Текст книги "Убежище в горах (ЛП)"

Автор книги: Никки Джеймс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 21 страниц)

Прошла еще минута, прежде чем он опустился рядом со мной на колени. Его лоб уткнулся в мое плечо, и следующие мгновения были наполнены нежностью, чего я совсем не ждал. Он плавно провел своей рукой по моему обнаженному телу и прижался ко мне, пока мы пытались совладать с нашим дыханием. Я прижался к нему сильнее, и он обхватил меня и уткнулся лицом в мою шею, вдыхая мой запах.

Когда возбуждение спало, боль в коленях стала ощутимой, и я пошевелился, пытаясь найти удобное положение.

– Ты в порядке? Я сделал тебе больно? – спросил Хаксли, скользнув губами к моему уху.

– Мои колени изнывают от боли, нам необходимо двигаться.

Он усадил меня у скалы, выступающей из воды, и мы прислонились спиной к прохладному камню. Пока мы оба приходили в себя, его рука лежала на моем бедре, словно он не в силах был оторваться от меня.

Потребовалось не мало времени, чтобы отойти от произошедшего и привести дыхание в норму.

– Я пришел проведать, как у тебя дела. Я понимаю, что за последнее время на тебя обрушилось слишком много всего, а я не в курсе, как ты живешь с этим, – заговорил я.

Хаксли промолчал, но то, как он слегка напрягся, говорило мне о том, что он обдумывает непростое положение дел.

– Ты планируешь возвращаться домой? – настоял я.

– Это не так просто.

– Понимаю, но что я могу сделать, чтобы помочь тебе с этим?

Он пожал плечами и замотал головой, окидывая взглядом горный хребет перед нами.

– Моя мать утверждает, что угроза миновала.

– Ты веришь ей?

– Как она может знать?

– А как ты узнаешь, если не убедишься в этом?

Он посмотрел на меня, и его темные глаза удовлетворенно скользнули по моему телу.

– То, на что ты меня подталкиваешь, может быть потенциально опасным.

– Ты не производишь впечатления человека, который бежит от опасностей.

– Это не ты рискуешь своей свободой.

«И не ты. Как мне убедить его в этом?»

– Я помогу тебе, если захочешь. Не оставлю тебя одного. Я живу недалеко...

Впервые я осознал то, что если Хаксли вернется в Крикстоун, то мы будем жить в одном городе. Всплеск адреналина ударил мне в грудь, и я не понимал, было ли это возбуждением из-за перспективы продолжения нашего краткосрочного общения или тревогой от того, что я был в курсе, что у Хаксли гораздо больше проблем, чем я, вероятно, готов осилить.

– Недалеко?

Я откашлялся.

– От твоей матери. Мы были бы рядом, если бы ты вернулся. Я был бы… твоим другом.

Меня встревожило, как он посмотрел на меня. Его пронзительный взгляд буквально излучал вопрос, чего я жду или хочу от него, а я не знал. Наверное, смешно, но я не верил, что Хаксли действительно считал, что произошедшее между нами было чем-то большим, чем способ снять напряжение. Но его было трудно раскусить, поэтому я мог и ошибаться.

– Я... Возможно.

Он прервал разговор и соскользнул со скалы обратно в ручей. Он погрузился по пояс в воду, отлавливая брошенные флаконы с гелем, и начал мыть голову.

Возможно? Возможно… Он хочет вернуться домой. Это было крайне похоже на то, что мне удалось достигнуть прогресса. Внезапная волна удовлетворения пробежала по моему телу в этот момент. Мне было неловко признавать это, но мысль о том, что Хаксли вернется домой заводила меня.

Глава 17

Хаксли

Я столько времени провел в уединении, но дни никогда не были столь скоротечны. Необходимость принять решение с каждым прожитым днем давила на меня все ощутимее. Страх делал мои ночи бессонными, пока я прокручивал варианты, что может меня ждать, если я останусь здесь или вернусь домой.

Эти гнетущие мысли упорно засели в моей голове, пока я следовал по проторенной дороге, ведущей в город, перекинув сумку с бельем, которое нужно постирать, через плечо. С тех пор, как я виделся с Аспеном, прошла уже неделя. Семь дней с момента нашего жаркого контакта в ручье и общения, последующего за ним.

Аспен не пытался скрывать, что не станет перечить моей матери, если она примет решение обратиться к властям, чтобы вернуть меня домой. Ранее она говорила ему о том, что ей не хотелось бы этого делать, но если я не вернусь самостоятельно, то у нее просто не останется другого выбора.

По полицейской базе я числился пропавшим без вести, и они не раздумывая отправились бы на поиски меня, если бы моя мать заявила, что владеет определенной информацией о моем местоположении. К тому же Аспен потрудился объяснить мне, какие последствия могут меня ожидать, когда обнаружится, что я завладел собственностью, не принадлежавшей мне.

Бесконечная какофония и гул в моей голове практически сводили меня с ума. Я не мог сделать никакого выбора. Меньше всего было нужно, чтобы общественность узнала, что я вернулся в Крикстоун. Даже если люди Россена действительно отступили, как только до них донесутся слухи, опасность снова станет столь же ощутимой, как и вначале. Или все же мне будет спокойнее по возвращению домой.

А может, мне стоит бежать. Отправиться куда-то в другое место и попытаться выжить.

Но мои сбережения таяли с каждым днем. Деньги, которые я обналичил пять лет назад, были на исходе, и даже если бы я имел возможность остаться в своей хижине, очень скоро я бы лишился возможности получать элементарные услуги, которые помогали мне существовать все это время.

И что будет с Аспеном? Будет ли он в безопасности? Если вдруг всплывет, что он нашел меня или имеет сведения о моем местонахождении, это автоматически сделает его мишенью. Люди Россена могут навредить ему ради того, чтобы добыть информацию.

Лишь от одной мысли об этом по моей спине пробежал холодок, и я сильнее вцепился в лямку сумки. Нет, этого не будет.

На подходе к городу я свернул с дороги, спускаясь вниз по скалистому уклону. Солнце уже клонилось к закату и, судя по его положению, приближалось время ужина. Выйдя из-за заправочной станции, я осмотрелся по сторонам и, опустив голову, направился к входу в прачечную.

Загрузив свои вещи в машинку, я закинул на плечо пустой рюкзак, чтобы отправиться в магазин за продуктами. Как только я вывернул из-за угла, до моего уха донесся знакомый смех, и я поднял глаза и увидел Аспена, который взъерошивает небольшой хохолок на голове какого-то молодого парнишки. Вскоре я признал его, как и рыжеволосого парня и брюнетку, которые загружали коробки и бутыли с водой в багажник джипа Аспена.

– Ты мелкий засранец, – сказал Аспен, отталкивая парня, когда тот сложил губы для поцелуя, практически достигнув лица Аспена.

Этот маневр пробудил во мне ревность, и я, нахмурившись, замедлил шаг, чтобы понаблюдать за ними.

Парнишка усмехнулся, уворачиваясь от руки Аспена. Именно в этот момент воздух разрезал пронзительный свист, заставивший меня насторожиться. Все, включая меня, посмотрели в сторону рыжеволосого, который ткнул подбородком в том направлении, где стоял я.

Я напрягся и отступил назад, когда Аспен и мистер Хохолок переключили внимание на меня. Парень заметно удивился, а затем снова посмотрел на Аспена, скорчив умилительную гримасу.

– Перестань, – произнес Аспен, ткнув в него указательным пальцем.

Затем, приняв серьезный вид, Аспен жестом показал парню, чтобы тот помог товарищам с погрузкой. Когда Аспен двинулся в мою сторону, мистер Хохолок должно быть отпустил какую-то шутку, которую я не расслышал, так как Аспен замахнулся в его сторону, но промахнувшись, просто подтолкнул того к остальным.

– Мелкий придурок!

Аспен направился ко мне, мотая головой и широко улыбаясь. Он выглядел расслабленным и довольным. Его футболка плотно облегала тело, подчеркивая мускулы. Однако мой взгляд тут же зацепился за его оголенные колени, выглядывающие из-под шорт. Левую коленную чашечку украшал приличных размеров пурпурно-желтый синяк, а на правой виднелись ссадины.

– Приветствую, дикарь, – заявил он. – Странно видеть тебя посреди цивилизации.

Я нахмурился, не сводя глаз с его коленок.

– Что с тобой случилось? – спросил я, указав на его повреждения.

Аспен ухмыльнулся, и я пристально посмотрел ему в глаза, когда он подошел совсем близко.

– Сексуальная травма. И я хочу, чтобы ты понимал, что не проходит ни одной гребаной минуты, чтобы эти сопляки не пытались меня подколоть по этому поводу, – прошептал он.

Я бросил взгляд на паренька с хохолком, который тут же отвернулся в другую сторону. Ярость, которая бушевала во мне с тех пор, как я увидел двусмысленные жесты, оказываемые им в сторону Аспена, рвалась на свободу. Сексуальная травма?

– В следующий раз, – продолжил Аспен, не улавливая моего внутреннего кипения, – не могли бы мы, если это возможно, избегать каменистых поверхностей? Особенно, если ты хочешь, чтобы я стоял на коленях. У тебя же имеется вполне подходящая для таких занятий кровать, которую мы почему-то избегаем.

Я снова посмотрел на Аспена, пытаясь переварить его слова, затем вновь скользнул взглядом на мистера Хохолок и снова на колени Аспена.

– Я травмирован по твоей вине, но жить буду. Мне же уже не двадцать лет.

По моей вине? Каменистые поверхности?

– Оу, прости.

Он ухмыльнулся и пожал плечами.

– Ерунда. Так что ты забыл в городе?

– Зашел в прачечную. И нужно кое-что прикупить, – я потер рукой подбородок.

– А ты?

Молодежь закончила с погрузкой, захлопнув багажник джипа, и стала болтать о чем-то, беспрестанно посматривая в нашу сторону.

– Финальная закупка продовольствия. У нас осталось всего четыре объекта, с которыми мы должны поработать уже завтра. А потом, через неделю, мы соберем образцы, и рабочее лето будет закончено.

Он говорил об этом с расстановкой, и в его глазах я смог прочесть, как он незаметно намекает мне, что у меня остается все меньше и меньше времени для принятия решения.

– Когда вы уезжаете?

– Двадцать седьмого августа.

Это заявление снова выбило меня из колеи, и я снова судорожно пытался найти ответы. Аспен схватил меня за руку и потащил за угол магазина. Когда мы сбежали от людских глаз, он прижал меня к кирпичной кладке и крепко вцепился в мой подбородок.

– Услышь меня, Хаксли. Тебе не хуже меня известно, что если ты останешься тут, тебе грозит гораздо больше неприятностей, нежели если ты уйдешь. Перестань сопротивляться и просто доверься мне.

Я подался вперед, пытаясь освободиться от его хватки, но, неожиданно для меня, Аспен быстро вернул меня на место и улыбнулся, когда прочел удивление на моем лице.

– Да, Большой парень, я тоже в состоянии контролировать ситуацию. Если ты будешь сопротивляться, я смогу дать тебе отпор. То, что я позволил тебе поставить меня на колени и делать то, что тебе вздумается, совсем не значит, что я не могу взять инициативу в свои руки.

Его лицо было в сантиметрах от моего, его дыхание ласкало мои губы, мятное, словно он только что пожевал жевательную резинку.

– Ты никогда не позволял делать мне то, что вздумается, – возразил я. – Так как если бы я это сделал, ты бы точно об этом узнал. Твоя задница помнила бы об этом несколько дней.

Улыбка на его лице стала еще шире. Он сжал мой подбородок еще сильнее, другой рукой роясь у себя в кармане. Затем он вложил что-то в мою ладонь, побудив зажать это в кулаке.

– Возьми это с собой домой. Они могут нам пригодиться.

Только на ощупь я понял, что это была связка из трех презервативов. По моей коже разлилось покалывающее тепло, посылая сигнал вниз моего живота. Зрачки Аспена расширились, когда он подался вперед, буквально касаясь своими губами моих.

– Если ты не собираешься поехать вместе со мной домой, то позаботься хотя бы о том, чтобы моя задница запомнила это лето.

Затем он отстранился, выпрямившись и попытавшись скрыть свое очевидное возбуждение, и молча ушел.

Я стоял, прислонившись к стене до тех пор, пока не услышал, как Аспен и его команда уехали. Он оставил мне лишь три презерватива, и я посмотрел на них, лежащих в моей ладони. А что, если я и в правду отправлюсь с ним домой? Невзирая на страх перед тем, с чем я могу там столкнуться, внутреннее желание сделать это росло во мне неконтролируемо. Возможно, Аспен даст мне шанс на продолжение? Слова, которые он сказал мне последними, давали мне надежду, что наши отношения могут получить развитие.

Если только я решусь покинуть свое убежище в горах.

Ощущая тяжесть на душе от раздумий, я направился в магазин, чтобы все же пополнить свои запасы. Необходимость в них стала уже менее ощутима, и я поймал себя на мысли, что мой разум уже все решил за меня.

Прошло около двух часов, прежде чем мое белье было выстирано и уложено обратно в сумку. Я взвалил ее на плечо и отправился в путь, намереваясь следовать к служебной дороге, которая вела непосредственно в мою хижину.

Я предположил, что было примерно около семи вечера. Так как дорога до моего дома занимала около двух с половиной часов, то на месте я должен был оказаться довольно поздно. Как только город оказался позади, я обнаружил, что отклонился от курса, следуя через тенистую местность к месту, где располагался лагерь Аспена.

Он располагался относительно недалеко от цивилизации, и вскоре вечернюю мглу пронзил свет, исходящий из окон. Немного замешкавшись, я принял решение, что мне нужно что-то, чтобы написать записку. Я объехал мощенную площадку возле дома и приблизился к джипу Аспена, припаркованному в темноте неподалеку от здания.

Забравшись внутрь, я отыскал ручку в бардачке и вырвал чистый лист бумаги из блокнота, обнаруженного на заднем сидении. Я старался вести себя как можно тише, не привлекая внимания. Используя капот машины в качестве стола, я начеркал короткое сообщение и сложил бумагу несколько раз, написав свое имя снаружи.

В доме звучала музыка, и время от времени раздавался смех, звеня в воздухе. Свет на террасе был погашен, поэтому я подкрался к раздвижной двери, будучи крайне осторожным, чтобы меня не заметили. Затем я вставил записку в дверную раму на уровне глаз.

Я отступил на несколько шагов и заглянул на кухню, где горел свет и собралась, казалось, вся команда. Аспен потягивал пиво, сидя на табурете возле стойки, а улыбающийся мистер Хохолок стоял рядом с ним, болтая и не сводя с Аспена глаз.

Мне не нравился этот юнец. Было в нем что-то такое, что пробуждало неприятное чувство у меня внутри. Я отбросил негативные мысли и пересек террасу, чтобы уйти незамеченным с другой стороны. Проходя мимо шезлонга и стола, я заметил, что книга Аспена все еще лежит там.

Не сомневаясь, что вскоре снова увижусь с ним, я подумал, что он не будет возражать, если я одолжу ее. Она лежала нетронутой уже несколько недель. По всей видимости, Аспен был слишком занят, чтобы уделять время чтению, а я же, напротив, жаждал провести побольше времени, читая о жизни Тура вдали от цивилизации.

Глава 18

Аспен

– О боже, это самая милая штука в мире.

Крис буквально скакал на цыпочках, махая листом бумаги в воздухе, с дурацкой улыбкой на лице. Его печальное подобие ирокеза после ночи сна было не более чем лохматым беспорядком.

– Как думаешь, у тебя получится снизить этот девчачий визг до более выносимого уровня? – спросил я, допивая свою вторую чашку кофе. – Сейчас только шесть утра.

– Я не замолчу. Смотри, тебе оставляют любовные записки в двери. Это как в чёртовой старшей школе. О боже, ребята, послушайте это, – Крис взял листок в две руки и прочистил горло, поворачиваясь к остальной команде лицом и спиной ко мне. – Аспен, дай мне подумать пару дней. Приходи в хижину…

Я пролетел на другой конец комнаты и вырвал листок из руки Криса, в то время как он рассмеялся.

– Ты чёртов незрелый мальчишка, знаешь?

Все остальные изо всех сил старались скрыть улыбки, возвращаясь обратно к занятиям, которые бросили, чтобы послушать Криса.

– Брось, приятель, он оставил тебе любовную записку на двери. Я млею – признаюсь, слегка завидую – но млею, а это даже не для меня.

Игнорируя его, я взял свой кофе и вышел из кухни. Закрывшись в своей комнате, я поставил кофе на столик рядом с кроватью и прочитал записку, которую оставил Хаксли.

«Аспен,

Дай мне подумать пару дней. Приходи в хижину в пятницу, и я тебе отвечу. Я ничего не обещаю, потому что действительно ещё не знаю, что делаю. По меньшей мере, я хочу убедиться, что попрощаюсь должным образом.

Х»

Пятница. Прийти в хижину в пятницу.

Это был официальный последний день проекта. В этот день мы планировали снять свой последний датчик, собрать полную коллекцию образцов и готовиться к воскресному отъезду домой. Нам нужно было освободить арендованную хижину не позже тридцатого числа, что технически было в следующую среду. Я дал себе небольшой запас, на случай, если Хаксли понадобится ещё несколько дней.

В пятницу у него будет ответ, или, судя по его записке, он будет прощаться. От этой альтернативы у меня скрутило желудок. Я не раз отмахивался от мысли, что мы станем чем-то большим, если он решит поехать домой. В его голове был беспорядок, и я не был уверен, что он сможет пойти на что-то длительное.

В миллионный раз, я вспомнил все наши разговоры о его возвращении домой, включая плюсы и минусы, которые ему нужно было обдумать при принятии решения. Он не был глупым человеком, он должен был понять, что единственный выбор – идти вперёд.

Неделя предстояла длинная.

***

Множество раз, между днём получения записки и пятницей, мне приходилось останавливать своё желание сесть на квадроцикл и поехать в хижину Хаксли, чтобы узнать, принял ли он решение. Крис не переставал дразнить меня, даже когда остальные члены команды говорили ему отвалить.

Когда мы остановились у дома в пятницу днём и слезли с квадроциклов с последней коробкой образцов, атмосфера гудела от энергии. Мы закончили последний сезон проекта «Гризли». Это предстояло отметить.

Вся молодёжь занялась работой, занося оборудование внутрь и занимая душ. Шли разговоры о куче выпивки и потенциальных поездках в тренировочный лагерь пожарных, чтобы посмотреть, на месте ли они ещё.

Когда я вышел из ванной, вытирая полотенцем влажные волосы, ко мне, пританцовывая, подошёл Крис.

– Готов к своему свиданию? Надеюсь, ты хорошенько потёр свою дырочку для этого горца.

Я бросил в него своё мокрое полотенце и пошёл дальше по коридору.

– Тебе нужно потрахаться, Крис. Ради бога, иди найди горячего пожарного и оставь меня в покое.

– Что? Я ведь не подкатываю к тебе… уже.

– Нет, но моя сексуальная жизнь тебя слишком сильно интересует, что говорит мне о твоей собственной засухе в данный момент. Сделай нам обоим одолжение.

Я взял себе пиво и прислонился к тумбочке рядом с Тигром.

– Круто, – усмехнулся Тигр, протягивая свой кулак, чтобы я стукнулся о него своим. – Я буду по тебе скучать, босс.

– Да-да, а я совсем не буду скучать по вам, ребята.

– Аспен, ты сегодня уезжаешь или хочешь присоединиться к нам? – спросила Тифф, занимая место у стойки.

– Я оставлю вас веселиться одних. У меня другие планы.

– Планы, которые включают в себя ещё больше ссадин на коленях? – отозвался из гостиной Крис.

– Отстань уже от него, – крикнула через плечо Тифф.

– Не нужно меня защищать, – я указал бутылкой пива на Тифф, после чего сделал глоток. – Я толстокожий.

– Но синяки у тебя как у нежной принцессы.

– Крис! – рявкнул Тигр. – Клянусь, если ты не заткнёшься, я сегодня найду кого-нибудь, кто заткнёт тебя вместо меня.

Крис заглянул на кухню с яркой улыбкой и блеском предвкушения в глазах.

– Обещаешь?

Тигр бросил крышку от своей бутылки в голову Криса, и они оба рассмеялись.

– Хорошо, мне развлечений хватит, я пошёл, – я допил остатки своего пива и оставил пустую бутылку на стойке. – Не разбейте квадроциклы. Ведите себя ответственно. И не ждите меня, я ночевать не приду.

С этими словами, я подмигнул Крису и вышел за раздвижные двери на террасу. Я хохотнул, когда Крис заскулил прямо перед тем, как закрылась дверь.

– Как я завидую!

Я испытывал желание признаться, что, наверное, буду скучать по этим ребятам. Работать с ними было весело. Даже с Крисом. Они были молоды и полны молодёжных шуточек, но умели усердно работать и закончить дело.

Было ещё светло, пока я ехал по дороге к оазису Хаксли в лесу. Предвкушение того, что я узнаю его ответ и снова увижу его, росло всю неделю. С этим предвкушением смешалась дрожь восторга из-за обещаний, которые лежали впереди этого вечера.

Задумчивый и отстранённый Хаксли сидел на старом пне рядом с хижиной. Когда я подъехал и припарковался, он поднял взгляд на меня, но в его глазах не было ни намёка на радость. Внутри меня всё рухнуло. Он решил остаться? Я приехал для нашего официального прощания? Почему эта мысль так некомфортно меня съедала?

Он поднялся со своего места, в то время как я слез на землю и посмотрел на него с вопросом и тревогой.

– Ты в порядке?

Он кивнул, но отвёл взгляд, не в силах сосредоточиться на мне более чем на краткое мгновение.

– Ты ел? – он направил вопрос в горы вдали, хмурясь.

– Нет. Только утром.

Он повернулся и посмотрел на меня с опаской, после чего указал на хижину.

– Я приготовил кролика с рисом. И соус из чёрной смородины и малины. Это вкусно. Возможно, моё любимое блюдо. Если ты захочешь, – он пожал плечами, ожидая ответа.

Я не мог игнорировать слабость внутри и сократил расстояние между нами. Он отвёл глаза, но я положил руку на его щеку и вернул его взгляд к себе.

– Ты готов ответить?

– Да, – прошептал он, глядя на мои губы и отказываясь поднимать глаза. – Но давай сначала поедим. Пожалуйста.

Я редко видел уязвимую сторону Хаксли. Мужчина, стоящий передо мной, разваливался на части и очень старался не показывать этого.

Я провёл большим пальцем по его нижней губе, наслаждаясь грубостью его бороды под своей рукой. Он закрыл глаза и прильнул к моей руке.

– Сначала еда, – согласился я. – Но потом мы поговорим?

Он взялся за моё запястье и прижал мою руку к своему лицу. Прильнув ближе, он прижался к моему лбу своим. Так мы стояли ещё минуту, пока я впитывал редкое проявление близости, игнорируя то, как моё сердце болело и тянулось к нему.

– Идём, – я подтолкнул его вперёд.

Он неохотно отстранился и повёл меня в дом. В хижине было душно, но воздух заполнил сладкий запах приготовленных ягод, уравновешивая дискомфорт чем-то хорошим.

На тумбочке, рядом с миской соуса стояла железная тарелка с приготовленным мясом. Рис был слегка подгоревшим и стоял в своей тарелке, напоминая мне о моём большом опыте готовки на огне. Было практически невозможно не спалить еду время от времени.

Хаксли протянул мне тарелку со сколами и ложку и кивнул, приглашая угощаться. Только наполнив свою тарелку, я понял, насколько голоден. Мой желудок неприлично заурчал, и я хохотнул, бросая взгляд на Хаксли. Он не заметил. Стоя меньше чем в двух метрах от меня, он потерялся в своих мыслях, глядя в далёкое никуда, глубоко нахмурившись.

– Твоя очередь, – я толкнул его плечом, чтобы привлечь внимание. – Выглядит отлично. Я умираю от голода.

Он опешил и на мгновение встретился со мной взглядом, после чего покачал головой и положил себе целую тарелку еды.

Я подошёл к дивану и присел на дальний конец. Хаксли сел напротив и молча начал есть. Не уверенный, что сказать, я занялся своей едой, пытаясь оттолкнуть из разума дурное предчувствие.

Закончив, Хаксли поднялся и прошёл обратно на кухню, где на тумбочке оставил свою тарелку. Он тяжело наклонился, сжав кулаки, развернувшись ко мне спиной. С меня хватило тишины. Не закончив есть, я оставил свою тарелку на столике и пошёл за ним.

Его тело застыло. Единственным движением было его тяжёлое дыхание. Я подошёл к нему сзади и положил руки на его бока. Его сжатые мышцы напряглись ещё больше. Я провёл руками по его спине, на мгновение надавливая на его напряженные мышцы, после чего прижался к его телу и обвил его руками.

Его дыхание замедлилось, и он наклонил голову на бок, позволяя мне целовать его шею, двигаясь к уху.

– Поговори со мной.

Он не ответил, но чем дольше я оставался рядом с ним, даря ему нежные поцелуи и прижимая к себе, тем больше он расслаблялся.

В конце концов, он развернулся в моих объятиях и взял моё лицо в свои большие, грубые руки. С момента моего приезда это был наш самый долгий зрительный контакт, так что я не двигался. Я наблюдал, пока он искал в моей душе что-то, в чём отчаянно нуждался – только я не знал, что это было.

Затем он притянул моё лицо к своему и поцеловал меня, крепко и глубоко. С грубой силой, он впивался в мои губы, лизал и исследовал каждую впадинку, толкая меня спиной вперёд по комнате, к своей кровати. Это было удушающе, напряжённо и требовательно.

Когда мои икры ударились о раму, я вцепился в его майку, стягивая её через его голову, пока он избавлял меня от моей.

Разговоры подождут. Пламя, которое взрывалось, когда мы были вместе, невозможно было сдержать, пока оно не поглотит нас обоих.

Мои штаны упали на пол, и я откинул их ногой в сторону, избавляя Хаксли от его брюк. Обнажённый, он, наконец, разорвал наш поцелуй и отступил назад, чтобы рассмотреть меня, и из его горла вырвался рык.

– Аспен? – прошептал он.

Это был вопрос, и я знал, о чём он спрашивает. В начале недели я решил, что не стану останавливать это. Поэтому я купил презервативы и напрямую сказал ему использовать их.

– Я был снизу, но не часто, так что держи это в уме.

Он потянулся к ящику рядом с кроватью, но прежде чем открыть его, оглянулся и спросил:

– Ты мне доверяешь?

Забавно, хоть я без сомнений знал, что это одностороннее чувство, я доверял Хаксли. Я видел всё сквозь защитные барьеры, которыми он оградил своё сердце, и знал, что этот человек не причинит мне вреда.

– Да.

От моего ответа в его глазах загорелся огонь, и губы приподнялись в развратной улыбке. Моё сердце ёкнуло, неуверенное в том, на что я только что неосознанно согласился. Хаксли открыл ящик, бросил на кровать презервативы, которые я ему дал, и полупустую баночку смазки – слава богу – а затем достал свободный отрезок нейлоновой верёвки.

Вот чёрт.

Его недавние слова всплыли на передний план моих мыслей.

«Не двигай руками, иначе в следующий раз я их свяжу».

Должно быть, на моём лице отобразилось удивление. Он встал передо мной и разочарованно покачал головой, с кривой усмешкой.

– Помнишь, что я тебе говорил? – он взял одну мою руку и помассировал большим пальцем моё запястье, рассматривая его. Затем взялся за вторую руку. – Держи их вместе. Вот так.

Я не мог оторвать от него глаз. Мой пульс дико ускорился, пока я держал руки параллельно, прижав запястья друг к другу. От того, с каким навыком он обматывал и завязывал верёвку, по моему телу прошла волна жара, и мой член жаждал прикосновений. В свои тридцать девять лет я мог честно сказать, что никогда не занимался в спальне ничем чересчур диким. Если задуматься, я практически мог назвать свою сексуальную жизнь предсказуемой, или даже скучной.

Пока я наблюдал, какая похоть исходит от Хаксли, пока он заканчивал связывать мои руки, меня переполняли ощущения. Его взгляд переместился на изголовье кровати, и он похлопал меня по бедру.

– Вверх. Руки над головой.

Как покорный щенок, которым я казался в последнее время, я забрался на кровать и лёг на спину посередине. Я поднял связанные руки над головой и положил их рядом с изголовьем.

Хаксли забрался по кровати и оседлал меня, глядя вниз и облизывая губы.

– Знаешь, сколько раз я фантазировал об этом?

Наблюдая за капелькой спермы, которая появилась на его головке, я тяжело сглотнул и облизнул губы, ужасно желая его попробовать.

– Я предположу, что это происходит с того вечера, когда ты сказал мне не двигать руками.

– Ты не послушал, – ещё одно движение. Ещё одна капля спермы, из-за которой первая покатилась вниз по его стволу.

– Тогда я заслуживаю этого.

– Это верно.

Он подполз ближе на коленях и поднёс член к моему рту. Я ещё не был привязан к кровати, но руками не двигал. Подняв голову, чтобы встретить его предложение, я лизнул головку его члена, пробуя жидкость и издавая стон от вкуса, который взорвался в моём рту.

Он запустил пальцы в мои волосы и прижал мою голову обратно к матрасу.

– Не двигайся.

Меня согрел хриплый рык его голоса.

Он снова сосредоточился на верёвке и обмотал оставшийся отрезок вокруг перекладины изголовья, оставляя достаточно, чтобы я мог переворачиваться на живот и на спину. Как только остался доволен, он снова опустился ниже и приблизился губами к моему уху.

– Если в какой-то момент захочешь всё прекратить, говори. Понял?

– Да, – выдохнул я в его кожу.

Он поднял лицо от моего уха и накрыл мои губы своими, скрепляя нас вместе в поцелуе, из-за которого по моим венам потекла жидкая лава. Это была смешанная битва губ, языков и зубов, пока мы пытались взять больше и больше того, чего хотели.

Когда он высвободился и опустился ниже по кровати, я получил минимальное предупреждение, прежде чем его горячий рот обхватил мой ствол. Я вскрикнул и машинально собрался схватиться за его голову, чтобы замедлить темп. Верёвка натянулась, и я затормозил, когда вспомнил, что не могу двигаться.

– Вот чёрт, – я поднял голову и смотрел, как исчезаю в его губах снова и снова, пока он двигал головой и отсасывал мне, доводя меня чуть ли не до комы. Его взгляд поднялся, и решительность в его глазах была грубой и живой, с такой сексуальностью, что мне захотелось потянуться и прикоснуться к нему. Жажда вытянуть все эти эмоции на поверхность заставила меня дёрнуть свои путы.

Мой оргазм подбирался всё ближе, пока он сосал и лизал мой член, сосредотачиваясь языком на моей щели и обводя головку круговыми движениями. У меня дрожали ноги, и я жалобно скулил, снова опуская голову и дёргая бёдрами в такт его движениям.

Затем он исчез.

Я выгнул спину, гонясь за его исчезнувшими губами. Его крепкие руки прижали мои бёдра к кровати, и он хохотнул.

– Боже, ты так дёргаешься.

Я изнывал от боли, находясь в секундах от оргазма, а он просто бросил мой член, не отвечая на его зов. Я прорычал и попытался поднять бёдра, борясь с его силой, но он опустил их, придавливая своим весом.

Мне нужно было трение, прикосновение, что-нибудь, что угодно. Протестуя, я умолял его взглядом, что только вызвало смешок. Этот мужчина никогда не смеялся, едва ли улыбался, но моя агония вызывала у него смех.

– Просто трахни меня, – умолял я. – Ты ждал всё это время, так что сделай уже.

Хаксли сел на пятки, отпуская мои бёдра.

– Я это и планирую.

Затем он взялся за мои ягодицы, раздвигая их и приближаясь лицом к моей пояснице.

– Ох, чёрт…

Я едва подготовился к тому, что надвигалось. Жар его рта и языка заставил меня дёрнуться ему навстречу. Его хватка стала крепче, и он продолжал свои действия, не сбиваясь из-за моего протеста. Его язык проник глубоко в мою задницу, и я потерял все ощущения разума и тела.

Издавая невнятные стоны и умоляя, чтобы он коснулся моего члена, я был уверен, что умру от переизбытка ощущений, прежде чем он решит закончить начатое. Его рот снова нашёл мою напряжённую эрекцию, в то время как он просунул глубоко внутрь меня два пальца, с каждым толчком задевая мою простату. Пальцы были скользкими от смазки, но я не помнил, чтобы он искал баночку и наносил её.