересовавший приятельницу автомобиль. Надеюсь, она сейчас из окна не смотрит. Хотя плевать. Всё равно теперь от меня не отвяжется, а с Трандуилом добраться до театра получится быстрее всего.
Зажав папку подмышкой и натянув на голову капюшон, я направилась к подъездной дорожке, которую никто, разумеется, не подумал расчистить от снега, и через минуту, радуясь теплу, уже сидела в натопленном салоне. Радостно было и от того, что Его Величество никуда не уехал, хотя откуда мог знать, что я так быстро выпорхну из здания бывшего телеграфа, непонятно. Когда же он молча протянул упаковку моих любимых конфет и взялся за руль, по коже побежали мурашки удивления. Я, конечно, люблю халву с миндалём в молочном шоколаде, но уверена, что не говорила об этом вслух. Между тем, красиво очерченные губы сосредоточившегося на обледенелой дороге Короля тронула насмешливая улыбка. Неужели всё же говорила и ничегошеньки не помню, или он…
– Откуда?..
Лишь не давший договорить кивок в сторону универсама на противоположной стороне улицы. Но всё не так просто: я не об этом хотела спросить. Меня больше интересует, каким образом эльф постоянно узнаёт то, о чём, в принципе, знать не может, зачем он следил за мной в детстве, и как может так восхитительно целовать, утверждая, что не любит? Ну не верю я в то, что можно одновременно быть таким страстным и таким бесчувственным, каким он хочет казаться! И вообще, куда мы едем? Нам же совершенно в другую сторону!
– Ваше Величество, драматический театр на Гарибальди расположен!
– Думаешь, я чего-то там не видел? Или они способны поставить драму, которая меня впечатлит?
Это вряд ли, конечно, на такое, похоже, только Валар способны: теперь вот с попкорном наблюдают, но…
– Мне нужно эскиз реставрации фойе рисовать, вообще-то!
– Успокойся, – голос Короля стал таким холодно-отрезвляющим, что я тут же почувствовала себя перепуганным кроликом и, рвано вдохнув, уставилась на занесённые снегом могильные кресты, видневшиеся сквозь кованную ограду, к которой мы приближались. – Нарисую.
– Вы сами… хоти…те это… сделать?
– Думаешь, не смогу? – когда он самоуверенно улыбнулся, на высоких скулах обозначались ямочки, но полюбоваться этим редким зрелищем мешала начавшаяся паника: сквозь открытую калитку бокового въезда на кладбище хорошо просматривался старинный склеп, окруженный соснами. – Лучше закрой глаза.
– Висят на сцене в первом акте бензопила, ведро и ёж, заинтригован Станиславский – боится выйти в туалет, – слова сами сорвались с губ, не знаю, что на меня нашло, но ведь не каждый день въезжаешь в выбеленную старинную кладку усыпальницы и оказываешься в гараже, со мной так вообще в первый раз, и это реально жутко. – Предупреждать нужно!
Я бы хоть памперсами запаслась, а то мало ли какая неприятность с непривычки случиться может!
– Я же сказал, что тебе лучше не смотреть.
Похоже, Его Величество моя реакция только рассмешила, и это было обиднее всего. Бесчувственный чурбан! А если бы мы в чьё-нибудь надгробие врезались, и оттуда бы на нас жалобу служкам в церковь накатали? Я, между прочим, покойников до колик боюсь, особенно рассерженных, поэтому задерживаться в их последнем семейном приюте не собираюсь!
Продолжая сжимать в руках переставшую вызывать интерес упаковку с шоколадом, я выбралась из автомобиля и, бормоча: «Святый Боже, Святый Бессмертный помилуй нас!», бодрой рысью метнулась к выходу. Мягкий тёплый воздух царившей в Мирквуде весны был напоён сладким запахом черёмухи, он немного помог успокоиться, но настоящими антидепрессантами стала троица статных длиннорогих оленей, мирно жевавших овёс в оленюшне, которая показалась мне надёжным убежищем от всевозможных упырей и слишком много возомнивших о себе эльфийских Королей. Короля. Это я что ли утром размечталась о том, что небезразлична ему? Наивная дурочка! Вон как перепугал и глазом не моргнул! От обиды ужасно захотелось есть, и теперь конфеты были уже кстати, тем более что олени тоже проявили к ним неподдельный интерес. К тому времени, как Трандуил изволил явиться за мной, мы вчетвером уже справились со сладостями и даже подумывали о том, что нам мало.
– Сколько раз говорил Леголасу, чтобы не кормил их сахаром, и хоть бы раз он меня послушал, – то ли в шутку, то ли всерьёз вздохнул Король, скептически наблюдая за тем, как поспешно я прячу фантики в карман. – Вот и ты туда же.
– А почему нельзя, боитесь, что у них зубы от кариеса выпадут?
– Нет, но гормон счастья заставляет громко голосить по ночам.
Ну да, здесь же вечный март, а свадьбы по весне не только коты играют.
– Пойдём, – изогнув свои соболиные брови, эльф указал мне моей же папкой на выход. – Надеюсь, ты не только к сохатым в гости приехала?
– Нет, но они такие милые.
К сожалению, местный страж порядка Зинаида такой милотой, как олени, не обладала, напротив, она встретила нас столь «ласковым» взглядом, что захотелось тут же удрать подальше от её «дружелюбной» персоны.
– Твоё Величество, загремишь за решетку из-за малолетки, если будешь девчонку с уроков срывать, – елейным голосом проворковала обладательница рыжих кудряшек-пружинок. – Ей же к ЕГЭ готовиться нужно, а не с тобой чаи клубничные пить.
– Спасибо за комплемент, но школьные экзамены я сдала ещё четыре года назад, – конечно, не хочется быть наглой, но ведь иначе она так и будет бросать камни в мой огород, ещё попортит всю петрушку. – Его Величество обещал помочь мне по работе.
– У нас есть вакантные должности? – удивилась Зинаида, взглянув на своего шефа, которому, похоже, было интересно, сумеем ли мы поладить. – Чашки что ли мыть?
Это уж слишком, ну, я тебя, рыжая мегера!
– Отчего же? Ещё место моей супруги вакантно, – взяв под локоть, Трандуил настойчиво утянул меня в уже знакомый коридор, и на брошенное вслед замечание: «Совмещать будет?» ответить не удалось, что опять же было весьма обидно. – Не кипятись, она за тебя тревожится, а не за меня.
– За меня? – остановившись, как только эльф отпустил мою руку, я, несмотря на разницу в росте, попыталась поймать взгляд его зелёных, показавшихся сейчас почти мятными, глаз. – За меня? С чего бы?
– А за кого? За меня что ли? Что со мной станется? Из нас двоих уязвимой она считает только тебя, – он не стал вдаваться в подробности мировоззрения своей стражницы, а вместо этого легко прикоснулся пальцами к моей щеке. – Ступай поспи, а я пока займусь твоими эскизами.
Такое открытое проявление заботы согрело сильнее любых пылких речей и признаний. Отчётливо понимая, как нуждаюсь в его прикосновениях, в каждом касании и ласке, я потянулась вверх, и тогда, наклонившись, Трандуил позволил поцеловать себя. Не так, как это делал он: властно и порывисто, а медленно, нежно, изучая губами его тёплые губы, ощущая дыхание и терпение, с которым он относится к такой безыскусной ласке. Да, я не умею целоваться, и ему это известно, но так хочу этого, что накрывает с головой, и нет никого во всём мире кроме нас. Кроме эльфийского Короля, который, улыбнувшись прямо в поцелуй, на миг впивается в мои губы, показывая свою страсть, от которой перехватывает дыхание, а потом, отстраняясь, подталкивает к дверям залы.
– Иди.
Ощущая себя совершенно невесомой и счастливой, я кивнула и медленно пошла, куда отправил. Убранство прекрасной комнаты, чудесные синие витражи и резная мебель заставили испытать то же восхищение, что и в первый раз, озираться, словно попала в сказочный потусторонний музей с бесценными экспонатами, и лишь возле камина пришло понимание того, что Владыка отправил меня отдыхать в свою спальню. Что ж, если он считает это дозволительным, то я и подавно согласна.
Было немного боязно переступать порог покоев Трандуила и между тем очень волнительно. Впервые я была одна в его обители, личном пространстве мужчины, которого так стремительно полюбила. Из высоких окон, заливая стеллажи с книгами, письменный стол и удобные кресла проникал тёплый солнечный свет. В его пронизывающих воздух лучах большая кровать особенно сильно напоминала об усталости, скопившейся за последние бессонные ночи, но не ложиться же в одежде? Расстёгивая молнию куртки, я оглянулась и, заметив, что один из шкафов приоткрыт, извлекла из него первую попавшуюся в руки рубашку. Она была шёлковая, белая и такая длинная, что точно прикроет ноги до колен – то, что мне и нужно. Раньше я не слишком задумывалась о том, насколько ниже своего жениха, теперь же, раздевшись, аккуратно сложив вещи на ручку кресла и, облачившись в его рубашку, подумала, что эльф просто великан, и это в самом деле восхитительно чувствовать себя рядом с ним такой хрупкой. Конечно, мои метр семьдесят пять куда выше среднего, но рядом с ним всё равно Дюймовочка.
Матрас на кровати оказался довольно жёстким и современным, а вот пуховые подушки и одеяла были такими мягкими, что не выбирайся из их тёплого плена хоть год, и всё равно будет мало. Или это усталость так сказывается? Устроившись в самый центр гнёздышка, которое неделю назад едва не обозвала сексодромом, я свернулась клубочком и, наслаждаясь свежестью белых простыней, подумала, что стала более мягко реагировать на эльфийского Короля и происходящие в жизни перемены, хотя поначалу хотелось дерзить и выпячивать колючки, как перепуганный ёжик. Интересно, это охватившая всё существо влюблённость так действует, проявляется эльфийская сущность, или же подкупила проскальзывающая изредка нежность Трандуила, раз хочется быть белой и пушистой, а не ершистой врединой? Странно, конечно, в десять утра в понедельник находиться не в офисе на рабочем месте, а в мирквудском дворце, но похоже, мне ко многому придётся привыкнуть в ближайшее время, и не могу сказать, что это не нравится. Напротив, именно окунувшись в мистический мир, который был сродни тягучей сказке, я впервые почувствовала себя на своём месте, нужной и совершенно счастливой. Раньше всё было совсем по-другому. Дом и родители всегда были на первом месте, а вот найти общий язык с одноклассниками оказалось трудно: слишком невнимательна, наверное, была к их проблемам и интересам, вечно витала в облаках и грезила о прочитанном в книгах. Близкие подруги появились только на первом курсе, но сейчас одна из них уехала в деревню к мужу, вторая тоже вышла замуж и перебралась жить на другой конец города, так что видимся редко, чаще созваниваемся. Не одиночество, но чувство отстранённости, какой-то личной обособленности всегда заставляло смотреть на окружающих и происходящие в жизни события словно сторонний наблюдатель, а теперь, кажется, вздохнула полной грудью, нашла ту часть себя, которой так не хватало. Она, оказывается, была близко, да только кто же догадается искать на кладбище?
Мысли порхали в уставшем сознании, словно маленькие голубые мотыльки. Они перескакивали с одного воспоминания на другое, а сон всё никак не шёл, и, в конце-концов, выбравшись из-под одеяла, я присела на широкий подоконник. Зелёные кроны за окном казались бескрайним морем в пору штиля, лёгкие облака на лазурном небе ползли так медленно, словно были дальними родственниками сухопутных черепах, казалось совершенно нереальным, что где-то за пределами этого безмятежного покоя скрипит от мороза снег, и кипит торговля на ёлочных базарах. Интересно, а здесь, во дворце ставят ёлку, или у эльфов это не принято?
За дверями, словно кто-то торопился ответить на мой вопрос, раздались шаги, и пришлось, чтобы не щеголять голыми ногами, быстро возвращаться в кровать. Прежде я бы и звука не расслышала, теперь же с выжиданием смотрела на резную дверь.
– Не спится? – присевший на край кровати, не отодвигая одеял, Трандуил, казалось, не был удивлён тем, что я позаимствовала его рубашку, а вот мне стало неловко.
– Простите, но я не привыкла ложиться без сорочки, а в джинсах неудобно…
– Всё в порядке, – прервал он меня. – Так и должно быть.
– Вы уверены?
Вместо ответа он аккуратно снял кофры с моих ушей и отложил их на прикроватный столик. Прикосновения были такими приятными, что захотелось зажмуриться и полностью отдаться этим ощущениям, но вместо этого я предпочла любоваться высокими скулами и зелёными глазами моего жениха, в которых таилось что-то такое… такое, что в голове прояснилось и стало понятно, что за беспокойство не даёт уснуть.
– Ваше Величество, а как далеко у вас получает слышать мысли? Как это происходит?
Эта поездка, чтобы выспаться, и конфеты, я ведь размечталась об этом на планёрке. И сейчас, откуда он знал, что я ещё не сплю? Неужели никакими стенами и расстоянием не отгородиться от его длинных ушей?
– Стены точно не помогут, – скупая, суховатая улыбка выдавала то, что эльфу не слишком по душе разговаривать на эту тему, но всё же он не попытался уйти от ответа. – Всё зависит от того, чьи это мысли, насколько близок мне тот, кого я хочу услышать.
– Мои, похоже, слышно очень хорошо? – смутившись от собственного вопроса, я натянула одеяло до самого подбородка, но взгляд не отвела, уж слишком серьёзным показался Король в эту минуту, выглядел на все свои тысячи лет, и в тоже время был юн, как укутанная в синюю дымку луна на ночном небе.
– Почти как свои.
Такой ответ обескуражил, и стало ещё более неловко: будто лежу не в его рубашке, а совсем голая, и одеяло прозрачное, как шифон. Получается, Трандуил знает обо всём, что у меня на сердце делается?
– Разумеется.
– И это вам нравится?
– Любому живому существу нравится, когда его любят, особенно так пылко.
И не надоело же? Наверняка куча девиц уже сотни раз вздыхала о таком красавце.
– Так искренне и непосредственно, как ты – ни одна, – качнув головой, он улыбнулся, а затем, отведя тёмные пряди с моего лба, положил на него свою ладонь. – Да и не интересно мне это прежде было. Спи.
Приказам Короля положено подчиняться, особенно когда он дурманит неведомым колдовством, от которого веки смыкаются сами собой, и в один миг окутывают такие яркие, волшебные видения, каких я прежде никогда не видела. Было в них что-то от песен в лугах, цветения вишни по весне и журчания речных вод, но когда через несколько часов проснулась, в памяти уже ничего не осталось. Зато было интересно, когда, одевшись, вышла в столовую, понаблюдать, как Трандуил штрихами рисует эскиз, а Леголас, включив ноутбук, составляет смету предстоящих работ. Нужно сказать, работу за меня они выполнили весьма качественно: получивший в пятом часу вечера наброски Фёдор Олегович остался доволен и, прихлёбывая крепкий кофе, заверил, что свою праздничную премию я точно получу.
========== Глава 12. Дорогая пропажа ==========
Друзья все валят за границу,
А я, наверно, остаюсь.
Смеюсь, напьюсь, если ху*во,
Жрать будет нечего – женюсь.
Друзья мне пишут: «Как ты тут?»
А я – нормально, Super Good.
С. Шнуров
Так сложилось, что первая Трандуилу смски или сообщения ВКонтакте я писала редко, обычно только радовалась, когда это делал он, и периодически отвечала. Но сейчас, когда нервы были на пределе, а пальцы дрожали от страха, после нескольких исправлений ему улетели три коротких слова. «Ты мне нужен», – это всё, что получилось набрать на сенсорном экране телефона; надеюсь, Его Величество поймёт правильно. Он и так, не доверяя в царящий гололёд общественному транспорту, привозит и забирает меня с работы, но сейчас Ламборджини на стоянке офиса ещё нет, и хотя до пяти вечера ещё почти час, настроение такое скверное, что просто необходимо, чтобы эльф приехал поскорее и забрал отсюда. В конце концов, если уж Фёдор Олегович поздравил меня с будущим материнством, то всё, имею право на капризы.
А ведь как чудесно начинался рабочий день: никто никому нервы своими претензиями не мотал, на объекты только штукатуров и плиточников отправили, мы в чертёжной даже ёлку украсили. И дёрнула же меня нелёгкая пойти в уборную, когда туда Ленка с электриком курить отправились. От запаха сигаретного дыма желудок скрутило так, что простой тошнотой дело не обошлось, пришлось рвануть на знакомство с Ихтиандром, и теперь в нашем маленьком коллективе благодаря словоохотливой секретарше все уверены, что дизайнер по интерьерам находится в интересном положении. Дело-то ведь молодое, да и красивый незнакомец на работу возит и забирает последнюю неделю. К тому же, все знали, что я иногда курю, попробуй после этого докажи, что стало плохо от табачного дыма. Нет, я, конечно, пыталась это сделать, только никто не поверил, решили, что просто выкручиваюсь, и стало ещё хуже: начали уверять в том, что начальство у нас хорошее, и беременную сотрудницу заявление об увольнении по собственному желанию писать никто не заставит. Собственно, лично у Фёдора Олеговича и спросили. А он заулыбался, поздравил. Не жизнь, а кошмар какой-то! Вчера папа весь вечер выспрашивал, не передумала ли я насчёт свадьбы, и предлагал съездить в деревню к какой-то тётеньке, которая делает качественные отвороты и защиту ставит, а теперь всё это на голову свалилось. Эдак нервный срыв накануне праздников заработать можно. Особенно если Трандуил не объявится в самое ближайшее время и не объяснит, что со мной происходит. Сама не знаю, что именно, но уж он-то в курсе наверняка. Главное, правильно сформулировать свой вопрос, чтобы вслух не стыдно было его произносить. И в мыслях ничего не брякнуть. Тоже немаловажный момент.
Ещё раз взглянув на отправленное минуту назад сообщение, я едва не застонала от отчаяния: и угораздило же к жениху на «Ты» обратиться. Не припомню, чтобы он мне такую фамильярность позволял. Теперь точно приедет пораньше – выяснять, с чего это меня так занесло. Тут же, несмотря на расстроенные мысли, захотелось начать прихорашиваться и приглаживать растрепавшиеся за день волосы – всё-таки я всё больше влюблялась в своего эльфа и скучала по нему. А он? Вот тут не знаю; от того, в основном, и все нервы. Да, он на свой лад заботится, целует, когда чувствует, что мне это нужно, помог с эскизами и, кажется, старается быть искренним, но в тоже время остаётся холодным, как льдина, на которой уплыл мамонтёнок, и всегда абсолютно на всё и всех, в том числе и на меня, смотрит свысока. Вроде бы и пафоса нет, но аристократизм зашкаливает. Не спорю, возможно, так и должно быть, даже привыкать начинаю, и всё равно, иногда передёргивает от его арктической возвышенности.
Стараясь хоть немного успокоиться и прийти в себя после дневных волнений, я взялась за требовавший доработки проект перепланировки двухуровневой квартиры, над которым кропотливо работала весь последний месяц. Особую сложность представляла собой большая отапливаемая лоджия, в которой хозяева намеревались разместить зимний сад, совершенно при этом не разбираясь в экзотических комнатных растениях и уповая на то, что дизайнер сам всё предусмотрит. Придётся ехать в областной ботанический сад, так как магазинным цветам доверять не приходится – они, как наркоманы, нашпигованы всякой химической дрянью и без дозы засохнут уже через пару недель, а спрос будет с меня. Вот наш с Трандуилом цветок это совсем другое дело: ему вместо прикормок ласковые слова подходят. Вечером пошепчешься с бархатистой листвой, а наутро распускаются бутоны, и запах в спальне стоит такой нежный, словно летом в лугах за городом оказалась. И как бы не подчёркивал свою холодность Король, но если он дарит такие подарки, то это уже о многом говорит. Тем более, с помощью этого подарка он второе свидание назначил, а я и не знала об этом поначалу. Слишком ловко всё проворачивает. Интересно, его сердце возможно растопить? Ну хоть немного? Наверное, тут нужен эффект неожиданности. Такой, чтоб застать его врасплох и не дать, как устрице, захлопнуть свою ракушку. Что ж, подобным заниматься люблю, умею и практикую.
Особенно, когда люблю.
Особенно, когда в первый раз, и омут очень глубок для нырнувшей с головой, а черти – сплошь юмористы.
На сайте с мраморными плющами было представлено столько сортов этого чудесного ампельного растения, что рассматривание резных листьев и изучение необходимого для высадки в закрытый грунт дренажа определённо увлекло, однако, как только часы показали без пяти минут пять вечера, я покинула рабочее место, натянула куртку и, захватив сумочку, поторопилась к выходу из офиса. План о внезапном нападении на Трандуила был в силе, поэтому, стоило ему открыть дверцу автомобиля, как, не обращая внимания на приподнятые брови и вопросительный взгляд, я скользнула на сидение и стремительно обняла его, пряча лицо в мягком кашемире чёрного пальто. Сейчас главное ни о чём не думать и глушить все мысли при помощи строчек довольно весёлой песни Шнурова.
Похоже, кое-чего своим нехитрым манёвром мне добиться удалось: растерянный Король неловко обнял меня, а его недоумение казалось почти осязаемым. Оно буквально окутывало плотным тёплым сгустком. Сгустком, который тщетно пытался пробиться сквозь «Смеюсь, напьюсь, если х*ёво, Жрать будет нечего – женюсь». Почти тщетно. Когда, не в силах сопротивляться такому натиску, я готова была сдаться, на улицу в компании всё того же электрика и сметчицы буквально выпорхнула смеющаяся Ленка. Она задержала на Ламборджини свой вечно любопытный взгляд, что-то тихо зашептала приятелям, вызвав новые смешки, а потом вся троица, о чём-то переговариваясь, заторопилась на трамвайную остановку. Господи, и с кем я работаю? Ведь думала, что со взрослыми людьми, а они ведут себя хуже школьников.
– Я гляжу, на свете нет такой проблемы, которую ты не умудрилась бы создать?
В голосе Трандуила звучала плохо скрытая насмешка: похоже, он выудил из мыслей секретарши всю необходимую информацию и совершенно не собирался мне сочувствовать.
– Между прочим, не я одна в этом поучаствовала!
– В самом деле? Кто-то помогал?
– Ты… Вы…
Задохнувшись от обиды, я разжала руки и, убирая их с его широких плеч, отодвинулась насколько это позволяло сидение, а затем, не в силах смотреть в глаза эльфу, вышла из машины. Слишком много всего происходит для меня одной. Слишком трудно справиться со всеми эмоциями, что кипят в сердце, а он —просто бездушный чурбан, которому совершенно невдомёк, что девушка может быть скромной и ей противны сплетни, что нужно просто утешить.
А ещё понимание обещал.
Ага, вот оно во всей красе.
– Я сама до дома доберусь.
Пальцы подрагивали, когда захлопнула дверцу снаружи, а затем, смаргивая слёзы, направилась по обледенелой дорожке обратно к тротуару. Сумерки уже переросли в глубокую ночную мглу, которую жёлтым светом разрывали уличные фонари. Но ни искрящий снег, ни мороз, от которого щипало щёки, не взбодрили так, как голос Фёдора Олеговича:
– Олеся, ты бы не затевала ссор, неудачное сейчас для них время, – оглянувшись на парадный вход офиса, я во все глаза уставилась на курившего начальника, который, намекая на моё «деликатное» положение, прижал ладонь к своему обширному животу. – А то памперсы сейчас дорогие, сама не потянешь.
Вот реально, добил без патронов. Радуясь уже тому, что, благодаря разъединяющий нас парковке, не чувствую запаха табачного дыма, потеряв дар речи, я просто прижала обе руки на уровне талии, а затем развела их в стороны – нет никакого ребёнка.
– Действительно? Вот же бабий коллектив! – тихо выругался Фёдор Олегович, взглянув в сторону переулка, в котором скрылась его болтливая секретарша. Затем он снова обернулся ко мне, одарив доброй, почти отеческой улыбкой. – Не переживай, ещё получится.
Да я и не пробовала даже, сколько же можно надо мной подшучивать?
Кивнув начальнику на прощание, понимая, что уже опоздала на трамвай, а следующий по расписанию будет только через сорок минут, я решила прогуляться до дома пешком. Далековато, конечно, особенно в мороз по обледенелому тротуару, но зато будет время поразмыслить над тем, во что вляпалась, согласившись стать женой эльфийского Короля, и во что это всё может вылиться, если он будет продолжать гнуть свою линию. Идея застать его врасплох оказалась дурацкой: думала, у растерянного Трандуила для меня найдётся хоть немного нежности, но ошиблась – похоже, он и впрямь не способен на подобное чувство. Может, оно слишком человеческое и потому ему не свойственно? Но ведь я рождена человеком и по-другому чувствовать не умею, даже если уши отросли, и срок жизни устремился в бесконечность. Ледяная бесконечность. Мне столько не продержаться. Только если сама в статую из мрамора и надменности превращусь. Может, всё же эти Валар ошиблись, решив, что противоположности сходятся? Нолдор и синдар, как лёд и пламя, слишком далеки друг от друга, вряд ли тут возможен полноценный союз двух сердец. Горько это признавать, но я слишком маленькая, слишком неопытная, чтобы доказать своему жениху, что он тоже может любить, особенно теперь, когда и сама уже в этом усомнилась. Может быть прав именно он, а не я?
Шуршание шин по обледенелой дороге заставило оглянуться, чтобы увидеть Ламборджини, который и не думал никуда уезжать, а просто медленно следовал за мной по обочине. Попытка ускорить шаг, и одного неловкого движения хватило, чтобы, поскользнувшись, вскрикнуть и растянуться на утоптанной до глянца корке снега. Острая боль в ушибленных коленях вырвала из горла жалобный всхлип, оглушённая падением, не в силах подняться я смотрела на алые капли крови, бегущие по пальцу из-под сломанного ногтя.
– Не замечал прежде за тобой такой неуклюжести.
Раздавшийся совсем рядом голос Трандуила заставил втянуть голову в плечи, а он, не церемонясь, подхватил меня на руки и, в несколько широких шагов преодолев расстояние до автомобиля, бережно усадил на покинутое несколько минут назад сидение.
– Ради Эру, прекрати вести себя, как ребёнок, я ведь не папочкой решил тебе стать! – вот сейчас в его голосе определённо не было холода, напротив, пусть и злые, но очень горячие эмоции.
– Вообще-то говорят, что мужчина, который решил жениться, обязан помнить, что он должен стать для своей избранницы хорошим другом, отцом и любовником, – всё ещё не оправившись от болезненного падения, я с интересом наблюдала за тем, как устроившийся за рулём и заблокировавший замки на дверях эльф вынул из кармана пальто белоснежный носовой платок. – Таковы традиции.
– А что ваши традиции говорят об обязанностях избранницы, помнишь? – продолжая злиться, поинтересовался он, а затем, взяв меня за руку, завернул в платок пострадавший палец и поднёс его к своим губам, согревая на удивление горячим дыханием. – Или это уже не так интересно?
– Она должна быть умницей, красавицей, спортсменкой и комсомолкой, – ощущая, как успокаивается дёргающая боль под ногтём, я удивлённо посмотрела на Трандуила. Как он это делает?
– Насчёт комсомолки ты опоздала, хотя могла бы и поторопиться с рождением, – совершенно несправедливо упрекнул он и, проигнорировав мой мысленный вопрос, принялся массировать ладонями ушибленные колени. – А жена, к твоему сведению, должна быть покорной, как лань, уважать своего мужа и во всём следовать его воле.
Вот это поворот! А мне казалось, эльфы – самые эмансипированные создания на свете, которые отлично знают, что такое равноправие полов, и уважают своих дев.
– Я король, у меня другие взгляды, а тебя, внучку Феанора, иначе в рамках разумного поведения не удержишь.
Да что же сегодня за вечер такой?! Моему прапрадеду в Валиноре, наверное, уже икается!
– Ничего, переживёт, – хмыкнул Трандуил, убирая ладони от моих переставших болеть коленей и аккуратно выруливая с обочины. – Твоя смска. Я думал что-то серьезное случилось, а ты засела в чертёжной со своими плющами, как приклеенная.
– Случилось, – не дав себе опомниться, я одним махом выпалила то, о чём старалась не думать последние два часа, и что в иных обстоятельствах никогда не решилась бы произнести при мужчине: – У меня месячные пропали!
– Прости?
Нужно отдать должное Трандуилу: он почти не изменился в лице, разве что побледнел, и веко дёрнулось, но автомобиль вёл по-прежнему уверенно. А вот меня буквально распирало от подозрений, особенно теперь, когда он одними прикосновениями вылечил мои колени: ведь две недели задержки – это совсем не шутка, и на перемену погоды не спишешь. Тем более, что она и не менялась.
– У вас, эльфов, беременность случайно не воздушно-капельным путём передаётся?
В самом деле, предупреждать же нужно! А я-то думаю, откуда столько заботы в последнее время? Вот и на руках уже носит!
– От того, что я умею ценить то, что даёт мне судьба, – процедил он сквозь зубы и, как нарочно, даже не подумал оторвать взгляд от дороги. – У нас, эльфов, точнее, у эльфийских женщин, ежемесячных недугов не бывает. Похоже, ты забыла, что теперь тоже эльф.
– Как это не бывает? Что… совсем?
– Совсем. В них, как и в цикле созревания для зачатия новых клеток, нет никакой нужды, так как, чтобы зачать дитя, мы обращаемся к Единому, а не высчитываем дни по календарю.
Король объяснял совершенно спокойно, в какой-то момент мне даже показалось, что его забавляет моя невежественность в данном вопросе, но вот мне самой было теперь совсем не до шуток. Это что же, секс втроём получается? Третьим выступает Единый?
– Нет, – подозрительно закашлявшись, ответил Владыка. – Он только благословляет.
– На расстоянии, надеюсь?
– А это, как молиться станешь. Если как в прошлый раз в гараже, то может и поближе подойти посмотреть.
Намёк ясен. Господа в склепе больше не призываю.
========== Глава 13. А ты такой холодный, как айсберг в океане ==========
Вредных привычек у него больше нет! Он даже любить бросил…
Или не умел…
Ну или не пробовал раньше…
Конечно, это ведь нужно в своё ледяное сердце впустить тепло, научиться чувствовать что-то кроме гордыни, и тогда случится неприемлемое – айсберг может начать таять.
Не несчастье, конечно, но, похоже, Владыка к подобным метаморфозам не готов.
И вряд ли когда-нибудь будет готов.
Статус и личные принципы не позволят.
Однако, не такой и каменный, если в своё время озаботился проблемой появления на свет наследника и успешно с этой задачей справился.
– Позвони отцу, скажи ему, что я позвал тебя на свидание. Будешь дома к девяти.
