Текст книги "Егерь. Столичный гамбит (СИ)"

Автор книги: Николай Скиба

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)

В его сознании промелькнули образы. Не холодная оценка, как раньше, а нечто большее. Он показывал мне память о нашей охоте на вепря – как я не сидел в кустах, а тоже участвовал, как настоящий лидер. Как защищал Афину от конфликта из-за добычи. Как отдал ему сердце для эволюции.

Это было признание. Не полное доверие – до этого было ещё далеко – но уже не просто холодный расчёт. Режиссёр начинал видеть во мне достойного вожака.

Серебристое свечение достигло пика, затем начало концентрироваться, сжиматься. Огненная энергия больше не бунтовала – она подчинилась воздушной природе рыси, трансформировалась, стала частью её существа.

Питомец эволюционировал до ранга E.

Уровень питомца: 21.

Эволюционный ранг E . С каждым взятием уровня, питомец теперь получает три очках характеристик для распределения.

Когда свет рассеялся, передо мной стоял изменившийся Режиссёр.

Рысь стала крупнее – не кардинально, но заметно. В глазах появилась новая глубина – взгляд существа, перешагнувшего важный порог развития.

Но главные изменения касались его способностей.

Дополнительные навыки не активированы – питание, уход и тренировки не достигли нужного уровня качества.

А вот это максимально странно, потому что времени уделял достаточно.

И всё же…

Навык Воздушные лезвия ( E ) улучшен.

Воздушные лезвия (D): создание множественных лезвий из сжатого воздуха с критической режущей силой.

D-ранг! У питомца E-ранга такой навык⁈ Это же невероятно!

Да что не так с Режиссёром?

Ведь и связь между нами тоже изменилась. Стала глубже, чище. Теперь я мог чувствовать его эмоции полноценными картинами образов, а не как раньше – хаотичными мазками. И что важнее – он больше не блокировал связь, не выстраивал ледяные стены в своём сознании.

Внимание! Доступна новая особенность. Пройдите эволюцию для разблокировки.

Усталость навалилась разом – и от боя с вепрем, и от ритуала эволюции. Сломанные рёбра ныли, левая рука практически не работала, а голова кружилась от магического истощения.

Ох, нет. Остальное точно не сейчас.

– Режиссёр, – прохрипел я, с трудом удерживаясь в сидячем положении, язык едва слушался, – присмотрите с сестрой за мной, пока я немного отдохну.

Рысь кивнула – движение получилось почти человеческим. Она легла рядом, повернувшись мордой к лесу, и настороженно принюхалась. Красавчик свернулся клубочком возле меня, его тёплое тельце согревало.

Сознание медленно погружалось в темноту. Последнее, что я помнил – красивые глаза патрулирующей Актрисы, внимательно следящие за окрестностями.

Глава 11

По искорёженному лесу зоны максимальной опасности двигались три тени.

Деревья здесь росли неправильно – стволы изгибались под немыслимыми углами, ветви сплетались в болезненные узлы, а кора покрывалась наростами, похожими на опухоли. Воздух тяжело висел между корявыми силуэтами, пропитанный запахом гнили.

Это был особенный, но небольшой участок леса.

Впереди шёл старик, всё тело которого покрывали татуировки Зверолова – не просто отдельные узоры, а сплошной ковёр переплетённых линий, словно кожа стала живым свитком магических знаков. Они пульсировали в такт его шагам, создавая жуткий эффект живой плоти. От него исходила аура первобытной опасности, заставляющая саму природу шарахаться в стороны.

За ним следовала девушка в кожаной куртке. Её жёлтые глаза со звериными зрачками поблёскивали в лунном свете, а заострённые зубы время от времени сверкали в хищной улыбке. Одной рукой она нежно поглаживала странное существо, ползущее рядом с ней. Бутон – так она его называла – походил на гибрид растения и животного. Толстое, мясистое тело покрывали зелёные наросты, а из спины торчали костяные шипы.

Замыкал группу молодой парень лет двадцати пяти, вокруг которого парила сфера пламени размером с кулак. Огненный шар медленно вращался над его плечом, отбрасывая пляшущие тени на окружающие деревья. Сам парень двигался с небрежной уверенностью хищника, привыкшего к тому, что всё вокруг уступает ему дорогу.

– Эрика, – нарушил он молчание, в его голосе звучала насмешка, – как дела с твоими новыми подопечными? Надеюсь, они оказались более… податливыми, не то, что предыдущие?

Девушка холодно взглянула на него через плечо.

– Из девчушки может выйти толк, всё-таки она Зверолов, – ответила она, продолжая поглаживать своё чудовищное создание. – И в ней кипит столько ненависти, ох, как мне это нравится. А недоделанного Мастера, который увязался с ней… Может скормить Бутону, когда наскучит? Что думаешь, Карц?

– О, как мило, – фыркнул парень. – Хочешь знать моё мнение? Ты просто снова превращаешь людей в корм для своих мерзостей. И ещё смеешь считать себя исследователем? Ты просто безумная кровожадная сука, получающая удовольствие от чужих страданий.

Эрика резко остановилась, её глаза вспыхнули опасным светом.

– Безумная? Лучше бы ты думал о собственных методах, Карц, – прошипела она. – По крайней мере, я создаю нечто новое, а не просто сжигаю всё подряд, как какой-то одичавший дикарь. Твои огненные танцы – это не наука, а примитивное разрушение. Я – друид Жизни!

– Примитивное? – Карц рассмеялся, и пламя над его плечом увеличилось в размерах и вспыхнуло ярче. – Огонь – это истинное наслаждение, хищная первозданная стихия, требующая уважения. Тебе никогда не понять, ты испорчена. Я не притворяюсь, что творю добро, превращая живых существ в своих кукол.

– Ты бы лучше думала о своих ошибках, Эрика, – вмешался старик, не оборачиваясь. Его голос звучал как скрежет ржавого металла. – Вместо того чтобы препираться с мальчишкой.

Эрика смутилась на мгновение, но быстро взяла себя в руки.

– Ну кто же знал, что он поймает королевских рысей, – проворчала она. – У него тогда был обычный горностай. Да и вообще, я в своём праве. Хорошую игрушку нужно изучить, чтобы потом делать из неё что хочется.

– Да-да, – встрял Карц, – твои идеи про симбиоз человека и зверя ужасны. Посмотри на себя – ты сама уже больше зверь, чем человек.

Эрика тихо хихикнула, и звук получился пугающим.

– А тебе не нравится, сладенький? – протянула она, облизнув заострённые зубы. – Зато я стала намного… эффективнее.

Старик поднял руку, призывая к тишине.

– Замолчите. Но вообще, странная деревушка, – пробормотал он задумчиво. – Приливу она неинтересна, а Звероловы оттуда выходят «уникальные». Девка эта, святая простота – ничего не умеет. Дед её – падальщик и трус. А вот отец того мальчишки был хорош. Очень хорош. И теперь уже этот мальчишка показывает невероятное…

– Но скоро мы это закончим, так ведь, Карц? – добавил он, поворачивая голову к молодому Друиду.

Парень начал смеяться, но внезапно резко замолк. Его глаза загорелись настоящим пламенем, а сфера над плечом взметнулась вверх, осветив всю поляну ярким оранжевым светом.

Друид Крови резко остановился, его татуированная голова повернулась в сторону.

– Наконец-то. Вот и ходок.

Вся троица мгновенно преображается. Расслабленные позы исчезают, сменяясь напряжением хищников, почуявших добычу.

В тенях между искорёженными стволами движется что-то тёмное.

Фигура скользит прямо по стволам деревьев, словно гравитации для неё не существует. Тень перетекает с коры на кору с жуткой плавностью хищника, её контуры размываются и сливаются с мраком между ветвей. Движения абсолютно беззвучные, почти призрачные – только тёмный силуэт, мелькающий в периферийном зрении.

Карц небрежно щёлкает пальцами, и из его груди изливается поток живого пламени. Огненная материя сворачивается в стремительный силуэт двухвостого лиса, который приземляется на все четыре лапы и несётся к цели, оставляя за собой дымящуюся дорожку тлеющей листвы. Друид швыряет свою огненную сферу на опережение – точно туда, где тень окажется через мгновение.

Эрика издаёт хищный и довольный смешок.

– Какая прелесть, – мурлыкает она, её спина выгибается неестественной дугой. – Жи-и-и-и-и-изнь!

Из позвоночника с отвратительным чавкающим звуком вылезают два чудовищных создания. Когда-то это были птицы, но теперь их крылья покрывают костяные наросты вместо перьев, а клювы изгибаются огромными серпами. Размах крыльев тварей превышает человеческий рост. Твари пронзительно кричат и взмывают ввысь, устремляясь к ускользающей тени.

Друид Крови лишь молча вскидывает руку.

Огромная медведица алой кости материализуется рядом с ним без всяких эффектов – зверь исполинских размеров, от которого исходит аура первобытной ярости. Она даже не бросается в погоню. Вместо этого встаёт на задние лапы и издаёт рёв.

Звук прокатывается по лесу ударной волной – тёмная фигура на мгновение замирает – её плавные движения внезапно обрываются.

Этой секунды достаточно.

Огненная сфера Карца взрывается точно в том месте, где остановилась тень, вновь озаряя поляну ярким оранжевым светом. Двухвостый лис бросается в атаку, его пламенные челюсти разинуты в предвкушении добычи. Одновременно с двух сторон пикируют изуродованные птицы Эрики, но…

Глубинный ходок оказывается далеко не лёгкой добычей.

В последний момент он замечает летящую огненную сферу и резко замедляется.

Взрыв проходит мимо.

Пламя лижет его плащ, но серьёзного урона не причиняет. Однако птицы Эрики атакуют с двух сторон одновременно – их клювы впиваются в тень, и ходок срывается с дерева.

Он падает прямо на огненного лиса, но вскидывает руку прямо в воздухе. Из его плаща выплёскивается чернота – тьма обретает форму массивного волка с янтарными глазами. Теневой зверь материализуется под падающим хозяином, и в момент столкновения оба сливаются в единый силуэт живой тени.

Объединённая сущность пытается отступить. Скользит между стволами с невообразимой скоростью.

Но Друид Крови лишь презрительно хмыкает.

Старик поднимает обе руки, и его татуировки вспыхивают кроваво-красным светом. Могучая медведица рядом с ним издаёт болезненный рёв – из её боков начинают сочиться алые струи, будто невидимые клинки вспарывают её шкуру. Кровь не капает на землю – повисает в воздухе и формирует извивающиеся щупальца.

Кровавые лозы метятся к убегающей тени. С молниеносной скоростью они обвивают ходока, стискивают с нечеловеческой силой и швыряют на выжженную землю. Теневой волк с визгом отделяется от хозяина, оба катятся по листве.

Ходок перекатывается через плечо, вырывается из ослабших пут и поднимается на ноги. Кровавые струи медленно возвращаются к медведице, а та равнодушно зализывает свои раны.

Мужчина под капюшоном усмехается и неторопливо гладит своего теневого волка по голове.

– Отдай, – с усмешкой говорит Карц, – или умри.

– Ну что, – насмешливо протягивает глубинный ходок, стряхивая с плаща обугленные листья, – Как вы достали. Что, те трое стихийных слабаков не справились и родители решили прийти отомстить за деток?

Эрика шипит, её жёлтые глаза вспыхивают.

– Да как ты смеешь говорить так о семёрке друидов!

Ходок широко улыбается – белые зубы сверкают в полумраке.

– Ах, какие мы храбрые, когда нас трое против одного.

Он резко вскидывает обе руки, и воздух вокруг него дрожит от силы.

Из земли, из теней между деревьями, из самого воздуха начинают материализовываться звери. Ледяной медведь с синими клыками встаёт рядом с теневым волком. Каменный барс бесшумно спрыгивает с искорёженного ствола. Огненная рысь выскакивает из-за валуна, её шерсть пылает живым пламенем. Воздушный сокол кружит над поляной, его крылья сотканы из ураганного ветра.

Трио отвечает мгновенно.

Карц рычит, и из его груди хлещет поток огня. Формируется целая стая пламенных зверей – лисы, волки, даже огненная кобра, чешуя которой переливается расплавленным металлом.

Эрика выгибается всем телом, и из неё, словно отвратительные плоды, начинают вылупляться её творения. Изуродованные, гибридные твари – нечто среднее между животными и растениями, с костяными наростами и ядовитыми шипами.

Друид Крови просто машет рукой. Земля вокруг его медведицы трескается, и оттуда поднимаются силуэты – скелеты животных с горящими глазницами.

Две армии замирают друг против друга. В воздухе повисает тишина, полная смертельной угрозы.

Ходок гладит своего теневого волка, усмехается и призывает к магическому обряду, который связывает всех присутствующих.

– Я вызываю вас троих на Истинную дуэль.

Лес взрывается хаосом.

Огненные звери Карца срываются с места первыми – его лисы и волки устремляются вперёд живыми факелами, оставляя за собой дымящиеся борозды. Кобра из расплавленного металла извивается между стволами, её чешуя отбрасывает адские блики на искорёженные деревья.

Но звери ходока отвечают не менее яростно. Ледяной медведь встречает огненного волка лобовым ударом – лёд шипит, встречаясь с пламенем, пар окутывает поляну. Каменный барс обрушивается на одну из лис, его когти высекают искры из её огненного меха.

Монстры Эрики атакуют с воздуха. Изуродованные птицы пикируют на воздушного сокола ходока, их серповидные клювы сталкиваются с ураганными крыльями противника. Костяные наросты с пронзительным визгом царапают сжатый воздух, рождая звук, от которого мороз пробегает по коже.

В центре хаоса глубинный ходок скользит между атаками как призрак. Его теневой волк сливается с ним, они становятся единой тенью, ускользающей от кровавых щупалец Друида Крови. Ходок метит руку в сторону старика – воздушный сокол срывается с высоты и бросается на медведицу алой кости.

Но Друид Крови лишь презрительно кривит губы. Его татуировки пульсируют ярче, и кровавые струи вздымаются стеной перед соколом. Воздушный зверь врезается в алую преграду и с воем отлетает назад, его ураганные крылья окрашиваются красным.

– КАРЦ! – Друид Огня сжимает кулаки и кричит собственное имя.

Все его огненные звери одновременно раскрывают пасти и извергают потоки пламени. Струи сливаются в единый огненный шторм, который накрывает половину поляны. Ледяной медведь ходока тает на глазах, его массивная обожжённая туша замертво падает на землю.

Но ходок уже не там. Он материализуется прямо за спиной Эрики, его рука сжимает кривой клинок из чистой тьмы. Девушка в последний момент пытается увернуться, но теневое лезвие прорезает её левое плечо и грудь глубокой диагональной полосой. Кровь хлещет сквозь разорванную кожаную куртку, а Эрика с воем отшатывается.

– Тварь! – шипит она. – Как ты посмел коснуться самой Жизни!

Кровь стекает по её фарфоровой коже. Жёлтые глаза полыхают безумием, а заострённые зубы обнажаются в звериной ярости. Из её спины с мокрым чавканьем вылупляется новая тварь – нечто среднее между пауком и скорпионом, с ядовитыми жалами вместо лап и хвостом, истекающим зелёной слизью.

Монстр обрушивается на ходока, но тот уже растворяется в тенях. Огромная медведица рядом с Друидом Крови ревёт, и кровавые щупальца метятся во все стороны, пытаясь поймать ускользающую тень.

Битва достигает пика ярости. Воздух наполнен рёвом зверей, треском пламени и тошнотворным чавканьем гибридов Эрики. Деревья рушатся под ударами каменного барса, искорёженные стволы трещат и падают, поднимая фонтаны искр.

Но силы неравны.

Карц сжимает кулаки, и его твари огня бросаются в атаку. Поляна озаряется всплесками пламени – языки стихии хлещут во все стороны, поджигая листву и кору деревьев. В хаосе огненного столкновения рысь ходока попадает под перекрёстный обстрел нескольких пламенных зверей, начинает слабеть и угасать…

Её магическое пламя не выдерживает превосходящих сил противника такой же стихии.

Эрика хихикает. Её гибриды окружают каменного барса со всех сторон, их ядовитые шипы впиваются в шкуру, и трещины расползаются по телу зверя.

Ходок отступает, но его теневой волк внезапно взрывается яростью. Тёмный зверь превращается в смерч живой тени, проносится сквозь строй пламенных тварей и живых скелетов зверья, разрывая их в клочья. Огненные лисы гаснут с воем, кости рассыпаются в прах.

Теневой волк бросается на медведицу – его призрачные клыки нацелены в могучую шею.

Друид Крови мгновенно реагирует, вскидывая руку, и из ран медведицы хлещет алая струя, формируя кровавый щит перед горлом зверя. Но теневые клыки проходят сквозь кровь как сквозь воду – тьма поглощает магию, разрывает защиту в клочья.

Волк впивается в незащищённую шею, его призрачные зубы находят артерию. Исполинская медведица ревёт от боли и ярости, алая кровь фонтаном брызгает на выжженную землю. Теневой зверь тут же отскакивает, растворяется в тенях и материализуется рядом с хозяином, облизывая окровавленную морду.

На лице Друида Крови мелькает удивление. Старик хмурится, его уверенность впервые даёт трещину – он явно не ожидал такого сопротивления. Друид резко вскидывает руку, и тела поверженных зверей на поле боя начинают ссыхаться, их кровь тонкими струями устремляется к нему. Они сливаются в единый поток, который направляется к израненной медведице. Кровавая субстанция обволакивает её раны красными нитями. Могучая зверюга выпрямляется, её шрамы затягиваются, а в глазах вспыхивает новая ярость.

Ходок лишь усмехается.

– Ублюдки, не ценящие зверей.

Он вскидывает обе руки, и вся оставшаяся тьма на поляне устремляется к нему. Ходок сливается с питомцем полностью – человек и зверь становятся единой сущностью чистой тьмы.

Принимает форму гигантского волка размером с медведя.

И этот теневой гигант бросается на Друида Крови.

Но старик даже не шевелится. Лишь татуировки на его теле пульсируют ярче.

Его медведица встречает атаку лобовым ударом. Алая кость против живой тьмы – столкновение первобытных сил, перед которыми меркнет всё остальное. Исполинская лапа с когтями длиной в ладонь обрушивается на теневого зверя с такой мощью, что воздух разрывается пронзительным свистом.

Удар сотрясает всю округу.

Земля под ногами содрогается, словно от подземного взрыва, искорёженные деревья скрипят, роняя дождь из иссохших листьев. Ударная волна расходится кругами, поднимая облако пыли и золы, которое на мгновение застилает поляну призрачной завесой.

Теневой волк разлетается клочьями тьмы, его сущность рассеивается в воздухе чернильными струйками. Но медведица не останавливается – её рёв гремит как раскат грома, а из пасти капает слюна, смешанная с кровью её же ран.

Карц и Эрика атакуют одновременно. Огненный шторм и ядовитые гибриды обрушиваются на ослабленного врага. Пламя сжигает тьму, монстры вгрызаются в призрачную плоть, а кровавые щупальца опутывают теневого гиганта со всех сторон.

Ходок рычит – звук получается нечеловеческим, полным боли и отчаяния. Его форма начинает расползаться, тьма разлетается клочьями.

Медведица алой кости обрушивает всю свою массу на объединённую тень. Раздаётся пронзительный вой – теневой волк с визгом отделяется от хозяина, их слияние разрушено чудовищным ударом. Зверь катится по выжженной земле, хромая на переднюю лапу, его тёмная субстанция мерцает и слабеет.

Но ходок не поднимается…

Тишина.

На выжженной поляне лежит неподвижное тело в разорванном плаще. Глубинный ходок больше не дышит, а его раненый теневой спутник поскуливая валяется в предрассветном мраке.

Карц хохочет, облизывая окровавленные костяшки и наслаждаясь вкусом чужой крови.

– Ха, мог спасти себя, но защитил барьером зверя. Некоторые Звероловы меня удивляют. Нам повезло, что он так сделал.

– Прояви уважение, Карц, – холодно говорит старик. – Это был сильный воин.

Эрика шипит от ярости, прижимая ладонь к кровоточащей ране на плече и груди – её жёлтые глаза полыхают.

– Сдох и хорошо, – бормочет девушка, но так, чтобы друид крови не услышал.

А старик уже подходит к раненому теневому волку. Протягивает руку, и его татуировки вспыхивают особенно ярко – алые нити устремляются к слабеющей тьме, обвивают её кровавыми путами.

Призрачный зверь дёргается, пытается вырваться, но магия старика сильнее. Глаза зверя горят красным огнём вместо обычного янтарного свечения.

– Второй есть, – констатирует старик, любуясь своим новым пленником.

Кровавые нити стягиваются туже, и теневой волк замирает, скованный невидимыми цепями.

Карц подходит ближе, его огненная сфера медленно кружит над плечом, отбрасывая пляшущие тени на выжженную землю.

– И что дальше, дед? – спрашивает он, стряхивая пепел с рукавов. – Наша безумная девка ранена тенью. Сколько зелья не вливай, не поможет.

– Наши планы меняются, – отвечает старик, не отрывая взгляда от пойманного зверя. – Эрика и вправду ранена, а над зверем нужен контроль. Значит тебе придётся заняться всем самому.

Глаза Карца загораются.

– В Драконьем Камне? – переспрашивает он. – Ха-ха-ха, я один против всех этих столичных павлинов? Даже не отправишь со мной остальных? За что такой подарок!

Он начинает смеяться – звук получается весёлым, но в нём слышатся нотки безумия. Пламя над его плечом раздувается от смеха, становится ярче и горячее.

– Остальным тоже есть, чем заниматься, некоторые из них даже за пределами королевства. И хватит смеяться, это важно, ты понял меня? – глаза старика недобро сверкнули. – Ошибок быть не должно, мы слишком долго разгадывали ключ к Приливу.

– Да легче лёгкого! – заявляет молодой Друид, его зубы сверкают в отсвете огня. – Разберусь с этими слабаками из столицы и каким-то деревенским мальчишкой. Будет как праздник!

Эрика морщится, всё ещё прижимая ладонь к ране. Кровь просачивается между пальцев, но девушка игнорирует боль.

– Только постарайся не спалить всю округу. Нам ещё оттуда кое-что нужно.

Карц пожимает плечами.

– Дед. А твой человек, который посадил семя разрушения… Он надёжен? Накладок не будет?

Старик кивает, не поднимая головы от своего нового пленника.

– Всё идёт по плану, – отвечает он спокойно. – Экспедиция стартует через пару дней, как и договаривались. Он уже всё сделал.

– Отлично, – Карц потирает руки, и между ладоней вспыхивают искры. – Значит, мне остаётся только добраться туда и устроить огненный приём.

Его глаза полыхают предвкушением, а огненная сфера начинает быстрее вращаться вокруг него, словно разделяя азарт хозяина.

Эрика направляется к искорёженным деревьям, её жёлтые глаза ещё горят злобой от полученных ран. Их со стариком фигуры растворяются в предрассветных тенях вместе с могучей медведицей и пленённым волком.

Карц остаётся один посреди выжженной поляны.

Парень облизывает губы, предвкушая грядущую охоту.

– Ох, как же я соскучился по настоящему веселью, – добавляет он тихо. – Скоро эти выскочки услышат моё имя и утонут в истинном наслаждении пламени.