Текст книги "Егерь. Столичный гамбит (СИ)"

Автор книги: Николай Скиба

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 16 страниц)

Глава 9

Двигаясь по лесу, я отправлял Красавчика на методичный поиск ресурсов. Горностай, словно живой металлоискатель, прочёсывал каждый квадратный метр. Он зарывался в прелую листву у подножия старых деревьев, пролезал в узкие расщелины между камнями, обнюхивал каждый подозрительный гриб.

Красавчик всё ещё был настоящей находкой для поиска реагентов. Его «Усиленное чутьё» и «Маскировка запаха» работали на полную. Он методично обследовал каждый подозрительный участок, и я следовал за ним, готовый активировать «Обнаружение» на любую его находку.

Первый успех пришёл возле старой, наполовину упавшей сосны. Красавчик несколько минут кружил вокруг её вывороченных корней, принюхиваясь и тихо попискивая. Затем он начал энергично рыть лапками землю, отбрасывая комки мокрой почвы.

– Что там у тебя, дружок? – наклонился я, помогая ему разгрести землю.

Под слоем перегноя обнажились несколько жилистых корней цвета ржавчины, толщиной с мизинец. Они были удивительно твёрдыми на ощупь и издавали слабый металлический запах.

Коснулся одного из корней и активировал навык.

Железная лоза. Возраст – 5 лет. Уровень развития – F.

Информация «Звериного кодекса» доступна:

Реагент для корма боевых питомцев соответствующего ранга. Значительно расслабляет питомца, положительно влияет на процессы организма и улучшает степень доверия.

– Одно слово, Красавчик, – я хмыкнул. – Режиссёр, похоже мы нашли тебе успокоительное.

Горностай довольно пискнул и тут же побежал дальше, его хвост возбуждённо подёргивался. Рысь же, в свою очередь, с ленцой взглянула на добычу и зевнула.

Через некоторое время Красавчик привёл меня к трухлявому дубу, практически полому внутри. В одном из дупел что-то серебрилось в тусклом свете.

– Это что такое? – пробормотал я, заглядывая внутрь.

Дупло было усыпано серебристым мхом, который переливался даже в полумраке. Мох рос плотными подушками, покрывая внутренние стенки дупла ровным ковром.

Активировал «Обнаружение» снова.

Светлый мох. Возраст – 7 лет. Уровень развития – F.

Информация «Звериного кодекса» доступна:

Универсальный реагент для корма питомцев соответствующего ранга. Незначительно повышает эмоциональную стабильность питомца, положительно влияет на процессы организма.

– А ты хорош! – снова похвалил я, аккуратно собирая мох в отдельный мешочек.

Каждая находка Красавчика пополняла мои запасы реагентов – двух новых и уже знакомых ресурсов, которые я находил раньше.

Что ж, во время охоты Афина проявила отличную дисциплину, а близнецы стали действовать ещё более слаженно. Каждая победа приближала нас к заветным уровням.

Зато распределение опыта заставило меня нахмуриться. Режиссёр получал в полтора раза больше опыта, чем Актриса. А если сравнить с Афиной, то разница была ещё заметнее.

Слишком существенно, чтобы списать это на случайность. Я мысленно прокрутил бой. Странно, но именно Режиссёр получил больше опыта, хотя все решающие удары наносили другие. Ни одного убийства змей на его счету не было.

Но система всё равно дала ему больше. Может, дело в сложности его способностей? Управление воздушными потоками требовало тонкого контроля и постоянной концентрации. Или система оценивала тактическую роль выше прямого урона?

Этот вопрос добавился к растущему списку загадок.

И ещё одна вещь не давала мне покоя. Возвращаясь к импровизированному лагерю, я снова и снова замечал странную закономерность, которая противоречила всему моему егерскому опыту.

Популяция обычных животных здесь была заметно выше, чем ожидалось. Следы белок на коре деревьев испещряли почти каждый ствол – глубокие царапины от когтей, обглоданные шишки под елями, россыпи скорлупы орехов. Дождь размыл многие отпечатки, но и то, что осталось, говорило о плотности популяции выше нормы.

На полянах почва превратилась в месиво из грязи и отпечатков – раздвоенные следы копыт оленей проступали даже сквозь лужи. Свежий помёт попадался тут и там, не успев размыться под дождём, что указывало на недавнее и спокойное присутствие крупных травоядных.

Птичьи гнёзда виднелись чуть ли не на каждом втором дереве, особенно на старых дубах. Под ними – размокшие россыпи яичной скорлупы и слипшихся от влаги перья. Верный признак того, что птенцы уже покинули родительский дом.

Но особенно странной картину делало присутствие следов крупных хищников. У размытого дождём ручья в илистой жиже я различил отпечатки медвежьих лап – свежие, не старше суток. На коре нескольких деревьев виднелись глубокие царапины волчьих когтей, а под одной сосной нашёл характерные «задиры» – медвежьи метки территории.

И всё же кроличьи норы зияли в каждом склоне, тропинки грызунов сплетались в густую сеть между кустарников. Обглоданные ветки и кора свидетельствовали об их безнаказанной активности. Даже размокшие от дождя берега ручья были испещрены отпечатками лап енотов, выдр, множества мелких зверьков, которые явно приходили на водопой.

Это выбивалось из всякой логики. Хищники были – их следы это доказывали. Но почему тогда травоядные вели себя так беспечно? В тайге подобное равновесие было немыслимо. Там каждый заяц знал: одна ошибка – и ты мёртв.

Что-то в этом лесу кардинально нарушало естественную пищевую цепь. Может быть, хищники были сыты и не охотились? Или существовал какой-то внешний фактор, подавляющий их агрессию?

Чем больше я изучал лес, тем больше становилось следов. Такое скопление неминуемо привело бы к жестокой конкуренции за ресурсы и территорию. Здесь же царило какое-то странное перемирие.

Впрочем, такой дисбаланс вряд ли продлится вечно. Природа не терпит нарушения равновесия. Лес – он везде одинаковый…

Так ведь?

Рано или поздно что-то должно сломаться. Но пока что лес в состоянии необычного изобилия.

В голове вертелась только одна идея, которая могла объяснить хоть что-то.

Раскол. Магические звери даже здесь не охотились на простых. Каким образом держалась такая хрупкая и непонятная экосистема?

К вечеру, когда дождь наконец начал стихать, мы добрались к нашему лагерю. Поднабрались опыта, два питомца выросли в уровнях, а рюкзак был набит полезными растениями и реагентами. Стая действовала как отлично отлаженный механизм.

Неплохо, но до моей заветной двадцатки нужно потрудиться.

– Ну всё, отдых, – сказал я питомцам, устраиваясь на ночлег под широкой кроной дуба. – Афина на дежурстве. Потом сменит Режиссёр.

Мысли о странных закономерностях этого мира не давали покоя. Слишком много загадок накапливалось, и чем больше я узнавал, тем больше вопросов возникало.

Следующий день я начал с серьёзного решения – ведь мы почти довели Режиссёра до двадцатого уровня. А для проведения ритуала требовалось сердце магического существа соответствующего ранга и уровня, или выше. А в безопасной зоне такие не водились.

Значит, пора идти туда, куда не особо-то и хотелось.

Гораздо глубже.

Первое, что бросилось в глаза в этой части леса – он был слишком упорядоченным. Если раньше я шёл через обычную чащу с хаотично растущими деревьями и густым подлеском, то здесь природа словно следовала каким-то неведомым правилам.

Деревья росли странными кругами, их тёмные стволы возвышались как древние колонны в заброшенном храме. Ветви переплетались в геометрически правильные узоры, образуя плотный свод над головой, сквозь который едва пробивался дневной свет.

Между стволами тянулись идеально прямые просеки, словно кто-то специально прорубал их для удобства передвижения.

Воздух здесь был неподвижным и тяжёлым, пропитанным запахом мокрой земли и уже привычным металлическим привкусом магии, который щекотал ноздри. Хорошо, что дождь закончился к утру.

Но самым тревожным было полное отсутствие мелкой живности. Ни писка насекомых, ни шороха грызунов в траве, ни стука дятлов. Только мёртвая тишина, которую изредка нарушали далёкие, гулкие звуки – что-то среднее между рычанием и скрежетом камня о камень. Эти звуки исходили сразу с нескольких направлений, создавая ложное ощущение, что мы окружены невидимыми наблюдателями.

Земля под ногами тоже изменилась. Вместо обычной лесной подстилки из опавшей листвы и веток здесь простилался плотный ковёр из серебристого мха, который под ногами издавал тихие мелодичные звуки, похожие на перезвон колокольчиков.

А в воздухе тут и там висели крошечные светящиеся споры, которые медленно кружились в невидимых потоках, создавая призрачное свечение в сумраке между стволами.

– Теперь будьте предельно внимательны, – тихо сказал я своим питомцам, останавливаясь на границе зон. – Ведём себя тихо.

Афина напряглась, а Красавчик забрался мне на плечо поглубже, прижимаясь к шее – его инстинкты ясно говорили об опасности. Рыси-близнецы бесшумно скользили по сторонам от меня, их серебристые силуэты то появлялись, то исчезали между деревьями. Режиссёр двигался слева, постоянно анализируя окружение, а Актриса справа держалась чуть ближе, готовая к мгновенной атаке.

Я начал медленно продвигаться вглубь зоны, полагаясь на обострённые чувства стаи и собственные навыки. В этом лесу угроза могла прийти с любой стороны и с гораздо большего расстояния, чем я мог контролировать.

Цель была ясна: найти зверя E-ранга, желательно одинокого и не слишком превосходящего мою стаю по силе. Звучало просто, но на деле означало невероятно сложную задачу. Нужно было найти слабые места и спланировать атаку так, чтобы минимизировать потери.

Егерские навыки, отточенные годами в сибирской тайге, теперь приобрели новое измерение – я помнил, как меня обманули рыси. Каждый сломанный сук мог быть следом магического существа. Каждое необычное расположение листьев – знаком территориальной метки. А магические следы на коре деревьев рассказывали истории о схватках между хищниками, каждая из которых была в разы сильнее обычных волков или медведей.

Я двигался осторожно, останавливаясь каждые несколько метров, чтобы прислушаться и принюхаться. В таком лесу любая неосторожность могла стоить жизни.

И через час таких поисков мы наткнулись на цель.

Красавчик замер на вершине небольшого холма, его хвост задёргался от возбуждения. Через ментальную связь хлынул поток образов: выжженная земля, запах серы и жара, и что-то крупное и опасное совсем рядом.

Я осторожно подкрался к краю возвышенности и заглянул вниз.

В небольшой ложбинке паслось чудовище, методично поедающее что-то тлеющее среди обугленных останков. Вепрь был внушительных размеров, его тёмная шкура переливалась красноватыми отблесками, а от массивного тела исходили языки пламени. Зверь жадно пожирал обгорелые куски мяса, которые он явно поджарил.

Между укусами вепрь поднимал морду, принюхивался к воздуху и тяжело сопел, выпуская клубы раскалённого пара. Время от времени он фыркал – зверь явно наслаждался трапезой, громко чавкая и довольно хрюкая.

Вокруг него земля была выжжена в радиусе нескольких метров. Трава обуглилась, но стволы ближайших деревьев остались нетронутыми – магический лес словно отторгал чужую стихию, не позволяя огню распространиться дальше открытого пространства. Воздух над вепрем дрожал от жара.

Вепрь-пламежор. Уровень – 22. Эволюционный индекс – E

Я сглотнул. Серьёзная угроза, но именно такой противник нам и был нужен. В зоне второго уровня могли попасться экземпляры куда опаснее – идти туда без крайней необходимости означало бы напороться на какую-нибудь тварь выше тридцатого уровня. Уж лучше попытать счастья сейчас – хотя бы шансы реальные.

– Внимание, – мысленно обратился к стае. – Будем убивать. Но действуем очень осторожно.

Через связь почувствовал отклики питомцев. Афина излучала хищное предвкушение, рыси – холодную сосредоточенность, а Красавчик нервничал, понимая масштаб угрозы.

Я внимательно изучил местность. Ложбинка представляла собой естественную ловушку – деревья с трёх сторон ограничивали пути отступления, а с четвёртой стороны протекал ручей. Но вода не всегда спасение от огня – мы не знаем природу его стихии. К тому же, он может просто перепрыгнуть ручей или пробежать по нему, не обращая внимания на брызги.

Несколько минут молча наблюдал, пытаясь найти в поведении зверя хоть какую-то зацепку, любую привычку или слабость. Но вепрь был как живая крепость – ни одного лишнего движения. Он не озирался по сторонам с опаской, как это делают травоядные – он был уверен в своей силе, в том, что является хозяином территории.

Я мысленно прокручивал варианты атаки. Напасть спереди? Нет. Сзади? Он просто развернётся и сметёт нас огнём.

Главной проблемой оставалась его огненная аура – активное оружие, выжигающее всё в радиусе нескольких метров. Любая лобовая атака захлебнётся в этом пламени. И надеяться только на воду было бы ошибкой. Это магия, а не обычный костёр. И действовать против неё нужно с умом.

– Афина, – тихо сказал я, поглаживая кошку, – сегодня тебе придётся сыграть роль приманки. Заведи его к ручью, но держись на расстоянии. Твоя новая сила впечатляет, но магическое пламя прожжёт даже твою шкуру насквозь. У тебя есть невидимость, мы не знаем на что способна тварь, так что спрячешься, если что.

Кошка недовольно фыркнула – ей явно не нравилась идея осторожности, но она медленно моргнула, признавая необходимость тактики.

– Близнецы, – обратился я к рысям, – будете атаковать с флангов, когда он окажется у воды. В идеале уронить туда кабана, и там же убить. При условии, что это вообще подействует.

– Красавчик, – я осторожно взял горностая на руки, – твоя задача – отвлечь его, но на этот раз в бой не лезь, понял меня? Иллюзия будет кстати, особенно если сможет вцепиться в морду – этого достаточно.

Мы осторожно спустились с холма, используя деревья как укрытие. Вепрь продолжал пастись, не подозревая о нашем присутствии. Его огненная аура тускло мерцала в сумрачном лесу, словно угасающий костёр.

Афина заняла позицию у края поляны, а рыси скрылись в кустах по обе стороны от ручья. Я остался на безопасном расстоянии с Красавчиком, готовый координировать атаку.

Начинаем!

Глава 10

Афина выскочила из-за дерева с протяжным рёвом, который эхом прокатился по лесу. Вепрь мгновенно развернулся, его маленькие глазки вспыхнули ярче костра. Зверь издал гортанный рёв в ответ, и дремавшее пламя вокруг его тела взметнулось вверх двухметровыми языками.

Кошка не стала приближаться вплотную, вместо этого начала кружить вокруг противника, провоцируя его на атаку. Вепрь, взбешённый появлением хищника на своей территории, ринулся за ней.

То, что произошло дальше, заставило меня пересмотреть весь план.

Волна огня ударила во все стороны, превращая часть ложбины в пылающий котёл.

– РРРРРРРРРРАУ.

Афина с воем отлетела назад, её бок дымился, а запах палёной шерсти достал даже до меня. Кошка тяжело приземлилась и яростно зарычала.

Вепрь торжествующе взревел, и пламя вокруг него взметнулось вверх.

Ошибка.

Слишком серьёзные навыки, слишком большой радиус!

Кошка была ранена – не критично, но большие участки шерсти на боку были опалены. Она злобно зарычала, отступила ещё дальше и растворилась в воздухе, явно осознав опасность близкого контакта.

Вепрь торжествующе заревел. Его пламя разгорелось ещё ярче.

Нужно было менять тактику, и быстро. Я смотрел на бушующее пламя вепря и лихорадочно соображал. Огонь. Что такое огонь? Это стихия, но у неё есть слабость. Ей нужен воздух. Топливо и кислород. Да, если лишить его кислорода…

Мой взгляд метнулся к кустам, где затаился Режиссёр. Его вихрь. Я всегда думал о нём как об атакующем навыке, но что, если использовать его иначе? Не атака, а контроль…

– Режиссёр! – мысленный крик вырвался из меня с отчаянной силой, пронзив связь острее клинка. – Не атакуй его напрямую! Создай вихрь ВОКРУГ него – задуши пламя!

Серебристая рысь замерла на мгновение, её холодные глаза сверкнули пониманием.

Близнец поднял морду, его мускулы напряглись, и я увидел, как по шерсти пробежала рябь. Ветер вокруг него затих, словно вся атмосфера ждала команды.

Воздух над вепрем исказился. Невидимые потоки начали закручиваться, создавая плотную воздушную воронку, которая окутала огненного зверя невидимой клеткой. Я слышал тихий, почти музыкальный свист ветра, набирающего силу и скорость.

Эффект превзошёл все мои ожидания.

Пламенная аура вепря, только что бушевавшая двухметровыми языками, внезапно задрожала и начала слабеть. Огонь больше не вырывался наружу яростными всплесками – он сжимался, бледнел и гас, лишённый жизненно важного кислорода. Воздух вокруг чудовища превратился в ловушку.

Вепрь взревел – звук получился хриплым, задыхающимся, полным ярости и растущей паники. Его глаза метались в поисках источника угрозы, но как бороться с самим воздухом? Мощные копыта забили по земле в бессильной злобе, поднимая фонтаны грязи. Огненная аура, его непробиваемая защита и главное оружие, медленно, но неумолимо угасала, оставляя зверя беззащитным перед нашей атакой.

Режиссёр стоял неподвижно, лишь кончик его хвоста нервно подрагивал от напряжения.

БЕЙ!

Актриса выскочила с противоположной стороны, её когти засверкали воздушными лезвиями.

Горностай метнулся в сторону, и за спиной у вепря, который пытался стряхнуть с себя воздушную воронку, возникла точная иллюзорная копия.

Она агрессивно зашипела и бросилась к морде зверя, имитируя атаку на глаза. Вепрь инстинктивно дёрнул головой, пытаясь укусить мелкого наглеца, и на долю секунды подставил бок под атаку Актрисы.

Рысь не упустила момента. Она обрушилась на вепря, целясь точно в сухожилия задней ноги – именно туда, куда учил. Глубокие борозды прорезали не только толстую шкуру, но и жизненно важные связки. Из ран брызнула кровь, а зверь взревел от боли и ярости, его задняя лапа подогнулась от повреждений.

Актриса уже отскочила прочь, исчезая в кустах так же быстро, как появилась, оставив противника хромающим и уязвимым.

Огромный кабан крутился на месте, пытаясь отследить все угрозы одновременно. Его пламя слабело с каждой секундой – вихрь Режиссёра методично высасывал кислород из окружающего пространства. Но повреждённая задняя нога заставляла хромать, каждый шаг давался ему с трудом.

Зверь оказался не так прост. Он резко рванул к ручью, пытаясь вырваться из воздушной ловушки. Я понял его интуитивный план – движение разгонит воздух вокруг него, а у самой воды воздушные потоки будут неустойчивыми из-за разности температур.

Мгновенно оценив ситуацию, я рванул наперерез, обходя ложбину слева. Мой путь был длиннее, но, если вепрь доберётся до воды и восстановит пламя, быть беде – вряд ли Режиссёр сможет повторить трюк. Ноги скользили по мокрой траве, но я не сбавлял темпа и добрался первым!

Встал прямо на пути хромающего зверя, готовый бить ножом в основание черепа – туда, где позвоночник соединялся с головой. Лишь бы вовремя применить «Лёгкий шаг»…

Стоило зверюге увидеть меня, как в нём словно проснулся первобытный бешеный инстинкт. Раненая нога, потеря крови – всё это мгновенно перестало иметь значение. Зверь задействовал какой-то скрытый резерв силы, и его тело взорвалось невообразимо стремительным броском. Даже с моей обострённой реакцией я едва успел понять, что происходит – он превратился в сгусток ярости и мышц, несущийся прямо на меня!

Удар массивной головы пришёлся в грудь. Мир взорвался болью, воздух вылетел из лёгких, и я отлетел назад, прямо на толстый ствол дуба.

В последний момент спасительный вихрь Режиссёра подхватил моё тело, смягчив удар о дерево. Вместо чудовищного столкновения я лишь болезненно прокатился по коре и упал в мокрые листья, задыхаясь.

Вепрь добрался до ручья. Его огненная аура начала восстанавливаться – сначала слабые искры, затем языки пламени потянулись от его шкуры.

Но Афина уже была там.

Она бросилась на зверя в тот самый момент, когда огонь только начал разгораться. Невзирая на жар, обжигающий её шерсть, кошка вонзила ядовитые клыки в шею вепря и тут же отскочила, её бок и морда задымились от новых ожогов.

Яд подействовал почти мгновенно – зверь заревел, шатаясь, его движения стали слегка вялыми и неуверенными.

Режиссёр не упустил момента. Взмыл в воздух и обрушил воздушные лезвия точно в основание черепа ослабленного вепря – туда же, куда я планировал ударить ножом.

Раздался тошнотворный хруст шейных позвонков. Вепрь содрогнулся и рухнул в воду, его огненная аура погасла навсегда.

Уровень питомца повышен (20).

Внимание! Доступна эволюция питомца.

Получено опыта: 10000.

Получен уровень 20.

Достигнут порог эволюционного ранга Зверолова.

Я попытался подняться на ноги, но тело отказывалось слушаться. Грудь пронзила острая боль – кажется, вепрь сломал мне пару рёбер. Каждый вдох отдавался болью, а левая рука висела как плеть. С трудом перекатился на бок.

Опираясь на здоровую руку, медленно поднялся и, превозмогая боль, заковылял к месту схватки. То, что я увидел, заставило моё сердце сжаться.

Афина лежала у самой кромки воды, тяжело дыша. Её левый бок был опалён – участки шерсти почернели и дымились, местами обнажив покрасневшую кожу. От неё исходил резкий запах горелой шерсти, а каждый вдох давался ей с видимым усилием. Хуже всего было видеть её глаза – в них читались боль и усталость, но не жалость к себе. Только чистая, непоколебимая решимость.

Несмотря на раны, она медленно поднялась, когда увидела, как Режиссёр направляется к поверженному вепрю. Её глаза полыхнули опасным огнём, а из горла вырвался низкий, вибрирующий рык. Она встала над тушей в защитной стойке, выгнув спину дугой, и каждое движение причиняло ей видимую боль.

Ох, девочка… Моя храбрая, безрассудная кошка, которая ради меня готова была сражаться до последнего вздоха. Что же делать с твоим нравом.

Режиссёр остановился в нескольких метрах, его холодные глаза оценивали ситуацию. В его стойке не было агрессии – только спокойная уверенность в своём превосходстве. Он медленно переступил ещё на шаг вперёд, давая понять, что не намерен отступать.

Ситуация накалялась до предела. Два хищника стояли друг против друга, готовые сцепиться из-за права на трофей.

Я медленно, превозмогая боль в груди, подошёл ближе. Мне нужно было остановить этот конфликт, пока он не перерос в кровопролитие.

– Хватит, – выдохнул, осторожно опускаясь на колено рядом с Афиной. – Девочка, отойди от добычи. Возвращайся в ядро, тебе нужно восстановиться.

Кошка повернула ко мне голову, и в её глазах я увидел настоящий бунт. Её взгляд говорил: «Я заслужила эту добычу своей кровью. Я горела ради неё».

– Я знаю, малышка, – сказал мягко, протягивая руку к её обожжённой морде. – Ты была невероятной. Горжусь тобой. Но сейчас тебе не нужно его сердце. Когда придёт время, достанем и тебе, обещаю.

Афина дрожала – то ли от боли, то ли от переполняющих эмоций. Она прижалась к моей ладони, и через связь я почувствовал всю глубину её преданности, смешанную с болью от ожогов.

– Но сейчас нужно усилить Режиссёра, он часть стаи, – продолжил я тихо. – И он тоже внёс существенный вклад в эту победу. Ты понимаешь это?

Через ментальную связь хлынула волна протеста и обиды, но я не отступал.

– Ты моя кошка. Самая сильная, самая преданная. И именно потому, что ты такая, ты должна показать пример остальным. Стая – это не соперничество за добычу, это доверие друг другу. Доверие ко мне.

Несколько долгих секунд мы смотрели друг на друга. В её жёлтых глазах бушевали эмоции – боль, гордость, обида и глубокая, почти болезненная преданность мне. Я видел, как она борется сама с собой, как инстинкт собственника сражается с любовью к вожаку.

Наконец, она издала низкий, вибрирующий звук – нечто среднее между рычанием и вздохом. Нехотя, с видимым усилием, сделала шаг назад, уступая добычу. Она подчинилась не потому, что её сломали, а потому, что выбрала меня важнее трофея.

– Спасибо, – тихо сказал я, осторожно поглаживая её по голове, стараясь не задеть обожжённые места. – Иди домой, маленькая.

Афина последний раз потёрлась мордой о мою ладонь, её обожжённая шерсть была тёплой и сухой. Затем тело начало мерцать. Контуры размылись, а плоть превратилась в чистую энергию, которая потоком устремилась ко мне.

Внутри ядра кошка оказалась в месте абсолютного покоя и исцеления. Здесь не было боли от ожогов, не было усталости от битвы. Только тёплый, золотистый свет, который обволакивал её энергетическое тело, восстанавливая каждую частичку повреждённой плоти.

Я ощутил, как напряжение покидает её – сначала уходила физическая боль, затем эмоциональное истощение. На смену им пришло глубокое удовлетворение от победы и абсолютное доверие ко мне.

Она была дома. Пусть отдыхает.

Режиссёр подошёл к вепрю с невозмутимым видом, словно ничего не произошло. Но в глубине его холодного взгляда что-то изменилось. Возможно, моё вмешательство в конфликт показало ему, что я действительно способен управлять стаей, а не просто командовать отдельными зверями.

Я достал нож и приступил к добыче сердца. Оно пульсировало красным светом даже после смерти зверя, излучая приятное тепло.

Главное открытие ждало меня в интерфейсе Звериного кодекса.

Условия для эволюции:

1. Поглотить сердце магического существа ранга F (уровень 20) или выше.

2. Достичь порогового значения основной характеристики «Ловкость» (34 очка).

3. Стабилизация процесса силой Зверолова.

4. Согласие питомца (высокая степень доверия).

Я внимательно изучил требования. Сердце у меня теперь было. Ловкость после взятия уровня составляла 25 очков – нужно целых 9 для достижения порога! Как же хорошо, что я не тратил все очки своей стаи!

Однако прежде, чем заниматься ритуалом, стоило тщательно обыскать тушу вепря. Активировал «Обнаружение» и начал методично осматривать тело и внутренности поверженного зверя.

Навык отреагировал почти сразу. В области грудины пульсировало слабое магическое свечение. Я осторожно извлёк небольшой кристаллический осколок размером с грецкий орех. Камень переливался огненными искрами и был тёплым на ощупь.

Огненный катализатор. Редкий компонент эволюции.

Отлично. Лишним точно не будет. Знать бы ещё, чьей эволюции, ведь для рыси подобного реагента не требовалось.

Теперь нужно было как можно быстрее добраться до безопасной зоны и провести ритуал.

Режиссёр и Актриса молча следовали за мной, прикрывая фланги. Красавчик взял на себя роль разведчика – он то забегал вперёд, проверяя безопасность пути, то возвращался ко мне на плечо с тревожными предупреждениями.

Несколько раз нам пришлось менять маршрут, когда горностай чуял запахи хищников или магических зверей.

Каждый шаг отдавался болью в груди. Сломанные рёбра напоминали о себе острыми иглами, пронзающими тело при любом неосторожном движении. Я старался дышать неглубоко и держаться прямо, но это плохо получалось.

Красавчик, заметив моё состояние, периодически тревожно попискивал, прыгал на плечо и осторожно прижимался к щеке, стараясь утешить. Даже Актриса, обычно держащаяся в стороне, несколько раз подходила ближе и обеспокоенно обнюхивала мою раненую руку.

Через какое-то время мы всё же достигли нашего лагеря – всё прошло на удивление гладко, спасибо горностаю.

– Режиссёр, – обратился я к рыси, присев на поваленный ствол, – времени нет. Пора стать сильнее.

Он подошёл ближе, и посмотрел на меня так, словно это он оказывал мне великую милость. Будто король, соглашающийся принять дары от подданного.

– Что ж, Ваше Высочество, – хохотнул я, – раз уж вы соизволили принять моё подношение…

Смех оборвался резкой болью в рёбрах, и я поморщился, придерживая грудь.

Сначала нужно было потратить очки характеристик. У Режиссёра их было восемь, у меня накопилось шесть. Начал с его очков, вкладывая их в ловкость.

25+8=33

Все его очки потрачены, теперь мои.

33+1=34

Характеристика «Ловкость» достигла четвёртого порогового значения 34.

Навык «Малый вихрь» (F) улучшен.

Средний вихрь (E): создаёт средний, контролируемый вихрь с увеличенным радиусом действия. Адаптация стихий усилена.

Адаптация стихий? Я нахмурился, глядя на это сообщение. Что это вообще означает? Раньше система никогда не упоминала ничего подобного.

Хотя… Я вспомнил тот момент, когда удар волка Всеволода каким-то образом синергировал с вихрем Режиссёра. Обычная теневая атака превратилась в нечто гораздо более мощное и сокрушила Дробителя одним ударом. Тогда я считал, что это норма, но теперь…

– Режиссёр, – обратился я к рыси, – это связано с доверием между нами? Чем больше доверие, тем больше информации мне открывается? Королевская особь владеет способностью синергии элементов?

Он лениво повёл ухом и махнул хвостом, не удостоив меня полноценным ответом. В его глазах мелькнула тень насмешки, словно он говорил: «Догадайся сам».

И всё же…

Недоуменно уставился на рысь. Ловкость усилила вихрь? Как такое возможно? По всем правилам системы поток должен отвечать за магические способности, а ловкость – исключительно за физические качества. У Режиссёра просто не было подходящих навыков, которые могла бы усилить ловкость, поэтому характеристика должна была улучшить его тело – рефлексы, координацию, скорость реакции. Но вместо этого она каким-то образом затронула магию.

– Похоже, с королевскими особями не всё так просто, – пробормотал я, качая головой.

Режиссёр наклонил голову, словно соглашаясь со мной.

Я вздохнул. Сейчас не время добиваться объяснений. Силы стремительно покидали меня, а эволюция ещё не завершена.

Пора было переходить к главной части ритуала.

Достал огненное сердце вепря. Красавчик на моём плече тревожно заскулил и отбежал подальше – инстинкт подсказывал горностаю, что происходит нечто опасное. Актриса обходила территорию, взяв на себя роль стражника.

– Съешь, – сказал я, протягивая сердце.

Рысь понюхала его, её ноздри расширились. В глазах вспыхнуло понимание и… решимость. Одним точным движением она схватила сердце и проглотила.

Эффект проявился мгновенно.

Тело рыси вспыхнуло серебристым светом, по шерсти заплясали искры магической энергии. Режиссёр зарычал – звук получился болезненным, полным борьбы. Его мускулы судорожно сокращались, когда инородная огненная магия столкнулась с его воздушной природой.

Я положил руку близнецу на голову, сосредоточился на потоковом ядре и направил туда поток своей энергии, стабилизируя бушующие магические потоки в теле рыси. Это было похоже на попытку усмирить ураган голыми руками – огненная мощь вепря сопротивлялась, пыталась вырваться наружу разрушительным взрывом.

Но неожиданно для меня процесс пошёл легче, чем ожидалось.

Через углубившуюся ментальную связь я почувствовал отклик Режиссёра. Он не просто принимал мою помощь – он активно сотрудничал, направляя бурлящую в нём энергию в нужное русло. Между нами установился удивительный резонанс, словно мы стали частями единого целого.