Текст книги "Каменщик"

Автор книги: Ной Бойд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц)

Глава четырнадцатая

На подъездную аллею въехала полицейская машина, и Вэйл жестом направил ее к крыльцу. Водитель выхватил из багажника ружье и на бегу вложил патрон в патронник.

– Можешь прикрыть заднюю часть дома? – спросил Вэйл. – Там женщина-агент с пистолетом. Иди вдоль восточной стены. На той стороне есть окно, но преступник забаррикадировался в комнате напротив.

Полицейский отправился в указанном направлении, а Кэт подошла к Вэйлу.

– Он стрелял в тебя?

– Да, но последняя пуля не пробила дверь.

– Самоубийство? – удивилась Кэт.

– Будь я любителем заключать пари…

Через час группы спецназа полиции и ФБР находились на маленькой стоянке возле свалки автомашин, примыкавшей к западной стороне дома. После недолгого спора, как проникнуть в комнату, где забаррикадировался стрелявший, полицейские решили рассредоточиться по периметру, а агенты Бюро занялись дверью. Первым делом по мегафону прозвучало предложение сдаться. Ответом было молчание. Вэйл сказал старшему группы, что внутреннюю дверь вряд ли удастся открыть обычным тараном или ломом.

– Попробуем, посмотрим, что получится, – ответил тот.

Вэйл и Кэт ждали снаружи, когда старший дал команду действовать. Послышались глухие удары. Но вскоре таран с лязгом упал на пол. Один из спецназовцев понес внутрь комплект взрывчатки. Минуты через две группа вышла из дома; старший держал взрыватель с присоединенными к нему проводами, тянувшимися внутрь.

– Всем отойти от окон и дверей! – приказал он и, подождав несколько секунд, крикнул: – Взрываю!

Раздался взрыв, и спецназовцы вновь устремились внутрь.

Вэйл последовал за ними. Дверь спальни, укрепленная толстым металлическим прутом, оба конца которого упирались в массивные стальные плиты, была искорежена и висела на одной петле. Вэйл вошел в комнату.

В углу лежал Стэнли Берток с отверстием от девятимиллиметровой пули в правом виске, струйка крови засохла на его щеке, на лицо падал солнечный свет из зарешеченного окна. Вэйл внимательно осмотрел тело и осторожно коснулся крови из раны. Она уже запеклась. Рот Бертока был слегка приоткрыт, Вэйл незаметно наклонился и понюхал его. Рука Бертока сжимала «глок» двадцать второй модели.

Вэйл наблюдал, как агент-криминалист осторожно выпиливал электропилой кусок стены с одной из выпущенных в него пуль. Это была четвертая, которую группа обнаружила в дополнение к пяти выброшенным стреляным гильзам. Пятая пуля, решили они, вылетела в открытую парадную дверь и, возможно, найдена не будет. В сущности, это не имело значения – для экспертизы достаточно одной. События этого дня не оставляли сомнений, что она выпущена из того же ствола, что и четыре пули, извлеченные из тел жертв «Пентад».

Прибыли заместитель директора Дон Колкрик и начальник отделения.

– Все целы? – спросил Колкрик.

– Не считая Бертока, – ответил Вэйл.

Заместитель директора взглянул на труп.

– По крайней мере он поступил правильно.

– Возможно.

Вэйл явно чего-то недоговаривал.

– Я считал, что кто-кто, а вы будете довольны. Вам требовалось найти его. Вы сделали это, и сделали хорошо. Правда, я предпочел бы, чтобы вы поставили нас в известность до факта…

– Похоже было, что прачечная – это тупик, и мы только зря отрываем от дел двух агентов.

Колкрик неопределенно кивнул.

– Отлично, Стив. Главное – мы нашли Бертока. Есть какие-то следы денег?

Слушавшая с кухни Кэт вошла.

– Мы не хотели ничего трогать до вашего приезда, поэтому осмотрели дом лишь бегло. Пока пусто.

– Сколько времени вам потребуется? – обратился Колкрик к одному из криминалистов.

Агент вынул из стены выпиленный кусок и положил в картонную коробку.

– Мы почти закончили. Осталась только машина.

Колкрик положил руку на плечо начальнику отделения.

– Марк, нужно без проблем доставить все это в лабораторию. Садись в свой служебный самолет. Материал должен быть у экспертов до захода солнца по восточному времени. Я предупрежу их заблаговременно.

– А пуля из тела?

– С ней спешки нет. Отправим, как только извлекут. Необходимо срочно установить, использовался ли пистолет Бертока в этих убийствах. К сожалению, при данных обстоятельствах сомнений почти не осталось.

Кэт показала прозрачный пластиковый пакет с пачкой стодолларовых купюр.

– Они лежали в бумажнике Бертока.

Колкрик взял его и осмотрел банкноты.

– Это что за отверстия?

– От гвоздей в досках, на которые я бросил в туннеле сумку, – ответил Вэйл.

– Значит, это часть трех миллионов.

– Серийные номера мы еще не сверяли, но они должны совпасть, – сказала Кэт.

– Стало быть, все же Берток, – произнес Колкрик. – Давайте тщательно обыщем дом.

– Здесь почти нечего обыскивать, – пожала плечами Кэт. – Дом маленький, ни чердака, ни подвала, ни потайных ходов. Мебели почти нет. Я пыталась найти в комнатах тайники, но безрезультатно.

– Марк, когда криминалисты закончат, направим сюда свежих людей, – предложил Колкрик Хилдебранду. – Пусть проверят стены, полы, потолок. Пойдем осмотрим машину. Раз в доме нет денег, они скорее всего там.

Выйдя наружу, Кэт достала еще один пакет с уликами, вытряхнула оттуда набор ключей с бирками и, найдя нужный, открыла багажник. Когда все увидели большую брезентовую сумку, в которой Вэйл доставил три миллиона долларов, раздалось дружное «ура!». Руководитель группы криминалистов, надев новые пластиковые перчатки, расстегнул молнию. Внутри оказалось несколько пачек проткнутых гвоздями стодолларовых купюр в банковской упаковке.

– А где остальные? – осведомился Колкрик. – Сколько там?

Агент сосчитал пачки.

– Здесь всего пятьдесят тысяч.

Он увидел торчавший из-под пачек ключ и достал его. На нем стоял номер 14.

– От чего этот ключ? – спросил Колкрик.

– Не знаю, – ответил агент.

– Возможно, от какого-то хранилища, – предположил кто-то.

Кэт взглянула на Вэйла. Он явно думал о чем-то другом.

Колкрик повернулся к начальнику отделения.

– Очевидно, это ключ от хранилища денег. Скольких людей можешь отправить на поиски?

– Если хотите, все отделение.

– Нам нужно сделать два дела: изготовить пару десятков копий этого ключа и составить список хранилищ в городе. Поручи кому-нибудь перечислить их в порядке близости к этому дому. Под каким именем он брал машину напрокат?

– Алан Нефтон, – ответила Кэт.

– Пусть заодно проверят это имя и записанное во флоридских водительских правах…

– Рубен Аснар, – подсказала Кэт.

Колкрик сделал пометки в своем блокноте.

– Кроме того, Марк, наладь связь с журналистами. Устрой пресс-конференцию, сообщи трагическим тоном, что один из агентов покончил с собой. Ничего о «Пентад», ничего о деньгах, терроризме или вымогательстве. О возможных причинах самоубийства не говори конкретно. «Ведется расследование» и все такое. Если кто-то установит связь между смертью Бертока и «Пентад», отрицай категорически. – Он обратился ко всем остальным: – В случае утечки хоть какой-то информации – хоть какой-то – в этом отделении будет больше тестирований на детекторе лжи, чем фальсифицированных табелей отработанных часов. Свободны.

Когда люди начали расходиться, заместитель директора сказал:

– Ну, Стив, насколько я понимаю, вы можете возвращаться в Чикаго.

– Как это понять? – удивилась Кэт.

– Его просили найти Бертока, он нашел. Остальное плевое дело: обойти хранилища и показать этот ключ. Находка денег лишь вопрос времени. Думаю, вы сочли бы это занятие скучным, не так ли, Стив?

– Собственно, директор просил меня найти и Бертока и деньги. Не будете возражать, если я побуду здесь, пока их не обнаружат? Обещаю не мешать.

– То есть вы сомневаетесь, что мы их обнаружим?

– Просто мне любопытно, и только.

– Прошу прощения, если я слишком настойчив. Но думаю, Бюро справится, по крайней мере с этой частью дела.

– Я лишь хочу увидеть, как все обернется. Вмешиваться не буду, – сказал Вэйл.

Колкрик пристально смотрел на него несколько секунд.

– Уверены, что это возможно?

– Пожалуй, нет, – улыбнулся Вэйл.

Вечером Вэйл смотрел по телевизору выпуск новостей. Хилдебранд читал приготовленное заявление:

– Специальный агент Стэнли Берток, прослуживший в ФБР двенадцать лет, сегодня покончил с собой. Берток не являлся на службу последние несколько дней, и агенты из этого отделения искали его. Одна из групп в конце концов Бертока обнаружила и констатировала самоубийство. Мы продолжаем расследование.

Это краткое заявление вызвало у журналистов целый ряд вопросов.

– Есть какие-то предположения, почему он покончил с собой? Он пребывал в депрессии?

– Я не психиатр, но, думаю, депрессия имеет место при большинстве самоубийств. Хотя мы не замечали никаких признаков депрессии.

– Насколько старательно вы его искали? Почему не обратились к общественности с просьбой о помощи?

Единственный ответ, пришедший на ум Хилдебранду, мог бы открыть ящик Пандоры. Он оглянулся на Колкрика, пассивно сидевшего на стуле, ожидая какого-то сигнала.

– Как и во всякой организации, – начал Хилдебранд, – служащие иногда исчезают на короткое время. И объяснения обычно бывают совершенно безобидными. У нас не было причин полагать, что здесь дело обстоит иным образом.

– Существовала ли какая-то связь между этим самоубийством и нераскрытыми убийствами, совершенными «Рубэйко пентад»?

Начальник отделения снова оглянулся на Колкрика, но тот сделал вид, будто даже не слышал вопроса.

– Нет, никакой связи не существует, – ответил Хилдебранд. – Прошу прощения, я опаздываю на другую встречу.

Акулы пера, почуяв запах крови, стали наперебой выкрикивать вопросы, но начальник отделения, собрав свои записи, поспешно вышел из комнаты.

Глава пятнадцатая

На следующее утро Вэйл, постучав в кабинет Тай Делсон, распахнул дверь. Тай читала за письменным столом, на котором лежало с полдюжины юридических книг.

– Найдется у тебя свободная минутка?

Она подняла отстраненный взгляд.

– О, Стив, извини. Я пыталась кое-что выяснить.

– Я пришел в неудачное время?

– Нет-нет. Будь добр, закрой дверь. Я могу устроить перерыв. – Она открыла форточку, достала сигарету и закурила. – Садись, пожалуйста.

– Надо полагать, ты уже слышала.

– О Стэне? Мне сообщили об итогах обыска дома и машины. Насколько понимаю, постфактум.

– Что теперь думаешь о причастности Бертока?

– Если помнишь, при первой встрече я сказала, что не считаю его причастным к каким-либо убийствам. Говорят, он стрелял в тебя. Пожалуй, в книгах я понимаю больше, чем в людях.

– Не уверен, что это так. Я хочу задать тебе вопрос относительно людей, но он должен остаться в этой комнате.

Тай затянулась сигаретой и медленно выпустила дым.

– Кажется, в любом разговоре с тобой есть кульминационный момент.

– Это означает, что ты хочешь вернуться к своим книгам?

– Господи, нет, – ответила Тай Делтон. – Прошу, поделись со мной.

– Я не уверен, что это вымогательство – дело одного человека.

– Довольные боссы из ФБР думают иначе.

– Гордое собой руководство – вряд ли что-то лучше указывает на неполадки.

– Не буду спорить, – сказала она. – У тебя есть какие-то доказательства?

– Расчет времени в туннеле неверен.

– Ты не ошибаешься? Стресс может исказить ощущения, особенно когда проходишь через такую сенсорную депривацию, [8]8
  Выключение органов чувств.


[Закрыть]как ты.

– Я говорю не только о своих чувствах в туннеле. Я просмотрел все журналы регистрации, момент, когда ГСО начал удаляться, а я взорвал люк. Вчера вечером я вернулся туда и засек время ходьбы от туннеля до того места, где ГСО забросили в пикап. Возвращавшийся оттуда столкнулся бы с агентами из группы наблюдения. А ему следовало вернуться, чтобы поднять наверх деньги.

– Значит, думаешь, у Бертока был партнер?

– Один человек не в состоянии это сделать. Кто, по-твоему, мог сотрудничать с Бертоком, если это был Берток?

– Если Берток?

Вэйл решил не вдаваться в подробности:

– Да.

– Что ж, он стрелял в тебя, и коли у тебя есть сомнения, кто я такая, чтобы спорить? Полагаю, ты имеешь в виду кого-то из ФБР.

– Верно.

– Почему ты спрашиваешь меня, а не людей из Бюро?

– Не хочу открывать им, что не верю в версию Бертока-одиночки. Вот почему прошу хранить все это в секрете.

– Если сомневаешься в его причастности, зачем еще один агент?

– Я просмотрел записи телефонных разговоров Бертока. Он звонил только брату в Миннесоту и бывшим женам здесь и в Аризоне. Из этого следует, что он поддерживал с кем-то постоянный контакт скорее всего на службе. Потому-то я и пришел сюда – не хочу нарваться в отделении не на того человека.

Тай глубоко затянулась сигаретой.

– Неприятно указывать на кого-то пальцем, но есть человек, с которым Берток часто работал бок о бок. Винс Пандерен. И он имеет отношение к списку «врагов ФБР».

– Каким образом?

– Первая жертва – Конни Лисандер, бывший телерепортер – стала доносчицей. Ты о ней знаешь?

– Только то, что есть в досье.

– Большинство ее многочисленных сообщений оказались ложными. Однако из-за них кое-кого уволили, и самой громкой стала отставка федерального прокурора, хорошего человека. Были и временные отстранения, в том числе Пандерена – из-за пользования услугами проституток. Похоже, он один из тех людей, которые вечно на чем-то попадаются.

– Что он собой представляет?

– Трудно сказать. Был тайным агентом, пока не присвоил деньги из одного проекта. Кстати, я не знаю, почему он избежал увольнения. Вместо этого его перевели в группу Бертока. Если ты еще не знаешь, это свалка проблем в отделении. Говорят, Аллен Сэбейн никогда не жалуется, поэтому ему поручают заниматься трудными детьми. В общем, Пандерен несколько раз появлялся здесь со Стэном, когда требовалось разрешение на малообоснованный арест. На людей он смотрит как-то странно, словно пытается найти их слабые места. Я видела его на вечеринках. Очень молчаливый, пока не выпьет нужной дозы, – по-моему, это одна рюмка. Потом начинает хватать тебя за мягкое место. Все сторонились его будто заразного, первого кандидата на допрос в Управлении профессиональной ответственности. То есть все, кроме Бертока. Пандерен как будто подчинялся ему. Берток мог использовать его как мальчика на побегушках. В том числе и в дружеском общении. Мог втянуть в разговор при исполнении служебных обязанностей. Наверно, хотел, чтобы хоть кто-то был ниже его.

Зазвонил сотовый телефон Вэйла. Это была Кэт.

– Нам сообщили, что все четыре жертвы убиты из пистолета Бертока, и вчерашние пули выпущены из него же.

– Они подходят к гильзам с места третьего убийства?

– Да, – ответила она. – Почему это важно?

– Объясню при встрече. Сможешь подъехать через некоторое время?

– Конечно.

– Увидимся через час или два. – Вэйл выключил телефон. – Как ты уже поняла, установлено, что все убийства и вчерашняя стрельба совершались из пистолета Бертока.

– Значит, ты все еще интересуешься Пандереном?

– Да.

– Любопытно, – сказала Тай. – Думаю, ты предпочтешь разговаривать с ним не в конторе.

– Где, например?

– Из сообщений Лисандер выяснилось, что он почти ежедневно бывал у проституток. Потому и стал легкой добычей и для нее, и для Управления профессиональной ответственности. Фамилии и адреса внесены в файл министерства юстиции.

– Где он хранится?

Тай Делтон затушила сигарету об оконный карниз, выбросила окурок и закрыла окно. Сев за письменный стол, она застучала по клавишам клавиатуры.

– Я раздобыла копию для собственного пользования, хотела найти лазейку для бывшего федерального прокурора, когда тот попал под огонь критики за неправильное руководство подчиненными. К сожалению, как и в ФБР, у нас строго запрещено показывать файлы посторонним, так что ознакомить тебя с ним не имею права, – криво улыбнулась она. – Пойду перекушу. Сделай одолжение, уходя, выключи компьютер.

– Тай, я перед тобой в долгу.

– Странное дело, агент Вэйл. Я здесь постоянно это слышу, однако возвращать долг никто не собирается. Хочешь стать законодателем новой моды?

Вэйл туманно улыбнулся и вновь заметил в ее глазах отблеск одиночества.

Винс Пандерен вышел из массажного салона и направился к своей служебной машине. Вэйл наблюдал за ним, пытаясь решить, не этот ли человек входил в дом на Спринг-стрит накануне. Когда Пандерен вставил ключ в замок дверцы, Вэйл бесшумно приблизился, взглядом измеряя его рост и вес.

– Насколько я понимаю, теперь, когда Конни Лисандер нет в живых, ты можешь спокойно посещать такие места.

Пандерен обернулся. Его черные, влажные от пота волосы спадали на лоб, густые брови надменно взметнулись вверх.

– Ты кто такой?

Вэйл достал удостоверение с золотистым значком на обложке, однако раскрыть его не потрудился.

– Из Управления профессиональной ответственности? – спросил Пандерен. – Я просто искал источник информации.

Вэйл засмеялся:

– Вот как? Ты уже оправдывался этим, неужели не можешь придумать ничего другого? Позволь дать тебе совет: сочини отговорку получше, потому что в следующий раз УПО захочет твоей крови.

Глаза Пандерена забегали.

– Может, поговорим в машине? – предложил он.

Вэйл распахнул пассажирскую дверцу и сел на сиденье.

– Я Стив Вэйл.

– Тот человек из управления, которого Стэн якобы пытался застрелить?

– Якобы?

– Стэн был моим другом; я знаю, он иногда выходил за рамки, но стрелять в людей не мог.

– Деньги иногда быстро меняют человека.

– Попробуй мне это доказать.

– Он был настолько хорошим другом, что ты помогал ему в делах на стороне?

Пандерен резко к нему повернулся:

– Надеюсь, ты имеешь в виду не то, о чем я подумал?

– Как ни странно, именно это.

– О нет-нет. Я ничего не знаю ни о каких убийствах.

– Разве вы не были партнерами?

– Иногда по работе. И только.

– Допустим, не ты помогал ему. Тогда кто?

– Вылезай из машины.

– А если не вылезу?

– Тогда этот заурядный день превратится в весьма приятный.

– Тогда, может, не Берток, а ты совершал убийства?

– Сделай себе одолжение, вылезай отсюда, пока цел.

– Винс, я бы разыграл это иначе, но, с другой стороны, я никого не убивал. – Пандерен свирепо посмотрел на него, Вэйл ответил насмешливо спокойным взглядом. – По крайней мере хладнокровно.

Он вылез, глядя вслед удаляющейся машине Бюро.

Глава шестнадцатая

– Где был? – спросила Кэт Бэннон, когда Вэйл вошел в ее кабинет.

– Искал человека с поросшего травой холмика.

– Думаешь, причастен еще кто-то?

Он рассказал ей об анализе времени в туннеле.

Кэт задумалась над его информацией.

– А как… Нет, ничего бы не вышло. – Она прикинула еще несколько вариантов. – Похоже, без помощи он не мог этого сделать.

– Берток работал с человеком по имени Винс Пандерен, в личном деле которого есть темные пятна, одно благодаря Конни Лисандер. Я только что застукал его возле массажного салона с полным набором услуг. Нагнал немного страху – правда, недостаточно, чтобы как следует в нем разобраться.

– И что?

– Он отличается от человека, входившего вчера в тот дом, и ростом и походкой. Но все же запомни его фамилию.

– Что значит, ростом? По-моему, Стэн Берток самого подходящего роста, чтобы играть роль Стэна Бертока.

– Мне показалось, он был чуточку выше.

– О чем ты говоришь?

– Терпение, Бэннон, мы ответим на все вопросы во время сегодняшней поездки. Надеюсь.

– О да, она наверняка приведет к моему повышению, – сказала Кэт. – Где ты узнал об этом Пандерене?

– У Тай Делсон.

– Похоже, ты там регулярно бываешь.

– Привыкаю нюхать табачный дым.

– Стало быть, наша поездка связана с поиском невыявленного сообщника?

– Готова?

Кэт надела куртку и похлопала себя по бедру, убеждаясь, что вооружена.

– Пистолет на месте. – Похлопала по нагрудному карману. – Удостоверение на месте. – Открыла рот и сунул палец за коренной зуб. – Ампула с цианидом на месте. – Взяла портфель. – Вперед, в пещеру с летучими мышами!

Когда они вошли в лифт, Вэйл спросил:

– Как идут поиски денег?

– Для реалити-шоу они слишком сюрреалистичны. Колкрик с Хилдебрандом руководят из отдела расследования тяжких преступлений. Если дела как-то продвигаются, мне об этом неизвестно.

Вэйл ничего не сказал, взгляд его был отсутствующим, он явно ее не слышал. Кэт прислонилась к стенке и стала ждать. Когда дверцы открылись в цокольном этаже, Вэйл наконец посмотрел на нее.

– Почему убийца собрал гильзы после первых трех убийств, а после четвертого нет?

– О, я знаю! – шутливо заверила она. – Потому что это не важно. Все идентифицируется с пистолетом Бертока.

– Я понимаю, ты не можешь ответить на каждый незначительный вопрос, связанный с преступлением, но этот представляется мне важным.

Она пожала плечами:

– Чем больше преступлений совершает человек, тем больше делает ошибок. Может, на четвертый раз он испугался. Или не смог найти гильзу. Спешил на самолет. Это действительно так принципиально?

– Само по себе нет. Но зачем было вообще их собирать? Убийца оставлял пули, они представляют собой более серьезные улики, чем гильзы, и их легче идентифицировать.

– После первых двух убийств мы объявили, что пули выпущены из одного и того же оружия, так что убийца знал, что мы можем идентифицировать пистолет. Возможно, он решил, что раз мы располагаем пулями, то незачем собирать гильзы.

– Если вымогатели избегали совпадения гильз, почему использовали одно и то же оружие? – спросил Вэйл.

– Наверно, хотели показать, что все убийства совершили именно они.

– Вот-вот. Если демонстрировали это всему миру, к чему собирать гильзы?

Кэт наконец задумалась над этим противоречием.

– Хороший вопрос.

Они подошли к машине. Вэйл положил свой портфель в багажник, и Кэт увидела там помповое ружье в чехле и длинный, серебристого цвета, лом.

– Что это?

– Лом производства Холлигена. Пожарный инвентарь. А для меня – ключ от всевозможных замков.

– А-а, стало быть, ты собираешься крушить им двери, а не людей.

– Где твой дух авантюризма?

– А откуда у тебя ружье? И главное, почему ты думаешь, будто оно нам понадобится?

– Это новая фишка компании по прокату автомобилей. Они таким образом привлекают охотников.

Кэт указала на большой чемодан, входящий в снаряжение криминалистов:

– А это тебе зачем?

– Удача благоприятствует подготовленным.

– То есть, обнаружив улики, ты можешь скрыть свои карты.

– И пожалеть, что взял тебя с собой, – сказал Вэйл. – Если будешь продолжать в том же духе, то перестанешь быть моей подружкой.

– Скажи, когда скорость достигнет восьмидесяти миль, чтобы я могла броситься под встречный автомобиль.

Они выехали из гаража, и Вэйл какое-то время вел машину молча.

– Ладно, давай рассмотрим вот что, – наконец он заговорил. – Почему Берток отправился в этот дом на Спринг-стрит? Денег там не было – вообще ничего. То, что он назвал этот адрес, беря напрокат машину, кажется нелепой ошибкой. Особенно после превосходно спланированной серии преступлений.

– Тоже хороший вопрос.

– Это уже два хороших вопроса.

– Полагаю, мы опять едем на Спринг-стрит?

– Ты права, – подтвердил Вэйл. – Меня интересует еще кое-что. Почему ты не помогаешь Колкрику искать деньги?

– Ты не заметил перемен у заместителя директора за последние сутки?

– Никаких, кроме возросшего самомнения.

– Ты прав, самомнение у него есть, только он его сдерживает до тех пор, пока не нанесет завершающий удар. Мне кажется, Колкрику надоело плестись у тебя в хвосте. Ему известно о нашей совместной работе, и я наверняка узнаю последней то, что может дать тебе какое-то преимущество.

– Тогда, пожалуй, нам лучше самим найти деньги, – улыбнулся Вэйл.

– По-моему, ты не веришь, что деньги находятся в ящике номер четырнадцать?

– Человек ленив по своей природе, – ответил Вэйл. – Я всегда отношусь с подозрением к тому, что кажется слишком легким.

– И, само собой, не беспокоишь Колкрика своими сомнениями.

– Я уже говорил и ему, и всем остальным, что самая большая загвоздка в этом деле – попытка отвлечь наше внимание. Все слушают, согласно кивают и тут же бросаются к первому же блестящему предмету.

– Странно, но это снова позволяет тебе в одиночку вершить свои дела.

– Основной принцип метафизики, которым я руководствовался, будучи агентом, гласит: «Если они там, то они не здесь».

– Может, именно поэтому твоя карьера в ФБР длилась всего три года?

– Зато каким замечательным было это время!

Пятнадцать минут спустя Вэйл подъехал к дому, который накануне кишел представителями правоохранительных органов, а теперь опустел. Единственным напоминанием была черно-желтая лента перед парадной дверью. Кэт сказала:

– Понимаю, вопрос глупый, но ты поставил кого-то в известность, что мы сюда едем?

– Ты права, действительно глупый. – Вэйл вылез из машины, открыл багажник и вынул оттуда лом. – Но у меня есть разрешение мистера Холлигена, если это поможет. Давай первым делом обойдем дом.

Начали они с восточной стороны.

– На окне гостиной решетки нет, – сказал Вэйл и, осмотрев его, провел рукой по раме. – Она была, но ее сняли. Видны заделанные отверстия, и заделали их недавно.

Кэт подошла ближе.

– С какой целью?

– Тоже хороший вопрос. А вот еще один: зачем сохранять решетки на всех других дверях и окнах, но снимать эту?

Вэйл завернул за угол, проверил кованую решетку, защищающую заднюю дверь, и спросил:

– Где ты пряталась? За мусоросборником?

– Да.

Кэт указала на большой бак в двадцати ярдах от северо-восточной стороны дома.

– Укрытие превосходное. Кроме того, идеальная позиция для наблюдения за задней дверью и восточной стеной дома. Именно то, что нам тогда требовалось. – Вэйл обошел бак. – Я был у фасада; значит, остается только западное окно. Давай на него взглянем.

– Что именно ты ищешь? – спросила Кэт.

– Точно не знаю.

На западной стороне Вэйла больше заинтересовал старый деревянный забор, окружавший предприятие, чем дом или решетка на окне спальни. Кэт подергала один из прутьев.

– Похоже, держится крепко.

Вэйл по-прежнему осматривал ограждение автомобильного кладбища.

– От дома до забора не больше десяти футов, – задумчиво произнес он, направляясь к окну, взялся обеими руками за прутья и дернул их изо всей силы. Те сдвинулись примерно на полдюйма. Подергав их взад-вперед, Вэйл отступил на два шага. – Не следовало бы им этого делать. Они более новые, чем остальные.

Вэйл снова ухватился за прутья, пытаясь вырвать их из стены, но те не поддались, и тогда он принялся осматривать крепления.

– Что это означает? – спросила Кэт.

– Пока не знаю. Давай войдем внутрь.

Кэт уже усвоила, что если Вэйл говорит «пока», то, видимо, в курсе происходящего, но, как обычно, не видит смысла оповещать об этом весь мир.

Вэйл осмотрелся, вставил острый конец лома в раму решетки и плавным движением открыл ее. Подергав ручку парадной двери, он выбил ее плечом. Кэт последовала за ним в спальню, где накануне погиб Берток. Подняв окно, Вэйл снова подергал прутья решетки, затем осмотрел металлические концы, прикрепленные к наружной стене, и оконную коробку.

– Взяла латексные печатки?

– Ты догадлив. Дай ключи, принесу криминалистический комплект.

Возвратившись с чемоданом, Кэт достала из него пару перчаток.

– Не забыл, что эту комнату уже обыскивали?

– Только в местах, соответствующих надуманной версии.

– Надуманной? Но ведь так все и произошло.

– Возьми фокусника – его трюки правда или иллюзия? То, что как будто видишь, только кажется. Правдой фокус становится, только если знаешь, как он делается.

Хотя Вэйл и не переставал ее удивлять, это казалось чрезмерным даже для него.

– По-твоему, все это подстроено?

– Давай начнем с того, как мы проследили Бертока до этого дома. Тебя здесь ничто не смущает?

– Я не понимаю – разве нас не привела к нему отличная цепочка следов?

– Вот именно, отличная цепочка. Я ни разу не видел такой четкой. Телефонный звонок в квартиру Бертока ведет в прачечную, потом в мотель, в прокатное агентство и, наконец, сюда. На все ушло около двух часов. А их в году более восьми тысяч, тем не менее мы трое появляемся здесь в одну и ту же минуту. Похоже на тренировочное занятие, придуманное в Квонтико для начинающих агентов.

Вэйл явно не желал принимать очевидное. Возможно, причиной тому явился бунт против требовательного отца, который, по словам Стива, третировал его в детстве. Так или иначе, результатом стала его способность находить в лабиринте путь, о существовании которого все остальные не догадывались.

– Я понимаю, что ты имеешь в виду, но разве так иногда не случается? Баллистическая экспертиза подтвердила, что Стэнли Берток стрелял в тебя, забаррикадировался, а потом пустил себе пулю в лоб из табельного пистолета, который использовал в четырех убийствах.

– Это не Берток, – уверенно произнес Вэйл.

– Что? – изумилась Кэт. – Я совершенно уверена, что человек в морге – Берток.

– Да, но не он стрелял в меня, и, возможно, не он совершал эти убийства.

– На чем ты основываешься?

Вэйл пропустил вопрос мимо ушей.

– Не кажется тебе подозрительным, что он вошел в прачечную сразу после женщины, с которой мы разговаривали, словно дожидался свидетеля? Он привлек ее внимание, прицепившись со стодолларовой купюрой, к тому же проколотой гвоздями, так что никакого сомнения в ее происхождении не осталось. Но он хорошо замаскировался, и она не узнала на фотографии Бертока. Потом очень кстати перешел улицу к мотелю у нее на виду.

– Но он был одет точно так же, когда сюда ворвался спецназ и обнаружил его.

– Ты осматривала труп?

– Нет. То есть видела, но я не дока в таких делах и не знала, что искать.

– Прежде всего изо рта трупа не пахло сигаретным дымом. Я просмотрел список улик вчера вечером. У Бертока не было при себе ни сигарет, ни зажигалки. А помнишь, как сильно было накурено в его квартире?

– Может, он бросил курить.

– Возможно, однако в такой напряженный момент вряд ли стоило беспокоиться о раке легких. Но самое главное, кровь на его правом виске запеклась полностью.

– Что из этого следует?

– Чтобы кровь запеклась, требуется время, а его прошло мало между выстрелом и появлением в комнате спецназа.

– Хочешь сказать, он был убит раньше?

– Да.

– Тогда кто же в тебя стрелял?

– Человек из прачечной, который на наших глазах вошел в этот дом.

– То есть, когда мы ехали сюда, мертвый Берток был уже здесь.

– Совершенно верно.

– Значит, двойник стреляет в тебя, запирается в этой комнате и производит выстрел, имитируя самоубийство.

– Возможно, держа пистолет в руке Бертока, чтобы на ней остался нагар. Да, именно так.

– Именно так? – переспросила Кэт. – Тогда где был этот человек, когда сюда ворвался спецназ? Окно зарешечено, единственный выход – дверь, где ты, я и полицейский ждали его, чтобы схватить.

Вэйл молча надел латексные перчатки, ощупал левую сторону оконной коробки и, не найдя того, что искал, перешел к правой. Обнаружив зажим, он снял коробку. Под ней находилась металлическая пластина, в которую входили прутья решетки. Он поднял пластину и, просунув руку в окно, выдавил решетку. Та закачалась на петлях с другой стороны. Вэйл оставил ее на месте и вылез в окно. Оказавшись на земле, он вернул решетку назад, прутья с негромким щелчком вошли в скрытую металлическую пластину, и Вэйл проверил, надежно ли они закреплены.