Текст книги "Сто рассказов из русской истории. Жизнь Эрнста Шаталова. Навеки — девятнадцатилетние. Я вижу солнце. Там, вдали, за рекой"

Автор книги: Нодар Думбадзе

Соавторы: Сергей Алексеев,Юрий Коринец,Владимир Амлинский,Григорий Бакланов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 44 (всего у книги 44 страниц)

Дальние поезда

Я сидел в комнате и рисовал. Ветви яблонь скребли в окна дачи, дул ветер, и было холодно. А еще было слышно, как падали яблоки – они глухо ударялись о землю и звонко о крышу. Бабушка грелась у печки и вязала носки, мама писала статью, Чанг спал, свернувшись клубком на подстилке. А я рисовал. Я всегда рисовал в плохую погоду.

Я рисовал Испанию: яркое солнце, яркое небо, яркие горы и яркие апельсиновые рощи с оранжевыми апельсинами. И войну. Я рисовал атаку республиканских войск, и бегущих фашистов, и воздушный бой в синем безоблачном небе. Все у меня получалось неплохо, только не получался дядя. Я хотел нарисовать дядю, но дядя не получался похожим… Немножко был он похожим, но все же не очень похожим…

В печке трещали дрова, а в трубе завывал ветер. Вся дача гудела от ветра.

– Пойди посмотри… – сказала мама. – Там кто-то пришел…

– Это ветер, – сказала бабушка.

– Там кто-то вытирает ноги! – сказала мама.

– Это ветер вытирает ноги! – засмеялся я. – Осень…

И вдруг меня осенило:

– Дом слышит шум и шорох на пороге, ах, это осень вытирает ноги… Ну как? Это стихи!

– Прекрасно! – сказала мама. – Ты запиши…

Я взял чистый листок, но тут вскочил и залаял Чанг. В дверь постучали.

– Да, да! – сказала мама. – Войдите!

Я схватил Чанга за ошейник, дверь открылась, и в комнату вошел человек.

Человек был похож на летчика. В те годы летчики были очень популярны. В газетах писали не только про Испанию – много писали про летчиков. Про Чкалова, про Громова, про Коккинаки. Они летали через Северный полюс в Америку. И поднимались в стратосферу! Выше всех! Они гремели на весь мир, наши летчики.

Я сразу узнал в этом человеке летчика. Он был в обыкновенной кепке, но в кожаной куртке с «молниями» и в сапогах… Он был похож на Чкалова: такое же суровое лицо с глубокими складками возле рта, с прямым носом и крутым подбородком. Он сразу понравился мне своей улыбкой.

– Поди отыщи вас! – сказал он. – Я от Феденко, Петра Ивановича! По-моему, я не ошибся?

– Боже мой! – прошептала мама.

Она вскочила и стояла бледная как полотно, прижимая руки к груди. Бабушка тоже вскочила, выронив спицы…

– Боже мой! – повторила мама. – Но вы садитесь, садитесь… Хотите чаю?

– Прошу меня извинить! – сказал человек. – Я очень спешу… Я вас так долго искал. Я привез письмо. – Он сел, достал из куртки письмо.

Чанг опять зарычал.

– Ну-ну! – сказала мама. – Это свои…

Мама опустилась на стул, вскрыла конверт и стала читать. Мы с бабушкой смотрели ей через плечо.

Вот это письмо, даже не письмо, а записка…

13 августа 1936 года Тардиента.

Крепко обнимаю и целую вас, дорогие мои! Как вы там все? Целую вас крепко! Как Миша? Надеюсь, он молодцом… Привет Чангу… Между прочим, у меня тут опять собака – перебежала к нам от фашистов, не захотела быть фашистской! Прекрасный пес, образованный! И совсем не боится огня… Я здоров, чувствую себя хорошо. Здесь очень жарко, конечно, «в высшем смысле»… Меня окружают прекрасные люди… Передаю эту записку с оказией, не знаю, дойдет ли… На этом кончаю – сейчас мы идем в атаку… Держитесь, скоро увидимся!

NO PASARAN!

Ваш Петр.

…Мама долго не могла ничего сказать. И бабушка. А я спросил летчика:

– Вы Чкалов?

А он сказал:

– Нет, я не Чкалов, – и улыбнулся.

Потом мы проводили летчика на станцию. Он действительно оказался летчиком. Фамилии его я не помню.

По дороге на станцию мама все спрашивала, как там, в Испании, как дядя? А летчик отвечал, что все хорошо, дядя наш молодец. Что он там командует. Что все хорошо. И улыбался. И мы тоже сказали, чтобы он передал дяде, что у нас все хорошо. И все-таки толком он ничего не рассказал. А мы толком ничего не спросили. Потому что очень волновались. И спешили.

На станции летчик сразу сел в поезд и уехал. А мы еще долго стояли на станции.

Мимо нас с грохотом проносились поезда: местные, товарные, дальние… Я особенно люблю дальние! Они не останавливаются на маленьких станциях, им некогда, они спешат далеко-далеко, они налетают как вихрь, сливаясь в одну зеленую линию, как зеленые черноголовые змеи, – паровоз, потом вагоны, вагоны, вагоны, вагоны… Паровоз пыхтит и орет, а вагоны толкаются и стучат на стыках колесами, как сотнями ног, и все они гуськом проносятся мимо, и вот уже пусто – только запах дыма да звон в ушах…

Поездам всегда машут рукой – счастливый путь! И я тоже машу рукой. И из вагонов мне тоже машут – счастливо, мол, оставаться!

Если б вы знали, как мне не хотелось оставаться! Я тоже хотел ехать! Я хотел к дяде, в Испанию!

Через опустевшие рельсы уже переходят люди, они идут по своим делам, на базар или в лес по грибы, потому что утро и осень. А вон какая-то старуха тянет через линию корову; старуха тянет ее за веревку, а корова не идет, упирается, опустив рога, и трясет головой, и это очень смешно, но я не смеюсь, потому что мне не смешно… Корова боится, ей не нравятся запахи поездов, а мне очень нравятся запахи поездов…

Поезда прекрасно пахнут – они пахнут дорогой, дальними странами, пылью, и ветром, и лесами, и морем, и апельсинами, и яблоками, и рыбой – чем только они не пахнут!

А еще мне кажется, что они пахнут Испанией…

Поезда давно уже нет, а мы все стоим и стоим, стоим и смотрим за семафор, туда, где сливаются рельсы, куда уехал летчик, и вдыхаем станционные запахи, и Чанг тоже вдыхает станционные запахи, а в руках мы держим газеты, которые мы купили в киоске, и Чанг тоже держит газету – в зубах, а потом мы идем домой.

Дорога от станции поднимается в гору; она тянется ленточкой у подножия сосен, поэтому улица так и называется – Ленточка. Сосны шумят над дорогой под самыми тучами, они стоят высокие-высокие, как длинные великаны с маленькими кудрявыми головами; стволы у них совсем голые, почти до самой верхушки, снизу – коричневые и серые, – а выше – красные, и оранжевые, и желтые, как будто медные, и только на самой верхушке они увенчаны темной лохматой хвоей.

Сосны шумят… Красивые сосны! Интересно, растут ли в Испании сосны? Наверное, нет! В Испании растут оливковые деревья, и лавровые деревья, и апельсиновые, и кипарисы, и пальмы. Потому что там юг. А у нас север. И я опять вспомнил стихи, которые так любит дядя и которые я вспоминал, когда дядя был в экспедиции ГЛАВСЕВМОРПУТИ: «На севере диком стоит одиноко на голой вершине сосна…» Только тогда дядя был на Севере, а я на юге. А теперь наоборот: я на севере, а дядя на юге… Вот как все в жизни меняется! У нас, конечно, север не дикий и сосны не одинокие – у нас много деревьев! Потому что у нас Подмосковье. Я очень люблю Подмосковье! И Испанию я тоже люблю, потому что ее защищает мой дядя. И потому что она борется с фашистами. Но больше я все-таки люблю Подмосковье! Потому что это моя родина. Родину нельзя не любить, ее любят просто потому, что она родина. Тут уже ничего не попишешь. Тут уже баста. Этим все сказано. Люблю же я маму просто потому, что она мама. Вот она идет рядом со мной и тоже смотрит на сосны…

Я очень люблю Подмосковье! Подмосковье тоже север, хотя и не настоящий. Настоящий Север находится там, за Полярным кругом. Дядя говорил, что там никогда не заходит солнце. Вернее, оно никогда не заходит летом, а зимой никогда не всходит. Там очень интересно! Туда мы поедем с дядей, когда он вернется. И там дядя покажет мне этвас – нечто такое, чего не видел никто. И еще мы пройдем огонь, воду и медные трубы. Дядя-то их прошел! А я нет. Но это потому, что еще не пришло мое время. А оно придет обязательно. Хорошо бы пройти огонь, воду и медные трубы вместе с дядей. С ним было бы интереснее. Дядя опытный человек, он во всем этом прекрасно разбирается. С дядей хорошо – он во всем разбирается…

Шумят сосны. Шумят, шумят. Шумят себе сосны… А мы идем по дороге…

Комментарии

С. П. АЛЕКСЕЕВ

(род. в 1922 г.)

Книга С. П. Алексеева «Сто рассказов из русской истории» впервые опубликована в 1966 году в издательстве «Советская Россия». В нее входят несколько разделов, объединенных в своеобразные циклы. Первый – «Рассказы о Степане Разине, казаках и восставших крестьянах» – включает рассказы: «Всадник», «Не осудит», «Спа-си-те», «Казацкое слово»… Второй – «Рассказы о царе Петре и его времени» – состоит из рассказов, определяющих облик Петра I и его эпоху: «Без Нарвы не видать моря», «Про боярские бороды», «Чему молодые бояре за границей учились», «Аз, буки, веди…». Третий – «Рассказы о Суворове и русских солдатах» – посвящен великому русскому полководцу, не знавшему ни единого поражения в течение всей своей военной деятельности: «Пакет», «Бить, а не считать», «Измаил», «Настоящий солдат», «Суп и каша»… Четвертый – «Богатырская сила» – о войне 1812 года и ее героях-полководцах – Кутузове, Багратионе, Барклае де Толли – и мужественных, самоотверженных простых русских людях, солдатах, партизанах: «Сказка старого капрала», «Где же они, герои?», «Птица-слава», «Тишка и Минька», «Фили»…

Следующий, пятый раздел книги – «Красное знамя труда» – объединяет рассказы о том, как начиналось в нашей стране революционное движение, как происходили первые стачки и забастовки, как поднимались на борьбу за свои права люди труда: «В лесу у Емельяновки», «Гриша Лозняк», «Упрямая льдина», «Красное знамя труда»… Раздел «Царя скинули» повествует о самом начале новой жизни, о первых шагах после революции: «Гражданин Российской Республики», «Автомобиль», «Учитель» и другие.

Значительный интерес представляют помещенные в книге «Рассказы о Владимире Ильиче Ленине»; они свидетельствуют о вкладе писателя в развитие Ленинианы для детей и юношества.

Это рассказы «Старшой», «Несогласный», «Случай с Матвеем», «Удивительный день», «Секретная просьба», «Баламут»… Лениниана в творчестве С. Алексеева представляет собою поиск новых решений в освещении образа вождя. Автор стремится органично вплетать в ткань рассказа документальный материал, дает перекличку исторических периодов – современного и послеоктябрьского, по-своему рассматривает те или иные события. В этом, несомненно, причина большого интереса читателей к рассказам цикла.

Перу писателя С. П. Алексеева принадлежат многие получившие известность книги: «Небывалое бывает», «История крепостного мальчика», «Птица-слава», «Упрямая льдина», «Братишка», «Красные и белые», «Богатырские фамилии», «Идет война народная», «Срочное предписание», «Главная специальность».

В критико-биографическом очерке о творчестве писателя критик И. П. Мотяшов пишет: «Ну конечно же, книги Сергея Алексеева населены богатырями. Только не сказочными, а теми, кто делает действительную историю, кто движет мир из мрака крепостного прошлого в светлую явь коммунизма. И этих богатырей не три и не тридцать три. Даже не триста три. А гораздо больше. Потому что имя им – народ».

По словам С. В. Михалкова, писатель С. П. Алексеев «видит свое призвание в том, чтобы привести из прошлого в день нынешний выдающихся революционеров, полководцев, борцов за святые истины и сделать их как бы современниками наших ребят».

В течение многих лет С. П. Алексеев является главным редактором журнала «Детская литература».

Сергей Петрович Алексеев – лауреат Государственных премий СССР и РСФСР и премии Ленинского комсомола.

В. И. АМЛИНСКИЙ

(род. в 1935 г.)

Над повестью «Жизнь Эрнста Шаталова» Владимир Амлинский работал в 1968 году. Повесть состоит из семи глав, последовательно раскрывающих судьбу молодого человека, не сломленного духовно, несмотря на тяжелую болезнь, приковавшую его к постели.

«Радость, удача вполне уживаются, сосуществуют с обыденностью, поднимаются, взмывают ввысь, беззаботно парят, как бы не соприкасаясь с ней, несчастье же уродливо и одиноко на фоне обыденности, оно выпадает из естественного течения жизни – оно противоестественно», – пишет В. Амлинский в романе «Ремесло», опубликованном в журнале «Новый мир» (№№ 10–11, 1983 г.).

О том, как важно было художественно исследовать и психологически обосновать победу над несчастьем в обыденной жизни – а писатель решил эту задачу убедительно, с огромным тактом, – можно судить по тому непреложному факту, что повесть об Эрнсте Шаталове была горячо принята читателями и критикой. В семидесятые годы проходили конференции и диспуты, шли письма читателей разного возраста, повесть была включена в программы по литературе для школьников.

Не адресованная специально детям, повесть В. Амлинского стала одним из наиболее читаемых произведений у подростков и в 1970 году была выпущена издательством «Детская литература» в сборнике писателя «Музыка на вокзале». С тех пор она неоднократно переиздавалась, переведена на многие языки народов СССР, издавалась за рубежом.

Сведения о том, как складывался и развивался замысел, содержатся в самой повести: автор получил письмо, в котором будущий герой произведения просил прийти, чтобы поговорить по важному вопросу. Владимир Амлинский в это время активно работал в жанре рассказа, его рассказы «Музыка на вокзале», «Станция первой любви», «Чистое сердце горниста», повесть «Тучи над городом встали», документальные очерки «Среди людей» уже пользовались прочным успехом у читателей.

В. П. Катаев, бывший тогда главным редактором журнала «Юность», вспоминал позже, что В. Амлинский привнес своими произведениями нужные молодежи, сложные проблемы – любви, товарищества, дружбы, гражданственного отношения к труду.

«Несколько раз в жизни я пытался выразить себя с предельной силой, до конца», – говорит писатель в романе «Ремесло». За раздумьями повествователя ощущаются раздумья самого писателя, для которого, несмотря на более поздние серьезные удачи в литературе, одним из произведений максимального самовыражения была повесть «Жизнь Эрнста Шаталова». Ее нравственным критерием проверяется и будет проверяться жизнестойкость человека. С этих позиций изображены герои последующих произведений писателя, таких, как «Возвращение брата», «Нескучный сад», «Сегодня и навсегда», «Ремесло».

Писатель Владимир Ильич Амлинский – лауреат премии Ленинского комсомола.

Г. Я. БАКЛАНОВ

(род. в 1923 г.)

Повесть Г. Я. Бакланова «Навеки – девятнадцатилетние» была впервые опубликована в 1980 году в издательстве «Советский писатель». Она состоит из двадцати семи глав, которые раскрывают внутренний мир одного из тех, кто, уйдя на войну совсем юным, не дожил и до двадцати лет. В повести все дается прежде всего глазами Третьякова, которого уже поздравили с днем рождения родные, но которому доведется погибнуть, так и не дожив до этого дня.

Есть в этом произведении и другие персонажи: автор не замыкается только на внутреннем монологе основного действующего лица. Рядом с Третьяковым его товарищи – кто старше, а кто и моложе, чем он, люди разных национальностей: Джеджелашвили, почти мальчик, неожиданно светлый, не похожий на грузина; Насруллаев – крупный, похожий на борца, тяжелодум; Чабаров – коренастый, широкоплечий, с несколько монгольскими чертами лица; Обухов – смуглый, рыжеватый, но чернобровый, шутник и насмешник.

Все это солдаты из взвода Третьякова. «Он смотрел на них, живых, веселых вблизи смерти», как пишет автор, и не мог в эту минуту затишья представить кого-либо из них погибшими.

В повести воплощены раздумья самого Бакланова о себе и своем поколении. Еще в 1965 году писатель говорил, что в их классе, в воронежской школе, мальчиков было столько же, сколько и девочек: примерно двадцать человек. После войны в живых осталось трое. Но двое не воевали, а из тех, кто был на фронте, в живых остался он один.

Неудивительно, что оставшемуся в живых как священный долг виделась необходимость рассказать о мыслях, мечтах, делах тех, кто не дожил до победы, но без кого эта победа была невозможна.

«Может быть, самые великие – Пушкин будущий, Толстой – остались в те годы на полях войны безымянно и никогда ничего уже не скажут людям. Неужели и этой пустоты не ощутит жизнь?» – так думает Володя Третьяков, ощущая боль за тех, кто погиб в те фронтовые годы, что шел он по военным дорогам.

В критике, посвященной произведениям Г. Бакланова, его обычно называют в ряду тех писателей, которые разрабатывают тему Великой Отечественной войны. Это закономерно, но все же не совсем точно. Есть у Бакланова и произведения о мирной жизни, как есть они у Ю. Бондарева, Б. Васильева, В. Быкова и других писателей, для которых военная тема остается сквозной, непреходящей. Наверно, в этом и заключается общность ряда писателей как исследователей военной темы: о чем бы они ни писали, раздумья не только о мире, но и о войне тревожат их творческую сущность.

«Среди многообразных обязанностей, которыми заполнены мысли, дни, у человека есть одна главная обязанность: быть человеком. И об этой его обязанности литература должна напоминать ему неустанно. Потому что назначение литературы – быть совестью своего времени – так справедливо считает Г. Бакланов, так пишет он в очерке „Быть совестью“».

В том же очерке он заметил: «Когда моя дочь нажимает кнопку лифта и вот этим усилием крошечного пальца подымает нас на седьмой этаж, я испытываю сложное чувство».

В самом деле, то, что ребенку кажется таким привычным, повседневным, отцу, чудом оставшемуся в живых, ощущавшему в течение долгих лет войны постоянную опасность смерти, кажется ежедневно необыкновенным, фантастическим. Так что же, неужели меняется сознание поколений? Неужели забудется период тяжелейших человеческих жертв? Эти вопросы, как бы их ни сформулировать, постоянно тревожат тех, кто пишет о войне.

«Книги об Отечественной войне неотделимы от всей нашей литературы, они часть ее. Так же, как и вся литература, они рассказывают о жизни нашего общества – о жизни предвоенной и периода войны. И как мы знаем, книги эти оказываются очень современными», – подводит итог своим раздумьям о писательском назначении, о ведущей теме своего творчества Г. Бакланов в беседе с критиком И. Козловым.

Для писателей таких, как Бакланов, характерна удивительная целостность в восприятии мира, в осознании своих задач – литературных и жизненных. Будучи в пору войны девятнадцатилетними, они сохранили завоеванное, став зрелыми людьми, и всей страстью своего таланта и жизненных сил стремятся сохранить мир для поколений грядущих.

Широкую популярность в читательской среде получили произведения Г. Я. Бакланова – «Июль 41 года», «Пядь земли», «Мертвые сраму не имут».

Григорий Яковлевич Бакланов – лауреат Государственной премии СССР.

Н. В. ДУМБАДЗЕ

(1928–1984)

Повесть «Я вижу солнце» появилась в печати в 1963 году в Тбилиси. На русском языке отдельным изданием опубликована в 1965 году в издательстве «Детская литература». С тех пор издательство неоднократно обращалось к этой повести, последний раз опубликовав ее в 1983 году.

В творчестве писателя это было второе крупное произведение после романа «Я, бабушка, Илико и Илларион», написанного в 1959 году. Свою литературную деятельность Н. Думбадзе начал за два года до этого, в 1957 году, работая в журнале для молодежи. Журнал назывался «Цискари», что по-грузински означает «Заря». В нем публиковались юморески литературного сотрудника Думбадзе, а затем и его названный выше роман.

Повесть «Я вижу солнце», так же как и роман, посвящена теме военного детства и стойкости героев-подростков, которые вместе со взрослыми делили тяготы, вызванные вторжением фашистских оккупантов. Основное в творческой позиции писателя – показать людей, разделяющих заботы и радости друг друга, показать сопричастность людей всему человеческому.

«Душа человека во сто крат тяжелее его тела… Она настолько тяжела, что один человек не в силах нести ее… И потому мы, люди, пока живы, должны стараться помочь друг другу, стараться обессмертить души друг друга: вы – мою, я – другого, другой – третьего, и так далее до бесконечности…» – эти слова принадлежат одному из героев романа Нодара Думбадзе «Закон вечности». Они выражают убеждения и самого писателя. Убеждения, которые он последовательно утверждал в своем творчестве – в романах и повестях «Я, бабушка, Илико и Илларион», «Я вижу солнце», «Не бойся, мама», «Солнечная ночь», «Закон вечности», «Белые флаги».

«Высокий гуманизм, идейно-художественное мастерство, глубокая самобытность романов, повестей и рассказов Нодара Думбадзе снискали им широкое признание как в нашей стране, так и за рубежом», – говорилось в некрологе, посвященном памяти писателя («Литературная газета», 19 сент. 1984 г.).

Лауреат Ленинской премии и премии Ленинского комсомола Нодар Думбадзе вошел в историю многонациональной советской литературы как патриот-интернационалист, создавший живые, обаятельные характеры подростков и взрослых, в которых воплощены лучше черты наших современников.

Ю. И. КОРИНЕЦ

(род. в 1923 г.)

Повесть «Там, вдали, за рекой» написана в 1965 году, а в 1967-м – ее продолжение «В белую ночь у костра». По своей художественной целостности повести являются самостоятельными.

Оба произведения получили многочисленные положительные отклики в нашей стране и за рубежом. «Там, вдали, за рекой» переведена на языки народов СССР. Она издавалась как в социалистических, так и в капиталистических странах. Антеа Белл, переводившая повесть на английский язык, отмечала, что, по мере углубления в перевод она все больше приходила к убеждению, что «Там, вдали, за рекой» будет жить долго. «Книга выступает за детей и за романтику, и – прежде всего – за любовь к Миру и к Человеку. Но это не пустая, вялая любовь, это любовь, которая требовательна и которая хочет изменить мир, то есть это подлинный гуманизм борца», – заметила западно-германский критик Марина Штотц.

Романтизм, гуманизм, высоконравственные черты, присущие советской действительности, отличают творческое начало в произведениях писателя.

«В прозе Коринца отчетливо ощутимы гайдаровские традиции. О них можно говорить много. Но самая главная традиция Гайдара – писать так, чтобы юный читатель на всю жизнь полюбил Советскую власть, как самую правильную и справедливую. Чтобы любовь к Советской власти, к коммунизму, к Родине, к человеку вошла в его сердце как единое всепроникающее и всеобъемлющее чувство. И чтобы все его помыслы, дела, поступки определялись и направлялись этим великим чувством», – пишет И. Мотяшов в очерке «От искры ленинской костер»…

Критикой отмечались и автобиографические элементы в повести «Там, вдали, за рекой» – повести о дяде, как в подзаголовке определяет сам автор. И в то же время верно подчеркивалось, что годы, изображенные в повести, не только биография писателя, но и биография его времени, его поколения.

Именно эта черта: единство автобиографического, важного для одного человека, и общесоциального, важного для всего общества, – обеспечивает активную жизнь повести Ю. Коринца «Там, вдали, за рекой».

Созданные писателем сборники стихов и сказок, повесть «Володины братья», роман «Привет от Вернера» и другие произведения стали неотъемлемой частью детского чтения, пользуются широким общественным признанием.

Юрий Иосифович Коринец награжден орденом «Знак Почета».

Е. Зубарева Л. Фетисова