Текст книги "Как это будет (СИ)"

Автор книги: Николай Васильев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 17 страниц)

Глава сорок девятая
Канун войны

Наступил август 1939 года и мир узнал, что Германия и СССР заключили договор о ненападении. Взвыли все газеты европейских стран: теперь руки у Гитлера развязаны, и он непременно на кого-нибудь нападет! Основным кандидатом на заклание называли, конечно, Польшу. В Британии состоялось внеочередное заседание палаты общин, на котором рассматривался вотум недоверия к правительству. Обвинительную речь произнес Черчилль и в этот раз недоверие было принято значительным большинством голосов. Королева в срочном порядке лишила Невилла Чемберлена полномочий и назначила премьер-министром Уинстона Черчилля. По случаю вступления в должность Уинстон произнес новую речь, в которой обвинил руководство Германии в стремлении к европейскому господству, а руководство Советского Союза – в подталкивании Гитлера к войне и назвал перевертышами. Еще он предупредил страны так называемого Антикоммунистического пакта о самоубийственных последствиях их агрессии и призвал демократические страны Европы и мира к единению.

Во Франции состоялось закрытое заседание правительства, посвященное обязательствам страны по защите своих союзников. Было констатировано, что реальную помощь войсками можно оказать только Бельгии, Голландии и Люксембургу. Польша же находится очень далеко, к тому же вход в Балтийское море блокирован флотом Германии, который несмотря на мирное еще время вряд ли пропустит в Гдыню транспорты с французскими воинскими контингентами. Реальной помощью будет лишь мощное наступление войск союзников (включая и английский экспедиционный корпус) на западную часть Германии. И к этому наступлению надо немедленно готовиться. С одной оговоркой: это наступление может состояться только после нападения Германии на Польшу.

– То есть после 1 сентября? – спросил министр обороны Даладье.

– Почему Вы назвали этот срок? – хмуро спросил Блюм.

– Но именно он указан в той пророческой книге….

Сергей находился в августе все еще во Франции. Саре, которая бомбардировала его письмами, он пожаловался на происки президента Лебрена, которому удобно иметь под рукой писателя-пророка. Анжелу же упросил отправиться пожить на ее родине, в окрестностях Бордо. Она пыталась протестовать, но он укоризненно сказал:

– Ты ведь прочла мою книгу и знаешь, что вскоре может начаться война….

– По твоей же книге французы войну еще год будут только изображать. Так с какой стати мне этот год в провинции париться?

– В этот раз может выйти по-другому. А если повторится, я вызову вас с Валери в Париж.

– Ладно, мы уедем. Но знай, что у меня здесь остаются подруги, которым я поручу присматривать за твоим поведением.

– Опрометчивый шаг. Эти девушки и дамы первыми станут меня совращать – таково свойство всех подруг.

– Побоятся. Знают, что я при встрече тотчас вцеплюсь им в волосы и выдеру без всякого снисхождения….

Как бы там ни было, а миловаться с Машей Морозовой в своей квартире Сергей то ли побоялся, то ли постеснялся и продолжал снимать номера в отелях. Маша, впрочем, принимала это как должное – лишь проверяла всякий раз чистоту ванной и свежесть постельного белья. В постели же она радовалась любым его ласкам, говоря:

– С кем-то другим я сочла бы это безнравственным и даже отвратительным, но тебе, милый, я верю безоговорочно. И ты в самом деле доставляешь мне своими выдумками неожиданное и острое удовольствие! Продолжай меня удивлять и заставляй трепетать! Мне так сладостно тебе отдаваться!

Еще она говорила:

– Отбрось эти противные презервативы! Дай мне ощутить твою живую плоть! Я положусь на волю Бога: если он захочет, чтобы я понесла от тебя, то пусть так и будет. Я стану твоей женой, хоть и не венчанной! А также матерью твоего ребенка. В то что ты нас с ним забудешь, я не верю.

– Я могу в скором времени погибнуть, – сказал Сергей. – Война вот-вот начнется….

– Но ты ведь не солдат, а дипломат! Тебя снова пошлют в какое-нибудь посольство – только и всего. Лишь бы не в Англию….

– Чем тебе не угодила Англия?

– Там живет эта Сара, она опять тебя приберет к рукам….

– Вряд ли я вернусь в посольство: президент, вероятно, включит меня в число сотрудников своего аппарата….

– То есть очень далеко от линии фронта и совсем рядом со мной. Я буду рада!

– Но я хочу напроситься в действующие войска. Мне кажется, я смогу что-то подсказывать генералам по ходу сражений.

– Так они тебя и послушают! Вспомни Скалозуба и Чацкого: первый второго и в грош не ставил!

– Как и наоборот. Но я ведь буду не сам по себе, а представитель штаба обороны. Такого генералы игнорировать не смогут, ибо побоятся оказаться не у дел.

– Давай сначала доживем до войны, милый выдумщик….

1 сентября Сергей ждал с замиранием сердца – впрочем, как и большинство французов, англичан и поляков. При этом польская разведслужба сообщила, что германские войска сосредоточены вдоль ее западной и северо-восточной границ, а войска Белорусского военного округа СССР начали крупные военные учения. И вот пришел этот роковой день – и закончился мирно: никто ни на кого не напал!

– Как это понимать? – с вызовом спросил Альбер Лебрен находящегося весь день рядом попаданца.

– Испугался, видимо, Гитлер, – пожал плечами Сергей. – Канарис наверняка ему доложил, что войска Франции и ее союзников сосредоточились вдоль Рейна и готовы напасть на Германию в любой момент.

– Значит, Польшу мы все-таки защитили?

– Не факт. Войска вокруг Польши сосредоточены и подобны сжатой пружине. А Гитлер – любитель провокаций.

В этот момент (был уже вечер) в кабинет президента позвонил Рауль и доложил, что радиостанции Франции приняли сообщение из силезского Глейвица о его захвате польскими войсками.

– Вот и провокация! – сказал Сергей с усмешкой. – Признаться, я о ней забыл и потому в своей книге не описал. Только Гитлер организовал ее в тот раз 31 августа. Надо ждать его речи через час-два.

И речь не замедлила прозвучать. В ней фюрер германской нации сказал о наболевшем: как он терпеливо сносил многочисленные нападения поляков на немецких пограничников, как получал мешки писем от немцев, живущих в Польше, с просьбой о защите и т. д. и т. п. «Но нападение на жителей Глейвица переполнило чашу моего терпения. Час возмездия пробил! Трагедия приграничных сограждан и угнетенных меньшинств Польши требует отмщения. И пусть попробуют деятели Лиги наций осудить нас за это благородное дело! Не советую я вмешиваться и западным союзникам Польши: все их попытки нападения на Германию будут пресечены и вызовут контрнаступление на их территорию в троекратном размере!»

– Неужели он все-таки нападет на поляков? – удивился президент.

– Соотношение развернутых, то есть готовых к бою сил у немцев и поляков 2:1. В книге, если Вы помните, я описал, что поляки готовы были выставить 1,5 млн. бойцов за счет резервистов, но оказалось, что в стране нет столько винтовок, не говоря уже о пулеметах и орудиях. Соотношение танков 10:1, причем у поляков есть только легкие танки «Виккерс». Соотношение боевых самолетов 5:1. Никакая страна долго не выстоит в боях при таком неравновесии. Польше можно надеяться только на удар Германии в тыл, то есть с запада. Но 800 тысяч солдат, направленных на покорение Польши – это лишь 1/3 от всей численности вермахта. Где же еще 2/3? 1/3 сосредоточена вдоль Рейна на всем его протяжении и готова отразить англо-французский удар. А последняя треть держится в глубине страны в резерве. Так что Гитлер готов к войне и, пожалуй, рискнет завтра напасть на Польшу.

– Значит, наш удар будет с большой вероятностью отбит?

– Легкой победы не получится. Но без этого удара Гитлер расправится со всеми в Европе поодиночке. Хочешь не хочешь, а надо воевать и сразу же с напряжением всех сил.

Глава пятидесятая
Начало Второй Мировой войны

Ранним утром 2 сентября армады немецких бомбардировщиков нанесли сокрушительные бомбовые удары по польским аэродромам, железнодорожным узлам, нефтехранилищам и другим заранее разведанным целям, а наземные войска вторглись в Польшу с трех сторон. Польские подразделения сражались упорно и даже героически, но знаменитое немецкое взаимодействие родов войск перемалывало их примитивное сопротивление. К тому же танковые дивизии осуществили несколько прорывов фронта и к началу следующего дня уже громили тылы обороняющихся польских армий.

Вечером 2 сентября графу Вельчеку, послу Германии во Франции, была вручена нота об объявлении Францией войны Германии. Аналогичную ноту получил тем же вечером Дирксен, посол Германии в Великобритании. А в 2 часа ночи 3 сентября многочисленные эскадрильи бомбардировщиков Франции и Британии вылетели в направлении Германии для нанесения ударов по заранее намеченным целям: тем же аэродромам, железнодорожным вокзалам, складам топлива и боеприпасов, казармам, а также военным заводам. Истребители Люфтваффе поднялись на перехват, но были атакованы многочисленными истребителями сопровождения и свою основную задачу толком выполнить не сумели. В итоге бомбы были сброшены не зря: утро Прирейнская Германия встретила в дымах пожарищ и в панике. Этой же ночью в Северной Голландии местные и английские коммандос сумели захватить мост выше эстуария Эмса, напротив городка Лер. Утром к этому эстуарию подошла значительная эскадра Ройял Нави, под прикрытием орудий которой через мост стала переправляться британская бронетанковая бригада, которую удалось заранее переправить в Голландию с соблюдением маскировки. А на левом берегу своей очереди ожидала пехотная дивизия голландцев….

Из неподалеку расположенного (60 км) Вильгельмсхафена (основной военно-морской базы Германии) выдвинулись линкоры «Бисмарк» и «Тирпиц» в сопровождении крейсеров и эсминццев, а также подводных лодок, но их блокировала вторая, основная британская эскадра во главе с линкорами «Худ», «Георг 5», «Ройял Оук» и «Королева Элизабет». Началась интенсивная перестрелка, в результате которой несчастливый «Ройял Оук» затонул (как и в предыдущем варианте истории), а немецкие корабли, нахватав различных повреждений, вынужденно ретировались в свою хорошо защищенную гавань. Британская эскадра сопроводила их до входа в эстуарий Везера и занялась постановкой минных полей на пределе досягаемости береговых батарей. Во избежание их траления эскадра стала круглосуточно барражировать в этих водах, но на нее пошли волны немецких бомбардировщиков. С аэродромов Голландии для их перехвата помчались британские истребители, в результате чего над германской акваторией Северного моря образовалась почти постоянная аэрокарусель.

Тем временем в эстуарий Эмса вошел тяжелый крейсер «Эффингем», под прикрытием дальнобойных орудий которого удалось расширить и укрепить плацдарм вокруг Лера. Немецкие войска со всех сторон стали подтягиваться к этому опасному плацдарму и неистово его атаковать (в том числе с воздуха), но воздушное прикрытие с голландских аэродромов и тут сработало надежно – бомбардировщики Люфтваффе стали усеивать своими обломками поля вокруг Лера. Танки же становились легкой мишенью орудий крейсера. К этому плацдарму подтягивались новые англо-голландские подразделения с намерением развить наступление на базу германского флота в Вильгельмсхафене.

В эти же первые дни активные наступательные действия развили бельгийско-французские войска, вознамерившиеся очистить левобережье Рейна от немецких войск, а желательно и жителей. Они атаковали тремя колоннами: из района Льежа на Кельн, из Люксембурга на Трир и от Страсбурга в Саарскую область. При активном использовании танков и авиации, а также постоянно поступающих разведданных (с высотных самолетов) гитлеровские войска удалось расчленить и локализовать в трех котлах. Однако с правобережья Рейна через неразрушенные мосты стали срочно прибывать новые подразделения вермахта и Кельнский котел быстро удалось деблокировать, после чего Льежская армия сама оказалась в полуокружении, а Трирская была вынуждена трансформировать северное полукольцо своих клещей в подобие сплющенного кольца Мебиуса – что бы иметь возможность сдерживать атаки немцев с севера и с юга. Война – она такая: сегодня ты торжествуешь над противником, а завтра он давит тебя сверху.

Британцы пошли дальше: преодолев пассивное сопротивление короля Дании Кристиана 10-го, они ввели в гавань Копенгагена свою эскадру, а в южную часть страны стали высаживать с моря очередную бронетанковую бригаду, а также пехотные и артиллерийские подразделения. Немцы ринулись через границу с Данией на уничтожение этого десанта, но британцев поддержала огнем Ютландская дивизия датчан, заранее подтянутая к той же границе. Когда же в бой вступили дальнобойные пушки двух крейсеров, сопровождавших десант, немцы вынуждены были ретироваться на свою территорию. Британцы продолжили наращивание Датской группировки, а их эскадра (линкор Куин Элизабет, три крейсера, эсминцы, тральщики и минные заградители, а также невидимые до поры подводные лодки) вошли в Балтийское море и двинулись к восточному концу Кильского канала с целью блокирования его минами. На их перехват вышли подводники адмирала Деница, но разведовательные самолеты и здесь не подвели, «разглядев» силуэты некоторых подлодок в мелководье Балтики. В дело вступили противолодочные корабли (эсминцы то бишь) и погнали субмарины прочь глубинными бомбами. Вылетели и бомберы Люфтваффе, но с аэродромов Дании поднялись уже перегнанные туда «Спитфайеры» и задали Юнкерсам и Хейнкелям трепку. В итоге минные заграждения были поставлены и здесь, окончательно блокировав основную часть Кригсмарине.

После этой операции в Балтику под охраной Брестской эскадры французского флота и воздушным прикрытием англо-датской группировки вошли крупные транспортные суда (на которые были погружены танковая и моторизованная дивизии французов) и двинулись к Гдыне, которая еще контролировалась польской армией «Поморье». Воздушные бои над эскадрой велись с большим ожесточением на всем ее пути, но транспорты удалось отстоять. В Гдыне генерала де Голля (именно его опять рекомендовал президенту Серж Костен для помощи Польше) встретили контр-адмирал Урунг и полковник Дабек, которые стали вводить его в курс своих почти что безнадежных дел. В итоге разгрузку обеих дивизий произвели за рекордно короткий срок и с ходу ввели их в бой для захвата Данцига. Это наступление поддерживали британские бомбардировщики из той же Дании (расстояние между Копенгагеном и Гдыней всего 400 км) под прикрытием «Спитфаеров». Французские линкоры тем временем легко расправились с давно устаревшими броненосцами «Шлезвиг-Гольштейн» и «Шлезиен», взорвав один и утопив другой.

Из Данцига французский корпус нанес удар по тылам 4-ой армии немцев, которая увлеклась разгромом польской армии «Поморье», укрывшейся в Тухольских лесах к северу от Быдгоща. Удар в тыл всегда воспринимается вояками очень болезненно, порождает панику и чреват полной дезорганизацией войск. А в данном случае одна из танковых рот (с десантом на бронетранспортерах) воспользовалась показаниями пленного унтер-офицера и ворвалась в местечко, где расположился штаб 4-ой армии во главе с генералом фон Клюге. Офицеры и охранный взвод героически отстреливались и были перебиты; генерал же поколебался (пустить пулю в рот?), но любопытство победило: ему страшно захотелось узнать, кто его так внезапно победил? Что? Французы? Откуда они здесь? Да еще с танками?

Пока комдивы 4-ой армии (Ганноверской) восстанавливали порядок в своих частях и ожидали приказов несуществующего штаба, французский корпус соединился с окруженной армией «Поможе» и де Голль стал держать совет с ее командующим, генералом Бортневским: как наилучшим образом воспользоваться сложившейся ситуацией? И решили уйти на правобережье Вислы, где армия «Модлин» вполне успешно сопротивлялась ударам 3-ей армии (Восточно-Прусской). Вдруг удвоенными силами мы эту армию опрокинем? Или даже уничтожим? А там, глядишь, из Франции и Британии еще десанты подоспеют?

Глава пятьдесят первая
Возвращение

Спустя месяц после начала войны Сергей Костин пришел в хорошее расположение духа. Польшу удалось отстоять, а в Северной Германии захватить на время Вильгельмсхафен. Ценой невероятных усилий немцы его отбили, но базой флота он быть перестал: настолько большие разрушения нанесли бритты портовым сооружениям. Корабли же, включая «Бисмарк», «Тирпиц» и большинство подводных лодок, были взорваны и утоплены. На Балтике полными хозяевами стали английские и французские моряки. Подвоз железной руды в Германию из Швеции полностью прекратился, негде было брать и нефтепродукты.

Однако Гитлера спас новоявленный союзник, Советский Союз: в соответствии с договоренностями Сталин стал регулярно поставлять Германии (в основном, по Дунаю, а также через Босфор в Италию) и нефть и железную руду (из Кривого Рога) и зерно. Сергей боялся, что он пошлет войска в тыл Польше (тогда она неминуемо бы капитулировала), но ушлый грузин верно оценил ситуацию и от интервенции воздержался. При этом раскладе свою хлипкую независимость сохранили Литва, Латвия и Эстония, не были обижены и Румыния с Финляндией. Германия же слала в СССР различные станки и механизмы, а также продукты химической промышленности.

Война в воздухе велась с переменным успехом: то союзники удачно отбомбятся по Западной и Северной Германии, то немцы разрушат тот или иной город в Голландии, Бельгии и Дании (надеясь устрашить правительства этих стран и заставить их выйти из войны). Но в целом установился паритет, выгодный союзникам: США начала поставки своих самолетов в Британию и Францию, восполняя их потери. Немцы же могли рассчитывать только на свои авиазаводы.

Сергею стало ясно, что блицкрига у Гитлера не получилось, а в затяжной войне Германия неминуемо проиграет. Тем более что союзников у нее не оказалось: даже Италия в войну не вступила и вряд ли вступит, а в Венгрии, Румынии и Болгарии сейчас сильны антигерманские настроения. Вчера же поступило сообщение, что в Чехии вспыхнуло восстание и сегодня с утра туда из Польши вошла танковая дивизия из корпуса де Голля.

В приподнятом настроении Серж позвонил Маше и договорился о встрече в отеле «Савой». При выходе из своей квартиры он тотчас оказался в руках двух крепких молодчиков, одетых одинаково: серые плащи и шляпы.

– Серж Костен? – спросил один из них.

– Да. А вы из полиции? Или из Второго бюро? Имейте ввиду, я работаю в администрации президента и обладаю иммунитетом ко всякого рода задержаниям.

– Так это же отлично! – сказал второй. – Нас очень интересуют сведения, которыми ты можешь обладать.

На этот раз Сергей услышал явный акцент в речи агента, причем скорее всего немецкий. «Вот я их и дождался! – запоздало осознал он. – Знал ведь, что гости от Гитлера могут нагрянуть, но гнал эти мысли от себя. Мать тебя перемать!»

Тем временем незваные гости сноровисто затащили хозяина в его квартиру, привязали к стулу и сунули под нос экземпляр книги «Как это будет»:

– Ты написал эту галиматью?

Сергей подумал немного («Может поотпираться? А смысл? Все равно дознаются»), получил за это книжкой по лицу и сказал:

– Я. Что в ней вам не нравится?

– Все, – изрек первый собеседник, склонный к спартанской краткости, а второй, более многословный, добавил:

– Как все это пришло к тебе в голову? Или ты имел информаторов в нашем Оберкоммандо дер Вермахт?

– Просто я умею логически мыслить. Все, что в этой книге написано, мог сочинить любой здравомыслящий человек.

– Сочинить такое мог только шизофреник. Тем не менее в этой книжонке оказалось слишком много совпадений с нашими планами на войну. Без информаторов в штабах такое написать было нельзя. Выбирай: либо ты сам их назовешь, либо мы применим к тебе специальные методы допроса. И учти: мы пишем нашу беседу на диктофон.

– Если я назову Шелленберга, вы мне поверите?

– Что? Ты соображаешь, кого вздумал обвинять?

– С ним в связи был и Канарис. Вы считаете его гением разведки, а его давно поддели на крючок агенты Ми-6.

– А вот за это получи, камрад!

И жесткий удар достиг солнечного сплетения в теле Костина. Он тотчас согнулся и потерял способность дышать. Второй удар пришелся в левое ухо, третий удар – в правое.

Когда дыхание Сергея восстановилось, мучители снова и снова стали задавать ему вопросы про информаторов – и снова он называл только Канариса и Шелленберга.

– Кто же являлся к тебе от них? – спросил наконец психованный абверовец.

– Они контактировали с агентом Ми-6, а мне эту информацию слили по настоянию Черчилля.

– Что за агент? Как его имя?

– Вряд ли оно вам знакомо, но я назову: Бонд. Джеймс Бонд. Агент с правом на убийство.

– Как он выглядит?

– Как спортсмен и джентльмен лет тридцати пяти. Любого из вас он уделает голыми руками.

– Много ты о нас знаешь, попрыгунчик!

– А причем тут Черчилль? – спросил «спартанец».

– Мне удалось коротко с ним познакомиться.

– Да ты шустряк, я погляжу! – взвился «псих». – С Лебреном на короткой ноге, а теперь и с Черчиллем. А не хочешь ли познакомиться с нашим фюрером? Он таких как ты на раз раскалывает! Но пока колоть тебя будем мы!

И допрос с пристрастием продолжился. При этом спецы не били по лицу (уши не в счет), и Сергей решил, что его повезут, видимо, в рейх, к тому самому Канарису.

Вдруг раздался звонок в дверь, потом еще один, а еще через мгновенье из-за двери раздался голосок Маши (по-русски):

– Сергей, это я! Что случилось?

Спецы мгновенно зажали рот терпиле и сами замерли.

– Открой! Я слышала, как ты ходишь по квартире!

Рывком головы Сергей на мгновенье освободил рот и впился зубами в палец блокирующего «психа». Тот от неожиданности и боли взревел и отдернул руку, а Сергей закричал по-русски же:

– Беги, Маша! Я в руках у немцев!

Тотчас его горло перехватили две руки «спартанца», профессионально пережали сонные артерии, и Сергей вскоре потерял сознание. Однако перед этим он услышал топот «психа» и хлопок дверью.

Очнулся он, как ни странно, вовсе не в своей квартире, а на уличной скамье и не в октябре, а летом: судя по свежей листве – в июне! В следующее мгновенье он увидел католический собор и узнал его: Сен-Дени! Перед собором суетилась большая толпа китайских туристов с фотоаппаратами, что безотбойно свидетельствовало о переносе в 21 век. Вот только небоскреба за собором почему-то не было. Сергей встал на ноги (веревки с рук исчезли, но побои болели), остановил случайного француза и спросил:

– Какой сегодня день и год, мсье?

Француз дико на него посмотрел и сунулся было мимо, но Сергей крепко его перехватил и добавил:

– Меня сильно избили и возникла частичная амнезия. Скажите год….

– Сегодня 20 июня 2020 года, – сказал прохожий. – Теперь я могу идти?

– Да-да, конечно, – ответил Сергей и засмеялся.

г. Красноярск, 20 сентября 2020 г.