Текст книги "За великую трассу"

Автор книги: Николай Гомолко (Гомолка)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 12 страниц)

Николай Иванович Гомолко
За великую трассу

Глава I

Лето, наконец, пришло! Веселое, с зеленью лугов и полей, с ласковым серебряным утром, с тихими вечерами, с бурными и гулкими грозами… Пришло – и властно позвало в путь-дорогу.

Олег сдавал последний экзамен, а отец уже находился в очередном отпуске и ждал сына, чтобы вместе поехать в деревню, к тете Глаше. В каждом письме она звала племянника к себе. Мальчик жил мечтами о будущих встречах с сельскими ребятами, об удачных рыбалках, интересных походах по лесам и полям Подмосковья.

И вот – короткий басовитый гудок электровоза. Тронулись и поплыли в сторону станционные здания, осветительные мачты, зеленые вагоны соседних составов. До свидания, Москва!

До самой станции, где жила тетя Глаша, Олег стоял у открытого окна, дышал и никак не мог надышаться упругим встречным ветром, доносившим запахи луговых трав, влагу приречных долин, дым лесных костров.

Рослый, худощавый, с быстрыми и любознательными глазами, мальчик с восхищением смотрел вдаль. Ветер пробирался через расстегнутую на груди рубашку, надувал ее, приятно ласкал тело. А как интересно было следить за полями, рощами и речками, которые, казалось, были положены на огромный диск, вертевшийся по чьей-то могучей воле и относивший все виденное в сторону, за рамку окна!

Станция появилась совсем неожиданно. Впереди показались две мачты, бархатно-темный лесок, и мальчик не поверил своим глазам – это же были Полянки, о которых так много рассказывал отец. Казалось, прошло несколько минут, а на самом деле ехали около часа.

Тетя Глаша стояла на перроне с плащом в руках в ожидании гостей. Она радостно обняла своего племянника.

– Как ты вырос, Олег. Не узнать!

В деревне Полянки было несколько ровных, густо обсаженных деревьями улиц. Многие домики и коттеджи дачников снизу доверху были,обвиты диким виноградом.

В деревне было тихо, много зелени. Отовсюду веяло устоявшимся покоем.

– Ну, как у нас, красиво? – спросила тетя Глаша.

– Очень! – ответил мальчик. – Только, мне кажется, здесь скучновато жить.

– Почему?

– Да так, вижу. Вот на Волге… там много разных чудес можно увидеть!

– И у нас свои чудеса есть, Олег, – сказала тетя. – Поживешь – увидишь…

Глаза мальчика разгорелись.

– Какие же? Расскажите.

– Сам обо всем узнаешь. Не будешь жалеть, что приехал сюда, – заверила тетя.

Олег вскоре познакомился с колхозными ребятами. Вместе с ними ходил он на сенокос, наблюдал, как рабо-тали тракторные сенокосилки, водил в ночное колхозных лошадей, ходил на рыбалку. Мальчику не было скучно. Уже через неделю его нельзя было узнать – так загорел он.

В деревне, как говорила тетя, было интересно и весело, хватало разных дел. Но мальчик еще не видел здесь пока никаких чудес. «Где же они? – спрашивал он себя, вспоминая разговор с тетей. – Неужели пошутила она?»

Олег спал с отцом в сарае на сеновале. Приятно было проснуться свежим ранним утром, услышав мелодичный рожок колхозного пастуха, или от легкого холодка, пробиравшегося к телу. Нужно сразу же вскочить на ноги, сделать зарядку и бежать на озеро умыться холодной водой. Но где там! Над головой, будто соломинки, висят в это время золотые лучи солнца. Они, нежные, ласковые, пробиваются сквозь щели, несут в полусумрачный сарай свет пробуждающейся жизни, торжество нового утра.

Разве можно оторваться от этой очаровательной картины! Широко откроешь глаза, лежишь, не шевелясь, и с наслаждением смотришь, смотришь… пока не проснется отец.

Сегодня Олег проснулся позже отца. Вскочил на ноги и стал быстро одеваться. Солнце еще не взошло, но было уже совсем светло.

– Не проспал рыбалку? -спросил он у отца, который сидел во дворе и курил.

– Негде нам, Олег, больше ловить рыбу, – ответил отец.

– Почему?

– Озера-то нашего уже нет.

– Что ты выдумываешь, папа! Как это нет? Оно даже на карты нанесено.

– А вот посмотри…

Мальчик выбежал из сарая и, словно вкопанный, остановился. Там, где он привык видеть серебристую поверхность озерной воды, лежала черная влажная впадина.

– Что случилось? – не веря своим глазам, спросил Олег.

– Чудо, которого ты ожидал. Видишь, исчезло озеро…

– Куда?

– А кто его знает.

– Как же оно так неожиданно? – не мог еще поверить Олег тому, что случилось.

– И совсем не неожиданно. Оно исчезает так каждое лето, а потом, осенью, снова появляется, – ответил отец.– Это озеро особенное, оно имеет свои тайны. И никто их еще не разгадал. Сюда бы геологов прислали… А может и ты, как будущий путешественник, поинтересовался бы им, узнал, в чем дело, объяснил. Сколько интересных рассказов привез бы в Москву!

Глаза у мальчика загорелись от любопытства. Вот это интересная задача! Конечно, разве он мог пройти мимо такого необыкновенного явления природы!

С большим воодушевлением Олег отдался новому занятию. Он ходил по деревне, расспрашивал у престарелых жителей, как вело себя озеро тридцать и пятьдесят лет тому назад, где находятся ближайшие реки и озера, не знает ли кто-нибудь пещер и подземных гротов. К Олегу присоединилась большая группа сельских мальчиков и девочек, и каждый из них принимал самое горячее участие в попытках разгадать тайну исчезающего летом озера.

По вечерам ребята часто собирались у дома тети Глаши. Узнав, что отец Олега – известный ученый-химик, работает в Академии наук СССР, они настойчиво просили его рассказать что-нибудь интересное. Виктор Сергеевич любил детей, подолгу беседовал с ними.

В один из таких вечеров дети попросили отца Олега рассказать, как возникли каменный уголь, нефть, откуда люди знают о минувших далеких эпохах.

Вечер был тихий, теплый. На юге из-за горизонта высунулась черная угловатая туча, и время от времени на ней беззвучно поблескивали молнии. Воздух был напоен густым запахом цветов.

Ребята слушали Виктор а Сергеевича, затаив дыхание. Их удивляло, что десятки тысяч лет назад сутки на земле были короче, чем сейчас, что при появлении на небесном своде Луны земная кора приподнимается, и человек становится на несколько граммов легче.

Вдруг какая-то яркая вспышка осветила небо и всю окрестность. Все насторожились, вглядываясь на север, в сторону Москвы. Там, оторвавшись от земли, где-то за линией горизонта взмыла вверх яркая огненная стрела. Она наискось прорезала небо и скрылась почти в самом зените. Огненный хвост ее быстро исчез, но путь этой странной стрелы был отчетливо виден: через весь небосклон протянулась светлая узкая дорожка.

– Наконец-то! – произнес Виктор Сергеевич каким-то торжественным тоном.

Дети удивленно посмотрели на него. Что он говорит? Неужели знает, чем вызвано это загадочное явление?

– Дядя! Виктор Сергеевич! – раздались вокруг голоса. – Что это такое? Вы знаете?

Но ученый не успел ответить. Разрезая темно-синие глубины неба, с молниеносной скоростью взвилась новая стрела.

– Это одно из великих чудес, создаваемых человеком, – сказал Виктор Сергеевич, усаживаясь на скамейке и обнимая обступивших его ребят. – Мы строим межпланетную станцию! Малую Луну!

Среди ребят пробежал шепот.

– А для чего она, эта Луна? – спросил кто-то.

– Малая Луна будет новым спутником Земли, со своей орбитой движения, со своими законами жизни, – объяснил Виктор Сергеевич. – Направляясь, ребята, в путешествие по небесным дорогам, нельзя будет пройти мимо нее. Она явится удобным вокзалом для пассажиров и заправочной базой для космических кораблей. Вы должны знать, что не так легко можно получить необходимую скорость для полета по небесным дорогам. Так, к примеру, чтобы долететь до Малой Луны, ракета должна развить скорость около 8 километров в секунду. А сколько это составит в один час?

Ребята оживились, зашептались.

– 28 тысяч 800 километров, – первым подсчитал Олег.

– Правильно! – подтвердил Виктор Сергеевич. – А чтобы добраться до настоящей Луны, добавьте к этой огромной скорости еще по три километра в секунду. Невероятно много, правда? Зато с Малой Луны взлететь будет легче. А почему? Да разумеется – самый трудный этап борьбы с земным притяжением и сопротивлением воздуха останется позади.

Виктор Сергеевич умолк. Тихо, таинственно светились на небе звезды. На юге по прежнему неподвижно стояла темная туча, время от времени озаряемая трепетным бледным огнем молний.

На улице были слышны возбужденные голоса. Люди, собравшись группами, обсуждали только что переданное по радио правительственное сообщение об историческом событии – постройке искусственного спутника Земли, подсчитывали количество вылетевших в небесные просторы ракет.

– Значит, на Малой Луне будут жить люди? – нарушил молчание Олег.

– А как же. Могу даже сообщить вам, что и я назначен туда в первые жители, – сказал Виктор Сергеевич.

Что тут было, трудно рассказать! Ребята даже бросились качать Виктора Сергеевича. И он не сопротивлялся этому. Но как ни старались мальчики, им так и не удалось поднять его хотя бы на полметра.

– Виктор Сергеевич, ни одна ракета с вами не взлетит: вас очень сильно притягивает к земле, – пошутил кто-то из ребят.

Все весело рассмеялись. Смеялся вместе с ребятами и Олег. Он был наполнен каким-то непонятным волнующим чувством. «Отец будет жить на Малой Луне! – думал он. – Вот здорово! А оттуда, может быть, полетит дальше, на другие планеты – Марс, Венеру, Юпитер, Сатурн».

У мальчика невольно рождалась соблазнительная мысль. Со вспыхнувшей вдруг завистью смотрел он в спокойное темно-синее небо и летел в мечтах куда-то далеко, далеко…

Итак, на исходе июньского дня в историю человечества была вписана еще одна славная победа советского народа, который первым в мире приступил к строительству межпланетной станции, к осуществлению заветной мечты человека – покорению неизведанных космических пространств.

Это было великое торжество советской науки. Весь мир видел, что в Великом Социалистическом Государстве человеческий разум и гений творили только для радости и счастья людей, для мира и прогресса.

Глава II

От резкого телефонного звонка сенатор Уолтер вскочил с постели.

– Черт побери, кому это не спится! – спросонья выругался он и поднял трубку. – Кого вам нужно? Уолтера? Он спит! – и нажал на рычаг аппарата.

На столе лежала кипа утренних газет. Уолтер развернул первую попавшую под руку – «Дейли компас», пробежал глазами несколько заголовков. Все они панически возвещали: «Ракетная станция над Землей», «Русские на полпути к Луне», «Советы хотят завоевать Марс», «Близится конец мира». По спине сенатора пробежала холодная дрожь.

– Что это делается?! – пораженный, опустил он руки. – Русские обогнали нас!..

Снова зазвенел телефон. Уолтер на этот раз узнал голос своего друга – президента атомной фирмы Фрэнка Уэста.

– Хэлло, Фрэнк! – пытаясь не показать своего волнения, бодро приветствовал он Уэста. – Как спалось? Плохо? Наверное, русские приснились? Угадал? Ну вот, а вы говорили, что я не прозорливый человек. Знаю все заранее. Не все? Что вы имеете в виду? Очень важную новость? Не слыхал, не слыхал. Что ж, я сейчас же еду...

Сенатор поспешно натянул узкие, на подтяжках, брюки и подошел к огромному трюмо. Хотя он имел уже под шестьдесят лет, однако был все же бодр, подвижен. Большая голова плотно сидела на его круглых плечах, лицо было продолговатым, энергичным, со сжатыми, сухими губами.

Одевшись, он посмотрел в окно. Солнце давно взошло. Но его еще не было видно за глухими бетонными стенами небоскребов. Часть неба закрывали грязные клубы дыма, тянувшегося из высоких фабричных труб. Удушливые газы, копоть и пыль плыли над шумным, крикливым городом…

Внизу уже проснулся «большой светлый путь», как любят здесь все называть Бродлей – центральную улицу города. Через раскрытое окно доносились звуки автомобильных сирен, свистки полисменов, грохот надземной дороги.

В столовой на столе стоял заранее приготовленный завтрак – паюсная икра, свежие устрицы, чашка кофе. Уолтер проглотил несколько устриц, выпил кофе. Хватит– некогда! Каждая минута бизнесмена стоит денег.

Он снял трубку телефона, набрал номер и, вытирая •рыжеватые усики, крикнул:

– Воздушный автомобиль!

Особняк Уолтера стоит в одном из лучших мест города, у реки Мезон. Пять лет тому назад только за участок земли под постройку сенатор заплатил 200 тысяч долларов. Во дворе посадил фруктовые деревья. Сад цветет уже третий год, но плодов нет: почва плохая. Она вся пропитана мазутом, разными кислотами и отходами, которые выбрасывались здесь, у реки, отводными канализационными трубами. Но не в плодах дело. Главное – красота, уют, которыми обладает этот уголок большого города. Кто знает, может быть через несколько недель это г особняк станет известным на весь мир. Его снимок появится в газетах и журналах, он предстанет перед глазами кинозрителей. И это будет заслуженная слава – в нем живет не кто-нибудь, а сенатор Уолтер, владелец ракетного завода. Он скоро представит возможность воинственным генералам Республики захватить искусственный спутник Земли, созданный русскими где-то там, в небесном пространстве, между Землей и Луной. А как же! Иначе не быть ему Уолтером…

Когда сенатор поднялся на лифте на крышу особняка, воздушный автомобиль уже был готов к отлету. Усевшись в мягкой кабине, Уолтер закрыл дверцу и дал знак шоферу двигаться. Мотор загудел громче, машина мягко оторвалась от бетонной площадки.

И вот город внизу! От края до края раскинулся он громадами высоких зданий, корпусами заводов, приземистыми постройками складов, мастерских, рабочими поселками, серыми кварталами негритянского гетто.

Сверкнул стеклянной поверхностью Мезонский залив. У берега, на крохотном островке, возвышалась медная женщина с факелом в руке.

Статуя «Добродетели»… Уолтер удовлетворенно улыбнулся. Она по прежнему стояла, вглядываясь куда-то вдаль, за океан. Сенатор был благодарен за ее «материнскую» заботливость. Ведь где-то там, в Греции, Западной Германии, Турции, Дании гуляют ее бравые ребята. Она своим факелом освещает им путь, показывает, куда нести известные всему миру порядки. «Ну, старушка, – думает, улыбаясь, сенатор, – огонь твоего факела мы раздуем еще сильнее. Скоро будем обучать цивилизации марсианцев…»

С высоты видны улицы, площади, заполненные машинами и бесконечными людскими потоками. Трудно нынче проехать по городу. На улицах столько автомашин, что они движутся не быстрее пешеходов. Сенатор Уолгер давно сменил свою надземную машину на воздушный

автомобиль. Разве настоящий бизнесмен, уважающий себя, может не считаться с потерей дорогого времени и ползти черепахой по улице? Другое дело – воздушный путь. Быстро, удобно, приятно!

Наконец, вдалеке, среди сотен небоскребов выплыл из тумана самый высокий. Воздушный автомобиль сделал круг над зданием и опустился на посадочную площадку. Здесь уже стояло около десятка таких машин. Навстречу Уолтеру двинулась возбужденная группа людей. Среди них он сразу узнал Фрэнка Уэста. Тот шел впереди всех, приветственно размахивал шляпой и что-то выкрикивал.

– Хэлло, Уолтер!

– Хэлло, джентльмены!

– Мистер Уолтер, – пожимая руку, сказал Фрэнк Уэст, – не думаете ли вы, что очень медленно строятся наши ракеты? Посмотрите, что делают русские. Дошли до пределов наглости – летают у нас над головой. Да, да, убедитесь сами. Они летают над Федеральной Республикой, а нам остается одно – пожимать плечами…

Уолтер вошел в здание обсерватории, прильнул к объективу телескопа. Сначала трудно было что-нибудь разобрать. Но вскоре сенатор довольно отчетливо различил какой-то быстро перемещавшийся предмет. Несомненно, это был новый спутник Земли, продолговатый, светившийся мягкими разноцветными огнями.

– На какой высоте? – спросил сенатор, заметно волнуясь.

– Три тысячи километров.

– Наши ребята будут там! – убежденно заключил он. – Мистер Уэст! – стараясь придать своему голосу непринужденный, даже веселый тон, обратился Уолтер к своему другу, выходя из обсерватории. – А ведь неплохо стараются русские…

– Ха-ха-ха! – громко рассмеялись все, поняв, на что намекал владелец ракетного завода.

– Вот это слово настоящего республиканца, – восхищенно воскликнул Уэст. – Только одно условие: не захватывать на Луне урановых руд.

– Урановых?! А они там есть?

– Есть! – торжествующе произнес Фрэнк Уэст и, достав из кармана фотоснимок, указал на цветные расплывчатые линии спектра. – Смотрите, здесь урана, по предположениям авторитетных ученых, находится не меньше, чем на Земле.

Обычно холодные, будто отлитые из стали, глаза Уолтера заблестели.

– Черт побери, вы правы, мистер Фрэнк. Нужно поспешить со строительством ракет. А то, чего доброго, попадем на Луну последними. Уран! – восторженно воскликнул он и ткнул пальцем в небо. – Там, над головой, уран?! Это замечательно, джентльмены! Это новые миллионы долларов!.. Даю слово, он будет наш. Наш!..

Фрэнк Уэст вынул из кармана массивный золотой портсигар. Президент атомной фирмы был невысокого роста, плечист, крепкого телосложения. Густые черные брови, длинный с горбинкой нос придавали его лицу мужественное выражение.

– Заключим контракт, мистер Уолтер, – отойдя от группы, спокойно, но настойчиво предложил Фрэнк Уэст. – Даю десять миллионов долларов за доставку моей экспедиции на Луну! Это много, мистер Уолтер, очень много…

Сенатор Уолтер прижал зубами сухую нижнюю губу, обвел взглядом присутствующих. Сначала какая-то озабоченность была написана на его лице, потом он усмехнулся:

– Это подачка нищему, мистер Фрэнк, а не деловое предложение. Я не ожидал, чтобы атомный король, каким я считаю вас, был таким мелочным!

– Мелочным?! Десять миллионов долларов вам мало? За них вы можете купить целое государство. Не понимаю вас, сенатор.

– Государства покупайте вы, – отрезал Уолтер. – А мне нужно больше – вся планета. Даже еще больше – Луна, Марс! И я этого достигну без вашей помощи, мистер Фрэнк. До свидания, джентльмены!

Уолтер резким движением запахнул полы макинтоша и быстро зашагал к стоянке воздушных автомобилей.

– Мистер Уолтер, мистер… Пятнадцать!.. – крикнул вслед ему Фрэнк Уэст. – Семнадцать…

Но Уолтер будто ничего не слышал, даже не обернулся. Взревел мотор, и над небоскребом поднялся легкий, обтекаемой формы автомобиль.

«Здорово я его . припугнул,– думал Уолтер, улыбаясь. – Пусть поволнуется, пусть… Хм, ему нужен уран! Ха-ха-ха! А мне он не нужен?!» – весело смеялся он.

Шофер удивился необыкновенно приподнятому настроению хозяина и невольно оглянулся назад.

– На Бул-стрит! – приказал Уолтер и начал пристально рассматривать город, будто видел его впервые.

Глава III

Сенатор Уолтер срочно, без предупреждения, вылетел в Джерси, который находился в одном часе полета от главного города Федеральной Республики. Там построен мощный ракетный завод, туда сейчас прикованы взгляды особо заинтересованных деловых государственных кругов.

Автомобиль Уолтера приземлился на заводском дворе после утреннего гудка. Никто не встретил сенатора, даже управляющий заводом Чарли Петтон, отличавшийся большим усердием в выполнении своих обязанностей и стремившийся все сделать так, чтобы угодить хозяину и лишний раз показать ему свою преданность.

Выйдя из кабины, Уолтер остановился. Захотелось издали полюбоваться своим детищем. В зубах сенатора – неизменная сигара, на голове – черная фетровая шляпа, в руке – бугроватая бамбуковая палка. Он, забавляясь, подбрасывал палку, ловил ее на лету и внимательно оглядывал высокие, расположенные рядами корпуса. Стеклянные крыши их были закопчены дымом, покрыты пылью. Кое-где в них горели отраженные солнечные лучи, время от времени под ними вспыхивали сиреневые блики электросварки.

Любуясь заводом, Уолтер всякий раз преисполнялся чувством гордости, рожденным сознанием своей силы и могущества.

Самый главный и ответственный цех завода – сборочный. Уолтер решил заглянуть прежде всего сюда, поинтересоваться, как идут дела, что еще следует сделать, чтобы приблизить тот долгожданный день, когда с ракетодрома взлетят гигантские межпланетные корабли для доставки на Луну, Марс и Венеру ответственных экспедиций.

– Цех встретил его грохотом, шумом голосов. Недалеко от входа на блестящих стальных стапелях лежало длинное, сигарообразное тело ракеты. По обе стороны ее суетились рабочие: одни, прикрыв лица металлическими масками, – с электросварочными аппаратами, другие – с автоматическими молотками, третьи – с измерительными инструментами.

Уолтер приоткрыл дверцу ракеты и заглянул внутрь. Возле отделения двигателя группа рабочих монтировала оборудование, о чем-то возбужденно разговаривая. Сквозь шум автоматических аппаратов до слуха сенатора донеслись слова:

– Слыхали, друзья, что делается в Советском Союзе? Да, да, я имею в виду их ракеты, – говорил грузный человек с небольшим чубом волос на голове.

«Том Блейн», – узнал его сенатор.

– А ведь здорово Советы обогнали нас! – продолжал рабочий. – Да что говорить, у них наука – ого! Когда человек спокоен за завтрашний день, у него и голова хорошо работает. Как думаете, Джо Эпсон?

Сенатор сжал от негодования зубы, до боли прикусил губу. «Что это? На заводе – коммунисты! Куда смотрит эта свинья Чарли?»

Сильно ударяя палкой о цементный пол, Уолтер направился к конторе управляющего. В приемной никого не было. Там сидела лишь секретарь-машинистка, быстро отстукивая что-то на машинке.

– Где мистер Петтон? – загремел Уолтер.

– Уехал в столицу. Вы ведь вызывали его к себе.

– Ах, да… – сенатор тяжело опустился в мягкое кресло. Он сидел долго, пыхтя сигарой и ежеминутно вытирая носовым платком холодный, липкий пот.

* * *

Том Блейн, закончив установку важного узла ракеты, приподнялся с пола и удовлетворенно прищурился. Черт побери, сегодня ему повезло! Наконец-то Харди Пат и Боб Ридгей развязали свои языки. Сомнения не может быть; да-да, они с уважением относятся к Советам, к их порядкам, ругают хозяина за жестокий режим и издевательства над рабочими. Значит, они – коммунисты, предатели родины и жалеть их не стоит. Он сегодня же доложит о них куда следует.

– Харди, если меня будут искать, скажешь: ушел в контору. Мне нужно сверить чертежи,-заявил Том, отряхивая мусор с комбинезона.

Он стукнул круглыми дверцами ракеты и важно зашагал по цеху.

– Куда это вы, Том? Почему разгуливаете? – услышал он позади себя приятный вежливый голос. -Уже выполнили задание? О, знаю, знаю, вы старательный человек. Оно и понятно: для процветания Республики лучшие люди отдают все свои силы…

Том Блейн в замешательстве остановился перед инженером Рендолом, поправил на голове волосы. Уловив иронию в словах инженера, он услужливо улыбнулся.

– Иду в контору, мистер Рендол… А вы все шутите. Знаю, знаю, это бывает в молодости. Вот когда состаритесь, перестанете этим заниматься.

Том повернулся и хотел было идти, но инженер положил на его плечо руку, резко привлек к себе. Том побледнел. Он ничего не мог понять. Прямо в его глаза смотрел молодой, с мужественными чертами лица человек – его начальник, конструктор ракеты.

– Что вы от меня хотите? – обиженно спросил Блейн и оглянулся вокруг, ища на всякий случай защиты.

– Советую вам, Том, побыстрее уволиться с завода. А почему – сами знаете. Поняли?

– Ничего не понял, мистер Рендол. Абсолютно ничего. Вы какими-то загадками стали говорить. Странно!..

Вилли Рендол засунул руки в карманы брюк и, смерив взглядом с ног до головы сутулую фигуру Блейна, ушел.

Том злорадно улыбнулся.

«Начинает пугать. Наплевать мне на вас, мистер Рендол! – подумал он. – Не на того напали. Если так, познакомим тайную полицию и с вашей персоной».

Возле самой конторы Тома встретила секретарь-машинистка.

– Вас хочет видеть сенатор, – сказала она ему.

Том сразу приободрился, поправил пояс на комбинезоне, застегнул пуговицы и осторожно открыл дверь в кабинет.

В мягком высоком кресле, закрыв глаза, сидел сенатор. Сначала казалось, что он спал. Рядом, в углу, висело полосатое знамя Федеральной Республики. Стол сенатора представлял собой точную модель ракетодрома с ракето-пультом в центре, служившем подставкой для карандашей.

– Слушаю вас, мистер Уолтер, – бодро сказал Том Блейн, чувствуя, что он вызван сенатором не случайно и возможно выйдет из этого кабинета не просто мастером, а с большим повышением. Чарли Петтон, по видимому, уже рассказал хозяину о его, Тома, старательности и преданности великим идеалам…

«Пусть теперь тронет меня этот дьявол Рендол,– думал Блейн. – Не мне, а ему нужно побыстрее увольняться с завода».

– Это вы, мистер Блейн? – не открывая глаз, спросил Уолтер.

– Так точно, мистер, – ответил Том как можно почтительнее.

– Посчитайте честью для себя принести мне из конторы турбинного цеха сводку работ за вчерашний день.

– Слушаю, мистер Уолтер. – Том Блейн поклонился и вышел.

Уолтер быстро поднялся с кресла и включил телевизофон. На матовом стекле возникло изображение цеха. В динамике послышался характерный заводской шум. Сенатор повернул ручку настройки, и перед его глазами появились «райские ворота». Они были высокими, с красивой инкрустацией и позолоченным гербом Федеральной Республики. На матовом стекле телевизофона вырисовалась сутулая фигура человека. Он шел весело, вразвалку, засунув руки в карманы комбинезона.

«Пора»,– решил сенатор. Когда Том Блейн поравнялся с «райскими воротами», Уолтер нажал кнопку. Тонкая огненная сабля сверкнула поперек ворот, пронзив тело Тома. Он покачнулся и бесшумно упал. Сенатор выключил телевизофон.

Через несколько минут в кабинет Уолтера вбежала секретарь-машинистка.

– Мистер… Мистер Уолтер! Умер Том Блейн! И очень странно: был жив и здоров и – неожиданно…

– Моя дорогая, – спокойно перебил ее сенатор, – здесь нет ничего неожиданного. У бедняги Тома было слабое сердце. Вот и схватил паралич… А как вы думаете?

– Я ничего не думаю, сенатор.

– Передайте, пусть уберут его с дороги. Да побыстрее.

– Будет сделано, сенатор.

Уолтер улыбнулся. Прошелся по кабинету. Сейчас он особенно чувствовал свою силу и власть. Разве можно долго возиться с этими красными дьяволами. Дорога у них одна – на тот свет. Пусть там просвещают рабочих, делают революцию. А эта свинья Чарли под самым носом ничего не видит. Чем он вообще занимается? Пьет, по ресторанам шатается… Надо будет прижать его.

Из окна была видна часть заводского двора. По нему в разных направлениях сновали тягачи, автомашины, стремительно пробегали вагонетки. Вдалеке, за стеклянными крышами цехов, вздымалась в небо батарея труб электростанции. Трубы густо дымили, и грязные лохмотья черной копоти заслоняли мягкую синеву неба.

Неожиданно в кабинет ворвался Чарли Петтон. Он только что вернулся из столицы Республики. Невысокий, суетливый, с пухлыми щеками, между которыми едва был заметен курносый нос, он взволнованно заговорил:

– Мистер Уолтер, что случилось с Томом Блейном? Чем он вам не угодил? Это был наш парень, мистер, наш человек!..

– Плохо знаете, Чарли, своих людей, – спокойно ответил сенатор. – Том хвалил Советы, клеветал перед рабочими на Федеральную Республику. Он – коммунист, Чарли. Как вы этого не знали!

Глаза управляющего сделались круглыми, словно пуговицы, лицо побледнело.

– Что вы наделали, сенатор! – с ужасом воскликнул он.– Вы напрасно убили Тома. Вы ошиблись!.. Он выпытывал у рабочих их мысли, их отношение к русским. Такое задание дал ему я!

– Что-о?!-вскочил Уолтер. Он стоял несколько секунд в недоумении, потом медленно опустился в кресло. – Кто же так грубо работает, Чарли? – уже миролюбиво продолжал он. – Разве я мог догадаться, что о русских он говорил с другой целью… Но сожалеть поздно. Мы, республиканцы, легко относимся к жизни…

Петтон улыбнулся и добавил:

– Особенно, если она чужая…

И они оба громко рассмеялись.

– Ну, как у тебя идет дело, Чарли? – спросил Уолтер. – Подобрали нужный сплав для сопла?

– Конечно, сенатор. Выдерживает температуру в пять тысяч градусов.

– Молодцы! Это подходяще. А как с окислителями?

– Применим фтор, сенатор. Еще никто не смог его использовать: он ядовит и вступает в реакцию почти со всеми известными элементами. А мы его усмирили, заставили работать на нас.

– Прекрасно! – откликнулся Уолтер. – Я же говорил, что наша настойчивость спасет нас.

– Вы правы, сенатор, – согласился управляющий.

Уолтер неожиданно наклонился к Петтону и тихо, но твердо сказал:

– Так вот, Чарли… Ракеты необходимо сделать не к .15 июля, как было намечено, а к 1 июля. Обязательно!.. Не спрашивайте почему. Это – большая тайна. Ну, прощайте, мистер Петтон. Желаю успехов!