Текст книги "Место под солнцем"

Автор книги: Одинокий Гавриил

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)

– Да ты что, – обиделся Костя, – я же их не гоняю до полусмерти. И жрать смогут от пуза. Уж всяко лучше, чем их на перестройке той мечети кормят. Но пригляд и мотивация все равно нужны. Они и правда, как поели – живее забегали. Носилки откуда-то появились. В общем, я думаю, что все будет в порядке, но пригляд за ними нужен. Сегодня-завтра разборкой заниматься будут и мусор весь вынесут. А дальше уже и ремонт собственно начнется. Я этому прорабу сказал, чтобы в первую очередь конюшню, сараи и мастерские делал. Ладно, давай теперь ты рассказывай.

– Ты понимаешь, Костя, я список составил, – Гальперин потряс блокнотом, – так дел столько, что и не знаю, как мы справимся. Вот смотри – корабль строить надо. Его сначала спроектировать и рассчитать надо. Но с этим я за недельку-другую думаю справлюсь. Только сначала машину надо вывезти и ноутбук мой задействовать. У меня там кое-какая информация по этому вопросу имеется. И софт подходящий есть. Дальше смотри, само строительство – это раз. Паруса, которые здесь еще не знают, шить надо – это два. Команду набрать и обучить надо – это три. Хорошо еще, что нам команда небольшая нужна – человек двадцать, не больше. Вооружить корабль надо, чтобы нас тот же Селим за жопу не взял – это четыре. То есть нужны пушки, а к ним пушкари. Ну и другое оружие надо. Кстати, поскольку команда небольшая будет, то и пушек немного. А нынешние пушки раз в час стреляют. В лучшем случае – раз в полчаса. Значит с этим тоже надо что-то делать. Потом навигационные приборы – это пять. Их не только сделать, но и откалибровать надо. И кроме меня это никто не сделает. Кроме того, навигационные таблицы нужны. Их пока тоже не придумали. Помнишь, что Шимон рассказывал? Эти таблицы у меня на лэптопе есть, но даже если считать, что в этом мире все галактические реперные точки на тех же местах, то все равно за пятьсот с лишним лет звезды градуса на три сдвигаются за счет прецессии галактики. А это может вылиться в ошибку на пару сот морских миль. А оно нам надо? То есть, таблицы сверять надо. А для этого астрономическая обсерватория нужна. Вот и получается, что за какую проблему ни возьмешься – как снежный ком, который лавину вызывает.

– Да Борька, – Константин улыбнулся и покачал головой, – видно, что ты не бизнесмен. И как ты только на флоте людьми командовал?

– Ну так там все четко и ясно. Все в уставах прописано. И люди в команде все грамотные. Не то что тут, за что ни схватишься – ничего нет и никто ничего не знает.

– Вот я и говорю, что инженер ты может и хороший, но не бизнесмен. Делегировать надо задачи, а не самому за все хвататься. И искать надо тех, кто с проблемами справиться может. Вот, к примеру, обсерватория тебе нужна. Ты что, строить ее будешь? И телескопы конструировать, да? Да ты от старости прежде помрешь. Есть же и астрономы, и обсерватории. Может не такие хорошие, как в наше время, но есть. Значит надо найти астронома и озадачить его. Заплатить, если потребуется. Но если энтузиаста найдешь, то ему пару баек из астрономии XXI века расскажешь, а если еще и покажешь чего-то, так он тебе не только все за бесплатно сделает, он тебе еще руки целовать будет. Вот после ужина прямо у Шимона и спросим. Так, что не паникуй. Держи хвост пистолетом и учись, пока я жив. Между прочим, тачку я уже тут местному мастеру заказал.

После ужина появился Бен Эзра и Костя, как и обещал, тут же спросил его про астрономов. Удивленный подобными интересами, Шимон признался, что ни одного астронома лично не знает. Но вообще-то с подобными проблемами лучше всего обращаться в университет в Кордобу. Там, насколько ему известно, лучшая в Европе обсерватория. Еще во времена Кордовского халифата, лет сто пятьдесят назад, туда пригласили очень уважаемых астрономов из Хорезма. Сейчас там только уже ученики их учеников остались, и то часть из них покинула университет после капитуляции мавров. Из молодых, многие астрологией увлеклись, так как богатые люди за гороскопы хорошо платят, но толкового астронома тем не менее найти можно.

После астрономии инициативу перехватил Борис и больше часа расспрашивал его о том, какие ремесленники есть поблизости, кто из них чего стоит и что может делать. К сожалению, выяснилось, что с металлообработкой в окрестностях Малаги дела обстоят не слишком хорошо. Медников не осталось вообще, так как все они были мусульманами и те, кто не погиб, попали в рабство. Кузнецов хороших тоже мало. В основном те, кто лошадей подковывает, мотыги, уключины для весел, якоря и прочую утилитарную работу делает. Оружейников тоже не осталось – мавров в рабство обратили, евреи в основном в Толедо перебрались, а христиане еще пока не успели себя зарекомендовать. Может среди них и есть кто хороший, но он таких не знает. Может кривой Аврум посоветует кого-либо. Когда-то хороший кузнец был, но уже стар молотом махать и с тех пор как потерял правый глаз, оружие он больше не делает. Только кольчуги он еще плетет на заказ, хорошие кольчуги, дорогие.

– Кольчуги? – заинтересованно переспросил Борис, – Это хорошо. Нет, кольчуги нам не нужны. Но раз кольчуги, значит он проволоку тянет. А вот проволоки нам много надо.

Довольно много оказалось в городе гончаров и бондарей, так как оливковое масло всегда было основным продуктом провинции. Бочки тем более нужны потому, что сейчас виноградников много заложили и вина будут выделывать намного больше чем при маврах. Есть также в Худерии несколько хороших краснодеревщиков. В Севилье и получше есть, но здешние совсем даже неплохи.

– Ну это нам не нужно, – отмахнулся Борис.

– Э нет, тут ты не прав, – возразил Костя. – Во-первых, ты забыл, что мебельных магазинов тут нет и нам надо будет мебель для дома где-то заказывать, а во-вторых, я бы хотел на их инструментарий посмотреть. Может чего полезного в голову придет.

Ткачей, как оказалось, в городе тоже не водится. Полотно конечно ткут по деревням, но не так, чтобы много. В основном для собственного потребления. А ткань на продажу привозят либо с севера – льняную, либо хлопковую, что получше, из Египта.

– Шелк тоже с востока доставляют, – продолжал перечисление Бен Эзра. – арабы и османы его из цинских земель везут.

– А парусину где лучше брать? – перебил его Гальперин.

– Так на паруса любая ткань годится, – удивленно возразил Шимон. – Лишь бы достаточно плотная была. Мавры и арабы, в основном, используют хлопок грубой выделки. Местные рыбаки, а также баски, франки и даны из льна паруса шьют. Мальтийцы, итальянцы и португальцы в последние годы стали из конопляной ткани паруса делать. В Пьемонте ее ткут. Я себе тоже из Генуи привез. Они тяжелее остальных, но зато прочнее и от морской воды не гниют, как хлопковые. Да и дешевле стоят.

– То, что нам надо, – утвердительно кивнул Борис, – значит их в Италии покупать надо?

– Если точнее, то в Савойском княжестве, или в Болонье. Если, конечно, переплачивать не хотите. Я понимаю, что вы на свой корабль паруса хотите купить. В этом году уже не успеете, да у вас и корабля пока нет. А весной я сам в Геную поеду. Могу для вас такие же как у меня купить.

– Нам особые паруса нужны, не такие как на карраку.

– Так они вам за неделю любые пошьют. Им только размеры дай. А то можешь со мной поехать.

– Посмотрим... – Борис почесал в затылке, – Дел очень много.

– Можно подумать у меня дел нет, – Шимон сердито дернул себя за бороду. – Вчера корабль из Александрии пришел с грузом хлопка. На два дня задержался, в шторм попал. Сегодня разгружать стали, так более восьмидесяти тюков подмочены оказались. На некоторых уже и гниль завелась. В лучшем случае смогу бумагоделам за треть цены сбыть и то сомнительно.

– Хлопок... – в глазах Константина зажегся огонек интереса. – А давай мы у тебя его за треть цены купим.

– Зачем он вам? – искренне удивился Шимон. – Пряжу из него уже не сделать.

– Есть одна идея. Пока не проверил, говорить не буду.

– Так чтобы проверить, один тюк я тебе и так дам.

– Ничего, не пропадет, – заверил его Николаев. – Если не получится, на паклю пустим, или еще на что-либо приспособим.

Поколебавшись с минуту, Шимон согласился. Ударили по рукам и Костя подписал расписку на сто шестьдесят флоринов, которые Шимон должен будет снять с их доли прибыли за зеркала. Шимон, также, согласился подержать хлопок у себя на складе, пока друзья не переберутся к себе.

– Ты что задумал? – поинтересовался Гальперин у друга, когда бен Эзра ушел.

– Порох бездымный я хочу сделать. Его как раз из хлопка и делают. Причем хороший хлопок там совсем не нужен.

– Бездымный порох – это конечно хорошо, – Борис поскреб свою кучерявую бородку. – но на вскидку я вижу две проблемы: первая – нужны спирт, ацетон, серная и азотная кислоты; вторая – бездымный порох мощнее черного, нынешние пушки разорвать может.

– Первая проблема решается легко. Спирт здесь делать умеют, да и я перегонный куб запросто сварганить могу. Насчет азотной кислоты – не уверен, что ее купить можно, но получить ее из серной кислоты – что два пальца об асфальт. Ацетон тоже не проблема. Его можно перегонкой дегтя получить. А деготь – это отход от производства древесного угля. А вот насчет пушек ты прав. Бездымный порох мощнее раза в три-четыре. Бронзовую пушку, вроде той серпентины, что на каравелле стояла, скорее всего разорвет. Так она мне и даром не нужна. Сам же говорил, что нам такие не подходят. Вот я и хочу штук пять стальных, казнозарядных гладкостволок. Миллиметров я думаю на сто, не больше. Нарезные мы не потянем. И унитаров к ним наделать.

– Охолони, Костя, – Борис поднял обе руки в останавливающем жесте. – Допустим бездымный порох ты сделаешь, хотя это намного более трудоемко и взрывоопасно чем с черным порохом дело иметь. Клиновой замок для пушки не проблема. Но если ты хочешь унитары, то, во-первых, капсюли нужны, а во-вторых снаряды ты чем снаряжать будешь? Или болванками стрелять. И наконец – оружейная сталь. Её еще не изобрели пока.

– Да тем же пироксилином и снарядим. Им еще в первую мировую войну снаряды заполняли. Деревянному кораблю много не надо. А капсюли... Ты что забыл, как мы в восьмом классе гремучую ртуть сделали. Ты же еще тогда у матери в поликлинике штук пять термометров спер. А здесь ртуть есть, кислота не проблема. Так, что сделаем, только осторожность нужна. А вот со сталью, тут проблемы могут быть. Я тебе, по-моему, говорил, что нам материаловедение такой зубр читал, брр-р. Чтобы ему зачеты сдать надо было на память марки стали зубрить. Это у него как дополнительный вопрос всегда шло. Он тебе марку скажет, типа 30ХГА, а ты ему состав должен отбарабанить. Ошибешься – сразу отправит. Я так только с третьего захода сдал. Так что, несколько рецептов я знаю, но вот материалы... Положим, марганец, хром, никель найти можно, а молибден, ванадий и еще кое-какие присадки достать будет затруднительно.

– Это надо со специалистами обсудить. Думаю, что тебе в Толедо съездить надо. У Шимона наводку возьмем на тамошнюю общину. Он там многих знает, а большая часть толедских оружейников – евреи. Как я читал, это они секреты дамасской стали в Испанию принесли. Может и я с тобой поеду. Нам для корабля, кроме оружия, много всякого железа потребуется. А если даже каких-то присадок не найдешь, то тоже не беда. Если даже на уровне 19-го века сталь сварить, то по нынешним временам все равно вундервафля получится. А в пушке и потолще ствол можно сделать. Для деревянного корабля сотня миллиметров слишком жирно будет. Ему за глаза трех дюймового снаряда хватит.

– Может быть, – Константин задумчиво поднял глаза к потолку, – тут считать надо. Хотя нет, считать не получится. Формулы я может какие и смогу восстановить по памяти, но все эти коэффициенты без справочника не то что не помню – не знал никогда. На ощупь все придется, и испытывать.

– Слушай Костя, – Борис опять запустил пятерню в бороду, – а что, если миномет на корабль поставить. Там и нагрузка на ствол по сравнению с пушкой ничтожная, и делать их просто, и разброс по точности не так страшно влияет. Конечно, дальность обстрела маленькая, но по сравнению с современными пушками все равно выигрыш даст, особенно с бездымным порохом.

– Тогда уже ракеты поставить.

– На фиг ракеты! Ты что, сдурел. У нас же тоже корабль деревянный будет. Выхлопной струей сами себя подожжем.

– Блин, это я не подумал. Ну тогда торпеды.

– Тормози, Костя. Ты что, к войне готовишься? Нам в худшем случае только нескольких пиратов отогнать надо будет. Торпеда – это долго делать, дорого и не слишком надежно при нынешних технологиях. Хотя... Можно сделать что-то вроде брандерной лодочки. По размерам с байдарку или даже меньше. С тараном и на реактивной тяге. Тоже вундервафля, однако...

Мозговой штурм продолжался еще какое время. Друзья перебирали и отбрасывали варианты вооружений и технологий необходимых для их реализации. Уже совсем стемнело, и Николаев зажег масляную лампу на столике. Спорили до хрипоты. Сошлись на необходимости разработать револьвер и дробовик, чтобы противостоять абордажникам. Миномет, после недолгого спора отвергли, поскольку на неустойчивой палубе толку от него немного, тем более, что мины могут цеплять такелаж. Зато согласились, что зажигательные гранаты могут оказаться полезными.

Константин с энтузиазмом отстаивал необходимость сигнальной ракетницы, но в конце концов согласился, что это подождет пока у них будет несколько кораблей, но тем не менее алхимика надо найти побыстрее, так как задач для него – выше крыши.

– Что-то, увлеклись мы с тобой, – Константин откашлялся и глотнул сидра, чтобы смочить пересохшее горло. – Ладно, отдыхай, завтра договорим.

Он хлопнул друга по плечу и распахнул дверь. Напротив, прислонившись плечом к стене стояла Яэль, держа в руках гитару. Николаев мельком глянул через плечо на друга, улыбнулся и, поклонившись девушке, направился в свою комнату.

– Я, наверное, не вовремя, – смущенно потупившись пробормотала Яэль, стоя в проеме открытой двери.

– Ерунда, мы уже закончили, – балансируя на одной ноге, Борис отодвинул с дороги столик. – А вас я всегда рад видеть.

Он улыбнулся и, протянув ей руку, сделал шаг к двери, но тут же скривился от боли. Яэль подскочила, чтобы поддержать его.

– Зачем же вы так? Вам лежать надо, – подставив плечо она развернула его обратно к кровати. – Отец меня ругать будет.

– Не дам, – Борис опустился на койку, не отпуская ее руку.

Пододвинув кресло, он усадил молодую женщину рядом с собой. Аккуратно взяв у нее из рук гитару, он начал перебирать струны, не отрывая от нее взгляда.

Глава 18

(Малага. 16 октября 1488 г.)

Заходящее солнце бросало красноватый отблеск на крытые черепицей крыши домов. Длинные тени уже затопили узкие улочки Алкалсерии, предвещая скорые сумерки. По одной из них медленно двигалась тяжело груженная, широкая телега, запряженная парой волов. Заботливо укутанный парусиной груз возвышался над днищем телеги на добрых полтора метра. С трудом, царапая стены прилегающих домов, повозка преодолела последний поворот и остановилась у ворот. Возница, который вел тягловую силу под уздцы, вопросительно посмотрел на двух мужчин, которые уже соскочили с облучка и, огибая волов с обеих сторон, подходили к нему.

– Сейчас заедем и получишь свои деньги, – успокоил его Константин.

Тем временем, Гальперин выудил из висящей на плече сумки большой амбарный ключ и отпер калитку в воротах. Отодвинув засов, друзья уже вдвоем распахнули створки ворот, и телега въехала в просторный двор. Еще с четверть часа провозились, загоняя телегу задом в конюшню. Пока Борис распутывал веревки, возница выпряг волов. После чего, Николаев отсчитал вознице оговоренную плату и выставил его за ворота.

Оставшись одни, друзья вдвоем стащили парусину и, приставив доски к заднему борту стали сталкивать многострадальный "Пежо" на вымощенный кирпичом пол конюшни. Машина практически не изменилась с момента аварии, перенесшего их в этот мир. Разве что на покореженном капоте и дверцах автомобиля появилась ржавчина, проглядывающая сквозь лопнувшую краску, да задний бампер держался на соплях, кое-как прикрученный веревкой. Но его они сорвали недавно, когда выволакивали машину из оврага.

Вообще экспедиция по вывозу машины прошла на удивление спокойно. Обещанная Шимоном каррака вернулась как раз, когда в каждодневной суете возникла небольшая пауза. Ремонт дома продвигался успешно, также, как и строительство новой стекольно-зеркальной мастерской, и их непосредственного участия не требовалось. Так как мастерская предполагалась значительно больше той, что в Алжире, Константин перепроектировал механизмы под гидравлический привод. Хозе заинтересовался этими механизмами и взял на себя контроль за заказами на отдельные детали, розданные местным мастерам. Строители как раз заканчивали запруду на близлежащем ручье, прибытие нанятого Бен Эзрой специалиста по возведению водяных мельниц ожидалось на следующей неделе.

Борис уже успел собрать подзорную трубу и секстант и озадачил ювелира новым заказом – алмазными фильерами, чтобы тянуть тонкую медную проволоку.

Выкупленные из рабства два мавританских "специалиста" – медник и аптекарь были приставлены к делу. То есть, до дела пока еще не дошло, и заняты они были на оборудовании соответствующих мастерских в подсобных помещениях дома.

Поручив Хозе присматривать за рабочими, друзья отправились в Канэ-ан-Русильон. Каррака добрались туда меньше чем за сутки. Переночевав на корабле, поутру они прямо на пристани купили большую фуру, с которой только что перегрузили на корабль две дюжины винных бочек, а в придачу к ней упряжку волов. За все, после непродолжительной торговли, Костя заплатил десять ливров. Еще пяток ливров пришлось отдать за парусину, канаты и несколько корабельных блоков из моренного дуба.

Оставив команду расслабляться в припортовом кабаке до своего возвращения, они взобрались на козлы и Константин щелкнул длинным бичом. Волы, флегматично продолжая жевать жвачку, натянули постромки, и фура неспешно покатилась по дороге. Хотя волы и двигались ненамного быстрее пешехода, тем не менее к вечеру они добрались до заветного оврага. Сен-Сеприен объехали стороной, узнав в порту более короткую дорогу. Переночевали прямо в телеге, укрывшись одеялами, а с утра приступили к работе. За полдня, с помощью волов и сооруженного на скорую руку полиспаста, автомобиль вытащили из оврага. Но еще почти три часа возились, затаскивая его по слегам на фуру. Когда наконец их ценный груз был увязан и укрыт парусиной, наступили сумерки. Поэтому остались еще на одну ночь, которую провели у своего же старого кострища. В этот раз, к счастью, у них был и топорик, чтобы нарубить дров, и еды в достатке. Едва рассвело, тронулись в обратный путь и вскоре после полудня прибыли обратно в Канэ без приключений. Волов там продали подешевке, а фуру пятерка матросов с гиканьем закатила по сходням на палубу карраки. Отправиться обратно в тот же день не получилось, так как команду удалось собрать лишь затемно, зато Борис с Костей великолепно выспались в капитанской каюте. А наутро разразился шторм и корабль проболтался в порту еще два дня, пережидая непогоду.

Но наконец-то они у себя дома. Машина и все оставленные в ней вещи доставлены в сохранности.

– Пошли скорее, – поторопил Константина Гальперин. – Нас к ужину ждут у Шимона.

– Ну, нас не только к ужину ждут, – усмехнулся Николаев запирая ворота. – Тебя лично еще кое-кто по другой причине ждет.

– Может и ждет, а тебе бы только язвить. Я за ней тоже соскучился.

– Да разве я язвлю? Это я так... Ладно, пошли, – махнул рукой Костя и друзья быстрым шагом двинулись по темным и узким улочкам.

В доме Бен Эзры их действительно ждали. Самого Шимона, правда, не было. Он, как обычно, мотался по своим торговым делам. Его сын Эзра также уехал с ним. Зато Хозе, который больше интересовался оружием и техникой, чем торговлей, был дома. Также, как и все остальное семейство. Кроме того, друзья с удивлением увидели рядом с Эммануэлем медикуса Аарона, который пользовал их в Алжире.

Поздоровавшись со всеми, Борис подошел к Яэль и, взяв ее руки в свои, прикоснулся губами к запястьям. Молодая женщина потупилась и вспыхнула как маков цвет.

– Я скучал за тобой, – сказал Борис тихо, заглядывая ей в глаза. Та, не говоря ни слова, улыбнулась и на секунду прильнула к его груди, под неодобрительным взглядом сидящей поблизости матроны.

После ужина все, как обычно, перешли в гостиную и расселись на диванах и креслах вокруг жаровни с горящими углями. Октябрьскими вечерами уже было прохладно, да и сыростью несло с моря.

Хозе рассказал, что ремонт дома закончен, с мудехаром он рассчитался и отправил его. Осталось только завести мебель, ковры и портьеры. На строительстве стекольной мастерской дела также движутся вполне успешно. Запруду на ручье закончили. Водяное колесо строится. Возведение печи почти закончено. Через недели две, можно будет грузить шихту. Пожаловался на аптекаря, который для своей лаборатории требует кучу всяких реторт, тиглей, бронзовых ступок для растирания порошков и прочих прибамбасов. От сотни золотых, оставленных друзьями на покупку оборудования, уже почти ничего не осталось.

Едва Хозе закончил свой отчет, как на Бориса насели оба медикуса. Как оказалось, Эммануэль преуспел в выделении йода из водорослей и подтвердил его эффективность на одном из своих пациентов, получившем ножевое ранение. О чем он не преминул похвастать в письме своему коллеге. Тот, не испугавшись осенних штормов, немедленно отправился в путь, чтобы убедится воочию. Тем более, что он до сих пор жаждал продолжения разговора о распространяющих болезни "микробиусах".

Борис пообещал выделить время для подробного разговора, но предупредил, что ему потребуется подготовить к нему специальный прибор. Поскольку он не знает, как скоро он будет готов, в ближайшие дни это вряд ли получится.

– Я последовал твоему совету, – не отставал Аарон, – и стал кипятить инструменты вместо того, чтобы протирать их спиртом. Количество нагноений действительно уменьшилось.

– Это подтверждает то, что я вам говорил, – утвердительно кивнул Гальперин, – спирт убивает многие бактерии, а кипячение почти все.

– Почти? – удивленно поднял брови Эммануэль. – Значит какие-то остаются. А как можно от всех них избавиться?

– От всех избавится невозможно. Я читал, что есть такие бактерии, которые живут в жерле вулкана. Да и не нужно это. Бактерии ведь не только вредные, но и полезные бывают. У человека в желудке такие помогают пищу переваривать. Без них ни сыр, ни вино не сделать. Так, что избавляться надо только от болезнетворных бактерий, а еще лучше не давать им распространятся.

Эммануэль задумался, наматывая на палец кончик своей бороды, а вот Аарон наоборот встрепенулся.

– А в каком трактате ты это читал? – он возбужденно схватил Бориса за рукав. – Где я могу это прочитать? Я прочел все трактаты великого Хусейна Абу-Али-Ибн-Сины и там ничего подобного нет. В библиотеке университета в Падуе, где мне удалось учится, тоже никаких трактатов о микробиусах нет, и никто об этом не слышал.

– Прокололся, черт возьми, – выругался про себя Гальперин, – что же делать?

Он бросил взгляд на Константина, ища у него моральной поддержки, но тот был занят разговором с Хозе и не смотрел в его сторону. Пришлось выкручиваться самому.

– Увы... – он с сожалением развел руками. – У меня этих трактатов нет, и где их достать, я не знаю. Я вам могу пересказать только то, что сам читал, а вы можете записать и перепроверить. А когда я микроскоп сделаю, вы собственными глазами убедитесь, что я вам не вру.

– Мы не сомневаемся в вашей честности, уважаемый Барух, – заверил его Эммануэль, – но почему никто кроме вас об этом не слышал?

– Наверное потому, что тех, кто об этом говорил, первыми услышала инквизиция, – нашелся Борис. – А поскольку это противоречит учению Аристотеля, то они в лучшем случае сейчас замаливают свой "грех" в какой-нибудь монастырской тюрьме.

– Но с Востока тоже никаких подобных трактатов не привозилось. Хотя... – Эммануэль пожевал губами, – После крестовых походов, а особенно после походов Великого Хромца39, Восток уже не тот.

– А что ваши трактаты говорят по поводу правильного смешения соков в организме, – не сдавался медикус Аарон. – И когда они рекомендуют делать кровопускание?

– Говорят, что это полная чушь, – раздраженно ответил Борис. – Жидкости в организме не смешиваются и текут каждая по своим сосудам и со своим назначением. А кровопускание делать вообще не рекомендуют за исключением, когда высокое кровяное давление может привести к апоплексическому удару.

Видимо от раздражения и усталости, Гальперин совершенно забыл об осторожности. Вследствие чего, последовала получасовая лекция о назначении крови, роли эритроцитов, лейкоцитов и лимфоцитов, о кроветворной системе, кровяном давлении, большом и малом кругах кровообращения. Царапая кончиком ножа штукатурку, он рисовал на стене схемы и объяснял их, сбиваясь с ладино на иврит. Когда оба врача, слегка ошалев, переваривали высказывание Гальперина, что не печень генерирует кровь, как было принято считать в то время, а костный мозг, Константин, который уже давно закончил разговор с Хозе и с интересом прислушивался, решил наконец вмешаться.

– Прошу прощения уважаемые, но мы с другом только что с корабля. Мы устали, а завтра у нас тоже хлопотный день. Давайте отложим вашу дискуссию на завтра.

Оба медикуса моментально извинились, но тут же взяли с Бориса обещание уделять им хотя бы по часу в день. Друзья отправились мыться с дороги, а Аарон поспешил к себе в комнату, чтобы записать и обдумать только что услышанное. Когда друзья поднимались по лестнице в свои комнаты, Николаев поинтересовался:

– Борька, откуда ты все это знаешь? Ты же в медицинском не учился?

– Ты помнишь, что у меня мама от лейкемии умерла, – щека у Бориса раздраженно дернулась, – когда ее диагностировали, я мно-о-ого чего о кроветворной системе перечитал. И вообще, я тебе говорил, что медицинскую энциклопедию почитывал. А склерозом пока не страдаю. Кроме того, по работе с врачами довольно много общаться приходилось.

– Ну и на фига ты все это рассказывал? Нам с этого какая польза? Мы же договаривались, что прогрессорствовать будем осторожно и не за бесплатно.

– Может я и погорячился, – Борис задумчиво поскреб в бороде, – но смысл для нас все же есть. Сам я лечить людей не буду, но на корабле нам врач все равно нужен. Так надо, чтобы он не коновалом был, а понимал хоть что-нибудь. Ну а насчет бесплатно, давай не будем уподобляться некоторым. Они же оба нас все-таки лечили, а денег мы им не платили.

Друзья разошлись каждый в свою спальню. Гальперин разделся, натянул шёлковую пижаму из вновь приобретенных вещей и, задув масляную лампу, с наслаждением вытянулся на кровати. Он успел уже задремать, когда его чуткий сон прервал негромкий скрип и последовавший за ним шорох. Сквозь неплотно прикрытые ресницы он увидел в полумраке как дверь тихонько приоткрылась и в комнату скользнула тоненькая фигурка Яэль. Облегченно вздохнув, Гальперин вытащил руку из-под подушки, где он держал кинжал – так, на всякий случай. По-прежнему притворяясь спящим, Борис ждал продолжения.

Легко ступая босыми ногами по полу Яэль подошла к кровати и остановилась на расстоянии полушага. Левой рукой она комкала на груди черную кружевную мантилью, укрывавшую ее с головы до колен. Вот только под мантильей платья на ней не было. Лишь тонкая хлопковая камиса, да нижняя юбка, достававшая до середины голени. Пару минут она глядела на притворявшегося спящим Бориса, потом протянула правую руку, как будто хотела погладить его по голове, но отдернула ее, не закончив движения. Постояв еще минуту, Яэль глубоко вздохнула, повернулась и, видимо, собралась уйти.

Едва она отвернулась, Борис сел на кровати и, обхватив Яэль за талию, притянул ее к себе. Та вскрикнула от неожиданности и испуганно забилась в его объятьях. Не выпуская ее из рук, Гальперин развернул девушку лицом к себе, усадил ее на колено и припал к ее губам долгим поцелуем. В первый момент та сопротивлялась, отталкивала его, но через минуту затихла, а затем стала отвечать на его ласку. Ее руки прекратили отталкивать плечи Бориса и обвились вокруг его шеи. Когда вздох наслаждения сорвался с ее губ, Борис на секунду оторвался от нее и прошептал на ушко: "Моя! Не отпущу..."

Яэль тихонько засмеялась и прильнула к его груди. А Гальперин откинул назад мантилью и взяв ее лицо в руки стал покрывать его поцелуями. Затем его губы нашли ее маленькое розовое ушко. Исследовав его, они сместились на шею. Когда же, отодвинув камису, Борис начал целовать ложбинку над ключицей, Яэль возбужденно застонала и ее руки, проникнув под пижаму, зашарили по его груди.

Подхватив на руки молодую женщину, Борис поднялся и повернулся лицом к кровати.

– Погоди... – шепнула Яэль и выскользнув из его объятий стала на ноги. Подняв руки, она вытащила из прически гребни и сняла мантилью. Каскад волнистых волос обрушился ей на плечи и скатился до поясницы. Аккуратно сложив мантилью, она положила ее на столик у окна. Затем потянула за шнурок на поясе, и нижняя юбка упала на пол. Вышагнув из нее, Яэль подобрала юбку и также аккуратно сложила ее. Затем она через голову стащила камису и развернувшись к Борису в пол-оборота лукаво взглянула на него.

Все время, пока она раздевалась, Гальперин смотрел на нее не дыша, а сейчас, увидев ее совершенно обнаженной, лишь звучно сглотнул слюну. Тонкая талия, высокая грудь с выдающимися сосками, крутые бедра, стройные ножки с маленькими ступнями, милое лицо, обрамленное облаком пышных волос. Казалось, сама женственность демонстрировала ему себя.

– Как ты прекрасна, – прошептал он пересохшим горлом.

Яэль подошла к нему почти вплотную, подняла лицо и улыбнулась, глядя в глаза.

– Ну и чего же ты ждешь? – тихонько спросила она, потянув за лацкан его пижамы.

В одну секунду пижама оказалась в углу комнаты, а Борис вновь подхватил смеющуюся Яэль на руки, закружил и уронил на кровать. Яэль потянула его на себя, но он отстранился.

– Подожди! Не надо спешить, у нас вся ночь впереди, – прошептал он, захватывая губами ее отвердевший сосок.

Несколько раз он доводил ее до оргазма, прежде чем занял позицию между широко расставленных бедер. Она застонала, принимая в себя его естество и выгнулась, смыкая ноги у него на пояснице. В этот раз они достигли кульминации одновременно и ее протяжный стон соединился с горловым рычанием Бориса.

– Никогда мне еще не было так хорошо, – прошептала Яэль, отдышавшись, целуя веки закрытых глаз Бориса, который все еще приходил в себя.