Текст книги "Трусиха (СИ)"

Автор книги: Нина Ростошь

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)

– Привет, это Нелли. Ты как к котятам относишься?

– Хорошо, – протянул озадаченный голос в трубке.

– У меня на руках сидит совершенно замечательный кот. Он страшно смелый, и ласковый, и вообще просто прелесть. Возьми его, а?

– А чего я-то? Если тебе он так нравится, оставь себе.

– Понимаешь, мои родители не любят животных...

Тимур задумчиво сопел, и Нелли ясно видела, как мальчик теребит прядку волос, наматывая на палец. "Давай же, соглашайся!"

– У меня собака есть и черепаха. Наверное, кот уже чересчур...

– Он умрет на улице и его смерть будет на твоей совести, – настаивала Нелли. – Хочешь, я за тебя всю четверть буду тесты по английскому писать?

Это был хитрый ход. Английский принадлежал к той, надо отдать должное, немногочисленной, группе предметов, по которым Тимур перебивался с тройки на четверку. Остальные он, особо не напрягаясь, сдавал на пять.

– Ладно, тащи свою котятину. Ты далеко живешь? Я на Ленина 15. Четвертая квартира.

– Нет, близко. Я скоро! Прямо сейчас.

– Ага, давай.

Нелли кинула трубку и взметнула ворох одежды. Она положила в старую мамину сумку шерстяной свитер и осторожно поместила туда Пушистого. Котенок жалобно пискнул. "Не плачь, – шепотом утешила девочка. – я тебя к Тимуру отнесу, там будет хорошо, станешь с черепахой играть... Я бы очень хотела, чтобы ты стал моим другом, но..."

– Пошла относить котенка хорошему человеку, – бросила в пространство Нелли, закрывая дверь.

Дом Тимура девочка нашла быстро. Пушистый даже не успел испугаться, а она уже переводила дыхание перед тяжелой железной дверью.

– Буду тебя навещать, честное слово, – пообещала котенку Нелли. – И наплевать, кто что скажет по этому поводу!

Прихожая оказалась просторной и котенок осторожно двигался по периметру, как будто шел наощупь в темной комнате. Нелли неловко опустилась на пуфик, стараясь не смотреть на домашние шорты и смешные шлепанцы Тимура.

– Пузи сейчас нет – гуляет, – пояснил мальчик. – А вот с Тортиллой я их при тебе познакомлю.

Он исчез в глубине квартиры и Нелли с любопытством оглядела окружающую обстановку. Сколько раз она представляла, как Исмаилов приводит ее в гости, она раздевается, очень изящно и естественно общается с его родителями, а он пожирает ее глазами. Интересно, где он делает уроки? Как выглядит его кухня?

Тимур вернулся с черепахой и осторожно положил ее в десятке сантиметров от котенка.

– Знакомься, Тортилла, это... Как его зовут?

– Э-э-э... Не знаю. Я называла "Пушистый".

– Длинновато. Сократим до Пуша. Ты как, не против? – обратился мальчик к котенку.

Тот чихнул и Тимур улыбнулся непривычно мягкой улыбкой:

– Тортилла, он не против.

Черепаха осторожно высунула морщинистую голову, со стариковским рассеянным вниманием оглядывая новое существо. Существо зашипело, старательно ероша шерсть, чтобы сравняться габаритами с противниками. Тортилла презрительно моргнула и скрылась в панцире.

– Победа! – засмеялся Тимур.

Нелли заерзала на пуфе, чувствуя себя лишней.

– Пойдем пить чай. Этот вояка и без нас справится.

Нелли последовала за хозяином, стараясь топать потише, но зацепилась плечом за косяк и влетела прямо в шкаф. Чашки угрожающе зашатались, а вазочка с герберами свалилась прямо в руки Тимуру.

– Так и сказала бы, что умираешь от голода и жажды, – пошутил он, вставляя цветы обратно.

– И вовсе не умираю. Я нечаянно, – буркнула Нелли, пристраиваясь за столом.

Интересно, все мечты сбываются таким образом? Когда они уже не кажутся такими заветными, а ты оказываешься неуклюжей идиоткой вместо прекрасной принцессы? Или, может, у нее одной все получается вот так, через... коленку.

"А то ты этого не заслужила? – злобно укорила себя Нелли, мстительно ошпаривая нёбо чаем. – Ничего такого плохого не сделала, да? Вот тебе, вот тебе, получай!". И она сделала огромный глоток кипятка. Взвизгнула и закашлялась.

– Ты чего? Хочешь, кока-колы налью? И еще есть котлеты вчерашние, но они с луком.

Нелли замотала головой, скрывая внезапно выступившие слезы.

– Мне пора. Надо еще домашку сделать.

– Тогда до завтра. – Тимур вдумчиво куснул крепкое зеленое яблоко.

– Пока.

Нелли погладила Пушистого, оказывается, давно материализовавшегося у ноги и вышла. Домой решила идти пешком – так получалось дольше. Внезапный кураж покинул ее, оставив ежиться в пальто на ставшей внезапно промозглой улице. Отец ее убьет. И Фред – за выпитые сливки – тоже. А ведь еще и правда домашнее задание делать надо. Что там? Русский? Матеша?

Хорошо бы меня сейчас машина задавила, – Нелли шаркала по тротуару, не обращая внимания на грязевые болотца, попадавшиеся на пути. – Тогда папа бы не стал ругаться, все бы меня жалели, а я лежала, читала, вкусности всякие ела... Нелли покосилась на дорогу, по которой сновали легковушки. "Больно наверно, будет. А вдруг насмерть? Тогда я уже никогда не попаду в Ливону. Лучше домой". Она покрепче сжала ручку портфеля и двинулась к дому.

–

Четверть подходила к концу, то есть наступало самое препоганое время, когда знаешь, что финиш близок, но все хорошее будет только завтра, а выклядываться по полной надо прямо сейчас. Нелли поставила точку и с трудом разогнулась. Пальцы, сжимавшие ручку, ныли так, что сама собой вспоминалась детская разминка. «Мы писали, мы писали, наши пальчики устали... – продекламировала девочка. – Вот именно, что писали мы, а оценку-то получит Тимур. А мне еще свой тест по английскому делать надо».

Она встала со стула и машинально сделала насколько расслабляющих движений, намертво вбитых в нее Пажом за какую-то пару недель. Почему парням как-то удается устроиться так, что они учатся гораздо меньше девочек? Вот и Паж тоже не вызубривал все пары соответствий, но... Продолжить было нечего. Вспомнив, как старший ученик Феи возился с ней на тренировочной площадке, девочка покраснела.

Сейчас все эти издевательства вспоминались с ностальгической нежностью. Пожалуй, то было лучшее время в ее жизни. Да, лучшее! Уж всяко не сравнить с сегодняшним, хотя и Тимур каждый день с ней здоровается, и в прошлогодние джинсы она влезла, и с Аней отношения наладились.

Паршиво все! – констатировала Нелли. Пара сказочных месяцев растворились, как таблетка шипучего аспирина. Нелли распахнула тумбочку, выгребая маскировочные альбомы и коробки. У задней стенки в неком подобии тайника лежало обгоревшее платье. Доставать его часто было нельзя. Во-первых, обгоревшая материя здорово крошилась, а внятно объяснять откуда в ее комнате постоянно берутся следы пепла невозможно. Во-вторых, даже самый отъявленный мазохист не выдержал бы ежедневного ковыряния в кровоточащей ране. Раз в неделю – еще туда-сюда. Да и уборку можно сделать, не вызывая подозрений.

Неужели это все? – прижимая к груди лохмотья, спросила себя девочка. – Все самое чудесное в моей жизни уже было и теперь остается только вырасти и умереть? Она вцепилась зубами в кулак, чтобы не разреветься в голос, и решительно запихнула улику обратно.

Тест по английскому. И сочинение. И еще математика. Вот! – пораженная собственной жестокостью, Нелли убрала тест Исмаилова в портфель и достала собственный вариант. Если в ее жизни все равно больше не будет ничего чудесного, то нечего над ней – жизнью, то есть – и трястись. Вот угробит ее математика с английским, а Паж даже не узнает...

Жалобно скривившись, Нелли открыла тетрадку.

–

Награждение победителей – церемония пафосная и тягомотная, пусть даже в рамках отдельно взятой средней школы. Директор с завучихой торжественно – считай, медленно – доставали почетные грамоты и зачитывали их в изрядно фонивший микрофон. Начинали с малышей, так что Нелли Бежецкая за третье место в городской олимпиаде по английскому языку потащилась к сцене одной из первых. Она ненавидела мероприятия. Казалось, все таращатся на нее и хихикают, подталкивая друг друга локтями. Конечно, «серьезные» места – это у старшеклассников, а у нее и в самом деле – тьфу! Ерунда на постном масле. Кроме того, она всегда шаталась на узких крутых ступеньках, ведущих к сцене.

Нелли стистнула в потной ладони приятно глянцевый лист, стараясь не глядеть ни в зал, ни на зауча – вдруг спросит о несданной контрольной? Лодыжка, как нарочно подвернулась на самой верхней ступеньке, так что пришлось хвататься за стены и спрыгивать на одной ноге под смех зрителей.

– В Англии бы ее на порог не пустили, – нарочито громко прокомментировала Зина Ним, школьная звезда первой величины. – Разве что в судомойки бы зачислили.

Нелли скомкала грамоту, прикладывая невероятные усилия, чтобы не морщиться от обиды и боли. Проходя мимо зинкиного ряда, она нарочно с силой оперлась на ручку кресла, заставив весь ряд шатнуться.

– Эй, смотри куда идешь!

– Сам смотри, – огрызнулась Нелли, протискиваясь на свое место.

Зинка Ним вышла в числе последних. Свою награду за победу в областном конкурсе по художественной гимнастике, она приняла так, будто получила по меньшей мере Оскара.

"Почему одним все, а другие даже в сказке умудряются выглядеть дураками?" – мрачно вздохнула Нелли, отворачиваясь к окну, чтобы не смотреть, как Ним подиумной походкой возвращается к своему сиденью. Девочка с трудом дождалась момента, когда можно будет кое-как запихнуть в сумку порядком измятый лист и влиться в толпу спешащих на свободу школьников. Домой идти на хотелось.

Нелли забрела в спортзал и тихонько присела между неубранных снарядов. За стеной, в актовом зале, только что покинутом администрацией, шумные старшеклассницы уже начали репетировали новогоднее представление. Нелли тихонько провела ладонью по шведской стенке. Зачем она сюда пришла? "Первокла-асник, первокла-асник, у тебя сегодня праздник" слышалось из зала.

– Почему они эту песню взяли, ее ж на первое сентября всегда крутят? – с вялым любопытством размышляла девочка. – Но мелодия привязчивая. "у тебя сегодня пра-а-аздник". А у меня одни сплошные будни. Да... Я хочу обратно! – вдруг поняла Нелли. – увидеть Маринетт, Фею, Пажа. – сердце девочки вдруг забилось мощно и радостно, как будто с него сдернули защитный чехол. Я должна еще раз побывать в сказке. И я там побываю, – с удивившей саму себя уверенностью поняла Нелли.

Она крутнулась на месте от радости и почувствовала, как на нее накатило детское упоение движением. Кружиться было чудесно! Девочка отбросила в сторону портфель и завертелась странными восьмерками, наращивая темп оборотов. "Позабыто все на свете, сердце замерло в груди. Только небо, только ветер, только сказка впереди!" – звучало в ней. Я ветер, я сказка, я лечу, могу сделать все что угодно! И-и-их! Ноги девочки оторвались от досок пола, но она нисколько этому не удивилась. Она танцевала, а значит – могла все.

Глава 14 НЕЛЛИ

– Нелли, Нелли, ты вернулась! – Маринетт изо всех сил прижала девочку к себе.

– Ой-е-ей, какая ты сильная, а с виду и не скажешь.

– Это от радости, – огромные мультяшные глаза засияли сквозь слезы. – Я ТАК счастлива тебя видеть.

– А я-то как... Ух, какое шикарное платье! Опять Фея наколдовала?

– Нет. Это королевское, то есть... – Маринетт покраснела. – Я теперь как бы принцесса. Тут такое случилось!.. В жизни не догадаешься!

– Принц ходил и примерял всем туфельку, а потом нашел тебя и женился? – лукаво улыбнулась Нелли.

– Откуда ты знаешь?!

– Так, – скромно потупилась девочка. – Мы, волшебники, народ прозорливый.

Маринетт смотрела на нее с восхищением и Нел не выдержала.

– На самом деле, я просто знаю эту сказку. "Золушка" называется.

– Золушка?

– Героиня, то есть ты!, все время копалась в золе, за что ее и прозвали этим словом. Слушай, а где Золла с близнецами, она что, умерла?

– Что ты говоришь, Нел! – испугалась Маринетт. – Маменька чувствует себя, хвала Мирру, неплохо. Живет с нами во дворце, и Терин с Херин, конечно, тоже. Неужели ты думала, что я брошу ее одну? – с упреком спросила девушка..

– М-м-м, нет, но.. В моем мире "Золушку", видимо, записали не очень точно. Да неважно! Главное, ты счастлива! Помнишь, мы с тобой говорили, что тебе обязательно обломится настоящее огромное неприличное счастье. И вот – по щучьему веленью, по моему хотенью... Класс!

Маринетт вздохнула и потащила девочку за собой.

– Сейчас я тебя отведу к Крестной, она тоже очень обрадуется, и Паж, конечно, и папа.

– Дорогая!

Маринетт чуть не врезалась в принца и, встретившись с ним взглядом, просияла.

– Прости, я знаю, что должна ходить с достоинством и буду очень стараться. Но посмотри, кто к нам вернулся! Эта замечательная девочка – моя подруга Нелли, а это Арктуллий третий – мой э-э... муж.

– Здравствуйте, – Нелли с любопытством уставилась на королевскую пару. – Хоть в чем-то сказки не врут, – с удовлетворением констатировала она.

Принц нежно провел пальцем по щеке жены:

– Вы куда-то спешили?

– Хотела скорее отвести ее к Фее.

– Я вас провожу, а потом ненадолго похищу тебя, радость моя.

Появление девочки произвело фурор. Слугам было велено подать всего самого лучшего, Фея самолично осмотрела путешественницу на предмет ушибов и ссадин, а Паж так грохнул ладонью по столу, что пришлось делать перевязку.

Когда девочка проснулась в комнате, которую ей отвели (я сплю во дворце! офигеть!), то почувствовала, будто никуда не улетала и вообще вся ее "нормальная" жизнь была недоразумением. А самое важное начнется сейчас. Вот прямо сию секунду, стоит только спустить ноги с кровати. Но даже полностью одевшись, не произошло ничего особенного. И после завтрака тоже. А потом Фея возобновила занятия, Паж – тренировки, и стало не до чудесного. Хотя девочке иногда удавалось отвертеться от уроков, прячась за юбки Маринетт и устраивая себе экскурсии по дворцу.

В обычной жизни – сейчас казавшейся такой далекой и глупой – Нелли не любила экскурсии. Что за радость таскаться по длинным залам, в которых почему-то нет ни единого стула, и восхищаться картинами, густо пятнавшими стены? Что нарисовано на холстах Нелли с открывавшегося ей ракурса видно было плохо, удавалось хорошо рассмотреть только масивные золоченые рамы. Еще Нелли нравились паркеты – жаль только, ей не разрешали послюнявить старое дерево, разглядывая завитушки и прожилки. А уж о том, чтобы попрыгать по крошечным планкам и речи быть не могло: страшные служительницы в темных костюмах с поджатыми в мелкую складочку губами сразу превращались в огнедышащих драконов. А родители до боли стискивали ей запястье. Нет, Нелли не любила "экскурсии".

Но Золушкин дворец – это совсем другое! Во-первых, настоящий – живой! – дом, в котором можно все потрогать, на всем посидеть, стащить булочку на кухне или скорчить рожи в огромном зеркале с кошачьими головами. Единственная проблема – слуги. Они, в отличие от смотрителей музеев были очень почтительны с девочкой, зато имели склонность тонко издеваться над Нелли. Не могут же взрослые люди на полном серьезе шаркать перед ней ножкой и говорить "Ваша милость". Однозначно издевались! Так что приходилось прятаться от их пристальных взоров, находя убежище в покоях Леодина.

Но сегодня королевского астролога на месте не оказалось и Нелли решила исследовать дворцовые башенки – так высоко она еще не забиралась. К счастью, после тренировок с Пажом вскарабкаться по лестнице было не проблема. Она приналегла на тяжелую дверь и та медленно, сохраняя достоинство, подалась внутрь. Ступеньки, вырубленные в камне вовсе не походили на широкие дворцовые лестницы. Они были высокими – каждая доходила пятикласснице до колена – и неровными: будто выдолбленными в середине. Если на каждый гранитный прямоугольник вылить кружку масла, то оно так и застыло бы маленьким озером, не проливаясь и подстерегая неосторожных путешественников.

Со стороны башни не казались такими уж выскими, но взбираясь наверх, Нелли почувствовала, что переоценила свой исследовательский зуд. Нафига ее сюда понесло? Ноги уже начали устало скользить, а кончики пальцев саднили от прикосновения к шершавой поверхности. Нелли остановилась и стена обдала ее разгоряченную спину приятным холодком. Сидеть на башенных ступеньках оказалось неожиданно удобно, может, они и предназначены для сиденья, а не для хождения? – подумала девочка. – Посижу и все-таки доберусь до верхушки.

Спускаться вниз несолоно хлебавши было стыдно, сидела бы тогда уж в своей комнате, учила магические пары. Фея ведь завтра спросит заданный урок.

– На свежем воздухе лучше учиться, – постаралась убедить саму себя Нелли. – Наверняка до верха и осталось-то совсем немного.

– Пока это ничего нам не дает, – голос Крестной прозвучал настолько отчетливо, что незадачливая ученица вскочила на ноги. Неужели ее наставница умеет читать мысли? Да еще и отвечать на них?

– Мы еще и не брались за дело по-настоящему.

Нелли шлепнулась обратно на ступеньку, отбив все тазовые кости сразу: голос Мастера Привалского она узнала бы где угодно. Девочка замерла. Если невидимые собеседники ее обнаружат.... Что произойдет в этом случае почему-то проверять совершенно не хотелось. Она тихонечко посидит, а потом будет спускаться – очень осторожно и так бесшумно, как только сможет.

– Если ты уверена, что твоя подопечная – главный герой сказки, то мы можем заставить ее перенести нас в Мирр. Теоретически.

– Я не уверена, доигран ли сюжет, сам понимаешь, в противном случае она еще не обладает достаточной силой.

– Я не уверен, что и по окончании своей роли будет обладать, – хмыкнул Эстр. – Слабая и бестолковая, как все бабы. Кончено, кроме Вас, дорогая.

– Не называй меня дорогая! – зашипела Фея.

Нелли открыла рот в напряженном внимании: казалось, если сомкнуть губы, то и уши тоже окажутся закрытыми.

– Думаю, стоит остановиться на более гарантированном способе добывания энергии.

– Ты хочешь сказать – сцедить настоящее волшебство, чтобы...

Видимо, Эстр что-то сделал, потому что Фея возмущенно охнула.

– Ты поражаешь меня своими способностями, солнце мое, но не имеешь никакого понятия о конспирации.

– Конспирации! А кто привел тебя сюда так, что ни один поваренок ничего не узнал? А?

Нелли почувствовала, что холод, идущий от стен, прямо-таки вгрызается в кости. Она сделала шаг и чуть не скатилась вниз. Вцепившись рукой в камень, девочка превратилась в каменную статую.

"Не успею, – ужасная мысль заставила Нелли "отмереть". – сейчас они придут и..." Что будет после "и" думать не хотелось. Нелли повернулась лицом к лестнице и на четвереньках поползла вниз, хорошо еще, сегодня на ней было не платье, а вполне вменяемые штаны на кожаных завязочках. "К концу лестницы они, наверно, станут невменяемыми", – Нелли потрясла головой, отгоняя посторонние мысли и еще быстрее заработала конечностями.

На занятия с Феей Нелли шла, как на каторгу. Хмель поддразнивал смурную подругу, но девочка почти не реагировала на подначки: поговорить с Пажом о подслушанном вчера диалоге она не успела и теперь тайна жгла ее изнутри.

Девочка протиснулась на свой стул и прикипела взглядом к отделке платья наставницы.

– Нелли? Ты сегодня невнимательна. Что-нибудь случилось?

Та замотала головой, боясь, что дрожащий голос выдаст ее и упорно не поднимала глаза выше золотой цепочки, плотно охватывавшей шею золушкиной крестной.

"Сейчас она спросит про заданные пары", – Нелли набрала побольше воздуха, вспоминая первое из соответствий. Вечером, отчаявшись найти Пажа, она зубрила проклятые сочетания, пытась выбросить из головы пугающий разговор Мастеров иллюзий.

– Пары я вас сегодня спрашивать не буду, – заявила вдруг Фея.

Ученики удивленно вскинули головы. Нелли, забывшись, даже соскользнула глазами до уровня губ Прекраснейшей, но тут же заставила себя опуститься обратно к карманам платья.

– Вот вам задание потруднее. Попробуйте перевести это яблоко в вазу, но! – Фея подняла вверх изящный палец, – без участия зеркального порошка.

– Э-э-э... – Хмель и Нелли переглянулись.

– Но разве это можно сделать без всех необходимых ингридиентов?

– Раз я дала такое задание, значит, ответ положительный. Уж до этого-то вы можете дойти своим умом, – фыркнула Фея. – Начинайте.

Нелли взяла яблоко в руки. Его прохладная кожица казалась ненастоящей, слишком гладкой, если бы не аппетитный запах, исходящий от плода, можно было бы подумать, что это очередная иллюзия или вообще поделка из папье-маше.

– А подсказку можно? – спросил Хмель, покосившись карим глазом на строгую фигуру Мастера иллюзий.

– Можно. Все сложные цепочки состоят из простых.

Хмель вздохнул и решительно отобрал яблоко у девочки. Следовало заменить простую пару соответствий на более сложную опосредованную цепочку, включить в нее два или даже три дополнительных звена.

– Вазу можно получить и из кроличьего хвоста. А кроличий хвост... – Паж вопросительно взглянул на Нелли. Та пожала плечами – в кроличьих хвостах она не разбиралась. "Тимура бы сюда, – вздохнула девочка, – он во всякой живности хорошо шарит".

– Кроличий хвост – из подушечки для иголок! – торжествующе заключил Хмель.

– Как перевести яблоко в подушечку я знаю, – оживилась Нелли. – Вчера учила. Надо взять зеркальный порошок... Ой, порошок ведь нельзя.

Фея выглядела так, будто изо всех сил подавляла желание захихикать. Нелли снова вздохнула: гениальные идеи больше не спешили в голову.

– Та-а-ак. Ясно. Это будет вашим домашним заданием. А сейчас, раз для интеллектуальной деятельности вы не годитесь, сделайте хоть что-то полезное. – Фея с довольным видом поставила перед Нелли чашку с сушеным верескуном, а рядом с Пажом – маленькую губку.

– Ты истолчешь стебли в порошок, а ты пропитаешь губку раствором. Приступайте, чего вы здесь высиживаете? Яйцо василиска?

Нелли взяла ступку и переложила туда часть верескуна. Колючки впивались в пальцы, как будто были не просто живыми, а одухотворенными какой-нибудь дьявольской силой. Девочка то и дело совала исколотые пальцы в рот, слизывая капельки крови. "Наверно, она знает, что я вчера что-то слышала, – подумала Нелли, – иначе с чего так меня мучить? Вон Пажу какое простое задание дала – всего-то пропитать губку".

Нелли покосилась на друга. Но тот тоже не выглядел довольным: раствор скапливался на поверхности губки, словно та была стеклянной, стекал с боков и лужицей разбегался по тарелке, предусмотрительно подставленной Хмелем, но никак не желал проникать внутрь.

– Добавь крови, – бросила Фея.

– Какой? – не понял Паж, в сердцах чуть не сбросив губку со стола.

– Своей, естественно, – удивленно подняла брови наставница. – Нож в шкафу.

Паж нехотя взял небольшой кинжальчик и уколол палец, несколько капель крови мгновенно впитались в губку, захватив с собой чуть-чуть раствора. Совсем немного – остальная жидкость продолжала игнорировать пористую поверхность.

Хмель резанул второй палец и Нелли отвернулась. Ее верескун хоть и кололся до крови, но все-таки это совсем не то же самое, что полосовать самого себя ножом. "Ему всегда достается самое плохое, – с раскаянием подумала девочка, – а я еще жалуюсь". Она надавила на пестик с такой силой, что скрип ступки заставил присутствующих вздрогнуть.

– Вообще-то при работе с верескуном разумные люди надевают перчатки, – обронила Фея.

Нелли сердито вскинулась – неужели нельзя было сказать раньше, пока ее руки не превратились в решето.

Больше до окончания урока никто не сказал ни слова. Фея что-то задумчиво чертила на листе, раствор наконец-то начал вести себя как приличная жидкость, а проклятый верескун превратился в безобидный порошок.

– Наконец-то. На сегодня свободны – и не забудьте о домашнем задании.

Нелли и Хмель вышли и, не сговариваясь, повернули в сторону купальни – изрезанные руки следовало обработать.

Фея осторожно завернула губку и понюхала обработанный верескун. Видимо, результат ее удовлетворил, потому что она кивнула, аккуратно стерла кисточкой каплю крови, оброненную девочкой, добавив ее к порошку и ссыпала его в колбу.

– Нам надо поговорить, – прошептала Нелли, убедившись, что кроме них в коридоре никого нет.

– Хорошо-хорошо, – рассеянно кивнул Паж. Его мысли явно были заняты чем-то другим. – вечером, ладно?

– Да почему вечером-то?

– Сейчас мне некогда. После ужина – у озера.

– А домашнее задание? А тренировки? – пискнула Нелли.

– Потом.

Нелли уже собиралась возмутиться, но тут из комнаты вышла фрейлина и девочке пришлось прикусить язык.

"К Леодину зайти, что ли?" Она развернулась и зашагала обратно, отсчитывая лестницы, чтобы не заблудиться. Королевский астролог не удивился неожиданному появлению гостьи. Он сидел за столом, который был завален самыми разными кусочками дерева, стружкой и какими-то странными инструментами.

– Ой, какая красивая коробочка! – Нелли придвинулась поближе и засопела Леодину в ухо.

– Обойди стол с той стороны, огневица, и не мешай. Сейчас самая ответственная работа. – Леодин осторожно поворачивал в руках небольшую шкатулку.

Нелли попыталась задержать дыхание, но быстро побагровела и стала хватать воздух ртом.

– Потише! – шевельную бровью Леодин. Его пальцы ловко соединяли крошечные планки, натирая кажду жирной эмульсией.

"Клеем, что ли?" – подумала Нелли, но спросить не осмелилась. Девочка обожала разные сундучки, коробочки и вообще всякие симпатичные маленькие емкости. Дома у нее была коллекция жестянок из-под конфет, маминых духов, кукольных домиков. Нелли унизилась даже до того, что выпросила у четырехлетней сестренки своей одноклассницы затейливый сундучок с всамделишным замком и малюсеньким ключиком. В нем хранилась мозаика, привезенная из Германии. После неприличной лести, долгих уговоров и двух баночек мыльных пузырей Нелли стала счастливой обладательницей сундучка. Правда, ей пришлось еще полвечера изображать чахнущего над сокровищами дракона, но ее, как истинного коллекционера, не смущали подобные мелочи.

– А что за коробочку ты делаешь? – не выдержала Нелли.

– Это секрет. И вряд ли мое необыкновенное произведение можно назвать коробочкой. Скорее, Вещь. Впрочем, я вижу, ты уже не дашь мне поработать. – Леодин быстро собрал огромную кучу деревянного хлама со стола и запер в ящик. – Лучше расскажи о себе. Нашлась свободная минутка или ты просто сбежала?

– Сбежала, – призналась Нелли, осторожно доставая из кармана затейливого вида бутылочку. – Вот, смотри, что я тебе принесла. Мы были в Главном Королевском погребе и я решила, что королю ни в жизни все не выпить. А таких бутылочек там много.

Леодин рассмеялся:

– Да ведь это же знаменитый ливонский уксус! Я все-таки еще не дошел до того, чтобы употреблять столь неподходящее сырье. Давай-ка лучше вернем королевскую собственность на место. А я, с вашего позволения, милая дама, употреблю немножко долинного бальзама. Леодин достал из просторных складок своего одеяния любимую фляжку. Садись, рассказывай. Что сегодня творится в замке?

– Все то же: все суетятся, готовятся к осенней церемонии возложения чего-то там.

– Не чего-то там, а возложения плодов. Это древняя традиция, берущая свое начало во временая Ярориана Победителя.

– Ага, вот это самое. Фея должна показывать фокусы, нас с Пажом запрягли лущить бобы, как будто это мы – золушки.

– Кто?

– А, фигня! Паж, если и соглашается улизнуть, то тащит тренироваться. Уж лучше я буду возиться на кухне!

– Наверно, он как-то объясняет столь удивительное рвение.

– Еще бы! Все время повторяет, что я очень могущественная и должна уметь контролировать собственное тело. Ну, типа, не затанцевать, когда не надо. Паж – ужасный зануда.

– Неужели? – поразился Леодин.

– Может, я немного преувеличила, – спохватилась Нелли, – но самую чуточку. А Маринетт опять застукали с тряпкой в руках. Говорит, задумалась и автоматически начала мыть пол. А тут слуги зашли! Представляешь? Арктуллий шепотом ругался – жуть.

– Боюсь, я плохой отец, – понурился королевский астролог.

– Маринетт никогда такого не говорила, – запротестовала Нелли.

– Она и не скажет, – грустно согласился Леодин. – Хорошая девочка.

– Ваша дочь – принцесса, а вы говорите, "плохой отец". Да вы должны ей гордиться!

– Я ей и так гордился, без всяких титулов... Эх, дай-ка, ваше иномирное высочество мне вон ту бутылочку и стакан. Спасибо.

– Пить – вредно, – осторожно заметила Нелли.

– Зато помогает, – парировал королевский астролог и поморщился. – Сходи-ка ты на кухню, принеси пирожков, устроим пир горой. Мы же еще не отметили твое возвращение!

– Сейчас, – Нелли отправилась на кухню.

Эта комната совсем не напоминала привычный девочке закуток. Скорее, помесь заводского цеха (в прошлом году пятиклашек водили туда на экскурсию) и школьной столовой. Только развешанные по стенам сковородки, травы и колбасы придавали помещению некоторый уют, особенно в отсутствие людей.

Около двери в погреб Нелли с удивлением обнаружила Маринетт, которая сидела на стульчике поваренка и, кажется, плакала.

– Мар, ты что?

– Золла иногда заходит сюда, гоняет местных кулинаров, – тень улыбки пробежала по лицу девушки.

– А ты-то причем? – не поняла Нелли.

– Я хочу спокойно посидеть на кухне с чашкой чая, класть локти на стол, одеваться так, как мне удобно, а не изображать дворцовый манекен, – горько вздохнула принцесса. – В таком наряде и нагнуться-то тяжело, не то что пыль как следует вытереть.

– Тебе уже не надо вытирать пыль, – напомнила Нелли.

– Все равно! Хорошо хоть Крестная больше не заставляет меня ходит с жабой в волосах. Это было просто кошмарно, чувствовать, как она там копошиться... Ох, – Маринетт вздрогула.

Нелли подумала, что если бы Паж смотрел на нее так, как на Маринетт, она согласилась бы терпеть трех жаб. И одного маленького ужика. А ведь у Маринетт еще есть принц, и корона, и вообще, вся сказка написана ради нее!

– Ты должна радоваться, а не ныть, – девочка не могла скрыть внезапной неприязни.

– Как радоваться, если теперь меня никто не любит? Вот и ты тоже злишься, – расстроилась Маринетт.

– Я не злюсь. Просто надо во всем видеть хорошие стороны. Раньше ты это умела, а сейчас, когда этого прекрасного так много – хнычешь.

– Я не хнычу, просто немного расклеилась.

– Тебе нельзя, ты – героиня сказки.

– В смысле?

– Разве отец не говорил тебе, что каждый мир – сказка и если ты один из главных героев, то можешь творить, что хочешь.

– Говорил, но я не очень-то верила. А уж в то, что сказка обо мне... Да я даже не могла сделать так, чтобы у меня была новая обувь!

– Понимаешь, сначала надо сыграть заданный сюжет, – объяснила Нелли, чувствуя как испаряется раздражение. – А потом ты становишся кем-то вроде настоящего волшебника в пределах собственного мира. Стоит только по-настоящему захотеть... Правда, у меня с этим хотением все время проблемы, – самокритично призналась девочка. – То не того чего-нибудь хочу, то никак не могу правильно настроиться. Уже думать страшно.