Текст книги "Новая прошивка императора (СИ)"

Автор книги: Николай Бутримовский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 15 страниц)

Глава XIV

Я стоял за барной стойкой и наблюдал, как два человека давно и основательно устроились с выпивкой.

– Я их всех до сих пор ненавижу, Макс! Ненавижу! Понимаешь меня? – пьяно втолковывал один из собеседников своему товарищу, – Там же всё мертво! Умерло давным-давно, в нулевые годы! А мёртвое сам знаешь что…

– Да брось, Паша. Сколько времени-то прошло, у тебя всё хорошо. Я вот забыл и не парюсь, просто прекратил весь этот движ давным-давно. Не думаю, не интересуюсь, другие заботы!

– Тоже подход, давай ещё по одной! Завтра важный день!

– Давай…

Картинка расплылась в алкогольном тумане…

– Герр Климофф, – сидящий за светлым пластиковым столом прилизанный немецкий менеджер улыбнулся мне и показал рукой на пустое кресло. – Поздравляю, вы прошли почти все проверки, и мы п_о_ч_т_и вас приняли, конечно, важным фактором было в том числе и поручительство Пауля. Осталось последнее собеседование…

Я стоял у окна небольшой, по-немецки скромно обставленной переговорки и смотрел, как два человека ведут беседу на самые широкие темы. Кадровика интересовало буквально всё – от того, почему у меня, «прошлого меня» был сетевой ник «Чугунок», до того сколько личных отношений было после эмиграции и натурализации в Германии…

– Значит, ваш ник «Kochtopf», герр Климофф, всего лишь игра слов? И никакого политического подтекста в нём нет?

– Конечно, герр Миллер. Это просто часть нашей культуры и игра слов. Литературная аллюзия, не более – как и в случае с ником моего друга Пауля, которого в сети звали «Атрид»[1]. Да и вообще, я с политикой давно завязал.

– Прекрасно, герр Климофф, замечательно! – выслушивая каждый ответ, немец что-то записывал в журнал, непрерывно улыбался, демонстрировал отличное настроение и хорошее расположение к собеседнику. – Именно ваш культурный код нас и интересует. Нам нужны не просто физики, а русские физики!

Наконец, долгая беседа подошла к концу… Немец бодро вскочил и протянул «тому мне» руку.

– Поздравляю, вы приняты в группу профессора Пауля на должность HiWi[2]…

– Доброе утро, государь, – я открыл глаза и увидел камердинера Труппа.

– Доброе, Алексей Егорович.

Я поднялся с постели весьма озадаченным последними видениями из «прошлого-будущего»… Поскольку слово «хиви» было мне известным, гхм…

«Не мог же я в полицаи пойти?.. Да и эээ, где таких в XXI веке держат?.. Не мог же я завербоваться на польский фронт?.. Странно всё это, зачем им группа русских физиков, именно русских?..» – было ощущение, что я почти всё вспомнил, почти разгадал тайну путешествия во времени.

И это будоражило!

После завтрака мы большой кавалькадой поехали на спортивное стрельбище к Тарнопольскому – пора было немного улучшить собственную безопасность и заодно чуть-чуть продвинуть технический прогресс. После посещения оружейного магазина и знакомства со шляхтичем, я всерьёз рассчитывал на то, что смогу привлечь этого интересного энтузиаста к оружейному производству.

Крайне удачная возможность решения государственных задач частным бизнесом! Именно тот путь, о котором я мечтал!

«Дам ему титул, и будет у меня собственный оружейный барон! Ха-ха-ха!..»

Кавалькада из нескольких фаэтонов в быстром темпе летела по старинной Москве… Точнее, это она для меня была таковой, а для моих спутников вполне себе современной! А я ощущал – это как очередную экскурсию после нескольких дней заточения. Именно сегодня и именно сейчас я окончательно сбросил напряжение последних дней и откровенно наслаждался старорусскими видами.

По улицам передвигалось множество лошадей, тянущих разного рода повозки – часто мне приходилось лишь догадываться об их названиях. На домах красовались всяческие антуражные вывески: «Аптекарские товары», «Коньяк Шустова», «Сахаров», «Цветков» и прочая, прочая, прочая… По тротуарам шествовала пёстрая публика – чисто одетые господа и дамы, оборванные мальчишки-разносчики, крестьяне и рабочие в армяках и тужурках, деловые люди, купцы и приказчики.

В целом народ выглядел значительно лучше тех бедолаг, что я приметил на строительстве железнодорожной ветки, по пути в Лавру… Оно и понятно, вторая столица всё же… Хотя, на взгляд человека из XXI века – всё одно большая деревня! Дополнительного сельского колориту добавляли форменные одежды местных силовиков – никаких привычных мне гимнастёрок и кителей ещё не было! Армейские и полицейские чины щеголяли натурально в кафтанах и армяках с погонами!

Настоящая «руссо рустика»[3]! Сущий кошмар, на взгляд любого прогрессивного человека…

Нет, ничего против национальных русских одежд я не имел, но… Армяки на военных смотрелись весьма дремуче!

«Надо менять форму! А ведь получается, что Никки так и сделал в свой черёд?.. Ну что же придётся и мне!..»[4]

И прямо в дороге я начал думать на этот счёт – вводить гимнастёрку или китель? Известную всему миру фуражку или выбрать кепи? Или пилотки, те, в которых с немцами воевали? А что лучше будет зимой? Ушанки или шлемы по типу как у танкистов? А на какой головной убор удобнее надевать каску?

Вопросов было много, но одно я решил крепко – новая форма для полиции будет на манер того, что я видел на американских полицейских в фильмах про сухой закон!

«Стильно, модно, молодёжно!.. Только фуражку сделаем в русском стиле, картуз купеческий! Ха-ха-ха…»

Наш кортеж выехал на очередную широкую улицу, по центру которой проходила конка! Двойка заморённых лошадок тянула двухэтажный трамвайчик, на крыше которого сидело несколько мужчин, а на первом этаже наблюдалось заметное количество женщин. Кучер время от времени бил в колокол, разгоняя зазевавшихся прохожих. Выглядело всё это весьма авантажно! Когда мы приблизились к этому прототрамваю, он как раз остановился для высадки и посадки пассажиров, люди стали активно перемещаться в обоих направлениях, а на встречу двигалась вторая конка, на этот раз одноэтажная…

Довольный полученными впечатлениями, я оглянулся к сидевшему рядом Владимиру Менделееву и только хотел спросить его мнения об электрических трамваях, как от конок раздался сумасшедший колокольный звон, дикие людские крики, ржание лошадей…

– Что там?.. – снова посмотрел на конки и не стал продолжать вопрос, всё и так было ясно.

Какая-то женщина выскочила из остановившегося вагончика на рельсы и попала прямо под ноги лошадям встречного экипажа! Рядом случилось дорожно-транспортное происшествие XIX века!

– А ну-ка остановись, братец! – крикнул я казаку конвоя, исполнявшему роль кучера.

Пострадавшей повезло – довольно молодая и хорошо одетая дама, вышла из вагона на левую, встречную сторону и оказалась аккурат на пути второй конки. Лошадь сбила её с ног и наступила копытом на грудь, однако дама осталась жива.[5] Её мигом окружила толпа причитающего народа, встречный вагон с лошадями оттянули назад, освобождая несчастную, а уже после подошёл и я с сопровождающими.

– Разойдись, разойдись, православные! – конвойные казаки бросились оттеснять столпившийся народ.

– Густав Иванович, осмотрите даму, – распорядился я, наклонившись к пострадавшей.

Зачем я это сделал? Не знаю, просто сработал инстинкт из того общества… Могу помочь – поэтому и помог. А вот если б не мог, то не факт, что остановился и вообще стал бы запариваться… Такая вот гадская мораль у меня…

Тем временем разогнанный народ начал шептаться. Явно меня признав, несмотря на сбритую шевелюру, которая, впрочем, была закрыта фуражкой.

– Это же государь… Точно государь… Ты смотри, лично помощь оказывать остановился…

Гирш склонился над миловидной женщиной, чьи черты лица были искажены страданием, а я выпрямился и огляделся, в глаза сразу бросился отиравшийся рядом с конвойными казаками оцепления полицейский. Встретившись с ним взглядом, я махнул, подзывая его к себе. Служивый подтянулся и приблизился строевым шагом, на боку у него болталась шашка…

– Городовой Иванов, ваше императорское величество!

– Мы сейчас поедем дальше, а вас я попрошу проследить за несчастной, пусть её доставят в больницу!

– Слушаюсь, ваше императорское величество! Будет исполнено в точности.

– И передайте своему начальству, чтобы о состоянии этой дамы мне был направлен рапорт. Пусть как всё прояснится, отправят вестового прямо в Александрининский дворец.

– Будет исполнено, ваше императорское величество!

– Благодарю за службу, братец!

– Рад стараться, ваше императорское величество!

Тем временем Гирш обзавёлся помощниками, и мы могли оставить пострадавшую и ехать далее… Вскоре оживлённые городские улицы закончились, мой конвой оказался в условленном месте – перед гостеприимно распахнутыми, окрашенными в белый цвет воротами. Сверху над ними была новая деревянная арка с надписью «Торговый дом А. В. Тарнопольскаго».

– И когда только успел, шельмец? Вчера же ещё не было! – показно удивился Гессе.

– Были здесь, Пётр Павлович?

– Конечно, ваше величество! Лично всё осмотрел и проверил!

За забором росли чахлые кустики, а затем открылось оборудованное под стрельбище поле. Хозяин любезно встретил нас и отвёл в пахнущие свежим тёсом павильоны, где на столах были разложены различные ружья и винтовки.

– Прошу, ваше императорское величество!..

– Отменно Антон Витальевич! Отменно, – похвалил я светившегося довольством оружейного коммерсанта. – А где моё садочное ружьё?

– Ваше императорское величество, изволите стрелять по живым голубям или по искусственным?

– Давайте-ка по искусственным! В ногу с техническим прогрессом! – мне сразу вспомнилась вызывающая насмешки привычка Никки стрелять по воронам, выбор был очевиден!

Тарнополький кивнул и подал крутившимся на поле людям какой-то знак. После чего ими почти мгновенно была установлена некая механическая конструкция, на которую водрузили пачку тарелок.

«А это знакомо. Стрелял как-то и даже один раз попасть получилось…»

Вскоре спортивная поляна наполнилась звуками стрельбы и криками «Давай!..». А после завершения развлекухи мы снова уединились с Тарнопольским и Гессе, чтобы обсудить вооружение дворцовой полиции – в течение вчерашнего дня выяснилось, что достаточного количества помповых винчестеров в Москве быстро приобрести невозможно – во-первых, и оружие слишком уж новомодное, во-вторых, покупатели его оценили и хорошо разбирали.

– Да и в целом, ваше императорское величество, – оружейник Тарнопольский довольно сощурился, – В последнее время дела идут очень хорошо. В том числе и благодаря коронации – в городе резко повысился спрос. Полагаю, что много платёжеспособных гостей. Берут всё – и револьверы, и ружья для охоты, да и садочные неплохо расходятся.

– Значит, есть в России рынок гражданского оружия?

– Есть, как не быть.

– Отменно Антон Витальевич, отменно. Если послужите мне на ниве разработки и открытия производств новых образцов, то родина вас не забудет!

– Приложу все усилия, ваше императорское величество!

Мы ещё немного поболтали между выстрелами, оказалось, что Тарнопольский планирует активное участие в промышленной нижегородской выставке. Это мероприятие уже два дня как начало свою работу, однако основные события ожидались там через месяц.

– Планирую быть на выставке в июле, ваше императорское величество, – Тарнопольский как-то хитро на меня посмотрел.

Возникла пауза, я попытался сообразить – в чём же дело… И вспомнил! Согласно высочайше утверждённому расписанию поездок государя, которое показывал мне Танеев, Ники с супругой также планировали посетить выставку в июле…

«Вот весь деловой бомонд туда и рванёт… Ну а что, и мне, в конце концов, тоже удобно!..»

– Отлично, Антон Витальевич. Возможно, мы там сможем увидеться. На выставке будет работать полевое отделение моего секретариата, вы непременно отметьтесь там. Гарантий дать не могу, но постараюсь уделить вам немного времени наряду с остальными промышленниками и техническими энтузиастами державы нашей…

На обратном пути Гессе, который находился со мной в одном фаэтоне, спросил:

– Ваше величество…

– Пётр Павлович, дозволяю в близком кругу или в моменты опасности обращаться без излишнего титулования – «государя» будет более чем достаточно или по имени-отчеству. В конце концов, мы с вами более-менее разобрались в причинах столь успешных действий нападавших, и вины на вас и тем более опалы, я не возлагаю.

– Рад стараться, государь! Так вот, хотел спросить – вы упомянули полевое отделение секретариата, но такое учреждение отсутствует. Планируете реформировать императорскую главную квартиру? Кстати, меня и генерал Рихтер[6] просил узнать, не прогневал ли он чем вас?

«Ах вот оно что…» – я мысленно ударил себя по лбу.

О существовании главной квартиры я кое-что знал до переноса, но сведения были отрывочные и мне не вполне понятно было, как там всё устроено. А организация была не из простых, занималась она вопросами взаимодействия самодержца с военными, хозяйственными делами конвоя, обеспечением путешествий, а также аудиенций во время этих мероприятий, работа с иностранными военными и морскими депутациями, к ней же относились мой лейб-медик и принятие прошений на высочайшее имя. В принципе она в какой-то мере заменой секретариата, но…

На мой взгляд, который я окончательно сформировал, изучив списки состоящих при дворе лиц, это был какой-то очередной устаревший монстр. Пережиток древности, сохранившийся из тех времён, когда Россия была чисто военной империей. Но та эпоха безвозвратно прошла лет этак пятьдесят назад, когда европеоиды по результатам Крымской войны загубили нам всю николаевскую индустриализацию.

А ещё я попросту не желал вникать во внутренние перипетии этого механизма… Ведь именно в ней находилось сосредоточие всей феодальной сущности современной России – там на службе числились все эти загадочные для меня генерал-адъютанты, флигель-адъютанты, просто состоящие непонятно для какой надобности при императоре генералы и прочая, прочая… А также туда структурно входил Конвой и мой собственный сводный пехотный полк!

Вот как! Мало того что силовые подразделения личной охраны были организационно раздроблены, да ещё и не подчинялись императору напрямую, а имели ещё двух промежуточных руководителей – начальника этой самой квартиры и военного министра…

И если в обычное время это было условно нормальным, то в случае Февральской революции, когда против царя восстали ближайшие военные начальники, такое положение дел могло оказаться гибельным!

– Пётр Павлович, – наконец после некоторых раздумий ответил я коменданту. – Действительно, будут реформы, само время требует от нас изменяться! В полной мере я ещё не определился, пока готов сказать лишь, что все мои охранные подразделения будут выведены из военного министерства и подчинены коменданту. Будет создана имперская служба охраны!

«Со своей конвойной кавалерией, пехотными и железнодорожными частями, артиллерией, а будущем и авиацией с танками!.. Под прикрытием бронепоездов меня так просто не заставят отречение подписать!..»

Была и ещё одна причина, почему это следовало сделать – в преддверии обдумываемых реформ, я желал максимально разграничить царские службы и общегосударственные…

«Ах ты ж…» – внезапно мне стало ясно, что совершенно бессознательно выстраивается некий аналог президентской вертикали XXI века: апешечка и ФСО.

Настроение резко упало и всю остальную дорогу ехали молча, в голове крутились размышления над странным вывертом судьбы – мне воленс-ноленс приходилось копировать решения того, кого я сначала не любил, потом просто глухо недолюбливал, а после, поумнев и вкусив «чужого хлеба» сполна стал воспринимать равнодушно, как необходимое и даже полезное обществу зло и функцию, а не человека.

«А вот сейчас… Я его понимаю и принимаю всю его правоту… Чудны дела твои, господи!..»

После обеда, который здесь по-прежнему именовался вторым завтраком, ко мне буквально прорвались силой, испортив отдых и прогулку «дружбаны» и даже не в полном, а в, так сказать, расширенном составе – к ним присоединился геройский братец Кирюха.

Пришлось снова занимать овальный зал… Разговор ожидаемо пошёл про корейско-китайские дела – похоже Витте слил мои решения интересантам.

«Империалисты-косплееры хреновы…» – ругался я про себя, слушая горячую и страстную аргументацию.

– Всё сказали? – я тяжёлым взглядом обвёл кружок юных империалистов, – Тогда поступим пока так. Сандро, выйдем на минуту, переговорим. А вы, друзья мои, дождитесь нас.

Я резко встал, пристально смотря на Сандро, который также немедля вскочил.

– Идём…

По выходу из зала бросил конвойцу не оборачиваясь:

– Мои друзья нас дождутся, проследить.

– Слушаюсь, ваше императорское величество.

Молча и только вдвоём, лишь где-то в дальних концах коридора маячили «дежурные секретари от Гессе», мы добрались до одного из пустых кабинетов неподалёку. Закрыв дверь и коротко оглядев уютную обстановку, я обернулся к «вменяемому» великому князю.

– Неужели ты не понимаешь, к чему ваши игры ведут? Денег хочется, власти?

– Признаться, я не узнаю тебя Никки, ты же сам…

– Оставь, – прервал я его. – И слушай! Мы столетиями расширялись в пустоте, там, где не было преград… На юге ещё Пётр упёрся в Турцию и Персию, на западе, так и вообще словно кипящий котёл бурлит, того и гляди крышку нашу сорвёт! Устанем обратно прилаживать! Больше века туда границу двигаем, забирая, то, что считаем своим. А результат? Болгария под германцами, Румыния… Про Буковину и так всё понятно… Да даже Польша и Финляндия в любой кризисный момент отвалятся, и мы просто потеряем всё, что туда вкладывали! А почему так? Потому что для Европы с нашей стороны пустота! Им давить на нас проще, там население, экономика, промышленность… А у нас? Но это к слову, мы это решим!

Я прервался, выдохнув, и поискал глазами графин, желая промочить пересохшее горло, но кабинет был пуст…

– Держи, – взиравший на меня с распахнутыми глазами Сандро протянул мне серебряную фляжку.

– Как у Папа́, – хмыкнул я, и сделал обжигающий глоток.

Коньяк был хорош… Кстати, надо и об индустрии самогоноварения подумать… Почему бы русской старке не конкурировать с ирландским вискарём? А через тридцать лет, если не расстреляют, заделаюсь бутлегером в САСШ, буду с Массерией и прочим отребьем конкурировать! Зальём Калифорнию бухлом так, что там алкоголизм вместо кино станет важнейшей из профессий!

– Единственное место, куда мы можем идти, где возможно расширение, это Дальний Восток! – сказал Сандро, – Мы же об этом столько раз говорили.

– Верно, да только решения глупые приняли. Непродуманные! Широко шагнуть хотим, шаровары лопнут! У нас там пустота не только снаружи, в Тихом Океане, но и внутри. Пустота гораздо более страшная, чем здесь на Западе по сравнению с Европой. Пустота практически абсолютная. А с той стороны океан, и свободные транспортные коммуникации! И населённая Азия! И Япония, император которой не испугался и отобрал всю землю у своих даймё, отдав её бесплатно крестьянам. Ты понимаешь? Он стал для них не сказочным, а реальным божеством! Загнал аристократию на службу и дал народу землю! Ты понимаешь? Через десять лет при поддержке Англии они просто пробьют тонкую скорлупу нашего тамошнего флота и далее пустота! Поэтому я не буду вкладывать ни копейки в китайские или корейские проекты пока не построим на своём берегу Амура железную дорогу и не встанем крепко во Владивостоке, Находке и на Сахалине!

– Но ведь я именно поэтому и подавал тебе записку о флоте! – вскинулся Сандро.

Примечания

[1] Это пасхалка, может кто-то и разгадает.

[2] HiWi – Hilfswissenschaftler, ассистент-исследователь или младший научный сотрудник на наш лад. А есть более известное слово «хиви» – Hilfswilliger, «добровольный помощник», немецко-фашистский прислужник из числа пленных, оккупированного или угнанного в Германию населения.

[3] Русское село.

[4] В описываемое время использовалась форма Александра III, император яростно любил всё русское и ввёл форменную одежду в «русском стиле», которая была сродни крестьянским армякам. Служивые эту форму не любили и постоянно старались вводить неуставные элементы.

[5] Конки были источником частых происшествий, подобные случаи известны. Электрический трамвай к этому времени тоже уже существовал, первый появился в Берлине.

[6] Оттон Борисович Рихтер (01.08.03.02.1830.1908) генерал-адъютант, генерал от инфантерии, в моменте управляющий делами Императорской главной квартиры, после состоял при императоре, входил в Государственный совет.

Глава XV

– А скажи-ка, дядя, – схватив его за орлёную пуговицу военно-морского мундира, я притянул Сандро к себе и буквально зашипел в лицо. – Когда ты эту записку составлял, о чём более думал? О пользе государевой али о том, чтобы братца свово Алексашку с места согнать, да самому на оное взгромоздиться? И вместо броненосцев рубины мамзелям покупать?

– А… Да я… Никки, ты что? – испуганно отпрянул от меня Сандро, и пуговица с треском оторвалась, оставшись у меня в руках.

– Плохо пришита, – пожал плечами я, – Запори на конюшне своего портного.

– Никки, что происходит? Я и в мыслях… Всё, что я писал, весь этот план только для того, чтобы не было так с Японией, как ты сейчас описал.

– Точно?

Сандро размашисто перекрестился…

– Ладно, про портного тогда забудь, шутка это. И слушай моё слово, исполнишь, быть тебе в пантеоне героев отечества. Не исполнишь, поживёшь ещё спокойно и небедно в Ницце или ещё где. Твой выбор.

– Слушаю, Никки.

– Предлагаю тебе пост наместника Дальнего Востока – Забайкалье, Хабаровск. Охотское море, Камчатка, Сахалин, Курилы, Владивосток и прочая. Границы наместничества ещё определим точно. Задачи – достроить Великий Сибирский Путь! Заменишь меня в комитете, поставить судостроительный и судоремонтный заводы во Владивостоке, купим их в САСШ или ещё где. Проложить железную дорогу вдоль побережья, всемерно развивать местные промыслы, добычу угля в Сучанской долине! Заменить кардиф с островов[1]! У тебя там рынок сбыта под рукой огромный, с половину мира! Построить железную дорогу от Хабаровска к Татарскому проливу и организовать паромную переправу, построить железную дорогу по Сахалину, развивать там сеть незамерзающих стоянок и портов. Когда железка дотянется до Хабаровска, то правительство начнёт переселенческую программу для крестьян, в твои задачи входит пригляд и за этими заботами. Ну и флот с армией! Укрепляй Владивосток и иные выгодные позиции, судостроительную программу мы исправим, будут у тебя и корабли и прочее. Сформируем там пару сводных гвардейских дивизий с ротацией из центра. Будет, с кем балы проводить, ха-ха-ха!

– Изрядно, – прошептал Сандро, когда я закончил смеяться. – Не боишься, что испорчу тебе начинания?

– Ну на мне поболее висит. Как говорят наши японские друзья: «долг самурая тяжелее горы, а смерть легче пёрышка». Если ты готов взяться, то исполнишь, а я тебе помогу, будут и люди в помощь и прочее.

– Мне нужно подумать, Никки.

– Конечно, но недолго. Времени мало! Дай-ка ещё глотнуть!

Мы попеременно приложились к фляжке, и Сандро спросил:

– А как же наши друзья? Что они ждут?

– Объявления моей монаршей воли. Я не буду запрещать Русско-китайскому банку операции в Китае, но там не будет ни копейки государевых средств! Пусть торгуют чаем в Шанхае, лезут в тамошний сеттльмент, пусть всякие там Морозовы со своими французскими друзьями мошной трясут. Однако я настойчиво попрошу Эспера обратить внимание на наши земли. Пускай там проекты реализует! Железная дорога, заводы, промыслы, фактории, порты! То же порекомендую и остальным.

– Я согласен, Никки, – внезапно сказал Сандро.

– Ну и слава богу! – размашисто перекрестился я, пристально глядя на «адекватного» Романова.

Конечно, адекватность сия была изрядно преувеличена интернет-комментаторами, ибо основывалась на его собственных воспоминаниях, написанных уже в изгнании, после революции:

«А кто же сам себя не похвалит и не оправдает?..»

И кроме этого, мне были известны про него парочка компрометирующих фактов. Во-первых, он залетел с участием в так называемой «безобразовской клике». Это был самый настоящий венчурный стартап с империалистическим уклоном, схема бизнеса предполагалась следующая: имелся пустой и к тому же монопольный, при связях членов клики, рынок сбыта – шпалы на строительство КВЖД и ЮМЖД[2]. Лес рос в Северной Корее, но на Корею претендовали японцы, поэтому от государства требовалось обеспечить силовую поддержку в виде некоторого количества военных, а концессионеры должны были валить лес, делать шпалы и рубить баблишко.

Но что-то, как всегда, пошло не так, дохода не получилось, и поэтому, чтобы не страдало реноме царственных пайщиков, деньги тупо выплатили из казны. Не стерпев такого перформанса, ранее дважды кинутые с Ляодуном и разделом Кореи, джапы прислали свой флот в Порт Артур с предъявой… Последствия всем известны…

Однако было ещё и во-вторых, насколько я слышал, Сандро виноват в принятии решения о походе Второй Тихоокеанской Эскадры. По крайней мере участвовал в этом и поддерживал. И Рожественский, совершив невероятное чудо, проведя не самые лучшие корабли через половину мира без обязательных на море случайностей попал в ловушку…

«Ну теперь-то я знаю, про всё это и попробую не допустить и проследить… Всё равно других людей нет или мне они неизвестны… А ведь пост большой, нужен человек из августейшей фамилии… В прошлый раз назначили бастарда[3], он и нарулил!»

– Подожди, – я остановил его у самой двери и, тяжело положив руку ему на погон, сказал:

– Никогда более я не повторю этих слов, внимай. И отвечать не надо. Упаси тебя бог, Сандро от двух вещей – предать моё доверие внутри семьи и затеять интриги с родственниками, и предать моё доверие в деле и начать набивать карманы в ущерб делу. А про остальное ты и сам знаешь, я в тебе достаточно уверен, чтобы попусту воздух сотрясать.

Великий князь лишь коротко кивнул, и мы одновременно шагнули к двери.

В коридоре уже собралась компания из одного конвойного кавказца и трёх дежурных секретарей, двое из которых были из «ведомства Гессе», все, даже гражданский чиновник из МИДа, которого порекомендовал Лобанов, вытянулись во фрунт. Я благосклонно кивнул и сказал:

– Мы обратно к нашим друзьям! Распорядитесь самовар подать.

– Уже сделано, ваше величество, – ответил мне молодой дежурный секретарь Шиллинг.

– Благодарю, Маврикий Фабианович[4]

Когда мы вернулись в овальный зал, то ожидающая нас команда «дружбанов», синхронно оторвалась от самовара с плюшками, а кое-где сверкнули серебром узнаваемые карманные сосуды.

Пауза, мы с Сандро молча проходим к столу, а глаза «дружбанов» явно следят за оторванной пуговицей.

– Налейте-ка мне чаю, друзья, – я движением руки остановил трущегося у стены слугу и глазами отослал его за дверь.

Быстрее всех опомнился примкнувший к команде «дружбанов» мой спаситель Кирюха. Сидя на стратегически важном направлении – у краника, он подхватил стакан в подстаканнике, кружек из чайных сервизов я приказал мне никогда не подавать, и налил мне ароматного напитка.

– Уфф, хорош чаёк, – сказал я, отпив кипятку. – Спасибо.

Общество молчало и внимало своему монарху.

– Мы обсудили ряд личных моментов с дорогим дядей, – я отсалютовал тоже пьющему чай Сандро. – И я готов явить, так сказать, свою волю. С этого момента никаких уговоров передумать! Решение окончательное и ваш выбор участвовать в будущей плодотворной работе или нет. Заставлять не буду. Ясно вам, друзья мои?

Ну кто откажет императору, который только что оторвал пуговицу великому князю? На меня обрушился шквал заверений в верности и готовности совместно приносить пользу России…

«И своим карманам… Кхе-кхе…»

– Моё слово, – подняв руку, дождался, пока все смолкнут, – В Китай мы не полезем, в будущем возможно будем брать подряды или концессии на строительство дорог для нашей торговли. Но это произойдёт не менее, чем через десять лет, а до тех пор забудьте. Сандро отправляется во Владивосток моим наместником, с определёнными инструкциями по реализации тамошних проектов. Инструкции эти у него не выпытывать! Не ставьте моё доверие к себе под сомнение, а вот чем можете быть полезны – обязательно спросите! Дел там будет много, на всех хватит и службы, и вознаграждения за неё! Ясно вам, друзья мои?

Все синхронно закивали, и пряча недовольные лица, наперебой принялись убеждать меня в дружбе и желании участвовать в проектах вместе с Сандро.

«Ну чисто сходняк у крёстного отца… Руку им для поцелуя, что ли, протянуть?.. Ха-ха-ха!»

Чуть позже, оставшись с Сандро наедине, напоследок ему сказал:

– Приходи к шести часам пополудни, я буду проводить совещание по морским и военным делам. Будут оба министра, а также дяди Ник-Ник младший и Сергей, – Сандро удивлённо на меня посмотрел, а затем понимающе улыбнулся…

Ещё бы он не понял, ведь Сергей Михайлович[5], известный в будущем великий князь-артиллерист, сегодня ещё не состоялся в таком качестве… А был всего лишь двадцатишестилетним командиром батареи, не получившим ещё даже чина полковника. И он уже был приглашён на сходку с руководителями военных и морских министерств, а Сандро узнал о ней только сейчас.

«Что это было? Экзамен… И демонстрация!»

Я и брата его младшего позвал для того, чтобы Сандро осознал. Окончательно понял, что я возлагаю на него небывалую ответственность.

«Надеюсь, помогло, а точнее, лишь время и покажет!»

К вечеру прибыли на доклад военный и морской министры.

Следовало, наконец начинать разбираться с великим наследием предков! С армией и флотом!

На мой, далеко не самый просвещённый взгляд – после петровских реформ, которые иначе чем чудом и не назвать, Россия из феодальной державы третьего разряда превратилась в военную европейскую империю первой величины. Да, цена этого всего была немаленькая, и эффективность функционирования нового государства также весьма неоднозначна…

Но! Нас не сожрали, не превратили в колонию, как ту же Индию или позже отдельные территории Китая. Однако за всё нужно платить! И преобразования Петра Великого, а также более поздние деяния его последователей, создали весьма противоречивый продукт скрещивания феодализма, меркантилизма и полуживого капитализма с бродящим где-то призраком империализма…

В общем, сейчас мы имели хищную, выпестованную в многочисленных войнах первоклассную военную аристократию. Все они воспринимали возникающие с 50-х годов проблемы, как явление временное и страстно желали новых побед и такого же красивого империализма, как у соседей… Вот только, к сожалению, страна эти их желания уже не могла реализовать.

«Классическая революционная ситуация с верхами и низами, но под другим углом зрения. Ха-ха-ха!»

Встреча уже традиционно состоялась в овальном зале Александрининского дворца. Дождавшись, когда приглашённые устроятся за столом, махнул лакею заносить очередной самовар. Министры немного удивлённо переглядывались, кося на Михайловичей. И если в отношении Сандро у Чихачёва могли быть какие-то неверные догадки, то молодой Сергей всех сбивал с толку.