Текст книги "В объятиях пламени зари (СИ)"

Автор книги: Никита Николаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 19 страниц)

Глава 6. Легионер

– Иди спать, я посижу, – сержант отпустил дозорного.

Молодой капрал кивнул, и поднялся от костра.

– Стой, – окликнул сержант и парень развернулся, – где Вархал стоит?

– Метров тридцать, – ответил капрал, – под сломанной сосной у него схрон.

Сержант повернулся в указанную сторону и вышел за границу, освещенную огнём. Чутьё не давало ему покоя. Он издал звук ночной совы. Со стороны схрона ответили таким же звуком.

Сержант замер.

Сзади неслышно приблизился капрал. Их глаза встретились, оба сразу поняли, что ответ не тот. Лежащий в схроне солдат должен был отвечать трелью посвиста.

Знаками сержант показал дозорному, чтобы тот поднял кого-то из лагеря. Капрал кивнул и неслышно отправился обратно.

Бывалый воин припал к земле. Он отстегнул щит и снял шлем. Они будут ему только мешать. Верный клинок покинул ножны, потёртая рукоять приятно утяжеляет руку.

Сержант замер, принявшись ждать развития событий.

Небо постепенно светлело.

Час до рассвета самое удачное время для атаки. Неизвестные нападающие удачно выбрали момент.

В неверных тенях сержант заметил движение. Сейчас начнётся.

Из лагеря кто-то протяжно свистнул.

– Гвардия к бою! – сержант узнал голос капитана.

Грохнул выстрел.

В лесу раздались тихие команды.

Мимо сержант из леса побежали затянутые в чёрную кожу солдаты.

Сержант пропустил десяток мечников мимо, оставшись незамеченным. Когда за ними прошли трое лучников, сержант вышел из укрытия.

Первого он убил подло, ударив в шею сзади. Тело ещё падало, а гвардеец уже вонзал сталь в тело второго лучника. Третий что-то услышал и развернул. Увидев сержанта, он успел крикнуть, и принять удар мечом на древко лука.

Два быстрых удара лишили его жизни.

Со всех сторон от лагеря поднялся гвалт.

Сержант бросился к своим, привычно погружаясь в суматоху схватки. На ходу он бросил взгляд в сторону лагеря.

Капитан выстроил круговую оборону. В гвардейцев со всех стран летели стрелы. По периметру, где были дозоры кипели бои.

Сержант срезал ещё тройку лучников и выбежал к соседнему дозору. Здесь четверо солдат спина к спине держались против десятка разбойников. Вымуштрованная Имперская пехота была привычна к такой тактике, но с трудом удерживалась против превосходящих сил.

Сержант был уже не молод. И больше часть жизни провёл в подобных боях. Он знал, что закованным в латы солдатам будет очень трудно выстоять против быстрых и юрких противников, превосходящих числом.

Без криков и суеты, он зашел в тыл разбойников и заработал мечом.

Наученный опытом, он на ночь часто снимал латы, а вместо полной кольчуги предпочитал облегченный вариант с кожаными вставками.

Завидя подмогу, гвардейцы воспряли духом.

Поняв намерения раньше их самих, сержант крикнул:

– Строй держать!

Если они расступятся, пуская его в круг, их передавят поодиночке.

В драке нет места благородству. Некогда красиво фехтовать и размениваться ударами, тратя драгоценные силы. Тот, кто быстро не понимает эту науку долго не живёт.

А сержант прожил долгую жизнь.

Один удар – одна жизнь.

Но часто, достаточно нанести лишь очень болезненную рану, чтобы вывести противника из схватки.

Сержант Драга сокращал число врагов с методичностью кузнеца, отбивающего сталь на наковальне. Но преимущество, данное эффектом неожиданности, быстро сходило на нет. Разбойники сориентировались, и быстро перешли в себя. Сержант крутился юлой. А латники вновь ушли в оборону.

Им попались опытные противники. Строй дрогнул, один из гвардейцев упал.

В холодном предрассветном воздухе сержант взмок. Дыхание его участилось, а сердце уже приближалось к бешеному ритму.

Но он был спокоен, не обращая внимания на реки адреналина в венах.

Чужая кровь брызнула на лицо. Число нападавших сравнялось с гвардейцами.

Сержант сплюнул. Гвардейцы обошли его и занялись разбойниками. После того, как один из латников тяжёлым клинком расколол череп затянутому в черное бойцу, остальные бросились в разные стороны.

– Стоять! – отдал команду сержант.

Но бойцы не собирались преследовать противника.

– Идём к лагерю, – сержант окинул бойцов взглядом, – двое впереди, я с раненым в центре, замыкающий, с двумя щитами.

Без суеты умелые солдаты организовали строй. Закинув раненного на плечо, сержант отдал команду:

– Двинулись.

Капитан выставил солдат как по учебнику: латники со штурмовыми щитами за их спинами стрелки, повозки в центре. Сержант махнул рукой, капитан зычно отдал приказ. Под ногами гвардейцев лежало несколько трупов разбойников. Щиты были усеяны стрелами. Сержант подошёл к своему командиру:

– Капитан Ирулачи, разрешите доложить.

– Пустое сержант, – капитан отмахнулся, – первую волну отбили, готовьтесь ко второй.

Сержант огляделся, трое гвардейцев лежали под повозками, туда же положили раненого, что принес он.

В лесу протяжно завыл боевой рог.

Сержант встал во вторую линию, готовый колоть врага поверх голов своих товарищей.

Из леса прямо на них строем вышли солдаты. Они использовали построение черепахой, на манер легионеров. Щиты полностью закрывали их со всех сторон.

Постояв несколько секунд, строй врага ощетинился копьями с крюками и двинулся в атаку.

– Они что нашу строевую проверять решили, – прогулял из-под шлема боец рядом с сержантом.

Рядом нервно рассеялись несколько солдат.

Сержант провёл рукой по лысеющей голове. Шлем бы ему сейчас не помешал, не хотелось получить крюком по голове.

– Руки поверх не совать! – крикнул он бойцам.

Через несколько секунд разбойники врезалась в строй легионеров. Заскрипели щиты, заскрежетали копья об латы. Кто-то кричал от ярости, кто-то завыл от боли. Каким-то чудом через этот гам, он услышал голос капитана:

– Бронебойными пли!

Грохнули винтовки. Слитный всхлип боли.

Давление на строй чуть спало.

– Стрелков в третью линию!

Рядом с сержантом крюк впился в голову латника. В строю открылась брешь. Старый вояка рубанул по древку копья, затем от души врезал ногой по щиту врага. Кто-то упал – в строй гвардейцев влетели несколько разбойников. Сержант успел врезать одному. За ними вклинились мечники, начавшие вонзать ножи в бреши доспехов латников, державших щиты.

Строй начал поддаваться.

– Держаться! – заорал капитан.

Сержант словно цепной пёс кинулся в самую гущу. Он бил по рукам и ногам, стараясь опрокинуть на землю как можно больше врагов.

Он не думал о себе. Готовый умереть, он рубил мечом во все стороны. Ждал, когда острая сталь остановит его.

Чья-то дюжая рука схватила его за талию и рванула на спину. Сержант зарычал готовый рвать врагов даже лёжа.

Перед самым лицом грохнули винтовки.

Залп. Второй.

– Руби!

Одетые в доспехи гвардейцы из второй линии ринулись в строй нападавших. В такой толчее численное преимущественно разбойников сходила на нет, за счёт брони легионеров.

Сержанта поставили на ноги, кто-то дал ему шлем, и вернул верный клинок. Недолго думая, сержант, ведомый горячкой боя, кинулся за своими бойцами. Он не успел ещё взмахнуть мечом, как вражеское построение дрогнуло. Разбойники бросали щиты и копья отступая.

– Шагом! – крикнул капитан, – щиты не опускать.

Муштра и боевой опыт не дали солдатам, ринувшимся в клин догонять бегущих.

– Строй д-держать! – заревел сержант, – а ну мать машу! Дер-ржать!

Команда остудила горячие головы. Солдаты пошли строем, готовясь добивать нападающих.

Сержант Драга мотнул головой. Потом постучал рукой по шлему, освежая восприятие, замутненное адреналином.

Отступающие разбойники пересекли поляну и скрылись в тени деревьев.

– В лес входим строем!

Повинуясь команде сержанта, гвардейцы выровнялись.

– Щиты держать!

Сержант Драга опасался засады лучников, поэтому напоминал бойцам о защите. Капитан не стал отправлять подмогу их вырвавшемуся авангарду. Всё правильно, защищает повозки от удара с тыла. Сержант не намеревался заводить бойцов голубого в лес. Насколько он помнил через несколько метров впереди был овраг. Нужно дойти туда и убедиться, чтобы долбаные разбойники не обострили себе там позицию.

До первых деревьев было всего несколько шагов, когда Корвус обернулся.

На другом конце поляны, за спинами отряда просвистела огненная стрела.

Земля вздрогнула, вспышка алого озарила опушку. Гвардейцев бросило на землю. Тут же последовала вторая вспышка.

Сержант узнал удары Пышущих.

Лис провел три дня пути в повозке храмовника. Первые сутки он просто спал. На вторые его добротно накормили. И впервые в жизни он был по-человечески благодарен за простую солдатскую похлёбку.

Но на третью ночь им пришлось принять бой. Мастер Лапир, запретив Лизарсу высовываться, напряженно наблюдал за боем сквозь небольшую щель в досках повозки.

– Первую волну отбили, – сухо сообщил он Лису.

Лизарс сидел на полу и дрожал от бессильной ярости. Инстинкт требовал бросится в бой. Укутаться щитами и разорвать наглецов на мелкие куски.

Он слышал крики и залпы. Было понятно – нападавшие пошли второй волной. Команды сливались со звуками борьбы.

Выстрелы, треск, лязг стали.

– Отбились, – вздохнул Храмовник.

Он хотел ещё что-то сказать. Но в этот момент повозку сотряс страшный удар.

Когда хлам посыпался Лису на голову, он запоздало понял такой до боли знакомый отголосок силы.

Дверца повозки распахнулась, внутрь заглянул чёрный от копоти капитан Ирулачи.

– Мастер! – в его голосе сквозила паника.

– Шаман, – кивнул Пышущий.

Храмовник начал выбираться из повозки, но тут же резко развернулся.

Взрыв разметал стену повозки, но щит поставленный Лапиром погасил удар, закрыв Лиса и капитана.

– Держитесь, – сквозь зубы бросил мастер Лапир.

Он перешагнул ноги обалдевшего Лиса, шагнув навстречу ещё невидимому противнику.

Не было красивых прыжков и финтов, так любимые храмовниками, с которыми привык иметь дело Лизарс. Мастер Лапир текучим движении перетек из одной телесной фигуры в другую, пуская по телу реку силы в нужном направлении.

Доли секунды и с его пальцев сорвалась молния ударившая в глубину леса.

Ударная волна положила деревья, подняла куски земли и травы в воздух.

Лис вжался в доски.

– Капитан, – крикнул храмовник, – соберите людей, держите круговую оборону.

В этот момент пришёл новый удар от шамана разбойников.

Огненный шар величиной с овцу разорвался в двух метрах от Пышущего, остановленный его жестом.

Лизарс заскрежетал зубами. Как же ему не хватало его силы.

Пышущий ответил новой молнией.

Где-то на краю сознания Лис отметил, что мастер Лапир демонстрирует свою силу неизвестному оппоненту, подразумевая тем самым что с ним лучше не связываться.

Дальше ему было не до праздных мыслей.

Удары посыпались с нескольких сторон как дождь во время бури. Лизарс оказался в самом центре магической схватки.

Шаманы врага били по площади, стараясь задеть как можно больше гвардейцев. Храмовник растягивал своё внимание пытаясь их защитить, он не успевал отвечать. Тратя силы на защиту.

– Они выматывают его и всех нас прикончат! – выкрикнул Лис непонятно для кого.

Находясь на гране истерики, он пополз прочь. Свалился с повозки не в силах подняться. Закатился под днище и прополз под осями, и лишь тогда поднял голову.

Пышущий сражался стоя возле остатков второй повозки, отводя удары от солдат, и изредка огрызаясь.

Капитан ревел команды, из горстки оставшихся солдат стараясь организовать круговую оборону.

Те, кто мог двигаться ползли к повозкам.

Над головой полыхал огненный ад.

Лис посмотрел туда откуда пришла вторая волна нападавших. След из изрубленных тел, ясно давал понять, что кто-то из гвардейцев решил пробиваться в ту сторону. Было неясно удалось ли им. Но не одного удара шаманов с той стороны не прилетало.

Лизарс решил двигаться туда. Словно лесная гадюка он пополз, стараясь вжаться в землю как можно сильнее.

Он преодолел не больше двух метров, прежде чем увидел вблизи тела одного из разбойников.

В груди похолодело. Он увидел татуировку на руке. Чёрная птица, держащая в лапах кинжал. Отличительные символ диверсионных групп Скальдии, набираемых из имперских ренегатов, и одурманенных силой Чтеца. Куклы смертники.

Удары посыпались чаще.

Спину Лиса несколько раз обдало жаром.

Храмовник не справляется, он уменьшил радиус защиты.

Лис вскочил на ноги и бросился прочь. В спину ударило, ноги потеряли опору.

Сознание Лиса потухло.

Глава 7. Поляна

Гул в голове. Писк в ушах. Вдохнуть не получается.

Перед глазами темнота, в ноздри лезет едкий запах горелого. Так, наверное, и умирают под завалами, от панического ужаса в неудобной позе.

Целая вечность уходит на то, чтобы подтянуть к себе руки и ноги. Ещё одна чтобы наконец-то вдохнуть свободнее и выбраться чуть выше. Проклятый хлам из обломков повозки царапает руки и лицо в кровь.

Наконец-то тьма рассеивается.

Обессиленное тело, а в сознание одна лишь мысль.

Жить.

Старческий голос звучит под сводом черепа:

– А ты живучий… как портовая крыса!

– Ты опять здесь, старый хрен?

– Конечно, – хриплый смех раздался откуда-то сверху, – тебя контузило так, что мозги чуть в кашу не превратились.

Ползком. Прочь. Как можно дальше.

Вокруг серый день, воздух пропитан гарью.

– Не забывай, рядом враги.

– Хороший совет.

В траве пальцы нащупывают нож. Голова кружится, но хватка тверда. Шаги. Страх заставляет вжаться в корни дерева.

Здоровенный, полуголый. Глаза сверкают злобой, он ищет раненых чтобы добить их.

Их глаза встречаются. Хищный искал искривляет лицо разбойника. Крутанув меч, он ускоряет шаг.

Лис сжимает нож сильнее. Встаёт в полный рост, расправляет плечи.

– Благородный порыв умереть стоя, – тихий хриплый голос давно умершего старика.

Злоба рождается где-то в животе, горячей волной поднимается в грудь. Лис замахивается и бросает нож, прежде чем осознает действие.

Разбойник отступает на шаг, теряет равновесие. Непослушными руками шарит по груди. Когда ладони касаются рукояти, ноги подкашиваются, и он оседает на землю.

Лис оказывается рядом одним прыжком. Рукоять торчит из горла, а гримаса удивления так и застывает на лице его врага навсегда.

Шум за спиной. Инстинкт заставляет выдернуть нож из горла врага и метнуть его не глядя.

Хруст веток под тяжестью тела, сообщает Лису об удачном попадании.

– Стрелок, который никогда не промахивается, в пустыне таких называют…

– Шрафт, – Лис отвечает своей галлюцинации и склоняется над вторым врагом.

Нож снова попал точно в горло разбойнику. Этому приёму его научили в первые месяцы тренировок. Лезвие должно пройти одним движение пробив трахею и яремную вену. Убить так чтобы жертва не успела вскрикнуть.

Лис выдергивает заляпанный кровью нож.

Его безумный взгляд мечется по поляне. Больше никого нет, видимо этих двух оставили добить раненых.

Хриплый смех раздался как будто справа:

– Догадался наконец-то…

– Заткнись!

Лис идет по спирали, обходя поляну от края. Он ищет среди тел определенные цвета. Красный с чёрным камзол. Оранжевый платок. Цвета Храма.

Пышущий лежит ничком. Лис переворачивает его на спину, шарит за пазухой. Его дрожащие от нервного напряжения руки сначала ничего не находят. Лизарс повторяет осмотр карманов по второму кругу. Наконец он нащупывает небольшой металлический кругляш.

– Печать храмовника, сама по себе очень мощный артефакт. Она работает с внутренней энергетикой, усиливая враждебные способности, – Лис видит, как старик по птичьи наклоняет голову, – на кой ляд он тебе сдался. Ты же Чтец?

Пошатываясь Лис бредет прочь. Его липкие от крови и грязи ладони сжимают металлический круг с начертанными знаками огня.

– Для моей галлюцинации ты как-то сильно туп, – сквозь зубы выдавливает Лис.

– Ну-у-у нет! – старик досадливо поморщился, – Только не говори, что ты веришь в бредни будто печать храмовника защитит от силы Чтеца? Думаешь сможешь противостоять Волку? Твой парень передавил не один десяток владельцев таких безделушек, думаешь она тебя спасёт? Ты жалок Лизарс!

– Что бы ты знал, старый хрен.

– Какой же ты…

– Да пошёл ты! – устало произнес Лис.

Какой-то время Лис шёл, не разбирая дороги.

– Давай будем честны? – хриплый голос звучал под сводами черепа, – ты надеешься, что перехватишь контроль над печатью?

– Я уже перехватил, – сквозь сжатые зубы прохрипел Лис.

Окружающие пространство расплывалось в глазах. При этом очень странно было наблюдать четкий силуэт учителя где-то на периферии зрения.

– Стрелок, который никогда не промахивается, – говорить было больно, но почему-то это приносило облегчение, – таких набирают в корпус Шрафт, из таких воспитывают Чтецов. Будь ты старый хрен более любопытен и подкован в теории, ты бы знал, что это свойство связано с врожденной особенностью течений жизненной силы в теле. Мои старые инстинкты сработали, а это значит моя сила со мной. Печать Молчания лишь закрыла обмен между внутренней энергией и внешней.

Пока он говорил в глазах прояснилось, галлюцинация пропала. Тёплый кругляш печати, сжатый в ладони, наполнял тело силой.

Лизарс оглянулся. Поляна, где свершилось побоище осталась за спиной. Он прошел чуть южнее того направления куда прорывались гвардейцы.

Лизарс оглядел свои лохмотья, окончательно пришедшие в негодность. Ему вновь придётся остаться в лесу одному. И на этот раз лучше будет раздобыть припасы. Наверняка среди трупов он может найти что-то.

Мысль казалась здравой, и к своему удивлению Лизарс не чувствовал омерзения от мысли, что будет рыскать среди павших словно падальщик.

Он будет жить.

Вопреки всякой логике и всем врагам на зло, он выживет. Вывернется, как всегда, выворачивался.

Его сила осталась с ним, пускай он не может использовать её как раньше. Придётся научится многому заново.

Но, Кутх их всех забери! Лизарс Н'Карду ещё вернётся в Скальдию. Пусть не через год, и, наверное, не через два. Но он найдёт способ отомстить. Мерзкие жалкие твари, они думают, что переиграли его.

Им не удалось.

Они не смогли его прикончить. Не смогли отобрать его силу.

– Я буду танцевать на ваших костях! – прошипел Лис.

Главное сейчас прорваться к Монастырю. Там он сможет в спокойной обстановке заняться самопознанием.

По лицу, впервые за эти лихие дни, растеклась улыбка. И в ней, как и прежде было больше от хищного оскала.

Лис вернулся к краю поляны. Затаившись в кустах, он убедился, что больше никто не рыскает среди трупов добивая раненых. Из гвардейцев так же никто не вернулся на поляну, за тот час, что он просидел, наблюдая за полем брани.

Поиски припасов решено было начать от сгоревших останков фургона. Среди хлама он откопал мятый котелок, целый бурдюк под воду, неплохой охотничий нож.

Никакой одежды кроме доспехов он не смог найти. Тела большинства солдат были изрублены, а латы измяты, так что без хорошего кузнеца владельцев оттуда вытащить не удалось бы.

На глаза попалось тело храмовника. Его одежда была в относительно сносном качестве, не считая нескольких подпалин. Лис хмыкнул и изобразил знак Единого Пламени отдавай дань мужеству и могуществу мастера Лапира. Он сражался до самого конца стараясь спасти солдат. Шаманы врага выжали его досуха.

Лизарс огляделся. Вокруг лишь следы кованых сапог. Он припомнил видимое им противостояние Пышущего против шаманов разбойников. Каждый в отдельности они уступали мастеру Лапиру в голой мощи, но вместе оказались очень сильны. Судя по следам Пыщуший, двигался через телесные фигуры – Малого Колеса. Это защитный комплекс движений, а значит ему приходилось отбивать атаки, как минимум с трёх сторон. Храмовник перехватывал атаки и бросал их обратно, но шаманы работали из леса мешая ему бить прицельно. Об это говорили множество черных горелых пятен на деревьях вокруг.

Шаманы были хорошей сработанной командой. Работали на мастерство.

Защиту храмовника они так и не смогли пробить. Судя по всему, тогда шаманы, ведомые приказом ударили со всей возможной силой израсходовав собственный запас сил. Храмовник даже пытался перехватить эту атаку – Лис видел два чётных отпечатка его ног в пол-ладони глубиной. Но вымотанный Пыщуший не смог удержать контроль над столь большим количеством энергии.

Его сердце разорвалось, не сумев выдержать откат. Лис видел сотни таких смертей, как от своих рук, так и от чужих.

Вздохнув, он стащил с храмовника одежду. Его костюм сел несколько мешковато, на отощавшего в лесах Лиса. Но это всё же лучше, чем рваные тряпки, заменявшие ему одежду.

Ярлосо уже давно перевалило за полдень, и Лис решил уйти до темноты, как можно дальше, пока запах крови не привлёк лесных зверей. Направление, по которому прорывались гвардейцы показалось ему более разумным, поскольку если кто-то из них выжил он сможет прибиться к их отряду.

Лис добрался до края поляны и углубился в лес. Наблюдая следы, оставленные сапогами, вспаханную землю, сломанный ветки и зарубки на деревьях, он рисовал картину произошедшего.

Когда ударили шаманы, сводный отряд уже был на границе леса, они хотели повернуть обратно, об этом рассказали Лису множество однотипных следов. Но видимо командир отряда что-то понял или почувствовал, они пошли вглубь. Здесь им пришлось принять скоротечный ближний бой. Силы явно превосходили, но они справились – здесь лежали двое латников и два стрелка.

Лизарс пошёл дальше. Следы говорили о том, что солдаты бежали сломя голову. На краю небольшого оврага картина сложилась. На склоне лежал стрелок со стрелами в горле и груди. На дне земля была перепахана следами кованых сапог, большинство их владельцев остались здесь же. Почти десяток человек. На подъеме встретил свою смерть ещё один.

Спустившись на дно Лизарс, ощутил отголосок смерти кого-то наделенного силой. Здесь гвардейцы убили шамана, догадался Лис. Кукла Чтеца имел приказ не при каких обстоятельствах не демаскировать своё положение использованием силы. Охрана его подвела, пуля достала его.

Лис пересек овраг. Поодаль лежали ещё двое латников, их достали бронебойными стрелами. Но следы вели дальше. Кто-то сражался в одиночку до самого конца, гнал врага как цепной пёс. Обойдя несколько деревьев Лизарс, вышел к месту последней схватки гвардейского отряда.

Небольшая поляна была усеяна кусками тел и отрубленными конечностями. Лис даже присвистнул. Здесь явно поработал знакомый с силой воды и ветра шаман. Кормчий работал топорно, у него явно было мало опыта в обращении со своей силой, но всё же он превратил кровь врагов в оружие. Разбойники даже не стали забирать то, что осталось от их товарищей.

Посреди залитой кровью поляны лежал один целый человек.

Приблизившись, Лизарс опознал в нем сержанта гвардейского отряда.

Немолодой начинающий лысеть, без лат только в лёгкой кольчуге. Рваная рана на левом боку, голова пробита.

"Корвус Драга, сержант Северный Легион" – гласила нашивка.

– Старый воин, ты до последнего скрывал свою силу, – покачал головой Лизарс, – когда всех товарищей перебили ты отправился мстить, выложив последний козырь.

Лис уже было повернулся чтобы уйти, как услышал не то всхлип, не то хрип. Сержант ещё жив.

Лис сделал шаг прочь. Он ничем не сможет помочь этому человеку. Жить ему осталось несколько часов, а рядом наверняка враги. Да и зверей не стоит списывать со счетов.

Сделав ещё один неуверенный шаг, Лизарс задумался. Этот человек наверняка очень долго прослужил в Легионе, но, судя по всему, тщательно скрывал свою силу. Этому могло быть много причин, но самая очевидная, что сержант Драга имел очерняющее его прошлое происхождение, например, с Западного побережья Скальдии. Вкупе с талантом Кормчего за это его ожидали застенки Имперского Разведывательного Департамента и вопросы от представителей Храма.

Лис обернулся. Около сорока лет тому назад, в самом начале своего становления у него была стычка за спорные территории с Князем Абримом. Тогда было множество беженцев, Лис не препятствовал их уходу в море. Его сосед был против во всю используя поддержку отрядов Детей Ночи.

Лизарс взглянул на печать Храма в своей руке. Вспомнил крепкие руки отца и его кузнечный молот, как помогал ему качать меха вместе с братьями. Вспомнил мертвые глаза матери, обескровленные губы сестер.

– Сукин ты сын, – Лис сплюнул, и двинулся обратно, – ты у меня просто так не сдохнешь.

Он опустился на корточки рядом с сержантом. И обратился к нему на скальде:

– Я вытащу тебя, солдат.

Сержант попытался разлепить веки, грудь его почти не двигалась.

– Долго не протяну, – ответил он, на имперском.

– Протянешь, – ответил Лис, прижав к нему Печать.

Запас энергии артефакта был огромным, но Лизарс уже довольно много забрал, восстанавливая свои силы. Остальное он влил в тело сержанта, помогая его организму хоть немного заживить раны.

Дыхание его стало чаще и глубже. Он смог открыть глаза, и прошептать:

– Мастер…

– Тихо, – строго прервал его Лизарс, – пока ты дышишь я тебя несу. Не тратит силы зря.

Сержант слепил веки обозначив кивок.

Лизарс поднялся и огляделся.

Пинком откинув кусок руки, он поднял меч и отправился делать волокушу.