Текст книги "Серебряная осень (СИ)"

Автор книги: Николай Беляев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)

Вторая передача, третья… Скорость уже около сорока. Блин, видимость на дорогу тоже дымом перекрывает, справа вообще ни фига не видно…

Выстрел! Справа, судя по звуку. Свистнуло где–то позади машины. Пауза – второй выстрел, зыкнуло, такое ощущение, вообще над ухом. Скорее всего трёхлинейка, паузы между выстрелами. Справа – значит, палит с верхних этажей здания. Ну, ещё немного… стрелку, если он один, нужно будет перебежать на другую сторону дома, чтобы пальнуть нам вслед, а это быстро не сделать.

Ревя мотором, машина нырнула под путепровод моста. Неужто проскочили?

– Ребят, все целы?

Ветер переменился, машину накрыло вонючим серым куполом дыма, и я закашлялся. Сбросил скорость, чтобы не свалиться с дороги.

– Цела, – просипела Маша. Соколов ощупывал правое плечо.

– У тебя куртка сзади порвана, но крови нет, – сообщила ему девчонка.

М-да, хороший стрелок. Реально хороший, по невидимой движущейся цели умудрился почти попасть… но в нашем деле «почти» не считается. Хорошо, что у него была обычная магазинка, а не самозарядка!

– Щас сдохну, – прохрипел… Андрюха.

Твою мать!

Я обернулся – ну правильно, он полулежит чуть не на коленях у Маши, в руках у неё – пустая пробирка. Половину она тогда влила в меня – выходит, теперь и Андрюха её должник, половинки как раз хватило, как и мне после контузии – раз уж целая способна вернуть к жизни полутруп… Вот ведь девчонка, а? Люблю её и ненавижу одновременно.

– Уже не сдохнешь, не надейся, – не выдержал я. – Давай лежи, очухивайся, потом СКС возьмёшь…

Машина, дымя как паровоз остатками прогоревшей «шашки», неторопливо катила к повороту на мост. Похоже, прорвались.

Глава 26

– Волк, у тебя прям стильное мелирование, – заметила Маша, когда мы уже тряслись по мосту. «Шашка» почти прогорела, но пост у поворота к мосту смотрел на нас с откровенным удивлением.

Я не сразу понял, о чём она. Ну да, то же, о чём я думал практически только что – седина попёрла вовсю. Блин, одно серебро вокруг – воспоминания о той серебряной пуле, серебряный патрон для Маши, чёртов горшочек серебра, теперь вот серебро в волосах… Серебряная нынче осень выдалась. И, учитывая тенденцию – то ли ещё будет.

– Не завидуй, все там будем, – машинально то ли отшутился, то ли огрызнулся я. Немного подумав, добавил: – Маша, радость наша, а ты сама перекраситься не думала, пока тебя кто–нибудь сгоряча не пристрелил?

– Неа, – легкомысленно отозвалась девчонка. – Отрастут – тогда подумаю.

Не, не понять мне нынешнюю «тамошнюю» молодёжь. Вероятно, я этот, как он там называется… ретроград, во.

– Не надо перекрашивать, здорово смотрится, – сказал вдруг Соколов. Я от удивления аж повернулся – ух ты, а студент–то наш во все глаза на Машу смотрит… Таааак. Похоже, пропал паренёк. А вообще, если эти двое скорефанятся – чую, Вокзальный треснет… Понять бы ещё, что умеет Маша – кстати, Соколов–то об этом и понятия не имеет, – и как этим управлять?

На левобережном выезде с моста проторчали чуть дольше – в отличие от дозора на противоположном берегу, здесь заинтересовались Андрюхиной окровавленной курткой. Впрочем, без долгих разговоров обошлось – состав был уже не тот, что пропускал ребят на рассвете, но об УАЗике патруля по смене явно передали.

– Вы утром как проехали болото? – спросил я, меняясь местами с Андрюхой. Водитель заявил, что уже очухался и потребовал место за баранкой – дескать, там уютнее.

– Само болото – на скорости, – ответил Семёнов, разминая ладони. – В жилом районе было тихо, только в окнах пятиэтажки свет видели.

Хм. Повезло. Вообще свет – это интересно. Неужто изгои настолько осмелели, что даже на Расстанке оседают? Но вообще, свет может быть от чего угодно. Хоть грибы какие завелись, хоть новая нечисть появилась. Вот этого не хотелось бы, дикой деревни под боком хватает.

– Ну давай по главной, – я привычно проверил СКС. – Тёзка, утром видел что?

– Я и света никакого не видел, – удивлённо протянул Соколов. – На Болоте туман висел, но проехали как–то…

– Ладно. Смотри ауры, как всегда…

На самом деле, как у колдунов работает обнаружение нечисти – понятия не имею. Ауры – они как–то более на слуху.

УАЗ миновал площадку у моста и на небольшой скорости пополз по дороге, разбитой бензовозами. Вообще, хоть сегодня и пасмурно, но достаточно тепло и сухо. А может, того дождя, что загнал нас с Машей в вагон, тут вообще не было… Природа пробоями покалечена неслабо, вот те же туманы на отдельных площадях – поди пойми, они вообще природные или их натаскивает оттуда же, откуда нечисть набегает? Да и о ливнях, которые пройдут по одну сторону реки, а другую и не заденут, тоже слышать доводилось.

Когда вывернули на главную, объехав ржавый парк аттракционов, навстречу попался УАЗ – «головастик». Тормознули, перекинулись парой слов – водила смутно знакомый, наверняка виделись мельком в Вокзальном. Он и его пассажир сказали, что на Болоте тихо. Повезло? Или затишье перед бурей? Вообще, хочется надеяться на лучшее – в конце концов, бывают же и спокойные периоды. Скорее всего, Расстанка оказалась заброшена не столько из–за Болота, сколько из–за отсутствия инфраструктуры – в конце концов, тут ничего и нет, кроме жилых домов и адинистративных зданий. Одна лишь котельная, ну школы ещё – но этого и в Вокзальном хватает.

Самое удивительное, что до Болота мы доехали абсолютно спокойно – ну, с поправкой на хреновую дорогу. А ещё удивительнее – моя многострадальная голова, которая обычно раскалывается в этих местах, вела себя очень прилично. Привыкаю, наверое – а скорее всего, после крайних трёх дней организм вышел на новую ступень просветления и уже не разменивается по пустякам.

Над Болотом висел туман. Ну да, как всегда – не такой густой и толстый слой, как четыре дня назад, но и не такой, как лежит по утрам в низинах. Проехали как по маслу – вот от чего зависит активность Болота? От фазы Луны? Как я понимаю, исследоваельский отдел за прошедшие годы голову сломал. Впрочем, нам это сейчас только на руку – и без того приключений хватило.

Так что, когда из тумана выступили обветшалые деревянные дома на подходах к стене Вокзального – все вздохнули с облегчением.

Перед воротами уже стоял конвой – два ЗиЛка, «буханка» и «жигули», кустарно поставленные на большие колёса. Явно на рынок собрались – народу много. Сегодня грех и не съездить, учитывая затишье. Редко затишье совпадает с субботой, примерно раз в месяц, вряд ли чаще.

Сообщили на головную машину, что нас обстреляли в районе промзоны, и въехали в шлюз.

– Андрюх, каке у вас цэ-у? – Спросил я, когда мы наконец оказались внутри стен. – На Базу?

– Не, в Управу, всем вместе, – сообщил Семёнов. – Там у них все заседают со вчерашнего дня.

– И колдуны?

– Власов точно там был.

Хм, дело действительно закипело, раз уж первый зам лично припёрся в Управу. Обычно «смежники» не жалуют городское руководство – кого–то помимо дежурных колдунов туда калачом не заманишь.

– Ну давай к Управе. Только Машу высадим.

– Не, ни фига, – отреагировал Семёнов ещё до возмущённого взгляда Маши. – Сказали – везти всех причастных.

– Ладно, валяй.

Перед Управой мы затормозили ровно в два. Надо же, ещё такая рань, а кажется, что мы с Коляном в Анклав ходили чуть не на той неделе…

Я на секунду задержался перед входом и шепнул Соколову:

– Тёзка… Огромная просьба – говори только то, о чём тебя спросят. Лады?

– Ну… хорошо. А почему? – парень явно смутился. Вроде и со мной сегодня воевал бок о бок, вроде и начальство у него своё.

– Я тебе прямо скажу – меня скорее всего хотят грохнуть. Я не знаю, кто. Но предполагаю, что он в Вокзальном… Смотри сам, я тебя просто прошу.

Надеюсь на парня. Интересно, только Бурденко знает о его способностях, или Власов тоже? Должен бы, первый зам, как–никак. А вот и увидим – в общем–то, я именно для этого и попросил Соколова помалкивать.

Народ собрался в помещении на втором этаже, которое громко именовалось «залом заседаний», хотя явно это когда–то была аудитория, оставшаяся не «порезанной» перегородками на кабинеты. Было на удивление не накурено – а вот это явно заслуга Власова, он наверняка высказал своё «фи» по этому поводу, кого иного вряд ли послушали бы. Во все предыдущие разы курили в этом зале чуть не все присутствовавшие – правда, я на такие сборища попадал всего трижды, при авралах.

Из знакомых увидел Большакова, Каращука, Шнайдера, который встречал Машу – видимо, дежурные колдуны тут тоже пашут сутки через трое. Двое из Совета – Григорьев и Дунаева. Вон и Власов – рослый, уверенный в себе, с короткой стрижкой, на пальцах видны массивные перстни – не исключено, что заряженные какими–нибудь колдовскими свойствами. По меркам колдунов немолодой – ему за тридцатник. Арбалета или жезла с собой нет, только устрашающего вида кинжал на поясе. Двое с ним рядом, судя по сосредоточенным лицам – тоже из Колледжа. Петрович, фамилию не знаю, из исследовательского отдела, и ещё один – судя по очкам и залысинам, оттуда же. Длинный стол, за которым скорее всего обычно проводятся планёрки, завален бумагами.

Нас взяли в оборот моментально – причём первым делом внимание привлекла Андрюхина куртка с кровавым пятном на половину груди. Пришлось рассказывать и о засаде, и о дымовухе, и о двух подпалённых изгоях. Раскололись и про Машину пробирку – а как не расколешься при таком количестве колдунов… Каращук продемонстрировал классический фейспалм – ну да, он–то не знает, куда и при каких обстоятельствах ушла первая половина дозы зелья, про неё никто не спрашивал – и ни Маша, ни я не рассказали, конечно. Но на лице безопасника явно читалось что–то на тему бестолковой молодёжи. Власов, напротив, явно оказался доволен, когда Соколов отчитывался о действиях в промзоне – ещё бы, тёзка же из тех, кто висит на доске почёта…

Вопрос о том, как мы с Машей оказались в Гидрострое, никто не поднимал. В конце концов, у неё стандартный отпуск перед практикой, у меня выходные… А вот про зомби расспрашивали очень подробно. Конечно, такой паники, как описал Андрюха тогда, в «мэрии», не было и в помине, но исследовательский отдел возбудился не на шутку. Колдуны, судя по лицам, тоже – ещё бы, совершенно новый и неизвестный вид колдовства!

Про то, что все вместе заезжали в бывшую общагу, мы умолчали. Ну Андрюха туда и не заходил, Маша промолчала – понятно, но ведь и Соколов не ляпнул ничего! Молодец парень.

Маше (точнее, мне) в итоге погрозили пальцем за наган в чужих руках, но я клятвенно пообещал, что перепишу его на Машу, а она пройдёт курсы стрельбы, и от нас отстали.

Но больше всего меня удивило то, что Власов, похоже, совершенно не в курсе о способностях Соколова! Ну а как ещё объяснить тот факт, что он даже не задавал наводящих вопросов? Да и расспросы зама в адрес тёзки касались именно маршрута. То есть, он даже не увидел, что Соколов что–то недоговаривает? Хотя, на эту тему я уже не раз размышлял – враньё обнаруживается влёгкую именно тогда, когда человек врёт в ответ на вопрос. Нет вопроса – нет и вранья.

Итак, что мы имеем?

Бурденко послал за мной именно Соколова, и это вряд ли совпадение. Власов, похоже, считает Соколова обычным колдуном – если, конечно, первый зам не шикарный актёр. Мораль? Скорее всего, тёзку Бурденко будет трясти сам, причём не здесь. Значит? Значит, его заинтересованность гораздо выше, чем заинтересованность Управы.

А не говорит ли это как раз о том, что именно из–за него все мои неприятности?

Вполне может быть. Но как проверить, при этом не подставляясь? А теперь добавим ещё и Машу – через меня Бурденко выйдет на неё. А может, он уже о ней всё знает – где гарантия, что то, что Юрка кричал у церкви в «мобильник», не было передано ректору? Добавим, что если Бурденко тряхнёт Соколова – тот расскажет о Машиной необычной ауре.

Блин. Засада…

Я продолжал отвечать на вопросы, хотя слушал вполуха – мысль в голове засела. Ну правда, не валить же из города! Да и куда? В Гидрострое нашли, и где подальше найдут, а тут вроде прижился уже.

Объявили перерыв, и я отошёл к окну. Голова гудела от переизбытка разговоров – всё же я больше тишину люблю.

Подошёл Большаков, опёрся руками на подоконник, глядя, как падают листья с деревьев напротив.

– Умеешь ты, Волк, вляпываться, – наконец сказал он. – Второй день из–за тебя на ногах.

– Я‑то причём, Сан Трофимыч, – пожал я плечами. Подобные разговоры Большаков периодически вёл, причём всегда в этих случаях говорил именно «Волк».

– Да ты всегда не при чём, – ворчливо отмахнулся шеф. – Что ты, что твой приятель Дьяченко. Он вон тоже этот день закосил…

– А он–то что? – автоматически спросил я, и только потом до меня дошло.

Как сквозь вату я слышал голос Большакова:

– Так тоже, как и ты, просил поставить его в смену на день позже… Как раз перед твоим звонком и он звонил с южного КПП. Вы что, вместе вляпываетесь? Как по расписанию…

Глава 27

– Волков! Ты в обмороке, что ли?

Я тряхнул головой. Ну ни хрена ж себе…

Юрка жив. Значит, от бандитов он так или иначе ушёл. И мало того – припёрся в Вокзальный!

А впрочем, что не так? Нас с Машей он оставил «на растерзание» ударной группе из трёх человек. Была ли у него связь с кем–то ещё? Неизвестно. Вероятность того, что мы оттуда выберемся – ноль целых хрен десятых, о пробирках он не знал, да и не мог знать. Связаны ли с ним ликвидаторы из Гидростроя? Опять же, не факт. А Юрка, кто бы он ни был на самом деле, сидит на достаточно тёплом месте. Бросать такое местечко – грех.

Вот к кому мне сейчас надо. Вот с кем необходимо побеседовать.

Но, опять же, засада. Один раз он меня уже вырубил, так что идти одному – чревато. Нужно…

– Волк, твою мать, я со стеной разговариваю?

– Извините, Сан Трофимыч. Голова едет. А Юрец говорил, где он будет?

– Так дома, наверное, – пожал плечами шеф. – Сказал, что отлежаться надо.

Нужен не только помощник, но и свидетель. Причём солидный. И Большаков годится просто отлично.

Вопрос лишь один – раскрывать мою проблему или нет? А смысл в том, что если раскрывать, то именно сейчас. Когда я в центре внимания и вокруг уйма начальства. Даже если предположить, что среди них есть злопыхатель, в чём лично я бы усомнился – в курсе будет огромное количество народа, и втихаря убрать меня будет уже сложновато.

– Александр Трофимович… – я специально говорил чётко и ясно. Махнул Маше, подзывая. – А если я скажу, что мы были за городом вдвоём с Дьяченко и он пытался меня убить?

– Волков, я сам периодически хочу тебя убить… – вздохнул Большаков. Взбил рукой коротко стриженые волосы. – Что у вас там произошло?

– Мародёрский рейд. В Волково. Там он меня оглушил и сбежал. Потом приехали трое. Мы с Марией отбились, – я сделал паузу. – Они приехали на машине, которая раньше принадлежала нашему ходячему трупу. Я уже пробил через Гидростроевскую мэрию.

Глаза Большакова, поначалу безразличные, стали злыми.

– Так фигли ты тут лапшу всем вешаешь, если у тебя ещё информация есть? Дьяченко сюда давай, рысью! – и, уже немного спокойнее: – Волк, мне насрать, что у вас там произошло, но сука ходячий мертвец – это серьёзно! С остальным будем разбираться потом.

Мы не сразу заметили, что гомон в зале стих.

– Машина этого мертвяка? – заинтересованно протянул Каращук. – Почему раньше не сказал?

– Сам хотел разобраться, – буркнул я.

– Разобрались, – съязвил кто–то.

Растолкав пару человек, к нам вышел Власов:

– Где этого Дьяченко найти – кто знает?

– Волк вон знает, – кивнул на меня Большаков, как отмахнулся.

– Колтырин, Соколов, со мной, – отчеканил Власов. – Волков, за руль сядешь?

– Сядет, – поморщился Трофимыч. – Вчетвером справитесь?

Власов в ответ лишь хищно улыбнулся, развёл руки чуть в стороны, и между ними с треском проскочила ветвистая молния. Пахнуло озоном.

– Эй, а я? – удивлённо спросила Маша.

– Сиди здесь, – не без удовольствия сказал я. – Реально, Маруся, будь тут. Мы… справимся.

Сели в служебный УАЗ, на котором мы и приехали – Власов со мной рядом, тёзка и второй колдун, тоже совсем молодой – сзади. Арбалет, кстати, только у Соколова – но я‑то уже знаю, что пацан и без него может доставить неприятности. На самом деле, ехать к Юрке с колдунами – вообще хороший расклад. Главное, чтобы среди них не оказалось шпиона Бурденки… но ковать железо надо, пока горячо, то есть вот–прям–щас.

– Куда едем? – поинтересовался Власов, держась за рукоять.

– Для начала к нему домой, на Коммунаров, – я вывернул со двора Управы. – Если его там нет – будем искать…

– Что у вас произошло–то?

– Сам не могу пока понять… Не договорили. Вот надеюсь сейчас побеседовать…

Я старался вести аккуратно, но нервишки давали себя знать – УАЗ то и дело кидало на колдобинах.

Ехать–то недалеко – поворот на Профсоюзную, потом на Коммунаров, потом во двор – чёрт с ней, с дорогой, но подъехать лучше так, чтобы Дьяченко, если он и правда там, не увидел нас из окна. У Юркиного дома сбросил газ, чтобы не реветь мотором.

На третий этаж… Сколько я здесь не был? Такое ощущение, что полгода.

Вот и Юркина дверь – ничуточки не изменилась, всё та же деревяшка с филенками, как и у меня. А я вдруг, стоя перед дверью, понял, что совершенно не знаю, что делать дальше. Сколько обыгрывал в голове встречу с бывшим другом – а вот теперь пустота.

– Погоди–ка, – шёпотом вдруг сказал Власов. – Стой как стоишь…

Он сложил ладони крестом, как при непрямом массаже сердца, сосредоточился – и я увидел, как воздух меж мной и дверью плывёт, колеблется. Почти сразу ощущение исчезло.

– Защита, если вдруг пальнёт, – пояснил колдун. – На всякий случай. Но ненадолго. Стучи, представься. Дальше наше дело. Если что не так – сразу всё поймём.

Соколов и второй молодой колдун встали слева от двери, Власов – справа, а я вдруг почувствовал себя голым.

– Стучи! – шёпотом прикрикнул замректора, сделав страшные глаза, и я стуканул в дверь – правда, не своим привычным стуком «для своих», а обыкновенно – тук, тук.

Молчание. Я постучал ещё раз – громче и настойчивее. Шаги!

– Кто там? – послышалось за дверью.

Юркин голос!

– Волк. Открывай, поговорить надо.

Голос не сел – надо же… видно, злости хватает.

За дверью охнули, и я рванул в сторону – видимо, рефлекс сработал. Почти сразу громыхнул выстрел – судя по звуку, двустволка. Крупная дробь пробила дверь, превратив её в решето, и застыла в воздухе сантиметрах в двадцати от неё, уже деформированная – сработал власовский щит. Секунда – и со звуком осыпалась на бетонный пол.

Дальше всё происходило очень быстро. Власов изо всех сил саданул ногой по двери в районе замка – и та распахнулась. Всё же силища у этого здоровяка… Впрочем, и дверь треснула, попорченная дробью. Замректора ворвался в квартиру первым, послышались удары и злое «Я тебе, сука, в людей стрелять…»

Когда я вбежал внутрь, дело было по сути сделано – Юрка сжался, оттеснённый в центр комнаты, к столу, Власов стоял над ним, держа прикладом вперёд двустволку, видимо, вырванную у ОМОНовца из рук. Бывший приятель был в штанах и майке – точно в том же виде, как тогда, когда я к нему заходил три дня назад. Словно этих дней и не было.

Сзади шумно дышали молодые колдуны.

Я обернулся на мгновение – и увидел вытаращенные глаза тёзки. Парень испуган, однозначно! Что он такое увидел?

Власов возвышался над ОМОНовцем, как гора – тот будто стал меньше ростом. Повертел ружьё и с силой отшвырнул его в сторону, от Юрки подальше.

– Ну что, жопа с ушами, допрыгался? Стрелять в замректора Колледжа? Сопротивление при задержании?

– Я всё расскажу! – истерично завизжал Юрка, сжимаясь. – Всё расскажу!

Истерично… Так вот про что рассказывала Маша. Это…

– Расскажешь, сука, всё расскажешь! – Власов одной рукой сгрёб Юрку за грудки, а другой от души врезал ему в скулу. – Всё и до капельки!

Дьяченко, сломав стол, отлетел, на левой скуле темнел след от удара – перстни Власова сработали как хороший кастет. След темнел, чернел, расширялся… Юрка не заорал – заверещал.

Твою мать!

Тело бывшего приятеля чернело и рассыпалось, нарыв, идущий со щеки, сжирал тело вместе с одеждой. Секунда, две, три – и мы вчетвером ошалело смотрели на располовиненный стол, засыпанный серым прахом.

Власов застыл, словно соляной столб.

– Доппель, – прошептал он. – Настоящий…

Мне хотелось завыть. Наверное, волк где–то внутри у меня всё же есть, иначе откуда это поганое чувство!

Всё. Ниточка оборвана. Юрка он или кто, но он отправился в небытие – как и тот, в доме в Волково.

– Чччччто? – заикаясь, переспросил Соколов.

– Доппель. Доппельгангер. Двойник, – бесцветным голосом пояснил Власов. – Я про них только в отчётах читал, их живьём давным–давно не видели…

– Но… Сан Саныч, у него ж аура нормальная была, я видел, – пробормотал второй пацан – кажется, Колтырин.

А я смотрел в это время на Соколова. Парень открыл было рот…

Блин, так вот оно что! Соколов явно что–то увидел в Юркиной ауре, с его–то способностью! Я молча показал кулак – кажется, ни Власов, ни Колтырин этого не заметили, всё их внимание было устремлено на останки двойника. Соколов осёкся.

– А писали ведь, что доппель копирует человека полностью. Вплоть до знаний. Вплоть до ауры… – Власов тяжело вздохнул. Всплеснул руками, словно что–то с них отряхивая. – Это ж надо так, а… Кто ж знал…

Вот оно.

Рассказ Коляна.

Судя по всему, те ребята из гидростроевского патруля столкнулись как раз с двойником. И испугался он именно серебра – понимал, что это неминуемая смерть.

Стоп. Фигня. Юрка легко обращался с серебряными пулями, а нечисть корёжит от одного прикосновения к серебру.

Угу. Но есть два нюанса.

Во–первых, я не знаю, когда на место моего друга встал доппель. А во–вторых – оба раза, которые я видел своими глазами, доппель получил травму серебром. Может, серебро на них так действует, только если попадёт в кровь, или что там у них вместо неё… Даже – скорее всего именно так.

Надо было догадаться!

Да невозможно было догадаться…

Но теперь у меня есть свой счёт к тому, кто это затеял. За Юрку.

Власов подтащил стул, грузно опустился на него. Он словно сразу постарел.

– Соколов, давай на узел связи, вызывай бригаду, – распорядился он. – Ждём, мужики…

Тёзка умчался. Власов, помолчав, поднял на меня взгляд:

– Вот так, Волков… Бывает же такая ерунда… Что там у вас произошло?

– Потом расскажу, – отмахнулся я. – Не бередите душу, сейчас всё равно все набросятся.

– Да, крепко я лажанулся, – кивнул Власов. Сжав кулак, провёл пальцем по перстням. – Раз в кои–то веки решил простой силой справиться…

– Откуда они взялись, эти доппельгангеры?

– А кто знает! – развёл руками замректора. – Дело старое. Были, потом исчезли. Сейчас вот думаю – либо исчезли, либо воспользовались тем, что их не обнаружить. Мирно жили…

– А как они сами выглядят?

– Ты думаешь, я видел? – фыркнул Власов. – Читал только. Две руки, две ноги, голова, тело без волос…

Да, в принципе, совпадает с рассказанным Коляном.

– Ты, Волков, только не рассказывай об этом направо и налево, лады? – примирительно сказал здоровяк. – Нам только паники в городе не хватало. Пусть пока в верхушке останется. Сейчас у нас в Колледже пойдёт, будем искать способы поиска…

М-да, пожалуй, плюс Власова – говорит нормально. Не цедит через губу, как Бурденко. Как бы ещё Соколова выцепить без посторонних, чтобы расспросить. Но и так ясно, что увидел он там не обычную ауру.

– Испугался, Юр? – спросил замректора у пацана.

– Да, Сан Саныч, – признался Колтырин. – От неожиданности.

– Зря. Сами по себе они неопасны. Плохи не они, а те, кто может их использовать…

– А ружьё?

– Ну что ружьё… Ружьё у кого угодно в руках может оказаться.

Получается, вот как работает щит, о котором упоминал Соколов. Выходит, использовать подобное могут только мэтры типа Власова. И, скорее всего…

– А колдовской щит винтовочную пулю удержит? – поинтересовался я.

– Нет, – пожал плечами замректора. – Мощность слишком высокая. Пистолет, дробовик – удержит.

– Значит, если бы у него оказался карабин…

– Ну не оказался ведь, – ухмыльнулся колдун, и я вновь увидел обычного Власова – расчётливого и циничного.

Ну да. Чего и следовало ожидать. Опасный тип, однозначно.

Вернулся запыхавшийся Соколов, с порога выпалил: «Бригада сейчас будет». Замректора встал:

– Ребятки, давайте–ка в Управу. Волков, довези их, и заодно там всё расскажете. Я остаюсь с группой.

– Может, мы с вами? – попытался было я, но Власов сказал, как отрезал:

– Нечего вам тут делать. Всё, что найдём, будет в отчёте. Двигайте!

Ничего не оставалось, как топать к машине.

– Сергей Михалыч, отвезите меня к Колледжу, – сразу попросил Соколов, едва я завёл двигатель.

– Не в Управу? – удивился я.

– Да что там сейчас делать, – замялся пацан. – Вон, Юра всё расскажет, и вы тоже. А меня Павел Олегыч послал, мне перед ним и отчитаться бы надо…

Оп–па. Ну, я что–то похожее и предполагал… Вопрос лишь в том, на чьей стороне Бурденко? И второй вопрос – это Соколов проговорился сейчас, или он, наоборот, сказал именно то, что должен был?

– Поехали. Ты только, тёзка… смотри сам, береги себя, хорошо?

С каким бы удовольствием я не пустил бы Соколова к Бурденке! Но, увы, это не в моей власти.