Текст книги "Серебряная осень (СИ)"

Автор книги: Николай Беляев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)

Глава 30

Поспать не удалось.

Только я не торопясь вычистил СКС и пистолеты, собрал принадлежности и уже раздумывал, куда бы сходить перекусить, как раздался стук в дверь.

И кого это несёт? Мало того что у меня выходной, так и вообще воскресенье.

Оказался курьер с Базы – вихрастый мальчишка лет 15-ти, кажется, чей–то сын – вроде мельком его у нас встречал. Он, запинаясь, сообщил, что Сергея Михалыча Волкова ищет Большаков и просит его срочно прибыть на Базу.

Вот те нате. Большаков в выходной на работе? Это что–то новенькое, вообще–то он, как и положено начальнику, работает «пять на два». Да ещё и вызывает курьером! Обычно выходные для нас – святое. Или он вспомнил, что меня сутки на работе как бы и не было? А может быть, Трофимыч вполне способен припомнить. Человек он хороший, а как начальник – тот ещё фрукт.

Курьер умчался, а я стал собираться. Впрочем, «собираться» – сильно сказано. Та же одежда, что и утром на рынок – чай, не на парад, и те же два пистолета. Без «серебряного» я, пожалуй, больше на улицу не выйду – по крайней мере пока не закончатся непонятки.

Большаков был в своём кабинете, и я почему–то почти не удивился, когда увидел, что на одном из стульев перед его столом сидит Андрюха Семёнов. Трофимыч был непривычно хмурым.

– Прочитал? – спросил он у Андрюхи. Тот кивнул, и Большаков, ткнув мне пальцем на свободный стул, взял от Семёнова листок и перекинул мне. – Теперь ты читай.

Я взял плотный бланк. Официальное письмо Колледжа, надо же! Всего второй раз в жизни вижу. Вензель в углу, он же защищённая метка подлинности, рядом цифры «1 (3)» – значит, номерной экземпляр, всего три, этот первый. Заполнено каллиграфическим почерком – даже не знаю, пишут они от руки или наносят текст колдовством?

Прошу содействия в организации рейда… квадрат… метка… не менее одного грузового или двух лёгких автомобилей внедорожного класса… станковый пулемёт с боезапасом… обеспечение серебром не требуется. Дата рейда – понедельник, 17 сентября… завтра, в общем. Длительность – один световой день.

Копия номер 2 – в Управу, копия номер 3 – Колледж.

Состав выезда… От Базы, получается, я, Андрюха, Тищенко, Королёв. От Управы – некая М. А.Латошина, понятия не имею, кто это. Знал я, конечно, одну Латошину, но это было давным–давно… и не здесь. Совсем не здесь, в прошлой жизни. От Колледжа… ого – сам А. А.Власов, С. С.Соколов – ну точно же наш студент, вряд ли там есть ещё один с такими же инициалами, и какой–то О. Е.Ярышев. Оборудование – два места, общий вес 40 кэгэ. Подпись – Бурденко.

Нехило так. Восемь человек, включая кого–то из Управы и трёх смежников, в том числе аж замректора, пулемёт – полноценный рейд, почти как за топливом. Плюс ещё и с барахлом.

Терзают меня смутные сомнения, что это ничуть не пикник. Теперь ясно, с чего Трофимыч такой хмурый. «Прошу содействия» от Колледжа, да ещё и с привлечением Управы – это практически приказ.

– Ты что–нибудь понял? – неприязненно спросил Большаков. Я пожал плечами, и он толкнул ко мне журнал: – Распишись за ознакомление.

Блин, опять чернила… Хорошо хоть, авторучка, а не перо. Вообще Большаков – фигура в городе не последняя, мог бы себе шариковую ручку раздобыть. Хотя бы для гостей, сам–то он и этой нормально пишет.

– Вот и никто ни хрена не понимает, – подытожил шеф. – Плюс ещё Управа в деле. Ты–то ладно, день баклуши бил, а других я после смены должен в новую смену дёргать…

Ну да. Это предложение, от которого невозможно отказаться. Тем более странно, что указаны конкретные имена – если я правильно понимаю, «по заявкам» База выводит в рейд обычно тех, кто свободен.

Мы с Андрюхой переглянулись – тот тоже пожал плечами. Он, кстати, вообще после ранения, ему бы отлежаться… но увы – мероприятий по лечению не было, пробирка Маши же нигде не прописана. Значит, и ранения не было – он ведь жив–здоров. Бюрократия-с…

– А что за место? – поинтересовался Семёнов. – Квадрат незнакомый.

Большаков встал, отдёрнул занавеску с карты, почти не глядя ткнул в неё линейкой – смотрел при этом на меня:

– Вот тут.

Твою ж мать.

Нет, это не так далеко. И дорога туда есть – правда, уболтанная. И по расстоянию меньше, чем до Волково. И аномальных зон по дороге нет.

Но это то самое место, откуда меня вытащили Охотники год с лишним назад…

Теперь ясно, с чего Трофимыч так на меня окрысился. Приключения продолжаются.

– Волк, ничего не хочешь мне рассказать? – нарочито склочным голосом спросил шеф.

– Сам бы не против узнать, – буркнул я. Настроение, и без того не блестящее, испортилось. – А что за тётка от Управы?

– Я откуда знаю… кто б меня в известность ставил. Я даже не знаю, мать их, на что людей отправляю, – Большаков швырнул линейку на стол, промахнулся, и та, подпрыгнув на грани столешницы, свалилась на пол.

Шеф, кажется, понял, что перегнул – негоже проявлять эмоции перед подчинёнными. Нагнулся, поднял линейку, и я вдруг подумал, что он же лет на 20 с лишним меня старше. Ему под 60, скорее всего, а то и больше. Не тот возраст, когда хочется быть на побегушках, особенно у Колледжа.

– В общем, выезд завтра в шесть утра, – сказал Большаков уже вполне спокойно. – Здесь быть готовыми в пять, край полшестого. Серебро, если хотите, берите с собой, казённого не будет. Общего собрания тоже не будет. Старший в рейде Власов, – сказал, как выплюнул. – От нас старший Тищенко. Волк, ты зам. Остальные придут – доведу им. Получите «шишигу». Всё, свободны, – и он демонстративно отвернулся к карте, сложив руки за спиной.

Нам ничего не оставалось, как выйти.

Постояли, посмотрели друг на друга… и одновременно спросили:

– Слушай, может, в «Турист»?

С Андрюхой мы близкими друзьями никогда не были – так, коллеги и коллеги, но вчерашнее злоключение нас явно сблизило. Вдобавок никак не лезло из головы то, что пулю Семёнов мог получить именно из–за меня. Так что, усевшись в «Туристе», полупустом в это время, и взяв по пиву, мы разговорились, и я мало–помалу рассказал, с чего всё началось – про наш неудачный рейд в Волково и про то, что случилось вчера в квартире на Коммунаров. Тем более, что Юрку Дьяченко Андрюха шапочно знал.

– М-да, в другое время рассказали бы – не поверил, – покрутил головой Семёнов. – Но не после вчерашнего… Давай, за Юрку, земля ему пухом.

Мы выпили, не чокаясь.

– Вот и выезжай за город малым составом, – продолжил мысль Андрюха. – Смотри сам. Если Юрку подменил собой доппель, или как его там – это случилось именно за городом. В город эта нечисть может попасть только в чужом облике, я правильно понял?

– Если я правильно понял, – уточнил я, ковыряясь вилкой в тарелке. Есть не особо хотелось, несмотря на почти полный день голодухи.

– Тогда надо смотреть, когда за последнее время Юрка выезжал за город один, ну или когда с ним был один–два человека максимум. И, – Андрюха наставительно поднял палец, – это повод присмотреться к тем, кто выезжал с ним.

– Это надо через Управу решать, – развёл я руками. – Охрана КПП отчитывается перед ними. Только вот ответят ли они? После вчерашнего все на нервах. И «охота на ведьм» может начаться.

– Да–да–да, и хватать будут всех, – согласился Семёнов. – М-да, сомнительно, что кто–то что–то скажет…

– Знаешь, Андрюх, – задумчиво сказал я. – Мне кажется, завтра всё должно решиться.

– В этой поездке? Что решиться должно?

– Всё. Вообще всё. Все эти непонятки. Точки над «ё»… Так что будь завтра осторожнее, лады?

– Уровень крутости не влияет на скорость полёта пули, – грустно заметил Семёнов. Тоже нахватался – фраза «провалившихся», если не ошибаюсь, из лихих девяностых – но здесь вполне прижилась. – Уровень осторожности, скорее всего, тоже… Если бы не Маша, меня бы уже кремировали.

Если бы не я, с тобой бы скорее всего ничего бы не случилось, подумал я… но промолчал, конечно. Вместо этого сказал:

– Не скажи. Вчера мы подлянок не ждали. А предупреждён – значит, вооружён. Ты колдунам доверяешь?

– Нет.

– И я нет. Но их трое, а нас будет четверо. Глаз с них надо не сводить!

– Там ещё какая–то дама с Управы, – напомнил Андрюха.

– Ну да… Но в Управе колдунов нет, это скорее всего чиновница, чтобы Управа была в курсе выезда. Статист. Колдуны опаснее. До этой лично мне особо дела нет.

– То есть, предполагаем, что колдуны что–то могут отмочить?

– Уверен, Андрюха… Уверен. Не бывает таких совпадений, – и я кратко, в нескольких фразах, рассказал Семёнову историю того, как попал сюда. Точнее – где именно попал.

Водитель долго молчал. Потом взял кружку, поднял её. Мы стукнулись.

– Давай, чтобы завтра прошло удачно, Волк. Я тебя понял. И если это и правда задумал чёртов Бурденко – пусть ему, суке, икается…

Глава 31

Я проснулся задолго до будильника и долго лежал в полумраке, глядя в потолок и натянув шерстяное одеяло почти до подбородка. Было зябко – пора бы уже включать отопление, наверное. Когда в доме своя котельная – лучше, потому что от центральной пока дождёшься… Осень, похоже, в этом году наступает слишком быстро. Сентябрь едва перевалил за середину, а уже такая холодрыга…

Уже когда я вышел в кухню завтракать, градусник за окном всё объяснил – минус один. Неудивительно, что дома закоченеть можно… На улице–то не замёрзну, в свитере и куртке, а вот дома в майке уже не то. Не май месяц, как говорится.

Я даже чай почти не стал разбавлять холодной водой. Ну, вроде, походил – согрелся.

Подготовлено всё было ещё с вечера – традиционная «дежурная» сумка, та же, что и в прошлый раз, два пистолета и карабин. Разложил по карманам снаряжённые обоймы для СКС, к ТТ взял четыре «серебряных» магазина – запас карман не тянет. Не верю я колдунам – хоть они и сказали, что серебро не нужно, но я теперь без него из дому не выйду.

Уже когда я стоял собранный, готовясь открыть входную двурь, подумал – чего–то, такое ощущение, не хватает. И вдруг понял – мне мучительно, до боли не хватает Маши…

Ну уж нет. Больше девчонку с собой не потащу никуда – хватит с неё передряг.

На улице было тихо и холодно. Давно не стриженые газоны блестели от инея. Вот уж воистину серебряная осень… Народу почти нет – слишком рано, разве что один раз патруль встретился. Усиленный – четверо, а не трое, как обычно.

На Базу я пришёл к четверти шестого. Было ещё темно, но небо пока что чистое, а потому на востоке уже посвечивали отблески зарева. На Базе работа уже кипела – на площадку был выгнан из бокса один из имеющихся «ГАЗ‑66». В общем–то, обычная «шишига», только борта и низ кабины по нашей традиции зашиты листами усиленного железа, и в передней части кузова сделан этакий «стакан» под турель, причём со щитком, и приподнятый, чтобы увеличить сектора обстрела и не пригибаться тем, кто сидит в кузове – они, кстати, тоже могут стрелять, бойницы в бортах есть. В общем, не броневик, конечно, но машинка посерьёзней «козелков». Плюс проходимость улётная, да и грузоподъёмность нормальная. Вот тут спасибо Большакову – машину он выделил серьёзную, на такой себя чувствуешь гораздо увереннее, чем на УАЗике. Вот в сопровождение колонн такие не выводят – там важнее по длине колонны распределиться, а в одиночный рейд – то, что доктор прописал.

– Волк, где обещанная беленькая? – сходу поинтересовался с водительского места Королёв. Блин, я со всеми приключениями и забыл про неё совсем…

– Дома стоит третий день, после выезда притащу, лады? – смутился я, но Славик, похоже, спросил чисто из вредности, потому что махнул рукой и продолжил возиться – по привычке проверял машину перед выездом, хоть она, как положено, обслуженная. Стас Тищенко, стоя рядом с турелью, прилаживал на неё МГ. Схватившись за рукоять, я через откинутый задний борт залез к нему в кузов:

– Привет… Давай помогу.

– Да я уже, – сообщил Тищенко, вставляя в держатель короб с лентой и откидывая крышку. – Хотя нет, запасные короба подай.

Запасных коробов было ещё два. По полторы сотни патронов – итого в трёх почти полтысячи! Ничего себе, хоть войну начинай. Я вогнал короба во внешние держатели на турели – чтобы пулемётчику было удобнее их менять, работает–то он тут в одиночку, без «второго номера».

– Ты случайно не знаешь, на что нас подрядили? – отдуваясь, спросил Стас. – Я и не думал, что поедем на этом танке, да ещё и с тремя ящиками маслят…

– Если б знать… Только место.

– Да место и я видел, где. Ненавижу, мать их, колдунов… никогда не знаешь, что от них ждать.

Вот тут я со Стасом был полностью согласен.

– Вон они, вышагивают, – неприязненно буркнул пулемётчик.

Да, идут – четверо. Здоровущий Власов, худенький Соколов, и ещё двое… Там девка какая–то, что ли? От колдунов вроде не заявлено. Та, что от Управы? А почему с колдунами? Вообще я думал, что от Управы будет тётка моего возраста, там у них среди должностных лиц никого молодого вообще нет…

А потом я рассмотрел – и почти не удивился. Хотя мозг говорил, что что–то здесь не так.

– Привет, – просто сказала Маша. – А я во вчерашних обновках.

Ну да, ей же ребята вчера на рынке подарков надарили, вяло подумал я. А Соколов–то молодец, быстро девчонку окрутил, раз уж она его даже провожать пришла. Ну вот как к этому относиться?

Да не поймёшь, как, пока не станет ясно, на чьей стороне студент…

– Да уж вижу, – улыбнулся я. – Неужто проводить пришла?

– Почему? – искренне удивилась девчонка. – Я еду с вами.

Вот что не так.

База – территория режимная, и сюда ни за что не пропустят человека без соответствующего допуска. У Маши постоянного пропуска, как у меня, нет, значит… значит, она была внесена Большаковым в документы на разовый допуск. То есть…

– Мария Латошина едет с нами, – сообщил Власов. – Вам должны были довести состав группы.

– Так Латошина от Управы – это ты? – переспросил я, чувствуя себя неимоверно глупо. – А почему от Управы?

– Пока Мария Андреевна не приступила к постоянной работе – она числится за Управой, – ответил за Машу третий колдун, видимо, тот самый Ярышев – длинноволосый, с собранными в хвост патлами, на вид лет двадцати пяти или постарше. – Распоряжение Павла Олеговича.

Мысли спутались, сердце прыгнуло куда–то к горлу.

Машу сюда вытащил Бурденко. Именно он, заявка подписана им. Что он о ней знает? Или, как водится, знает всё? Или не знает, но рассчитывает в этом выезде узнать через своих подчинённых?

И главное – бессмысленно возмущаться и что–то требовать. Выезд утверждён, и менять никто ничего не будет. Начну качать права и возмущаться – возможно, это и даст результат, но скорее всего меня просто оставят здесь и уедут без меня. Нет, это отпадает. Тут лучший вариант – быть с Машей рядом, раз уж её потащили…

Власов тем временем заглянул в кузов, удовлетворённо кивнул и пошёл вокруг, осматривая «шишигу». Видимо, увиденное ему понравилось – он легко, как подросток, запрыгнул в кузов, пожал руки мне и Стасу и распорядился:

– Все едем в кузове. В кабине только два водителя. Сначала заедем к нам в Колледж, погрузим вещи. Вопросы есть?

Вопросы–то есть, только кто ж на них ответит здесь и сейчас…

– Вопросов нет, – сам себе ответил зворовяк. Присев, протянул Маше руку и одним рывком втащил её в кузов:

– Садитесь, Марь Андреевна… Так, кого нет, кроме второго водителя?

– Все остальные здесь, – пробурчал Стас, даже не сильно пытаясь быть вежливым.

– Ну отлично. Давайте по местам, выезжаем сразу по готовности.

Андрюха появился минут через пять, и Власов, коротко переговорив с ним, велел выдвигаться.

Глава 32

Сначала я подумал – а почему колдуны не приволокли свои вещи с собой? Потом только сообразил – 40 кило, а машинами они не пользуются. Неудивительно, что не захотели тащить на себе, проще заехать, хоть и получается, что пришлось дважды проехать Вокзальный из конца в конец. Выезжать–то всё равно будем рядом с Базой.

Ящики оказались неслабыми – метра по полтора длиной. Они уже поджидали на проходной Колледжа, нам даже из кузова вылезать не пришлось – пара молодых парней сами откинули борт и сами же под строгим взглядом Власова загнали ящики в кузов. Я, кстати, думал, что Бурденко появится – так сказать, проводит в путь, но нет, ректора не было и в помине. Доверяет, выходит, своим ребятам. Интересно, он вообще из Колледжа выходит? Иногда мне кажется, что нет – ни разу ни от кого не слышал, чтобы Бурденку встречали в городе.

ГАЗ‑66 теперь неторопливо катил по Космонавтов обратно, к западному КПП. Небо на востоке всё сильнее светлело – денёк однозначно будет ясный, хоть и холодный: паром дышали все, сидеть на одном месте всё же прохладно. Но не будешь же прыгать по кузову…

На КПП традиционно почти не осматривали – особенно после того, как Власов предъявил заверенную копию той же бумаги, которую вчера мы читали на Базе. Что ни говори, Колледж – одна из ключевых сил Вокзального. Вторая власть… если вообще не первая.

КПП на этом выезде примыкает к забору Базы, дальше начинается дорога, ведущая в сторону бывшей трассы «Кола» (хотя тут, скорее всего, трасса ещё не успела получить этого названия). За ручьём нелепо торчит заброшенная и ржавая старомодная заправка, потом примерно с километр тянется одноэтажная застройка, барачная и частная – конечно, тоже давно уже заброшенная и разваливающаяся, потом дорога выходит в поля.

Дорога в целом, конечно, так себе, но ехать на внедорожнике можно, на «шишиге» – особенно. Асфальт, само собой, давно уже расползся, но, в отличие от той же дороги на Волково, тут люди периодически ездят – на рынок с хуторов, так что совсем дороге развалиться не дают. Опять же – пока сухо, ездить легче.

Мы сидели на жёстких деревянных скамьях вдоль бортов – с одной стороны я, Маша и Соколов, с другой стороны – Власов и Ярышев. Стас торчал в «стакане» турели – на ногах, конечно, но зато можно удобно облокотиться, круг турели обделан подушками из кожзама.

– Планёрка будет? – крикнул Тищенко Власову, пытаясь переорать шум мотора.

– Нет, – помотал головой тот. – На месте. Смотрите по сторонам, могут быть звери.

М-да, коротко и ясно… Вообще–то я уже привык, что мы не только знаем, куда едем, но и знаем, зачем. Долбаный Колледж… Что опять придумал Бурденко?

– Волк, правый сектор, – проорал Стас. Ну ясно, значит, сам возьмёт левый. Я, в общем, и не рассчитывал, что удастся просидеть спокойно всю дорогу…

– Мужики, контроль движения, – почти сразу скомандовал Власов своим. – Сергей, правый борт и по курсу, Олег – левый и позади.

Соколов, вскочив, протиснулся ближе к кабине – я пропустил его и, перевесив карабин на шею, взялся за поручень. Пока едем по полю – обзор хороший, можно особо не дёргаться. У Соколова арбалет вообще за спиной – но я знаю, что он и без него может доставить врагу неприятности. Второй колдун небось не хуже, он ещё и постарше.

Краем глаза я увидел, что Маша тоже встала. Ветер трепал её новую куртку.

– Не холодно? – прокричал я ей почти в ухо.

– Неа, – помотала головой девчонка. – У меня ж ещё твой свитер.

Точно ведь, так и не забрал его – хорошо, что у меня другой есть.

– Ты какого фига здесь делаешь?

– Как это – какого фига? – удивилась Маша. – Мы с Серёжей вчера ходили к этому… Бурденко. Он меня сюда и отправил.

Вот те раз. Вот и оставляй Машу без присмотра хотя бы на день…

Наверное, вопрос у меня на лице читался достаточно явно, потому что девчонка сразу пояснила:

– Он интересный, кстати. И очень вежливый. На учителя похож.

Угу, интересный он… Ну, на молоденьких девчонок чары Бурденки, может, и действуют, но на меня – точно нет.

– А ещё, между прочим, ты ж сам вроде говорил, что всё к Колледжу может сходиться? – Маша резко приблизила лицо почти вплотную и теперь громко шептала прямо мне в ухо. – Вот сегодня и проверим. Это ж такой шанс!

И ведь опять чёртова девчонка права. Раз уж мы собираемся в одном месте, да ещё и в знаковом составе – я, Маша, Соколов… есть шанс что–то выяснить. Вопрос лишь один – это удачное совпадение или чья–то задумка?

Сто к одному, что задумка, и именно Бурденки. А значит…

– Маша, будь внимательнее! – прошептал я в ответ. – Тут банкуем не мы, а колдуны. Глаз с них не своди!

– А я и не свожу, – вдруг прищурилась Маша, и я поразился, сколько в её взгляде было холодной расчётливости. – Нам с тобой тут многие задолжали, не?

Многие не многие, но кое–кто точно – тут девчонка права…

Лес надвигался, дорога уходила в него плавным поворотом. Тищенко достал откуда–то из подсумка яблоко и с хрустом жевал его, не убирая правую руку с рукояти эмгача и не забывая смотреть вокруг.

– На час движение! – первым крикнул Соколов.

– Вижу, – процедил Стас, выплюнув только откушенный очередной кусок яблока, а потом и остаток запулил за борт. – Волки…

Волков было пять – они неторопливо трусили по правой стороне дороги, почти по краю начавшей жухнуть высокой травы, вывалив языки. Обычные для здешних мест – крупные, бурые вроде тех, с какими я столкнулся, едва попав в эти места. Значит, и вожак–оборотень вполне может оказаться…

Из пастей хищников тянуло паром.

– Скорость высокая, огонь не открываем, – Власов приложил ладони костяшками вдоль нижней челюсти, щёлкнул пальцами – и следующая его фраза прозвучала как из «матюгальника». – Водитель, объезжай, без стрельбы попробуем.

Надо же, удобная фишка – не надо орать, чтобы услышали… «Шишига» рывком набрала скорость, быстро оставив волков позади – те, кажется, даже внимания на машину не обратили.

– Проскочили? – крикнул Ярышев сзади. Видимо, Власов подправил себе не только голос, но и слух, потому что обернулся:

– Да мы им нафиг не нужны. Даже оборотень не полезет на грузовик с пулемётом, ещё и на такой скорости…

– У нас же серебра почти нет? – не выдержал я.

– Что почти, ты что, пистоль не взял, что ли? – ухмыльнулся Власов и, дождавшись моего кивка, пояснил: – Их из пулемёта решетит ничуть не хуже, не успевают восстанавливаться…

Логично ведь, скорострельность у МГ та ещё. В умелых руках он оборотня и пополам распилит без всякого серебра… Жаль, МГ‑42 тут не попадаются, они вообще жуткая вещь.

Славик скинул скорость – машина пошла помедленнее, переваливаясь на колдобинах.

– По верхам тоже смотрим, не забываем, – тоном учителя–зануды напомнил Власов. – Птиц не помню, а лазать твари умеют…

Тут он прав – даже вынося за скобки сказанное призраком. В лесах к северу от Вокзального встречаются «летяги» – твари с групную собаку, но с грацией белки, способные планировать с верхушек деревьев. Не нечисть, кстати, но хищные и потому кусачие. Одно хорошо – планируют довольно медленно, а потому подстрелить можно на раз.

Впрочем, обошлось без летяг. Дорога бежала по лесу, если при таком качестве применительно слово «бежала». Но километров 35–40 мы делали уверенно – это приятно. До трассы тут десяток с небольшим километров, потом по ней – ещё пяток. На такой машине – ни о чём.

Лес расступился, справа открылся заброшенный карьер, влево уходили поля. Вон и Кисельня – тут есть обособленные хутора, в основном на основе старых колхозов–совхозов. Только вот по бывшей – или будущей – «Коле» тут не ездят, предпочитают дорогу на Ладогу, что идёт севернее, через леса. По крайней мере, судя по инструктажам, забираются на бывшую трассу лишь Охотники. Может, расспросить того же Власова, раз мы в эти места попёрлись?

Нет, ну его нафиг. Лучше спросить Тищенко.

– Стас! А почему по этому куску трассы напрямик никто не ездит?

– Ты ж вроде один раз съездил – не понравилось, не? – вот зараза Тищенко, всё же подстебнул.

– Да ну тебя, я серьёзно?

– Так и я серьёзно, – Стас откинулся на кожаную спинку–подушку, вытащил ещё одно яблоко, обтёр его о рукав. Вокруг, что характерно, смотреть не переставал ни на секунду – привычка. – Место нехорошее. Чуть не с той ещё войны, Отечественной. То ли аэродром там был на старом кладбище, то ли кладбище при аэродроме… Старики говорят – машины бились там почём зря, когда той войны и след простыл. – Он с хрустом откусил яблоко и продолжил уже с набитым ртом: – Вот потому там и сейчас не ездят. Тише едешь, дальше будешь.

– Он прав, – вклинился Власов, и голос его, уже не усиленный, был на удивление серьёзным. – Правда, мы предполагаем, что там гораздо раньше было капище. Возможно, языческое.

– Так мы что, для этого и едем? – встрепенулся Соколов.

– Проверим заодно и это. Постараемся, – уклончиво ответил замректора. – Вы варежками не хлопайте, смотрите по сторонам!

ГАЗ притормозил – дорога на бывшем перекрёстке была ни к чёрту. Описав затейливый зигзаг, выехал на бывшую трассу – столь же раздолбанную и осевшую, как и тогда, в первый день.

Шевельнулось какое–то нехорошее ощущение – то, что называют «кто–то прошёл по моей могиле». Именно здесь эта история началась… и, похоже, именно тут она может закончиться. Сегодня.

Ещё ведь и погода, как назло, тихая и ясная, разве что морозец. Ну хоть одно хорошо – в такую погоду и видимость отличная, и слышимость тоже. Будем на месте – врасплох вряд ли кто возьмёт. А если б винтовочку с оптикой – то и подобраться никто не сможет…

Главное, чтобы, тьфу–тьфу, на месте никого с оптикой не оказалось – как тогда в промзоне.

«Шишигу» в очередной раз болтануло на колее. А ведь мы почти приехали – вон они, брошенные линии электропередач впереди, где–то как раз после них мы и улетели с трассы…

– Приготовиться, смотрим в оба, – скомандовал замректора. – Скорее всего на месте тихо, но бережёного Бог бережёт.

Опоры ЛЭП проплыли по обе стороны дороги, как гигантские свидетели старых времён.

– Странную ауру впереди вижу, – неуверенно доложил Соколов. – И движение. Скорость невысокая.

Власов моментально схватился за бинокль, я тоже не выдержал – благо у меня свой с собой, а сектор как раз мой. Навёл – ну вон оно, место, хорошо виден полураздолбанный корпус «ренж ровера» на заросшей полосе меж дорогой и лесом – колёса с него ещё тогда сняли, да и вообще с машинкой особо не церемонились. А вон и оно, что увидел Соколов – и правда движется… Движется, мать его…

Я услышал, как сдавленно матерится Власов. Потом он прокашлялся, видимо, снова врубил свой колдовской «матюгальник»:

– Общая тревога! Цель крупная, медленная, единичная. Предположительно нечисть. Тищенко, береги патроны, работай только по голове и конечностям. Мужики, готовьте ударное на пробу.

– Серебро, говорите, не понадобится? – я не мог заставить себя оторваться от бинокля. Увиденное завораживало, в позвоночник словно впилась ледяная игла.

Чудище было не менее двух с половиной метров ростом и, похоже, чуть не два метра в ширину. Ну да, Женька и при жизни не был худеньким, а в том, что это именно он, не приходилось сомневаться – вон внатяг висит на плечах куртка–пилот со светлой подкладкой, сейчас разодранная и выглядящая как жилетка. В ней мы его тогда и похоронили…

Но как же, мать его???

Да вот так. Я уже ни капли не сомневался, что вижу перед собой зомби – вроде того, что на днях напал на нас в бывшей общаге. Только размерами минимум вдвое больше, и явно не слишком свежего – не знаю, что за тварь и когда оживила Женьку, но это точно было не вчера, вокруг трава истоптана, чудище бродило тут как минимум месколько дней…

И это ж его ещё нужно было выкопать! Хоронили Женьку вшестером… А ведь говорили, говорили охотники, что тело нужно сжечь, благо бензина с «ренж ровера» навалом – нет, я, как дурак, упёрся, да и Ника истерику устроила…

Грохотнул над ухом «эмгач», а я так и прилип к биноклю – видел, как пули ковырнули ногу чудища в районе бедра, но оно, похоже, этого и не почувствовало. Но – остановилось и почти осмысленно посмотрело в нашу сторону.

– Это зомби, – пробормотал я. – Потом вспомнил, что слово нездешнее, и пояснил: – Живой мертвец.

– Да я вижу, что дохлая тварь, – огрызнулся Власов. – Воняет даже здесь… Мужики, давайте, поджарьте его, сразу вдвоём, на счёт «три»!

Машина сбавила ход, и к мертвецу с шипением протянулись два дымных следа. Рвануло, по низине потянулся дым – но было ощущение, что огненные удары не нанесли твари ни малейшего вреда!

– Твою мать, – коротко резюмировал Власов. – Щас, погодите…

Он свёл руки вместе, сосредоточился, и через мгновение выбросил вперёд сгусток света – тот моментально заискрил, как молния, и превратился в пучок ярких сиреневых лучей. Зомби получил удар ими прямо в грудь – и опять безрезультатно!

– Да что ж за жопа–то, – замректора, похоже, был озадачен. – Тищенко, работай, не спи!

Ещё одна очередь – нет эффекта. Зомби был всё ближе.

– Он не идёт навстречу, – вдруг заметила Маша.

– Да, правда? Ой какая ты внимательная, – буркнул Власов своим усиленным голосом. – Слушай теорию, Маша–умняша: живой мертвец должен выполнять то, что ему задали при оживлении. Одна, сука, проблема – по всем правилам их не должно существовать! Нету для этого колдовства, нету!

– Есть, – меланхолично заметил Стас, выпуская ещё одну короткую очередь, на сей раз в голову – было видно, как пули вырвали ошмётки прогнившей плоти. – Я не понимаю, ему что, всё похрен?

Зомби, набычившись, стоял на краю дороги, но от разбитого джипа не отдалялся. Действительно, что ли, некто задал ему просто охранять это место?

– Надо в голову! – закричала Маша. – Зомби боятся выстрелов в голову!

А ведь верно – в общаге это сработало. Но…

– Да только что в голову ж стрелял, – хмыкнул Тищенко.

– Этого ещё не хватало, – Власов вытер рукавом вспотевший лоб. – Давайте пробуем ещё… Маша, блин! Специалистка доморощенная! Ты хоть здаешь, что такое «мотиватор»?

Ответ, похоже, и не требовался. Власов и не стал его ждать – опять шарахнул своими сиреневыми молниями, на этот раз в область головы – и опять без толку. До чудища было не больше тридцати метров.

– Мотиватор – то, что даёт подобной твари способность двигаться. Для свежего – это мозг. А у этой твари может быть что угодно, посмотри, она старая, как говно мамонта… Может, у него кристалл мотиватора в задницу засунут…

Поучительный голос Власова почти заглушило новой очередью.

– Водитель, давай по кругу, держи дистанцию, не останавливайся! – заорал замректора. – Кружи вокруг, ищем у этой твари слабое место!

Машина проскочила мимо Женьки–зомби – Тищенко «проводил» его длинной очередью, метясь в голову. От голосы, собственно, почти ничего уже и не осталось – её раскурочило пулями почти начисто, но зомби всё равно уверенно стоял на ногах и, пока машина шла, прижимаясь к противоположному краю дороги, преследовал её.

А, чёрт с ним! Я вытащил ТТ, пальнул несколько раз – вообще без результата, хотя видно, что попал, пули ковыряли верхнюю часть груди чудища. Выходит, это не нечисть в полном понимании этого слова – иначе серебро точно бы подействовало…

– Тормози, – скомандовал Власов. – Водители, готовьтесь дать ход. Все разули глаза, смотрим на эту тушу, ищем всё ненормальное. Все слышали?