Текст книги "Наследник Дракона (СИ)"

Автор книги: Ник Рассел

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 30 страниц)

Терон не понимал эльфийского наречия, но что-то в его голове подсказывало ему, что проклятый раскосый эльф заигрывает с Аэйри. Его Аэйри! Неслыханно! Впрочем, это могли быть лишь предрассудки, а потому ему нужно было отвлечься. Вот, к примеру, Дориан и Корр что-то рассказывали Айдану, а значит, нужно было срочно стать участником этой беседы.

– И что она сказала? – с надеждой в сердце спросил Корр

– Что тоже желает попасть за стены города – отвечал Айдан

– Зачем? – продолжал его допрашивать Корр

– Откуда мне знать? – Айдан насупился, когда брат Терона принялся тараторить:

– Она говорила что-нибудь обо мне или Тероне? Или же о том, что я учудил в Дейн-Педе? Ты вообще, о чем с ней говорил? Что она тебе предлагала? –

– Ничего не пристойного – хохотнул сержант, увидев, как полыхают щеки Корра

– Ты чего это, влюбился, а, братец? – Терон пихнул раскрасневшегося близнеца в бок и тот, стушевавшись, обиженно уставился вдаль, смотря куда-то на ворота города.

– Неженка – прошептал Терон, прикрывая рот ладонью. Айдан и Дориан дружно захохотали, пока Корр злобно стискивал зубы.

– А ты что, уже отдал свою черноволосую в руки другого? – Корр ехидно потянулся, заправив больше пальцы в ремень своих штанов

– Или же специально наших коней аст’кайменам отдал? Хотел за Аэйри поухлёстывать? – Терон побагровел не хуже брата, злостно стиснув кулаки

– Я же ведь уже говорил, ну выпил я с ними, потанцевал и поплясал, вот и облажался! Сколько ещё меня мурыжить будете?! – воскликнул он, воззвав к своей магии в крови. Хлыст воздуха ударил младшего братца чуть ниже спины. Да так, что парень повалился на землю, жалобно всхлипывая. Гном раздался громким смехом, а сержант сей же момент запрыгнул на ящики, чтобы не стать очередной жертвой мага.

В конечном итоге, было решено перекинуться партийку в Хронику, чтобы скоротать время. До того как разложить карты, ватага прошлась по рынку, и поняв, что бандиты засели на дно, стали ждать последнего из эльфийских разведчиков.

Корр, проиграв две партии, сел в стороне от остальных. До этого он рассказал всё, что узнал от знакомых торговцев. Уже два месяца мелкие банды под предводительством терроризируют предместья. Пропадают люди, их дома становится подобием притонов, откуда веет дымом Горьких Трав.

Ночь опускалась на предместья. Люди прятались по домам. Закрывали окна и двери. В тенях проскакивали люди в капюшонах и плащах, и лишь вой собак в переулках не давал уснуть ватаге. Луна возвысилась над ними, скрытая тёмными облаками. Чуть погодя стало вовсе темным-темно, потому что над ним навис один из островов академии.

Вскоре к складу подошёл разведчик, доложивший, что капитан Эук и пять стражей уже говорят с бандитами у восточного водостока. Под покровом темноты и прикрытием эльфийских стрелков, ватага быстро добралась до восточной решетки, что вела в канализацию. Десяток факелов освещали небольшую канаву. Бандиты, вооруженные топориками, ножами и дубинами, бранились и перетаскивали ящики в тоннель канализации. Главный среди этого сброда, невысокий и ушлый человек, пожал руку капитану Эуку. За его спинами двое верзил держали руки на рукояти своих топоров, как и стражники капитана не спускали рук с эфесов мечей.

Ватага в кромешной тьме удобно подобралась к холмику, чтобы подслушать разговор. Эльфы Файнсанделя спрятались за стенами домов, пока Айдан и Дориан готовились ворваться на эти переговоры. Терон, Корр, Аэйри и Файнсандель отстали от них буквально на пару шагов, как послышался плач и вой людей. В свете факелов показались люди в кандалах. Голодные, замученные, их цепочкой вели через канализацию, пока бандиты смеялись.

– Проклятый ублюдок торгует с ними! – зашипел Айдан, поднимаясь из-за холмика. Терон и Корр обматерили его на чём свет стоит, когда он в наглую пошёл к стражникам и бандитам.

– Да придёт этот ваш легионер! Я всегда сдерживаю обещания! – гордо заявил Эук

– Архимаг обещала за него целое состояние, если он не придёт, твоя голова полетит следующей! – прохрипел бандит, кинув Эуку большой кашель золотых. Капитан внешнего кольца самодовольно улыбнулся.

– Архимагу не придётся ждать – прошипел Айдан, давай волю дракону внутри себя. Зверь перехватил контроль. Стражники не успели среагировать. Эльфийский лучники убили троих из них. Адамантитовый клинок скользнул в свете факелов, перерубая двух оставшихся. Ватага соскочило с места, и примчалась к оврагу. Бандиты загоготали, хватаясь за оружие. Рабы, которых они провозили, стали визжать, перебудив всё предместье.

Терон даже не успел схватить метальных ножей, Корр схватил его за плечо и оттолкнул в сторону. Послышался характерный звук битвы, то, как кинжал вонзается в плоть. Корр закричал, и его брат в отчаянной попытке спасти его, воззвал к магии и та огнём окутала его ладони. Схватив ушлого бандита, Терон испепелил его голову. Вспышка молнии окутала двух верзил, и на секунду ответил овраг. Аэйри и Файнсандель ловко расправились ещё с двумя бандитами, их изогнутые сабли плясали и парировали удары зазубренных фальшионов в бандитских руках.

«Проклятый Айдан! Глупый ты идиот!» Терон откинул сожжённый труп и пригнулся. Один из врагов налетел на его фигуру во тьме, замахиваясь топором. Вот и всё! Так глупо он погибнет? Внезапно раздался знакомый гномий клич, и топор просвистел в дюйме от уха наследного сына Амхары. Дориан умело раскрутил свою секиру и снёс голову бандиту, за секунду до этого подрезав тому колени.

Битва закончилась, потому что бандиты припустил в канализации, запрев двери. Остался лишь Эук, среди тел стражи и преступников.

– Ты торговал людьми, которых поклялся защищать! – провопил не Айдан, Терон это чётко знал. Слишком уж голос был яростным и звериным, как будто кто-то перехватил над ним контроль.

– Что поделать, деньги всем нужны – отмахнулся капитан внешнего кольца, выбросив клинок в сторону.

– Дело в проклятых монетах?! – Айдан кричал, возвращая клинок в ножны. Терон искал Корра, пока не услышал его слабый хрип

– Естественно! – вскинул руками стражник – в них и в тебе, Наследник Нерана. Они знали, что ты придёшь. Архимаг ждёт тебя! – Эук лишь хохотнул

– Кто мне говорил о матери, что сама полезла в петлю, кто говорил о работорговцах? Ах, ты лживый ублюдок! Я жал тебе руку, я верил тебе как легионеру! – во тьме глаза СтоннКассела загорелись ярким огнём. Терон нащупал кровавую рану брата где-то в плече. Корр будет жить!

Остров Академии сдвинулся с места, освещая место битвы лунным светом. Терон поднял брата и увидел, как Айдан сворачивает шею капитану внешнего кольца.

***

Они в пару мгновений вернулись в таверну «Вольный Мельник» Ватага и эльфы Файнсанделя влетели в заведение. Раненным, пуст и не серьёзно, был только Корр. Но этот прохвоста забылся, когда увидел леди с Тёмных Холмов, которая не на шутку перепугалась. Женщина с холодными глазами велела своей прислуге приглядеть за раненным. Богатый камзол младшего близнеца был весь в крови, пусть и рана оказалась касательной. Пока его братца выхаживали, Терон посмотрел на Айдана. Мейстланд почувствовал, что это был вовсе не Айдан. Аэйри это тоже заметила, пока Файнсандель покрывал его эльфийскими ругательствами.

– Такойра (смертный), ты испытываешь мой терпение. Анготор юэйн’тэмир ревак! (Кровь эльфов сладка!) – прорычал дракон, и раскосый командир эльфов пошатнулся, отходя в сторону. Его солдаты спохватились за свои сабли и стрелы.

Терон подскачи к нему и схватил за грудки его доспеха

– Совсем с ума сошёл?! Ты же мог погубить нас! Корр мог погибнуть, я, Аэйри, Дориан! Кто ты вообще, дракон или человек? Ты хоть что-нибудь понимаешь своей тупой головой?! – перед тем как понять, что случилось, Терон почувствовал дикую, самую резкую боль в своей жизни. Челюсть свело так, что вот ещё секунда, и она вылетит! С грохотом Мейстланд был опрокинут на стол. Семья, заведующая таверной, сжалась по углам.

– Не понимаю?! Гори ты во Вратах Харды, Терон Мейстланд! Думаешь, ты у нас всё понимаешь? – Айдан, нет, Дракон, Брундайовад, схватил Терона за горла и притянул к себе. Лорд Сокол тихо зашипел, до крови впиваясь ногтями в руку Айдана

– Ты даже представить себе не можешь, что я испытываю, каждый раз борясь с кровью дракона! Хотел увидеть дракона? Так он перед тобой. Ой, как же тебе тяжело, бедненький Терон, как же тебе тяжко без рога и Аэйри! Кто же поймёт его, великого мученика?! – Айдан захохотал, это был не его слова. Терон почувствовал, как заканчивается воздух в его лёгких. Аэйри попыталась успокоить друга, но он лишь сверкнул вертикальными змеиными зрачками. Его хватка ослабла и Терон, наконец, смог дышать полной грудью. Корр попутался было оглушить Айдана, но то же вскоре получил знатный хук справой.

– Надо же, собрались мессии и мученики, что так многим пожертвовали? ЧЕМ ЖЕ ВЫ ПОЖЕРТВОВАЛИ?! ЧЕМ?! – Айдан завопил так громко, что воздух затрясся. Терон кое-как поднялся. Впервые он ощущался самый настоящий страх перед кем-то. Он сейчас стоял не перед другом, а перед безумным драконом.

– Каждый из вас испил здесь драконьей крови? – сама земля заходила ходуном, когда она вновь заговорил

– Вы убивали ради того чтобы спасти родных? А может быть боролись с Падшими? С Лордами Тьмы? Или же с Царём Заката?! Я ТРЕБУЮ ОТВЕТА! – раскат грома в ночи был необычайно силён. Настолько, что его звук заложил уши абсолютно каждому, но вопль Айдана был слышен через звон контузии. Буря закружилась чёрными тучами над ними. Молнии сверкали несметным синим покровом, готовясь обрушиться на Айдана, испепеляю всё живое вокруг него. Ему оставалось лишь зачерпнуть столько энергии, чтобы испепелить самого себя. Генри и Джейстен рвутся вперед, испытывая дикую жажду. Сыновья Олрида Старого хотят взять вверх над драконом. Оба безумца вопили.

«Убей их!»

«Убей предателей!»

«Ну же! Испепели саму землю!»

«Кто ты? Ручной грифон? Грифон Рок’Яндара? Или же Дракон?!»

«Сожги их! Заставь убежать! Пусть пламя предательски подкрадётся к ним со спины!»

«Ты – это я, а я – это ты! Прими тьму в своё сердце Эред! Ты должен! Прими как спасителя!»

Ещё пара мгновений и земля разверзнется под его ногами, открывая проход во Врата Харды. Один шаг. Один удар! Он мог бы убить каждого из них, умыться в их крови, почувствовать запах кровавого страха, жажду охоты! Он – дракон, а кто же они? Смертные, цепляющиеся за своё жалкое существование, готовые предать его в любой момент! Чего ему ещё надо, лишь дать волю зверю внутри себя! Открыть клетку и дать дракону испробовать свежую плоть на вкус, впиваясь клыками в кровавые жилы.

Айдан вопит, срывая глотку в кровь. Сыновья Олрида обнажают мечи, готовясь вонзить остриё чёрных клинков в его сердце. СтоннКассел взывает к свету. Свет ослепляет его, выжигая глазницы, свет связывает его тело огненными путами, выжигая следы на теле, свет находит и освещает его, испепеляя саму душу, свет отвергает его и тогда Айдан взывает к крови, но и она отвергает его. Кровь закипает, когда на него падают лучи света.

«Падай руку, брат! Ну же! Я хочу помочь!» Макар тянется к нему и тогда Айдан протягивает своей тёмной копии руку, схватившись за предплечье. Тьма принимает его, окутывает и придаёт сил. Потоки первозданной тьмы поглощают и обращают в прах дракона и сыновей первого СтоннКассела. Айдан вновь владеет собой! Макар победно хохочет, отдавая Эреду почести победы.

– А может быть вы мечены злом? Самой тьмою? Тогда я отступлю, на коленях буду просить прощение, если вы ответите мне, с какой такой стати, вы возомнили, что прекрасно понимаете… ЧТО Я ЧУВСТВУЮ!? Разве вы обращаетесь в дракона? Разве вы каждый день боретесь со злом внутри себя! Разве вы ПОНИМАЕТЕ МЕНЯ?! – так же внезапно Айдан умолк. Природа подчинилась его воле, и буря утихла так же быстро, как и образовалась над Дейн-Педом. Повисла нерушимая тишина. Каждый, кто стоял в таверне, припал перед ним на колени, страхе правил ими. Они боялись, что они испепелит их, но подняв на него глаза они увидели в изумрудном отливе глаз лишь пустоту. Айдан сумел вернуть контроль над своим телом. Но гнев продолжал бушевать в нём.

– Сами пробирайтесь в Дейн-Пед. Я лишь наврежу вам… вам всем – проронил он, выходя из таверны.

Глава 21. Безумие

4 эра. 745 год.

Императорский Дворец Кинхарта.

Эйдэн сел на край материнской кровати. Альвева сомкнула веки. Её лицо сморщилось в болезненной гримасе. Сухой кашель уже пятый день мучал великую Альвеву Пятую, жену Галмерона, вождя всех племён Ли’Кар-карана, пророчицу, предрёкшую гибель собственного сына.

Великая императрица-мать открыла изумрудно-зелёные глаза и посмотрела на сына. Пусть и молодой Эйдэн, названный четвёртым этим именем, был не так сильно похож нам мать, что-то в их внешности позволяло сразу определить, что они одной крови. Страшный хрип сухим кашлем вышел из груди уже не молодой женщины, и она вновь зажмурила глаза, пытаясь стерпеть боль. Всё-таки, для женщины возраст в семьдесят девять лет это уже большой порог. Прожила ли она так долго, потому что каждый её подданный желал её долгой жизни, или же боги отвели её столько времени, чтобы она увидела гибель единственного сына?

Эйдэн сжал её тонкую руку. Это всё что он мог сделать для своей любимой матери. Быть рядом и беспомощно наблюдать за тем, как жизнь покидает её час за часом. Вскоре и он сам уедет на север, к Кардинийскому Ущелью, чтобы остановить натиск Эш’Хайгара, и может быть в последний раз увидеть ту, которая запала так глубоко в сердце.

Его отец умер давно, когда самому Эйдэну был год. Альвева оплакала мужа, и с честью приняла на плечи правление страной и воспитание сына. Помнится ему, что она всегда была добра, как к нему, так и к своим подданным. Когда надо она была злой, строгой, справедливой и даже жестокой, но кем бы она ни была для Кровогорья, для него она была матерью. Мамой. И сейчас он ненавидел себя за то, что не мог облегчить её страдания, кроме как просто быть рядом, он больше ничего не мог.

Кашель утих. Лёгкой и аристократично тонкой рукой императрица-мать смахнула с лица локон поседевших волос, и сильнее сжала руку сына.

– Я видела, как ты истечёшь кровью на её коленях. Как погибнешь под Карден-Холлом. Она же проживет до тех пор, пока не встретит юношу, что поднимет твоё знамя, сын мой. – мать хриплым и болезненным голосом обратилась к нему. Она улыбалась. Эта улыбка была знакома Эйдэну. Самая тёплая и родная во всем Зантаре, эта улыбка всегда сопровождала его на пути, будь то турнир или же пограничный бой.

– Они придут к нашим воротам, и тогда нам придётся воевать с телами наших же людей. Их нужно остановить в Кардинийском Ущелье. Бел’Еаль Тангер уже спешит к нему. Я же поведу основные войска, и мы остановим Ход Нежити. – Альвева еле заметно кивнула, когда Эйдэн поцеловал её в лоб. Слова эти были предназанчены не для матери его, но для него самого. Наследный сын Кровогорья не может сомневаться в том, что он делает. Он должен быть готов пожинать последствия своих ошибок, вместе со своим народом.

– Я видела, как огонь станет крыльям за твоей спиной. Как молнии станут короной из мечей. Я не желала тебе судьбы мессии. Не хотела, чтобы ты стал Наследником проклятого Нерана! – словно провинившаяся перед ним, она молила этими словами прощения у сына.

– Я знаю. Я никогда тебя не винил. – Эйдэн встаёт перед материю на одно колено, и заключает её ладонь в свои. Вскоре он уйдёт в свой последний бой. Пустится в последний пляс в тенях.

– Прости меня, матушка… – шепчет он, и Альвева, конечно же, простит. Она помнила его совсем юным мальчиком, со смешной детской опухлостью. Помнила его юношей, что так сильно походил на своего отца. И теперь перед ней стоял мужчина, готовый пойти на смерть.

– Мой сынок, мой дорогой сын. Ступай. Вскоре вместе мы будем петь под крыльями Матерей и Отцов Основателей. – ласково сказала она, чувствуя как силы покидают её.

– Честь семьи, право рода, кровь сыновей и дочерей. – еле слышно прошептали он в один голос древний девиз дома СтоннКасселов.

Через полгода прибыл гонец. Он был лично приглашён к умирающей императрице, чтобы объявить её о том, что её сын погиб под Карден-Холлом. Совсем юный, с зелёными глазами около изумрудного отлива и каштановыми волосами.

– Его Величество, Эйдэн Четвёртый, пал. Армии Эш’Хайгара уничтожены, госпожа. – сказал юнец, снимая шлем со своей головы. Перед тем как покинуть этот мир, она посмотрела не него широко раскрытыми глазами. Значит, была надежда. Род СтоннКасселов не прервётся на её сыне. Она смотрела на внука или же племянника, на точную копию своего брата, Марка Третьего.

Альвева Пятая, Пророчица, Великая Императрица-Мать, прожила ещё пять дней, после того, как узнала о смерти сына. Род СтоннКасселов и вправду не прервался, и возродился из пепла подобно фениксу, благодаря бастарду её брата. Но их империя, преемница Нерана, вскоре погибла, и после долгой войны Престолонаследия, красные легионы возвели на трон Ричарда Первого, Чёрного Волка, из рода Кон-Итьенов.

***

7 эра. 205 год.

Карден-Холл.

Резкая боль пронзила виски. Зверь внутри него требовал крови и Айдан был полностью согласен с этим желанием.

Толпа ревела, когда Анкитов вывели на эшафот. Золотистые локоны Лары пропитались кровью, на её нежном и хрупком теле не осталось ни целого места. Лицо Мартина было синим от всех пережитых побоев. Сторонники церковников, бывшие соседи, люди, которых они называли друзьями, поставили на колени и вознесли над их шеями мечи.

Айдан тихо и глухо прорычал, давая волю зверю… дракону внутри себя. Меч в его руках со звоном вышел из ножен, и лезвие его обагрилось кровью первого из толпы, поднявшего на него руку. Это был его сосед. Молодой парень. Уорен. Так его звали. Затем он вихрем помчался вперед. Кто-то похватал топоры и вилы. Айдан убил и их. Это были братья Кастеры. Их Анкит разрубил пополам. Все они заслуживали смерти. Они упивались кровью своих соседей и друзей, за которых должны были стоять насмерть. Айдан позволили зверю взять полный контроль. Теперь он стоял за кровавой пеленой, решеткой, с которой стекала алая вода.

Айдан ударил уже в десятый… или же это был двадцатый раз? Он уже не считал. Под ударами его меча падали самые смелые, коих оказалось три десятка. Он их всех убил. Каждого, кто был виновен в том, что его родителей вытащили на эшафот. Он помнил каждого кого убил, ведь он рос среди них, вместе с ними! Кровь семьи Кастеров на его руках. И не только. Он рубил головы, конечности, разрубал пополам тех, с кем рос. Он убивал своих друзей и соседей. С тем же Уореном он вместе ходил на охоту. Братья Гарвей, сыновья стражников, которых он ни как не мог обыграть в дуэли на деревянных мечах, теперь лежали, захлёбываясь собственной кровь на холодном снегу. Он ранил даже женщину, всего одну, но всё же ранил, но не убил. Это была сирота одногодка, Ратина. Девушка накинулась не него с ножом. Он лишь взмахнул мечом и отрубил её руку по локоть. Халор, Гарвей, Уорен, Ратина, и ещё двадцать пять человек. Братья Фарнары, старики Ренор и Гариет. Айдан помнил каждого из них. Помнил вкус крови на зубах и её пьянящий железный запах в холодном витавшем воздухе, жар, из-за которого тело сгорало в пылу битвы…. нет, резни, что учудил именно он.

Последнего человека, которого он убил в тот день, был священник, устроивший всю это катавасию. «Как же его звали? Ах да, Арсган Дейсер» Как же Айдан мог забыть?! Нет-нет, он должен помнить всех, кого убил! Всех те, чья кровь обагрила его руки!

Этого ублюдочного священника он убил, пробив насквозь боевым копьём. Наверное, Дейсер считал себя бессмертным и безнаказанным, раз на его лице выступила гримаса удивления, что у него может идти кровь. А уж когда Айдан в ярости поднял его к небу на боевом копье, и его кровь с кишками оросила ледяную землю, Арсган Дейсер взмолил к богам, чтобы они спасли хотя бы его душу, ведь он был предателем, помогавшим Рендону Пэтроту.

А после люди поняли, что произошло. Поняли, какого зверя пробудили и истошный вопль пронзил весь город. В какой-то момент Айдан хотел вырезать всю толпу, но Лара схватили его за руку. Тогда дракон в теле семнадцатилетнего мальчишки отступил. Зверь спрятался в клетку.

Почти неделя прошла с момента резни, и никто не смел подойти к дому Анкитов. Семь дней Айдан носился по городу в поисках лекарей и лекарств для родителей. Все деньги, привезённые им с турнира, были спущены за пять дней. Айдан не был лекарем, не были магом-целителем, но он был готов сделать всё, лишь бы спасти своих родителей. Лишь бы спасти, самому погибнуть, но спасти их!

Айдан ничего не мог сделать. Лишь беспомощно наблюдать, как смерть забирает Мартина, а за ним и Лару.

– Нет-нет-нет! Только не так! – срывал он глотку в кровь, когда Мартин умирал на его руках.

– Я всегда хотел, чтобы у меня был сын. Упрямый, как и я… -

– Прости меня, мальчик мой. Сынок, мой птенчик. Я так сильно люблю тебя. – говорила Лара, чувствуя, как её лёгких сгорают. Они умерли на руках собственного сына, пусть и не родного.

***

7 эра. 210 год.

Дейн-Пед.

Айдан шёл по улице внутреннего кольца Дейн-Педа. Шёл, закрыв лицо сворованным минутою ранее капюшоном. Анкит или же СтоннКассел шагал вперед, не разбирая дороги. Для людей он был простым путником, ибо в городе было разрешено скрывать лицо маской или же капюшоном. Быстро слившись с толпой, он ходил и слушал.

– Ни как Скверный объявился! – «Скверный», так в Дейн-Педе звали Наследника Нерана, ибо считали, что кровь дракона была пропитана скверной Ненасытного

– А что Академия? Хоть бы хны, хоть как-нибудь бы маги отреагировали! Сидят там на своих островах… – судачил один, как тут же его обрывал другой.

– Цыц! Тупоголовый ты дурень, хочешь, чтобы нас в инквизиторы в Дом Святого Ряигора запихали?! –

Среди толпы и вправду ходили инквизиторы, в расшитых камзолах, с шипастыми булавами на поясах, и наручами из чистого серебра. Айдан сторожился их, он избегал всех, кто хоть как-то смотрел на него. Нельзя было допустить подобного второй раз. Нельзя!!!

Айдан ступал по улочкам, пока не оказался на небольшой площади. Сотни, если не сотни тысяч камней, на которых высекаются имена павших, стоят во всём Климэнде. Самое страшное, когда лица погибших стираются из памяти, а потому-то человек пытается запомнить хотя бы подвиг, ради которого пали те, кого он мог называть братьями по крови или оружию. Память – все, что есть у человека, когда всё остальное отнимают.

Здесь были выгравированы неизвестные ему имена. Видимо для жителей Дейн-Педа эти люди сделали многое, раз их выбили прямо здесь, месте, где обычно собирается слишком много народу. Почти полдня прошло. Поток людей на этой небольшой площади, по всей видимости, рядом с тем самым Домом Святого Ряигора, резиденции магической инквизиции, что занял сеть улиц с яблоневыми садами.

«Надо бы вернуться в Кулдар и сделать такой же камень» подумал Айдан, всматриваясь в корявые письмена, где виднелись подобия имён, отголосков древней эры.

– Эред! – воскликнул голос позади него. Парень со злобой оборачивается. Это был вовсе не Макар. Харгодор Тень Предателя, преследовавший его во снах, вновь явился к нему.

– Ты так жалок, Эред. Что случилось? Сила оказалась не по зубам? Или же безумие манит тебя? Так вот, рядом стоит дом для безумцев и лжепророков, как раз для тебя, лживого мессии. – Тень Предателя хохочет во весь голос, и его гончая шагает на туманных лапах за ним, скаля бритвенно острые зубы.

– Завидуешь? Сколько лет ты ждал, чтобы сказать, что я жалок? Сколько?! «О нет, Эред родился на день раньше меня! О нет, Эред раньше меня получил похвалу!» Проклятый предатель, где же Азгорон, а? Где Первый из Предателей, если здесь его тень, а? – Айдан резко выпалил это, когда перед его глазами замелькали ведения прошлого. Харгодор сжал кулаки. Люди, что сидели на лавочках вокруг обелиска, не видели и не слышали Тени Предателя вместе с его псом. Зато они видели и слышали Айдана. Инквизиторы с интересом наблюдали, но с почтительного расстояния. Было ли это из-за его мифрильные доспехов и дорогого плаща? Или же они просто наблюдали за ним от скуки?

Тем временем, Харгодор скрестил свои ладони на поясе и улыбнулся.

– Азгорон занят, он сейчас в Тире. Но он сейчас не важен, важны те, кого ты называешь семьёй, Эред. Семья тебя погубит. – за спиной тени материализовались две женщины, Ариана и Сейна.

– Изыди, отродье Тай-Фера! Их здесь нет и быть не может! Я отвергаю враньё Прародителя Лжи! – Харгодор кивает, словно соглашаясь с ним, но затем ехидно шепчет.

– За то ОНА, моя. И поверь, я могу делать с ней всё, что пожелаю! Всё, что мне ЗАБЛАГОРАССУДИТСЯ! – его голос как стон ветра и гром бури ударяет по ушам Айдана, когда перед Тенью Предателя возникает женщина с золотистыми волосами и синими глазами. Её красное платье совсем простое, лишь белые и просторные рукава выделялись в её наряде. С плеч свисал полукруглый светлый плащ, а на поясе, перекинутая через плечо, как всегда красовалась сумка с лекарствами, бинтами и травами.

– Ты врешь. Она мертва и ты нечего с ней не сделаешь! Это ложь! Ты ЛЖЁШЬ! –

– Мой мальчик… – с губ Лары слетает почти что плач.

– Мама… – шепчет ей в ответ Айдан, пытаясь дотянуться до неё.

– Как бы я хотела верить тебе. Но что ты можешь? Разве владеешь ли ты силой света? Или же тьма повинуется тебе? Скажи мне, мой сын, помогла ли тебе кровь дракона? Прощу, мой дорогой, любимый мальчик, помоги мне, прощу, спаси, пожалуйста, не позволь мне снова умереть! ТОЛЬКО НЕ СНОВА! – последние слова визгом слетают с её уст.

«Ты не в состоянии спасти даже её! Какой от тебя прок?! Отдай контроль!» вопит Джейстен в его голове

«Что ты можешь, жалкий червь? С твоей смертью ничего не изменится! Дай мне волю и тогда отдашь жизнь на благое дело!» Генри ревётся, пытается схватить его в аркан.

Айдан с диким воплем затыкает уши и падает на колени, вызывая к свету. Харгодор смеётся, а Лара плачет в его руках. Тогда свет отвечает ему. Сам Свет! Он светящийся нитью окутывает его и подобно хлысту, Айдан хватает его, со свистом разрывая воздух. Тогда Харгодор кричит от боли, когда его руки обматывает огонь, и Лара сей же момент подскакивает к сыну.

– Прости меня, мой сыночек, мой мальчик! Прощу, прости меня! Пожалуйста! –

– Мама… – слезы сами текут из его глаз, когда он смотрит почти что на живую Лару. Его маму, самую любимую и дорогу женщину, которую он не защитил.

– Спасибо, птенчик мой. – шепчет она, растворяясь в тумане.

– Проклятый Эред, утони же в своём безумие! – истошно ревёт Харгодор, убегая прочь. Тьма в его голове резонирует. Генри и Джейстен готовы взять контроль. Зверь же рвет прутья клетки своими клыками и Айдан не в силах держать это мощь. Он вот-вот воззовёт к огню, ветру, молниям и земле, чтобы сравнять это место с землей. Инквизиторы Дейн-Педа хотели было его окружить, ибо их шипастые палицы и булавы уже были готовы к бою, но из-за переулка к обелиску, у которого стоял Айдан, прибежали близнецы Мейстланды.

– Пошли прочь, проклятые инквизиторы! – закричал Корр, дотронувшись до потоков магии в свое крови. Вихрь из синей энергии окутал мага, и его руки плавно загудели, готовы выпустить огненные шары во врагов. Почти два десятка инквизиторов окружают их, заманив в капкан. К ним подоспевают маги, что служат вместе с ними. Маги, одетые в богатые расы бирюзового цвета.

– Айдан, ты как? – Терон попытался помочь другу подняться, но Айдан лишь ототкнул его, сжигая дорогие перчатки.

– Я не могу это контролировать! То я хочу, чтобы Врата Харды разверзлись и пропустили меня в Цитадель Эдхута, то хочу как можно дольше отсрочить всё это. Проклятый Тай-Фер! Вот оно, моё поле битвы, Терон! Битва с самим собой с безумием, что дарует кровь дракона! Теперь ты меня понимаешь?! В руках тьмы моя мать! МОЯ МАМА! ТЫ ПОНИМАЕШЬ МЕНЯ?! – Айдан хватает себя за волосы, когда взывает к крови. Зверь готов его поглотить, но Генри и Джейстен рвутся вперед, чтобы перехватить контроль, и тогда Айдан взывает к тьме, из-за чего земля трясётся под их ногами. Он зовёт голос, что так давно дремал. Он взывает к Макару.

Инквизиторы ломают защиту Корра с помощью других магов. Слишком быстро они скручивают близнецов и самого Айдана. Макар лишь шепчет ему, напевая:

«Бойся голоса во тьме.

Стерегись его!

Поверь его словам,

Ведь мрак возвратится!»

***

Дом Святого Ряигора был лечебницей для сумасшедших. Старинный особняк некогда служивший домом для баронессы, купавшейся крови придворных девиц, теперь был домом для лекарей и магов, что лечили душевно больных и прочих безумцев, лжепророков и других ясновидящих. Инквизиторам стоило лишь ударить троих друзей дубинами по головам, что бы отвести их в комнату серого цвета, связав им руки за спинами. Некогда здесь жили дворяне, а потому больше комнаты приходилось разделять на малые коморки, где одному человеку то был тесно, не говоря о троих.

Первым допрашивали Айдана.

– Так значит, вы Наследник Нерана, Царь Рассвета и Дракон в одном лице? Что же, на лицо признаки множественного расстройства личности, будем лечить – констатировал вывод главный лекарь этой психушки, Святой Ряигор. Кабинет этого лекаря представлял собой всё ту же коробку двадцать на пятнадцать метров, с серыми кирпичами и унылыми стенами. С чистыми

– Пошёл ты! Гори во Вратах Харды! – черноволосый и смуглокожий мужчина лишь цокнул. Айдан же чувствовал, как раны от клинка Падшего гудят всё сильнее. Стоило ему зайти в этот особняк, как они заныли сильнейшей в мире болью.

– Нет – и после закричал

– Вирна! – в комнату вошла высокая магичка в бирюзовом платье, с медными волосами и какой-то слишком доброй улыбкой.

– Больного в комнату, следующего на допрос –

Вторым был Терон.

– А вы у нас значит, страдаете от алкогольной зависимости? Ну, ничего, это лечиться куда проще. – Терон лишь сплюнул лекарю под ноги. Корру же определили совсем другую болезнь.

– С вами всё ясно, лорд Мейстланд, чрезмерная тяга к сексу, но это тоже исправимо.

***

– Умудрились же попасть в лечебницу для душевно больных! – Терон от безысходности сел на холодный серый пол. Всё здесь было серым, а потому-то и сводило их с ума.

– Теперь нам промоют головы. Не видать нам Рога и свободы! – Корр обхватил руками свои коленки и принялся качаться на месте.

– Ты понимаешь, что уже с ума сходишь, братец? – Терон даже сейчас продолжал смеяться. Айдан же молчал, облокотившись головой о холодные серые стены.

– Доволен, СтоннКассел? – ехидно выдал лорд Сокол. Айдан продолжал молчать, лишь желваки на его лице продолжали трястись от злости.

– Вот до чего доводит безумие! Нет выговориться нам, выпить с нами, поговорить по душам, ты решил со всем сам справиться! Ты же ведь всемогущий Наследник Нерана! –