Текст книги "Серебряная осень (СИ)"

Автор книги: Николай Беляев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)

Глава 11

До церкви оказалось даже ближе – метров двести, правда, вот тут дорога была убита окончательно – скорее всего её ежегодно на протяжении 30 лет размывало дождями.

Правда, тут же ждал и сюрприз – церковь, огромное деревянное сооружение, откровенно ветхое и даже уже не посеревшее, а почерневшее от времени, была целёхонька – разве что колокольня и четыре купола по углам откровенно покосились.

– Не понял, – протянул Юрка. – Тот тип говорил, что церковь сгорела.

– Юр, она могла сгореть в том мире, откуда он был, – не сразу сообразил я. – Четвёртое измерение…

– Хм… а может быть. Вроде слышал, что в девяностые был бардак?

– Был… Могла сгореть и в девяностые, и вообще за день до того, как твой информатор там побывал. Нам–то какая разница? Я так понимаю, это именно она.

– Ну да…

Юрка заглушил мотор, бросил взгляд на датчики. Я последовал его примеру – надо же, чисто. Неужто всё же удачно складывается?

– Вылезаем? – спросила Маша.

– Сиди уже, – махнул рукой Юрка, вынув ключ зажигания. – Следи лучше за датчиками, не попрёшься же с нами внутрь…

– А вы куда?

– А вон туда, – мотнул головой ОМОНовец, указывая на дом напротив церкви.

Я выпрыгнул из машины, потянулся. Приятно пройтись по земле после нескольких часов болтанки. Проверил пистолеты в кобурах. Отдать, что ли, наган Маше? В принципе, можно – я его и зарядил, пока ехали. Правда, зачем? Аномалий тут явно нет, нечисти – тоже, движения ноль. Правда, опять нахлынуло чувство, похожее на то, которое преследовало, когда я вечером шёл к Юрке – словно по пятам кто–то идёт. Ну что ты поделаешь… Впрочем, скорее всего, это пустота и тишина так влияют.

Приятель тем временем вылез из машины, взял в руки «томмик» и, осторожно озираясь, пошёл вперёд, по дороге. Правильно – доверяй, но проверяй…

А, чёрт с ним.

Я вытащил наган и протянул его Маше:

– Держи, убери… Если что – стреляй в воздух. Предохранителя нет, просто на спуск нажмёшь, и всё.

Глаза девчонки округлились:

– А что может быть?

– Ну, не знаю… Увидишь что–то совсем непонятное, например. Главное – нас случайно не подстрели. Будет неприятно.

Маша с опаской взяла револьвер, посмотрела на него так, будто видела впервые. А что ты хочешь, девочка? Чай, не в сказку попала. Домовые–лешие и прочие водяные – это вполне реальный местный антураж…

Я осмотрелся. Дом, похоже, стоит на окраине – дальше, за церковью, начинался уже откровенный лес, в который ныряла заросшая дорога. Ну да, и на карте ничего в ту сторону нет, разве что ещё одна деревня дальше по дороге. Прямо за церковью, параллельно дороге – двухэтажный дом, похоже, близнец того, что мы видели на въезде в Морозково – такой же заброшенный, выбитый и заколоченный. Дорога к нему изрядно заросла. Да и вообще везде высокая пожухлая трава и, что характерно, не примятая – значит, давненько здесь никого не было. Это хорошо.

Вернулся Юрка, повесил автомат на грудь:

– Всё тихо… Ну что, попробуем?

– Давай.

– Давайте не очень долго, хорошо? – попросила Маша. – Как–то тут… не по себе.

– Терпи, Маруся, – ухмыльнулся Юрка. – Сама с нами напросилась. Волк, пошли, – резюмировал он, доставая из машины топорик и монтировку.

Дом стоял традиционно – окнами к дороге, почти скрытый разросшимися кустами. Покосившийся забор совершенно развалился, да и дом выглядел неважно – с выбитыми окнами, дверь в сени открыта и перекошена, двор зарос ничуть не меньше, чем всё остальное вокруг… Крыша, правда, цела – покрыта шифером, видимо, он и спас от излишней сырости. Нам в подпол, но не хватало, чтобы нас там завалило.

В этой высокой траве не видно змей – а ведь они скорее всего есть, просто мелкие, потому и датчик их не видит. Правда, мы оба в высоких берцах, нам они не страшны. Вот Маше в траву лучше не лезть.

Я закинул СКС на плечо, вытащил «беретту» и фонарик.

– Ну что, заходим?

– Давай… Подпол, по его словам, в комнате, что выходит на улицу.

Ну да. Это пятистенка, по сути двухкомнатный дом. Строят их по–разному, но подпол есть всегда – без него ни один дом не обходится.

Тьфу, некстати о домовых вспомнил. Ох уж эта Маша… Есть же поверье – если давно никто в доме не жил, в нём вполне может завестись что–то нечеловеческое. Вроде надо что–то сказать, когда в заброшенный дом входишь? Совершенно не помню.

Я повёл лучом фонаря. Сени захламлены какими–то досками, из них вела в комнату лесенка на три ступеньки. Дверь прикрыта. Откроется?

– Юр, смотри, вокруг, чтобы не обвалилось ничего. Попробую открыть…

– Есть, смотрю, – отозвался приятель.

Дверь открылась сравнительно легко. Вон видна комната, пустая и пыльная.

В глазах сверкнуло, и мир померк.

Глава 12. Маша

Ну зачем я с ними напросилась? Вот правда – зачем?

Мало того что я сюда попала, неизвестно куда… так теперь ещё и уехала в какую–то глухую деревню, где нас, наверное, всего трое на двадцать километров…

Маша, нахохлившись, сидела в машине – всё там же, на переднем сиденье. Мужики – вон они, шушукаются о чём–то перед входом в дом. Интересно, зачем они туда пошли? Скорее всего, ищут что–нибудь ценное – зачем бы ещё они потащились в эту глушь, да ещё и мимо нечисти…

Нечисть. Как странно. Как в страшной сказке.

Вспомнив Пороги, девушка вздрогнула. Наверное, это были всё же глюки, но какие яркие!

А что тут может быть ценного? Если верить тому, что уже говорили – деревня лет 30 пустует. Давно растащили всё…

Открыв дверцу, Маша вылезла из машины. Хорошо, что не сыро – кроссовкам, кажется, пипец. Не сейчас, так завтра развалятся. Тут хоть можно купить нормальную обувь? Надо было у девчонок в общаге спросить. Вот что мне там не сиделось, а?

Да потому что ты, Маша, такая шебутная и есть. И по заброшкам любишь лазать – хоть в компании, хоть даже и одна.

Ну да. А что, сидеть всё время на попе ровно? Потом и вспомнить будет нечего.

Девушка сунула руки в карманы дождевика – пальцы наткнулись на холодный металл нагана. Словно током ударило – да, это пистолет. Настоящий. Из него убить можно.

Я не хочу никого убивать!

Да и не надо, в общем–то…

Не вынимая рук из карманов, девушка обошла машину, попинала зачем–то колесо. Подняла глаза – церковь возвышалась, нависая над ней, как стена. Взгляд почему–то остановился на резных наличниках окон – надо же, столько лет прошло, а они вон какие аккуратные…

– Ну что, Маруся, скучаешь?

Маша обернулась – раздвигая уже примятую траву, от дома к ней шёл Юрка. Правда, выражение его лица было каким–то… странным. Маше оно решительно не понравилось.

– Вы что, уже всё? – машинально спросила девушка. Как–то быстро, и правда.

– Да почти, – ОМОНовец улыбнулся во весь рот, и Машу отчего–то затрясло. Нехорошая была улыбка.

– Серый там отдыхает пока, – сообщил бородатый, приблизившись вплотную. Снял с шеи автомат, небрежно бросил его на заднее сиденье машины. – Как ты насчёт любви?

– Что? – скорее просипела, чем сказала Маша, понимая, что голос сел.

– Ну ты тупая? Хотя, наверное, да, раз потащилась с Волком. Но не зря же я тебя сюда пёр… – ОМОНовец схватил Машу за левое предплечье – хватка у него была что надо, девушка еле удержалась от слёз. – Всегда хотел посмотреть, что умеют ваши, ОТТУДА… а тут такой случай.

Дальнейшее произошло очень быстро.

Курок Маша спустила автоматически, одновременно с рывком Юриной руки. Наган так и оставался в кармане, но это помехой не стало – выстрел прозвучал хлёстко, рыжий взвыл и схватился за левый бок обеими руками, оттолкнув Машу. В глазах потемнело, девушка рванулась в сторону, чуть не полетев по дороге кувырком, выдернула револьвер из кармана, задев чем–то и разодрав ткань дождевика…

И замерла.

ОМОНовец так и остался стоять, зажимая левой рукой бок. Правой он уже тянулся к кобуре на поясе. Вот расстегнул, вытащил пистолет… Озирается…

До него – метров пять, я посреди дороги, как на ладони, но…

Он что, меня НЕ ВИДИТ?

Маша осторожно потрясла головой. Рука болела, перед глазами продолжала висеть муть.

Попробовать пошевелиться?

Девушка осторожно шагнула в сторону. Юрка не отреагировал – хотя головой крутит вовсю, пистолет поднял на уровень глаз, морщится от боли…

Он и правда не видит меня! Как так получилось?

Маша сделала ещё несколько шагов в сторону – теперь она оказалась почти у Юры за спиной. Тот, матерясь, что–то распаковывал – наверное, хотел перевязать рану.

Так вот зачем он поддержал меня, когда я сказала, что хочу поехать… Извращенец чёртов. Ещё и подначивал всю дорогу, гад…

Девушка поняла револьвер на уровень глаз, совместила мушку с затылком рыжего. Неужели это так просто? Как тогда из пневмата по банкам – просто бах, и всё?

А где Сергей? Что с ним? А не убил ли он его?

Волной подкатила ненависть, и Маша, почти не осознавая себя, спустила курок – правда, отвела ствол в сторону.

Эффект превзошёл все ожидания.

Юрка крутанулся на месте, пальнул – впрочем, совсем не туда, где находилась Маша. Глаза у него были совершенно безумными. В следующий момент ОМОНовец метнулся за машину и присел там.

– Я пас! – заорал он несколько секунд спустя. – На это мы не договаривались!

Это он что, мне? Ну уж нет, я не отзовусь…

Сжимая тяжёлый наган обеими руками, Маша осторожно заглянула за машину – впрочем, не приближаясь. Юрка сидел там и, такое ощущение, говорил по мобильнику – по крайней мере что–то небольшое держал у уха.

– У девчонки пистолет! Откуда я знаю, откуда! Волк дал, наверное. И она, сука, невидимая! Ты не понял? Она взяла и, сука, исчезла! Сейчас в меня стреляла! Да, могу на звук стрелять, но звука нет, ты понял! А пули, сука, у уха свистят!

Его лоб был покрыт испариной, голос дребезжал на грани истерики.

– Я на эти ваши штучки не подписывался! Могли бы и здесь встречать. Волка я вырубил, ещё полчаса проваляется точно. Приезжайте, забирайте сами! И с девчонкой разбирайтесь, я валю нахрен!

Ах вот как? Значит, Сергей жив!

Маша пальнула куда–то вбок, стараясь ни в коем случае не задеть ОМОНовца. Впрочем, этого хватило – пуля ковырнула доску на стене церкви, Юрка взмыл, словно подброшенный пружиной, в одно мгновение оказался за рулём «козелка», завёл мотор. Машина аж прыгнула с места – с пробуксовкой развернулась, чуть не завалившись на бок, и умчалась обратно по раздолбанной дороге, подпрыгивая на ухабах.

Маша так и осталась стоять посреди улицы, сжимая в руках наган. Шумели от ветра кусты, летела пыль над дорогой.

Напряжение понемногу отпускало, ушла серая пелена. Девушка отошла к церкви, присела на разваливающийся фундамент. Так и хотелось разреветься, но…

Где Сергей? Времени, скорее всего, не полчаса, а гораздо меньше.

Глава 13

Сознание вернулось не сразу. Вроде были какие–то голоса, плыли размытые цветные пятна… Потом накатила боль – башка, такое ощущение, сейчас расколется пополам. Светлое пятно прояснилось, превратившись в лицо с зелёными волосами, голос звучал глухо, как через подушку:

– Сергей, вы слышите меня? Ваш приятель сбежал, он звонил кому–то по мобильному! Это он вас ударил!

Какая фигня…

Звонил по мобильному. Да нету тут мобильной связи! Рации – максимум.

Юрка – ударил меня? Зачем? Хотел забрать серебро? Но… какое серебро, мы же ничего не нашли. Мы зашли в дом, и…

Голова отозвалась очередным приступом боли.

– Сергей, вы меня слышите?

Вот неугомонная девчонка. Чем меня приложило? Всё же сорвалась притолока или что–то вроде того?

– Сергей Михалыч!

– Слышу, – сказал я. Точнее, попытался сказать – губы слушались с трудом. Попробовал опереться на локоть и привстать – голова закружилась, ощущение было, что сейчас стошнит. – Юрка где?

– Сбежал, – почти плачущим голосом сообщила девчонка. – Он меня изнасиловать хотел. Он сказал, что сейчас кто–то приедет. По–моему, кто–то плохой.

Плохой. Юрка. Изнасиловать. А что, Юрка мог попытаться… Но со мной–то что случилось?

Мысли разбегались, как тараканы. Я снова попробовал встать, но понял, что это выше моих сил. Сотрясение, и сильное – от такого днями отходят… Перед глазами опять заплясали цветные пятна, свет начал меркнуть.

Ровно до тех пор, пока я не почувствовал на губах характерный кисловатый привкус. Его, вероятно, никогда уже не забуду с того раза…

«Зелье оборотня» усваивается мгновенно. Не знаю, сколько в меня влила девчонка – несколько капель или всю пробирку, – но эффект ощутился сразу. Всё тело передёрнуло, словно судорогой – не знаю, на что эта хрень действует, на нервные окончания или ещё на что, головную боль будто стёрли влажной губкой – так, ноет чуток в затылке. Разлепил глаза – взгляд сразу сфокусировался: вот она, Маша, стоит надо мной на коленях, полупустая пробирка в руке.

– Теперь вы в норме?

В норме… В прошлый раз на мне чуть не за полминуты зажил располосованный до кишок бок и почти напрочь оторванная нога – хорошо, кость тогда более–менее уцелела. Боль была адская – причём и в момент «лечения». Если в этот раз было простое сотрясение, пусть и сильное – да я, Маша, как огурчик…

Но, судя по всему, произошло действительно что–то из ряда вон выходящее, раз девчонка использовала зелье. На меня, мать её, использовала! Фантастика…

Я резко сел – Маша отпрянула, но скорее от неожиданности. Голова даже на резкое движение не отреагировала – да, как и в прошлый раз, зелье действует сразу и вдобавок чуток усиливает организм.

– Нормально, Маша. И, это… спасибо. Говори, что произошло. Нутром чую – если ты влила в меня зелье, то это жопа. Так?

Охлопал куртку – пистолеты на месте. СКС… вот он, рядом лежит. Дом позади меня, дверь открыта, трава вся примята. Оглушило меня внутри дома – выходит, Маша меня и вытащила? Офигеть, я далеко не пушинка.

Девчонка, так и продолжая стоять на коленях, быстро и сбивчиво рассказывала, и у меня волосы на голове начали шевелиться. Охренеть просто.

Причём неясно, от чего именно охренеть – от того, что, по её словам, по башке мне дал Юрка, от того, что он явно, опять же по её словам, говорил по мобильнику, которых тут нет в принципе, или оттого, что она, став, блин, невидимой (!!!), умудрилась вусмерть напугать ОМОНовца?

То, что по итогам сказанного на нынешнюю поездку надо смотреть совсем под другим углом, я скромно опущу…

Встал, охлопал себя – ну да, как огурчик, такое зелье действует безотказно. Подал Маше руку, рывком поставил её на ноги:

– Полчаса, он сказал? А сколько прошло?

– Не знаю, минут пятнадцать… У меня ж часов нет.

Прекрасно. Значит, может, и пять минут, и тридцать. Ну, пять вряд ли – ей нужно было время, чтобы вытащить меня, попробовать привести в чувство… И она говорит, что Юрка сказал «Приезжайте». Значит, они скорее всего на машине. Вопрос – где? Либо спрятались тут, в деревне – но тогда прибыли бы гораздо быстрее, уже были бы тут, да и датчик их «увидел» бы. Может, за деревней – как раз и дорога в лес рядом.

Действовать надо быстро. И – прятаться! Причём не в доме – из него нет второго выхода, и его они проверят первым. Мы даже не знаем, сколько их – двое или двадцать?

Значит – либо церковь, либо двухэтажка. Лучше двухэтажка, там при случае можно держать оборону.

– Так, Маша, – я закинул СКС за спину, вытащил «беретту», взял девчонку за плечо – она вздрогнула, получилось грубовато. – Разбираться будем потом. Сейчас – вон к тому дому. Быстро, но не бегом, чтобы ничего не переломать. И – не мнём траву, поняла? Это важно.

Дважды повторять не пришлось. К двухэтажке мы рванули чуть ли не наперегонки.

Дорога, идущая во двор дома, тоже изрядно заросла, но тут хотя бы можно постараться пройти по утрамбованным остаткам колеи. Вот и двор – тоже заросший, покосившиеся дровяные сараи, все серое от пыли и дождей. Распахнутая дверь подъезда, болтающаяся на одной петле…

Углы, проверять углы! Не хватало ещё по башке опять получить… Вроде чисто. Да и трава не примята. Если будут искать нас – тут, во дворе, след увидят, но для этого ещё нужно войти во двор.

Окно я присмотрел заранее – крайнее на втором этаже, наполовину заколоченное листом фанеры. Там можно успешно спрятаться за кирпичной кладкой – пули её не возьмут, а от лишних взглядов укроет лист. До того места, где стоял Юркин «козелок», здесь метров сто – для пистолета многовато, а вот из СКС я попаду без проблем, даром что не призовой стрелок.

Засыпанная штукатуркой и другим строительным мусором лестница… Вот и дверь – открыта, конечно. В квартире разгром, покосившийся сервант, почерневший от сырости диван, сломанный стул на полу… Сразу к окну – ну да, вид не шедевр, но лучше, чем ничего.

Девчонка!

– Маша, наган у тебя?

– Да…

– Давай его сюда, дозаряжу.

Маша отдала револьвер неохотно – видимо, уже поняла ценность этого предмета. Я быстро вытолкнул стреляные гильзы – да, три штуки, – зарядил новые патроны.

– Держи, будь в коридоре, следи за лестницей, не высовывайся. Кто появится на ней – стреляй, можно в воздух. Поняла?

Шум мотора, или показалось? Если да, то времени нет совсем!

– Быстро, Маша, быстро! И очень тихо!

Положив «беретту» на пол, я стянул с плеча СКС, дослал патрон. Осторожно выглянул из–за подоконника – ну да, точка ничего такая. А звук мотора и правда слышен! Интересно, с какой стороны едут?

Машина появилась из–за церкви – значит, прятались в лесу или в соседней деревне, есть такая, если верить карте, километрах в пяти. В машине – двое, один за рулём, один сзади. Ничего себе… необычная машинка.

На первый взгляд – ничего странного, это УАЗик. Вот только если присмотреться – видно, что это ничуть не привычный здесь 469‑й. Это «Хантер» с отрезанной жёсткой крышей.

Такие машины тут не делают – «Хантеры» появились сильно позже критичного 1983‑го. По всем правилам, такой машины тут быть не должно.

А впрочем… почему нет? Я сам сюда попал вообще вместе с «ренж ровером» – другое дело, что он годился только на металлолом, охотники и не обрадовались тогда ничуть – даже от бензина толку нет, тут не используется такой высокой очистки. Но кто сказал, что машина, попав в пробой, обязательно станет кучей искорёженного железа? Она вполне может и уцелеть. А это значит… это значит…

Додумать я не успел. Над «Хантером» сверкнуло, и тут же истошно заорала Маша:

– Ложись!!!

Сработали рефлексы – я, даже не думая, нырнул за подоконник, и в тот же момент над головой рвануло, обдав жаром. Взорвалось прямо тут, в комнате, и это явно был не гранатомёт – иначе сейчас меня соскребали бы со стенок. Ничуть – это был, сука, огненный удар, простое, но эффективное средство колдунов Колледжа! Не успей я лечь и закрыть голову – меня если бы не подожгло, то как минимум вырубило бы надолго, а могло и глаза выжечь. Метров на сто эта дрянь как раз лупит, простой пример – недавняя схватка с водяным на Болоте…

Я приоткрыл глаза, попытался глотнуть воздуха – фигу вам, лёгкие сразу обожгло. Чёрт… вытянул из кармана платок, прижал ко рту. На стенах обгорали остатки обоев, сухо коптил сервант.

– Маша, жива? – попытался позвать я, но получилось глухо и хрипло.

– Жива, – отозвалась девчонка. – Я за стеной.

– Смотри за лестницей, – то ли прохрипел, то ли прокаркал я.

Блин… Среди них есть колдун, и это хреново. Во–первых, они уже знают, где мы – неудивительно, обычное обнаружение движения или что–то в этом роде, чёрт знает, что там у них в арсенале. А может, мою ауру увидели, её же видно намного лучше, чем меня.

Так! Но ведь ни один колдун, падла, не сможет дать подобное огненное безобразие два раза подряд – это вам не обнаружение ауры, а их ручные арбалеты слабоваты, чтобы шарахнуть на сто метров. Значит… значит, у меня есть шанс – скорее всего они уверены, что мы как минимум валяемся без сознания!

Но у меня всего несколько секунд.

Спокойно… СКС – вот он, рядом. Дышать… с трудом, но получается – дым понемногу вытягивает в окно. Не хватало ещё закашляться – тогда меткость сразу в ноль.

Я привстал, осторожно выглянул из–за фанерины. Всё верно – тот, что за рулём, стоит рядом с машиной, в руке что–то длинное – скорее всего карабин или ружьё, магазин–то не торчит. Второй всё так же на заднем сиденье, но уже стоя, видно, что переговариваются, он перекатывает в руках нечто, похожее на яркий шарик – скорее всего копит энергию для возможного повторного удара. Блин… Видно, что говорят, но слов отсюда не разобрать. Скорее всего считают меня полумёртвым – то ли после Юриной «обработки», то ли после огненного удара. И, в принципе, они почти правы – не крикни Маша, я б сейчас валялся на полу и орал от боли. А может, и не орал бы уже.

Карабин – это хреново. Если не удастся снять его сразу – придётся вступать в перестрелку. Возможно, длительную. Сколько выстрелов я смогу сделать подряд, прежде чем тот, что с ружьём, откроет прицельный ответный огонь?

Надо рискнуть.

Я чуть отодвинулся вглубь комнаты, чтобы уйти в тень, приподнялся, выцелил фигуру колдуна. Даже если он сейчас и чувствует движение – вряд ли оно его обеспокоит, не думаю, что он предполагал уложить меня наповал. Вывести из строя – однозначно, судя по сказанному Машей, я им зачем–то нужен. Но его в любом случае надо валить первым. Почему они сразу не рванули на штурм? Всё логично – сначала гранату, потом входим сами…

Осторожно выбрал мёртвый ход курка. Ну, карабинчик, дорогой, не подведи…

Раз, два! Карабин дважды ударил отдачей в плечо, колдун, взмахнув руками, рухнул на сиденье… и в тот же момент из коридора дважды грохнул наган Маши, раздался сдавленный мат, я рванул в сторону, перекатившись по захламлённому полу – гулко ударило снаружи ружьё, заряд крупной дроби проделал огромную дырищу в фанере… Вашу мать, что происходит?

Я на четвереньках подполз к двери, выглянул в коридор – Маша стояла, вжавшись в стену, и держала под прицелом нагана кого–то на площадке, чуть ниже. Ну замечательно… Придётся помогать. Тот, снаружи, всё равно вряд ли сможет подняться по стене. Хотя… за сегодня меня удивляли уже не один раз. Ссссситуация…

Фиг с ним. Маша важнее – тем более, это тыл.

На площадке меж этажами сидел, зажимая руками бок, взъерошенный парень лет двадцати пяти, одетый в обычные хэбэшные брюки и вязаный свитер – встретишь такого в городе и не обратишь внимания, пройдёшь мимо. Абсолютно неприметная личность. Вот только здесь, в глуши – последнее место, где можно встретить подобный типаж. Тем более, у него, похоже, и оружия нет! За поясом ничего не топорщится, рядом ничего не валяется…

– Когда у вас стрелять начали, он выбежал на площадку снизу, – доложила Маша, откровенно стуча зубами, но не сводя с парня наган. – Я испугалась, неожиданно, выстрелила…

– Я выстрелы услышал, испугался, хотел в доме спрятаться, – просипел взъерошенный, прикрыв глаза. От боли, что ли?

Вот что за хрень? И что с ним делать? Кто это? Кто–то вообще левый? Но слишком уж он вовремя в подъезд вбежал… И кстати! Вбежал он не с выстрелами – максимум после взрыва огненного удара…

Машина.

В машине обычно двое сидят спереди – исключений тут я не видел ни разу. На заднее сиденье садятся лишь в том случае, если на передних всё занято.

В «Хантере» правое переднее место было свободно – спереди был только водила, колдун сзади.

Вот оно что… Зуб даю, их было трое как минимум. Значит, этот выскочил раньше и задами пробрался к дому, чтобы зайти с тыла… Ну да – если колдун отслеживал движение, то обнаружил в доме нас двоих, и скорее всего ещё когда машина была вне нашего поля зрения. Вот и подсуетились…

Снаружи тихо. Где третий? Нехорошо, времени мало. Нужно что–то решать прямо сейчас. Жёсткий допрос?

– Сколько вас?

– Один я, – заскулил взъерошенный. – Тут рядом живу, никого не трогаю…

– Врёшь, сука, – блин, площадка узкая, с карабином неудобно. Беретта… зараза, она же в комнате на полу осталась, когда я от взрыва очухивался.

А, хрен с ним!

Я вытащил ТТ, передёрнул затвор – тут он практичнее.

– Повторяю вопрос, сучонок. Иначе руку прострелю.

– Один! – заорал парень.

Ну церемониться я с ним точно не собираюсь. ТТ грохнул, выбросив вправо гильзу. Маша сдавленно вскрикнула – да и я, собственно, был готов заорать…

Обычно пуля ковырнула бы плечо – и только. Крови много, больно и неприятно, но язык развязывает моментально, особенно в таких хреновых условиях. И ничуть не смертельно – особенно когда машина есть.

Руку взъерошенному оторвало почти начисто. По телу моментально пошёл нарыв, причём, такое ощущение, он сжирал и одежду, будто она была частью тела. Парень заголосил было каким–то гортанным криком, но крик почти сразу захлебнулся – в считанные секунды то, что только что было телом, превратилось в горку сероватой пыли.

Ёлки зелёные, у меня же в ТТ серебряные пули. Я и забыл по запарке… видимо, всё же хорошо меня по голове стукнули. Но что это такое было? Ни разу подобного не видел.

Я скосил глаза на Машу – стоит белая совершенно, под глазами круги, ей сейчас можно детей пугать. Ствол нагана подрагивает.

– Чччччто это было? – спросила девчонка. Зубы стучат, голос не слушается… да что там о ней говорить, я и сам малость охренел. И ведь это не прыгун, это тело килограмм на семьдесят – а развалилось вообще в пыль!

– Нечисть, – пробормотал я. – Не знаю, какая. Ни разу такого не видел.

– Что нам дальше делать?

Так, а вот и конкретный вопрос. Хотел бы я и сам знать на него ответ…

– Будь здесь, следи за входом. Попробую выглянуть наружу.

Так, теперь главное – не высунуться выше подоконника, по крайней мере в это окно… Добравшись до окна, я подобрал свою «беретту» – вроде цела, только вся в пыли после взрыва. Фиг с ним, почистим… Что ж там поделывает наш дружок с дробовиком? Надо попробовать выглянуть, но как?

Да вот так. Вон осколки зеркала, оно явно на стене висело. Грязные, да и чёрт с ним… Палка! Ага, от стула подойдёт.

Вытащив нож, я без особого труда расколол высохший конец ножки стула, воткнул в щель зеркало. На один раз сойдёт. Лёжа, осторожно выставил палку повыше…

Твою ж мать.

«Хантер» горел. Не ярким пламенем, но заметно – похоже, занялась обивка сидений и одежда на мертвом или тяжелораненом колдуне. Стрелок крутился рядом, пытаясь то ли курткой, то ли ещё чем сбить пламя.

Вот какого фига, а?

Шарик. У колдуна в руках был «зародыш» огненного удара. Скорее всего, эта хрень и подожгла машину, когда колдун упал…

В этом есть и плюс, и минус.

Плюс в том, что стрелок скорее всего остался один – в такой ситуации тушить машину сбежались бы все, кто в наличии. А если есть колдун, он потушил бы мигом – значит, ещё одного колдуна у них нет, по крайней мере здесь. Второй плюс – стрелка можно валить хоть прямо сейчас, ему не до нас.

Минус – в том, что и мы остались без машины. Жаль, я уж было раскрыл рот на этот УАЗик…

И второй минус – ещё кто–то может находиться в засаде.

А вот сейчас и проверим. По правде говоря, этих утырков мне ничуть не жаль – они пришли по мою душу.

Я отполз в глубину комнаты, привстал – ну да, отсюда костерок видно отлично. Поднял СКС, тщательно прицелился…

Бах!

Стрелка отбросило пулей. Ну… похоже, наповал. Для верности я добавил ещё одну – видно было, как дёрнулось тело от попадания. А вот теперь – ждём.