Текст книги "Поцелуй кобры. По следу Кроноса"

Автор книги: Николай Шмелёв

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 24 страниц)

Нечленораздельное бормотание Бабая указывало на его недовольство и каких титулов на себя не вешай – ничего не поможет. Вот и железяка, которую они извлекали из помойки не сдвинулась с места, ни на миллиметр.

Подойдя ближе, товарищи сравнили Филина, устало сидящего на унитазе, с другой хищной птицей.

– Восседает, как горный орёл на вершине Кавказа – на фоне чёрных скал, – прокомментировал Комбат. – Отличная маскировка – его не видно, ни хрена…

– А чего ему прятаться? – недоуменно спросил Дед.

Крон визуально оценил ситуацию и спросил Филина:

– Вы чего пытаетесь извлечь?

– Да вот, этому «покемону» померещилось, что один осколок упал именно сюда, – ответил сталкер, одной рукой показывая на «покемона» Бабая, а другой, на предполагаемое место падения звёздного странника.

Бабай виновато топтался рядом, а Хромой брезгливо рылся в куче барахла.

– Нет тут ничего! – воскликнул он, поднявшись с четверенек. – Даже намёка на приземление.

Бросив бесплодные поиски, две компании вновь объединились, перед тем, как расстаться навсегда. Костерок весело потрескивал сухими дровами, пока Сутулый не засунул в него полено, пропитанное какой-то гадостью. Тяжёлый едкий дым моментально накрыл бивак плотным сизым облаком. Все повскакали с мест, а Сутулый, откашливаясь, выпустил восемнадцать ровных колец.

– Иллюзионист, хренов! – недовольно воскликнул Комбат. – Ты химию кинул, чтобы нам фокус показать?

Полено извлекли из огня и закинули подальше, от места посиделок. Постепенно народ прокашлялся и утраченная идиллия вернулась на своё место, уютно расположившись в тесном мирке согревшихся сталкеров. Крон покрутил головой и осматривая свалку, заметил преобладание некоторых предметов, над другими. Оценив численное превосходство туалетных принадлежностей, он вынес своё заключение:

– Однако, сколько здесь унитазов! Со всего Энска 15, наверное…

Филин усмехнулся и поведал то, что бродило в умах всех искателей приключений, промышлявших в этой местности:

– Говорят, что по-ночам, в этой местности – бродит «Чёрный прапорщик». Проверить это трудно, так как ночью сюда мало кого удаётся заманить, даже самым лакомым куском обещаний. Ну, так вот: кто-то сказал, что унитазы, торчащие в мусорной куче, дырами наружу – иллюминаторы НЛО, а другой индивид утверждал, что это – переговорное устройство. Чтобы потайная дверь в подвале открылась, нужно крикнуть пароль, в один из унитазов, и назвал слово. Очки сильно фонят, но сталкер крикнул, а потом сильно светился в темноте – рубиновым цветом. Проходящий мимо Чёрный прапорщик, осмотрев грязные унитазы, покрытые налётом красновато-рыжей патины, однозначно констатировал тот факт, что их драить надо – по любому, колбаса. Светясь в темноте, как сигнальная ракета, сталкер до утра чистил сантехнику, пока в утренних лучах солнца, не растворился прапор, вместе с половиной отмытых очков.

– Видимо, он их из своего полкового сортира приносил, – сделал правильный вывод отслуживший наряд вне очереди, только за то, что не вовремя под руку подвернулся.

– Слухай, Мыкола! – сказал ему товарищ, вылезая из временного укрытия. – По-моему, он не из нашей части…

– Сдаётся мне, что и не из нашей армии, – добавил второй дезертир, покидая ночное убежище.

– Кретины – мы вообще в армии не служим! – сплюнул пострадавший, играя таинственным зеленоватым свечением.

Три блуждающие светлячка ещё долго можно было наблюдать среди камышей болот: то расходящихся, то сходящихся вместе, то кружащихся вокруг одной точки, то замирая вокруг четвёртой – вероятно, костра.

Филин перевёл дух, как – будто не историю рассказывал, а грузил вагон с углём. Немного помолчав, он продолжил:

– Другой охотник, за загадками зоны, отчаявшись найти ответ на, казалось бы, очевидную ситуацию, засунул в дыру туалетного прибора гранату, предварительно освободив её от чеки. Ну, лежит мусор – на свалке! Так нет – во всём подвох видится! Сталкер отбежал подальше, а унитаз, как валялся, так и валяется себе – на месте. Барахолку тряхнуло, а из подвала прибежал Диспетчер.

– Что – есть служба такая? – удивился Бульдозер.

– Да какая, на-хрен, служба – монстр! Он охраняет, в основном, свалку, от разрушения непутёвыми сталкерами.

– Здесь ночью опасно, – покивал головой Хромой. – Только и знай, что держи ухо востро.

– Тёмная ночь, только монстры шуршат по степи! – пропел Бабай и блаженно растянулся, пододвинувшись ближе к огню.

– А Чёрный прапорщик приходит только по ночам? – спросил Филина Сутулый, с опаской оглядываясь по сторонам.

– Ну, чего ты боишься? – успокоил его Кащей. – Вон нас сколько! Накостыляем не только прапору, но и тому, кто под руку подвернётся – на всякий случай. Так сказать – превентивный удар.

– А всё-же? – не унимался Сутулый.

– Этот крендель задолбал всех порядком, в зоне отчуждения, да и уставом – заодно, – ответил Филин. – Но днём замечен не был…

Крон достал головешку из костра и прикурив, спросил новых знакомых, уже не помышлявших рыться в помойке:

– Вы видели в земле странный предмет? Вон там?

– Видели, – вяло отозвался Филин. – Чего только с ним не делали и даже автоген привозили – всё без толку!

– Так может быть это и есть то НЛО? – задал наводящий вопрос Комбат, пристально вглядываясь в сторону серебристой болванки, которую: ни лом, ни огонь – не берёт.

– А кто его знает? – ответила троица хором.

– Понятно, – усмехнулся Дед.

Доцент, до этого сидевший спокойно, вдруг оживился:

– А что, если наши девицы внутри? Воспользовались телепортом?

– Маловероятно, – ответил Крон, у которого внутри всё похолодело. – Маловероятно. Слишком мала точка, а у незаконченного «Пузыря», радиус действия – обширный. Я думаю, что «столовый сервиз» – это их конечный путь назначения.

– А как же мы? – растерянно спросил Дед. – Мы и так в розыске, а если бабы улетят, то и нам, обратного пути – нет! Мне до фонаря ихняя судьба, но…

– Не трави душу! – угрюмо оборвал его на полуслове Крон. – Может, ещё всё образуется. Чего загадывать наперёд?

– Космонавты, мать их! – раздражённо воскликнул Почтальон, смачно сплюнув в сторону. – Где они теперь, отставшие от звездолёта?

– Полезли внутрь: деньги и документы искать, которые остались на борту, – смеясь, ответил Комбат и вздохнув, бросил в костёр пару сухих поленьев.

– Чего вы переживаете? – подал голос Пифагор. – Пока они пытаются попасть на борт, у них торговцы весь гелий-3 выкачают! Останется одна антиматерия.

– Которая и бабахнет, от души! – воспрянул духом Бармалей, понимая, что от зоны отчуждения, в том виде, в каком она существует теперь – ничего не останется.

– Как бы дамочки торговцев в оборот не взяли, – озабоченно пробубнил Крон. – Они люди слабые – в партизаны не годятся, чтобы молчать. Точно всё выложат: и откуда гелий, и как попасть внутрь «Вимана», если заправка не производится, где-нибудь, снаружи, но – это маловероятно.

Кащей подошёл к торчащему куску тарелки и приложив ухо к холодному металлу, прислушался к звукам, которые могли выдать пребывание на борту посторонних элементов. Или хозяев… Не доверяя собственному слуху, он легонько постучал по конструкции костяшками пальцев, словно прося разрешения войти внутрь. Сталкеры напряглись и приготовились отпускать комментарии, но в этот раз, Кащей не позволил себе проявить безрассудство, а просто вернулся к костру. Не в силах сокрушить чудо порошковой металлургии, он решил оставить всё, как есть.

– Самодвижущиеся охранные турели, из НЛО, не видел поблизости? – спросил его Филин. – Поговаривают, что когда тревожат тарелку – они выкатываются.

– Как это?! – опешил Сутулый.

– На свалке, время от времени, появляются самодвижущиеся охранные турели, то есть, роботы-охранники, объезжающие кучу мусора по периметру, – пояснил Филин. – Кем они были завезены – неведомо, а реагируют они на примитивные датчики движения. Нужно просто встать и замереть, но не у всех хладнокровия хватает! Кое-кто утверждает, что турели сбежали из НЛО, а кто-то гуторит, что их специально оттуда выпустили.

– Ага, – обрадовался Дед. – Двое прошлись, в ритме вальса, держась за руки и делая скриншот, время от времени.

– Это как? – удивился Кащей.

– Не тупи, – ответил Дед. – Это стоп-кадр, где даже честно моргать глазами не позволяется.

– Валить надо отсюда! – взволнованно крикнул Сутулый.

Никто не возразил и не попытался настаивать на продолжении посиделок. В бар возвращаться было незачем и дальнейший путь, согласно карте и устному подтверждению новых знакомых, лежал в «Бешеную Долину».

Глава двенадцатая Бешеная Долина

Крон долго крутил в руках карту, примеряясь к ней с разных сторон и ставя в различные позиции. Как сказал Комбат, стратег, разве что не заглядывая к ней под подол. Даже вверх ногами поворачивал. Хромой, наблюдая за его мучениями, спросил:

– Что ты в ней пытаешься найти?

– Что-что! Дорогу в долину…

– Чего её искать-то? Вон тропа – идите и не сворачивайте никуда.

– А как там обстоят дела с торговлей? – вмешался Комбат. – Можно прикупить что-нибудь серьёзное?

– Что ты имеешь ввиду, – не понял Хромой, – пулемёт или бутылку?

– И то, и другое! – вставил своё слово Дед. – И как это будет выглядеть?

– Девиз банальный – избитый, как и везде в зоне: «Ты – мне, я – тебе!» – ответил Хромой, пожав плечами. – Там барахолочка маленькая есть, неподалёку – в «Чёрной Ложбине», где собираются торговцы оружием.

– Ты ешь моих вшей, я твоих, – задумчиво произнёс Доцент, в ответ на прозвучавший девиз зоны отчуждения.

– А вот и фуфло, всё это! – возразил Крон. – Обезьяны, друг у друга, не блох ловят и прочих насекомых, а выискивают кристаллики соли. Они образуются в шерсти, в результате потоотделения. Так приматы восполняют недостаток солей в организме. Фрукты ими бедноваты, да и свежее мясо тоже – не изобилует. Солончаки есть не везде, чтобы лизать их…

– Обезьяны едят мясо? – удивился Сутулый, недоверчиво поглядев на рассказчика, потому что в собственном сознании, кроме бананов и апельсинов, ничего не всплывало.

– Гориллы нет, а шимпанзе едят – сам видел, – заверил его Крон. – Каннибализм им не претит, в следствии отсутствия разума.

– Этак, они и меня могут запросто слопать? – поёжился Бабай, в душе надеясь на отрицательный ответ, как-будто обезьяны в зоне, настолько обыденное явление, что до момента обвинения в мясоедстве, на них, попросту, не обращали внимания.

– Теоретически – да, – подтвердил Крон. – Ты лучше про барахолку расскажи.

Бабай наморщил лоб и почесав затылок, начал повествование:

– В сырых местах с обувью неважнецки и, когда сталкер натыкается на аномалию «Барахолка», то может обнаружить в ней калоши: красивые, почти изящные; на вид крепкие и новые, вот только брать их нельзя, ни в коем случае – запинают. В той же аномалии встречается другой артефакт – «Узел». Никто до сих пор не знает, что это и для чего нужно.

– Может быть, просто обрывок простой верёвки? – предположил Бульдозер, почёсывая живот.

– Оставшийся от висельника, а Буль? – сострил Бармалей.

– Да хоть бы и от него, – пожал плечами Бульдозер.

– Я имел ввиду простую барахолку – торговую точку, а не аномалию, – прервал их диалог Крон. – Обычную толкучку или рынок, если угодно. Не нравится рынок, тогда – базар…

– А чего про базар рассказывать? – удивился Бабай. – Торги, как торги. Выбираешь, платишь – забираешь. Всё, как обычно. А вот про «Бешеную Долину» поведать стоит. Вы тут люди новые, не знаете многого. Есть такой артефакт, ярко-жёлтого цвета, который называется «Бумеранг». Отдельные апологеты и ветераны зоны называют его «Бешеный Банан», потому что, по мере приближении к нему, он срывается с места и, описав крутую параболу, возвращается назад, стремясь поразить охотника за образованиями в голову. Если у банана это не получается, то он заходит на второй виток, атакуя уже сзади. Так и кружит он в воздухе, пока не поразит цель или сталкер не сделает ноги, отбежав подальше.

– Ладно, он хоть по морде метится, а не…, – высказался Пифагор, нервно усмехнувшись.

– Другой артефакт, из той же долины, называется «Бешеный Огурец», – продолжил Бабай. – Он имеет тоскливо-зелёный цвет, форму огурца и, весь покрыт прочными, как сталь, колючками. При угрозе приближения, артефакт взрывается, разбрасывая во все стороны острые иглы. Для голого тела, это верный трындец, а дальше сами думайте, что на вас надето! Находится «Бешеная Долина» на север от «Свалки», между баром «Ваша Светлость» и «Чёрной Ложбиной». Вот в ней-то и находятся, эти аномалии, которые производят подобные артефакты. Первая «Бананьша». С виду – куст, как куст, а на нём висят бумеранги. До нескольких штук, за помёт. Вторая аномалия – «Огуречная Лоза». Она сходна с Бананьшей, только стелется по земле. Один сталкер от банана на корячках уползал. Когда артефакт пролетал над головой, приходилось клевать носом землю, чтобы не получить по загривку или по лбу, в зависимости от места дислокации артефакта, при заходе на линию атаки. В этом месте, как раз, буквально перед этим, целое стадо кабанов со свиньями проходили и так их бананы отделали, что они уделались, удобрив площадку, размером с теннисный корт. Вот по этому полю сталкер и полз, выбираясь к своим и тычась мордой в свинячьи фекалии.

– Весело! – согласился Кащей, у которого пропала всякая охота совать свой нос во все найденные щели.

– На подступах к долине берегитесь аномалии «Шары», – добавил Филин. – Она электрическая и, никак себя не проявляет, особенно издали. Приближаясь к ней, можно услышать глухое гудение из-под земли. В подземной полости и на небольшой глубине, в электромагнитном поле неизвестного происхождения – крутятся два огромных металлических шара. Когда, кто-нибудь, приближается к объекту, входя в зону активации аномалии, она срабатывает, воздействуя мощным электрическим разрядом. Два шара: один положительно заряженный, а другой отрицательно – сталкиваются, как в школьном опыте на уроке физики и, происходит высвобождение энергии. Электрическая дуга, которая замыкается на сталкере или на гайке – может убить. Всё зависит от степени заряда и насколько долго аномалию не беспокоили. Чем дольше там не появлялись люди или монстры, тем увереннее расплавляется кусок рельса. После разряда, начинается новый цикл зарядки, в связи с чем, есть несколько драгоценных, потому что безопасных, секунд. За это время, можно проскочить негостеприимное место, отделавшись лёгким испугом и всего лишь, прохождением пары сотен вольт: с левой ноги, через пах – на правую. Или в обратном порядке.

– А резиновые сапоги применять не пробовали?

– Пробовали! – вяло отмахнулся Филин. – Чего тут, только не пробовали. Они спасут, разве что пах, а когда аномалию сутки не беспокоили, то и от сапог, ничего не останется. Всё является диэлектриком – до известного предела. Бронежилет тоже хорош, только от осколков, летящих по касательной, да разве что от ножа…

– В тех краях встречается аномалия «Времена года», – от себя добавил Хромой. – В ней, смена времён года происходит за один день. Утром на ветках распускаются цветы и состояние весны витает в воздухе, вместе с опылителями: пчёлами, шмелями и прочими полосатыми насекомыми, исключая полосатых, имитирующих летающих матросиков и хищников – ос. К обеду жара стоит, как в Африке, а яблоки на деревьях наливаются соком и румянцем. К ужину поспевает урожай. Плоды опадают с веток, вместе с листьями, а к полуночи, всю землю укрывает белый снег. Вот так и получается, что за один день – год пролетает. Говорят, Крендель ушёл туда цветущим мужиком, а вернулся дряблым седоволосым стариком.

– Ну, а что! – пожал плечами Доцент. – Ночью на снегу валяться удобно. Седина – покровительственная окраска среди снежного покрова.

– Плохая идея – нос выдаст, – не согласился Бульдозер. – Ещё за опавшее яблоко примут…

Время уже перевалило за полдень и настала пора двигаться дальше. Бабая с Хромым, от собственных рассказов, сморило в здоровый сон, но у Филина имелись свои планы, относительно дальнейшего времяпровождения. Костёр давно потух, но разжигать его не имело смысла и Филин, встав с места, подошёл к Бабаю, с намерением добиться его побудки. Заодно и Хромого на ноги поставить.

– Вставай, пьянь подзаборная! – скомандовал главный троицы. – Кто в зоне на улице спит?

– Где ты видишь улицу? – недовольно отозвался Бабай, протирая глаза и толкая в бок Хромого. – Кругом леса, а здесь горы мусора.

– Не умничай! – парировал Филин. – В целом – напоминает окраины большого города, так что, никакого отторжения от реалий я не вижу. Кстати, и Хромой вписывается в панораму нищеты городских трущоб.

Распрощавшись с аборигенами свалки, товарищи гуськом направились в сторону «Бешеной Долины», стараясь держаться не слишком утоптанной тропы.

– Если никого не встретим – сразу же свернём в сторону «Чёрной Ложбины», – ознакомил всех Крон, с ближайшими планами экспедиции.

Дорогу неожиданно преградила выжженная земля, нездоровым оттенком отложившись в сознании каждого, кто осмелился вступить на эту территорию. Преграды, как таковой – не было, но идти вперёд, так-же не возникало, никакого желания. Напрасно Комбат разглядывал в бинокль пожухлую траву и чахлые деревца, разбросанные тут и там. Он так и не смог уяснить причину беспокойства.

– Может, лучше сразу свернём? – предложил он Крону, недоверчиво рассматривая сожжённую растительность.

– Пожалуй, – ответил тот.

Он уже собрался взять направление в сторону торгов, как Дед остановил их, не совсем идиотским вопросом:

– А вдруг это метеор нашалил, а не то, что вы подумали? Почему вы решили, будто мы напоролись на аномалию?

Проверка всевозможными датчиками не выявило никаких отклонений от норы, и сталкеры, несколько успокоились, задумавшись над словами Деда. Потыкав палкой выжженную землю, Крон нерешительно сделал шаг вперёд. Ничего не произошло и постепенно все осмелели, вольготно бродя по поляне и, разве что, не играя в футбол аномальными образованиями. Известная поговорка: «Везёт дуракам и пьяницам» сработала безукоризненно. Не прошло и пяти минут, как Сутулый с Кащеем тащили к выходу красивейший палласит. Через сквозную серебристую решётку метеорита, оттенённую чёрным блеском, просматривалась его внутренняя структура, состоящая из расплавленного стекла. Сквозь выжженные окна оболочки хорошо виднелись спёкшиеся аморфные вкрапления жёлто-чёрного цвета. Это делало палласит похожим на производное запретной зоны – артефакт и, если бы не личное знакомство Крона с подобными элементами, то все бы так и подумали.

– Спрячьте его подальше, – посоветовал он сладкой парочке. – Здесь за метеорит не дадут настоящей цены. Хороший экземпляр, так-же трудно продать, как и большой бриллиант. Будем надеяться, что мы когда-нибудь попадём домой, а вы, с этого момента, становитесь разведчиками. Вон, как у вас лихо получается. Люди всю жизнь тратят на поиски и безрезультатно…

Оба скисли, после такого заявления, но Комбат хлопнул их по плечу, дав понять, что Крон просто пошутил.

– Вот почему было такое пение, – догадался Доцент. – Он пустотами возмущал атмосферу, пока та выжигала в нём пустое пространство. Кстати, и звук не однотонный, вероятно из-за того, что внутренняя масса, выгорая, уменьшается.

– Не мог, такой маленький метеорит, наделать столько шума, – возразил Почтальон, а Пифагор поддакнул, согласный с таким мнением.

– А кто вам сказал, что он был один? – не сдавался Доцент. – Скорее всего, их целый рой влетел, но более вероятно – вошёл в атмосферу один большой метеор, в сопровождении свиты более мелких спутников.

– Нечего гадать! – прервал их спор Крон. – Больше ничего не видно? Тогда пошли.

Сталкеры не спеша пробирались в сторону «Чёрной Ложбины», треща кустами и проклиная бездорожье. Судя по карте, тропинка должна быть на месте, но её не было. Наконец-то заросли расступились и товарищи вышли на небольшую поляну, на которой двое коллег, по умственному несчастью, разводили костёр, при этом громко ругаясь. Как понял Крон, из доносившихся обрывков разговора, один ругал другого за то, что тот забыл взять с собой лекарство. Недоумение первого росло, после того, как второй извлекал из рюкзака продукты питания. По разумению его товарища, можно дома забыть: соль, спички, стакан или хлеб, но главное… Это не укладывалось в сталкерском сознании и вызывало бурю негодования. Пришлось Крону побултыхать флягой, вызывая в алюминиевой посуде подобие бульков. Первый сталкер, которого звали Лёнька Балык, понял, что фортуна испугалась устраивать стриптиз, вертясь перед старателями, как павшая девка на шесте, которую палка и поддерживает, от окончательного падения.

После краткого представления, выяснилось имя второго участника вылазки – Гоша Крендель. Он хромал на левую ногу и у Крона, сам собой возник вопрос: «Почему его не окрестили Хромым?» Решив, что пол-зоны хромых – это слишком, он выбросил подобные мысли из головы. Как-раз весело разгорелся костёр, приглашая в круг и размышлять было некогда. Как успел заметить Крон, умственные потуги в зоне отчуждения не пользовались популярностью. Аборигены руководствовались сиюминутными порывами, беря пример с юга Дикого Запада. Там, сначала стреляют, а потом спрашивают: «Кто идёт?» Вот и сейчас, Балык вскинул двустволку и выстрелил дуплетом в сторону кустов, где раздавался подозрительный шорох. Кусты вздрогнули, а тишину взорвал пронзительный рёв. Оттуда выбежал непонятного вида монстр, держась двумя конечностями за раненную задницу и, с протяжным воем, скрылся в направлении свалки. Удаляющийся рёв напомнил недавний поющий болид.

– Подранок! – с волнением, намекнул Дед, на опасность таких экземпляров.

– Да соль там – соль! – успокоил его Балык. – Бертолетовая…

– Почему соль? – не понял Бульдозер, в представлении которого зона, никак не вязалась с охраной садов и огородов.

– А вдруг это был сталкер? – пояснил Лёнька. – Он от самой барахолки за нами крался. Пойди – разбери, кто это такой?

– А зачем ему шпионить? – усомнился Бармалей.

– Как зачем?! – встрял в разговор Крендель. – Чтобы секреты наши выведать! Куда мы идём, и в каких местах ищем.

– А если, всё-таки, это был монстр? – засомневался Доцент, у которого образ убежавшего врага смешался с виденными, ранее, сталкерами.

– Ну и что, – пожал плечами Балык, – вдруг он занесён в Красную книгу зоны отчуждения?

– Как? – удивился Комбат. – Есть и такая?

– Профессор из НИИ сказал, что есть…

– Он сам её что ли составлял? – засмеялся Почтальон.

– Опись проводил, с выездом на место, – поддакнул Пифагор. – Перепись населения…

– Как бы там ни было, но скоро на свалке найдут большу-у-ую, такую воблу! – ухмыльнулся Сутулый. – Ха – из двух стволов…

Крон ознакомил новых знакомых со списком артефактов, полученных у бармена. Те, только пожимали плечами, никогда не слыша про подобные образования.

– У нас тут другие отклонения в изобилии, – поведал Балык короткую историю. – Вы, когда-нибудь слышали про психологическую аномалию «Зов»?

Все, молча пожали плечами, давая понять рассказчику, что чего они только не слышали, но про это – нет.

– Ну, так вот, – продолжил Лёнька. – Идёт сталкер, а из кустов слышит призывный женский смех. Он, естественно – туда!

– Ну? – нетерпеливо перебил его Кащей.

– Что ну? В кустах никого нет!

– А в чём соль? – не понял Сутулый.

– В стволе! – передразнил его Бульдозер.

– Суть в том, что зона тоже, по-своему, борется с приживальщиками, пытаясь выпихнуть их со своей территории, – пояснил Балык. – После того, как болезный в кустах никого не нашёл, он уже ни о чём думать не может, как о том, чтобы свалить в большой город. И чем дольше он находится на запретной территории, тем сильнее желание уехать. Очаровательный женский смех заставляет забыть и зону, и артефакты, и всё остальное, мыслями погружая в пороки городских борделей. Эту аномалию, ещё называют «Гонителем ветеранов», а кто-то «Борделем», но вывод один – она имеет деморализующий эффект.

– А если человек – импотент? – спросил Почтальон и все машинально повернули головы в его сторону.

– Что – уже? – сочувственно спросил Доцент, на что, от него просто отмахнулись, как от грамотной, дипломированной и образованной мухи.

– Для этого существуют другие аномалии, – закончил Балык. – Кислотные, огненные и прочие истребители гостей.

Сталкеры приуныли, сведя разговор в банальное русло, но впрочем, вполне предсказуемое – ведь каждый из них, был на работе… Пустые банки из-под тушёнки улетели в кусты. Туда, где не так давно свистела соль, соприкасаясь с молекулами воздуха, каждой своей гранью. Сутулый, чуть было не отправил следом пустую фляжку, спутав её со стеклотарой, но вовремя одумался. Глядя в красные угли костра он размышлял о превратностях судьбы, отгоняя сизый дым, норовящий обкурить сталкера. Он лез в слезящиеся глаза, ничуть не действуя на комаров, которых было немного. Это были те кровососы, из самых стойких, не спешащих разлетаться по берлогам, залегая в зимнюю спячку. Крендель крякнул и оглядев присутствующих, сказал:

– Ну, не всё здесь так плохо. Время от времени, эти места посещают волонтёры из армии спасения, с писклявыми женскими голосами, под девизом: «Любви все местности покорны!»

– Кого спасают? – устало спросил Бульдозер, не надеясь на вразумительный, а уж тем-более, правдоподобный ответ.

– Сталкеров: от одиночества, от давления изнутри, от давления извне, выраженное аномалией «Зов» – избавляют, короче. Заодно освобождают «сидора» от лишнего веса, заключённое в эксклюзивном барахле и вытряхивают карманы, обременённые денежными знаками. Всё это так отягощает передвижение свободной души по запретной территории.

– Динь-динь-динь, динь-динь-динь – колокольчик звенит, – запел Дед, вероятно, под влиянием винных паров, потому что до этого момента, он не был замечен на эстрадных подмостках.

– Да, любовь помирит и бандита с милиционершей! – задумчиво сказал Крон, непонятно на что намекая.

– Плохая идея! – возразил Балык. – Попробуй, руку подними…

– Как – бы, звон колокольчика не перерос в звон тревожного набата! – согласился с ним Крендель.

– Стоп! – воскликнул Почтальон. – Я кажется знаю, куда наши бабёнки вступили, на этот раз. То есть, в какое общество они записались.

Он нервно встрепенулся, а Пифагор спросил корифеев «Чёрной Ложбины»:

– Армия спасения, с концертом – давно была?

– Да вот – намедни, – ответил Лёнька, не понимая суть проблемы. – Только, на этот раз, они какие-то, чересчур вежливые попались.

Товарищи переглянулись, не веря собственным ушам.

– Может быть, это не наши были? – выдвинул идею Доцент. – В противном случае – нестыковка, какая-то, получается!

– Наши! – мрачно заверил его Крон. – Просто они тактику меняют. Научились уже, но, скорее всего – это было спланировано заранее.

– Вертятся, как ужи на раскалённой сковородке, – мрачно заметил Почтальон. – Всё население зоны взбудоражили.

– Слушай, Почта: бабам, по-природе своей хочется, чтобы за ними самцы толпами ходили и били, друг другу морды, но на деле, всё обстоит несколько иначе, – успокоил его Комбат. – И подобные эксперименты у замужней женщины заканчиваются, как правило, выставленными за борт чемоданами.

– И поделом! – твёрдо заявил Почтальон. – Слушай, Ком – я устал от этой темы. Приеду домой – распущу гарем.

– Вот это правильно! – одобрил Крон. – В наши дни, одна баба – роскошь, а если держать целый табун…

По громкоговорящей связи прозвучал призыв, отозвавшийся эхом во всех уголках «Чёрной Ложбины» и, по всей видимости, докатившийся до дальних закоулков свалки народного хозяйства: «Сталкеры! В бар «Логово Барабашки» поступил вагон с водкой, угодивший в электроаномалию. Эффект – сногсшибательный!»

Балык приподнял голову, прислушиваясь к объявлению и усмехнувшись, сказал:

– В прошлом году, из «Трансмутации» извлекли цистерну со спиртом, простоявшую в аномалии, с момента образования зоны. Не с большой земли спиртное импортировали, а наоборот, свою продукцию туда гнали – на экспорт.

…

Барахолка, грубо говоря, не совсем соответствовала своему названию. Вопреки представлению о подобных сборищах, народ по ней не ходил табунами и не предлагал подержанную рухлядь, с надеждой заглядывая в глаза потенциальным покупателям. Рынок оружия разместился в небольшом заброшенном хуторе, который количеством покосившихся хибар, не дотягивал до деревни. Церкви, так-же, не имелось в наличии, поэтому селом, данный анклав, никогда бы не назвали, следуя местным поверьям – будь в нём хоть тысяча домов. Пожухлая зелень омрачала пейзаж, подчёркивая заброшенность хутора. Невзрачные вывески торговцев оживляли суровую действительность, но, в то же время, вносили некоторую долю маразма, повергая в смятение читающих, грамматическими ляпами и лихими оборотами речи: «Реактивация, дезактивация и продажа комплектующих. Профанацию не производим!»

Крон разинул рот, читая литературные шедевры, выраженные в столь краткой форме, как обычная вывеска и ничего не мог понять. Кто торговцу рассказал о профанации – неизвестно, но, вероятно, это ему так понравилось, что деляга непременно решил воспользоваться названием. Поскольку владелец лавки не знал истинного значения этого слова, то отрёкшись, от сопричастия к загадочному действу, непременно упомянул про него. Знай наших!

Сталкеры уверенно свернули туда, куда их направили Балык с Кренделем. Пройти мимо вывески магазина-ломбарда «Сувенир», мог только слепой. Владелец Грек встретил их у входа и осведомившись, кто их послал, провёл внутрь. Бульдозер ненавязчиво намекнул торговцу, что их никто не посылал, а просто – дали устную рекомендацию. Оружие имелось в изобилии, но по бешеным ценам и после непродолжительного совещания, было решено реализовать метеорит. Грек только увидел палласит, как его глаза загорелись адским пламенем. Ни один кот в мире: ни до, ни после – не смотрел на валерьянку таким вожделенным взглядом, а про сметану и говорить нечего. После ряда неприличных предложений, Крон высказал торговцу свои соображения, по поводу метеорита:

– Дядя, ты из нас тут дураков не делай! Я точно знаю, что на чёрном рынке ты можешь сдать редчайший палласит, минимум, за мешок зелени или фантиков. Предлагаю уплатить нам четверть, как нашедшим клад, а за сколько его сдашь ты, нас уже не касается. Мы понимаем, что такой суммы у тебя может и не быть, поэтому согласны значительную часть взять оружием и провиантом. Ну, и боеприпасами, конечно.

– Мы можем обойтись имеющимися стволами, но нас тут напугали неожиданной экспансией монстров, которая пока не состоялась, но могущая произойти, – добавил Комбат. – Метеорит мы можем попридержать, до возвращения на Большую Землю.