Текст книги "Пепельное сердце (ЛП)"

Автор книги: Нина Блазон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 27 страниц)

Саммер стиснула зубы. Всё—таки было хорошо чувствовать, что она всё ещё может злиться.

– Если бы речь шла только обо мне, зачем тебе понадобилось разрушать ещё и театр? Ты вернулся после представления, чтобы найти меня – и когда не нашел, то сжёг его.

– И как же хорошо старый деревянный сарай горел! Что ж, все равно не жалко. Так или иначе, всё там было лишь дешевым фарсом.

Саммер сжала руки в кулаки. Она планировала оставаться спокойной, но теперь не могла иначе, чем выплюнуть ему в ответ: – Что Морт и остальные сделали тебе? Морт жил в театре. У него была крыша над головой. И он уж точно не был достаточно быстр, чтобы убежать от огня. Человеческая жизнь вообще для тебя ничего не значит?

– Даже меньше, чем твоя, – последовал ответ. – И это о чём-то, да говорит.

Она вскочила на ноги и едва ли почувствовала, как веревки врезались в её запястья.

– Убийца! – закричала она на него. – Чудовище!

Он тихо рассмеялся.

– Ну, что ж. Это всё больше походит на тебя. Ты можешь притворяться, но не стоит обманывать саму себя. Знаешь что? Я не верю ни единому слову твоей слезливой истории о потери памяти.

Когда мужчина встал и приблизился к ней, Саммер затаила дыхание. На короткий миг, в лунном свете она вновь увидела его образ, но тень снова поглотила его. Однако на этот раз девушка не отступила. Неожиданно голос раздался слева от неё.

– Ты снова играешь со мной в свои игры, – шепнул он ей. – Ты точно знаешь, какой вред мне причинила. Мне, и кто знает, скольким ещё. Взять, к примеру, твоего блондинистого красавчика. Его жизнь ты тоже украла?

– Я не крала у тебя твою жизнь! Если то, что мне сниться, правда, то ты живёшь уже намного дольше, чем заслужил.

И она поняла, что зашла слишком далеко. Саммер почувствовала это прежде, чем слова слетели с её губ. В следующий момент девушка получила толчок в плечо настолько сильный, что упала на землю. Его гнев был почти осязаем, на краю её сознания синим цветом возник пылающий вихрь, который забирал дыхание. На один панический момент она была уверена, что похититель ударит её или ещё хуже – просто вытащит свой кинжал. Инстинктивно Саммер свернулась в клубок. Но ничего не происходило. Только казалось, что темнота вокруг неё забурлила. Когда мужчина снова заговорил, девушка поняла по его интонации, сколько сил ему стоило оставаться спокойным.

– Ты можешь лгать мне столько, сколько захочешь, – прошипел он. – Но запомни одно – никогда не смей глумиться надо мной!

Шаги заскрежетали по гравию и сухим листьям. Его силуэт появился на выходе из пещеры – лишь контур на тёмно-сером. Он остановился и развернулся к ней ещё раз.

– Говоря о лжи, если ты действительно ничего не помнишь, зачем тогда вернулась на север? Ах, и ещё кое-что – никогда больше не называй меня Индиго!

***

Сначала она ещё пыталась оставлять следы. Подбирала на ходу камни и оставляла царапины на скалах. Однажды ей удалось достать несколько монет, которые всё ещё находились в матросской куртке Анжея, и роняла их на землю в качестве указателя. Но сороки оказались быстрей, чем друзья Саммер и местность, через которую тащил её похититель, была настолько дикой и изрезанной ущельями, что вскоре девушка сдалась и потеряла всякую надежду, что Фаррин и остальные будут здесь её искать.

«Итак, один на один со своим кошмаром», – размышляла она подавлено. Напрасно Саммер старалась вызвать вторую реальность. Всё ощущалось так, будто никогда не было ни Анжея, ни встречи с Норатом. С ночи в пещере она больше не решалась крепко засыпать, а лишь влачила жалкое существование и при самом малейшем шуме издавала пугливые крики, после чего снова ощущала на себе тёмный, испытующий взгляд. Он больше не разговаривал с ней, но очень часто девушка чувствовала, что мужчина пристально за ней наблюдает.

В день, когда скалистые расщелины стали значительно шире, она обнаруживала под красной осенней листвой железнодорожные шпалы. Очевидно, они перемещались по приостановленной железнодорожной линии. Дорога через скалы была для неё уже пробита, но не закончена. Саммер судорожно отыскивала в своей памяти карту, однако, вспоминала только слова Фаррина о запланированной транспортной линии из второго фьорда к городу Карс. Если это была она, то они приближались к среднему из трёх больших фьордов. Значит, их путь не вел к цитадели.

Поблизости от уступа скалы, послышалось журчание потока воды. Услышав его, Кровавый Мужчина спрыгнул с лошади и направил её к берегу ручья. Саммер не оставалось ничего другого, как последовать за животным. К её облегчению, веревка была достаточно длиной, чтобы ей не пришлось заходить в воду, в отличие от вороного, который остановился только посреди ручья, где сразу же погрузил свой нос в воду. Девушка опустилась коленями на шелестящую осеннюю листву пурпурных дубов, и также наклонилась вперёд, чтобы попить. Из отражения водной глади на неё смотрело утомлённое лицо.

Волосы Саммер, которые уже снова отрасли до самых ушей, сбились в непослушные колтуны из-за пыли и засохшей грязи. «Я превратилась в дикое животное». Она выглядела не лучше Кровавого Мужчины с его боевой окраской. Её лицо стало чёрным, будто бы девушка тоже замаскировалась. Только дорожки от слёз оставили необычные разводы на её щеках. Она черпала воду и жадно пила. Потом как могла, умылась. Ледяная вода облегчила пульсацию на её запястьях. Грязевое облако образовалось в воде, однако довольно быстро течение снова сделало воду чистой.

В надежде снова понаблюдать за этим, Саммер дождалась пока вода успокоиться и с криком отскочила назад. Лошадь испугалась и сделала резкое движение в сторону, веревка натянулась и потянула девушку в воду. Краем глаза она увидела, как Кровавый Мужчина в последний момент остановил лошадь.

– Что это значит? – обратился он к ней.

– Там ... чудовище! – выпалила она. Над ними, на уступе скалы послышался шелест. Заросли на холме зашевелились, будто кто-то, уходя их коснулся. Должно быть, монстр сидел на дереве и наблюдал за ними.

– Это всего лишь звериный бегун, – недовольно проворчал Кровавый Мужчина.

– Звериный бегун? – Саммер покачала головой. – Нет, этого не может быть! Ведь, это же люди или нет? Но штука в воде, у неё была тёмно-синяя кожа и белые пылающие глаза как у демона. И клыки и когти!

Она не решалась оторвать взгляд от кустов. Кровавый Мужчина, кажется, насторожился, во всяком случае, его голос звучал удивлённо, когда он ответил:

– Конечно. Они – люди. Но их отражение показывает их другое «я».

Саммер повернулась к нему.

– Его отражение выглядело как…, – начала она, и тут же забыла всё, что хотела сказать. Посреди ручья стоял незнакомец и смотрел на неё так же растерянно, как и она на него. По крайней мере, это больше не был Кровавый Мужчина, которого днём, в большинстве случаев девушка видела только со спины, а ночью лишь нечёткий силуэт. И он больше не имел ничего общего, с жестоким палачом её кошмарных снов и страхов.

Похититель отмыл лицо от грязевой корки и боевого раскраса и пальцами отбросил мокрые волосы с лица. Его глаза были немного не ясными. «И на самом деле, он определённо не старше меня!», – подумала она наполовину шокированно, наполовину заинтригованно.

Задумчиво он рассматривал лицо Саммер, будто бы искал в нём ответ на загадку. Его правая рука лежала на шее лошади, на загривке. Успокаивающим движением мужчина поглаживал шерсть, и как всегда мягкость, с которой он обращался с животным, была ошеломляюще контрастной в сравнении с грубостью, которую похититель проявлял в общении с Саммер.

Страннее всего было то, что она не могла отвести от него взгляд. Всматриваясь в его лицо, девушка причудливым образом хотела до него дотронуться. «Если бы я встретила его в другом месте, не зная, кем он является, я бы улыбнулась ему. Он... даже понравился бы мне».

Его брови были чётко очерчены, что ещё больше подчеркивало правильные черты лица. Только на правой скуле находилась небольшая неровность – старый шрам. Он был в форме полумесяца и немного выпуклым, выделяясь легким контрастом от его смуглой кожи.

Внезапно её сердце неистово забилось, и что-то глубокое в памяти зашевелилось и стало достаточно близко, чтобы зацепиться за это. «Я действительно его знаю! Этот шрам, в виде полумесяца и...»

Её взгляд пропутешествовал к его левой руке, которой он держал поводья. На ней не было перчатки. Тыльная сторона руки выделялась шрамами. Они также были несколько рельефными, и их форма походила на белые, папоротниковые листья. Были ли это следы от ожогов? Шрамы не выглядели безобразно, их можно было с лёгкостью принять за знак инициации таинства племени, однако, по тому, как быстро он отдёрнул свою руку и сунул её в карман куртки, Саммер чётко поняла, что мужчина считал эти шрамы недостатком.

Резким движением он отвернулся от неё, как будто бы больше не мог вынести её взгляда.

– Привыкай к тому, что они наблюдают за нами, – сказал мужчина в то время, как вытянув из сумки перчатки, поспешно их надел. – Мы на чужой территории – местности звериных бегунов.

Мимолётное подозрение мелькнуло в её голове, но когда она взглянула на своё отражение, оно немедленно исчезло. Нет, если у звериных бегунов отражения как у демонов, тогда он точно не один из них. В воде Саммер видела только его образ.

– Они нам ничего не сделают? – спросила девушка боязливым голосом. – Фаррин рассказывал, что они никого не допускают на свои земли.

Он приподнял левый уголок рта в ироничной улыбке.

– Ну, видела там, старые рельсы? Когда-то здесь планировали провести железнодорожную линию, проходящую прямо посреди их территории. Королю Берасу пришлось отказаться от этой затеи спустя год. Его рабочие больше никогда не были найдены.

Саммер вздрогнула и окинула взглядом возвышенности. Он вывел лошадь из ручья и приготовился снова оседлать её.

– Эй, подожди! – окликнула она его. – Было бы не лучше, если бы мы ... оба поехали верхом? Так было бы намного быстрее.

Ещё до того, как произнести это предложение до конца, она уже знала, что это было ошибкой. Уголки его рта вздрогнули, будто бы он старался сдержаться от насмешливого смеха.

– Естественно, мы были бы быстрее, – сказал мужчина сухо. – Но, во-первых, я не буду снова подвергать лошадь мучению близости с тобой. И, во-вторых, – он подтянул себя в седло и засиял надменной улыбкой, – во время нападения, я должен быть быстрее только тебя.

***

Это был ещё один интересный урок, который Саммер выучила о самой себе. Ей не удавалось одновременно люто ненавидеть Кровавого Мужчину и испытывать страх перед звериными бегунами. Поэтому, она решила полностью сосредоточиться на Кровавом Мужчине. Сегодня, странным образом, они продвигались значительно медленней, но девушка не могла и не хотела представлять себе, что мужчина сдерживал животное только для того, чтобы пощадить её. Всё больше деревьев обрамляли становящиеся более широкими ущелья.

Тут и там Саммер замечала метки на ветвях, палочки и перья, возможно являющиеся указателями звериных бегунов, взгляды которых она ощущала на своём затылке. Как будто бы бог ветра вдохновился её настроением, в течение нескольких часов ветер переменился и температура понизилась, а небо затянуло свинцово—серыми тучами. Когда ближе к вечеру Кровавый Мужчина остановил лошадь и спрыгнул с седла, под подошвами Саммер уже скрипел иней и первые снежинки закружились в пространстве между тремя елями.

Саммер молча, наблюдала за тем, как он расседлал лошадь и собрал под елью сухие ветки для костра. Мужчина обыскал карманы своей куртки, выругался и начал рыться в армейском рюкзаке. В нём обнаружился спальный мешок, последние остатки сухого мяса, компас, ещё веревки и запасные боеприпасы для винтовки, которая находилась в чехле под седлом. Однако, кажется, он не нашёл то, что искал. Лошадь фыркнула и в воздухе образовалось белое облако, она нетерпеливо била передним копытом о землю, пока не получила остатки овса из мешка. Саммер, прищурив глаза, пристально осмотрела Кровавого Мужчину. Удовлетворенно она заметила, что похититель замёрз сильнее, чем она. Очевидно, парень не рассчитывал на быструю смену погоды. И камуфляжная куртка казалась не достаточно тёплой для ночи под открытым небом.

– Нет зажигалки для костра? – спросила она спустя некоторое время.

И встретилась с уничтожающим взглядом

– По крайней мере, хотя бы её ты не сможешь украсть, – прорычал он.

– Она мне не нужна. У меня есть своя.

Он нахмурился и с подозрением уставился на девушку. Белое дыхание окутало его лицо.

– Серьёзно? Я обыскивал тебя на оружие и ничего у тебя не нашёл.

– Вероятно, ты смотрел в не правильном кармане.

Когда мужчина ничего не ответил, Саммер добавила:

– Развяжешь меня, сможешь развести огонь.

Он рассмеялся и продолжил рыться в сумке.

– Хорошая попытка.

– Я серьёзно! С завязанными руками я не доберусь до потайного кармана ...

Теперь похититель встал и подошёл к ней. Когда мужчина присел рядом с ней, она напрягла свои мышцы, чтобы перепрыгнуть через него, пнуть ногой, или нанести удар связанными руками, сжатыми в кулаки, но лезвие, небрежно приставленное к её шее, остановило девушку.

– Какой карман? – спросил он спокойно.

– Развяжи меня! – настаивала она. – Ты действительно думаешь, что я смогу убежать от тебя здесь, в дикой местности?

– Я не только так думаю, но знаю. Это не первый раз, когда ты выглядишь беспомощно, какой хочешь казаться. Итак, либо ты говоришь мне, где зажигалка, либо я ищу сам до тех пор, пока не найду.

Кровь прилила к её щекам.

– Паршивый предлог, чтобы прикоснуться ко мне!

Он снова рассмеялся и на этот раз его смех не звучал неприязненно.

– Интересная мысль, – сказал мужчина насмешливо. – Но если бы я хотел этого, у меня были лучшие возможности для этого. Итак?

Саммер стиснула зубы.

– Слева, – пробормотала она. – Потайной карман. Третий снизу, с поперечным замком. Но я предупреждаю тебя, держи свои пальцы подальше от меня!

Веселясь, он только приподнял левую бровь и наклонился вперёд. Кинжал не сдвинулся ни на миллиметр.

«Действительно, у него было достаточно возможностей прикоснуться ко мне», – подумала она. – «Но, очевидно, он лишь мимолётно обыскал меня. Чтобы не слишком приближаться и не часто касаться меня?»

Прядь его волос коснулась её щеки. Она хотела отвернуться, но по какой—то причине не стала этого делать. Только один раз Саммер была настолько близка к нему. Но чем больше она пыталась вспомнить случившееся в Маймаре, тем больше приходила в замешательство от того, насколько плохо у неё это получалось. Вместо этого девушка покосилась налево, украдкой рассматривая его профиль: высокий лоб, нос с лёгкой горбинкой, который ещё больше подчеркивал его дикость. Уголки его губ были слегка вздёрнуты, что всегда придавало рту несколько ироничное выражение. И факт того, что она не могла отвести от него взгляд, но была странно—знакомым образом очарована им, запутал её ещё больше, чем хотелось бы это признать. И когда мужчина на мгновение посмотрел на неё и их взгляды встретились, он был тем, кто отвернулся так быстро, как будто её близость сбивала его с толку.

Похититель был талантливым карманником. Она едва ли ощущала прикосновения, лишь только слышала стук ногтя о металлический стержень. Затем он выудил зажигалку, и ещё кожаные ножны и колоду карт. Выражение его лица стало мрачным, когда мужчина стал разглядывать карты. Только теперь Саммер заметила, что он стянул левую перчатку. В руке Индиго оставил только зажигалку, а всё остальное, небрежно бросил на землю. С трепетом в сердце Саммер присмотрелась к ножнам.

Они лежали на камне, по диагонали, рядом с дамой червей со смазанными усами, которая, кажется злорадно ухмылялась Саммер. Последний дневной свет подкрался к чехлу и показал, что он был пуст. Саммер снова захотелось плакать. «Где моя куколка? Может быть, это было лишь моё воображение?» И внезапно она так сильно захотела, чтобы Анжей всё же искал её и нашёл – он мог лгать ей, но, видимо, на самом деле был единственной связью с женщиной в белом платье и её второй реальностью.

Когда Кровавый Мужчина убрал кинжал от её шеи, его пальцы случайно задели кожу над левым ухом Саммер. Сердце девушки неистово забилось. Однако не это её испугало. Вместо этого, будто порыв ветра пронзил тело насквозь и принёс с собой воспоминание.

... аромат, который она любила: пряный дым и зимние цветы. И прикосновение нежной руки к её шее, которая ...

Картина исчезала так быстро, как будто бы кто-то заслонил экран перед её глазами. Она ошеломлённо моргнула, когда мир перед глазами снова прояснился.

Кровавый Мужчина отошёл на несколько шагов и опустился на колени перед костром. Он не заметил, как Саммер побледнела и хватала ртом воздух; вся его концентрация была направлена на разжигание пламени, похититель, щёлкая зажигалкой, но вспыхивала только искра. Снова и снова мужчина приводил в действие механизм – напрасно. «Словно мои воспоминания», – подумала Саммер. – «Бесполезные искры, но никакого света среди темноты». Растерянность грозила подавить. Поспешно она пыталась дотянуться до образов, которые ждали в нужном углу, чтобы, наконец, быть обнаруженными. Но что—то ещё живое сидело в этом углу и тёмными, призрачными пальцами дёргало их обратно в забвение, как будто хотело любой ценой воспрепятствовать, чтобы Саммер увидела их.

Он выругался, бросил зажигалку на землю и снова надел перчатку на левую руку. Девушка только мельком увидела шрамы, прежде чем кожа снова их прикрыла.

«Спроси его! Спроси о прошлом, прежде чем оно снова не ускользнуло от тебя!»

– Это... была я? – Саммер удивилась, сколько мужества ей стоило задать ему этот вопрос. И поняла, что, скорее всего вообще не хочет знать ответ. Что, если она действительно является той, кого он видит в ней – воровкой и обманщицей. И той, которая способна сжечь человеческое лицо и руки?

Индиго остановился на середине движения и с недоумением посмотрел на неё.

– Эти ... травмы на твоих руках, – робко добавила она. – Я тебе их причинила? В то время, когда мы были знакомы?

Он выглядел так, будто её предположение забавляет его, но потом тень упала на мужское лицо.

– Нет. Это последствия несчастного случая, когда я был ещё ребенком. В кузнице моего отца.

Может быть из-за волнения, но она рассмеялась от облегчения, что её страх не подтвердился.

– Твой отец был ... кузнецом? Из какой ты эпохи?

В тот же момент девушка поняла, как должно быть это послышалось со стороны. Конечно, он мог распознать ошибочный тон.

– Да, кузнецом, – ответил мужчина раздражённо. – Тебе не стоит смеяться над этим. Раньше это была профессия достойная уважения. И представь себе, уже тогда мы могли обходиться ножом и вилкой.

– Я не это имела в виду. Я... просто не помню того времени, когда мы знали друг друга. Я перебираю в памяти воспоминания, но ничего не нахожу. Знаешь, зачем я вернулась на север? Потому что единственное, что помню – синие зимние цветы, которые растут только здесь. И ещё, что я танцевала с кем-то. Это ... был ты?

Он снова смотрел на неё с тем удивлением, в которое вплеталась тень сомнения. И на мгновение она подумала, что увидела другую фигуру из сна, которая наложилась на его образ. На этот раз это был не Кровавый Мужчина с мечом, а молодой человек, который смеялся, пока парировал удары шпаги. Саммер не узнавала лицо, но грация его проворных движений была настолько ей знакома, как будто она наблюдала за ним столетия.

– Как ... долго ты меня искал?

– Человеческие жизни, – ответил он хриплым голосом. В его голосе преобладала грусть и ещё что—то нежное, чего она в нём не знала. «Был ли это голос, который пел мне?» Когда мужчина отвернулся и отвязал поводья от дерева, Саммер должна была напомнить себе, что он всё ещё является Кровавым Мужчиной. «У тебя к горлу был приставлен нож. Он хочет убить тебя. А ещё Морт и другие тоже на его совести.»

Когда мужчина схватил гриву лошади, она подумала, что мужчина хочет погладить её, но потом поняла, что он действительно задумал.

– Эй! – позвала она. – Куда ты?

– Подальше от тебя. Ты слишком много болтаешь.

– Нет! Ты не можешь оставить меня одну! – Саммер хотела вскочить и побежать к нему, но заметила, что веревка была обвязана вокруг ели. Теперь, когда оковы впились в её запястья, снова стало легко возненавидеть его.

– Ты, проклятый ублюдок! Здесь полно звериных бегунов! И хищников!

Мужчина небрежно пнул зажигалку, которая лежала на земле. Она описала дугу в воздухе и приземлилась между картами.

– Разведи огонь, – сказал он сухо. – По крайней мере, пламя отпугнет снежных барсов.

Потом с легкостью запрыгнул на расседланную спину вороного и поскакал галопом прочь так быстро, будто хотел быстрей сбежать от неё.

***

Она не знала, как долго проклинала его и сколько оскорбительных прозвищ дала. Но ничего не помогло. Зажигалка действительно была бесполезна. Саммер понимала, что ствол ели был слишком толст, чтобы протереть его при помощи верёвки. И что Кровавый Мужчина разместил узел над её головой так, что она не доберётся до него. Однако поблизости девушка нашла палку, которую смогла схватить обеими руками. Лучше, чем никакого оружия. Тьма опустилась на неё словно ткань чёрного бархата, через которую не проглядывалось ни одной звездочки. За деревьями послышался шум: ползучие шаги, которые только усилили её страх. Треск ветвей. Она пыталась не думать о том, что Фаррин рассказывал ей о звериных бегунах: «Они ненавидят людей. Но говорят, что они любят человеческое мясо».

Впрочем, поблизости не оказалось никаких звериных бегунов, и через какое—то время она успокоилась, и позволила своим плечам расслабиться. «Думай логически, Саммер», – призывала она себя. – «Он скоро вернётся назад. Зачем ему подвергать меня опасности? Мужчина задумал для меня что-то определённое, иначе не оставил бы в живых». – Закрыв глаза, девушка прислушалась к темноте и услышала падающий снег. Легкий шёпот снежинок, падающих на землю. Которые словно холодная щекотка приземлялись на её голые ноги. Саммер подтянула колени к груди и подумала о Норате, о женщине в белом, обо всём, кем она была, или наоборот, скорее всего не являлась. Однако на этот раз девушка опять напрасно взывала к другой действительности. Вместо этого, одиночество становилось настолько реальным, что она могла чувствовать его физически – медленное, тянущее ощущение в груди. Чтобы отвлечься, она тихо и сбивчиво напевала про себя:

«Ты и я в доме из карт,

никто не войдет, не выйдет назад ...»

Но потом остановилась и вздохнула. Всё—таки весёлая песня оказалась плохим выбором. И затем, в угрожающей тишине, которая теперь её окружила, ей на ум пришло несколько слов. Это стало неожиданным подарком, который заставил Саммер улыбнуться. Это были её собственные слова! Она сочинила их сама, и это было так давно. Осторожно, как будто они могли бы сбежать от неё, будто пугливые животные, девушка начала формировать их в шёпот, и осмелела, когда уверилась в том, что они останутся. А потом произнесла стихотворение – своё стихотворение! – снова и снова повторяя про себя, словно заклинание против темноты:

«Я пою

больше не во тьме,

духи остаются вне,

до тех пор,

пока тревога

не

проложит им дорогу».

Ей стало спокойней. И благодаря странному утешению, удалось задремать. В то время как она прозябала в этом прохладном полусне, ей казалось, что слышен топот копыт и приглушённые голоса, и когда Саммер проснулась, уже было раннее утро, а рядом с ней лежал завёрнутый в увядший лист кусок поджаренного мяса. Она схватила его и съела, не поднимая головы. Он был всё ещё тёплый от огня и имел вкус дичи. Девушка ещё никогда не ела ничего вкуснее. Потом она подняла взгляд вверх и удивилась тому, какое огромное облегчение испытала, из-за того, что Кровавый Мужчина действительно вернулся. Даже если она не сразу его узнала. На нём была чёрная меховая куртка. И шапка из шкуры барса. Рюкзак исчез.

Сейчас Саммер чувствовала себя маленьким ребёнком, который смертельно боялся сказки о привидениях. Он осуществил обмен. Очевидно, звериные бегуны ценили спальные мешки и другие вещи гораздо больше человеческого мяса. Вероятно, парень всю ночь просидел у тёплого костра. Подонок!

– И? Хорошо погрелся у звериных бегунов? – крикнула она ему.

– Разумеется, – ответил он, не испытывая ни капли вины, вместе с тем седлая вороного. – У меня не было желания замёрзнуть до смерти. – Прежде чем надеть пояс седла, он провёл рукой по загривку лошади. Гнев вскипел в Саммер так внезапно, что она почувствовала, как кровь отливает от её щек.

– Я могла бы замерзнуть! – прошипела она.

Он засмеялся, будто девушка действительно сказала очень хорошую шутку.

– Но ведь не замерзла.

Кивком головы он указал на её голые ноги. Беда в том, что мужчина был прав. У любого другого после такой ночи пальцы ног должны были быть уже синего цвета, однако она чувствовала лишь небольшую прохладу. Неожиданно, Саммер была в высшей степени смущена. Забыла ли она, как в последние несколько дней замерзала? «Ощущала ли я вообще когда-либо холод?» Эта мысль испугала её. Однако следующее предположение оказалось гораздо тревожнее: «Была ли я действительно голодна, когда только что съела мясо? Или я сделала это только потому, что люди реагируют подобным образом? Пытаюсь ли я только вести себя как человек?»

Саммер представила перед собой лицо Анжея, и машинально посмотрела на свои руки; как она и ожидала – через прозрачную кожу проглядывались кости. Но всё остальное было по—прежнему. Задумчиво девушка провезла ногу по снегу и наткнулась на карты, которые со вчерашнего дня запорошило снегом. Она подтолкнула их пальцами ног, и они разлетелись перед ней. Что—то крошечное кольнуло её и Саммер вздрогнула. Подняв ногу она ухмыльнулась круглому серебряному изображению с раскосыми глазами. Оно затерялось между карт и было едва ли больше монеты. Кровавый Мужчина пока что не заметил её действий.

Бросив на него быстрый взгляд и убедившись, что всё его внимание направлено на лошадь, она схватила вещицу пальцами ног, подтянула вверх и взяла в руку. Обратная сторона оказалась шершавой, с заострённым концом. Лучше бы это оказалось крепкой проволокой. Вещь была закреплена на лоскуте чёрного материала. Осторожно Саммер сдавила серебряную пластину между пальцами и внимательней рассмотрела её.

После чего девичий пыл стал быстро угасать.

В руке девушка держала серебряную голову кота, служившую украшением счастливой маски Морта. Глаза и усы были до блеска отполированы частыми прикосновениями старого директора театра. Кто—то грубо содрал значок с матерчатой маски. Саммер задержала дыхание. Парень в Анаканде, который сыграл роль Кровавого Мужчины. Это он принёс чёрную маску. Анжей нанял его, чтобы запугать Саммер. И Анжей тот, кто оторвал значок и спрятал в потайном кармане. Осознание этого стало ударом под дых, который вышиб из неё весь воздух. То есть, он был в театре Морта. И забрал с собой маску.

Стук копыта вывел Саммер из задумчивости. Когда её достигла тень Кровавого Мужчины, она быстро сжала голову кота в руке. Пока он нагибался и отвязывал верёвку, девушка слышала скрип кожаного седла и ремня. Пока как она подбирала рассыпавшиеся карты и кожаные ножны, мужчина привязал верёвку к седлу и не глядя на нее, повел лошадь шагом.

– Куда ты меня ведёшь? – крикнула она ему в спину. Ответив, он даже не взглянул через плечо. – Когда ты это увидишь, вспомнишь. И тогда вернешь мне то, что украла – или оплатишь долг.

«Достаточно заплачу я или нет, определишь, конечно же, ты», – в ужасе думала она, вставая и следуя за лошадью босиком по замёрзшей траве. Слова могут запугать, действуя, словно медленный яд или как тянущая боль от удара. Но Саммер поняла, что все слова звучат иначе, когда в твоей руке находится кусочек власти, и пусть даже эта власть размером с металлическую иглу.