Текст книги "Пепельное сердце (ЛП)"
Автор книги: Нина Блазон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 27 страниц)
Часть 4
Любимый
Глава 19
Золотая барка
После разговора с Леди Мар Зоря стали еще внимательнее наблюдать за Саммер и еще плотнее окружали ее. В воздухе повисло ожидание и надежда, что к ней вернутся последние воспоминания об Индиго. В эти дни Саммер не отваживалась ходить к камерам, кроме того она не спала и часу, волнуясь, как бы другая Зоря не увидела ее сны и то, над чем она ломала голову. Она сторожила сон Бельен, и при этом всеми силами пыталась восстановить в памяти лицо Индиго. Но оно по-прежнему оставалось расплывчатым пятном. Однако девушка знала, что у него были темные волосы. Он был высоким и сильным мужчиной, и чем-то действительно походил на Любимого. Он носил перчатки, но это ни о чем не говорило, так как многие мужчины того времени были одеты похоже. Она поймала себя на том, что искала объяснение и хотела верить Любимому.
Леди Мар видимо хорошо ее знала. Час за часом, она все больше вплеталась в их общину. Уже через два дня она знала по имени каждого Зоря, которого встречала, и могла чувствовать особую близость каждой в отдельности, даже с закрытыми глазами. Гилам со светящимся голубым плащом, хрупкая Вий с крыльями пчелы и Халимар, чей волос был такого же цвета как ее крылья мотылька. Изо дня в день она находила частичку самой себя. То, что сила, которую она излучала, будучи Зоря, не играла никакой роли, Саммер заметила в тот день, когда ей снова удалось улизнуть и прокрасться к первой башне.
В этот раз на нижнем этаже ей повстречались слуги. Стоя в лифте, ей стало понятно, что она рассматривала их глазами Леди Мар. Как очаровывающие человеческие фигуры на шахматной доске жизни, но так далеко от нее, что их судьба ее совершенно не трогала.
Но была и другая сторона. Когда несколько минут спустя Саммер с нетерпением бросилась наверх к камере стражника, она не знала, кто больше радовался их встрече. Теллус или она. Не то, чтобы старый охранник показал ей это.
– А, Леди Тьямад, – пробурчал он, сделав угрюмое лицо. – Ну, что же, можешь присесть, только не вздумай снова залить мой стол слезами.
Его глаза светились, и она даже заметила, что он тщательно побрился. Карты, собранные в стопку, лежали на столе, как будто он надеялся, что в скором времени у него будут гости. Саммер сняла маску и положила ее на деревянный стол, на котором виднелись пятна от вина.
– Единственный, кто сегодня будет плакать, это ты, Теллус, – она схватила карты. – Когда увидишь, что нашел свою чемпионку.
***
В камерах стало холодно. Скоро рассветет, и Саммер сможет намного лучше разглядеть мозаичные полы и орнаменты на окнах. Прежде чем пойти к Любимому, она заглянула в помещения, которые не были закрыты, и нашла в одном из них сложенные друг на друга одеяла и стулья. С двумя одеялами в руках, она на цыпочках вошла в камеру Любимого. Теллус был не единственным, кто надеялся на ее возвращение. Любимый тоже не спал. Он сидел под окном, прислонившись спиной к стене, оперев руки на колени, и смотрел на дверь. Ей сразу же бросилось в глаза, что на нем не было повязки. Хоть он и не улыбнулся и не поприветствовал ее, Саммер заметила, как его лицо на мгновение засияло.
Он ничего не сказал, когда она подошла к нему и молча села рядом. Со страхом в сердце она сидела и искала подходящие слова, украдкой поглядывая налево и сравнивая его с мужчиной, который лежал на кровати в тронном зале. «Он так похож на него», – удрученно думала Саммер. И одновременно она наслаждалась его близостью и мечтала о том, чтобы просто взять его за руку и забыть обо всем.
– Я хочу тебе верить, что ты не Индиго,– сказала она некоторое время спустя. – Пожалуйста, расскажи мне, что тогда произошло.
Любимый покачал головой.
– Мы не на одном уровне, Шена, – спокойно ответил он. – Я заключенный. Черта с два я дам тебе нож, которым ты перережешь мне горло.
– Это же ты хотел перерезать мне горло в Маймаре! Напомнить тебе, что это я несколько дней назад была твоей пленницей?
К своему удивлению, Саммер заметила, что он слегка покраснел, теребя при этом перчатки. Казалось, его окружает что-то мрачное. Во второй реальности она ощущала это как затененную вибрацию, как будто он вел сам с собой внутреннюю борьбу.
Собравшись с духом, она продолжила:
– Ты двести лет подряд так ненавидел меня и искал?
– Не каждый день,– помедлив, ответил он. – Конечно, бывали годы, когда я не делал ничего другого, кроме как искать тебя. Года и столетия я был занят тем, чтобы забыть тебя. Я пытался получить от вечности самое лучшее. Много путешествовал. Но ты была как лихорадка, возвращающаяся снова и снова. Всегда когда я слышал музыку, я выходил и искал тебя среди публики.
– До тех пор пока не нашел меня.
– Я бы узнал тебя под любой маской.
Он посмотрел на нее со стороны. Его взгляд был как прикосновение.
Нападение на улице Маймары снова предстало перед ее глазами и заставило содрогнуться. Как будто почувствовав это, он отвел взгляд в сторону и прикусил губу.
– Я не смог находиться в театре, – тихо сказал он. – Одно дело кого-то долго искать и совсем другое, внезапно найти его. Да еще... так. В длинном платье и с украшением в волосах.
Его голос стих, потерял звучание, словно кто-то сдавил ему горло.
– Это было так, как будто не прошло и дня... с тех пор.
– И ты последовал за мной. Чтобы убить меня.
«За то, что я взяла твое сердце».
– Да и нет. Я убедил себя, что хочу лишь отомстить. Я ушел из театра, после чего напился в каком-то кабаке. Я был не в себе, и когда вернулся в театр, тебя там уже не было. Но я знал, где тебя искать. Там, где играла музыка. Там я тебя и увидел. Танцующей с этим... светловолосым парнем со сцены.
Последние слова он буквально выплюнул с таким презрением, что Саммер насторожилась.
– И когда я пошел за вами и увидел, что ты хотела его поцеловать, то... я снова осознал, что ненавижу тебя.
– Скорее всего, ты просто не мог вынести, что я кого-то целую, – медленно сказала Саммер. – Честно говоря, мне даже кажется, что ты все еще... меня любишь.
– Нет, – ответил Любимый. – Я просто думал, что ты сделаешь с этим парнем тоже, что и со мной.
Саммер готова была рассмеяться.
– Точно. И поэтому ты его побил. Признайся, ты был безумно ревнив. Может ты и правда хотел меня убить, но не сделал бы этого. Тогда ты бы упустил все шансы найти свое сердце.
Видимо она зашла слишком далеко. Он соскочил и начал мерить комнату большими шагами. Когда он повернулся к ней, его глаза сверкали от ярости, которую она слишком хорошо знала. «Странно, что я его совсем не боюсь».
– Чего ты хочешь от меня, Шена?
– Помоги мне вспомнить! Тебя. И... нас.
– Тогда вытащи меня отсюда! До этого я не скажу ни слова, – он поднял брови. – И уже тем более про... Индиго.
Он засмеялся, когда она побледнела и в возмущении вскочила на ноги.
– Именно такой я и знаю тебя, Шена, – сказал он с таким дружелюбием, которое еще больше завело ее. – Так быстро впадаешь в ярость, когда человек не повинуется тебе.
– Не называй меня Шена! – напала она на него. – Я не знаю ее и не помню этого имени. Меня зовут Саммер.
Она оторопела. «Почему не Тьямад?»
– Саммер, ага. Твое имя на сцене, – он снисходительно улыбнулся. – Значит, хочешь поиграть со мной в игру? Ты свое получишь!
Сделав два шага, он подошел к хрупкому стулу, стоящему в углу комнаты. Он схватился за спинку, наклонил его и со всей силы ударил по ножке стула. Раздался треск, когда она отломилась от рамки.
Саммер вздрогнула. «Что он собирается делать? Уж не наброситься ли на меня?» Тем временем он отламывал другую ножку. Ее рука скользнула к ключам в кармане юбки, но даже если бы она сейчас бросилась прочь, то не смогла бы пробежать мимо него. А он уже шел к ней с деревяшками в руках. Саммер отпрянула на несколько шагов назад.
– Что это значит? Стражник будет...
Он бросил ей одну ножку. Она поймала ее и с еще большим недоумением посмотрела на него.
– Ты же хочешь все вспомнить, – сказал он. – А я не хочу разговаривать. Так что покажи мне, на что ты еще способна!
Он подался вперед, и ножка так быстро полетела в ее сторону, что Саммер неловким движением кое-как отбила ее. Дерево ударилось о дерево. Ее рука опустела, а ножка лежала на полу.
– Ужасное начало, – сухо заметил он. – Ты забыла, что я дерусь левой рукой?
Саммер сжала кулаки. Затем подняла ножку, прикинула расстояние и бросилась на него.
Саммер редко так не хватало воздуха, как сейчас. К ее удивлению с ней что-то произошло. И с Любимым тоже. Их начальное противостояние все больше превращалось в игру.
– Наклонись в сторону, – поправлял ее Любимый, когда ножка стула в очередной раз летела по воздуху. – В тот момент, когда ты видишь, что я поднял вверх руку, ты уже должна подставлять плечо.
Он улыбнулся, когда она запнулась о собственную юбку. Но после двадцатой попытки его веселье прекратилось.
Ему уже не так легко удавалось обезоружить ее, а когда она смогла заставить его отступить на несколько шагов назад, Саммер увидела, как он признательно поднял брови. Несколько секунд спустя они стояли друг против друга скрестив оружие, разгоряченные, запыхавшиеся, в восторге от борьбы. В его глазах она видела маленькое, искаженное отражение самой себя. А на его губах играла ироничная улыбка.
– Видимо ты еще не все забыла.
Деревяшка со стуком ударилась о мозаику, когда он неожиданно резким движением обезоружил ее. Но когда он подошел и притянул ее к себе, она поняла, что и он выбросил свое оружие.
Вдруг стало не важно, кем они оба были. Они утонули в этом поцелуе. В этот раз он не отталкивал ее от себя, а крепко держал, даже тогда, когда их губы нерешительно оторвались друг от друга. Они стояли, крепко обнявшись, поглощая близость друг друга. Его рука гладила ее волосы, а она прижималась к нему, наслаждаясь каждой секундой. Лишь когда она открыла глаза и увидела, что утренняя заря отражалась от золота мозаики, она осторожно высвободилась из его объятий.
– Я должна идти, Любимый. Но я... я вернусь. Как только смогу.
Она хотела отвернуться, но он держал ее за руку.
– Саммер?
Она улыбнулась, когда он назвал это имя. «Это я», – думала она. – «Также как и Тьямад».
Он грустно посмотрел на нее.
– Я тогда говорил серьезно. Вы можете запереть меня как зверя, но никто – никто! – не заставит меня рассказать то, чего я не хочу рассказывать. Поэтому не спрашивай меня о месте казни!
***
У нее было ощущение, что она вернулась в совершенно другой мир. Взволнованная его поцелуем и чувствами, которые она больше не могла отрицать, разрываясь между тоской и сомнениями, Саммер чувствовала себя такой чужой среди Зоря, что боялась, что выдаст себя.
– Труппы лорда Теремеса продвигаются все дальше,– рассказала ей в этот день взволнованная Вий, девушка с каштановыми волосами. – Лорд Джорас сегодня утром усилил труппы, но долго он не выдержит.
Она замолчала и вопросительно и с надеждой посмотрела на Саммер.
– Мне... нужно время, – тихо сказала Саммер. «Предам ли я его, если он окажется Индиго?» Сама мысль об этом испугала ее.
Вий положила ей руку на спину, на то место, где были невидимые шрамы. Затем к ней подошли еще две женщины, нежно дотронулись до плеча и погладили ее волосы. И вдруг ей снова стало легко окунуться в эту манящую близость сообщества.
В эту ночь она видимо забыла, что является Зорей, потому что действительно смогла заснуть. И до того, как Саммер поняла, что делала, она почувствовала губы Любимого на своей коже, его поцелуй, вдохнула его запах тепла и чего-то дикого, и была счастлива. Слишком поздно предупреждающий голос сказал ей о том, что она находилась не в том месте, чтобы видеть сны. В тоже мгновение чья-то рука схватила ее за плечо и так энергично начала трясти ее, чтобы разбудить, что Саммер подскочила на месте.
Побледневшая Бельен смотрела на нее огромными глазами. Она приложила указательный палец к губам, схватила Саммер за руку, стащила ее с камня и побежала вместе с ней наружу и вниз по лестнице.
– Бельен, я могу все объяснить...
– Шшш! – ответила она. – Ни слова!
В следующее мгновение подруга толкнула ее в гардеробную. Холодный свет лампочки ослепил Саммер.
– Ты целовалась во сне с человеком, – в полной растерянности прошептала Бельен. Саммер тут же покраснела.
– Это что, солдат?
– Нет! Это актер из Маймары, которого я когда-то знала.
Она сама удивилась тому, как легко далась ей ложь.
– Это просто воспоминание, Бельен, – уверяла она. – Оно ничего не значит.
– Но ты на самом деле его целовала. Ты что... любила его? Ты? Зоря? Человека?
Саммер едва выдерживала пронизывающий взгляд Бельен. Она посмотрела на руки и затем произнесла:
– Да.
Бельен сделала глубокий вдох и упала на стул рядом с вешалкой.
– Леди Мар говорила нам, что ты, возможно, была влюблена в Индиго. Но это было нечто другое. Ты была его Зоря и он мог обольстить тебя. Но как ты могла полюбить другого...
– Я думала, я человек, Бельен. Ты не можешь упрекать меня в этом. Я думала также, что испытываю голод или холод. И я больше ничего не знала про Индиго. И еще меньше про наши законы.
Бельен подпрыгнула и положила руки на ее плечи.
– Я же не упрекаю тебя! Я просто не хочу, чтобы это видели остальные и рассказали Леди Мар. Она дает тебе столько времени, сколько нужно, но она придет в ярость, если узнает, что ты видишь во сне поцелуи с человеком, вместо того, чтобы, наконец, вспомнить кто такой Индиго.
Она еще крепче сжала ее плечи.
– Ты должна быть осторожней!
Саммер подняла взгляд.
– Как я могу это сделать?
– Просто больше не спи, – сказала Бельен, сделав заговорщицкое лицо, отчего ее сердцевидное личико стало еще красивее. – А... если тебе все-таки понадобится покой, ты должна найти такое место, где поблизости от тебя никого не будет. Пойдем со мной!
Немного погодя они вышли из внутреннего круга. Саммер занервничала, увидев, что Бельен целеустремленно направилась к мосту, ведущему к первой башне. «Она все знает», – подумала она. Но целью Бельен оказались не лифт и камеры ветров, а наполовину скрытая лестница на заднем плане, которую Саммер однажды уже видела.
– Сначала нам нужно в колодезную комнату, – объяснила Бельен. – Она немного смещена под башню. Из подводных скал на морском дне бьет ключом пресная вода. Отцу короля Бераса удалось построить колодец. Он до сих пор обеспечивает водой всю цитадель.
Саммер сразу же узнала комнату с колодцем. Но узкая железная дверь, которая еще несколько дней назад открывалась для нее и Бельен, была заперта. Бельен прошла мимо нее, села на край колодца и недолго думая перебросила туда ноги. Странно было наблюдать за тем, как Леди в маске и черном платье, словно школьница перелезает через край колодца.
– Никогда не делай этого в присутствии слуг, – предупредила Бельен Саммер, после чего исчезла в колодце. Саммер бросилась к ней и обнаружила железные ступени, вмонтированные в стены колодца и ведущие вниз. Бельен постепенно спускалась все ниже вглубь колодца. Саммер поспешно завязала в узел подол юбки на уровне бедра и последовала за ней. Дорога вела в темноту, навстречу эхо падающих капель. Каждые десять метров располагался широкий выступ, на котором они могли отдохнуть. Когда отверстие колодца высоко над ними стало выглядеть как затухающее солнце, Бельен остановилась и схватила Саммер за руку.
– Здесь, чувствуешь?
Кончиками пальцев Саммер погладила кирпичи. В каждом из них торчала железная дуга, которую можно было удобно обхватить рукой.
– Слабо закрепленный камень, – сказала она. – Кто-то прикрепил к камням нечто вроде ручек.
– Не кто-то, – триумфально заметила Бельен. – Это были Халимар, Вий и я. Чтобы нам не приходилось проходить мимо людей по дороге к баркасу.
– Значит, туда ты меня ведешь!
– Конечно. Одной рукой вытаскивай кирпичи и складывай их на выступе. Но не забудь на обратном пути снова вставить их на место, когда будешь одна внизу!
Вместе они вытащили камни из стены и действительно, после того как они убрали десять камней, возник узкий проход. Бельен пошла вперед, включив фонарик. Свет упал на головокружительно крутую, ветхую лестницу, протянувшуюся вдоль выложенной камнем шахты колодца. Каждый шаг отзывался эхом, пока они спускались вниз.
Спуск был затоплен, вода доходила до верхней губы лиц святых, запечатленных на стенах, а их бороды из водорослей двигались вперед назад по течению. Раздавался плеск воды, как будто в узком резервуаре нетерпеливо плавали акулы. Бельен повела ее не к находившемуся внизу храму, а через боковой мостик в следующее соборное помещение. Даже без света фонарика, Саммер сразу же увидела теплое, золотое поблескивание баркаса. Корабль заполнял все пространство комнаты. Нос корабля, в виде загнутого, узкого серпа луны, только и ждал того, чтобы разрезать волны.
– Как вы поместили его сюда?
– Баркас всегда такого размера, какой хочет Леди Мар, – ответила Бельен. – И он принадлежит всем нам.
Бельен грациозно спрыгнула с высокого выступа в скале на позолоченную палубу.
Баркас действительно не соответствовал помещению. Когда Саммер с удивленным видом ходила вслед за Бельен по палубе, она увидела казавшуюся бесконечной парадную комнату, украшенную отшлифованным янтарем. Золотисто-желтые пластинки как мозаика покрывали даже ложе, выросшее прямо из пола, как плоский, тесаный камень кубической формы.
– Вы приходите сюда, когда хотите побыть наедине с собой?
– Это наш дом, – засмеявшись, ответила Бельен. – У баркаса своя душа, но в отличие от Зори, он хранит увиденные тайны. Если ты захочешь где-нибудь вернуть воспоминания о прошлом, то здесь у тебя это получится лучше всего. Приходи сюда, если захочешь спать и видеть сны. Другие знают, что время от времени одна из нас уходит на баркас.
Саммер улыбнулась.
– Спасибо!
Бельен кивнула и тут же стала серьезной.
– Вспомни Индиго! – настойчиво сказала она. – Ты ведь выполнишь свое задание? Не так ли? Не подведешь нас.
Вот он снова. Этот безжалостный груз на ее душе.
– Я... должна вспомнить, – нерешительно сказала она.
Бельен не могла скрыть разочарования.
– Не жди долго, – с печалью сказала она.
Саммер смотрела вслед подруге, когда та пошла назад той же дорогой. Ловкая, грациозная фигура, чей крылатый плащ окунул пещеру в теплый свет. На лестнице она еще раз обернулась и помахала Саммер.
– Не забудь вернуться до тех пор, пока утром в комнату с колодцем не придут слуги!
Ее голос зловещим эхом отзывался в помещении. Саммер лишь кивнула. Она только собралась вернуться в янтарную комнату, как вдруг застыла на месте. Ее взгляд упал на скальный порог рядом с баркасом. На нем были крошечные, мокрые отпечатки детских ног.
Они вели прямо в воду, оставляя за собой след из капель. Саммер наклонилась через перила, обошла всю палубу, но никого не нашла. В воде также не было видно никаких движений. Она задумчиво перебирала предметы в кармане. Ее пальцы коснулись прохладной и гладкой кошачьей головы Морта. Она вытащила ее и некоторое время рассматривала улыбающуюся морду. Затем спрыгнула с борта на выступ в скале и положила украшение рядом с отпечатками ног.
***
Бельен была права. У баркаса была душа, и он хранил воспоминания о всех Зоря, не выдавая их. Саммер ощущала присутствие остальных, словно был частью огромной толпы. Чувствуя себя в безопасности, она заснула так глубоко, что никакой сон не тревожил ее.
Проснувшись несколько часов спустя и с тяжелым сердцем покинув баркас, она увидела, что кошачья голова пропала. Но взамен, рядом со свежими отпечатками ног, лежало что-то белое, крошечное. Саммер наклонилась и подняла странный предмет. Он едва умещался меж пальцев и выглядел на первый взгляд как коралл. Но когда Саммер поднесла его поближе к глазам и рассмотрела со всех сторон, она с удивлением обнаружила, что держала в руке молочный зуб.
Глава 20
Дайе
С баркасом все стало проще, и одновременно сложнее. Было такое ощущение, что стоишь на натянутой веревке, с трудом балансируя. Одна сторона вела к Зоря, в сообщество, заманивавшее отсутствием своего Я, где она была в безопасности, как нигде в другом месте. На другой стороне находился Любимый. Саммер пыталась удерживать равновесие посередине, угнетаемая своей виной и желанием полностью принадлежать Зоря. При этом она испытывала страх за любовь, которую с каждым днем ощущала все больше и больше, но в которой не решалась признаться.
Для своих запретных походов Саммер всегда выбирала ночь. Но каждый раз Теллус уже ждал ее. И каждый раз Любимый не спал. Они оба были постоянно начеку. То темное, что его окружало, недоверие между ними не уменьшалось, иногда они даже ссорились, потому что Саммер приставала к нему с вопросами.
Каждый раз, скрестив руки на груди, он качал головой.
– Тогда давай заключим сделку, – предложил он. – Скажи мне, что ты сделала с моим сердцем, а я расскажу тебе все, что ты хочешь знать.
И Саммер, прикусив губы, молчала. Ей хотелось прямо-таки побить его за то, что она была в отчаянии и ощущала себя беспомощной.
Но все же между ними было нечто другое, как только они замолкали и устало отпускали прошлое, наступало Здесь и Сейчас. Было достаточно пространства, чтобы они нашли руки друг друга и крепко держались, словно были безнадежно потеряны и опирались лишь друг на друга.
– Если ты ничего не говоришь о себе, то, по крайней мере, расскажи обо мне, – потребовала Саммер после одной из этих трудных битв.
Они сидели у стены, прислонившись, друг к другу, на одеялах, которые принесла Саммер и наблюдали за тем, как порыв ветра крутыми спиралями поднимал вверх пелену дождя, словно развевающуюся вуаль.
Любимый вздохнул.
– Я впервые увидел тебя в парадном зале. Была глубокая зима, а на тебе не было обуви. Ты ходила по мрамору босиком.
«Праздник Индиго. Он был там! Значит это все-таки он».
«Если бы я знала, кто он, то подала бы идею одному из Лордов, попытать его»,– слова Леди Мар прозвучали в голове Саммер. Ее затрясло от страха и она еще крепче сжала руку Любимого.
– Я подумал, наверное, эта девушка с юга, должно быть, она сумасшедшая, – продолжил он. – Ты не знала, что суп может быть очень горячим. Не знала вкуса хлеба. Иногда мне казалось, что ты только что родилась на свет и должна научиться жизни. Ты выдавала себя во всем, что делала. Некоторое время я думал, что ты морозная фея, изучающая мир людей, – он рассмеялся. – Но феи мягкие и приветливые, ты же была надменной, холодной, и в то же время вспыльчивой. Поначалу мы так часто ссорились, что я думал, ты меня терпеть не можешь. Ты не хотела слушать моих советов, развлекалась тем, что пугала мою лошадь. Животные не любили тебя. И только декоративные птицы были равнодушны к тебе.
– Если ты мне не нравился, почему тогда я нравилась тебе?
– Кто сказал, что ты мне нравилась? Сказать тебе правду? Я поцеловал тебя только для того чтобы, наконец, заставить замолчать во время очередной ссоры.
Саммер вспылила.
– Что?
На его лице появилась плутовская улыбка.
– Вот это, – он указал на место между сдвинутыми бровями, – я любил в тебе. Маленькую, гневную складку, когда ты злилась или была растерянной. И то, как ты смотрела на меня. Как сейчас. Как будто хочешь меня придушить.
Щеки Саммер зарделись, и она опустила взгляд.
– И...тебе удалось... заставить меня замолчать?
– Нет. Ты так часто надо мной смеялась, что мне тоже хотелось придушить тебя. Тебе доставляло удовольствие дразнить меня. Однажды ты вызвала меня на фехтовальный бой. Я победил, и ты так разозлилась, что взяла мою шпагу и сломала ее.
Саммер закрыла глаза. В ее воспоминаниях появилась любовная пара. Поцелуи и никаких ссор. Песни и стихи. Это никак не сочеталось с тем, что он рассказывал.
– Я по-прежнему не понимаю! Если мы так не нравились друг другу, то, как нас угораздило влюбиться?
Саммер подняла взгляд и заметила, что все это время он смотрел на нее таким странным, интенсивным взглядом, который еще больше чем раньше притягивал ее и одновременно приводил в замешательство. Казалось, что воздух замельтешил, как будто была и третья реальность, которую она лишь видела во сне. Ее обдало жаром, когда Любимый кончиками пальцев дотронулся до мягкого места за ее ухом и затем нежно погладил затылок.
– Например, так! – сказал он и поцеловал ее.
В этот раз всё было по-другому. Незнакомо и от этого еще более завораживающе.
Она даже не заметила, что уже не сидели, а обнявшись, опустились на одеяла и шкуры на полу. И когда его рука коснулась ее плеча и немного приспустила платье, она почувствовала кожу, а не перчатки. Он медленно целовал ее плечи, в то время как она рассматривала шрамы на его руке. И когда он не отпрянул, когда Саммер погладила их, для нее это был особенный подарок. Он не принуждал ее, а шаг за шагом заманивал все дальше, в неизведанную местность, которую она до этого наблюдала лишь издалека. Она помнила об этом, тем не менее, для нее было ново переступить через порог.
Он улыбнулся, когда Саммер расшнуровала его рубашку и кончиками пальцев исследовала кожу, робко обходя стороной лишь одно место на его теле, там, где не билось сердце. Губы Любимого коснулись ее шеи, и она полностью растворилась в ощущениях, которые не имели ничего, совсем ничего общего с ее существованием в качестве Зори. Еще никогда она не осознавала так четко, что жила, что у нее было тело, удивительным образом расцветшее в объятиях Любимого. Это и вправду была третья реальность, вечная и бесконечно прекрасная. И когда они вынырнули из своих объятий, было не важно, что она была Зорей без крыльев, а он человеком без сердца. Здесь они были просто людьми.
Сегодня сияние его серо-зеленых глаз было светлым и теплым.
– Теперь ты помнишь? – спросил он.
Саммер улыбнулась.
– Я... не уверена, – пробормотала она. – Поцелуй меня еще раз.
***
В эту ночь она была слишком взволнована и растеряна, чтобы возвращаться к Зоря. Вместо этого девушка сбежала на баркас, где свернувшись калачиком, легла на янтарное ложе. Саммер была до боли счастлива, но и одновременно несчастлива, как будто снова совершила предательство.
– Кто я? – прошептала она баркасу. – Я хочу быть Зорей, я одна из них. Я знаю, что должна выполнить задание. Но тогда почему я люблю как человек?
«И что бы я ни делала, я всегда буду выдавать одну из своих сторон», – мысленно добавила она.
Даже находясь в утешительных объятиях корабля, она не могла успокоиться. Саммер пришла в голову песня, показавшая ей, что и женщина в белом задавалась тем же вопросом, что и она.
– Мое настоящее Я, – прошептала она, села, притянула ноги к телу и запела. И пела она до тех пор, пока не устала как человек и, наконец, не заснула.
Летние листья
темным вечером
поглощают
мысли –
в их венах кружится
мое настоящее Я.
Ее разбудил странный звук, как будто кто-то что-то скоблил или тер с наружной стороны баркаса. Выбравшись из янтарного помещения, Саммер обнаружила в воде огромную акулу с зазубренным спинным плавником, словно наблюдающую за ней тусклым взглядом. Затем позади нее раздалось шлёпанье маленьких ног. Вода фонтаном брызнула до самой палубы.
– Ты жена Танцора Света? – послышался детский голос.
Саммер бросилась на корму и наклонилась через перила. Под водой плавала девочка с черными локонами, которую она уже как-то раз видела на скале. Акула лениво подплыла к ней, и девочка, не боясь ловко оттолкнулась от массивного тела и забралась на выступ в скале. На ней был своего рода купальник с пришитыми рыбными чешуйками и местами для каждого пальца в отдельности. Только теперь Саммер поняла, что девочка была очень похожа на светлые образы Тандрай. Глаза потрясающе голубого цвета и белая кожа. Но почему Тандрай-девочка отважилась приблизиться к Зоря? «Может я все-таки человечнее, чем мне казалось? Я ведь должна ненавидеть Тандрай».
– Танцор Свет? Я... точно не знаю. Может я смогу тебе ответить, если ты расскажешь, кто это?
Ребенок наморщил лоб, как будто не мог представить, что кто-то мог не знать, о ком шла речь.
– Ну, человек, забирающий мертвых! Он единственный, кто сам не умирает. А ты кладёшь ему мертвых на еловый порог.
Саммер была так ошарашена, что даже засмеялась.
– О, – сказала она. – Ну, если так, то... да. Я однозначно жена Танцора Света.
Девочка засияла и так широко улыбнулась, что позволило Саммер увидеть отсутствие у нее некоторых зубов. Это объясняло появление крошечного молочного зуба, который она получила взамен кошачьей головы Морта.
– Знаешь, я тебя сразу узнала, – гордо сказала девочка. – Когда ты спрыгнула с парохода. Ты блестела как бабочка, летящая над водой. Ты принесла в море свет. Все другие акулы уплыли от тебя прочь. Тогда я поняла, что ты наверняка имеешь отношение к Танцору Свету.
– Да, я знаю, ты довольно давно следишь за мной.
– Мы! – обидевшись, сказала девочка. – Зия тоже еще здесь.
– Твою акулу зовут Зия?
Теперь ребенок был действительно рассержен.
– Это не «моя акула», а моя сестра. Мы неразлучны.
– Ты происходишь от рыб? Или Тандрай могут менять личность?
Девочка посмотрела на Саммер так, как будто у нее были не все дома.
– Мой отец и моя мать однозначно не рыбы, – ответила она с достоинством.
– Извини, я не хотела тебя обидеть, – сказала Саммер и, улыбнувшись, добавила, – тебе не холодно? Может, поднимешься ко мне на баркас?
Ребенок возмущено покачал головой. Зия нервно плавала вокруг него. Саммер задрожала, когда огромная голова вынырнула из-под воды. Акула разинула пасть и показала красную глотку с двумя рядами зубов, величиной с палец Саммер. Однако девочка не глядя протянула руку к чудовищу и похлопала по треугольному носу.
– Все хорошо, Зия, она ничего тебе не сделает!
Она наклонилась вперед, когда акула погрузилась под воду. В этот момент Саммер увидела отражение девочки. Белые, горящие глаза и такие же белые волосы, темно-синяя кожа и дьявольские черты лица. Саммер непроизвольно сделала шаг назад.
– Ты... вовсе не Тандрай-девочка. Ты принадлежишь к животным-бегунам.
Ребенок сел на скалу и улыбнулся.
– Я и Тандрай тоже! В моей матери течет кровь Тандрай. Но мой отец животное-бегун.
И словно доверяя Саммер большую тайну, девочка добавила:
– Я нечто особенное. Животные-бегуны и Тандрай – враги. Животные-бегуны чуят кровь Тандрай и охотятся на них. Но, тем не менее, есть я. Хотя по идее это невозможно.
С лица Саммер сошла улыбка. «Она может быть и тем и другим»,– с горечью подумала она. «Почему я должна выбирать?» Саммер поймала себя на том, что безумно завидовала девочке.
Малышка указала на Зию.
– У настоящего животного-бегуна акула не может быть сестрой или братом. Только животные из леса. Но Зия все время приплывала в порт, когда я была там. И однажды я подплыла к ней.
Саммер огляделась.
– А твои родители? Они тоже где-то поблизости?
