Текст книги "Чайки возвращаются к берегу. Книга 2"

Автор книги: Николай Асанов

Соавторы: Юрий Стуритис
сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 23 страниц)

Началась подготовка к отбытию в Лондон.

12

Начальник английской разведывательной школы отныне взял новых учеников под постоянное наблюдение.

Под его контролем готовились они и к выброске воздушного десанта. Биль, Альвирас и Лидумс наполнили мешки песком, уложили их в плетенные из железной проволоки корзины, обшитые брезентом. Получилось полторы тонны груза: по двести пятьдесят килограммов для Биля и Альвираса и тонна для Будриса. Генеральная репетиция должна была произойти в Англии, недалеко от загородной шпионской школы.

Вылет был назначен на первое апреля, но погода оказалась нелетной, и шпионы всю ночь слонялись по злачным местам Мюнхена.

Утром второго апреля их доставили на знакомый аэродром в Фюрстенфельдбрюке.

Погрузили предназначенные для выброски корзины с грузовыми парашютами, затем устроились сами, и самолет пошел в Англию.

После долгого полета приземлились неподалеку от Лондона на военном аэродроме. Там их встретил Малый Джон; он предпочел путешествовать с бо́льшим комфортом, на пассажирском самолете. Малый Джон взял личные вещи участников группы, мило помахал рукой и пообещал ждать в школе.

Репетиция воздушнодесантной операции началась в двадцать один час. Самолет поднялся в воздух, хотя был сильный, порывистый ветер. На замечание Биля о том, что при таком ветре прыгать опасно, начальник школы философски заметил, что неволен выбирать погоду ни для тренировок, ни для настоящего прыжка в тыл противника. Биль умолк, только с опаской поглядывал в темный иллюминатор.

Эта репетиция проводилась в максимально приближенных к подлинной десантировке условиях. Каждый получил оружие, рацию, шанцевый инструмент. После приземления они должны были спрятать парашюты, отыскать в темноте груз – двухсотпятидесятикилограммовые корзины, отметить местонахождение груза и спрятать его; затем сделать двадцатикилометровый бросок в намеченное на карте место встречи, а во время броска установить связь с центром по рации.

Задание, предложенное Лидумсу, было куда легче. Он должен был проследить за выброской груза для Будриса, на следующем круге выброситься и отыскать этот груз, а затем направиться прямо в здание разведывательной школы.

Лидумс приземлился довольно точно и скоро отыскал свои корзины. Упаковка уцелела, хотя груз вынес довольно сильный удар при приземлении. Погасив грузовые парашюты и сориентировавшись на местности, Лидумс быстро добрался до базы. Там его встретили начальник школы, Малый Джон, два специалиста по ведению подрывной войны и еще несколько человек, которых он не знал. Начальник сообщил, что выброска десанта прошла успешно: Биль и Альвирас встретились и уже передали на базу первые радиограммы. Вернутся они днем, машина ждет их в условленной точке. По поводу успешного окончания парашютных тренировок в школе был устроен парадный ужин, на который начальник пригласил и «мистера Казимира».

Утром Малый Джон уехал в Лондон («с отчетом», как сказал он), пообещав как можно быстрее вытащить туда же и Лидумса. Но начальник школы имел на мистера Казимира свои виды. Едва Малый Джон уехал, как начальник повел Лидумса в стрелковый тир.

В стрелковом тире, довольно обширном подземном убежище со стендами и мишенями, с бетонными укрытиями для стрелков, их ожидал инструктор по стрельбе и оружию сержант английской службы, назвавшийся Альбертом. Альберт выдал Лидумсу для испытаний с десяток пистолетов разных систем и автомат «Стенган». Лидумс должен был изучить и пристрелять это оружие, чтобы определить, какие системы лучше всего подходят для применения в лесных условиях Латвии. Во время испытаний оружия Альберт и начальник школы тщательно следили, чтобы Лидумса не увидел никто из шпионов, проходивших специальное обучение в той же школе. Одним словом, это опять была тюрьма, и понятно, как обрадовался Лидумс, когда как-то поздним вечером за ним приехал Малый Джон.

– Вас с нетерпением ожидает мисс Нора! – пошутил он, входя в заваленную оружием комнату Лидумса.

– Ах, черт побери! Я и забыл о подарке для нее! Она так любезно проводила меня в эту поездку! – спохватился Лидумс.

– Зато я вспомнил! – похвалился Малый Джон и показал левую руку. На безымянном пальце сверкало злополучное кольцо с аквамарином.

– Когда это вы успели?

– Кольцо уже ожидало нас у английского ювелира по указанному немецким скупщиком адресу. Я побоялся, как бы ювелир не соблазнился каким-нибудь предложением, и поторопился забрать его. Прошу вас! Это может быть великолепным подарком для Норы!

Он снял кольцо и передал Лидумсу.

Лидумс торопливо переоделся в штатский костюм… Впереди были более трудные дела. Он надеялся на скорое возвращение в родную страну.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

1

В Лондоне Лидумса ожидали новые испытания.

Он едва успел принять утренний душ, как зазвонил телефон. Большой Джон обещал быть через четверть часа. С точки зрения Лидумса, в «Норде» могли бы и не спешить, дать ему отдышаться после долгой и утомительной командировки. Но сказать Большому Джону об этом он не успел: тот быстро положил трубку. Вот эта торопливость и наводила на мысль: в «Норде» опять что-то стряслось.

Лидумс торопливо побрился, оделся и спустился в нижний холл. Во время его отсутствия порядок в доме оставался неизменным, бар был полон, завтрак ожидал на столе, приятно пахло свежим кофе: миссис Пегги заслуживала всяческих похвал. Лидумс едва успел проглотить чашку кофе, как появились гости.

Большой Джон показался Лидумсу хмурым, а Вилкс, сопровождавший шефа, был вообще мрачен. Он молча поздоровался с Лидумсом и сразу ринулся к бару, чтобы не мешать Большому Джону, который, как понял Лидумс, приехал с дурными новостями.

Впрочем, Большой Джон не торопился. Он радушно приветствовал Лидумса, похвалил его за спортивный вид, принялся расспрашивать, как понравилось ему в Германии, что любопытного увидел он у американцев, как вели себя Биль и Альвирас… Вилкс очень кстати приготовил всем троим виски со льдом.

Лидумс держался непринужденно, курил, вытянувшись в кресле, хотя его и подмывало спросить: что произошло в «Норде»?

Но вот Большой Джон, по-видимому, принял какое-то решение. Он отставил пустой бокал и, глядя прямо в глаза Лидумсу, сказал:

– Ваш знакомый Петерсон убит в Латвии, под Ригой…

Лидумс вздрогнул и тоже отставил бокал. Напрягшись, подавшись вперед в кресле, он, не мигая, глядел на Большого Джона. Тот понял этот ожидающий объяснений взгляд, махнул рукой, как будто не знал, что ответить, и попросил Вилкса:

– Налейте мне чистого, Вилкс. И Казимиру тоже.

Все трое выпили молча, как на поминках. Большой Джон сказал:

– Я просил Силайса, чтобы он сам сообщил вам эту печальную весть, но Силайс в полной прострации.

Вилкс угрюмо добавил:

– Силайс сам обучал Петерсона. И не напрасно: Петерсон много обещал в будущем. Спокойный, храбрый, решительный человек. Через два года он мог бы вернуться в Лондон… И такое несчастье!

– Но может быть, это ошибка? – неуверенно спросил Лидумс.

– К сожалению, нет, – сказал Большой Джон. – Петерсон по расписанию радиосвязи дважды в неделю выходил в эфир. Месяц назад связь с ним прекратилась. Мы запросили Бертулиса, Делиньша и Будриса о его судьбе. Признаться, мы особенно беспокоились о группе Будриса: Петерсон знал все их базы, и, если бы он попал к чекистам, нашим друзьям пришлось бы чрезвычайно трудно. Вот ответ Будриса…

Он вынул из своего портфеля большой лист бумаги и передал Лидумсу.

«У нас дома все спокойно, —читал Лидумс.  – Относительно нашего друга удалось выяснить следующее:

Вечером двадцать восьмого марта на Рижском взморье, в районе Дзинтери, проходили какие-то воинские учения. На улицах появились крытые автомашины с выдвижными антеннами, передвигались в разных направлениях солдаты с большими ранцами за спиной, над которыми тоже виднелись антенны. Несколько улиц были перекрыты военными грузовиками и регулировщиками с красными флажками. Внезапно на одной из дач в конце поселка поднялась стрельба. Стрельба продолжалась примерно минут пятнадцать. Начало стрельбы фиксируется по-разному: от двадцати одного часа пятнадцати до двадцати одного часа тридцати. К даче подошли несколько машин «Скорой помощи» и спешно направились в Ригу. После окончания тревоги жители слышали, как переговаривались солдаты: речь шла о двух диверсантах, которые не захотели сдаться и были убиты в перестрелке. Со стороны «синих» убиты трое и несколько человек легко ранены. Жители, осматривавшие дачу на следующий день, рассказывают, что в ней сорваны двери, выбиты стекла, видны пулевые пробоины. На даче до сих пор находятся несколько солдат, которых сменяют раз в сутки. Полагаем, что рация Петерсона была запеленгована «синими», а сам он и его помощник убиты при попытке ареста. Временно прекратили радиосвязь с вами и пересылаем сообщение письменно. Будрис».

Лидумс молча вернул письмо Большому Джону.

– Вам приходилось видеть эти переносные пеленгаторы? – спросил Большой Джон.

– Нет, – ответил Лидумс.

– А как запеленговали вас, Вилкс?

– Мы увидели эти самые крытые автомашины с выдвинутыми антеннами. Пришлось немедленно уходить.

– Не слишком ли много несчастий в такое короткое время? – сурово спросил Лидумс. – В Германии мне сообщают о гибели половины морского десанта в Латвии, здесь, в первый же день, о гибели Петерсона… Не слишком ли мы полагаемся на нашу радиосвязь? Как я понимаю, Петерсон выходил в эфир не реже, чем схваченный чекистами американский шпион Бромберг? А у Будриса работают, по меньшей мере, четыре радиостанции… Вдруг запеленгуют не просто одиночную станцию, а всю группу Будриса?

– Мы уже подумали об этом, – хмуро ответил Большой Джон. Будрис предложил использовать для радиосвязи автомашину, с тем чтобы как можно чаще менять месторасположение рации. Но после неудачи с катером Хельмута Клозе и в связи с гибелью Петерсона мы дали ему строгое указание. Вот, ознакомьтесь!

Лидумс внимательно прочитал «указание»:

«№ 286 с. Определенно исключаем, что причиной трагедии Петерсона является только лишь пеленгация. Но вам, Будрис, следует немедленно прекратить свою радиосвязь с нами приблизительно на два месяца. К нам по радио обращайтесь только в случаях абсолютной необходимости, хотя мы и продолжаем вас слушать всегда согласно расписанию связи. Отбросьте мысль об использовании автомашины для проведения сеансов радиосвязи, как слишком рискованную».

Передавая радиограмму обратно Большому Джону, Лидумс подумал: англичане как бы просят у меня прощения за смерть Петерсона. Но для Будриса возникла небольшая пауза… Теперь он на продолжительное время избавлен от необходимости готовить все новые и новые дезинформационные сведения, которые был вынужден передавать англичанам через несколько радиостанций одновременно.

– Что ж, на некоторое время это правильный выход, – задумчиво сказал он. – Но ведь для того, чтобы провести подготовленное десантирование с воздуха, все равно придется «оживить» одну из раций Будриса, И тогда для уточнения всего плана воздушного десанта придется прибегнуть и к автомашине… – Он внимательно смотрел на Большого Джона.

Большой Джон кивнул Вилксу на столик с напитками, чтобы тот налил и принес бокалы, медленно выпил свой, подождал, пока выпили собеседники, сказал:

– Боюсь, дорогой Казимир, что мы напрасно мучили вас парашютными прыжками!

– Почему? – удивленно спросил Лидумс.

– Мы только что консультировались с военным министерством. Оно категорически против попытки перебросить вас по воздуху.

Вилкс, очевидно все еще переживавший смерть Петерсона, неожиданно вышел из себя:

– Черт знает что! Там наши парни, наверно, голодают, сидят без оружия, а тут какие-то господа в пышных мундирах боятся за самолет!

– Перестаньте, Вилкс, – холодно остановил его Большой Джон. – Мы могли бы и не согласиться с военными в пышных мундирах, – передразнил он разозленного Вилкса, – но мы посоветовались с самим Будрисом. Вот наш запрос. – Он вынул из портфеля несколько листов и прочитал:

– «Дорогой Будрис! Взвесив и рассмотрев все возможные методы проведения операции по возвращению нашего друга, мы нашли, что воздушную операцию было бы легче провести, нежели морскую, особенно после неудачи нашего друга Клозе, если бы только вы смогли организовать прием. Речь идет о тонне груза для вас и о нескольких людях с грузом в двести пятьдесят килограммов на каждого. Поэтому просим сообщить ваши соображения о наиболее подходящем времени для такой операции весной, а также и ваш расчет, сколько груза для вас и сколько человек с поименованными грузами вы смогли бы принять за одну операцию, с тем чтобы сразу и как можно быстрее убрать все с места выброски. Хотелось бы также знать точно, не доставит ли вам дополнительных трудностей одновременная выброска пяти-шести человек, из которых один или два будут адресованы в соседнюю с вами республику? Можете ли вы организовать прием при помощи световых сигналов и беаконов и подобрать подходящую площадку? Бертулис и другие знают, как это нужно делать. Взвесив все условия своей безопасности, сообщите, находите ли вы такую операцию возможной в этом году, и если да, то сообщите удобное время…»

– Эту радиограмму мы направили Будрису через Петерсона еще второго марта, а вчера ночью получили очень мотивированный ответ от господина Будриса, – переведя дух после чтения, сказал Большой Джон. – Господин Будрис сообщает:

«Очень подробно взвесили положение у нас и все возможности проведения операции. Мы считаем, что воздушная операция имеет ряд преимуществ перед морской, но думаем, что проведение ее в настоящих условиях связано с большим риском. Самолет обязательно заметят, и в таком случае срочно начнется проверка больших районов, как это было в прошлом году, когда искали каких-то неизвестных нам парашютистов, может быть, тех, которых судили в Латвии вместе с американским разведчиком Бромбергом.

Именно поэтому мы считаем морскую операцию более удобной. Конечно, теперь чекисты после нашей неудачи на курляндском побережье будут настороже, но мы можем провести ее в другом районе, все предварительно разведав. Опыт показывает, что морские операции почти всегда были удачны и у нас имеется уже известный практический навык, а недавнее обнаружение катера пограничниками было случайным. В приеме людей, думаем, особых трудностей не будет. Но, как показывает опыт, их доставка в соседние республики может быть связана с большим риском. Здесь в дальнейшем необходимо и нам и вам принимать более строгие меры предосторожности…»

Большой Джон умолк и торжественно оглядел слушателей. Те молчали. Тогда он строго добавил:

– В данном случае мнение нашего друга Будриса совпало с точкой зрения военных, которым стало известно, что недавно русские атаковали американский самолет, оказавшийся над русской территорией.

Вилкс громко выругался и потянулся к бокалу. А Лидумс думал: «Значит, мое письмецо из Миндена дошло по назначению. И Будрис понял его. Действительно, скольких бы усилий стоило ему и оперативным работникам отыскать и арестовать всех заброшенных в Латвию агентов. Нет, я был прав, передавая свои еще не очень тщательно обдуманные опасения…» Он вспомнил о тех полутора тоннах груза с оружием, боеприпасами, рациями и взрывчаткой, которые подготовили к выброске англичане, о длительной тренировке Биля и Альвираса и с трудом подавил нечаянный вздох облегчения. Да, такой груз мог стать опасным, да и скрыться с ним в лесу легче легкого: под каждое дерево оперработника не поставишь!

Он взял свой бокал и присоединился к молчавшим собеседникам. Впрочем, молчал только Большой Джон, Вилкс все еще ругался.

– Не надо, Вилкс, принимать так близко к сердцу каждую неудачу! – мягко остановил «соратника» Лидумс. – И что же вы намереваетесь делать теперь? – снова обратился он к Большому Джону.

– Мы обсуждали этот вопрос… – Джон помолчал. – Что вы скажете, если мы предложим перебросить вас через финско-советскую границу? Можете ли вы придумать такую легенду, которая могла бы объяснить ваше появление в приграничной полосе Советского Союза неподалеку от Финляндии?

– Д-да! Создать такую легенду довольно затруднительно! – покачал головой Лидумс. – Кроме того, я боюсь, что вы не все предусмотрели, предлагая этот вариант. Ведь Финляндия находится в дружеских отношениях со своим северным соседом. Уже поэтому провал такой операции неминуем. Финские власти постараются избежать всякого упрека в нелояльности к Советскому Союзу и, конечно, не допустят перехода через свою границу…

– Пусть это вас не беспокоит. Официальные власти ничего не будут знать об этой операции. У нас в Финляндии есть свои люди, которые имеют отношение к пограничному режиму…

– И все-таки есть еще одно «но»… – спокойно продолжал Лидумс. – С юга граница проходит по обжитой, плотно населенной местности, близко к такому жизненно важному центру страны, как Ленинград, а с востока – леса, в которых можно скрыться на время, но будет трудно выйти к железной дороге, так как тут каждый чужой человек обязательно покажется подозрительным. Разве что сразу явиться с повинной? – усмехнулся он одними губами.

– Нет, мой командир, не соглашайтесь на этот маршрут! – резко запротестовал Вилкс. Он опять был на стороне Лидумса. В конце концов эти военные и на самом деле поступили по-свински! Сначала дали согласие, заставили его бывшего командира рисковать с парашютом, а потом вдруг испугались.

– Я должен быть сейчас в отделе, но позже мы еще увидимся! – пообещал Большой Джон, прощаясь. – И не волнуйтесь, мы найдем для вас удобную дорогу домой! Вы идете, Вилкс?

Он метнул на Вилкса такой взгляд, что тот немедленно подтянулся и пошел к двери. Лидумс понял: Большой Джон не хотел, чтобы Вилкс продолжал взвинчивать своего бывшего командира.

Пока Лидумс раздумывал, к добру или к худу такая задержка и что сказал бы по этому поводу Будрис, снова позвонили. Лидумс посмотрел в дверной глазок: Малый Джон, с которым он расстался всего лишь несколько часов назад у ворот дома. По-видимому, безупречно срабатывала инструкция о внимании к человеку.

Малый Джон был без пальто и без шляпы, в светлом костюме.

Он без слов и приветствий развел руками. Это должно было обозначать, что он также разочарован, как и Лидумс.

Усевшись в кресло, он долго разглядывал блестящие носки ботинок, потом спросил:

– А что, если шефы перебросят вас в Западную Украину?

– Что ни гость, то новости хуже! – пробормотал Лидумс. – Неужели я вам настолько надоел, что вы решили торпедировать меня? С моим знанием украинского языка я дойду как раз до первого отделения милиции!

– Ну, не надо думать о нас так плохо! – беспокойно сказал Малый Джон. – Кстати, я сообщил Маккибину о вашем отце. Он тут же навел справки и даже получил из ЛЛОЙДА ваше фото. Я его видел.

– Благодарю. Поможет ли мне эта справка вернуться домой?

– Во всяком случае, вам не предложат ничего экстраординарного и чрезмерно опасного. По словам Маккибина, вы уже сегодня сто́ите, как говорят наши друзья американцы, несколько дороже полумиллиона фунтов стерлингов. Ну, доложу я вам, лицо у нашего шефа вытянулось! Хотя мы отнюдь не все меряем на деньги, – у нас есть по крайней мере титулованная знать, родовые поместья, майорат, когда все состояние семьи переходит к старшему сыну, – но деньги тоже имеют вес. Не удивлюсь, что следующим вашим гостем окажется сам Маккибин или по меньшей мере его заместитель полковник Скотт… А на версию об Украине, советую вам, плюньте раз и навсегда! Мне поручили предложить ее только для того, чтобы вы могли хоть чем-нибудь занять ваш могучий ум до тех пор, пока наши интеллектуалы придумают что-нибудь позанятнее.

Малый Джон резвился с видом милого котенка, но острые глаза его то и дело вглядывались в лицо Лидумса. Впрочем, во взгляде было и дружелюбие, и удивление. Но вот он встал, сказал:

– По-моему, интерес к вашей особе катастрофически увеличивается! Очень может быть, что вам еще подарят яхту!

Провожая Малого Джона до двери, Лидумс обдумывал его последние слова: было похоже, что Малый Джон намекнул на переброску катером «Люрсен-С». Но в светлое время года капитан Хельмут Клозе не станет больше рисковать. Не означает ли это, что его задержат в Лондоне до глубокой осени? Если это так, то надо уже сейчас думать о том, чем он будет заниматься все лето?

Впрочем, у него осталось еще много незавершенных планов. Зариньш. Скуевиц. Полномочия при эмигрантском правительстве. В конце концов, он обязан сделать все, о чем просил и на что намекал Будрис. Это правительство следует обезвредить. А что требуется сделать для этого? Внести ряд предложений и требований Будриса. В той позиции, которую теперь занял Лидумс, он может требовать. Навряд ли англичане станут совать палки в колеса, если он займется высокой дипломатией. Обязанности посла он должен выполнить!

Он успел набросать письмо Скуевицу с предложением о встрече. Самого престарелого Зариньша он предпочел до времени не отягощать заботами. Но Скуевиц обязан прочитать между строками письма мистера Казимира, что тут не просьба, а именно предложение о встрече. Кстати, и доклад, и проект реорганизации эмигрантского кабинета, которые Лидумс готовил по просьбе главы незаконного правительства Латвии господина Зариньша, уже сформулированы. Только поездка в Германию помешала Лидумсу поставить их на обсуждение.

Зато теперь самое время это сделать. И посмотреть, как примут их господа министры без портфелей!