Текст книги "За великую трассу"

Автор книги: Николай Гомолко (Гомолка)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)

Глава XIII

Вечером к одному из больших складов порта подошла длинная грузовая автомашина, наполненная мешками с мукой. Грузчики ловко выпрыгнули из кузова и принялись за работу. Спустя полчаса машина была разгружена и тронулась в обратный рейс. Но один

из грузчиков остался на складе. Когда машина скрылась за поворотом, он вышел из склада и зашагал по площади. Это был Рендол.

Океан был невдалеке. Слышалось его могучее, неумолчное дыхание, в воздухе носилась водяная пыль, оседавшая блестящими крупинками на одежду.

Порт был переполнен кораблями. Каких только флагов здесь не увидишь: и английские, и голландские, и французские, и норвежские… С кораблей на берег по узким сходням сновали грузчики. Оборванные, с перекошенными от напряжения лицами, они мелко ступали по гибким доскам, несли на спинах ящики, тюки, бочки.

Рядом возвышались огромные подъемные краны, но они не работали. Электрическая компания недавно повысила цену на электроэнергию, и хозяева судов и грузов подсчитали, что труд негров и безработных обойдется дешевле, чем использование механизмов.

Черно-зеленая вода в порту была похожа на помои. Чего только в ней не плавало: и арбузные корки, и солома, и стружки, и бумага, и яичная скорлупа.

Возле порта бродили люди, пропитанные запахами рыбы и моря.

На портовой площади рядами стояли пивные ларьки, кофейни, таверны, обращавшие на себя взоры прохожих яркими, кричащими вывесками: «Голова дракона»,

«Бухта радости», «Отведем душу», «Сатурн», «Дно».

Вилли Рендол хорошо знал жизнь этого огромного порта. Не раз приходилось ему сидеть здесь где-нибудь на сломанном ящике в неопределенном ожидании (авось подвернется какая-нибудь работа), наблюдать шумную суету людских толп, думать о своей судьбе…

Он зашел в бар «Счастливая подкова». Взяв у стойки кружку пива, Вилли подошел к крайнему справа столу. За столом сидели двое. Перед ними стояли такие же кружки с еще не тронутым пивом. Грузчик оглянулся вокруг себя и, как бы досадуя, сказал:

– Эх, не хватает одного стула!

Один из незнакомцев быстро поднялся с места.

– Ничего, ничего, сейчас найдем! – Он предложил свой стул гостю, а сам уселся на фанерном ящике.

– Вы поедете на электроходе «Черная стрела»,– шепнул он затем Рендолу. – Вот ваш билет.

Вилли кивком головы поблагодарил.

– Посадка уже началась, – продолжал незнакомец. – Но вы сейчас не садитесь, так как полиция строго проверяет документы пассажиров и фотографирует их. На электроход вы попадете после его отплытия. Вас доставит туда на глиссере Том Грейс, – и он кивнул на соседа. – Место вашей встречи – причал номер 37.

– Спасибо, товарищи, – тихо произнес Рендол.

Том Грейс дружелюбно посмотрел на инженера и, впервые за все время разговора, сказал:

– Я буду ждать вас, товарищ Рендол!..

… Направляясь к условленному причалу, Вилли Рендол ликовал. Еще несколько минут – и он будет на свободе, избавится от постоянного преследования полиции и ее агентов. Свое путешествие в Европу он связал с точно определенной целью – там он будет бороться за свободу родины и свою семью, за дальнейший расцвет науки, за мир.

Электроход «Черная стрела» принадлежал крупной шведской пароходной компании. Владельцы электрохода по всему миру трубили о необыкновенных качествах «Черной стрелы». Только в этом плавучем городе, говорили они, каждый человек с любыми политическими взглядами и вероисповеданием может приобрести настоящую свободу, найти убежище, если его преследуют. На «Черной стреле» – полная гарантия неприкосновенности личности. Правда, Вилли знал и другое: и сюда проникают щупальцы крупных финансовых магнатов Республики, и здесь бизнесменам владельцы корабля отдают предпочтение.

Вечерело. Солнце зашло за серые каменные громады небоскребов, но на западе еще горела заря, и облака над океаном были розовыми, тонкими, как слюда.

Рендол покинул центральную часть порта и направился вдоль грузовых причалов. Тревога за семью и необычная поездка в Европу не давали ему покоя. Он знал – шпики и полисмены снуют сейчас по всему городу. Немало их и здесь, в порту. Опасность ожидала его на каждом шагу, и он невольно время от времени оглядывался по сторонам.

Сумерки сгущались. На берегу загорались осветительные мачты, маяки. На палубах широкотрубных пароходов отбивали «склянки». Потемневший океан что-то нашептывал ласковым, мягким голосом. Несмотря на наступление ночи, шум в порту не утихал, а, наоборот, еще более усиливался.

И вот раздался густой, прощальный гудок «Черной стрелы». Рендол наблюдал, как электроход отшвартовывался от пирса, становясь на курс в океан.

«Надо спешить», – подумал Рендол, ускоряя шаг.

А вот и причал номер 37. Сколько здесь мелких судов, буксиров и барж! Одни стоят привязанные к бетонным столбам, другие покачиваются у пирса, третьи – подходят к берегу для разгрузки.

Невдалеке трещал глиссер. В плечистом мужчине, стоявшем у кабины, Вилли узнал моториста Тома Грейса.

– Садитесь, уважаемый Рендол, – крикнул Том Грейс.

Мотор загудел сильнее, и глиссер ринулся вперед, разрезая волны океана. Дневная жара заметно спадала. Теплый встречный ветер приятно бил в лицо, свистел над головой.

Некоторое время глиссер держался в стороне от электрохода. С «Черной стрелы» до слуха Рендола доносилась веселая музыка. Инженер любовался плавучей громадой, опоясанной цепью огней и ярких иллюминаторов.

Том Грейс подал электроходу сигнал, означавший: «Опоздал, прошу спустить трап». Пока глиссер приближался к борту «Черной стрелы», Рендол поспешно сбросил с себя комбинезон грузчика, оставшись в своем обычном костюме. Довольно маскироваться! Если и заметит сейчас полиция, то ничего не выйдет. Поздно! Рендол горячо пожал руку Тому Грейсу и поднял чемоданчик.

– Прощай, дорогой друг! Спасибо за помощь.

Одной минуты было достаточно, чтобы Рендол взобрался на палубу. Здесь его уже ожидали двое служащих из администрации электрохода.

– Ваш билет?

Рендол протянул небольшую красную книжечку.

– Все в порядке, – сказал служащий.– Но для некоторых формальностей вы должны зайти к главному администратору.

Просторный кабинет, куда пригласили Рендола и, извинившись, оставили одного, напоминал обыкновенную контору. На столе грудами лежали бумаги, стояло несколько телефонов, большой письменный прибор. По стенам были развешаны портреты каких-то политических деятелей. Радиоприемник наполнял кабинет джазовой музыкой.

В томительном ожидании прошло не менее десяти минут. Наконец, в глубине кабинета открылась дверь, и к Рендолу подошел элегантно одетый, с бакенбардами мужчина.

– Произошло неприятнейшее недоразумение, сэр, – прикладывая руку к груди, заговорил он.-Мы просим вашего милостивейшего извинения. Ваша каюта номер 98 оказалась занятой. Если вы не возражаете, мы предоставим вам другую каюту, даже более комфортабельную. Доплаты за нее не потребуем. Что вы скажете, сэр?

– Что ж, я согласен, – ответил Рендол.

Новая каюта Рендола имела номер 113. Она находилась на третьем этаже.

Проходя по палубе, Рендол оценивающим взглядом оглядел важных пассажиров, толпившихся у перил. Все смотрели в сторону порта.

Среди сотен и тысяч мерцавших огней инженер увидел пылающий факел «Добродетели». Медная женщина стояла с высоко поднятой рукой. Куда она вглядывалась? В пустыню океана. Ее совсем не интересовало, что делается на земле Федеральной Республики. Статую Добродетели воплотили в образе женщины. Но сейчас весь мир знает, что это за женщина. Она – мать гангстеров и ненасытных бизнесменов, бездушная, холодная, как смерть.

Рендол сплюнул от злости в океан. Внизу, у борта, вздувались и бились волны. Позади корабля светилась фосфорическим блеском широкая океанская дорога.

Электроход шел в Европу, в новый для Рендола, неизведанный мир.

Когда инженер вошел в каюту, он удивился пышной и богатой меблировке. Каюта состояла из двух комнат. В первой было три мягких кресла, обтянутые зеленым плюшем, сверкавшие лаком столики для игры в вист, широкий диван, позолоченные вазы с цветами. Степы были украшены картинами морских пейзажей. В другой комнате стояла кровать, высокое трюмо, окаймленное красным деревом с тонкой, художественной резьбой.

Впервые в жизни пришлось Вилли видеть такое богатство.

В каюту вошел негр в белом костюме.

– К вашим услугам, сэр. Что прикажете? – спросил он, кланяясь.

– Ничего, – ответил Вилли, но потом спохватился: – Принесите, пожалуйста, папиросы и пива.

– Слушаюсь, сэр, – и негр вышел.

Приглашение Вилли в администрацию сначала несколько встревожило его.. Но потом, когда все было улажено, тревога сразу исчезла.

Вилли радовался, что, наконец, вырвался из Федеральной Республики. Пятидневное путешествие по океану обещало много интересного. Сейчас, как никогда, ему нужен был покой, отдых. Его расшатанные нервы все больше и больше давали себя чувствовать. Но не беда: мягкий морской воздух, солнце помогут восстановить утраченные силы.

Выпив пива и закурив, Вилли решил лечь спать. Он закрыл каюту на ключ, на всякий случай старательно осмотрел все ее уголки. Убедившись, что нет ничего подозрительного, лег в постель. Атомный пистолет положил под подушку. Настольную лампу решил не выключать.

Над кораблем плыла ночь. В иллюминатор было видно темное, с редкими звездами небо. В каюту доносился глухой шум океана, где-то далеко внизу слышалось слабое гудение работающих машин.

Вилли наконец уснул… Он видел хороший сон. Казалось, он снова находится дома, сидит рядом с Нелли, играет с маленьким Джонни. Мальчик бросал ему мяч, но Вилли никак не мог поймать его. Он стал тянуться к мячу руками, и вдруг… вдруг он почувствовал, как что-то тяжелое упало ему на ноги и съехало вниз.

Рендол проснулся. В каюте царил мрак. «Кто же погасил лампу? – обожгла его страшная мысль. – Кто? Может, что-нибудь случилось с кораблем, нарушена осветительная сеть?»

Вилли протянул руку к настольной лампе, нащупал кнопку выключателя. Нажал на нее – и в каюте разлился мягкий синий свет. Нигде никого. Тихо. Неужели это ему померещилось? Но как же тогда была выключена лампа? Инженер сунул ноги в ночные туфли и осторожно подошел к двери. Она была заперта. Снова осмотрел все уголки каюты. И снова не нашел ничего подозрительного. Но как бы там ни было, тщательное обследование не успокоило его. В первую же ночь – и такие загадочные явления! Вот тут и пораскинь мозгами!..

Рендол снова лег в постель и нарочно быстро закрыл глаза, делая вид, что уснул. Интересно было узнать, что же происходит в его каюте. Ждал добрых полчаса. Спокойно горела лампа. Мелко стучали на столике часы. Но сладкая истома постепенно заполнила все тело, сковала его, и он незаметно уснул.

Снова снилось что-то приятное, красивое, но Вилли ничего из виденного во сне не запомнил… Все выскочило из головы в тот момент, когда он вдруг явственно услышал, как щелкнул выключатель настольной лампы, погас свет и что-то зашуршало.

В какую-то долю секунды он схватил атомный пистолет и вскочил с кровати. Теперь не было никакого сомнения: в каюте кто-то находился, нарочно тревожил его сон. Сильно билось сердце, гудели на висках вены.

Вилли включил настольную лампу и снова оглядел и обыскал каюту. Но ничего, как и раньше, не нашел. «Невидимка ходит здесь, что ли?» – подумал он, не на шутку выведенный из себя, и загремел во весь голос:

– Кто здесь, выходи! Показывайся!..

Но и после этого громового окрика в каюте ничего не изменилось. Создалось опасное положение. В душе Вилли росла тревога.

Снова ложиться спать инженер не решился. Он взял с этажерки томик Шекспира и читал его до самого утра. Подозрительных шорохов в каюте больше не возникало. Вилли так и не узнал, почему выключалась лампа, и очень сожалел об этом. Ведь следующая ночь могла быть такой же тревожной…

Три-четыре часа отдыха несколько восстановили силы. Приняв ванну, Вилли одел новый костюм и вышел на палубу. Людей здесь пока было мало. У перил стояли в одиночку мужчины и женщины, любовавшиеся восходом солнца. В стороне прогуливались напомаженные старушки с миниатюрными собачками.

Утро было неповторимо красивым. Половину неба охватывало легкое розовое сияние. В чистой, словно вымытой небесной лазури не было ни одного облачка. Свежий пассатный ветер подгонял волны океана, белой пеной намыливая их гребни.

И вот далеко-далеко, у линии горизонта, ослепительно сверкнул кусочек солнца – и так неожиданно, словно был выброшен волнами. Над электроходом пролетел стремительный альбатрос. Откуда-то появилась верткая чайка, пронеслась низко над волнами и тотчас же скрылась, как будто была поглощена океаном.

Бескрайняя холмистая синева простерлась вокруг. Вилли легко вдыхал свежий, чистый воздух и чувствовал приток сил во всем теле. Незаметно стали исчезать из головы мрачные мысли, воспоминания о дурно проведенной ночи.

Рендол взглянул в сторону.

Опершись на осветительную мачту, недалеко стояла стройная девушка в белом платье, открывавшем взгляду пышную молодую грудь и плечи. Рендол невольно залюбовался ее фигурой, чуть вздернутым носиком, черными глазами и пышными каштановыми волосами.

Возле ног девушки валялся сиреневого цвета платочек. Один кончик его был прижат высоким лакированным каблучком. Вилли подошел к незнакомке, поднял платочек.

– Спасибо, мистер, – смутившись сказала девушка.

Рендол уже собирался было уходить, как снова услышал ее голос:

– Прекрасное утро!.. Не правда ли, мистер?

– Да, мисс…

– О, вы, наверно, поэт! У вас такой взгляд, такой голос… – произнесла девушка и через плечо взглянула на Вилли.

– Не совсем так, мисс.

Инженер несколько грубовато произнес эти слова. Хотя и привлекала его эта девушка, но он дал себе слово и помнил предупреждение товарищей не заводить близких знакомств на электроходе, всегда быть настороже.

Рендол закурил и направился в сторону кормы. Из-под винтов корабля выворачивалась океанская пучина и угрожающе ревела. Да, это было прекрасное утро…

На палубе появлялось все больше и больше людей. Откуда-то послышалась музыка. Рендол невольно обернулся, взглянул на то место, где недавно стояла девушка. Ее уже не было.

Приближалось время завтрака. Вилли сильно проголодался: ведь почти сутки во рту ничего не было.

В ресторане все столики были заняты. Возле самого иллюминатора сидела незнакомка, просматривая меню. Она не заметила Рендола. Иначе, может быть, видя его колебание в выборе места, пригласила бы вместе позавтракать.

Инженер подошел к ее столу.

– Если позволите, мисс, – сказал Рендол, указывая на свободный стул.

– Пожалуйста, – ответила девушка.

Вскоре подошел официант, принял заказ.

Незнакомка молчала. Она то рассматривала рисунок на вазе, то рвала лепестки цветов из букета, стоявшего на столе. Вилли, наблюдая за ней, пытался определить, куда она ехала, одна ли. Его привлекала строгость, сдержанность девушки и невольно рождалась симпатия к ней.

– Далеко едете, мисс? – спросил он.

– В Стокгольм.

– По важным делам?

– К тете. Давно приглашала она меня, и вот в этом году я решила поехать. Интересно побывать в Европе, посмотреть, как там живут люди, чем занимаются.

– Как живут люди, можно узнать из газет, – осторожно вставил Рендол.

– Ах, не говорите мне о газетах, – махнула она рукой. – Я знаю нашу прессу. Она не стоит ломаного цента. Правду искать в ней-бесполезно. Наша пресса хорошо делает только одно – культивирует насилие, разбой, раздувает военную истерию…

– Тише, мисс, вас могут услышать, – предупредил Рендол.

– Вы правы, – согласилась собеседница и замолчала. Потом отодвинула в сторону вазу, чтобы лучше видеть инженера, и спросила:

– А вы, мистер, далеко держите путь, если не секрет, конечно?

– Также в Стокгольм.

– По делам?

– А как же! Должны понимать деловых людей, – важно заметил он. – Попусту они не разъезжают.

– О, вы, наверно, фабрикант? – и черные брови девушки взлетели вверх.

– Можете считать – будущий. А пока занимаюсь поставкой для Фрэнка Уэста некоторых важных материалов, – солгал инженер. – Знаете такого господина?

– Как не знать! – усмехнулась девушка. – В университете я училась с его дочерью. Мистер Уэст милый человек, очень гостеприимный.

– Какой кончали факультет? – желая переменить тему беседы, спросил Рендол.

– Имею диплом врача, но работаю машинисткой.

– Да что вы?!

– Это ведь обычное явление у нас, мистер. – Глаза ее загорелись веселыми огоньками. – Сейчас я определенно знаю: вы настоящий бизнесмен. Вы ничего не видите в Федеральной Республике, не знаете ее жизни. А жаль. – Она осуждающе закивала головой.

Официант принес завтрак, начал расставлять на столе бутылки, блюда. Рендол налил вина.

– Составите компанию? Выпьем? – нерешительно спросил он.

– Пожалуйста, с удовольствием…

После завтрака они вместе прохаживались по палубе, осмотрели сад, бассейн для купания. Инженер не счел возможным назвать свое настоящее имя. Девушку звали Айда Фолк.

Когда инженер возвращался в свое купе, Айда спросила у него:

– Вы в какой каюте?

– Недалеко от вас, в 113.

Так прошел первый день пребывания Рендола на электроходе.

Глава XIV

Ракета была разделена на несколько отсеков, каждый из них герметически закрывался, имел самостоятельную кислородную аппаратуру и приборы для наблюдения за полетом. Участники экспедиции и Олег вошли в центральную часть ракеты. В помещении не было ни одной лишней вещи. С потолка лился мягкий дневной свет, который шел не от электрических лампочек, а прямо с куполообразного потолка. Олег немало удивился этому, но расспрашивать отца не стал, так как истекали последние минуты и нужно было поскорее усаживаться.

У стен стояли невысокие диваны из губчатой резины. Отец Олега подошел к одному из них, но почему-то не сел, а лег лицом кверху.

– Что ты, спать собрался? – удивился мальчик.

Отец улыбнулся.

– Ты вот побыстрее место свое занимай. Ложись, – сказал он. – А то сейчас грохнешься на пол и не встанешь. Вспомни: когда машина резко трогается с места, пассажиров отбрасывает назад. Так и здесь. Только с той разницей, что сила инерции прижмет тебя надолго к дивану. Она влияет на работу сердца, на дыхание. Если лежать, перегрузка распределится по всему телу, и ее легче будет перенести. Понятно?

– Понятно, – ответил Олег, укладываясь на соседний диван.

В круглое окошечко иллюминатора мальчик видел широкое поле ракетодрома, толпы людей, ряды легковых автомашин. Олег был бесконечно счастлив. Что ни говори, среди первых жителей Малой Луны будет и он, пионер. Как станут завидовать ему ребята, когда узнают, что он все-таки зачислен в экспедицию!

Отец вытянул вперед руку и стал внимательно следить за секундной стрелкой часов. Скоро ли? И вот где-то внизу прогремел взрыв, второй, третий и целый каскад взрывов превратился в сплошное бешеное гудение. Олег почувствовал, как в тот же момент на него навалилась какая-то огромная тяжесть. Он не мог повернуть головы, поднять руки. И неудивительно: его прижала к дивану тяжесть, во много раз превышавшая вес его тела. В груди все сжалось. С трудом работало сердце. Казалось, оно вот-вот готово оторваться, полететь куда-то вниз. Ах, какие это были неприятные минуты!..

– Взгляни-ка, Олег, на приборы, – услышал он голос отца.

То, что увидел мальчик, его очень удивило: на высоте тридцати километров термометр показывал… пятьдесят градусов мороза!

– Скоро будет абсолютный холод? – спросил Олег, хотя говорить было довольно трудно. – Не замерзнем?

Отец ничего не ответил.

Но что это? На лице мальчика снова отразилось удивление и недоумение. На высоте шестидесяти километров термометр вдруг показал семьдесят градусов тепла!

Виктор Сергеевич, будто догадавшись о смятении сына, объяснил:

– Раньше считали, что чем выше, тем холоднее. Но это не совсем так. В земной атмосфере происходит много интересного, связанного с проникновением солнечных лучей, особенно ультрафиолетовых. Смотри, температура снова упала до минус тридцати градусов. Значит, мы поднялись на восемьдесят километров от Земли. Далее она будет непрерывно повышаться.

Лежа на диване, Олег мог без особого труда наблюдать в иллюминатор. Горизонт заметно расширялся. Перистые облака были похожи на рыбью чешую, которая ярко отсвечивала серебром.

Москва уже была незаметна. Однако мальчик отчетливо видел очертания Балтийского, Черного и Каспийского морей. Земля превратилась в огромный шар, разделенный на две половины: на большую, освещенную солнцем, и меньшую, погруженную в тень. Где-то в стороне над Кавказом блеснули зеленые линии огня. Молния! Там гроза!..

А по сторонам – тьма, густая, таинственная. Наискосок плывут удивительно яркие звезды. Они не мерцают, как обычно: ракета уже преодолела наиболее густые слои стратосферы. Воздух здесь сильно разреженный и не мешает правильно воспринимать свечение звезд.

Вдруг Олег почувствовал на лбу капли пота. Только сейчас он заметил, что в ракете стало невыносимо душно. Он снова ахнул – в который уже раз! Термометр показывал семьсот градусов жары. При такой температуре железо нагревалось до красноты. Мальчик забеспокоился.

– Папа, мы сгорим, – прошептал он.

– Не волнуйся, сынок, все учтено. Корпус ракеты выдерживает четыре тысячи градусов тепла. Мы находимся в самой верхней части земной атмосферы. А она, эта часть, первая встречает ультрафиолетовые лучи Солнца и сильно нагревается. Так что здесь разгадка простая, как видишь.

– И все же удивительно получается… – задумчиво протянул мальчик и замолчал.

Неожиданно Олег услышал чей-то громкий голос. Он повернулся и у противоположной стены заметил огромный экран. На нем двигались человеческие фигуры, появлялись лица каких-то людей. У экрана перед микрофоном сидел радист. Олег понял: в ракете был телевизофон Значит, с Землей поддерживалась связь.

Изображения на экране вдруг передвинулись куда-то в сторону, исчезли. Через две-три секунды появились какие-то новые очертания. Как не догадаться – это же ракетодром! Он был точно таким, каким его видел Олег – зеленым, с людским волнующимся морем. По сторонам ракетодрома стояли огромные телевизионные экраны. Было видно, как на черном фоне экранов трепетало сигарообразное тело ракеты…

Шум реактивных моторов становился все тише и тише и, наконец, совсем прекратился.

– Мы в безвоздушном пространстве, – объявил Виктор Сергеевич. – Находимся на расстоянии одной тысячи километров от Земли.

Олег приник к иллюминатору, чтобы увидеть, какой вид имела сейчас Земля. Мальчик немало удивился. Большую половину неба занимал огромный выпуклый шар. Во многих местах шара виднелись светлые пятна. Нетрудно догадаться – это были облака, отражавшие солнечный свет. Олег сразу отличил Северный полюс – он сиял яркой искристой шапкой.

– Папа, посмотри, – показал Олег рукой. – Видишь, около земного шара светится какой-то голубоватый хвост. Я догадываюсь: это воздух. Не буря ли его вытянула так над экватором?

– Нет, не буря, – ответил» Виктор Сергеевич. – В этом месте воздушное кольцо Земли имеет всегда такую выпуклую форму. А почему – нетрудно догадаться. А ну, подумай!

Олег помолчал.

– Нет, сам я здесь не разберусь, – наконец произнес он. – Объясни ты, папа.

– Видишь, голубой хвост вытянулся далеко за пределы Земли, – начал рассказывать Виктор Сергеевич. – Это потому, что наша планета вертится и центробежная сила отбрасывает воздух в сторону. Вот он и вытягивается и создает газовый хвост земного шара, который мы наблюдали в Москве как неясное светлое пятно – так называемое противосияние. Кстати, на расстоянии 1000 километров – зона рассеивания. Здесь часть воздуха отрывается от Земли, исчезает в космическом пространстве…

– Значит, на Земле с каждым годом его становится меньше? – удивился Олег.

– Не с каждым годом, а с каждой секундой, – поправил отец, – Но это не беда. Наша атмосфера постоянно пополняется газами из земных недр. Достаточно сказать, что газопровод Саратов-Москва дает Земле в одну минуту столько же газа, сколько воздуха в такое же время отрывается, улетает в межпланетное пространство. Если подсчитать другие естественные газовые источники, получим не такую уж мрачную картину будущего Земли, как казалось тебе. Понял?

– Для меня все это так ново, словно я нахожусь в школе.

Да, да, – лежа на соседнем диванчике, сказал начальник экспедиции. – Для тебя, Олег, это большая школа, причем еще и школа испытаний. Мы летим лишь несколько минут, и тебе, возможно, кажется, что это небольшое геройство совершать такое путешествие. Но нет, эта мысль ошибочная, Олег. Нам, ученым, и тебе придется встретиться еще с большими трудностями, а может и с неудачами…

Иван Иванович вдруг замолк и посмотрел на экран телевизофона, находившийся недалеко от него. С Земли спрашивали, как чувствуют себя пассажиры, не нарушен ли режим полета. Начальник экспедиции, приблизив к себе серебряный кулачок диктофона, быстро заговорил.

Олег прислушался к разговору, потом спросил у отца:

– А кто же управляет ракетой?

– Никто, – спокойно ответил Виктор Сергеевич.

– Как это никто? – схватил его за плечи Олег. – Куда же мы тогда залетим? – и, заметив в глазах отца веселые огоньки, воскликнул: – Ты шутишь!

– Я не шучу – можешь сам убедиться. Вот пилот-механик ракеты. Он ничего не делает. Даже в руках не держит никакого руля.

Действительно, пилот сидел на своем месте довольно спокойно. Лишь время от времени поглядывал на матовый экран и карту, висевшую на стене.

– Он следит за радиолокационной установкой, – объяснил отец. – Полеты в межпланетном пространстве, если не принять должных мер, могут быть опасными, роковыми. Ты ведь слыхал о метеорах? Так вот, столкновение ракеты с ними не привело бы к добру. Радиолокатор предупреждает об опасности, и сразу включаются магнитно-лучевые пушки. Они дробят метеоры до пылинок, рассеивают их. Ведь метеор даже размером с горошинку пробивает обшивку ракеты, как пуля. Оно и понятно – он летит со скоростью 20 – 30 километров в секунду. Сумасшедшая скорость! За работой же моторов и движением корабля строго по трассе следят приборы. Смотри, сколько их перед пилотом! Ракета летит с огромнейшей скоростью, и каждая доля секунды должна быть учтена. Ни один человек не сможет сам управлять ракетой. Достаточно неосторожного движения, и ракета собьется с курса. Приборы же послушно выполняют волю человека – лишь накануне нужно им приказать. За приборами, в свою очередь, следят электрические контролеры. Зелеными, красными, синими огнями они показывают, правильно ли работают приборы.

Наконец, моторы ракеты были выключены. Она уже летела по инерции.

Перегрузка окончилась, и все почувствовали облегчение. Неприятный, щекочущий холодок, который охватил все тело в первую минуту полета, незаметно исчез. На душе у мальчика сделалось легко, свободно. И дыхание сразу стало более глубоким. Первая трудность большого путешествия осталась позади!..

Заглядевшись на пилота и приборы на пульте управления, Олег не сразу заметил, что с ним происходит что-то невероятное. Диван незаметно отделился от него, пошел вниз, и ноги Олега заболтались в воздухе. Мальчик не на шутку испугался.

– Папа! – вскрикнул он и беспомощно замахал руками.

В ракете послышался громкий смех. Мальчик понял: смеялись над ним.

– Только не хныкать!-сказал, улыбаясь, отец.

Мальчик снова замахал руками, будто попал в воду и хотел выплыть на берег. Но это не помогало. Он по прежнему висел в воздухе, находясь в одном и том же положении.

Папа, прошу без шуток, – попросил мальчик. – Помоги сесть на диван.

– Ты все равно не усидишь на нем. Вверх поднимет.

– А почему же тебя не поднимает? – спросил Олег. – Может потому, что ты тяжелее?

– Плохо знаешь физику, Олег, – упрекнул сына Виктор Сергеевич. – Закон притяжения одинаков для всех тел, и тяжелых и легких. Я не поднимаюсь вверх потому, что обут в специальные ботинки. Смотри, – приподнял он ногу, – подошва в них железная. Пол ракеты также из железа, он намагничен и притягивает меня. Видишь, все объясняется просто.

– А как же я буду ходить? – в голосе Олега слышалась полная растерянность.

– Что ж, придется и тебе одеть такие же ботинки. Иван Иванович, – обратился Виктор Сергеевич к начальнику экспедиции, – у нас есть запасная пара?

– Должна быть… Посмотрите в гардеробе.

Через минуту Олег обувал ботинки. Правда, они были велики, но мальчик и не просил других: он знал, что никто не мог предусмотреть, что среди путешественников на Малую Луну будут дети. Опустившись с дивана на пол, мальчик прошелся по ракете, чтобы проверить, как действуют намагниченные ботинки. Ходить было неудобно. Но теперь он не был таким беспомощным, как несколько минут назад.

Однако такие необыкновенные ботинки все же не устраняли невесомости тела человека. Это позволяло занимать в ракете самые разнообразные позы: откинувшись назад, полулежать, наклоняться резко на бок, занимать сидячее положение. И при этом не было опасности неожиданно свалиться на пол.

Олег, сделав такие открытия, был поражен. Как здесь все было странно! Будто его подменили. Тело чувствовало необычную легкость, невесомость. Хотя Олег стоял на полу, ему казалось, что он по прежнему висит в воздухе.

Малейшее движение руками – и мальчика отбрасывало в стороны. Вес потерян! Это было, как в сказке.

В руках и ногах вдруг оказалось столько силы, что трудно было ее контролировать, распоряжаться ею. И как результат – возникли неестественные движения, смешные позы. На плечах он не ощущал одежды, не замечал тяжести ботинок.

Как здесь ходить? Как привыкнуть ко всему этому?

Теперь надо рассчитывать каждый шаг. Не так ступишь– и грохнешься на пол. Вот что значит покинуть Землю, лишиться ее опеки, власти…

Одно за другим сыпались восклицания мальчика. Здесь был новый мир, полный необычных неожиданностей и чудес!

Как известно, в теле человека имеется много мускулов. Все они работают, между ними существует сложная взаимная связь. Только благодаря мускулам, человек сохраняет устойчивость, выполняет сложные и разнообразные движения.

Но вся эта мышечная координация рассчитана на наличие у человека его нормального «земного» веса.

Члены экспедиции перед путешествием долго и серьезно тренировались для того, чтобы выработать, создать координацию для полетов без веса.

Олегу же пришлось заниматься этим сейчас, на собственном опыте познавать простые истины новой жизни, которая начиналась для него.

– Ну, Олег, скоро прилетим, – подойдя к мальчику, объявил начальник экспедиции. – Наша ракета летит на высоте двух тысяч километров. Готовься к встрече с новой планетой.

– А ее можно сейчас увидеть?

– На небе нельзя. А на экране – пожалуйста! – Иван Иванович подвел мальчика к телевизофону. – Вот она, Малая Луна

Олег смотрел широко раскрытыми глазами. Он ожидал увидеть большой шар, напоминающий спутника Земли – Луну. А на экране двигалась, перемещаясь в сторону, батарея длинных ракет, соединенных друг с другом. Ракеты образовывали своеобразный мост, в котором впереди и сзади светились широкие застекленные полусферы.