Текст книги "Взгляд Ворона (СИ)"

Автор книги: Николай Бурланков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 11 страниц)

   ВЗГЛЯД ВОРОНА

   Пролог.

   Послушайте меня, старого мудрого ворона! Я прожил на свете триста лет, я видел расцвет держав и их падение, видел людские страдания и радости; поверьте мне, я знаю, о чем говорю.

   Создавая Яродрем, Творцы дали ему все: и весну, полную цветов и птичьих трелей, и жаркое лето, утопающее в зелени лесов и садов, и благодатную золотую осень, когда природа одевается в лучшие краски и дарит человеку свои плоды; и недолгую, но снежную зиму, завывающую под окнами частыми метелями, когда невысокие домики севинов превращались в снежные холмики. Людям не доставались плоды с неба, им приходилось прикладывать усилия, чтобы весь год жить в довольстве, но усилия эти не были чрезмерно большими, и у обитателей этой земли оставалось достаточно времени и сил, чтобы радоваться снежным горкам, тайным лесным тропам или тихим омутам.

   Но, видно, чтобы не была их жизнь слишком счастливой, Творцы послали севинам напасть в лице сьорлингов. Эти умели воевать. Небольшие ополчения севинских деревень не могли противостоять боевым отрядам, сходившим с драконоголовых кораблей, и вскоре весь благодатный край был покорен северными воинами, угнездившимися в воздвигаемых тут и там каменных замках.

   До прихода сьорлингов севины не вели большого каменного строительства, лишь иногда сооружая храмы в малодоступных местах. Но теперь любой город считал своим долгом обзавестись каменной крепостью, а небольшие землевладельцы возводили замки наподобие сьорлинговских или башни, тонкими иглами вонзающиеся в небо.

   Жизнь с просторов полей переместилась в тесноту городских стен, степи же были отданы во власть птиц, диких скакунов и отрядов разбойников, рыскающих от деревни к деревне. И птицы, перелетая от одного селения к другому, от города к городу, узнавали многое, недоступное людям.

   Однако, я не буду повествовать о падениях держав или становлении миров. Вернее, не они будут в центре внимания. Ибо для каждого человека его личная трагедия – это трагедия всего мира, а его смерть – это и есть конец света. Каждый смотрит на мир своим собственным взглядом; посмотрите же теперь глазами ворона.

   Часть 1. Придворный мудрец.

   Глава 1. Башня.

   У самого высокого окна одинокой башни, вознесшейся к небу на полпути от города до подножия гор, окна, в которое могли заглянуть лишь птицы, стоял седовласый старец в долгом холщевом одеянии.

   – Я познал все тайны жизни, – медленно говорил он своему ученику, молодому человеку в ярком наряде. – Я знаю все тайные течения сил этого мира, я знаю причины величия и падения держав, я знаю, как создавать – и как разрушать. Сегодня я познаю последнюю тайну – тайну смерти. Мой дух и мое тело готовы к переходу через рубеж, из-за которого никто еще не возвращался.

   – Ты познал все, – согласился ученик, осмелившись нарушить молчание. – Но ты еще ни разу не применил свои знания!

   – В этом и есть подлинное совершенство! Применить свои знания – значит, стать рабом своих страстей. Направить великое таинство мудрости для угождения своей плоти или даже души – значит оскорбить его. Иметь возможность сделать все, но ничего не желать для себя – вот истинное величие.

   Старец сделал шаг от окна – и вдруг рухнул замертво. Со звоном ударились о каменный пол ключи, висящие у его пояса. Ученик с криком бросился к нему, но было поздно: сердце мудреца остановилось.

   – Как же так? – прошептал ученик. – Ты ничего не пожелал для себя; а для других? Кто теперь вылечит Лию?

   Некоторое время он молча сидел на коленях возле тела учителя, то ли в беспамятстве, то ли в оцепенении. Наконец, дремота спала с его плеч, он поднялся, поднял учителя – тот оказался удивительно тяжелым, несмотря на свою худобу, – и перенес в спальню, на холодную старческую кровать.

   Во всей башне не было ни души. Тишина придавила ученика, пригнула к полу, и он, сгорбившись, словно разом состарившись на многие годы, побрел по давно знакомым переходам и лестницам.

   Но с каждым шагом спина его распрямлялась, а лицо светлело.

   – Что же, – пробормотал он. – Раз учитель отказался это сделать – значит, это сделаю я.

   Сняв с пояса покойного тяжелую связку ключей, он с легким трепетом в душе направился в книгохранилище.

   Хозяин никогда не допускал ученика в эту сокровищницу мудрости человеческой, чем всегда считал юноша книгохранилище. Лишь иногда выносил учитель редкие крупицы знаний, заставляя ученика их выучивать; и сейчас, нарушив запрет и войдя сюда самостоятельно, юноша ощутил небывалое волнение. Поначалу, увидев огромные тома, вдохнув запах древних знаний, он почувствовал головокружение. В припадке восторга он бросился к книгам, лихорадочно стал листать их, точно надеясь сразу найти в них ответы на все вопросы, но постепенно успокаивался. Выбрав наиболее нужные, если судить по названиям, книги, он погрузился в их изучение, старательно запоминая прочитанное.

   Ему попались рассказы о древних колдунах, наводивших порчу на людей, и предание о маге Хладомире, якобы научившемся изменять структуру этого мира, за что он и был принят в число Творцов. Что значит «изменять структуру мира», сказано не было – или он не понял – но догадался, что это ему тоже не помешало бы. Однако более ученик ничего найти не смог, что указывало бы на причины болезни; зато очень много – о том, как ее лечить.

   Когда за окном стало темнеть, первичная радость сменилась разочарованием. Сначала в душе появилось раздражение от непонимания прочитанного, но, оторвавшись от чтения и поразмышляв, ученик убедил себя, что это просто его знаний недостаточно, чтобы проникнуть в суть этих глубоких мыслей. Потом, еще ему попадались книги, в которых как бы говорилось не все. То есть, это были не книги в полном смысле этого слова, а, скорее записи учителя своим ученикам, в которых разобраться, не слышав всего, что говорил учитель, было невозможно. Однако, чем дальше ученик углублялся в чтение, тем больше убеждался, что в книгах сохранена не мудрость, а скорее глупость человеческая. Несколько раз подряд он встречался с измышлениями о его родном крае, написанными явно людьми, никогда тут не бывавшими, но при этом учившими других об устроении мира.

   Не меньшее удивление у него вызывали и книги по целительству. Две книги об одной и той же болезни могли говорить прямо противоположное; и, если следовать всем советам, то больной должен был умереть от голода, ибо одни говорили не есть одно, другие – другое... Не зря учитель обычно сам выбирал, что сказать своему ученику.

   Чем чаще попадались ему записи, противоречащие его собственному опыту, тем меньше доверия у него вызывали книги. Он уже думал, насколько мудрым был его учитель, не пускавший его в книгохранилище. Истинная мудрость передается от учителя к ученику, от отца – к сыну, живет среди людей, постигается на собственном опыте, и только измышления одинокого зазнавшегося разума предают немому листу.

   Сделав это открытие, юноша почувствовал приступ голода. Он спустился в столовую, расположенную в нижнем ярусе, тогда как книгохранилище занимало весь верх башни, и собирался заняться приготовлением ужина, когда резко зазвенел входной колокольчик.

   За дверью стояла внушительная делегация человек из десяти самого разного возраста, но все как на подбор богато одетых.

   – Мы к почтенному Грасту, – произнес первый из них, седой высохший старик в черной одежде.

   – Почетнный Граст умер сегодня утром, – отозвался ученик.

   – Умер?! – не сдержал гость невольного восклицания. – Как не вовремя!

   По толпе гостей пробежал недоверчивый шопот.

   – Смерть редко приходит во время, – пожал плечами ученик и повернулся, собираясь закрыть дверь.

   – Погоди, – остановил его старший. – Ты, должно быть, его ученик? Как твое имя?

   – Мирко Взутич, – поклонился ученик.

   – Башмачник? – переспросил вельможа.

   – Сын башмачника, – уточнил Мирко. Как видно, гость владел севинским наречием, но только поверхностно.

   – Тем не менее, Граст выбрал тебя своим учеником. Давно ты у него?

   – Пять лет было минувшей зимой.

   – Стало быть, ты тоже кое-что успел набраться от его мудрости. Нам некогда выбирать. Завтра утром к нашему дану Коворну прибывает сам правитель Оттар Кардракмар, и придворный мудрец нам необходим для церемонии. Ты заменишь Граста!

   – Тебе не кажется, что правитель отнесется достаточно странно к мудрецу моего возраста? – усмехнулся Мирко.

   – Мудрость зависит не от длины бороды, а от содержимого головы, – возразил гость. – И если ты не будешь нести полную чушь, то правитель только порадуется, что в нашей земле столь молодые люди достигают подобных почестей!

   – Иными словами, ты предлагаешь мне стать придворным мудрецом у нашего дана?

   – По крайней мере, на ближайшие несколько дней, – ответил гость.

   – А потом?

   – Дальнейшее будет зависеть от тебя, – вельможа переступил порог, почти силой вдавив Мирко обратно в башню. – Я введу тебя в суть дела, так что позволь нам войти!

   – Раз уж вы вошли, помогите мне похоронить учителя! – с вызовом попросил Мирко.

   – Похороны ему мы устроим после отъезда правителя. А пока – Дарин и Вар, помогите перенести тело в подвал! Думаю, ничего с ним не случится, погода еще холодная.

   Вчетвером они поднялись в спальню мудреца. Вельможа присел на край кровати, взял холодную руку покойного.

   – От чего он умер? – не оборачиваясь, спросил он ученика.

   – Думаю, сердце остановилось. Еще с утра он был бодр и весел, проводил со мной обычное занятие, и вдруг сделал шаг – и упал мертвым.

   – Да, на теле никаких следов насилия, – кивнул вельможа, точно до сих пор он подозревал, что это ученик убил своего учителя. – Несите, – указал он сопровождающим.

   В скорбном молчании они спустились в зал.

   – Меня зовут Доран, – соизволил, наконец, представиться знатный гость. – Я – Хранитель дворца дана Коворна. Все важные дела всегда проходят через меня, и по любому вопросу правитель советуется со мной.

   – Значит, к тебе я и должен обратиться с вопросом, что же я получу за то, что соглашусь?

   Доран понимающе поглядел на юношу.

   – Ты не так прост, как другие твои соотечественники. Чего же ты хочешь за свою службу?

   Мирко некоторое время размышлял, не покажется ли он хранителю дворца слишком жадным, но, наконец, решился.

   – Есть одна девушка... Уже пять лет она лежит почти без движения, лишь изредка приходя в сознание. Никакие усилия врачей не смогли привести ее в чувство. В книгах Граста я тоже не нашел, как лечить ее болезнь. Может быть, личный врач дана Коворна...

   – Конечно, – Доран облечгенно выдохнул. – Конечно, он осмотрит эту девушку сразу, как только Оттар уедет от нас. Кто она, как ее найти?

   – Ее зовут Лия, она из рода Радимов.

   – Я знаю, о ком ты говоришь, – кивнул Доран значительно. – Я знаком с ее родителями. Пять лет, говоришь? Любопытно...Сколько ей сейчас лет?

   – Недавно исполнилось восемнадцать, – ответил Мирко.

   – Значит, тогда ей было тринадцать... Да, все может быть.

   – О чем ты говоришь? – насторожился Мирко. -Ты знаешь, что с ней?

   Доран помолчал, точно размышляя, стоит ли говорить Мирко то, о чем тот должен был догадаться сам – или не знать вовсе.

   – Не хочу тебя пугать, но, боюсь, наш придворный врач уже сталкивался с подобными случаями. И из тех, к кому его звали – впрочем, обычно звали слишком поздно...

   – Значит, и ваш придворный врач не знает, как это вылечить? – упавшим голосом спросил Мирко.

   – Он стар и мудр, я не могу утверждать... Словом, я не могу ничего обещать, кроме того, что он посетит Лию из рода Радимов.

   – Спасибо и на том, – вздохнул Мирко. – Что я должен делать?

   – Завтра на рассвете придешь к боковой калитке замка дана Коворна. Назовешься и скажешь, что ко мне. Тебя проведут.

   Заполнившие башню гости так же внезапно исчезли, и Мирко остался один в давящей тишине.

   Глава 2. Торжественный прием.

   Со всех концов земли во дворец съезжались даны и канхарты, прослышавшие о приезде верховного правителя. Город, обычно тихий, заполнился множеством людей в праздничных нарядах, оживились торговые ряды и лавки ремесленников. С высоты птичьего полета было видно, как из-за самого окоема, с берега моря, который смутно различался на западе, от первых отрогов гор, высившихся на севере, из необъятных просторов степей, простершихся с востока и с юга, стекались в замок вереницы гостей.

   Но совершенно немыслимыми были и меры предосторожности, принятые по случаю приезда Оттара Кардракмара. Толпами по улицам ходили вооруженные воины, на всех перекрестках и во всех воротах стояли наряды, приезжающих и входящих досматривали, невзирая на лица, с ног до головы.

   Мирко, как и все, подвергся досмотру и после него был допущен в замок.

   – В чем ты пришел? – напустился на него Доран. – Где парадное облачение Граста?

   Мирко пожал плечами:

   – Не хочешь же ты, чтобы я надевал наряд покойного?

   Доран горестно вздохнул и, ничего не сказав, сам бросился подбирать Мирко наряд, который бы, по его мнению, подходил придворному мудрецу.

   – Помни, – напутствовал по ходу Доран молодого человека, – больше молчи с умным видом. А если уж чувствуешь, что надо что-то ляпнуть – ляпай лучше из книг, чем из головы. Это иногда производит хорошее впечатление.

   – Человек выглядит бестолковым, – возразил Мирко, – не столько от врожденной глупости, сколько от желания показаться умным – или из страха показаться глупым. Тогда он и «ляпает» что-то, не подумав и не разобравшись, к чему он это говорит.

   Доран молча поглядел на юношу – и промолчал сам.

   Вскоре Мирко был облачен в длинную хламиду темно-синего, почти иссиня-черного цвета и такого же цвета остроконечную шапку. Доран придирчиво оглядел его с ног до головы и, еще раз горестно вздохнув, отправил в парадный зал, где уже собирались гости, ожидающие прибытия Оттара Кардракмара.

   Птицы стаями вились у распахнутых окон в ожидании угощения; но света, проникающего сквозь окна, было слишком мало, чтобы осветить все помещение. В духоте факелов блистали серебром и золотом темные наряды вельмож. Незаметно в дверях появился пожилой кругленький человек с добродушной улыбкой и беззвучным смехом. Смеялся он очень охотно, заговаривал со всеми, кого встречал, и медленно продвигался к середине зала, почти неуловимыми взглядами осматривая помещение. За ним, скрестив руки на груди, следовал молодой высокий севин с равнодушным, если не сказать скучающим выражением лица.

   Мирко присматривался к этой парочке некоторое время, и чем больше смотрел, тем более убеждался, что не ошибается.

   – Задор! – окликнул он севина – сопровождающего, когда те оказались рядом.

   Тот медленно повернулся на окрик, точно вспоминал давно забытое в своей жизни.

   – Садор, – поправил он Мирко. – Меня зовут Садор.

   – Что, встретил старого знакомого? – усмехнулся старичок, сопровождаемый Садором. – Наверное, очень старого?

   – А Оттар уже прибыл? – спросил растерявшийся Мирко первое, что ему пришло в голову.

   – Еще ночью, – кивнул старичок. – Он уже в замке.

   – Как же он проехал, что его никто не видел? – удивился Мирко. Старичок возвел глаза к небу:

   – Кто может проследить путь нашего правителя! Поговорите пока; я думаю, тут можно расслабиться, – он дружественно хлопнул Мирко по плечу. – У Коворна возле каждого кирпича по охраннику. Нечасто моему телохранителю удается поговорить с приятелем.

   Беззвучно рассмеявшись, старичок отошел к Дорану и окружавшим его вельможам.

   – Почему Садор? – удивился Мирко. – Надеюсь, ты меня-то помнишь?

   – Помню, конечно, – отозвался Садор. – Только старое мое имя осталось в старой жизни.

   – А это что за старик?

   – Гвен Кремор, ближайший друг и соратник Оттара Кардракмара, – ответил Садор. – Без него правитель не принимает ни одного важного решения.

   – Ты далеко продвинулся, – кивнул Мирко. – Хотя, я помню, когда ты уходил, мечты у тебя были иными.

   – А ты, судя по твоему наряду, тоже покинул затворничество? – спросил Садор. Мирко смутился:

   – Меня попросили побыть вместо моего учителя на торжественном приеме. Он был придворным мудрецом, но внезапно умер вчера, и я его заменяю.

   Садор понимающе кивнул.

   – У того, кто тебя попросил, изощренное остроумие.

   – Почему? – удивился Мирко.

   – Думаю, на правителя произведет впечатление и твой наряд, и выглядывающие из него мальчишеские щеки.

   – Да ладно! – отмахнулся Мирко. – Сам-то: мы думали, он в отшельники подался, а он оказался при дворе Кардракмара!

   – Так получилось, – пожал плечами Садор, явно уходя от ответа. – Если и рассказывать об этом, то не здесь и не сейчас. Не расстраивайся: как говорится, мудрецу важна голова, а не то, что на ней надето.

   – Доран сказал то же самое, – кивнул Мирко примирительно.

   – Кремор подает мне знак, – произнес Садор. – Сейчас появится правитель; мне пора.

   – Вечером, когда торжественный прием окончится – заходи, посидим, поговорим! – предложил Мирко.

   – Надеюсь, Кремор меня отпустит, – кивнул Садор. – Ты все там же, в доме родителей?

   – Да, только теперь один, – произнес Мирко.

   – Вот как? Я не знал... – грустно сказал Садор. – Ладно, непременно зайду.

   Правителя все не было; зато в зале стали появляться дамы. Блистая нарядом и драгоценными камнями, вошла первая красавица двора, дочь одного из канхартов Дая Видран. Синее платье, синие сапфиры в серьгах и на венце, украшавшем распущенные по плечам, как требовала мода, светлые волосы создавали впечатление, что и глаза ее пронзительно синие; но при ближайшем рассмотрении становилось заметно, что на самом деле они почти бесцветные, водянистые, охотно отражающие синий блеск камней.

   Вокруг Даи тут же закружились молодые вельможи. К ним, улыбаясь направо и налево, приблизился Гвен Кремор в сопровождении Садора. Кремор что-то произнес; красавица засмеялась, а Мирко успел заметить, как глаза ее скользнули с любопытством по молодому охраннику Кремора.

   – Придворный врач тоже не сможет помочь Лие, – произнес кто-то негромко за спиной Мирко.

   Юноша в удивлении повернул голову. Рядом с ним, вжавшись в колонну, стоял человек неопределенного возраста и вида – не то бодрый старик, не то спившийся молодой; не то разорившийся вельможа, не то разбогатевший селянин.

   – Ты от Дорана? – так же негромко спросил Мирко.

   – Ты сам решишь, от кого я, – загадочно отозвался незнакомец. – Придворный врач осмотрит, но он не знает причины болезни. Тот, кто прислал меня, может помочь тебе. Только и ему нужна твоя помощь.

   – Ладно, говори, что вам нужно, – быстро согласился Мирко.

   – Это нужно тебе не меньше, чем нам, – произнес незнакомец. – Ты не делаешь нам одолжения, а помогаешь своей земле.

   – Пусть будет так, – нетерпеливо настаивал Мирко, однако незнакомец не торопился.

   – После окончания приема к тебе подойдут и скажут все.

   Незнакомец словно растворился в камне – более Мирко его не видел, и к выходу он не проходил.

   – Повелитель Камангара, владелец обеих Навварий, владыка Южного предела, канхарт Золотого Острова, кунган Ольгарта – Оттар Кардракмар! – громогласно объявил глашатай.

   Резкая волна пробежала по рядам собравшихся, те расступались, отодвигались от входа, давая дорогу правителю.

   В сопровождении нескольких придворных в залу вошел быстрым шагом высокий седовласый человек в темном наряде. Следом за ним спешила толпа гостей, в том числе и сам хозяин замка, дан Коворн, невысокий полный человек. Рядом с ним выделялись разодетый юноша чуть старше Мирко, смотрящий на всех вокруг с видом непреодолимого превосходства, и высокий тощий вельможа со смуглым лицом и тонким прямым носом, характерным для токомуров. Доран и Кремор незаметно присоединились к вошедшим.

   Пройдя в середину зала, Оттар резко остановился и повернулся. Толпа, точно два крыла, разошлась – и снова сошлась у него за спиной.

   – Я рад видеть стольких доблестных данов в этом зале! – заговорил Оттар. Впрочем, радости в его голосе не слышалось. – Мне понадобятся воины, много воинов. Положение наше весьма суровое. В северных землях гулы объявили о своей независимости, и в Навварии поднял бунт наш наместник! Сейчас, как никогда, нам нужна сплоченность. Поэтому всех, кто помнит свою присягу и готов отправиться в поход за славой и добычей, я жду в своем войске. Я поговрю с каждым, и мы решим, скольких воинов должен он привести и какие у него будут задачи.

   – А как поведет себя Йострем? – осторожно спросил Коворн. – Если мы отправим наших воинов на север, то с юга и запада наши границы с Йостремом оголятся, и можно ожидать...

   – Если тебя так волнует, что сделает Йострем, то вот – посланник Йострема, дан Йонард, – быстро представил Оттар высокого токомура. – Он только что заверил меня, что Йострем всячески поддержит нас в нашей справедливой борьбе.

   Йонард молча поклонился. Оттар продолжил:

   – Коворн! Подойди. Я хочу решить с тобою некоторые дела.

   Коворн несмело приблизился. Доран сделал Мирко приглашающий знак рукой, и юноша поспешил влиться в толпу, окружившую правителя.

   – Я предлагаю тебе стать моим наместником в столице, – произнес Оттар. Коворн поклонился:

   – За что такая честь?

   – Ты мне кажешься надежным человеком, а нынешний мой наместник, дан Вогуром, оказался предателем. Кроме того, в твоем роду были гулы, и ты лучше найдешь с ними общий язык, а они составляют значительную часть населения Навварии.

   – Я рад, – вновь поклонился Коворн. – Только как же я займу это место, если его занимает дан Вогуром?

   – Вот потому я тебе его и предлагаю, – усмехнулся Оттар. – Выгонишь его и займешь его место. А чтобы земли твои не захтрели без правителя, вместо тебя здесь останется мой сын Ойнал, – он указал на молодого человека возле себя. Тот лениво кивнул окружающим.

   – Иными словами, ты хочешь отобрать родовое владение дана Коворна и отдать ему должность наместника? – спросил Мирко, сам удивляясь своей смелости. – Но ведь это неравноценный обмен! Наместник правит лишь до тех пор, пока это угодно хозяину, а хозина можно изгнать только силой.

   – Это кто тут такой умный? – недовольно нахмурился Оттар. Мирко, несмотря на предостерегающее одергивание Дорана, выступил вперед.

   – Я занимаю место придворного советника дана Коворна и обязан следить за соблюдением его интересов!

   – Похвально, – усмехнулся Оттар, разглядев, что юноша перед ним ровесник его сына. – Но несмотря на твой важный пост, ты еще должен помнить о своем возрасте и не встревать в разговор старших!

   – Прошу прощения, – Мирко поклонился, отступая назад.

   – Нет уж, раз ты начал говорить, продолжай. В чем еще ты считаешь интересы твоего хозяина ущемленными?

   – Ты предлагаешь ему шкуру неубитого медведя, как говорят у нас, – набравшись наглости, продолжал Мирко. – Дана Вогурома надо еще изгнать, а хватит ли у дана Коворна сил и опыта для этого?

   – Не волнуйся, в этом я ему помогу, – усмехнулся Оттар. – Верные мне рыцари из северных областей уже движутся к столице, и с юга я надеюсь привести значительное войско. Как показывает пример Вогурома, служба в столице – очень доходна, раз он сумел навербовать стольких сторонников. Так что ты ничего не потеряешь, а, возможно, приобретешь. Ну, так каков будет твой ответ? – настойчиво спросил Оттар дана Коворна.

   Коворн оглянулся в поисках поддержки и, различив взгляд Мирко, кивнул ему головой.

   – Я полагаю, что нельзя дать ответ одним днем, – произнес Мирко.

   – То есть, ты хочешь поторговаться и предложить свои условия? – хмыкнул Оттар. – Что же, даю тебе три дня на раздумье.

   – А потом? – уточнил Мирко.

   – А потом место своего наместника предлагать уже не буду. Заберу землю даром. Устроит?

   – Хорошо, – прошептал дан Коворн. – Я подумаю.

   Доран поддержал с трудом стоящего на ногах хозяина и повел его в боковую комнату, так что Оттар и его люди остались полными хозяевами. Мирко поспешно последовал за Коворном.

   – Кто тебя просил встревать? – грозно зашипел на него Доран.

   – Оставь его, Доран, – простонал дан Коворн. – Он правильно встрял. Оттар даже задумался над его словами. Ты смелый парень, – Коворн нашел в себе силы приподнятсья с кресла, куда его усадил Хранитель дворца. – Мало кто осмеливается возразить нашему Верховному правителю. Но что же мне делать?

   – Не соглашаться, – решительно сказал Мирко.

   – Помолчи, – указал ему Доран. – Ты слышал, что сказал Оттар? Что отберет землю силой.

   – Но на каком основании? – не унимался Мирко. – Или что – он полновластный хозяин в жизни и смерти любого своего подданного?

   – Пусть говорит, – позволил Коворн. – Дело в том, господин мудрец, что у нас заключен довольно строгий вассальный договор. Я обязуюсь выполнять все его приказы. Разумеется, когда я подписывал такой договор, я не думал, что он дойдет до подобных требований. В конце концов, если он захочет, чтобы я сам покончил с собой – что, я тоже должен буду это выполнить? Иными словами, я подписал договор, надеясь на разумность правителя. И теперь он потрясает моим вассальным договором и требует, чтобы я отдал свою землю его сыну!.. Не для того я вкладывал столько усилий, чтобы отдать нажитое какому-то выскочке. Так что... Думай, господин мудрец, на тебя у меня последняя надежда!

   – У тебя есть дочь, – предложил Мирко. – Ты можешь ее выдать замуж за Ойнала и оставить свои владения в своем роде.

   – Что? Выдать Наю за этого?... Господин мудрец, я ждал более умных мыслей! Ная... Ей всего двенадцать лет; да и вряд ли правитель готовил своего сына для брака с моей дочерью! По меньшей мере, он будет искать ему невесту среди дочерей правителей Йострема или Дивианы...

   Мирко вдруг вспомнил книгу по истории, котрую ему некогда давал прочитать Граст – и нужные страницы точно сами начали перелистываться у него в голове.

   – Если положение его действительно настолько серьезно, как он говорит, он не будет ссориться с теми, кто ему еще верен, – заговорил Мирко. – Достаточно тебе просто настоять на своем, решительно ему отказывая в этой просьбе – но при этом предлагая всяческую помощь и заверяя в своей преданности – и он согласится с тобой.

   – Решительно отказывая... – усмехнулся Коворн. – Ты видел, скольких воинов он привел с собой?

   – Подумай, как эти воины, по большей части – уроженцы соседних земель – отнесутся к подобной несправедливости, учиненной над одним из них? Нет, он не станет с тобой ссориться. Сейчас, после измены Вогурома, он не доверяет никому, пытаясь везде поставить своих людей, но он не сможет свирепствовать бесконечно.

   – Надеюсь, ты прав. Итак, что ты предлагаешь?

   Мирко помолчал, собираясь с мыслями.

   – По сути, Оттар сейчас ничем не управляет, – начал он степенно. – В единственном крае, принадлежащем лично ему – в Навварии – идет междоусобица, дан Вогуром со своими сторонниками отбивается от Северных рыцарей, верных Оттару. Далее к северу – Пустынная долина, где уже давно хозяйничают только шайки разбойников. Еще севернее – земли почти независимые, где всем заправляет торговый союз Северная звезда. Велигорье у нас под боком, и все мы знаем, что это такое. Правители радуются, что тамошние хротары держат в порядке горные проходы и платят дань, а уж навязывать им свою волю никто из канхартов не осмелится. Остаются южные земли, где четыре великих канхарта – ты, правитель Золотого острова, правитель Южного предела и правитель Призаливья – еще сохраняете верность Оттару. Но у вас есть близкий и очень сильный сосед – Йострем. Что будет, если вы захотите откачнуться к нему? А поступок Оттара – если он и вправду решит отобрать у тебя родовое владение – восстановит против него и остальных канхартов. Сейчас он пытается диктовать свою волю, еще проявляет строптивость, но надо осознать, что он от вас зависит больше, чем вы от него – и с этой мыслью идти к нему на переговоры. Пусть злится – он не может ставить свои условия.

   Коворн задумался.

   – То, что ты говоришь – справедливо, но когда Оттар вновь вернет былую силу и восстановит свою власть – как он отнесется ко мне тогда?

   – Это будет еще нескоро, – уверенно произнес Мирко. – До той поры надо оказывать Оттару всяческую поддержку, и, я полагаю, если ты своими усилиями поможешь восстановить его власть – не очень при этом напоминая о своих благодеяниях и не усиливая явно своего влияния – он забудет об этом случае.

   Коворн посмотрел на Дорана:

   – Граст был неплохим учителем, а, Доран? То, что советует этот юноша, весьма разумно.

   – Попробуй, дан Коворн, – кивнул Доран. – В любом случае, ты ничего не теряешь.

   – Оставьте меня, – велел Коворн. – Мне надо еще подумать.

   Мирко и Доран вышли в большой зал. Оттар уже ушел отсюда в трапезную, гости потянулись за ним, и зал быстро пустел. Оставшиеся слуги гасили факелы и открывали небольшие окна, закрытые из страха перед неведомыми стрелками.

   – Ну, что же, неплохо, – похвалил Доран. – Во всяком случае, лучше, чем я ожидал. Ты показал себя действительно как придворный мудрец, способный отстоять интересы своего господина. Чего ты хочешь в награду?

   – Я уже говорил, – напомнил Мирко.

   – Ах, молодость! – усмехнулся Доран. – Но согласись – это несерьезно. По крайней мере, этого мало. Даже если девушка встанет на ноги, как вы будете жить? Ты что, полагаешь, что сможешь ей понравиться, оставаясь башмачником?

   Мирко невесело усмехнулся:

   – А ты полагаешь, как большинство сьорлингов, что нет большего счастья, чем добиться положения при дворе?

   – Разумеется! – убежденно воскликнул Доран. – Те, кто заявляет, будто их это не привлекает, просто боятся царящей там острой борьбы!

   – Вот именно, – пожал плечами Мирко. – Должен тебя огорчить: большинство севинов равнодушно к призрачному блеску вашего двора и предпочитает наслаждаться природой.

   – Человек ищет наслаждение в общении с природой, если более он нигде добиться ничего не смог. – усмехнулся Доран с видом превосходства; но в глазах его мелькала неуверенность. – Вы застряли в развитии и варитесь в собственном соку, потому именно сьорлинги завоевали севинов, а не наоборот.

   – Я не очень понимаю смысла твоего замечания, – произнес Мирко. – Ты хочешь меня обидеть? Или ты хочешь утвердиться в собственном превосходстве, связанном с твоим происхождением? Ни то, ни другое тебе не удастся: я не обидчив, а что касается происхождения, то ты и сам в душе понимаешь, что не оно определяет значимость человека.

   – Что же тогда? – спросил Доран, точно подначивая Мирко.