Текст книги "Взгляд Ворона (СИ)"

Автор книги: Николай Бурланков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)

   Мирко хмыкнул и направился к двери.

   – Куда ты?

   – Лишний я тут, – ответил Мирко. – Я ведь в тканях ничего не смыслю.

   – Погоди, – Велимир почти силой протащил Мирко на кухню.

   Спустя некоторое время они сидели друг против друга за бутылкой вина и открывали друг другу душу.

   – Думаешь, мне это сильно нравится? – говорил Велимир. – Я ведь помню слова – «не в свои сани не садись». И я знаю нравы сьорлингов, да и самого Ойнала успел изучить. У него же девок немеряно! И уж чего он с моей дочерью крутит, могу догадаться. У нас же теперь как бы любовь, а то, что они из нас три века кровь сосали, это все, забыто! Вот он и решил, для «упрочения дружбы»...

   – Но меня-то она за что прогнала? – спросил Мирко, сдерживая слезы.

   Велимир нагнулся к нему через стол, похлопал по плечу.

   – Подумай, она же столько болела! Она почти ничего не помнит. Может, и тебя уже позабыла. Давно же вы с ней друзьями были! В детстве еще. А сейчас другая жизнь. И двор этот ей успел голову вскружить.

   Лия так и не вышла, и Мирко ушел от Велимира почти за полночь. Когда дорогу ему преградил высокий тощий человек, он даже не испугался.

   – Я предупреждал тебя, – произнес Йонард.

   – Значит, ты знал? – Мирко почти накинулся на мага с кулаками. Йонард легко увернулся.

   – Нет, конечно, – продолжал он, как ни в чем не бывало. – Знать я не мог, но предполагал. И, как видишь, оказался прав. Вот только ты словно бы не знал, что так могло быть.

   – Но почему так случилось?

   Йонард пожал плечами.

   – Чего ты от нее требуешь? Благодарности? Она даже не знает, что это ты ее поднял. Подумай, зачем ты это сделал? Она тебя просила? Нет. Она воспринимает это как само собой произошедшее. Значит, ты сделал это для себя, хотел ты этого сам, вот и не расстрайвайся, что она не испытывает такой глубокой признательности, на которую ты в тайне рассчитывал.

   – Да я все понимаю, – почти простонал Мирко. – Только...

   – Только обидно? – продолжил Йонард. – Что теперь страдать? Страдание тебе не поможет. Если ты хочешь что-то изменить, послушай, что я тебе предлагаю.

   – Да, – кивнул Мирко, вдруг заинтересовавшись, чего это маг его ищет. – Ты обещал еще сказать, что же ты сам получил от нашего договора. Неужели ты так мечтал убить Оттара?

   – Нет, – отозвался Йонард равнодушно. – Войдем, если позволишь?

   Мирко с удивлением обнаружил, что они стоят возле его дома.

   – Войдем, конечно.

   Йонард зажег свечу и поставил на стол, и в слабом ее свете видно было только его бледное лицо.

   – Убить Оттара – это, конечно, серьезное дело, но это было нужно Хлуду, Борко и другим. Тому, кто постиг то, что знаю я, уже нет дела до подобных мелочей, как жизнь правителя, борьба за освобождение от угнетателей или всеобщее счастье.

   – Мелочей? – удивился Мирко.

   – Конечно. Оттар мешал моим планам, и я благодарен тебе, что ты помог от него избавиться, но сам ты стоишь куда больше, чем Оттар или Ойнал, или чем весь ваш Яродрем.

   – С чего бы у меня такая ценность? – спросил Мирко настороженно.

   – Я объясню тебе. Магов в нашем мире очень много, и работают маги довольно просто. Помнишь, я говорил тебе про сущности? Все эти сущности некогда были созданы Творцами, и маги всего лишь используют их силу для своих надобностей. Они делают один простой ход: объединяют все разнородные силы в один круг, и, управляя этим кругом, управляют и сущностями. Но никому из них не дано ничего привнести в этот мир или насовсем убрать из него.

   Йонард помолчал.

   – Посмотри на пламя свечи. Оно ярче окружающей тьмы, и ты считаешь пламя – отдельной сущностью. Если присмотришься, ты увидишь, как оно светлеет к середине и темнеет к краям. Тогда ты скажешь, что пламя само состоит из других сущностей. Но, на самом деле, нет ни пламени, ни его частей. Это ты выделяешь из окружающего тебя мира части, а потом складываешь их в своем мозгу. Творцы подбросили нам наше окружение, предоставив нам делить его на части, и для нас творение состоит не столько в том, как ты по-новому сложишь детали, сколько в том, как ты мир существующий на эти детали разложишь. Чем удачнее разделение – тем лучше получается творение.

   Мирко напрягся. Винные пары понемногу улетучивались.

   – Если ты делишь речь на слова, ты можешь создать из них фразу, которая смысла не имеет. Сколько сказителей просто разбивают старые предания на куски и складывают из них как бы новые, по сути, ничем от старых не отличающиеся? Но если ты делишь речь на смыслы, если ты говоришь ими, глубинными смыслами, тогда бессмысленной фразы не получится. И иногда, быть может, раз в поколение или в эпоху, рождается такой сказитель, создающий предание, не похожее на все, созданное до него. Оно будет состоять из знакомых слов – но слушающие его постигнут новое, тот смысл, который и создал сказитель. Гора не состоит из камней, но от горы можно отбить камень, из которого потом построят дом. В горе не было дома, но камни из нее сложили дом, и можно сказать, что гора превратилась в дом! Вот мы так и поступаем: разбиваем гору и складываем ее вновь. Разделяем наш общий мир на понятия, с которыми нам удобнее работать, и складываем потом из них собственный мир, который показываем друзьям и близким. Но цельная ваза и ваза склеенная – это не одно и то же, и дом, сложенный из камней, не так прочен, как цельный камень. Однако есть и иной путь. Можно не просто делить мир на части – можно самому эти части создавать, совершенно уподобившись Творцам!

   Дан Йонард встал, отошел от стола – и растворился в полумраке, откуда звучал только его негромкий голос.

   – Есть нечто, превыше нашего понимания, прежде всего потому, что разум наш – это часть его, а не может часть постичь целое... Если хочешь, назовем это Силой; нельзя сказать, что Она – выше Творцов, но Творцы – это тоже часть ее, осознавшие себя отдельными частями и сумевшими выделиться из этой силы. Она не имеет никаких свойств – и в то же время содержит все мыслимые и немыслимые свойства; ее невозможно увидеть – но ты видишь ее каждый миг; нет ничего, чего бы не было в ней, и в то же время в ней нет ничего... Она не имеет ни начала, ни конца; хотя, что я говорю: время – это тоже лишь часть ее, вернее, одно из ее бесчисленных свойств. Разум – это тоже ее часть, та часть, что обладает свойством выделять из этой силы отдельные части, выделять из бесконечности нечто обозримое... Так, единое разделяется на части разумом, и потом разум вновь может сложить из них новый мир, который другой разум тоже сможет воспринять, ибо они – части единой силы. Творцы выделили из нее то, что мы называем нашим миром. Нам, живущим в нем, приходится комбинировать те части, что нам предоставили творцы; но можно проникнуть в суть этой силы, увидеть ее в капле воды – и тогда ты получишь неисчерпаемые возможности.

   Так вот, ты получил такую возможность – заглянуть в суть этой силы. Через таких, как ты, в мир может придти новое. Совсем новое. То, что не будет простым соединением старых частей, как рисунки диковинных зверей, когда лошади приделывают голову тигра. Ты можешь стать родоначальником нового мира, с новыми законами, быть может, непохожими на наши. И что рядом с этим смерть Оттара? Я очень давно искал эту возможность, и я нашел ее в тебе.

   – Что же я должен сделать, чтобы стать творцом? – спросил Мирко обреченно.

   – Вот этого не знаю, – признался Йонард. – Это можешь знать только ты.

   – Сейчас я ничего не хочу, – сказал Мирко. – Все, что я делал, было напрасно.

   – Ты жалеешь о том, что сделал?

   – Нет, конечно, – ответил Мирко решительно. Он и вправду не жалел. И даже – даже был искренне рад, что Лия здорова. Но обида от этого не утихала.

   – Но ты не получил того, что хотел? Кто знает, быть может, даже болезнь Лии была нужна лишь затем, чтобы ты раскрыл свои возможности?

   – И все-таки, если бы она была со мной, я бы знал, для кого творю новый мир, – прошептал Мирко.

   Дан Йонард внимательно на него посмотрел.

   – Что же, предлагаю тебе такой план. Вижу, ты сам еще не можешь управлять собственным даром, так что мы поможем тебе. Ты хочешь вернуть Лию? Что для этого надо? Подумай, предлагай!

   – Она считает, что я – конченый человек. Ойнал вскружил ей голову, и она уже никого, кроме него, не видит.

   – Так что же, всего-то убрать Ойнала? – спросил Йонард.

   – Нет! – громко воскликнул Мирко. – Ни в коем случае. Просто его убрать – это не поможет. Она должна сама убедиться в том, какой он есть. И в том, какой есть я.

   – Сильное заявление, – кивнул Йонард. – В том, какой есть Ойнал, она, я думаю, скоро сама убедится. Ну, а ты, если будешь сидеть и страдать, никак себя не раскроешь. Вот если бы ты появился перед ней во главе блестящего войска, как победитель вступил в город и бросил все земли к ее ногам...

   – Да, – глаза Мирко загорелись. – Тогда она бы посмотрела и на меня. И уже не смогла бы сказать, что я – конченый человек.

   – Ну, что же, – Йонард сдержал усмешку и заговорил как мог серьезнее. – В Проливе, в двух неделях пути отсюда на корабле, нас ждет флот Йострема, подчиняющийся лично мне. На нем размещено большое войско. Оно ожидает только моего знака, чтобы переправиться через Пролив и ступить на земли Яродрема. Если мы сегодня же отплывем из города, то уже через месяц ты сможешь ступить в город во главе победоносного войска Йострема.

   Мирко посмотрел на Йонарда, как мальчишка, которому впервые дали поиграть настоящим мечом.

   – А можно?

   – Если это поможет тебе осознать, кто ты есть и что ты можешь, то можно все.

   Глава 6. Западня.

   Появившись ненадолго в замке, Мирко снова пропал, даже не поздоровавшись с Садором. Не привыкший обижаться ни на друзей, ни на врагов, Садор, скорее, был встревожен этим обстоятельством, ибо оно явно свидетельствовало, что Мирко чем-то сильно сбит с толку. Однако, следующим утром дом друга вновь оказался запертым и безжизненным.

   Садор навестил Велимира, но тот тоже ничего не знал о судьбе Мирко.

   – Боюсь я за него, – покачал головой старейшина. – Сильно он вчера был на Лию обижен.

   – Да, я знаю, он был влюблен в вашу дочь. А теперь Лия очень часто появляется рядом с Ойналом. Сам-то ты что думаешь об этом?

   – Пока еще ничего не думаю, – ответил Велимир. – Или стараюсь не думать. Ты ближе к правителю, может быть, сам что расскажешь?

   Садор покачал головой.

   – Лия, наверное, так и осталась в душе той тринадцатилетней девочкой, на которую свалилась эта болезнь. Тогда не удивительно, что блеск двора ее соблазнил. Но Мирко, в самом деле, не заслуживал той отповеди, какую она ему прочитала.

   – Да я знаю, – развел руками Велимир. – Только ведь она меня слушать теперь не желает. Зазналась. Правда, я думаю, скажу я тебе, что она просто сама чувствует себя виноватой перед Мирко, вот и пытается обвинить его. А нет бы поговорить с ним да прощения попросить... Гордая стала. С ней, видишь ли, сам правитель за ручку ходит. А Мирко, говоришь, опять пропал? Ну, найдется, не маленький уже.

   – Если бы дело было только в нем... Ты знаешь, что он пришел тогда, в день смерти Оттара, в замок и сказал, что это он подрубил лес на пути Оттара, так что мы чуть не погибли, а потом стрелял в него?

   – Мирко? – удивился Велимир. – Да не мог он такого сделать.

   – Сделать не мог, а сказать мог. И в смерти Оттара, хоть и говорили, что там несчастный случай, тоже ведь он виноват.

   – Каким образом? – Велимир продолжал удивляться все больше и больше.

   – Мне рассказал это Кремор со строгим наказом никому не говорить, – отвечал Садор, – но я полагаю, что тебе можно доверять, если ты тоже пообещаешь не говорить.

   – Я нем, как могила, – поспешно произнес Велимир. Садор помолчал, размышляя, стоит ли говорить, но все-таки решил сказать.

   – Впрочем, Мирко там виноват лишь тем, что защищался, однако Оттар налетел на собственный кинжал, которым хотел ударить его.

   – А Мирко не так прост, как я думал! – воскликнул Велимир. – Молодец! Однако, ты теперь полагаешь, что его могли...

   – Я думаю, – с трудом выговорил Садор, – что после того, как Ойнал слышал их разговор с Лией, он мог приказать убрать соперника – просто так, на всякий случай.

   Велимир вздрогнул.

   – Тогда, может быть, хорошо, что Лия на него пока не смотрит? – предположил он. – Ведь пока Ойнал думает, что Мирко ему не опасен, зачем его трогать?

   – Может быть, и так, – кивнул Садор. – Раз ты ничего не знаешь, я пойду искать в других местах.

   Ничего не придумав, Садор решил обратиться к Кремору. В конце концов, лучше, чем его хозяин, вряд ли кто-то умел находить потерянное и разгадывать сокрытое.

   – Я обещал тебе не трогать твоего приятеля, – недовольно произнес Кремор. – А теперь ты еще просишь меня помочь его найти? Не слишком ли?

   – Нет, я просто боюсь, как бы наш молодой правитель не наделал глупостей.

   – С него это станется, тут ты прав, – рассмеялся Кремор беззвучным смехом. – Что же, я поспрашиваю кое-кого. А что знаешь ты сам?

   – Ничего. Его нет дома, и его друзья не знают, где он.

   – Полез в окно к девушке, не удержался и сорвался со стены, – предположил Кремор, рассуждая вслух. – Нет, это я так... Вот что действительно странно и куда больше меня беспокоит, это то, что дан Йонард, посол Йострема, внезапно стремительно отбыл на родину, даже не зайдя попрощаться с нашим правителем. Это может означать только две вещи: или у него там в Йостреме вдруг заболела теща, или Йострем готовится воспользоваться смутой у нас, чтобы поживиться за наш счет. И, поскольку Йонард, насколько я знаю, не женат, и тещи у него нет, то остается только второй вариант.

   – Значит, ты не поможешь мне? – расстроенно спросил Садор.

   – Помогу, раз сказал! – ответил Кремор. – Тем более, судя по тому, что я знаю, у меня есть основания связывать исчезновение Мирко и отплытие Йонарда.

   В расстроенных чувствах Садор ушел от своего хозяина, и почти бесцельно бродил по переходам замка, когда неожиданно увидел прямо перед собой Даю Видран.

   Не показав своего удивления, он только упрекнул себя за полную потерю бдительности. На месте Даи Видран мог быть и вражеский воин.

   – Не кори себя, – заговорила она проникновенно. – Я одна знаю здесь все переходы и тайные комнаты. Ты никогда не заглядывал за эту занавеску? – отдернула она легкую ткань, которая, казалось, скрывала небольшое окно. За ней оказался коридор, освещенный издалека тусклым светом.

   Садор вспомнил ее взгляд, который она бросила на него тогда, месяц назад, когда они, свита Оттара, только появились в замке. Внезапно кровь прихлынула к его щекам. Дая сделала вид, что не заметила этого.

   – Идем сюда, – позвала она за занавеску, и Садор подчинился.

   – Я давно за тобой наблюдаю, – продолжала она быстро, оглядываясь по сторонам и подходя к Садору все ближе. – И ты кажешься мне самым порядочным из всех, кто обитает в замке. Мне надо хоть кому-то довериться! Дело в том, что мне угрожает опасность.

   – Тебе? – переспросил Садор.

   – Да. Ты знаешь, я имела неосторожность поверить тому, кого вы называете нашим правителем... И он обманул меня. Теперь же, зная, что я не прощаю обид, он вряд ли позволит мне спокойно расхаживать по замку.

   Садор тяжело вздохнул. Ввязываться в разборки поругавшихся влюбленных он совсем не собирался.

   – Почему ты так о нем думаешь? – спросил он вслух.

   – Потому что я его хорошо знаю! Поверь, Лия ему тоже не нужна. Он бросит ее, как бросил меня, когда она ему надоест.

   – Это слишком жестокая шутка над чувствами, – горько усмехнулся Садор.

   – Да, он заманивает ее подарками и знаками внимания. Эта наивная дурочка пошла за ним, стоило ее поманить пальцем! А он воспользовался ее наивностью. Я знаю, этим он оскорбил твоего друга. Но еще он оскорбил этим и меня. И теперь – теперь мне покоя не будет. Или он, или я, третьего не дано.

   – Чего же ты хочешь? – спросил Садор.

   – Ну, сделай же что-нибудь! – требовательно произнесла Дая. – Ты такой сильный и мужественный...

   Садор почувствовал, как ростки лести, словно вьюн, оплетают его изнутри.

   – И ты хочешь, чтобы я поднял руку на своего господина?

   Дая подняла взгляд и, глядя ему в глаза завораживающим взором, тихо сказала:

   – Разве у такого, как ты, может быть господин? Или ты назовешь своим господином человека, способного оскорбить девушку, изменить своему слову и готового бросить все государство ради минутного увлечения?

   Садор осторожно снял ее руку со своего плеча.

   – Я встречу его и поговорю с ним, – поклонился он. – Сегодня же вечером.

   – Сегодня вечером он будет один прогуливаться перед домом Велимира, – быстро произнесла Дая и исчезла.

   Хотя правителем считался Ойнал и потому именно Кремор должен был являться на доклад к Ойналу, часто происходило наоборот: Ойнал заходил в комнату своего приближенного в поисках совета. Вот и сейчас он медленно поднялся до верхнего яруса, на котором остановился Кремор, и, помявшись перед дверью, вошел.

   – Приветствую молодого правителя, – Кремор слегка приподнялся в кресле, с извиняющимся видом разводя руками. – Стар я стал, чтобы легко бегать по лестницам с докладами, прости, что не встречаю, как положено.

   – Сиди, чего уж, – отозвался Ойнал. – Раз уж я поднялся сюда, последние несколько шагов меня не спасут... Ты, я знаю, следишь за всем; ты знаешь, что в последнее время делает Дая Видран?

   Кремор улыбнулся уголком рта, но тут же вновь стал серьезным.

   – Ты, все-таки, определись, кто тебе нужен, Лия Радимич или Дая Видран?

   – Мне не нужна Дая! – запальчиво ответил Ойнал. – Но она на меня смотрит таким волком с того мгновения, как в замке появилась Лия, что я начинаю бояться и за свою жизнь, и за жизнь Лии!

   – Как ты заговорил, – одобрительно покачал головой Кремор. – Похоже, Лия тебе совсем не безразлична! Может быть, ты надумал все-таки жениться на ней?

   – Ну, нет, до этого пока не дошло, – ответил Ойнал, поспешно вновь принимая свой насмешливый вид. – Однако, я знаю, у Даи были весьма влиятельные поклонники, вроде дана Дворлинга, да и отец ее пользуется уважением канхартов, так что я не знаю, что она выкинет. А хотел бы знать!

   Кремор, слегка покачиваясь с пятки на носок, внимательно посмотрел на высокого гостя:

   – Пожалуйста. Ее видели в обществе Садора.

   Ойнал досадливо хмыкнул.

   – Мне она, конечно, уже поднадоела, но отдать ее Садору – это слишком высоко поставить его.

   – Думаю, она и сама его не возьмет, – отозвался Кремор. – Скорее всего, она хочет его использовать.

   – Тем не менее, ты не находишь, что Садор черезчур зазнался? Нечего разевать рот на хозяйский кусок! Пусть помнит свое место. Надо его проучить.

   – Садор – хороший и верный слуга, – заметил Кремор.

   – Однако любая вещь со временем приходит в негодность, и когда есть, чем ее заменить, ее выбрасывают!

   – У тебя есть кем заменить Садора? – спросил Кремор.

   – Тротт, мой охранник, ничуть ему не уступает! – гордо заявил Ойнал. – Причем куда меньше болтает, совершенно не лезет в мои дела и никогда не отлучается от моей двери.

   – А кто же будет оберегать меня на старости лет? – притворно огорчился Кремор. – Впрочем, поглядим, сможет ли твой Тротт справиться с моим Садором. И если Тротт проиграет, в чем я не сомневаюсь, пеняй на себя!

   – А вот поглядим! Готов побиться об заклад!

   Кремор покачал головой:

   – Не стоит. Лучше бы тебе заняться делами государственными, чем устраивать развлечения. Пора собирать войска!

   – Зачем? – удивился Ойнал.

   – Странный вопрос. В сердце твоей державы бушует мятеж, который мы так и не смогли подавить, а ты спрашиваешь, зачем собирать войска? И вот тебе еще новость: сегодня дан Йонард, посланник Йострема, отбыл на корабле в южную сторону, видимо, к себе на родину. Это может означать только то, что Йострем готовится к войне с нами. Учитывая количество их войск на наших границах, в этом можно не сомневаться.

   – Ладно, я займусь этим. Когда проучу Садора и Даю.

   – Ступай, – рассмеялся Кремор. – Только не увлекись.

   Дая точно знала своего бывшего возлюбленного. Едва стемнело, Ойнал тайком вышел из ворот и быстро направился к дому старейшины севинов.

   Однако вместо Лии у дверей его ждал Садор. И в душе Ойнала шевельнулся очень отчетливый страх.

   Однако, не подав виду, он гордо шагнул ему навстречу:

   – Что ты здесь делаешь? Разве ты не должен беречь покой своего господина, Гвена Кремора?

   – Правитель, – поклонился Садор одним наклоном головы. – Позволь сказать тебе, что твое увлечение Лией Радимич...

   – Еще один! – возмущенно вскричал Ойнал. – И ты взялся читать мне нравоучения? Да ты кто такой? Уж если я от Кремора такого не терплю, неужели ты думаешь, что буду слушать его слугу?

   – Я не только его слуга, – твердо продолжал Садор. – Я – друг того человека, у которого ты увел девушку.

   – Да где же этот человек? Или сам он боится высказать свои права? Прячется за спиной друга?

   – Я у тебя хотел бы спросить, где он.

   – Что-о? – возмущенно протянул Ойнал. – Ты еще осмеливаешься обвинять меня в том...

   – Прости, но у меня есть основания так считать. И я не позволю, чтобы ради ничтожной забавы оскорбляли моих друзей.

   – Ты забылся вконец! Завтра же ноги твоей не будет у Кремора!

   – Может быть, – Садор скрестил руки на груди. – Но сегодня твоей ноги не будет у Лии Радимич!

   – Ты мне надоел. Тротт! – громко позвал Ойнал. Из темноты, словно сгустившись прямо из воздуха, выступил перед Садором его ученик.

   – Убей его, – велел Ойнал.

   Одетый в темное, безмолвный, коренастый, Тротт спокойно подошел и поклонился учителю.

   – Тротт, отойди, – велел Садор. – Тебя это не касается. Ойналу ничего не угрожает.

   Тротт, казалось, не слышал. Он встал в боевую стойку и начал медленно приближаться к своему учителю.

   – Тротт! – Садор повысил голос. – Ты знаешь правило: учитель не может поднять руку на своего ученика. Зачем же ты...

   Вместо ответа Тротт быстро нанес удар Садору в лицо. Привычка сработала раньше, чем мысли: Садор отбил удар, но покачнулся.

   – Тротт?– протянул Садор в недоумении. А тот быстро переместился и ударил Садора в бок ногой.

   Снова Садор успел уйти от удара, но снова едва не потерял равновесие.

   – Тротт, прекрати! – попросил Садор.

   – Полно, Садор, – сказал Ойнал. – Брось препираться и дерись, как подобает мужчине.

   – Это подло: выставлять против меня моего ученика, – обернулся к нему Садор. – Я давал клятву не причинять ему вреда.

   – Хватит прятаться за отговорками, – зло произнес Ойнал. – Не можешь драться, так упади перед ним на колени и моли о пощаде.

   В тот же миг Тротт достал Садора ударом в спину, когда тот повернулся к правителю. Нога Садора подломилась, он чуть не упал на одно колено, но устоял, хотя дыхание едва не пресеклось.

   Тротт совершал какой-то странный танец. Садор не сразу понял, в чем дело, пока не заметил, как, стоит ему повернуться или наклониться – и Тротт немедленно повторял это движение. Вскоре у него появилось впечатление, будто он смотрится в зеркало. Сделав шаг, чтобы разбить ненавистное стекло, Садор вдруг получил удар в лицо и с трудом устоял на ногах.

   На какой-то миг Садору удалось стряхнуть наваждение, и он отбил еще несколько ударов Тротта, но потом снова ему начало казаться, будто он дерется с самим собой: так похожи были движения Тротта на его собственные. А Тротт продолжал мягко ходить вокруг, покачиваясь вместе с учителем, повторяя все, что делал тот, и вдруг, когда Садор перестал различать, где он, где его ученик, бросился вперед и нанес двумя руками удар в грудь.

   Садор захрипел и закачался.

   – Добей! – велел Ойнал.

   – Прекрати! – из дома выскочила Лия. – Остановись, что ты делаешь!

   Она чуть-чуть опоздала: Тротт уже подскочил к упавшему Садору и несколько раз ударил в голову и в грудь. Любого другого они сразили бы насмерть, однако Садор был еще жив.

   Ойнал посмотрел на слабо шевелящееся перед ним в пыли тело и приказал своему верному телохранителю:

   – Отойди! Довольно.

   Тротт послушно отошел. Ойнал приблизился к Садору и удовлетворенно произнес:

   – Ну, что, Мастер? Ты понял, кто ты есть? Ты понял, кто настоящий мастер? Ты понял, кого ты должен слушаться?

   Садор не отвечал. Глаза его закатились, изо рта высунулся язык, он задыхался, пытаясь захватить ртом воздух.

   – Пойдем, дорогая, – подал Лие руку Ойнал.

   – Нет, ты не можешь оставить его здесь!

   – Отчего же? Он получил то, чего хотел. Надеюсь, это доставит удовольствие пославшей его Дае Видран.

   – Я не пойду с тобой, – отстранилась Лия.

   – Что? Ну, хорошо, я пришлю за ним слуг, они отнесут его в замок. Довольна?

   – Я не пойду с тобой! – громко произнесла Лия, отступая в дом.

   – Вот как? Я всеггда подозревал, что севинки настолько дики, чтобы отвергнуть любовь правителя. Ну, что же, и ступай к своему батюшке, живите в своем свинарнике! Больше чтобы я тебя в замке не видел!

   Всхлипнув, Лия скрылась за дверью. В это время из-за угла появилась еще одна тень. Казалось, она колебалась, подойти или нет, но правитель развеял ее сомнения.

   – О, моя дорогая Дая! – приветствовал ее Ойнал. – Какая неожиданная встреча! Давно я тебя не видел; надеюсь, ты простишь мне эту забывчивость?

   – О, мой повелитель, – потупилась Дая. – Я думаю, жемчужное ожерелье из Бросс-Клагана поможет мне простить тебя.

   – Завтра же оно будет у твоих ног, – произнес Ойнал. – Идем, тут слишком грязно для наших чистых чувств.

   Садор слабо пошевелился, но этого не заметили. Позже, придя в себя от внезапного разрыва с Ойналом, Лия послала отца посмотреть, что там с Садором и принести его в дом, однако, когда Велимир вышел на улицу, там никого не было.

   Двое в темных повязках на лице погрузили Садора на повозку и тихо вышли из города, миновав стражу. Кажется, Садор был без чувств; но когда повозка пересекла реку, внезапно из нее раздался всхлип, похожий на сдавленный смех.

   Смеялся Садор. Увидев склонившуюся над ним темную повязку, он полушепотом произнес:

   – Ну, вот... – каждое слово давалось с трудом. – Я все-таки помог помириться двум влюбленным.

   Произнеся это, Садор вновь потерял сознание.

   Часть 3. Нашествие.

   Глава 1. Великий Йострем.

   Войска Йострема наступали тремя рукавами. Один покорял Призаливье, растекаясь по берегу Великого залива; второй был направлен в Южный предел. Третий же, главный по силе и по значению, нацелился на столицу Яродрема, прикрывающую выход из горной дороги через Велигорье. С легкостью опрокидывая сопротивление небольших отрядов местных канхартов, войско стремительно текло к горам, отрезая врагу пути к отступлению и прижимая его к морю. Едва лишь замечали жители в жарком летнем небе поднимающийся вдалеке над дорогой столб пыли, как спешили уйти в лес, бросив пожитки, чтобы спастись от непобедимой лавины.

   В то же время флот Йострема двигался вдоль побережья, чтобы отсечь врагу и морской путь для бегства. Несколько самых быстроходных кораблей, не опасаясь пиратов, постоянно курсировали возле западного побережья Яродрема, откуда начинался торговый путь к северным землям.

   Йонард окружил Мирко двенадцатью военными советниками, и Мирко, надо отдать ему должное, внимательно выслушивал их советы. Несмотря на это, именно на Мирко лежало верховное руководство главным войском, и его распоряжения выполнялись незамедлительно. Но как же сладко захватывало дух, когда по одному его приказу отряды снимались с лагеря, опытные воины прерывали отдых и, верные долгой выучке, немедленно выступали в поход, готовые к бою; когда вдалеке пылали замки, взятые посланными отрядами, а перед Мирко склоняли головы пленные канхарты. И, посылая очередной отряд взять деревню, поселение или замок, Мирко с чувством гордости оглядывал себя со стороны и мстительно думал, как Ойнал сейчас в окружении девиц бессовестно пьянствует в замке, а случись ему оказаться на месте Мирко – и он бы, верно, растерялся. И чем дальше, тем сильнее хотелось Мирко, чтобы именно таким увидела его Лия, увидела бы, сравнила – и поняла, как жестоко ошиблась.

   Один раз только шевельнулось в нем странное чувство, похожее на сомнение в правильности того, что он делает. Они проезжали мимо сожженной деревни, и возле дороги лежало бездыханное тело. Мирко даже не разглядел, кто там – мужчина или женшина, поспешно отвернулся, но потом подумал, что лучше было бы посмотреть, ибо весь день его мучало не то любопытство, не то страх: кого же убили его воины?

   Войска двигались по зеленой равнине, прорезанной тонкими синими жилками рек и украшенные то тут, то там темными шапками рощ. Йонард с крупными силами следовал за войском Мирко на расстоянии дневного перехода. На всякий случай, как он объяснил. Впрочем, помощи от него пока не требовалось, Мирко прекрасно справлялся сам.

   Более всего его терзало опасение, что Ойнал успеет сбежать через горы. И, отобрав самых быстрых всадников, Мирко отправил их вперед, чтобы обогнуть город и сесть в засаду в предгорном лесу, изрядно прореженном, правда, недавними событиями, но еще достаточно обширном, чтобы укрыть большой отряд.

   Едва всадники ускакали, как двое из них вернулись, сопровождая одинокую скрипучую повозку, по сторонам которой шагали двое, одетых в темные наряды, несмотря на летнюю жару.

   – Кого везете? – выехал Мирко к ним навстречу. За последний месяц он научился держаться верхом не хуже, чем любой из канхартов, и всегда с гордостью выезжал перед воинами.

   – Мы скажем об этом только дану Йонарду, – первый поднял голову, и Мирко узнал Хлуда.

   – Прежде чем вы встретите дана Йонарда, вам придется пройти лагерь моих войск, а через него вас не пропустят без моего разрешения, – произнес Мирко внушительно. Второй, в котором безошибочно можно было угадать Борко, явно заволновался, поглядывая то на Хлуда, то на повозку. Хлуд переглянулся с ним и махнул рукой:

   – Сам смотри.

   В окровавленных, плохо наложенных повязках на охапке сена на телеге лежал тот, в ком Мирко с трудом узнал Садора. Он лежал без движения, пребывая в забытьи.

   – Что с ним? – встревоженно спросил Мирко.

   – Мы подобрали его в городе, возле дома Велимира, – ответил Хлуд. – Что там было – неизвестно, но дан Йонард нас просил, если будет такая возможность, доставить ему этого человека. Возможность была, и мы везем.

   Мирко повернулся к иссеченному шрамами пожилому воину, одному из приставленных к нему Йонардом.

   – Оповестите дана Йонарда, что мне надо с ним встретиться. Причем, если он изыщет такую возможность, пусть сам приедет в мой лагерь. А вы, – он взглянул на всадников, сопроводивших повозку, – ступайте догонять своих. Благодарю за бдительность!