Текст книги "Мистер Сентябрь (ЛП)"

Автор книги: Николь С. Гудин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

Я поднимаю на него взгляд, но его темные глаза смотрят на моего бывшего, а не на меня. Ясно, что они собираются поссориться, и что Броуди хочет сделать это в одиночку.

Я киваю и нервно покусываю нижнюю губу. Отстраняюсь, но в последнюю секунду Броуди притягивает меня обратно, разворачивает так, что наши груди соприкасаются, а затем прижимается губами к моим губам.

Задыхаюсь от интенсивности поцелуя. Я знаю, что он делает. Он заявляет о своих правах. Показывает Чаду, что я принадлежу ему. Возможно, это глупо и по-пещерному, но мне все равно.

Я ухожу в оцепенении, ни разу не взглянув на мужчину, который разбил мне сердце.

Глава 16

Броуди

Мы собираемся немного поболтать, этот придурок и я.

Просто поболтать и ничего больше – как бы мне ни хотелось повеселиться, я не настолько глуп, чтобы поднять руку на суперзвезду – не здесь, на публике, где все равно все могут увидеть. На меня подадут в суд быстрее, чем я успею сказать «бывший парень». Высокомерие окружает его, как маленький пузырь, в котором ему нравится жить.

Я решительно скрещиваю руки на груди. Он передразнивает меня, и мы стоим в молчаливом противостоянии. Я выше его, но он шире.

– Как долго ты пробудешь в городе? – наконец спрашиваю я, когда становится очевидно, что он ждет, когда я заговорю.

– Столько, сколько потребуется.

Я приподнимаю бровь, но не задаю вопрос, на который он меня подталкивает.

– Знаешь, она никогда не успокоится с тобой. За последние шестнадцать лет у нее не было ничего серьезного, – говорит он, когда я не отвечаю.

– Нет, держу пари, ты об этом позаботился.

Он ухмыляется, подтверждая подозрения Морган, что он действительно вмешивается в ее жизнь, когда ему заблагорассудится.

– Тебе придется постараться, если ты собираешься избавиться от меня.

Он кивает, выражение его лица задумчивое:

– Мне всегда нравились сложные задачи.

Я мрачно усмехаюсь. Да, это будет непростой задачей. Он ничего не мог сказать или сделать, что изменило бы тот факт, что я влюблен в мать его ребенка.

– Ты вообще видел Итана с тех пор, как приехал сюда?

Это подколка, но в то же время любопытный вопрос. Я действительно не могу сказать, есть ли ему дело до своего сына или нет.

– Я здесь, не так ли?

Я собираюсь сказать что-то еще, но меня прерывает шум парней, возвращающихся в здание.

– Отлично поработали сегодня, ребята, – обращаюсь я к ним, указывая на зал. – Идите и потянитесь, увидимся через пару дней.

Они кивают головами, и до меня доносится хоровое «спасибо, тренер», когда они гуськом проходят через двери, большинство из них тяжело дышат от напряжения.

– Папа? – я слышу удивленный голос Итана.

Он протискивается сквозь очередь и настороженно смотрит на отца.

– Что ты здесь делаешь?

Чад нацепляет на лицо сияющую улыбку и хлопает Итана по спине:

– Пришел посмотреть, готов ли мой сын бросить эту игру и присоединиться к своему отцу на футбольном поле.

Итан пожимает плечами, и я замечаю, как он слегка отодвигается, и Чад опускает руку. Он не знает, что сказать, но я могу сказать, что это не первый раз, когда Чад так «шутит».

– Иди в спортзал и заканчивай, Итан, я буду там через минуту, чтобы повторить с тобой эту игру.

Итан благодарно кивает мне.

– Спасибо, тренер. – Он ухмыляется.

Я коротко киваю ему головой. Чад хмурится, его губы подергиваются от явного раздражения.

– Итан – один из моих лучших игроков, – говорю я ему.

Это правда. Но даже если бы это было не так, мне нравится, что я могу поговорить об Итане с его так называемым отцом. Мне кажется, я знаю об этом парне больше, чем он.

Чад с каждой секундой злится все больше и больше, а я начинаю получать удовольствие.

– Да? – рычит он. – Это как-то связано с тем, что ты трахаешься с его мамой?

Я издаю невеселый смешок и делаю шаг в его сторону.

– Во–первых, я встречаюсь с ней, а не просто трахаюсь. И я бы делал это, даже если бы парень не умел держать мяч.

Чад рычит, а я хихикаю.

– Ты будешь держаться подальше от моей семьи, если будешь знать, что так будет лучше для тебя, – угрожает он, и мне приходится приложить немало усилий, чтобы не схватить его за рубашку и не швырнуть об стену.

Они не его семья. Беременность женщины не делает ее твоей, а рождение ребенка не делает тебя отцом.

– Это то, что мы делаем, мы трое. Они всегда рядом, когда я этого хочу, и я не собираюсь позволять какому-то баскетболисту в отставке изменить это.

Я смотрю в смотровое окно на главный стадион и вижу, что Морган внимательно наблюдает за нами обоими. Итан бросает мячи в кольцо и каждые несколько секунд переводит взгляд со своей мамы на нас. Они оба заслуживают гораздо большего, чем этот неудачник.

– Ты пытаешься меня отпугнуть? – спрашиваю я, снова поворачиваясь к нему.

– Может быть, это сработало?

– Я выгляжу испуганным? – растягиваю я слова.

Он больше не произносит ни слова. Бросает на меня недовольный взгляд, поворачивается на каблуках и уходит.

***

Я беру у нее ключ и вставляю его в замок.

– Говорю же, Моргс, я не дал тебе шанса сказать «нет».

Итан подбрасывает свой баскетбольный мяч и улыбается мне.

– Он прав, мам, ты не можешь сказать «нет», если он не задал вопроса.

Я показываю на него пальцем.

– Он очень умный парень.

Итан оставляет нас в прихожей и уходит в дом. Я закрываю за нами дверь и запираю ее снова.

– Нам не нужна няня, клянусь, у нас все будет хорошо.

– Я знаю, что так и будет. – Я подхожу к ней сзади, когда она вешает пальто на крючок у двери, и обнимаю ее за талию, положив подбородок ей на плечо. – Это не имеет никакого отношения к жутким мужчинам, а лишь к тому, что я совершенно одержим желанием проводить с тобой каждую свободную минуту.

Морган тяжело вздыхает и поворачивается, так что ее грудь прижимается к моей. Она тянется ко мне и обнимает за шею.

– Ну что же… когда ты так говоришь...

Я смотрю в ее зеленые глаза и вижу, что ее что-то беспокоит:

– Что такое?

Она качает головой, но когда замирает, я все еще смотрю на нее и вижу больше, чем она, возможно, хотела бы рассказать.

– Морган.

Она снова вздыхает.

– Сегодня я увидела в зеркале белую машину и запаниковала. Ничего особенного, просто случайная белая машина, но я была на грани нервного срыва. – Она разводит пальцы в нескольких миллиметрах друг от друга. – Может быть, я не такая крутая, как мне хотелось бы думать.

Меня бесит, что она так себя чувствует. Я хотел бы быть рядом двадцать четыре часа в сутки, чтобы защитить ее и дать почувствовать себя в безопасности, но реальность такова, что я не могу. Я оглядываюсь по сторонам, чтобы посмотреть, не подслушивает ли где-нибудь Итан, но его нигде нет.

– Я собираюсь позвонить в полицию, пусть они выяснят, водит ли этот парень вообще белую машину, – объявляю я, отпуская ее и беря за руку, чтобы затащить в гостиную.

Затем сажаю ее к себе на колени, когда сажусь на диван, и она с благодарностью прижимается ко мне. Достаю телефон из кармана и начинаю искать номер.

– Есть кое-что еще, – бормочет она так тихо, что я почти не слышу ее.

– Что? – быстро отвечаю я, и мое сердцебиение учащается.

– Возможно, это просто какие-то дети или кто-то, у кого плохая связь, но ты помнишь, как на днях ответил на мой звонок, а когда я подошла к телефону, там никого не было?

Я киваю.

– Ну, это случалось еще пару раз.

– Дай мне номер, – требую я.

– Частная линия, – шепчет она.

– Черт. – Я в отчаянии провожу рукой по волосам, и она сворачивается еще плотнее, становясь еще меньше.

– Мне страшно, – признается она.

Я мгновенно обхватываю ее руками, успокаивая и медленно поглаживая по спине.

– Ты должна была сказать мне. Как я могу обеспечить твою безопасность, если не знаю, что происходит?

– Честно говоря, я чувствую себя жалкой. Со мной ничего не случилось.

– У тебя есть полное право быть под…

Меня отвлекает звонок ее телефона, который лежит в сумке на диване рядом с нами. Я беру его, мои руки длиннее, чем у нее, и протягиваю ей. Она достает его из сумки, смотрит на него, а затем со стоном бросает на диван.

– Это Чад.

Я вдыхаю через нос. У меня заканчивается терпение с этим парнем. Я тянусь за телефоном.

– Просто не обращай на него внимания, – шепчет она.

Телефон перестает звонить, но тут же начинает снова. К черту все это. Я не собираюсь сидеть здесь и слушать, как звонит телефон всю ночь. Я хочу насладиться этим временем со своей девушкой.

– Алло? – отвечаю я.

И слышу, как он недовольно цокает языком, а затем отвечает:

– Морган дома?

– Нет, – просто отвечаю я.

– Послушай, Оуэнс, мне нужно с ней поговорить.

– Я буду рад передать сообщение.

Он раздраженно хмыкает, и тогда мне приходит в голову, что он – человек, привыкший получать именно то, что хочет. Знаменитый богач, которому никто никогда не говорит «нет». К сожалению для него, здесь это не прокатит. Мне плевать, кто он такой в футбольном мире. В моем мире он просто заноза в заднице.

– Ты, блядь, не на то лаешь…

Я усмехаюсь и вешаю трубку, прежде чем он успевает закончить свою угрозу. Смотрю на Морган, и она улыбается.

– Он сумасшедший.

– Он действительно чертовски сумасшедший, – поправляю я.

– Он просто так это не оставит.

Я пожимаю плечами:

– Я его не боюсь, Моргс, и ты тоже не должна бояться, больше не должна. Он ничего не сможет тебе сделать – по крайней мере, в моем присутствии.

Ее взгляд смягчается.

– Мне стоит так быстро в тебя влюбиться? – спрашивает она шепотом.

Я провожу пальцем по изгибу ее щеки, чувствуя, как мое сердце колотится о грудную клетку.

– Определенно, – тихо отвечаю я.

– Отлично, потому что ты точно знаешь, как покорить женщину.

– Это одно из моих умений, – шепчу я в ответ.

Она тихо хихикает. Я прижимаюсь губами к ее уху:

– Ты правда влюбляешься в меня, Моргс?

Она кивает медленно, но уверенно, и мои губы медленно приближаются к ее губам.

– Хорошо, потому что ты увлекаешь меня за собой.

– Вы двое такие отвратительные. – Голос Итана, доносящийся из дверного проема, портит момент.

Морган пытается отстраниться, но я крепко прижимаю ее к себе.

– Не хочешь уйти на минутку, чувак? – спрашиваю я Итана, даже не взглянув на него.

– Не особенно, – говорит он самоуверенным тоном.

– Ну, тогда, возможно, ты захочешь закрыть глаза.

Прижимаюсь губами к губам Морган и слышу стон Итана, а затем его удаляющиеся шаги по коридору. Я действительно пытался предупредить его. Морган хихикает мне в губы.

– Бедный малыш.

– Он будет жить. – Я усмехаюсь. – Слышал, о чем говорят в спортзале – поцелуй – это ерунда.

– Я не хочу знать. – Она вздрагивает.

– Думаю, тебе лучше не знать, – отвечаю я с усмешкой.

Глава 17

Морган

– У меня плохие новости, детка... – голос Броуди заполняет мой автомобиль, когда я еду к дому, который буду показывать примерно через час.

– Действительно плохие новости? Или как в тот вечер, когда ты написал мне, что у тебя плохие новости, а на самом деле просто закончилось арахисовое масло? – ухмыляюсь я.

Он издает смешок, но в этом нет ничего смешного.

– Боюсь, что это действительно плохие новости.

Прошлой ночью он снова остался у меня, и мне должно казаться, что это слишком много и слишком скоро, но почему-то этого не происходит. Он является желанным гостем в моем доме и так легко освоился. Я не думаю, что Итан или я чувствовали его гостем – он просто стал частью нашей повседневной жизни.

– Я только что разговаривал по телефону с офицером Клиландом; он проверил машину, зарегистрированную на мистера Джонатана Орландо, и...

– Так его зовут Джонатан Орландо? – перебиваю я его.

– Да, Моргс, это он.

– Звучит как вполне нормальное имя.

– Я бы хотел, – бормочет он, – чтобы они проверили его автомобили. У него две машины, ярко-красная с откидным верхом и белая спортивная.

У меня внутри все переворачивается. Я инстинктивно смотрю в зеркало заднего вида, но это оживленная улица, и я не могу разглядывать каждую проезжающую мимо машину. В нескольких машинах позади меня стоит белая машина, но это внедорожник. Я выдыхаю, затем резко втягиваю воздух, когда снова смотрю перед собой. На другой стороне перекрестка стоит красная машина, но это не кабриолет.

– Что мы должны делать? – тихо спрашиваю я.

– Он предложил отправлять патрульную машину проезжать мимо его дома пару раз в день – это мало что даст, но, возможно, заставит его дважды подумать, прежде чем у него появятся какие-либо идеи.

– Это хорошая идея, – отвечаю я несколько ошеломленно, сворачивая с главной магистрали.

Бросаю взгляд в зеркало заднего вида, но позади меня только черные и серебристые машины.

– Все будет хорошо, Моргс, я обещаю тебе, – мягко говорит он, и я таю от этого.

Не скажу, что верю, что все будет хорошо, но, когда он это говорит, я стараюсь в это поверить.

– Джером встретит тебя дома, да? – спрашивает он, и я киваю, хотя он меня не видит.

– Да, он будет там.

– Ладно, хорошо, мне нужно идти в спортзал сегодня утром, но после этого подъеду куда угодно, если тебе понадоблюсь, хорошо?

Я снова киваю.

– Мне просто нужно, чтобы ты был со мной.

– Мне нравится, как это звучит, – отвечает он, и я вижу, что он улыбается. – Я собирался пойти с Лив на ужин сегодня вечером, вы с Итаном хотите присоединиться?

– Я бы с удовольствием, – отвечаю я с облегчением, сворачивая на тихую улицу, где находится дом, который я пытаюсь продать.

Я единственная, кто поворачивает в эту сторону, и это радует. Как бы сильно не хотела оставаться одна, я также не хочу в следующий раз смотреть в это зеркало и испытывать страх.

– Тогда это свидание. Я заеду к тебе около половины пятого, и мы сможем уехать, когда ты будешь готова...

Я знаю, что он все еще говорит, но не слышу ничего, кроме стука собственного сердца в ушах, когда подъезжаю к дому.

– Боже мой, – выдыхаю я.

– Что?

Я прикрываю рот рукой, и единственный звук, который вырывается наружу, – это испуганный вздох.

– Морган, что такое? – спрашивает он.

Я не могу поверить в то, что вижу.

– Кто-то разрисовал мою вывеску краской из баллончика, – шепчу я, в ужасе уставившись на огромную вывеску, рекламирующую дом на продажу, дополненную моим изображением, а теперь еще и надписью «членодразнилка».

Я рассказываю Броуди о том, что вижу, и через Bluetooth в моей машине раздается низкое, дикое рычание.

– Не трогай это, – требует он. – Твой ассистент уже там?

Звук мотора позади меня пугает, но когда я оглядываюсь, то вижу знакомую машину – зеленый универсал, который водит Джером.

– Он только что приехал.

– Хорошо. Попроси его посидеть с тобой в машине – не заходи в дом – я звоню в полицию.

– Хорошо, – шепчу я, – я подожду.

– Я должен повесить трубку, детка, чтобы позвонить, – тихо отвечает он.

– Точно. – Я ошеломленно киваю. – Конечно.

– Домовладельцы где-нибудь поблизости?

Я качаю головой.

– Они уехали в отпуск на две недели.

– Хорошо, я перезвоню тебе, детка, ладно?

– Хорошо. – Я судорожно сглатываю.

– Все будет в порядке, – обещает он.

Я не отвечаю.

– И знаешь что, Моргс? – спрашивает он, прежде чем я успеваю повесить трубку.

– Да?

– Я люблю тебя.

Я задыхаюсь, но думаю, это шокировало меня больше, чем граффити, которое я только что увидела. Не успеваю ответить ему, как на линии обрывается связь.

***

– Итак, что вы собираетесь с этим делать? – спрашивает Броуди офицера, который был послан разобраться с ситуацией. – Теперь никто не сможет назвать это совпадением, не так ли?

Я переминаюсь с ноги на ногу. Последние два часа пролетают как в тумане. Этот несчастный полицейский, чье имя я даже не могу вспомнить, появился минут через двадцать после того, как я поговорила по телефону с Броуди. Он снял отпечатки пальцев, велел Джерому убрать табличку, а затем проверил дом на наличие каких-либо признаков вторжения. Ничего не нашел, так что мне разрешили провести показ дома, и все это время мое сердце билось так быстро, что покупатели, вероятно, подумали, что я на взводе.

Броуди появился десять минут назад, полный ярости и сдерживаемой энергии.

Полицейский, которому приказано сидеть в своей машине на улице, пока я не закончу, делает все возможное, чтобы успокоить его, но это не срабатывает. Броуди хочет получить ответы, и он хочет их получить сейчас.

А также он любит меня, вот и все.

Я протягиваю руку и беру его за руку. Его пальцы крепко сжимаются, но он не смотрит на меня.

– Уверяю вас, сэр, мы относимся к этому очень серьезно.

– Так и должно быть, мою девушку преследуют.

Мне жаль этого бедного офицера; ему пришлось иметь дело со мной – на грани истерики – и теперь ему приходится успокаивать моего чересчур заботливого бойфренда.

– Вы разговаривали с соседями? – спрашивает Броуди.

Он тянет меня за руку и прижимает к себе, очевидно, решая, что я недостаточно близко.

– Я поговорил со всеми, кто был дома, и есть одно интересное сообщение: где–то ранним утром возле дома был припаркован автомобиль, мужчина на некоторое время вышел из машины, затем снова сел в нее и уехал – местный житель упомянул о превышении скорости.

– Ну, это, должно быть, он. Дай угадаю, белая машина?

Полицейский кивает.

– На улице было темно, поэтому свидетельница не могла быть уверена, но автомобиль был светлого цвета, возможно, белого, серебристого или серого, а мужчина был описан как высокий и широкоплечий, одетый в темную одежду и с чем-то на голове – она подумала, что это может быть кепка.

– Я полагаю, она не увидела номера? – спрашиваю я.

Офицер качает головой.

– К сожалению, было слишком темно, и все произошло слишком быстро.

Я вздыхаю. Чувствую себя опустошенной. Просто хочу, чтобы все это поскорее закончилось.

– Как ты думаешь, мне следует получить судебный запрет?

– Я думаю, что на данный момент это было бы разумно, – говорит мне офицер, в то время как Броуди отвечает: – Черт возьми, да, ты должна это сделать. Почему мы до сих пор этого не сделали?

– Потому что слова на листе бумаги не останавливают сумасшедших? Потому что на самом деле со мной ничего не случилось? Потому что пара звонков-розыгрышей и появление белых машин на дороге – это не то же самое, что угроза? – настаиваю я.

Броуди хмуро смотрит на меня.

– Какой-то чувак только что разрисовал табличку с твоим лицом; я думаю, мы вступили на новую территорию.

– Я согласна, хотя и сомневаюсь, что судебный запрет поможет, но все равно его получу.

Броуди многозначительно смотрит на офицера.

– Ну, ты же ее слышал, она сказала, что он все равно получит по заслугам.

Я толкаю его в бок.

– Это не его вина, – шиплю я.

Он ухмыляется, на самом деле ухмыляется мне своей сексуальной улыбкой.

– Никогда не говорил, что это так, детка, и пока он выполняет свою работу, у нас не будет никаких проблем.

Я бросаю на офицера извиняющийся взгляд.

– У меня есть все ваши данные, мисс Брэдли, я свяжусь с вами, когда у нас будет протокол, который необходимо будет подписать.

– Спасибо, – отвечаю я.

Броуди только хмурится, наблюдая, как он уходит.

– Я должна позвонить Итану, – бормочу я.

– С ним все в порядке. Когда я уходил, он был в спортзале, выполнял упражнения с Адамом.

– Он в спортзале? – спрашиваю я, в голове у меня все путается, поскольку я уверена, что у него сегодня нет тренировки. – Что он делает в спортзале?

– Я попросил его зайти после школы, чтобы знать, где он.

Мурашки пробегают у меня по спине. Он думает не только обо мне, но и о моем сыне.

– Ты беспокоился о нем?

Он хмурится, глядя на меня.

– Конечно, этот сумасшедший парень на свободе и...

Я прерываю его, прижимаясь губами к его губам и целуя его со всем, что у меня есть – облегчением, благодарностью, страхом, доверием…

– За что это? – он усмехается, когда мы отрываемся друг от друга, и убирает с моего лица выбившийся светлый локон.

Я пожимаю плечами.

– Это просто потому, что я тоже тебя люблю.

Глава 18

Броуди

– Расслабься, малышка, с ним все в порядке… Чад – засранец, но он, наверное, повел его в самый дорогой ресторан в городе, чтобы показать, какой он «хороший парень». С ним все в порядке, поверь мне.

Она издает смешок и кладет трубку.

– Он будет в шоке, когда получит счет, потому что этот парнишка ест как лошадь.

Я усмехаюсь. Надеюсь, так оно и будет. Оплатить смехотворно дорогой счет – это меньшее, что может сделать Чад после стольких лет отсутствия в жизни своего сына.

– Пойдем со мной на улицу. – Я встаю на ноги и протягиваю ей руку, чтобы она взяла ее.

– Я должна помочь Лив с уборкой, – возражает она, переводя взгляд туда, где Лив и Адам моют на кухне посуду и спорят.

– Нет, Адам проиграл пари, уборка – это теперь его дело.

Морган улыбается при мысли об этом, может, она и не очень хорошо его знает, но знает достаточно, чтобы понять, что он из тех, кто любит соревноваться и не любит проигрывать.

– Как он проиграл?

– Лив поспорила с ним, что он не сможет нанести два удара подряд с боковой линии. Он думал, что сможет. Но ошибался. – Я смеюсь.

Она берет меня за руку и позволяет отвести ее к двери в задней части гостиной.

– Так почему же она там помогает, если он проиграл?

– Потому что, – я похлопываю ее по кончику носа, – моя сестра любит все контролировать.

– Я все слышу, – кричит Лив из кухни.

– И, очевидно, у нее сверхъестественный слух, – ворчу я, когда Морган хихикает.

Я открываю дверь и выпроваживаю ее, прихватывая плед со стула у двери, когда мы выходим.

– Дети, будьте там в безопасности, – кричит Адам нам вслед, обнимая Лив за плечи и умиленно глядя на неё. – Они так быстро растут!

Лив закатывает глаза и сбрасывает его руку. Я усмехаюсь. Адам не устает выводить из себя мою сестру.

– Пошли. – Я тяну Морган за руку, и она следует за мной на веранду, вниз по лестнице, пока мы не оказываемся на лужайке. Я откидываю одеяло и жестом приглашаю ее сесть.

Она мило улыбается мне, ее прекрасные зеленые глаза сверкают в лунном свете.

– Здесь так красиво, – выдыхает она, когда я ложусь на одеяло рядом с ней.

Затем тяну ее за руку, и она тоже ложится, прижимаясь ко мне.

Я показываю на небо, на звезды, и она шепчет:

– Вау.

– Отсюда их видно лучше, чем у меня дома.

– Должно быть, все эти большие модные дома стоят у тебя на пути, – поддразнивает она.

Она указывает на небо и обводит пальцами какие-то фигуры.

– Это похоже на то, как если бы ты рисовал одну из тех картинок с точками, которые любил делать в детстве.

Я смеюсь и целую ее в лоб. Она продолжает водить пальцем по воздуху, а я наблюдаю за ней, пытаясь угадать, что она рисует, еще какое-то время, прежде чем ее рука снова опускается мне на грудь.

– Спасибо тебе за сегодняшний день, – тихо произносит она.

У меня на мгновение перехватывает дыхание, прежде чем снова выровняться.

– Я ничего не делал.

– Сделал. Ты отвез меня в участок, чтобы уладить дело с судебным запретом, убедился, что Итан в безопасном месте… ты первым вызвал копов.

– Все в рамках того, что положено приличному парню.

– Ты держал меня за руку... давал мне понять, что все в порядке, – шепчет она.

– Со мной ты всегда в безопасности, тебе не нужно благодарить меня за это.

– Может, ты просто перестанешь спорить и скажешь «всегда пожалуйста»?

Я усмехаюсь.

– Хорошо. Всегда пожалуйста.

Она улыбается, по-видимому, довольная.

– Наконец-то ты позволишь мне поблагодарить тебя должным образом или как?

Я не знаю, предлагает ли она что-нибудь такое, что могло бы заставить мои грязные мысли работать в полную силу, но это все равно не останавливает меня от этого.

– Что ты имеешь в виду? – задыхаюсь я, представляя ее в неприличных позах.

Она наклоняется и шепчет мне на ухо, и, черт возьми, если я думал, что у меня грязные мысли, то ее мысли просто вульгарные. У меня отвисает челюсть, и она хихикает.

– А ты как думаешь? – она невинно хлопает своими длинными ресницами.

– Я думаю, что не понимаю, какого хрена мы все еще делаем в доме моей сестры.

Она прикусывает нижнюю губу и очень медленно проводит рукой вниз по моей груди. Затем опускает пальцы по моему животу и ниже, к ширинке джинсов.

– Кто сказал, что мы должны уехать, чтобы повеселиться?

Я глубоко сглатываю. Мои бедра приподнимаются сами по себе, когда она расстегивает пуговицу и опускает молнию. Я на заднем дворе у своей сестры – мне определенно не следует сейчас думать обо всех возможных способах, которыми я мог бы трахнуть свою девушку, но я думаю. Думаю, что даже взрослые мужчины внутри остаются возбужденными подростками.

– Моргс, – стону я, когда ее маленькая теплая ладошка скользит сначала в мои джинсы, а затем в боксеры.

Я бросаю взгляд на террасу, с которой мы только что спустились, но там нет ни Адама, ни Лив. Если бы я знал, что здесь будет так жарко, то взял бы второе одеяло.

Она сжимает меня крепче, и из глубины моего горла вырывается низкий стон, моя голова откидывается на одеяло, когда она гладит мою растущую эрекцию от основания до кончика.

– Я думаю, нам стоит вернуться к тебе, – стону я, чувствуя, как увеличивается эрекция.

Она хихикает, снова и снова прижимаясь губами к моей шее. Мои бедра снова двигаются в такт с ее каждым медленным, томным движением. Моя рука находит ее бедро и опускается к низу платья, мои пальцы скользят вверх по ее бедру, пока я не добираюсь до ткани ее нижнего белья. Она удивленно ахает, но раздвигает ноги чуть шире, чтобы я мог отодвинуть ее нижнее белье в сторону и провести большим пальцем по ее самым чувствительным местам.

– Это я должна благодарить тебя, – бормочет она.

– Поверь мне, детка, это ты благодаришь меня, – рычу я, проникая в нее двумя пальцами.

Ее спина выгибается над одеялом, а глаза закрываются, когда я медленно ласкаю ее, обводя большим пальцем ее клитор. Она стонет, и мне уже пофиг, где я нахожусь. Скатываюсь с нее, и она убирает руку с моего члена, пока я стягиваю джинсы, чтобы вытащить его из трусов. Затем нависаю над ней, продолжая терзать ее пальцами, а она смотрит на меня широко раскрытыми глазами. Я медленно достаю пальцы из нее.

– Перевернись, – говорю я.

Она делает, как я говорю, встает на колени и поворачивается ко мне задницей. Я хватаю ее за лодыжки и оттаскиваю назад, так что ее ступни оказываются по обе стороны от моих колен, а задница высоко в воздухе.

– Ты думала, я не трахну тебя на лужайке у моей сестры? – рычу я.

Она оборачивается, чтобы посмотреть на меня через плечо, и на ее лице появляется хитрая улыбка.

– Вообще-то, я на это очень надеялась.

Я усмехаюсь.

– Что произойдет, если кто-нибудь выйдет?

Я запускаю палец в ее трусики и сдвигаю их в сторону. Затем выпрямляюсь и с силой врываюсь в нее. Она стонет. Громко. Действительно чертовски громко. Я почти выхожу из нее, оставляя только головку, прежде чем снова войти.

– А, Моргс? – говорю я сквозь стиснутые зубы. – Тебе нравится мысль о том, что тебя поймают?

– Наоборот, – говорит она, прерывисто дыша.

Черт, мне это тоже не противно, я готов взорваться. Но продолжаю свой неумолимый темп, пока она не произносит мое имя как мольбу, и тогда я понимаю, что она близко. Я врезаюсь в нее еще раз, и мы оба падаем с обрыва вместе.