Текст книги "Где принц, если все мужики... (СИ)"

Автор книги: Нина Баскакова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)

Глава 23

– Зачем ты это сделал? – спросила я.

– Потому что приревновал. Я уже давно заметил, что ты постоянно отсутствуешь дома. Друзья сказали, что видели тебя. Что я еще мог подумать? – в свою очередь спросил Гена.

– Что я встречаюсь с подругой. Гена, мне в августе рожать. Какие любовники?

– У тебя они могут быть. Ты кошка. А кошке одного кота мало.

– А говорил, что не будешь попрекать прошлым.

– Так я и не попрекаю. Я же не слепой.

– Ты дурак. И я не знаю, плакать или смеяться над твоими абсурдными обвинениями.

– Может быть и абсурдными. Но я тебя слишком хорошо знаю, – упрямо повторил он.

– Предлагаешь мне все время сидеть дома? Совсем никуда не выходить?

– Хорошая идея, – он рассмеялся. Он смеялся, когда я была на грани истерики! Успокоиться. Взять себя в руки. Надо думать о ребенке, а не об эмоциях.

– Я не могу понять, зачем было так поступать. Почему мы просто не поговорили, как раньше? Зачем было напиваться и… – я так и не смогла произнести это слово. А вот слезы удержать не получилось.

– Потому что я такой, – он замолчал. – Когда напиваюсь, то я не контролирую себя. Если мне охота бабу, я ее беру. А на тебя еще и зол был. Хотелось проучить. К тому же я тебя предупреждал.

– Ты и раньше обижал женщин?

– У меня срок был за то, что одну девку в кустах завалил. Попалась мне под руку, когда я был не в настроении.

– Почему ты мне раньше об этом не сказал?

– А ты стала бы тогда со мной жить?

– Нет.

– Вот тебе и ответ. О таких вещах не распространяются.

– Но ты не сожалеешь? – спросила я, хотя уже знала ответ.

– Нет. Ты сама виновата. Сидела бы дома, ничего бы не было.

– Я поняла.

– Вот и молодец.

– Поэтому как выпишусь, то подам на развод.

– Мы с тобой договаривались, что на прошлое друг друга закрываем глаза, – напомнил Гена.

– А я на прошлое и не смотрю. Меня не устраивает отношения в настоящем, – ответила я.

– Дело твое. Я против развода ничего не имею. Ты все равно от меня никуда не денешься. Так даже проще. Не надо ребенка признавать. Сама себе проблемы создаешь. Но дерзай. Совершай еще ошибку. А я посмотрю со стороны, как ты будешь из себя гордячку строить. Потом все равно вернешься. Приползешь ко мне и назад проситься будешь. А я подожду. Мне торопиться некуда, – сказал насмешливо Гена. Я выключила телефон. Несколько глубоких вдохов, а кулаки так сжала, что стало больно ладоням от ногтей. Как легко возненавидеть человека. Достаточно всего одного поступка.

Этот разговор я прокручивала вновь и вновь. И никак не могла найти выхода. На карточке осталось всего лишь десять тысяч. С ними много каши не сваришь. Может к маме съездить? Так и сделаю. Может она даст совет, как быть. Но на развод я подам. Я не могла его простить. Не могла. Потому что точно знала, это все может повториться в любой момент. Только куда уходить? И зачем я на него дом записала? Сейчас закончилась бы его регистрация и можно было бы выгнать. А что потом? Как жить с маленьким ребенком на руках?

В палате со мной теперь лежала другая девушка. Она все время мне рассказывала о своем чудесном муже, о маленькой дочке, о работе и карьеры. Как меня все это злило. Я чувствовала себя ущербной.

Сколько бы я ни думала о словах Гены, но приходилось признавать, что он был прав: уходить от него мне было некуда.

Наступил день выписки. Как раз этот день совпал с днем начала лета. Я не сказала об этом Гене. После роддома поехала к маме. Может она приютит на пару дней. Но не получилось. Ее не было дома. Как сказала соседка мама с отчимом и братом уехала на юг. Самое время. Сезон отпусков. Все логично. Только мне что делать? Возвращаться к Гене? Делать вид, что ничего не случилось?

Я сидела на остановке и смотрела как мимо проезжают машины, автобусы. Как-то о плане «Б» я ни подумала, когда ехала сюда. Но не под мост же идти! Выселил меня лис из моей избушки. А слез больше не было. Я столько плакала в роддоме, что больше плакать не могла.

– Пирожок будешь? – какой-то парень подсел рядом и протянул мне пирожок в промасленной бумаге. Значит покупал на углу. Только они еще по-прежнему заворачивали пирожки в бумагу. Там всегда была вкусная выпечка.

– Нет, спасибо, – отказалась я.

– А раньше, тебе всегда нравились пирожки с яблоками, – сказал парень. Я внимательнее посмотрела на него. Крупный, в толстых очках, с доброй улыбкой на лице. Он напоминал добродушного медведя. – Не узнаешь?

– Нет, – честно ответила я.

– Федя Смирнов. Я еще все время на первой парте сидел из-за того, что видел плохо.

– Мы тебя еще Кротом звали, – вспомнила я. – Ой, извини.

– Да ладно. Чего на правду обижаться? Я долго щурился, пока мне очки не подобрали, – ответил он все с той же улыбкой.

– Но ты же был вот такой тонкий. А сейчас какой-то необъемный.

– Дрожжей случайно съел. Вот и раздуло. А ты еще краше стала.

– Спасибо.

– Давно тебя видно не было.

– Я же здесь больше не живу.

– Ясно. Пирожок-то будешь? С яблоками.

– А давай, – согласилась я. Пирожок был все таким же вкусным. Мягкий с большим количеством начинки. Федя сидел рядом и молчал, так же как и я. Мимо проезжали автобусы. Заходили и выходили люди, а мы с ним словно два человека на фотографии замерли среди движения.

– Хорошая сегодня погода.

– Согласна. И нежарко и не холодно, – ответила я.

– Ты ждешь кого-то? – прямо спросил Федя, после некоторого молчания.

– Нет.

– Это не мое дело, но ты уже давно здесь сидишь.

– Наверное давно. Да, ты прав. Уже и темнеть скоро начнет, – сказала я. Надо что-то делать. Возвращаться на вокзал. Может еще успею на последний автобус. Что-то я действительно засиделась.

– Ника, у тебя неприятности?

– Можно и так сказать. Ладно, Федь. Рада была тебя вновь увидеть.

– Подожди, – он ухватил меня за руку. Я не поняла зачем. Посмотрела на него. Федя хоть и покраснел, как помидор, но упрямо смотрел на меня. – Я же вижу, что у тебя что-то случилось. Пойдем где-нибудь посидим и ты мне расскажешь.

– Я…

– Пойдем, – он потянул меня за собой с остановки, на которой уже собирался народ.

– Не торопись так. А то мне плохо станет, – попросила я, совсем не ожидая от него такой прыти.

– Извини. – Федя сразу сбавил шаг, заводя меня в соседний двор. – Ты не думай, у меня нет никаких плохих мыслей. Просто там шумно.

– Честно, даже мысли такой не возникло.

– Вот и хорошо, – он выдохнул, как будто тяжелый груз с плеч свалил. – Я уже и с работы приехал и детвору из сада забрал. А ты все сидишь и сидишь. Вот и решил подойти.

– Который сейчас час?

– Уже полвосьмого, – посмотрев на массивные часы, сказал Федя.

– И то верно, что-то я засиделась. Просто задумалась. Такое бывает.

– Зубы мне не заговаривай. Я не такой дурак, как могу показаться на первый взгляд, – он надулся. Обиделся что ли?

– Федь, ты не обижайся. Я честно потеряла счет времени. Когда пытаешься найти решение задачи, порой обо всем забываешь.

– Так давай вместе попробуем найти твое решение. С мамой поругалась?

– Давно уже. Это долгая история.

– Давай тогда с конца начни. А то у меня времени мало. Анюта злиться будет. Да и мелких скоро укладывать надо.

– Вот и иди домой. Со мной все в порядке. Я…

– Стоп. Посмотри на меня, – тихий милый Федя схватил меня за плечи и тряханул. – Четко и ясно. Что случилось?

– Поругалась с мужем. Идти некуда, – испуганно выпалила я.

– Пошли, – он опять взял меня за руку и потащил за собой. – Только у меня не прибрано и шумно. Зато место мы тебе точно найдем. И чаем напоем.

– А Анюта против не будет?

– Она все равно гулять сейчас убежит. Так что ей все равно, – отмахнулся он. Вот тут я точно не поняла. Мне показалось, что он женат, а Анюта его жена. Так теперь он говорит, что она гулять уйдет. Но спросить как-то было неудобно. Его скорости передвижения можно было позавидовать. Может из-за роста? Он был под метр восемьдесят. Но такой особой тяжеловесности в нем не было, хотя и выглядел он массивно.

Мы подошли к девятиэтажному дому. Третий этаж. Всю дорогу Федя не выпускал мою руку из своей. Перед дверью он остановился и нерешительно посмотрел на меня.

– Ты только моих девчонок не пугайся. Ладно?

– Не буду, – пообещала я. Заинтриговал так заинтриговал.

Стоило нам войти в квартиру, так я сразу услышала девчачий визг. Явно была ссора. Из комнаты выскочила девчонка лет восьми. С тонкими волосами и конопатым лицом.

– Привет, а Лиля и Виля опять не могут коляску поделить.

– Я тебе говорил, чтоб ты не ябедничала?

– А я не ябедничаю. Только докладываю, – девчонка показала ему язык и убежала в комнату. Федя тяжело вздохнул и, сняв ботинки, пошел за девочкой. Я следом. В комнате стояли две двухъярусные кровати. На стене висел телевизор. Около окна два письменных стола. Посреди комнаты две девочки пытались отобрать друг у друга розовую коляску для куклы. За столом сидела девушка в наушниках и переписывалась в компьютере. Что творилось у нее за спиной, девушку мало интересовало.

– Девочки, что же вы такие у меня жадные? – отбирая у них коляску и поднимая на высоту своего роста, сказал Федя.

– Она первая начала! – хором ответили они. Прям как в сказке Оля и Яло из Королевства кривых зеркал.

– Как вам не стыдно! Девочки! А ведете себя как два бандита. Тем более у нас сегодня гости, – укорил их Федя.

– А что это за тетя? – спросила девочка с веснушками.

– Это Ника. Мы раньше вместе учились в одном классе. Ника, а это Роза, – он кивнул в сторону девочки с веснушками. – Близняшки Лилия и Виола. Или Лиля и Виля. Вон ту особу, которая делает вид что нас не существует, зовут Анюта. Анюта, ты свободна.

– Давно пора, – девушка сразу закрыла крышку ноутбука. – Все, я убежала.

– В девять чтоб была дома.

– Обязательно, суровый страж. – Анюта обошла его, бросила на меня быстрый взгляд и сбежала. Через минуту хлопнула дверь.

– Так, девочки. Я сейчас пойду приготовлю ужин, а вы пока смотрите мультики и не деритесь хоть сегодня. Хорошо?

– Хорошо, – закивали три головы. Одна светленькая и две темненькие. Федя нашел канал с мультиками.

– Все. Сидим тихо.

– Тогда ты нам конфеты дашь? – хитро прищурившись, спросила Роза.

– Да, – он опять взял меня за руку. – Пойдем на кухню. Может сегодня случиться чудо и вечер пройдет спокойно. Ты пока посиди. Я быстро. Только переоденусь.

Он усадил меня на стул и ушел в комнату. Я пока огляделась. Старая кухонная стенка. Телевизор на холодильнике. В раковине горой навалена грязная посуда. Из комнаты на меня смотрят три головы. Сами же прячутся. А глаза хитрые. Прям семейство лисят.

– Я вам что сказал? – шикнул на них проходящий мимо Федя. Он явно переоделся в домашнее. Посмотрел на меня, а лицо красное, как у помидора. – Ты на них внимания не обращай. Девчонки. Любопытные.

– Я и не обращаю.

– Ты не против, я пока ужин начну готовить. Они хоть и в садике едят, а дома еще перед сном требуют. Да и я еще не ужинал. И тебе надо…

– Федя, это я у тебя в гостях, а не ты у меня, – не выдержала я.

– Я как бы ни привык, вот и немного растерялся, – ответил он, доставая чистую кастрюлю.

– Давай я тебе посуду помогу помыть. Заодно и ужин отработаю, – предложила я. Сидеть просто так было неудобно.

– Да, ладно. Ты, как бы…

– Мы с тобой вместе с первого класса учились. Так что…

– Со второго. Мы сюда переехали. И я как раз пошел во второй, – поправил Федя.

А я честно и не помнила, когда он у нас в классе появился. Я на Федю никогда не обращала внимания. Молчаливый. Учился плохо. С двойки на тройку. Я же в отличницах ходила, поэтому не понимала его глупости и неуклюжести. Потом он стал носить очки. Его постоянно дразнили. Он же даже постоять за себя не мог. Поэтому я его сразу списала в неудачники. Я пыталась вспомнить, разговаривала ли с ним хоть раз за все время, что мы учились вместе. Вроде нет. Он был молчаливым. И нерешительным. А еще заикался, когда к нему обращались с вопросом. Сейчас за ним такого не заметила.

Глава 24

Мы почти не разговаривали. Вначале я мыла посуду, потом и ужин помогла приготовить. А ужинали все вместе. Девочки себя вели примерно. Федя все время боялся, что они чего-нибудь выкинут. Но все было тихо до того момента пока он не положил перед ними по две шоколадные конфеты. Девочки схватили сладости и посыпался шквал вопросов.

– А вы поженитись?

– А почему ты такая толстая?

– А Федя тоже толстый!

– А ты сегодня ночевать останешься?

– А ты умеешь пироги печь?

– А ты умеешь платья шить?

– И на утренники к нам ходить будешь?

– А Роза ябеда. Ты с ней не водись?

– А у тебя помада есть?

– А дети есть или ты их только по телевизору видела?

– А кем ты работаешь?

– А твои родители разрешат тебе у нас жить?

– А можно мне такое же платье, какое будет у тебя? Мы ведь тоже будем на свадьбе? Правда?

– А ты не Баба-Яга? Не отдашь нас в приют?

– А у тебя украшения есть?

Вопросы сыпались и сыпались. Федя сидел красный, спрятав лицо в ладони. Я же только улыбалась. Хотелось рассмеяться, но я боялась, что тогда Феди совсем плохо станет.

– Так, стоп! – остановила я водопад вопросов. – Роза, ты ведь умеешь писать?

– Да.

– Тогда играем в журналистов. Берешь листок бумаги и ручку. Все вопросы запиши. А я на них отвечу. А то я не успеваю, – предложила я. Девчонки переглянулись и побежали в комнату, вопросы сочинять.

– Ник, ты извини. Чувство такта у них отсутствует напрочь.

– Все нормально.

– У нас редко гости бывают. Все сбегают от этих птенцов, – сказал Федя. – Странно, что ты еще не сбежала.

– Так бежать некуда, – я улыбнулась. Попыталась, чтоб слова прозвучали легко и весело, но даже сама уловила в них грусть.

– Расскажешь?

– А что рассказывать? То что я дура?

– Ты одна из самых умных в классе была.

– Решать задачки и по сочинениям пятерки получать еще не значит, что я умею в жизни разбираться. А в жизни я оказалась двоечницей.

– Как будто мы все отличники. Порой не знаешь, как поступить правильно, – ответил Федя.

– Только тяжело, когда ошибки всю жизнь ломают.

– Если никто не помер, то все еще исправить можно, – отмахнулся Федя. – Ладно, без двадцати девять. Пора принцесс спать укладывать. Вот смотри, Анюта так та обязательно придет в девять пятнадцать. И все назло мне. Вот упрямая. С характером. Они у меня все с характером. Ты меня минут двадцать подожди. Я им сказку прочитаю и вернусь. Только уходить не думай. А то не могут они без сказок.

Через минуту образовалась очередь в туалет. Как в коммунальной квартире. Роза забежала на кухню и положила листок с вопросами.

– Пока столько. Завтра допишу. Спокойной ночи, – она тут же убежала в комнату, где уже доносился спокойный голос Феди. Он прям в сон вводил. Я даже не заметила, как задремала.

– Ника. Ты спишь?

– Уснула.

– Может тебя спать положить? – спросил он.

– Нет. Я часто могу просто отключиться. Это из-за беременности.

– А ты ребенка ждешь? – он от удивления выпучил глаза.

– А разве не похоже? – я обвела руками живот уже довольно заметный.

– Ну, я подумал, что ты сама по себе такая. Мало ли какая бывает фигура. Ты только не обижайся.

– С чего? Ты верно все говоришь. Все в жизни бывает.

– А чего с мужем поругалась? У вас ребенок будет. А вы ругаетесь.

– Ребенок не от него и он это знает. Обидел сильно. Так что я ребенка чуть не потеряла. Только сегодня из больницы выписалась. Месяц там лежала.

– А возвращаться к нему боишься.

– Боюсь. Хотела у матери пожить пару дней, а она уехала, – ответила я.

– Может померитесь еще? Не просто также ты за него замуж выходила. Любила наверное.

– Нет. Я за еду считай продалась. И уже не первый раз. Глупо все это и погано.

– Погано. – Федя вытер лицо ладонями. Видно было, что он шокирован моими словами. – Не обращай внимания. Тяжело, когда принцесса оказывается совсем не принцессой. Но это и к лучшему.

– О чем ты?

– Об идеалах. И давно ты так живешь?

– Год. Слышал про историю с видео в моем исполнении?

– Не поверил. Думал фотошоп.

– Нет, – ответила я. – С этого все и началось. А закончилось тем, что я у тебя чай пью.

– Длинный путь. Могла бы и просто в гости заглянуть. Я против бы не был.

– Я и не знала, где ты живешь. Мы же не общались никогда.

– Не общались. У нас в семье смелость неравномерно распределилась. Вся девчонкам досталась. На меня не хватило. Зато я себя цветоводом чувствую.

– У всех девчонок имена цветов, – улыбнулась я.

– Да. Я придумал. Все с Анюты началось. У нас с ней пять лет разница. Она весной родилась. Мне ее когда мама показала, у нее тогда глаза такие голубые-голубые были. Прям анютины глазки, что в саду росли. Это сейчас глаза потемнели. Вот я и предложил назвать ее Анютой. Потом Роза появилась. Мать уже в запои часто уходила. Ей все равно было как девчонку звать будут. То же и с близняшками. Анюта возражала. Сама хотела имя выбрать. Я уже тогда понял, что своих не будет детей, поэтому ей ответил, что замуж выйдет, родит своих, тогда пусть и называет как хочет. Мою традицию пусть не нарушает. Потом долго дулась. До сих пор мне в упрек ставит. – Федя усмехнулся. – Она часто обижается. Все себя умнее меня считает. Но я понимаю, что это возраст. Потом пройдет. Ну, я на это надеюсь.

– А что так категорично с семьей?

– Я реально на вещи смотрю. Пока девчонок не подниму, я свободным не буду. А мелким еще по пять лет только. Это значит мне еще двадцать два года минимум тянуть. Я хочу, чтоб они образование получили. Значит помогать все равно будет надо, пока они учатся. Ну и кому я буду нужен в сорок два года с одиннадцатью классами образования? Простой рабочий на заводе. Будь еще на рожу симпатичен… Так сама видишь. Еще и зрение плохое.

– Зато ты добрый.

– Кому нужна эта доброта? Двадцать первый век на дворе. Все ищут предприимчивых и деловых ребят. Доброта нынче не в моде, – он отмахнулся.

– А родители где?

– Померли. Пили сильно. Отец еще после рождения Розы помер. Отравился спиртом. А мать два года назад белую горячку словила, так сиганула вниз. Хорошо мелкие тогда в больнице были. В инфекционке лежали вместе с Анютой. Не видели этого. Я хотел опеку над ними оформить, так эти уроды не дали. Я как раз справку получил, что не могу по зрению идти в армию. Вот они меня и загнули. Мол раз слепой, то и детей не дадим. Хорошо уговорил двоюродную тетку опеку оформить на себя. А тяну я. Так и живу. Вся жизнь на малышне завязана. Ты не думай, я не жалуюсь. Так даже смысл есть. Не знаю, что я бы без них делал.

– Удивительно.

– Да нечему тут удивляться. Я же с ними всю жизнь няньчаюсь. Мать с отцом давно пить начали. Вначале по праздникам, потом по выходным, потом каждый день. Анюта голодная. Ревела все время. Пришлось научиться готовить. Чисто, чтоб заткнулась. Когда же Роза появилась, так мы с ней уже большие были. Мне двенадцать. Там уже легче сообразить как с ребенком заниматься. Анютка считала, что это кукла, – он опять улыбнулся.

– Ты не рассказывал никому.

– Что родители пьют? Или что меня Полина Игнатовна, наша учительница, в третьем классе пожалела и лично к врачу отвела. Еще и очки купила. О таком не принято говорить. Она вначале хотела нас в детдом отправить, но я уговорил, чтоб не делала этого. Справляемся ведь.

– Жуть.

– Это жизнь. Кому-то выпадает как сыр в масле кататься, а кто-то знает цену каждой копейки. Зато у меня девчонки умницами растут. Анюта хорошо химию знает. А Роза грамотная. И читает много. Мелкие тоже умненькие, – он про них говорил с такой гордостью, что аж светиться начинал. В коридоре хлопнула дверь. Вернулась Анюта. – Анют, ты есть будешь?

– Не хочу, – она зашла на кухню. Налила себе воды. Села на подоконник. – Так чего с путевкой решать будем?

– Давай завтра, – попросил Федя.

– Ты думай только быстрее, – она поставила стакан на столешницу и ушла в комнату.

– А кто говорят у тебя будет? Ну, мальчик или там девочка? – неожиданно спросил он.

– Говорят мальчик.

– Счастливая ты, – он с какой-то дурацкой мечтательной улыбкой посмотрел на меня. – Мальчишка – это здорово. Машинки, мячики, роботы, а не феи и принцессы.

– Тяжело тебе с принцессами?

– Не особо. Зато весь Дисней выучил, а какие косы плести научился! Загляденье.

Мы замолчали. Просто сидели и молчали, смотря друг на друга. Не думаю, что моя улыбка отличалась от его. А потом напал смех. Искренний смех, в котором было столько общего, столько печалей и горестей. Это была не истерика, а именно смех, который означал, что мы все равно не сдадимся. Пусть нас жизнь хоть в бараний рог скрутит. Как бы тяжело ни было, всегда найдется человек, который подскажет, что не все так плохо. И поддержит, хотя бы морально.

– Спасибо, – отсмеявшись, сказала я.

– За что?

– За смех. За помощь. С тобой поговорила и поняла, что еще не все потеряно. А еще днем не знала, что делать.

– А сейчас знаешь?

– Да. Поеду на развод подам. Потом попытаюсь комнату снять. Надо продержаться до первых выплат. А там еще чего-нибудь придумаю.

– Мне няня нужна. Анюте предложили путевку на море. А выпадает поездка на следующий месяц. Там как раз заканчивается летний лагерь у Розы и близняшки уходят на каникулы. Дежурный садик далеко находится. Я не успею на работу, если буду их отвозить туда. И Анюту отпустить отдохнуть хочется. Она только и делает, что с ними сидит. Платить не смогу, но зато комнату снимать не придется. Без каких плохих мыслей. Ты в трудной ситуации. Я тоже. Можем помочь друг другу. А там, авось, все наладится.

– Няней?

– Там ничего сложного нет. Главное проследить, чтоб они не спалили мне квартиру и накормлены были. Можно даже не умыты. Еду я приготовлю с вечера. Только разогреть останется.

– Я готовить умею, – ответила я.

– Тогда совсем хорошо. Я понимаю, что тебе сейчас тяжело. Но…

– Федь, спасибо, – остановила я его.

– Да, я-то что? Так… – замямлил он, почему-то смутившись. Я сама скоро смущаться начну по любому поводу, глядя на него. – Пойдем, я тебя спать положу. Только, это, в одной комнате спать придется. Ты только не думай ничего плохого. Я в кресле раскладном устроюсь. А тебя на кровать положу.

– Я и сама могу в кресле поспать.

– Не говори глупостей. Оно жесткое.

– Уж не жестче, чем кровать в больнице. Вот там все бока отлежать можно. Матрас тонкий и пружины все время упирались в бока.

– В кресле примерно то же самое.

– Ну и зачем тебе терпеть из-за меня неудобства?

– Ника. Я не люблю спорить. Поэтому давай спорить не будем, – сказал он.

Комната у него была скромная. Старый шкаф, односпальная кровать. Раздвижное кресло в углу и письменный стол с ноутбуком. Федя достал чистую простынь и пододеяльник. Потом выудил подушку с одеялом.

– Ничего, устроимся, – пробормотал он. – Поможешь постелить?

– Конечно.

Новая кровать. Одеяло, от которого пахнет кондиционером для белья. Федя, что лежал в углу и крутился с боку на бок то и дело вздыхая.

– Ты завтра поедешь к мужу?

– Думаю да, – ответила я.

– А вернешься?

– Если за порог не выставишь, то вернусь, – ответила я.

– Глупости не говори, – сказал он. И тут же добавил уже мягче. – Извини, не хотел так резко. Не обижайся.

– Не извиняйся за каждое слово. Меня сложно обидеть, – ответила я.

– Но на мужа ты обиделась.

– Лучше уйти, чем постоянно бояться.

– Может с тобой съездить? – после некоторого молчания предложил Федя. Я улыбнулась. Вот никогда не думала, что он будет рыцарем.

– Я справлюсь. Мне всего нужно на развод подать и вещи забрать, – ответила я.

– Вещи тяжелые…

– У меня их мало, – больше мы с ним не разговаривали. А я в скором времени уснула.