Текст книги "Взгляд Ворона (СИ)"

Автор книги: Николай Бурланков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)

   – Это от неожиданности! – воскликнул другой сотный.

   – Конечно, от неожиданности, – подтвердил Садор. – Потом они собрались и обратили врага в бегство.

   – Может быть; но все равно я сомневаюсь, что мы выстоим.

   – Что же делать?

   – Прежде всего, надо сниматься с лагеря и уходить. Уходить всем, и воинам, и жителям деревни. Они знают, где мы, и скоро тут появится все войско Йонарда. У нас тысяча человек – а у него тысяча только в передовом отряде; и самое разумное, что мы можем сделать – это прорваться в город. Там долго можно будет удерживать осаду, запасов должно хватить.

   – Если только Ойнал не увез все, – буркнул Велимир. – Надо послать гонца, что мы идем, чтобы открыли ворота. По возвращении Дорана город сел в осаду, ворота закрыты, и нас просто истребят перед ними.

   – Часовые-то там остались? -спросил Садор.

   – Наверное; около сотни городовой стражи.

   – Надо подобраться на выстрел из лука и послать письмо со стрелой, – предложил Мирко. – Думаю, найдутся умелые стрелки.

   – Найдутся, – вперед совсем неожиданно вышел Борко.

   – Тебя-то каким боком сюда занесло? – спросил Садор в изумлении.

   – Да уж, наверное, у меня с Йонардом счеты будут поболее твоих, – ответил Борко, стараясь не глядеть в лицо Садору.

   – Пусть так, – согласился Мирко. – Собирайте лагерь, а мы с Садором отправимся к холмам на разведку.

   Их никто не остановил, и даже Велимир, дернувшийся было послать стражников вослед Мирко, лишь махнул рукой.

   С невысокого холма, завершавшего собою цепь холмов, разбросанных по эту сторону реки до самых предгорий, хорошо был виден и город, и разбитый к северу от него лагерь всадников Йострема. Вокруг города черными точками носились конные разъезды.

   – Вон они, – Садор указал на далекое облако пыли, встающее над южной дорогой. Мирко всмотрелся.

   – Подойдут еще до темна. Значит, придется уходить и от них. А вот от двоих уйдем уже вряд ли.

   – Тогда будем прорываться ночью, – предложил Мирко.

   – Тебе виднее, но я бы попытался сейчас, – возразил Садор. – Пока не подошли.

   – Всадники перехватят, – покачал Мирко головой. – Надо хоть немного научить наших им противостоять.

   Садор внимательно посмотрел на Мирко и протянул ему руку:

   – Идем. Я рад, что мы вновь на одной стороне.

   Мирко кивнул, крепко пожав протянутую руку.

   В деревне царил переполох. Жители торопливо собирали самое ценное, выгоняли скотину – и устремлялись к лесу, спускающемуся с гор на равнину. Садор подошел к Велимиру.

   – Всех мы научить не успеем, выдели мне сотню парней поспокойнее и посмышленее. И отбери еще стрелков получше – им на рожон всадника не принимать, но пусть посмотрят.

   Велимир кивнул и хотел уйти, но наткнулся на Мирко.

   – Лию надо отправить с селянами! – сказал тот. Велимир покачал головой.

   – Вместе мы или спасемся, или погибнем. Она пойдет с нами.

   Очень быстро лучшие, на взгляд сотников, бойцы собрались вокруг Садора.

   Садор быстрым шагом прошелся вдоль неровного строя.

   – Встать в два ряда! – отдал он приказ. Парни неловко засуетились. Садор шел, тыкая пальцем в каждого и распоряжаясь:

   – Ты – направо, ты – налево, ты – направо, ты – налево...

   Вскоре по обе стороны от Садора выстроились по шеренге. Парни стояли, переминаясь с ноги на ногу и судорожно сжимая в руках копья.

   – Что вы сделаете, услышав приказ: «Упереть копья»? Смотрите на меня внимательно: упираете нижний конец копья возле правой ноги, приседаете и обеими руками направляете копье на врага, – Садор присел сам, и ратники неуверенно повторили его движение. – Стоять, стоять так! Ни один всадник вас так не достанет, лошади не дуры, чтобы лезть на копья! Вы, правда, его тоже вряд ли достанете, но это нам и не нужно. Пробуем. Упереть копья!

   На Садора мигом наставились два грозных ряда копий.

   – Сгодится. Пойдете по краям нашего войска, будете прикрывать остальных.

   – А зачем приседать? – спросил кто-то.

   – А затем. Всадник тебя не достанет своим копьем, у него оно покороче будет, а из-за твоей спины может стрелять лучник. Или ты хочешь, чтобы он стрелы тебе в спину садил?

   – Понятно, – махнул рукой спрашивавший.

   Смотревшие на упражнение отобранные лучники загудели, обсуждая услышанное.

   – Так. Теперь – кругом! – оружие нацелилось в разные стороны от Садора. – Стрелки – сюда! Упереть копья! Целься! Пли!

   Выстрелив, лучники торопливо побежали собирать свои стрелы.

   – Сойдет. Теперь главное – запомнить все это твердо, так, чтобы и почесаться не могли, не вспомнив, что делать по моему приказу!

   После подготовки воинов – долгой, как показалось Мирко, но все же слишком короткой, – Садор вернулся к Велимиру:

   – Мы готовы.

   – Тогда строимся.

   По совету Мирко, войско должно было идти плотным строем, пятьдесят человек в глубину и двадцать – в ширину. Два крайних ряда составили те, с кем только что провел занятия Садор, за ними шли лучники, потом, глубже – остальные по своим сотням и десяткам. Борко, Велимир, Мирко и Садор встали в первый ряд. Хлуд снова где-то затерялся.

   Медленно и неповоротливо полк выступил в сторону, противоположную той, куда убежали селяне. Сперва двигались на юг, к броду. За переправу Садор боялся более всего, но брод как раз оказался достаточно широк, чтобы полк, подняв тучи брызг, преодолел его, не нарушая строя. Несколько всадников Йострема, стороживших его, умчались в лагерь, не связываясь с превосходящими силами.

   – Скоро здесь будут все, – заметил Мирко.

   Быстро, почти бегом полк преодолел пологий подъем от реки и вышел на равнину, где не так давно устраивался праздник Варион. И почти в одно время с ними огромная толпа всадников появилась у северных холмов, ограждавших поле.

   – Стой! – скомандовал Велимир. Полк вздрогнул – и замер. Всадники тоже стояли, ждали.

   – Если мы будем стоять, подойдет Йонард, – заметил Садор. – Нам надо двигаться вперед.

   – Согласен, – сказал Мирко. – Могут люди идти быстрыми пробежками, шагов по двадцать? Нам до ворот осталось совсем немного!

   – Попытаемся, – отозвался Велимир. – Вперед! Бегом!

   Полк пробежал двадцать шагов, спотыкаясь – но удерживая строй. Тут же всадники рванули с холма им на перехват – и полк, точно налетев на преграду, остановился.

   – Упереть копья! – приказал Садор.

   Вновь пробежала по рядам затихающая волна – и против всадников стоял непоколебимый строй копий. Они снова замерли.

   – Достанем их из лука? – спросил Садор. Мирко покачал головой.

   – Ни до них, ни до стены пока не добьем. Надо еще несколько перебежек.

   Второй раз всадники остановились намного ближе к полку. Из строя севинов вылетело несколько стрел, правда, бессильно упавшие к ногам коней.

   – Вперед! – вновь прозвучал приказ Велимира.

   Всадники помчались вперед, словно тоже услышали эту команду, помчались, стремясь быстрее преодолеть расстояние выстрела.

   – Упереть копья! – прогремел Садор. – Лучники! Целься! Пли!

   Всадники заворачивали коней, но многих настигли стрелы. Отъехав на безопасное расстояние, воины Йострема принялись оживленно обсуждать что-то, указывая руками на Мирко, стоявшего в середине первой линии.

   – Вот и все, – произнес Мирко обреченно. – Теперь и для них я такой же предатель.

   Велимир обернулся на него.

   – Мы еще не дошли до ворот, – напомнил он.

   А с другой стороны реки уже появились стяги головных отрядов основных сил Йонарда.

   – Держать строй! – рявкнул Садор на небывальцев, в замешательстве нацелившихся бегом бежать к воротам.

   – Борко! – позвал Велимир. – Пришел твой час.

   Стрелок вышел вперед, немного гордясь общим вниманием, отчего походка его была слегка неуклюжей. Один миг он выбирал цель, потом стрела сорвалась с тетивы и полетела к стене, унося вместе с наконечником привязанный кусок бересты с письмом Велимира.

   Стрела влетела в бойницу стены и пропала. Между тем войско Йонарда, сгрудившись на другом берегу реки, решило начать переправу. Ряд за рядом воины погружались в воду, ощупью нашаривая дно. Возле брода носились по другой стороне всадники, от основных сил к передовому отряду и обратно.

   А в городе отпирать ворота не торопились. Вообще никакого движения не было заметно на стенах. Может быть, стрела Борко упала слишком далеко от стражников, или вовсе те куда-то ушли, но никакого ответа не последовало.

   Недолго думая, Борко выстрелил еще раз, уже обычной стрелой. Вновь ничего.

   – Подержи, – Борко передал лук Мирко и, нырнув пластом в траву, быстро пополз к воротам.

   Долгое время его не замечали не только враги, но и свои. Лишь когда он поднялся во весь рост у ворот и отчаянно заколотил в створки, от всадников отделились несколько человек и помчались к нему.

   – Пли! – выкрикнул Садор. Ему не потребовалось объяснять, куда надо стрелять, однако всадники скакали слишком быстро и слишком в сторону, чтобы стрелки сумели взять упреждение. Большинство стрел ушло в траву; одна лошадь покачнулась, замедлив свой бег, но остальные без устали гнали коней.

   – Вперед! – снова прозвучала команда Велимира, и измученное ожиданием войско побежало к воротам.

   Однако, они опоздали. Борко уже лежал без движения, по траве расползался кровавый след, а с холмов к ним опять неслись все всадники, в твердом намерении никуда их не отпустить.

   До ворот оставалось рукой подать, но уже появились на этом берегу первые ряды пехоты противника. Если ворота не откроют сейчас же, зажатых у стены севинов просто перебьют.

   – Открывайте же! – громко крикнул Садор, так, что у Мирко заложило уши.

   Что-то зашевелилось на стене, сверху выглянул старый ратник:

   – Я один остался, все остальные ушли!

   – Куда ушли, с кем? – не поверил Садор.

   – К морю ушли! Еще до полудня.

   Выяснять, кто и зачем ушел к морю, времени не было.

   – Открывай же быстрее! – взмолился Велимир.

   – Я один не сумею, – покачал головой ратник. – Подождите.

   Но ждать было некогда. Всадники Йострема смешались с пехотой и теперь угрожающе наседали. Им не надо было останавливаться после каждых двадцати шагов, и они приближались хоть и неторопливо, но все же слишком быстро.

   – Отойдем! – решил Мирко. – Обойдем город и подойдем к другим воротам.

   – Налево! – скомандовал Садор, и войско неуклюже поползло вдоль стены.

   Окончательно стемнело, и, не зная, сколько врага и куда он направится, Йонард отвел свои войска, оставив лишь редкий строй часовых.

   У ворот с другой стороны, на небольшом отдалении от города, севины наткнулись на следы стычки. Никто никуда не ушел; несколько десятков воинов дана Коворна во главе с ним самим полегли здесь до единого человека. Кто-то перехватил их; должно быть, те самые разведчики, что были отправлены Мирко самыми первыми.

   – Но ведь еще должна быть городская стража! – недоумевал Велимир. – Как понимать слова ратника?

   Одинокий патруль в испуге умчался в темноту. Кто-то успел выстрелить ему вслед, но стук копыт показал, что всадник успел ускакать.

   – Не может же она оставить ворота без охраны? – помотал Велимир головой, даже не обратив внимания на всадника. – Людим! Людим!

   – Надо отойти к горам, – произнес Мирко. – Ночью, конечно, вряд ли они сунутся, но если все же рискнут, мы окажемся в ловушке. А в лесу в ловушке окажутся они!

   – Но до ворот два шага! Выломать их, да и все! – решил Велимир.

   – Мы не успеем восстановить их до утра, – покачал головой Садор. – И утром в сломанные ворота войдут враги. Да и на шум могут примчаться всадники.

   – Что же там стряслось? – недоумевал Велимир. – Когда я уходил, Людим оставался за главного и должен был следить за порядком. Неужели...

   – До утра нас все равно никто не пустит, и будет прав, – заметил Садор. – Кто угодно может прикрыться пленными, заставив осажденных открыть ворота на знакомый голос! Так что подожди до света. А пока отправимся к горам.

   На пути у них располагалась башня мудреца. Мирко решил, что в любом случае не помешает ее занять: с ее вершины открывается широкий обзор, и оборонять ее очень легко. Двери оказались открытыми.

   В подвал башни перенесли всех погибших людей дана Коворна и тело Борко – единственного со стороны севинов, погибшего в этой битве. Похороны будут устроены после, когда завершится битва – чем бы она ни завершилась. Однако севинов ждала и малая удача: среди тел воинов дана Коворна оказался один живой, только оглушенный. Он пришел в себя от ночной прохлады и хотел уползти, но звуки голосов заставили его прятаться еще некоторое время, пока он не убедился, что это – свои.

   От него и узнали, что случилось в городе. После бегства Ойнала в замке все словно посходили с ума. С главной башни замка было видно, что возле леса Ойнал нарвался на вражеских всадников и после неравного боя бежал куда-то на восток. Дан Коворн долго смотрел на это, но на помощь не поспешил, точно обрадовался, что тот бежал.

   Вскоре вернулся Доран, и от него узнали, какие силы идут на город. Дан Коворн решил попытаться уйти морем и отправился разведать дорогу. У ворот его встретил Людим с городской стражей и напомнил о его долге канхарта. Дан Коворн ответил, что у него еще есть долг перед дочерью и отшвырнул его крупом коня; впрочем, кажется, Людим остался жив, а вот стражники за его спиной, шагнувшие было ему на выручку, многие были перерублены воинами дана Коворна. Впрочем, и тем не удалось далеко уйти: прямо за воротами их поджидали те, кто гонялся за Ойналом. После этого ворота в городе закрыли наглухо, никого не впускают и не выпускают, и кто там распоряжается – неизвестно, скорее всего, кто-то из десятников, а он сделает только то, к чему привык, пока не появится начальство.

   – А что с дочерью Коворна? – спросил Мирко.

   – Осталась в замке, вместе с другими. Коворн не рискнул сразу тащить за собой всех, и, как выяснилось, правильно.

   – А сам Доран?

   – Он, может, отойдет до завтра, но после бешеной скачки, когда его сняли с коня, он едва мог говорить, не то что ходить. Старость не радость, прямо скажу!

   Мирко оглядел своих соратников.

   – Оставим его здесь, и еще два десятка человек. А остальные – за мной!

   Разъезд не успел ничего осознать, когда поднявшиеся из травы лучники расстреляли его почти в упор. За лучниками, пригнувшись, мчались копейщики. В лесу послышались истошные вопли, звон стали, потом стал разгораться костер. И при свете его севины смогли оценить, что они сотворили.

   В засаде в лесу оставались немногие, с появлением основных сил Йострема большинство присоединилось к отряду всадников, сочтя, что опасаться больше нечего. Теперь почти полсотни воинов лежали убитыми – заколотыми, застреленными, – и на месте их ночевки разбивали свой лагерь севины.

   А на поле Вариона расположились воины Йострема, частой сеткой дозоров опутав округу. Торопливо разбивали палатки, и не зря была эта поспешность: в небе сгущались тучи, наползавшие с гор.

   А перед рассветом хлынул ливень.

   Дождь лил неистово, развозя грязью дороги, наполняя реку, затопляя броды. Запахи летнего утра были смыты, и взамен появился запах прелых листьев, гнилых деревьев и грязи. Сгрудившись у еле теплившихся костров, севины потирали замерзшие руки и на попытки сотных построить их отвечали неразборчивым бормотанием.

   К полудню ливень сменился осенним дождиком. Устав от бесконечных струй воды, многие с тоской стали поглядывать на стоявший совсем недалеко город, и вот тогда без приказа начали строиться и выбираться к опушке.

   Йонард тоже не дремал. Не рискуя приближаться к самым стенам города, хотя оттуда и не доносилось ни единого выстрела, он разделил войско на две части и вывел его с востока и с запада, отделив врага от обоих ворот.

   С мрачной решимостью разглядывали севины оба крыла вражеского войска. Им делиться надобности не было. Оставалось сосредоточить все силы на одном направлении – и надеяться, что в городе успеют открыть ворота.

   – Нет, – вдруг возразил сам себе Мирко. – Надо оставить хотя бы несколько десятков – отражать второе крыло. Может быть, мы его оттянем, и оно не успеет ударить основным силам в спину.

   – Мы? – удивился Велимир. – Ты сам хочешь пойти с этими немногими?

   – Да, если у кого и есть надежда оттянуть Йонарда на себя, то это у меня. Я понимаю, что мне всего лишь дали поиграть в солдатиков, у Йонарда были свои планы, и если я просто приду и скажу: «вот я, отведи войска» – он рассмеется мне в лицо. Но все-таки, я ему нужен, и, скорее всего, он постарается не упустить случая меня захватить. Поэтому надо, чтобы во главе небольшого отряда я открыто проскакал к башне. Это отвлечет его силы, и вы сможете прорваться к восточным воротам.

   – А ты вернешься к своему хозяину! – зло бросил Велимир.

   – Не думаю, что он захочет меня принять обратно. Он ведь уверен, что это я возглавляю твой полк, его люди видели меня. Вряд ли он так легко забудет предательство. Так что лучшее, на что я могу рассчитывать – это стать его пленником, которого будут кормить и держать на коротком поводке. Тебя не устраивает такое наказание?

   – Я с тобой! – встал рядом с ним Садор.

   – И я! – внезапно вышла вперед Лия.

   – Ты пойдешь в середине отряда, вместе со мной! – резко бросил Велимир. – Что же, я остаюсь один? Ну, удачи вам... Кто еще с вами отправится?

   – Отец, я не вернусь в город! – сказала Лия.

   – Я сказал – в середине отряда, и побыстрее! – не оборачиваясь, Велимир прошел к первой линии построившегося полка.

   Около двух десятков добровольцев собралось вокруг Садора и Мирко. Они должны были пойти первыми, а остальные под прикрытием леса отойти к Востоку и оттуда ударить на Йонарда. Торопиться ни Мирко, ни Садору было некуда, и они неспеша, чтобы было хорошо видно их уверенную походку и врагам, и своим, направились к одинокой башне.

   Остальной отряд медленно втянулся обратно в лес и двинулся меж деревьев к Востоку. Битва началась.

   Глава 6. Одинокая башня.

   Под серым беспокойным дождиком Ойнал лежал в грязи возле раскидистого дерева, боясь приподнять голову. Кремор спокойно стоял, прислонившись к стволу, и оглядывал кусты напротив через дорогу.

   – Пригнись! – сдавленным шопотом велел ему Ойнал. Кремор покачал головой:

   – Кто будет меня потом разгибать? Я староват уже для ползания по грязи.

   – Но нас заметят!

   Кремор развел руками:

   – Значит, судьба такая. Тебе полезно поваляться: ты вырос во дворце, но все-таки изначально ты – сьорлинг, а, значит, должен стойко переносить любые невзгоды. Вот и пообтешись, да посбивай с себя дворцовый лоск.

   Из двух сотен человек, что повел Ойнал на прорыв к горному перевалу, сейчас рядом с ним оставалось всего трое. Остальные большей частью разбежались или сдались, этим удалось уйти, уведя предводителя. Возглавлял их Тротт; они сидели под деревом возле Кремора, равнодушно – а, вернее, безнадежно – глядя на дождь.

   – Кто же там сражается? – удивленно повернулся Ойнал к Кремору. Вдалеке, на равнине перед городом, постепенно откатываясь к горам, шла битва: носились всадники, летели стрелы, доносились крики и звон оружия.

   – Те, кого ты должен был возглавить, вместо того чтобы бежать в горы, – безжалостно ответил Кремор.

   – Во имя Оспорившего! Ты же сам предложил мне этот выход! – Ойнал даже решился приподняться от земли. Кремор жестким движением бровей заставил его улечься обратно:

   – Но ты был вправе выбирать! Так что теперь не жалуйся.

   – А я не жалуюсь, – Ойнал сел. – Слышишь? Кто-то скачет?

   Сквозь стук капель по листьям можно было различить частый чавкающий звук, быстро приближающийся.

   – Дворан! Приготовь лук, – велел Кремор. Один из сидящих воинов нехотя поднялся, вытаскивая оружие.

   – Кто бы это ни был, бей в лошадь. Потом разберемся, – уже почти шопотом добавил Кремор.

   Появился всадник. Продрогший гонец торопился к городу, еще не зная, что тот осажден; увидев нацеленный на него лук, успел поднять коня на дыбы – и рухнул вместе с конем в грязь.

   В один миг Тротт оказался рядом с ним и вытащил всадника из-под содрогающегося тела коня.

   – Кто таков? – грозно спросил Кремор. Гонец внимательно вслушался в его голос и промолчал.

   – Должно быть, он из Йострема. Обыщи его, – велел Кремор Тротту.

   За пазухой у гонца нашли письмо для дана Йонарда.

   – А вот с этим уже можно появиться у Йонарда! – оживленно произнес Кремор, прочитав письмо.

   – Что там?

   – Знаешь ли ты, что Вогуром перешел горы и вторгся в Призаливье? Теперь дану Йонарду мы необходимы не меньше, чем Вогурому – как-никак, ты законный правитель этих мест, и тот, кого мы поддержим, и сможет здесь закрепиться. А наш главный недруг, бывший начальник войска Йострема, теперь сам пытается воевать с собственной армией.

   – Что? Этим сборищем мужланов командует Мирко?

   – Ты верно меня понял, – кивнул Кремор.

   – И что ты теперь хочешь предпринять? – с опаской спросил Ойнал.

   – Хочу предложить свои – прости, наши – услуги Йонарду по усмирению местного населения. Ну добей же его, и пойдем! – приказал Кремор Тротту. Ойнал зажмурился и лишь услышал глухой удар и стон.

   То, что они разбиты, Велимир понимал с ужасающей ясностью с самого начала. В общем-то, у него и не было цели одержать победу, он понимал, что это невозможно при подобном соотношении сил и умения; главная задача, которую он ставил, была прорваться в город. Однако и этого Йонард ему не дал, перехватив все ударные отряды, посланные на прорыв. Жестокая свалка завязалась у ворот; и в этот миг Велимир заметил, как Лия бегом бросилась к одинокой башне.

   Как ни странно, дела у отряда Мирко и Садора шли куда лучше, хотя им противостоял сам дан Йонард. Их отряд зашел к противнику с запада, издалека, давая возможность тем, кто еще оставался в башне, присоединиться к войску Велимира. Сперва на них не обращали внимания, но, понеся первые потери, стали разворачиваться в их сторону. Тогда сломя голову они бросились обратно к лесу.

   По грязи всадники не могли мчаться быстро, и отдельных преследователей, кто успевал их догнать, беглецы, внезапно остановившись, принимали на копья. После чего вновь подпускали врага на расстояние выстрела и, пользуясь тем, что они – на подъеме, а враг – внизу, оставались в недосягаемости для йостремских лучников. Кроме того, севины натирали свою тетиву воском, йостремцам же подобная хитрость была незнакома, и в дождь их луки били намного хуже. Численность врага была сейчас скорее помехой, чем помощью; однако большинство в малом отряде стали уже уставать.

   – Пора отходить к башне, – решил Мирко.

   Войско Йонарда следовало за ними на расстоянии выстрела, и странно было видеть темную громаду армии, преследующую небольшую кучку храбрецов. Крылья армии разошлись в стороны и медленно обходили их с двух сторон; чтобы выбраться из окружения, нужен был стремительный бросок. И они побежали.

   Тут же побежали и преследователи. Появились всадники, заходящие наперерез; однако прямо перед их носом беглецы успели вбежать в башню и закрыть дверь. Снаружи отпереть ее теперь было невозможно.

   – Слушайте меня внимательно, – произнес Садор, обращаясь к уцелевшим спутникам. – Если хотите еще добраться до дому живыми, то сейчас сделаем вот что. Здесь можно сидеть долго, но рано или поздно дверь они высадят, и тогда не пожалеют никого. А потому выскакиваем все вместе и бежим в сторону Велимира. Когда за нами погонятся, мы с Мирко отстаем и займем оборону в башне, вы же продолжаете бежать как можете быстро. Как только стена вас скроет, преследователи отстанут – рисковать им нет никакого основания.

   Они подошли к двери, Садор выглянул в узкое окошко.

   – Пошли! – крикнул он, и севины стремительно побежали. Всадники тут же развернулись за ними, и тут Мирко увидел, на что способен Садор в бою.

   Два первых всадника рухнули вместе с их конями, поваленные немыслимым ударом в прыжке. Затем Садор сбросил еще одного всадника и подвел коня беглецам:

   – Садись ты, ты держись за стремя, скачите, быстро! – распорядился он. Скорость беглецов возросла; а всадники, пораженные невиданным умением Садора, придержали коней, решив дождаться подхода пехоты.

   – Вперед! – Садор и Мирко, наставив рогатины на врага, побежали в атаку, и всадники, которых было раз в десять больше, поспешили отступить.

   – Ну, все, – Садор весело рассмеялся. – Отсюда нам больше дороги нет. Если не завалялся подземный ход.

   Мирко покачал головой. Граст, бывший хозяин башни, не удосужился продумать пути к отступлению.

   – Ну, пойдем наверх, оттуда посмотрим на сражение, – предложил Садор.

   На вершине башни стояла девушка, в задумчивости глядя на вскипающую у дальних ворот схватку. Замок Коворна загораживал часть битвы, но видно было, что со стен начали стрелять в йостремцев, и дорога к воротам очистилась. Видимо, Доран, наконец, оправился, и, возможно, Людим присоединился к нему.

   – Лия?! Зачем ты здесь? – вскричал Мирко в ужасе. – Разве ты не знаешь, что тут сейчас будет? Сюда вот-вот ворвутся люди Йонарда, и тогда не пожалеют никого!

   – Вот и хорошо, – прошептала Лия.

   – Что ты говоришь? – со страхом спросил Мирко. Лия поглядела на него:

   – А подумай сам – как мы будем жить с этим? Отец был прав. Я тогда не понимала его, думала, он просто так злобится – но ведь любой встречный может бросить нам в спину: «вон идут эти»... И за «Этими» будет скрываться все самое презренное... Каждый день и ты, и я, даже если согласятся нас простить, нам будут припоминать, как ты шел сюда во главе тех, а я... Нет, нам нет дороги назад. Так что хорошо, что тут все кончится!

   Садор подмигнул им:

   – По крайней мере, вам выпало счастье умереть вместе!

   Второе крыло войска Йонарда нацелилось в тыл дружине Велимира, но опоздало: ворота лязгнули, и, огрызаясь стрелами и копьями, войско севинов втянулось в темный провал.

   Огромными стаями слетались птицы к месту битвы, черные вороны мелькали повсюду в струях дождя.

   – Посмотри, кого я привел тебе, – Хлуд и несколько десятков стражников провели к дану Йонарду Ойнала и Гвена Кремора. – Считай, что ты выиграл войну: хозяин этой земли в твоих руках!

   – Не торопись, – Гвен Кремор мягко отвел острие копья, направленное ему в спину. – Хозяин этой земли сейчас сидит в городе; однако с нашей помощью ты можешь сделать так, чтобы никто больше его не поддержал.

   Дан Йонард сурово оглядел и пленников, и Хлуда.

   – Он осажден, и помощи ему ждать неоткуда, так что мне от тебя вряд ли что-то надо, – ответил он Гвену Кремору.

   – Но долго ли ты сможешь его осаждать? Город хорошо снабжен едой и водой, там собралось более тысячи воинов – долго ли ты сам протянешь во враждебной стране?

   – Достаточно, чтобы разделаться с тем, кто меня предал!

   – Но ты не знаешь, что времени у тебя почти не осталось – войска дана Вогурома сошли с гор в Призаливье и напали на твои гарнизоны!

   – Плевать! Я не уйду отсюда, пока не разделаюсь с Мирко! – в ярости бросил Йонард. – На это у нас времени хватит.

   Миг он размышлял.

   – Оставьте заслон против обоих ворот, чтобы враг не надумал устроить вылазку. Всех конников туда и две тысячи пехоты. А остальные – к башне! И ты, Кремор, пойдешь со мной. Я знаю твой ум, надеюсь, ты мне поможешь.

   Мирко и Садор лихорадочно таскали наверх книги, посуду, стулья – все, чем можно было обкидывать нападающих. Упав с такой высоты, даже тонкая книжка могла серьезно покалечить. Между тем войска Йонарда с обеих сторон стягивались к башне, и друзья разом улыбнулись, Мирко – с поздним пониманием, Садор – с гордостью:

   – Смотри, сколько народу собралось против нас двоих!

   – Троих, – выдавил Мирко.

   – Лия пусть остается наверху, туда не сразу доберутся. Ты тоже сначала обкидывай, чем можешь, потом спустишься ко мне. Самое слабое место – дверь. Но если встать за нею, они будут проходить по одному, и, наверное, с полчаса я смогу ее удерживать. Потом отступим на лестницу. В общем, человек тридцать они потеряют, прежде чем войдут сюда. Если только вперед не пойдет сам дан Йонард.

   И едва услышал Мирко это имя, он вдруг замер, словно давно ожидаемое озарение наконец снизошло на него.

   – Лия! – закричал он что было сил. – Сюда, скорее! И ты, Садор, идемте!

   Мирко затащил их в небольшую комнату сразу направо от лестницы, с одиноким окном, забранным решеткой.

   – Нет, дорогие мои! Не будет битвы. Я не знаю, готовы ли вы мне довериться, но сейчас я чувствую, что нам нечего терять – зато мы можем спокойно уйти отсюда!

   Лия посмотрела на него с сомнением, в котором читалось опасение за его разум.

   – Нет, я не сошел с ума. Дайте мне ваши руки!

   Лия, все еще не понимая, о чем он, вложила свою холодную ладонь в его пышущую жаром руку. Садор же отступил.

   – Я понял тебя. Тебе нужно сосредоточиться, а я покараулю дверь. Спасай Лию, за меня не беспокойся.

   Садор скрылся за дверью, и Мирко, сжав руку Лии, закрыл глаза.

   Снова появилось ощущение, которое он уже испытал однажды: словно он стал звездой, огненным Солнцем, заливающим светом своим окрестные миры. Этот свет не проникал в него извне, он рождался в нем самом, по велению души, рождался из того самого источника, из того, чему не было ни названия, ни начала, ни конца. И в тот миг он понял слова, некогда запавшие ему в душу: сами Творцы для своих миров являются источниками света и жизни. Глядя на Солнце, мы каждый день заглядываем в глаза Творцам... И через них, через лучезарные звезды, в наш безбрежный мир вливается новое, то, что потом получит форму и содержание, а пока есть просто бытие, жизнь сама по себе, существование, не обретшее значения – но уже любимое своим создателем... Вот она, связь с Единым источником, они – словно ворота в бесконечность... Вот о чем были древние предания, вот почему призывали севины справедливость милосердных звезд... И ему предстояло стать таким же источником. Сможет ли он вернуться? В тот миг он об этом не думал. Перед глазами все яснее возникали картины нового мира, все отчетливее становящиеся по мере того как он думал о них. Горы поднимались из глубин, и моря начинали бушевать над бездонными провалами, и зеленели леса, расцветали сады... И сам он шел по цветущему саду, по длинной дорожке, усыпанной песком, к светлому дому, где на пороге ждала его Лия...

   Только на миг он остановился. «Нет, друг мой Садор, сначала ты». И перед ним встала другая картина: одинокий странник идет по горам, все выше и выше, нехоженными тропами к неведомым высотам. Он одинок, но таким был его выбор, и на лице его светится спокойная улыбка.