Текст книги "Университетский детектив"

Автор книги: Оксана Александрова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц)

Была и такая надпись:

"Первый курс – никому-никому!

Второй курс – только ему!

Третий курс – только ему и его другу!

Четвертый курс – только ему, его другу и друзьям его друзей!

Пятый курс – кому???!!!"

Первой, кто встретился Александре на пути, оказалась… Лиза. Та самая Лиза Гурицкая, которая вместе с остальными студентами-должниками присутствовала при «осаде» Фрол Фролыча. Такую удачу не следовало упускать ни в коем случае! Поэтому следовательница решила на время оставить поиски Тоцкого и пообщаться с Лизой.

Лиза была одета в коротенькую зеленую юбочку, синие туфли и ярко красную кофточку. Челка у нее была уже не фиолетового, а скромного каштанового цвета, зато привлекали внимание огромные, явно искусственные ресницы. Когда Лиза призывно ими взмахивала (а делала она это постоянно), то становилась удивительным образом похожа на томную симпатичненькую коровку (правда, немного тощую).

Как ни странно, Лиза первой подошла к Александре.

– Привет. Кажется, мы знакомы? – Лиза смотрела на нее, слегка прищурившись.

– О, да, мы вместе были на зачете по теории вероятности, когда убили Фрол Фролыча.

– Да, да… – Лиза тяжело вздохнула и начала длинную речь о том, сколь скоротечен век человека и как много неприятностей таится на жизненном пути.

Александра слушала внимательно, периодически кивая головой и пытаясь проникнуть в суть Лизиной психологии.

После разговоров о скоротечности немного поговорили о собственных ощущениях во время «осады» профессора и при последующих милицейских процедурах. Лиза в красочных выражениях призналась, что до сих пор с ужасом вспоминает происшедшее, а в те времена и вообще чувствовала себя вменяемой лишь наполовину – настолько напугана и взволнована она была.

Почувствовав некоторую близость после обмена впечатлениями, девушки начали ознакомительную беседу в отношении друг друга. Лиза вежливо повосторгалась тем, что Александра учится на философском факультете (вот и она сама причастилась философии: только что сдала зачет – задолженность с прошлого года по риторике…), Александра, в свою очередь, вознесла хвалу факультету иностранных языков.

– Я просто не представляю, как можно жить, не зная хотя бы одного иностранного языка! – Лиза закатила глаза (ресницы при этом чуть не достигли лба). – Я лично занимаюсь языками каждый день – особенно английским.

– Правда?

– Правда-правда! Вот просто не могу без этого, и все! И ведь я не просто тупо новые слова зубрю, а вникаю в смысл лингвистических конструкций, делаю сравнительный анализ разных переводов одного и того же выражения… Ты знаешь, как это сложно?!

– Должно быть, невероятно сложно! – поддакнула Александра, всегда искренне восхищавшаяся людьми, которые обладают талантами к изучению иностранных языков.

– Далекие ото всего этого люди ничего не понимают…

– Слушай, Лиза, меня давно занимает вопрос, – не удержавшись, спросила Александра, – как правильно перевести название картины Сальвадора Дали: "Аптекарь из Фигераса, ищущий абсолютное ничто", или "Аптекарь из Фигераса, не ищущий абсолютно ничего"? В разных книгах переводят по-разному, а ведь смысл от этого меняется кардинально.

– А разве это – не одно и то же? – Лиза наморщила лоб.

– Хм… – Александра засомневалась, ст?ит ли продолжать разговор на данную тему.

– В общем, верны оба перевода, – вывела Лиза и внезапно сделала приятное лицо, сложив губы кокетливым бантиком.

"Чего это она?" – удивилась Александра. Оглянувшись, она обнаружила ответ на свой незамысловатый, но справедливый вопрос: навстречу им по коридору продвигался парень. Батюшки, да, никак, это..?

– Добрый день! Кажется, мы знакомы? – окликнула его Лиза, принимая восхитительную позу античной гетеры.

– Добрый день, – поздоровался парень, останавливаясь и делая вид, словно он пытается вспомнить, где же встречался с этими двумя представительницами женского роду-племени.

"О, щедрая Судьба! – мысленно завопила Александра. – Она сама подбрасывает подозреваемых на моем пути, как розы перед кортежем новобрачных!"

– Вы ведь тоже были на том зачете по теории вероятности, когда убили профессора? – спросила Лиза.

– Ах, да, да, – Владимир Полянок сделал узнающее лицо.

– Какое совпадение, что мы все встретились – вот так вот случайно! – щебетала Лиза (и насчет совпадения Александра была с ней совершенно согласна). – Невероятно! Может быть, это все – не зря? Как ты думаешь? – с непринужденностью переходя с формального «Вы» на неофициальное «ты», она устремила на него призывный взор.

– Может, и не зря, – ответил Владимир слегка ошалевшим от такого напора голосом. – Действительно, странно.

На нем, как и во время того "кровавого зачета", была темная водолазка по горло. Сам он был довольно высоким и худощавым, и при таком сочетании параметров, наряду с утонченностью и легкой бледностью лица, ужасно смахивал на английского лорда. Видимо, Лиза тоже почувствовала за ним что-то эдакое, некое мужское начало, а потому начала кокетничать напропалую. Ее руки время от времени поправляли складочки и оборочки на одежде, огромные ресницы летали туда-сюда в нескончаемом вихре, а рот складывался то бантиком, то диванчиком.

– И вправду, странно, – подала голос Александра, решившая, что ни в коем случае нельзя пускать неожиданно сюрпризную ситуацию на самотек. – Не вправду ли, все это – ужасно?

– Что именно – ужасно? – переспросил Владимир, косясь на Лизины губки, в данное время находившиеся в состоянии бантика.

– Вся эта история с убийством, – пояснила следовательница, мысленно забавляясь Лизиным кокетством и Владимировой ошалелостью.

– Ох, да, да, – закивал головой парень, с облегчением отводя взгляд от губок, в данное время трансформирующихся в состояние диванчика. – Честно говоря, никогда бы не подумал, что попаду в такую ситуацию.

– И я – тоже, – подхватила певучим голосом Лиза, пододвигаясь к нему поближе.

– Мы ведь всегда думаем, что подобные вещи… ну, пройдут стороной, – пробормотал Владимир, отодвигаясь от Лизы подальше. – Произойдут с кем угодно, но только не с нами. И не с нашими близкими.

Ощутив за словом «близкие» ответ на какие-то потайные свои потребности, Лиза еще ближе пододвинулась к Владимиру и спросила томно:

– А ты ведь на факультете информатики учишься, да-а? Ты – будущий программист, да-а?

– Да… – Владимир сглотнул.

– О-о, это так… волнительно.

Александра, начиная конфузиться от ощущения неуместности своего здесь присутствия, все-таки набралась храбрости и с видом солдата, бросающегося грудью на амбразуру, спросила:

– Факультет информатики? Вот и еще одно совпадение: мой любимый парень – тоже программист.

– Правда? – обрадовался Владимир и отступил от напирающей на него Лизы на два шага. – Он сейчас работает или еще учится?

– Работает, – ответила Александра и к явному неудовольствию Лизы еще немного продержала на себе внимание Владимира, рассказывая о том, чем же именно занимается Анджей.

– Крайне интересно! – оживленно воскликнул Владимир, выслушав ее слегка путающуюся речь. – Я ведь тоже в компьютерах по уши завяз!

Когда он услышал, что Анджей иногда по вопросам работы появляется в компьютерном игровом классе университета, то расцвел еще больше: оказывается, он тоже время от времени появляется в этом классе. Например, когда его домашний компьютер ломается, или отключается электричество, или у него нет денег, достаточных для покупки новой компьютерной игры (в салоне работают его знакомые, которые разрешают ему играть бесплатно, если там немного народу). На этом основании он даже рассказал несколько смешных историй из жизни своей и своих одногруппников, связанных с тем, как они разговаривали на компьютерном сленге, находясь в какой-нибудь далекой от компьютерного мира кампании, а кампания их не понимала. После этого он поведал, что из всех компьютерных «заморочек» ему больше всего нравится все-таки играть в игры.

Лиза все это время топталась на одном месте, то глядя недовольным взглядом на Александру, то на всякий случай пододвигаясь к Владимиру. А тот уже не отходил от нее, увлекшись интересной для него беседой. Что было весьма кстати для Лизы: к середине беседы она стояла уже почти вплотную к этому компьютерному лорду.

Поплутав между специальными терминами, которыми Владимир щедро осыпал свой рассказ, Александра забросила удочку:

– Вот у меня одна книга о компьютерах есть, так я не знаю… – она с ожиданием посмотрела на собеседника.

Но тот, вопреки ожиданиям, не клюнул на ее удочку и продолжал распространяться о каких-то Героях Меча и Магии Три и Героях Меча и Магии Четыре. Нет, сам-то он, безусловно – за Героев Меча и Магии Три!

Поняв, что из всего компьютерного мира его, как видно, действительно больше всего интересуют именно игры, Александра решила бить в этом направлении:

– Так вот эта книга – как раз об играх. И там в приложении даже какие-то диски с этими играми есть. Не помню точно, но, кажется…

– С играми? – перебил ее Владимир. – С какими?

Александра растерялась. Никакой книги у нее, разумеется, не было. Но она надеялась позаимствовать что-нибудь из богатого книжного арсенала Анджея (благо ключ от его квартиры у нее был). "Вот сегодня же пойду и возьму у него что-нибудь, – пообещала она себе. – Вот только разберусь с подозреваемыми".

Владимир понял растерянность философини по-своему. Снисходительно посмотрев на нее, он сказал:

– Ты, наверное, не разбираешься в таких вещах. Поэтому…

– Но ведь это так сложно – разбираться в компьютерах, – ожила Лиза. – Такие сложности доступны только мужскому разуму! Да и то не всякому…

– Хм… Пожалуй… – недоверчиво откликнулся Владимир и повернулся обратно к Александре. – Уважаемая… Хм?

– Александра, – подсказала она. – Но лучше без официоза – Саша. И без уважаемой.

– Безуважаемая Саша… Тьфу, уважаемая… Ой, ну, короче, просто Саша! А нельзя ли было бы сотворить какой-нибудь фокус, чтобы познакомиться с этой книжкой, и желательно, вместе с приложенными к ней дисками? – тут он засмущался и добавил: – Такой, знаете, космический фокус… Виртуальный фокус…

Александра почувствовала себя маршалом, встречающим войска в торжественном победном параде.

– Несомненно. Познакомиться можно. Только, видимо, не виртуально, а реально. Ну, то есть, Вы… ты просто зайдешь ко мне, и я отдам тебе эту книгу почитать.

– Идет, – согласился Владимир. – А когда и как это можно сделать?

После того, как они договорились о встрече, разговор стал затухать. Александра добилась своего – назначила встречу подозреваемому. Владимир же потерял интерес к разговору и, глядя на Лизу, возобновившую попытки его соблазнения, затосковал. На его лице читалась напряженная работа мысли в направлении поиска повода, по которому можно было бы вежливо отчалить.

"Как бы теперь еще и со второй подозреваемой договориться?" – подумала Александра.

– Лиза, – обратилась она к ней, мучительно соображая, что бы такое спросить, – а почему тебе нравится учить языки?

Лиза начала распространяться на тему того, насколько и почему ей нравится изучение иностранных языков. Посреди своих восторженных излияний она вдруг сказала:

– А еще мне нравится время от времени подрабатывать переводами. Вот вам, например, ничего не нужно перевести с английского? – она по очереди посмотрела на собеседников. – За вполне умеренную плату?

– О, Лиза! – воскликнула Александра, изо всей силы хлопнув себя по лбу. – Я как раз иду из библиотеки, несу статью на английском. Статья эта позарез нужна мне для написания диплома, а мне ужасно не хочется корпеть над переводом!

– Вот видишь, как удачно мы встретились, – улыбнулась Лиза. – Давай свою статью. А тебе, Володя, ничего перевести не надо?

– Вообще-то есть у меня один текст, – нехотя признался тот. – Но он – сложный, компьютерный.

– О-о, Володечка, – перешла на более интимные интонации Лиза, – но ведь компьютерный текст переводить гораздо легче, чем философский. Поэтому над ним и работать надо меньше.

– Неужели?

– Да-да! Я лично очень люблю переводить такие тексты для своих знакомых.

Видя, что ее слова не находят какого-то особенного отклика, она добавила:

– А тебе, как товарищу по несчастью – я имею в виду то страшное убийство – я могу сделать скидку по оплате.

"Интересно, – усмехнулась мысленно Александра, – а я – не товарищ?"

Владимир, смущенный переходом к откровенному интиму, пробурчал что-то невразумительное. Лиза же, ничуть не смущаясь, подхватила его под руку. Почувствовав себя заключенным в тиски, бедолага робко задергался, как лошадь под хомутом. Но не тут-то было: Лиза держала свою добычу крепко и не собиралась ее упускать. Впрочем, чтобы поддержать в добыче боевой дух, она сказала ободряющим тоном:

– Вот прямо сейчас пойдем и заберем твою статью, правда? Она же у тебя дома, наверное?

Добыча почему-то не ободрилась и буркнула:

– Да, она у меня дома, – и зачем-то добавила: – Вместе с мамой и бабушкой.

– Ах, – заулыбалась Лиза. – Какая прелесть! У тебя мама!

– И еще бабушка, – опять добавила добыча, надеясь непонятно на что.

– Ну, вот и чудесно! Значит, перед тем, как мы нанесем дружеский визит, надо купить тортик!

Владимир, очевидно, понял, что тортик – это уже тяжелая артиллерия, и смирился со своей участью.

– Ну, что ж, – обреченно вздохнул он. – Пойдем. Все равно мне домой побыстрее надо. У меня там дела, дела… – последние слова он произнес, уже адресуясь лично к Александре, как будто извиняясь перед ней за свою обреченность и мягкотелость.

– Замечательно, – просияла победными огнями Лиза, – я тебя не задержу. Ну, а что до твоей статьи, – повернулась она к Александре, – то…

Когда девушки договорились о сроках и об оплате перевода, все ушли в своем направлении довольными. Лиза на самом деле любила деньги и мужское общество, Владимир действительно торопился по делам, а Александра ликовала, что нашелся повод для более близкого знакомства сразу с двумя подозреваемыми. Теперь можно будет рассмотреть их поближе. Да и перевод статьи ей действительно нужен был для работы над дипломом. Что до книги – найти что-нибудь подходящее в библиотеке Анджея не составит проблемы.

Подивившись, как удачно все складывается, Александра возобновила поиски Сергея Тоцкого, подойдя к расписанию занятий философского факультета, висевшему на стене.

Расписание было в ужаснейшем состоянии: номера аудиторий на несколько раз исправлены и перечеркнуты, напротив фамилий преподавателей карандашом написаны комментарии об их личностях (ох, уж эти игривые студенты!), а в центре расписания приклеена фотография Джима Моррисона, которую неоднократно срывали, но которая с неизменной регулярностью появлялась все на том же месте.

Понять из расписания, где же в данное время обитает группа Сергея Тоцкого, было невозможно. Тогда Александра хотела попросить в деканате, чтобы ей показали аудиторию, в которой может находиться интересующая ее группа. Однако деканат, как назло, был закрыт на обед, поэтому Александра поплелась на родную ей кафедру социальной философии. Но и тут ее ждало разочарование: кафедра была заперта изнутри на ключ, и из-за дверей доносились громкие звуки музыки а-ля Джордж Майкл. Похоже, кафедральные сотрудники гоняли обеденные чаи в приятной расслабляющей атмосфере.

Побродив немного по этажам корпуса, она поняла, что найти Сергея путем заглядывания в каждую аудиторию подряд – занятие чересчур утомительное. Гораздо проще будет спросить о Сергее у кого-нибудь из студентов, благо была большая перемена, и все высыпали в коридор. Для своих целей она выбрала парочку, болтающую у окна: тощенький паренек в огромных очках и пухленькая девушка в длиннющей черной юбке. Подойдя поближе, Александра уже хотела задать свой вопрос, но вклиниться в разговор двух философов вот так сразу, с налету, оказалось сложно.

– И все-таки, – спрашивал паренек, – является ли человеческая деятельность результатом воздействия социальной структуры как некоторой фундаментальной силы, не подчиняющейся контролю человека?

– Я думаю, наоборот, – отвечала ему девушка, – человек как носитель творческого начала своей активной деятельностью преобразует окружающий мир.

– Но, позвольте, – не соглашался паренек, – а как же Талкотт Парсонс?

– Извините, – не уступала девушка, – а как же Джордж Герберт Мид?

– Но структурный функционализм! – распалялся паренек.

– Но символический интеракционизм! – в ответ повышала голос девушка.

– Я верю, – кричал паренек, – что деятельности конкретного человека предшествует образование социальной структуры!

– А я верю, что человек своей целенаправленной, творческой активностью изменяет все эти структуры!

– Нечего тут волюнтаризм разводить! – паренек так разгорячился, что у него даже очки запотели. Сняв их, он вытащил из кармана платочек и, начиная резкими взбудораженными движениями протирать свои несчастные окуляры, пробурчал: – Я тебе сейчас вместе с Парсонсом докажу! Подожди, не уходи никуда.

Он направился в аудиторию.

– Давай, веди своего Парсонса за ручку! Мои-то знания всегда со мной!

Прокричав эти слова в удаляющуюся спину парня, девушка нервно подпрыгнула и уселась на подоконник, начиная возбужденно махать ногой из стороны в сторону, громко ударяя по батарее, находившейся внизу.

Александра поняла, что пора действовать. Сев на подоконник рядом с девушкой, она сказала ей потихоньку:

– Не переживайте Вы так. Ничего он не докажет.

– Почему это? – похоже, девушка нисколько не удивилась нежданной собеседнице, а, напротив, настроилась поговорить и с ней тоже: она повернулась к Александре всем корпусом, перестала махать ногой и подбоченилась.

– Потому, что спор этот давно решен. И решен компромиссным путем. Так что никто из вас двоих не ошибается, и никто не прав одновременно.

– Как это?

– С одной стороны, социальная структура предшествует существованию конкретного человека и имеет возможность ограничивать его деятельность. С другой стороны, человек своей активной деятельностью способен изменить структуру. Та же структура, которая возникает уже в результате этой деятельности, в свою очередь, определяет последующую деятельность.

– М-да? – девушка задумалась, пытаясь разобраться в нагромождении структур и деятельностей.

– А, кстати, – Александра решила воспользоваться ее задумчивостью, – не подскажите, как я могу найти Сергея Тоцкого?

– Подскажу, – улыбнулась девушка, – вот он, прямо перед Вами, – она махнула рукой в сторону соседнего окна.

Александра послушно повернулась в указанном направлении.

– Ах, нет. Наверное, тут какая-то ошибка. Сергей Тоцкий, студент-философ.

– Правильно, это он и есть! Я с ним уже не первый год в одной группе учусь, так уж, наверное, знаю, как он выглядит. Это Вам не Парсонс какой-нибудь…

– Сергей? Тоцкий? – глупо переспросила Александра.

– Да Тоцкий, Тоцкий, – девушка начала терять терпение и опять замахала ногой из стороны в сторону.

– Это который еще долго не мог теорию вероятности сдать? – Александра, кажется, цеплялась за последнюю возможность.

– Ну, не он один. У нас у многих по терверу проблемы были. Но у Сереги – больше всех. Его чуть в академотпуск из-за этого не отправили.

– И что же – не отправили?

– Нет.

– Почему?

– Пошел он в сентябре сдавать зачет, а преподаватель как давай над должниками – такими же, как Серега, – издеваться. Вот какой-то отморозок из этих должников его и грохнул, – девушка говорила таким уверенно-снисходительным тоном, словно описанная ситуация была абсолютно закономерной. – Так ректор потом в университет другого препода пригласил, из другого вуза – вот он-то всем «хвостистам» зачет просто так, без сдачи, поставил. Может, испугался опыта своего предшественника? – не удержав на лице серьезного выражения, она хихикнула. – Да Вы сами у Сереги спросите, не стесняйтесь.

– Значит, это все-таки Тоцкий, – пробормотала Александра.

Девушка посмотрела на нее, как на законченную идиотку, и отошла. Впрочем, Александра этого даже не заметила. Она во все глаза смотрела на стройного, подтянутого голубоглазого субъекта, который никак не мог быть кареглазым рыхловатым Сергеем Тоцким.

6 глава

– Понимаешь, Тома, это не он! – голос в телефонной трубке захлебывался. – Ну, ни капельки не похож на него! Ни капельки!

– Да кто – не он-то? На кого не похож? – спрашивал сонный голос.

– Не Тоцкий! Понимаешь?!

– Нет…

Связь прервалась, в трубке послышались короткие гудки.

***************

Горгулья летела высоко над лесом, исправно молотя крыльями. Перья ее щетинились под напором встречного ветра, глаза горели суровым огнем. Пролетев несметное количество верст, она приземлилась на поляне, большой залысиной блестевшей посреди леса. Из-за дерев тут же выбежал, отдуваясь, добрый молодец с доброй ухмылкой, добрым центнером живого весу и с добрым же кистенем за пазухой.

– С приездом! Тьфу ты, с прилетом! – поприветствовал молодец. – Как добрались? Не укачало Вас в воздушных-то стихиях?

– Дело говори, – сердито перебила горгулья, деловито оправив крылья.

– Дык дело-то… А как звать-величать Вас будем, матушка? – последнее слово было произнесено неуверенным тоном, как будто молодец сомневался в половой принадлежности горгульи.

– Гангреной кличут.

– Ну, Гангреной, так Гангреной, – с видимым облегчением согласился молодец (оно и понятно: с бабой добру молодцу завсегда дело легче иметь, хотя бы у этой бабы и шерсть с крыльями).

Тут горгулья повела плечами и из-под тесной железной кольчуги вдруг вырвались на белый свет две плотненькие молочно-белые грудки. Молодец сглотнул: он и сам, пожалуй, не отказался бы с такой красой на сеновале поразвлечься… Впрочем, подняв глаза и сопоставив красу со звериным оскалом, слюну пускать перестал и заговорил уже совсем по-деловому.

***************

Валерий отложил ручку и перечитал написанное. Кажется, получилось довольно неплохо.

В руках чувствовалось благородная писательская усталость, шея занемела. Ли хрустнул костяшками пальцев, протер очки и аккуратно свернул исписанные листочки. Затем достал из ящика стола чистый конверт и начал его подписывать: "Редакции журнала «Юнность». Потом задумался, перечеркнул написанное крест-накрест и достал еще один конверт. Начал выводить: "Редакции журнала юность". Задумался, опять протер очки и достал третий конверт.

Подписав адрес на третьем конверте, Валерий скинул первые два в ящик стола (туда, где лежали конверты с надписями "Редакции лит-газеты", "Редакции «Спидинфа», "Редакции "Юной гвардии" и другие). После этого тщательно причесался, надел красивый пиджак орехового оттенка и "стильный оранжевый галстук" и вышел на улицу.

Почтовый ящик находится через два квартала от его дома. Почту из него вынимают один раз в день, с пол-первого до двух часов дня, и если письмо отправить сейчас, у него будут все шансы дойти до редакции в течение недели. Может быть, работники этой редакции окажутся сговорчивее всех предыдущих?

***************

Пока Валерий изощрялся в литературном творчестве, Тома бегала по общажным коридорам и лестницам, встречалась со всеми знакомыми и полузнакомыми жителями общаги, хватала их за руки, кричала и вообще производила слишком много шума. Понять из ее слов, что ей нужно, было совершенно невозможно.

Между тем, повод для беспокойства у Томы был, и повод довольно серьезный: Александры не оказалось ни в своей, ни в какой-либо другой комнате общежития, ни в библиотеке, ни в корпусе философского факультета. Анджей находился в отъезде, поэтому искать ее у него дома было бы бессмысленно. Заседать в кафе она не имела обыкновения, на улице для долгих прогулок было слишком холодно. Так куда же могла деться подруга после того, как сообщила такую сенсационную новость? Почему связь прервалась? Почему она не позвонила Тамаре второй раз? И, наконец, связано ли ее внезапное исчезновение с тем, о чем она говорила по телефону? О, как все это ужасно!

"Стоп, – сказала она себе на одном из лестничных пролетов, – надо остановиться и сосредоточиться. Оханьями и причитаньями делу не поможешь". Она затормозила прямо у бака мусоропровода, закрыла глаза и принялась успокаивать себя так, как это делали ее знакомые философы – медитацией: на счет до шести – вдох, задержка дыхания на две секунды; потом на счет до шести – выдох, и опять задержка на две секунды…

Проходивший мимо студент с интересом оглядел стройную симпатичную девицу, сосредоточенно вдыхающую ароматы мусоропровода.

Итак, Александра откуда-то узнала, что Сергея Тоцкого на месте убийства не было. Значит, вместо него был кто-то другой? Отсюда возникает несколько вопросов: Кто был на зачете на самом деле? Почему не пошел сам Тоцкий? По какой причине произошла замена? Или путаница? И как Александра узнала об этом?

Стоп. Итак, она узнала, позвонила, чтобы рассказать, Томе, неожиданно на середине разговора связь прервалась, и – все… Александры нигде нет. Что делать?

Мимо Томы по лестнице прошли две девицы. Одна жаловалась другой:

– Ох, укатали Сивку крутые горки! Мне теперь на него даже смотреть не хочется! А я-то думала, что я – монстр!

– Ничего, – подбадривала ее подруга. – От секса еще никто не умирал.

Постепенно дыхательная медитация и приведение в порядок мыслей сделали свое дело. Тамара успокоилась и сосредоточилась. План такой: во-первых, надо выяснить, откуда Александра узнала о подмене, во-вторых, откуда она звонила и куда, стало быть, потом оттуда пропала. Это уже – план, хоть и немножко сумбурный.

Почувствовав, как энергия растерянности превращается в боевой азарт, Тома открыла глаза, решительно стукнула кулачком по коленке и многозначительно сообщила пробегавшей мимо общажной кошке:

– Ну, держитесь! Выхожу на тропу войны!

**************

Наталья Маркушкина стояла на остановке автобуса, размышляя, чем бы ей заняться.

С одной стороны, завтра предстоит контрольная работа по экологии, надо бы к ней подготовиться. Не зря же она столько книг в библиотеке набрала!

С другой стороны, на сегодня намечено собрание жильцов ее дома, стоило обязательно сходить туда и задать при стечении народных масс взбучку мерзкой старушенции, которая систематически сбрасывает мусор с балкона. Наталья вместе с мамой и бабушкой живет на втором этаже, а старушенция – на третьем. И Маркушке по нескольку раз в неделю приходится мыть окна на балконе, так как в припадке маразма старушенция вываливает на улицу мусор самой неприятной консистенции, неизменно попадая на окна балкона снизу – то есть к Маркушке. Уж сколько раз она устраивала скандал, сколько раз поджигала кнопку звонка и почтовый ящик мерзкой бабки, сколько раз писала жалобы в домком и натравливала на нее профсоюз, санэпидемстанцию и журналистов Городской газеты! Ну, ничего, на собрание жильцов дома старуха наверняка заявится, и уж там-то…

С третьей стороны, на днях у ее двоюродного брата – день рождения, и надо срочно, пока она не истратила стипендию, покупать подарок.

С четвертой стороны…

Когда Маркушка дошла до одиннадцатой стороны, ее окликнули. По улице шла веселая кампания студентов юридического факультета, празднующих успешное окончание юридической практики. Студенты были Наталье знакомы. Вернее, раньше ей была знакома лишь одна девушка по имени Лида, но это ведь только раньше, а сейчас, вот прямо на этой остановке автобуса, она перезнакомилась с ними со всеми. Маркушка всегда была очень общительной, поэтому перезнакомиться за пару минут с большой толпой народа для нее проблемы не составляло.

Кстати, внешне эта Лида была очень похожа на Александру – робкую философиню, которая присутствовала в тот раз на зачете у противного Фрол Фролыча. И которая сегодня встретилась ей на пути в университетскую библиотеку и спрашивала у нее, Маркушки, что-то об одном преподавателе с Маркушкиного факультета – что-то там у этой Александры с зачеткой. О преподавателе Маркушка прекрасно знала, и даже рассказала Александре парочку пикантных сплетен о нем. А та почему-то обрадовалась ее, Маркушкиному, знанию всех и вся, и спросила еще и о Сергее Тоцком – студенте-философе, связанном с этим дурацким зачетом по теории вероятности. И о его друге – Алексисе, которого Маркушка теперь знала – ну, после всех этих событий. Интересно все-таки у них это все получилось…

Да, а подруга у этой Александры – милая и весьма симпатичная. Даже, наверное, красивая. Только немного смешная. Когда она, Маркушка, разговаривала с Александрой, эта самая подруга вдруг откуда-то налетела на них, подхватила Александру под руку и без лишних слов унеслась вместе с ней в неизвестном направлении. Такая стремительность импонировала Маркушке.

Студенты пригласили ее с собой в кафе. Поклявшись в душе, что все намеченные дела она обязательно сделает, но только попозже, Наталья направилась вместе с юристами, по пути активно доказывая, что кафе, которое они выбрали – дорогое и неинтересное, вот она знает одно приличное заведение…

**************

– Понимаешь, Том, прихожу я на факультет и требую: дескать, подать мне Тяпкина-Ляпкина! А Тяпкина-Ляпкина нет. Вернее, есть, но только это какой-то Ляпкин-Тяпкин.

– Как это?

Девушки сидели за столом в общажной комнате. Между ними стоял остывающий кофе, рядом лежали Томино зеркальце и Александрина многострадальная зачетка. Во время разговора Тома периодически то рассматривала себя в зеркальце, то дотрагивалась до Александры (поправляла прическу, снимала с плеча невидимую ниточку), как бы опасаясь, что подруга опять исчезнет.

– Да вот так это… В общем, был у нас с этим Тоцким разговор. Сло-ожны-ый – жуть! Пока поняла, в чем суть да дело – семь потов с меня сошло!

– И в чем суть?

А суть оказалась в том, что на зачет к Фрол Фролычу пришел вовсе не Сергей Тоцкий, а его приятель и одногруппник Алексей Карбачев, точнее, Алексис – именно так звали его друзья.

Дело было так. Сергей ходил сдавать зачет по теории вероятности четыре раза. И каждый раз Фрол Фролыч, немилосердно осмеяв страдальца, выгонял его ни с чем. Учебный год закончился, наступил июль. В деканате Сергею устроили разгром, но в академический отпуск все-таки не отправили, памятуя о том, что до сих пор учился он довольно сносно, и, кроме того, играл в факультетской сборной по волейболу. Поэтому зачет ему просто перенесли на осень, взяв обещание, что в новом учебном году таких промашек у него больше не будет.

Все лето было омрачено переживаниями по поводу предстоящего зачета. Сергей был уверен в своих силах только тогда, когда дело касалось волейбола, в отношениях же с суровыми преподавателями он был человеком робким. Когда он пожаловался на «монстра-профессора» своему другу детства некоему Алексису, тот – человек не только умный, но и самоуверенный – предложил ему своеобразный натурообмен: в течение следующих двух месяцев Сергей периодически наводит генеральную приборку в захламленной квартире Алексиса, а сам он идет сдавать зачет вместо Сергея. Несмотря на ум и самоуверенность, на почве домашнего хозяйства друг детства, очевидно, был отъявленным лентяем…