Текст книги "Потерянная невинность"

Автор книги: Нэнси Пикард

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 21 страниц)

Глава 21

– Мама, – спросил он Верну в своей первой попытке удостовериться в правдивости истории, рассказанной Сарой. – Почему вы перестали бывать на ранчо у Ньюкистов?

Мать подняла голову от пюре, которое готовила к ужину. На ее пухлом приятном лице было написано удивление.

– С каких это пор тебя интересует ранчо Ньюкистов?

– Не знаю. – Он пожал плечами, подошел ближе и сунул палец в картошку в опасной близости от вращающихся лопастей, за что Верна немедленно шлепнула его поруке. Рекс ретировался, довольно улыбаясь и облизывая палец, которым успел подцепить комочек пюре. – Я на днях вспоминал, как нам всем там было весело, – пояснил он, – тебе, папе, доку и маме Эбби, судье и миссис Ньюкист и нам, ребятне. Я подумал, что этот дом, наверное, был вашим любимым местом отдыха.

– Я уверена, что мы туда еще поедем… когда-нибудь.

– Почему вы перестали туда ездить?

– Перестали? Мы ничего не переставали, Рекс. Дело в том… Ну, ты же знаешь Надин. Все должно быть идеально или никак.

– И что же в данном случае неидеально?

– Если верить ей, – произнесла Верна, язвительно подчеркнув последнее слово, – дом уже непригоден для приема гостей. Она заявила, что больше никого туда не пригласит, пока Том не расстанется с суммой денег, необходимой для приведения дома в полный порядок. Но ты же понимаешь, что это означает?

Рекс расхохотался, представив себе эту парочку – скупердяя Тома и Надин с ее стремлением к совершенству.

– Скорее рак на горе свистнет, чем они его отремонтируют.

– Мне этого, во всяком случае, не видать, – улыбаясь, кивнула мама. – А вот тебе, может, и повезет дожить до этого радостного дня.

* * *

– Послушайте, миссис Ньюкист, – завел разговор Рекс, оказавшись дома у Митча и стремясь использовать подходящий момент, – почему вы больше не ездите в свой домик на ранчо?

Мама Митча ответила не сразу. Наконец она подняла голову от газеты, которую читала, сидя на диване у окна, и произнесла холодно и отчетливо, как всегда:

– Я делаю там ремонт, Рекс.

– Ремонт? Какой ремонт?

– Дом нуждается в новом фундаменте и новой крыше. Потом мы будем его красить – как внутри, так и снаружи. А в саду будет новая беседка.

– Здорово! – радостно отозвался Рекс. – Так вы там уже все развалили?

Он заметил, что она заколебалась, хотя если бы он этого не ожидал, то не обратил бы на это никакого внимания. Он решил бы, что это одна из ее заморочек, с помощью которых она перехватывала инициативу в любой беседе. Надин отвечала людям только тогда, когда считала нужным.

– Да. И пока идут работы, там не будет никаких гостей.

Это почти полностью совпадало с тем, что сказала мама.

Вот только он собственными глазами видел, что никто не ремонтирует и не собирается ремонтировать загородный дом Ньюкистов. Выходило, что его маме миссис Ньюкист рассказала одну историю, а ему – ее несколько видоизмененный вариант. Но обе эти истории сводились к одному: Ньюкисты скрывали тот факт, что приютили на ранчо девушку, которая пряталась от своей семьи.

В этот момент мама Митча здорово выросла в его глазах.

Она не только умела мастерски врать, причем гораздо лучше, чем он предполагал. Она делала доброе дело, не стремясь к признанию со стороны друзей и соседей. Его собственная мама, как и мама Эбби, была бы потрясена, узнав об этом. Но Рекс знал, что они об этом не узнают, потому что он ничего им не расскажет.

* * *

– Слышь, дружище, – обратился он к Митчу, когда они сидели в кинотеатре в ожидании отправившихся в туалет Эбби и подруги Рекса. – Поспишь ту киску, которая работала у твоей мамы? Кажется, ее звали Сара. Никак не могу припомнить ее фамилию. Ты, случайно, не помнишь? И вообще, откуда она?

– Сара? – с похотливой улыбкой обернулся к нему Митч. – Ах, Сара…

Рекс раздраженно хлопнул по пакету попкорна, который его друг держал в руках. Над пакетом взлетел фонтанчик зерен.

– Эй, ты чего? – возмутился Митч. – Какого черта ты это сделал?

– Ты помнишь ее фамилию или нет? Я на днях пытался вспомнить, но не смог, и это приводит меня в бешенство.

Митч стряхнул с коленей рассыпавшийся попкорн.

– Э-э… Я не знаю. Погоди, знаю!

Он быстрым движением сунул руку в пакет Рекса и, захватив огромную пригоршню попкорна, высыпал его себе в рот.

– Ты чего?! – возмутился Рекс.

– Фрэнсис, – сказал Митч. – Я запомнил, что у нее вместо фамилии было второе имя. И это второе имя звучало похоже на город, откуда она приехала. Сара Фрэнсис из Франклина. Вот как я это запомнил.

Рекс убрал неги, пропуская Эбби. Его подруга уселась справа.

– А зачем тебе понадобилась ее фамилия? – слишком громко поинтересовался Митч.

– Чья фамилия? – тут же заинтересовалась подруга Рекса.

– Нашей учительницы в начальной школе. – ответил Рекс.

– Ты шутишь? – Она недоверчиво смотрела на него. – Ты забыл фамилию мисс Плант [4]4
  Plant– растение (англ.).


[Закрыть]? Как ты мог это забыть? Она же была похожа на рододендрон.

Все четверо начали истерически хохотать.

– Я даже не знаю, что это такое, – простонал Митч, давясь попкорном, – но ты права, именно на него она и была похожа.

– Какие вы злые! – упрекнула их Эбби, но тоже не удержалась от смеха, что свело на нет воспитательный эффект ее замечания.

Когда начался фильм, Митч наклонился к Рексу и шепотом поинтересовался:

– Так что, собираешься ее разыскать?

– Кого?

– Вот только не надо прикидываться. Ты прекрасно знаешь кого. Так ты собираешься ее разыскивать?

– Вот еще! Я просто хотел вспомнить ее фамилию, больше ничего.

Даже в темноте была заметна подозрительная улыбка Митча.

– Да ну? Насколько я помню, Сара Фрэнсис не похожа на рододендрон.

– Нет, не похожа, – вынужден был согласиться с другом Рекс. – Во всяком случае, не была похожа. А теперь заткнись.

– Она похожа на розу, на очаровательную, цветущую, обольстительную, благоуханную…

– Заткнись, черт тебя подери!

Митч оставил Рекса в покое, но еще долго продолжал посмеиваться, что не ускользнуло от Эбби, бросившей на приятеля вопросительный взгляд. Он ответил ей быстрым поцелуем. Эбби улыбнулась Рексу и переключила внимание на экран.

* * *

Под предлогом того, что ему понадобился крем для бритья, Рекс остановился у аптеки, в которой на каникулах работала его учительница истории.

– Рекс! – обрадовалась она. – Как ты проводишь лето? Помогаешь папе на ранчо?

– В основном, да, – кивнул Рекс, подавая ей тюбике кремом и пачку жевательной резинки, которую решил купить в последнюю секунду. – Скажите, миссис Олдрич, вы ведь приехали сюда из Франклина?

– Верно, – удивилась учительница, и было видно, что ей приятно. – Как ты это запомнил?

– Вы нам часто об этом рассказывали, – улыбнулся Рекс.

– О боже! – рассмеялась она. – Вам это, наверное, быстро наскучило.

– Нет, все нормально, нам было интересно. Просто я подумал, может, вы знаете семью Фрэнсис? Они живут где-то в тех краях.

– Фрэнсис? – Она закатила глаза. – Еще бы мне их не знать! Их знают все. По секрету скажу тебе, Рекс, одной этой семейки достаточно для того, чтобы преподавать в этом округе, а не в том.

– Что, серьезно? Они такие плохие?

Она содрогнулась.

– Видишь ли, Рекс, учителя не должны думать об учениках то, что я думаю об этих детях. – Она улыбнулась, подавая уложенные в пакет покупки и сдачу, и неожиданно подмигнула ему. – Только никому не рассказывай.

– Могила. – улыбнулся в ответ Рекс. – И что, они все такие?

Она задумчиво прищурилась.

– Почти. У них есть старшая сестра, очень хорошая девушка. Во всяком случае, она была такой, когда я видела ее в последний раз, а это было несколько лет назад. В тот год, когда я забеременела, я заменяла кого-то из учителей в их школе, и она была в моем классе. Хорошенькая девочка, хотя и не Эйнштейн. Но она старалась и была очень мила. К счастью, мне не приходилось иметь дело с ее родителями, потому что они никогда не приходили в школу и не интересовались успехами своих детей. Ее младшие братья и сестры уже ставили на уши всю школу. Да, да, даже сестры. Представить себе не могу, как такое семейство могло произвести на свет столь кроткое создание. Я помню, что еще подумала тогда: «Если у нее хоть что-то есть в голове, она сбежит от них как можно быстрее и как можно дальше». – Перегнувшись через прилавок, она прошептала: – Знаешь, Рекс, я десять раз подумаю, прежде чем такое сказать, но это не люди. Да, да, это самые настоящие отбросы общества, начиная с никчемных родителей и заканчивая самыми младшими детишками, да поможет им Господь.

– За исключением старшей дочери.

Миссис Олдрич пожала плечами.

– Я не знаю, что с ней стало, – грустно ответила она. Наконец ей в голову пришел совершенно очевидный вопрос: – А почему ты меня о них расспрашиваешь, Рекс?

Он пожал плечами, как за минуту до этого сделала учительница, и скорчил гримасу, подразумевающую, что в этих вопросах нет ничего серьезного.

– Я слышал, что мальчишки с такой фамилией хотят поработать на ранчо, и…

– Даже не думай о том, чтобы их нанимать, Рекс.

– Спасибо, миссис Олдрич, не буду. Я папе все расскажу.

– Я сомневаюсь, что ты сможешь сообщить ему что-то, чего он еще не знает, – усмехнулась учительница. – Я уверена, что все шерифы округи знают фамилию Фрэнсис.

* * *

Последняя остановка, и расследование рассказанной ему Сарой истории будет закончено.

В следующую субботу, после утренней тренировки, воспользовавшись тем, что отец позволил ему отдохнуть от работы на ранчо, Рекс отделался от друзей, приглашавших его покататься, и отправился во Франклин, расположенный в двадцати пяти милях от Смолл-Плейнс.

В последний раз он был здесь несколько лет назад, и его потрясло то, как сильно изменился маленький городок за эти годы. Здесь всегда было мало работы, да и домов немногим больше. Его и городом-то трудно было назвать. Но теперь он выглядел и вовсе ужасно. На грязной и ободранной Мэйн-стрит, состоящей всего из двух кварталов, не было ни души. Рексу стало понятно, почему Сара Фрэнсис регулярно ездила в Смолл-Плейнс убирать дома, и это не имело ни малейшего отношения к ее статусу в родном городе. Из того, что он увидел, следовало, что это имело непосредственное отношение к необходимости выжить.

Ему не удалось бы, не привлекая к себе внимания, выяснить, где живет ее семья, поэтому он и спрашивать не стал. Он уже понял, что на самом деле это не имеет значения. Во всем городе не было ни одного приличного дома. Похоже, все его жители существовали либо на грани нищеты, либо в этом унизительном состоянии. Добавьте к этому неблагополучную семью, и какая еще нужна причина, чтобы сбежать из дома? Если Сара, объясняя Рексу свое присутствие в загородном доме Ньюкистов, и была недостаточно убедительна, это могло объясняться тем, что она стыдилась своего происхождения и того, через что ей пришлось пройти.

Рексу стало очень стыдно. «Я должен был ей поверить», – упрекал он себя.

Он развернулся и поехал домой. Через два дня, набравшись смелости, он снова отправился к Саре.

– Я только хотел спросить: может, тебе что-нибудь нужно?

– Продуктами миссис Ньюкист меня, конечно, снабжает, но… Конечно, есть кое-что, о чем я не хочу ее просить.

Она дала ему короткий список, по большей части состоявший из дорогих вкусностей, которые он помчался покупать в соседний город, где его никто не знал и не стал бы удивляться тому, что сын шерифа покупает женские журналы и замороженные диетические обеды. Выполняя ее поручение, Рекс чувствовал себя счастливым и нужным, а сам характер покупок означал, что между ними установилась некая интимная связь. Когда он отдал заказ и Сара забыла спросить, сколько все это стоит, он ничуть не возражал. После того что он увидел в тот день во Франклине, он был рад помочь ей любым доступным способом. После этого он начал рассматривать свои поездки по магазинам как одолжение с ее стороны. Он был даже благодарен ей за то, что она нуждалась в его помощи.

Глава 22

27 мая 2004 года

Рэнди подняла голову и оглядела зал пиццерии «У Сэма», где они расположились за большим круглым деревянным столом.

– Я слепну или действительно резко потемнело?

– Дело не в тебе, – успокоила ее Эбби. – Девчонки, взгляните на улицу.

Все послушно обернулись и уставились в высокие венецианские окна, выходящие на главную улицу. Машины ехали с включенными фарами, хотя солнце на самом деле еще не село. В ту же секунду стук по стеклу сообщил им, что пошел дождь.

– Похоже, мы еле успели спрятаться от ливня, – заметила Эллен.

Перед ними на столе стояла огромная пицца с двойным сыром и тоненькой корочкой, которую Шейла щедрой рукой посыпала красным перцем. Перед теми, кто не был ни мэром, ни директором похоронного агентства, стояли бокалы с пивом. Эллен и Сьюзан, которых в любую секунду могли куда-нибудь вызвать, были вынуждены ограничиться чаем со льдом.

Они уже наполовину прикончили пиццу, когда свет в ресторане внезапно вспыхнул с удвоенной яркостью.

– О-о-о! – протянула Сьюзан. – Я просто обожаю такую погоду.

– Еще бы, – язвительно фыркнула Шейла. – Морги – это по твоей части.

– Нет, я серьезно, – настаивала Сьюзан. – Разве вам не нравится, когда вокруг вдруг становится темно и страшно, совсем как недавно? Это потрясающе! В такие моменты кажется, что вот-вот произойдет что-то неожиданное и страшное.

– Ага, лично мне кажется, что нас отсюда вот-вот унесет вместе с рестораном, – съязвила Шейла.

Менеджер ресторана, как будто услышав их разговор, остановилась у их стола.

– Угроза смерча, дамы. Если он повернет в пашу сторону, мы можем спуститься в подвал. – Она улыбнулась. – Только сидеть придется на ящиках с томатным соусом.

Когда она отошла к соседнему столу, Рэнди хихикнула:

– Если на нас налетит смерч и если он разобьет все эти банки с томатом, спасатели подумают, что тут кто-то устроил резню. – Когда дружный смех стих, она вернулась к интересующей всех теме: – Как вы думаете, чем он занимался все эти годы?

– Я слышала, он стал юристом, – ответила Шейла.

– Правда? – Эбби уставилась на нее широко открытыми глазами. – Я это слышу впервые.

– Я слышала, что он занимается недвижимостью, – добавила Сьюзан.

– Мы все знаем, что он женился и что у него есть ребенок, – подала голос Эллен. – Верно, Эбби? Надин об этом позаботилась. У него сын. Он родился за год до маминой смерти. Еще мы знаем, что в какой-то момент он обосновался в Канзас-Сити. А теперь нам также известно, что он до сих пор великолепно выглядит, хотя не имеет на это ни малейшего права.

Они все сошлись во мнении, что человек, не явившийся на похороны собственной матери, – бесчувственный и эгоистичный мерзавец. Они так увлеклись перемыванием косточек Митча, что не заметили резкого ухудшения погоды.

* * *

В семь часов десять минут департамент шерифа получил сообщение от частного лица о том, что замечено воронкообразное облако в полумиле к западу от шоссе 177. Через пять минут облако опустилось вниз и в течение шестнадцати секунд двигалось по земле, прежде чем снова подняться в воздух.

Наблюдатель ехал за облаком в своем фургоне, держа связь с шерифом с помощью мобильного телефона и коротковолновой радиостанции.

«Облако в воздухе над кладбищем, – передал он в семь двадцать две. – Оно движется на юго-восток со скоростью пятнадцать миль в час».

Получив первое сообщение, Рекс понял, что смерч опустился на землю где-то неподалеку от дома и теплицы Эбби. После того как не удалось дозвониться до нее ни по домашнему телефону, ни по мобильному, он прыгнул в машину и помчался из города, спеша ей на помощь. На полпути к ее дому он получил сообщение, что смерч резко сменил направление и теперь идет ему навстречу, а именно: на юго-восток приблизительно по той же линии, по которой он сам ехал на северо-запад. «Юго-восток?» – изумился Рекс. Торнадо никогда не двигались на юго-восток. Обычно они шли на северо-восток. Он увидел, как смерч возник из тучи приблизительно в полутора милях от него. Какого черта он так странно себя ведет?

По крайней мере, он уже был не на земле.

Смерч висел высоко в воздухе, но стремительно снижался. Неожиданно он разделился надвое, образовав две воронки.

«О черт!» – подумал Рекс.

Воронки могли снова слиться в одну, одна из них могла опуститься на землю, они обе могли бесследно исчезнуть в облаках, не причинив никому и ничему ни малейшего вреда.

«Если они все еще движутся со скоростью пятнадцать миль в час… И до них осталось полторы мили… Нет, уже гораздо меньше…»

Поблизости не было никаких мостов или виадуков. Не было также и дорог, уводящих в более безопасном направлении. Если он свернет в поля, то неизбежно протаранит ограды, после чего придется оплачивать весь нанесенный фермерам ущерб. С другой стороны, если смерч поднимет его машину и куда-нибудь ее зашвырнет, с этим не поспорит даже страховой агент округа. И все же не хотелось бы, чтобы в этой машине находилось человеческое тело, то есть лично он, Рекс.

Он повернул внедорожник на обочину шоссе.

Когда по крыше забарабанило, он выпрыгнул из автомобиля и покатился в канаву, натягивая на голову куртку в попытке защититься от града, дождя и падающих сверху обломков.

* * *

– Дамы, это уже серьезно, – сообщила им менеджер пиццерии и повысила голос, чтобы ее услышали все посетители. – На нас движется смерч! Прошу всех следовать за мной! Скорее в подвал!

– Ну да, конечно, – презрительно фыркнула Рэнди, хотя кто-то за соседним столиком, видимо, из приезжих, громко и испуганно переспросил: «Смерч?»

– Сколько раз мы все это слышали? – отмахнулась от менеджера Рэнди, оборачиваясь к подругам. Она с таким спокойствием начала разрезать пиццу, как будто им совершенно ничего не угрожало. – Вот что я вам скажу, девчонки. Рекс слишком часто включает эту чертову сирену. Вы еще воспринимаете ее всерьез? Готова поклясться: для того чтобы эта штуковина включилась, достаточно просто глубоко подышать. Вот и прошлой ночью она завывала. Вы слышали? Ей в конце концов удалось меня разбудить, но я просто перевернулась на другой бок и снова заснула.

– Я знаю! – Сьюзан потянулась к перечнице, хотя кое-кто из посетителей уже спешил в подвал. Впрочем, многие, как и они, продолжали спокойно есть. – Эти ложные тревоги рано или поздно приведут к" тому, что мы недооценим настоящую опасность и погибнем.

– Для твоего бизнеса это будет совсем неплохо, – поддразнила подругу Шейла.

В ответ на уничтожающий взгляд Сьюзан она озорно подмигнула всем.

– Рекс не включил бы сирену без веских оснований, – вступилась за друга Эбби.

– Ого! – протянула Шейла.

Подруги заметили, что она смотрит в ближайшее окно, и дружно обернулись, чтобы увидеть, что же ее так поразило.

– Господи! – выдохнула Рэнди. – Кажется, на этот раз тревога не ложная.

Они переглянулись, потом, не тратя времени на разговоры, отодвинули еду и напитки и начали подниматься из-за стола.

Эбби поспешила к окну, чтобы получше разглядеть, что происходит снаружи. Вытянув шею, она обвела взглядом улицу. Прямо перед ней, по другую сторону стекла, вечерний воздух окрасился в странный желтовато-зеленый оттенок. Обернувшись, она воскликнула:

– Вы должны увидеть эти облака!

Подруги тоже подбежали к окну и, запрокинув головы, уставились на маслянистые бурлящие черные тучи прямо над головами. По окнам уже барабанил град.

– Ладно, ладно, я верю.

С этими словами Рэнди ринулась на поиски укрытия.

Эбби, Эллен, Сьюзан и Шейла поспешили за ней туда, где менеджер ресторана поторапливала тех, кто, подобно им, не спешил укрыться в подвале. В это мгновение Шейла ткнула Эбби в бок. Эбби вопросительно посмотрела на нее, и Шейла кивнула куда-то в сторону.

Возле кассы Эбби увидела Джеффа Ньюкиста, младшего сына судьи – мальчика, которого они приняли в свою семью и которого молва жестоко окрестила суррогатным сыном. Это был довольно высокий и крепкий парень с острыми чертами лица, темными глазами и длинными темными волосами, которые он носил завязанными в хвост, за который его наверняка дергали все, кому не лень. Подруги на мгновение замерли, наблюдая за юношей. И вдруг Эбби ахнула и прошептала:

– Он действительно это сделал или мне показалось?

Шейла испуганно покосилась на нее и кивнула.

Семнадцатилетний Джефф Ньюкист, выбравшийся в город поесть пиццы со своими дружками и теперь вместе со всеми направлявшийся в подвал, только что схватил со стойки возле кассы несколько шоколадных батончиков и сунул их в карман куртки. Один из батончиков упал на пол, и парни рассмеялись. Джефф обернулся и посмотрел на Эбби. Потом все трое развернулись и направились к двери ресторана.

– Эй вы! – крикнула нм вслед Шейла.

– Молодые люди, останьтесь! – закричала менеджер. – Там опасно!

Но те только расхохотались, подняли воротники и выбежали на улицу, где уже поднялся сильный ветер и пошел дождь.

– Вы знаете, что они украли у вас несколько батончиков? – спросила Эллен, обернувшись к менеджеру.

Та тяжело вздохнула.

– Это не в первый раз. Неплохо быть сыном судьи.

Подруги начали поспешно спускаться по лестнице. Снизу уже доносился нестройный гул голосов. Все достали мобильники и пытались дозвониться до близких. Отовсюду слышались обрывки разговоров. Люди спешили убедиться, что их дети, мужья и жены в безопасности, а дома и офисы по-прежнему стоят на месте. Те, кому дозвониться не удалось, громкими возгласами выражали свою обеспокоенность. В тусклом свете нельзя было разглядеть напряженные, испуганные лица. Подруги спустились вниз и, усевшись на картонные ящики, извлекли из карманов телефоны. Только сейчас они поняли, что Эбби среди них нет.

– Эбби? – Эллен вскочила на ноги.

Раскат грома был таким оглушительным, словно раздался прямо у них над головами. Секундой раньше сверкнула молния. Свет погас, и подвал погрузился в полную темноту. Сверху донесся такой чудовищный грохот, что все подпрыгнули. Кто-то взвизгнул. Откуда-то из темноты донесся плач ребенка.

* * *

Эбби подбежала к окну, чтобы перед тем, как спуститься в подвал, еще раз взглянуть на бурю, и вдруг обнаружила, что не может оторваться от этого зрелища. Мгновения, предшествующие грозе, и несколько минут после ее окончания всегда казались ей волшебными. В зловеще-прекрасном освещении все выглядело таким необычным!

Пока она как завороженная любовалась надвигающимся ураганом, трое парней подбежали к грузовичку, прыгнули в кабину, развернулись прямо посредине улицы и умчались туда, откуда заходила буря. Ее сердце чуть не выпрыгнуло из груди, когда она увидела, что они делают. Ей отчаянно хотелось схватить грузовичок за задний бампер и удержать их от этого безумия.

Тем временем по дороге продолжали ехать машины, хотя их становилось все меньше. Эбби даже заметила двоих пешеходов. Дождь еще не хлынул в полную силу, но было ясно, что ждать осталось недолго. Эбби знала, что, как только это случится, странное и прекрасное состояние напряженного ожидания растает.

«Как он мог так надолго отсюда уехать?»

Эбби была уверена, что Митч любит родной город так же сильно, как она. Они часто об этом говорили, обсуждая свое стремление навсегда остаться здесь, где их семьи так давно и прочно пустили корни.

При мысли о том, что она скоро его увидит, Эбби трясло от страха. Она и представить себе не могла, что ему скажет, как станет себя вести. Скорее всего, ее просто парализует. Может, стоит избрать агрессивную линию поведения? «Какого черта ты это сделал? Где тебя столько лет носило?» Но что, если она разрыдается, как это обычно бывает, когда что-то выводит ее из себя? Только этого позора ей недоставало!

А может, стоит сохранять ледяное спокойствие?

«Да, как же! Посмотрим, что у тебя получится!» – мысленно усмехнулась Эбби, копируя саркастический топ, которым сегодня утром беседовал со своими заместителями Рекс.

Вот именно: впервые увидев Митча по прошествии семнадцати лет, ей удастся сохранить спокойствие точно так же, как Рекс может послать своих подчиненных на конференцию в Майами!

Может, ей вообще удастся избежать этой встречи? Подруги предположили, что он просто приехал в гости. В гости не приезжают надолго. Кроме того, после таких визитов всегда возвращаются домой.

Эбби смотрела на мокрый блестящий асфальт, на витрины магазинов на противоположной стороне улицы. Диковинное освещение позволяло удивительно отчетливо разглядеть стеллажи и товары, их цвет и форму.

Она не тронулась с места, даже когда услышала, как захлопнулась дверь в подвал.

Воздух потемнел еще больше, снова изменив окружающую действительность, от которой она по-прежнему не могла отвести глаз. В угрожающе-зеленоватом освещении все обрело такие четкие очертания, словно художник черной краской обвел здания и предметы, в результате чего они стали еще рельефнее. Казалось, она смотрит на прекрасную, но зловещую картину, созданную безумным живописцем. В глаза бросались странные ракурсы и сочетания. Эбби была готова поклясться, что ничего этого прежде не замечала. Горгульи на фасаде расположенного на углу улицы здания банка, построенного еще в девятнадцатом веке, казалось, изменили свое положение и сверкали на нее выпученными глазами.

В этом странном освещении, не предвещавшем ничего хорошего, все вокруг выглядело особенно уязвимым и беззащитным.

«Потому что Смолл-Плейнс и в самом деле уязвим», – с дрожью осознала Эбби.

Несмотря на то что ее родной город был значительно благополучнее многих тысяч других маленьких городков, Смолл-Плейнс постоянно балансировал на краю катастрофы. Большинство магазинов на главной улице были открыты, но наряду с этим были и пустые витрины. А если точнее, то на обеих сторонах улицы из пяти кварталов пустовало три помещения. Их зияющие интерьеры были скрыты за социальной рекламой. Будучи мэром, Эллен убедила владельцев позволить с помощью ярких афиш скрыть унылые пыльные помещения. Объявление «Продается» скромно ютилось в нижнем углу заклеенных постерами витрин.

Три бездействующих магазина – это, конечно, нестрашно для такого старого и совсем небольшого городка, как Смолл-Плейнс. Но ведь речь шла только о пустующих помещениях. На каждый из этих трех разорившихся магазинов приходилось не меньше дюжины других, едва державшихся на плаву. Их хозяева прилагали все усилия к тому, чтобы не пойти на дно. Эбби сама была владелицей небольшого бизнеса и хорошо знала, каких трудов стоит добиться того, чтобы дело приносило доход. Она сомневалась, что все еще действующие магазины застрахованы на достаточную сумму. У некоторых, возможно, и вовсе не было никакой страховки. Эбби знала, что если смерч пройдется по Мэйн-стрит, то в считаные минуты произведет такие разрушения, последствия которых многим уже не удастся преодолеть.

«Мы все балансируем на грани катастрофы…»

Какое-то движение на улице привлекло внимание Эбби.

Из кафе «Вейгон-Вил» выходил старик. Точнее, он пытался открыть дверь и выйти.

Эбби в ужасе увидела, как порыв ветра хлестнул его по лицу и отшвырнул назад, прижав к кирпичной стене. Эбби покинула свой наблюдательный посту окна и бросилась к двери, на помощь к старику. И вдруг ощутила, что волосы на руках и голове словно встали дыбом. В следующее мгновение молния ударила в электрический трансформатор неподалеку, окрасив небо в ярко-зеленый цвет и погрузив весь центр города в темноту. Срикошетив о трансформатор, молния пролетела над пиццерией «У Сэма» и угодила в фонарный столб у входа. Столб раскололся надвое, и часть его упала в окно, у которого секунду назад стояла Эбби. Электрический разряд отшвырнул Эбби на стол, который под ее тяжестью рухнул.

За ее спиной шрапнелью осыпалось стекло. Влетевший в окно столб упал меньше чем в двух футах от нее, и отскочившие от него осколки усеяли пол. Поперечина столба лежала неподалеку от ее головы. Электрические провода опутали столы. Эбби ненароком коснулась оголенного провода и только сейчас поняла, что он обесточен. Она с изумлением осознала, что не только жива, по к тому же цела и невредима. Вокруг пахло гарью, но пожара не было. От мысли о том, что она только что прикоснулась к электрическому проводу напряжением в бог знает сколько тысяч вольт, ее едва не стошнило. Чтобы убедиться, что все провода обесточены, она начала подбирать с пола куски пиццы и бросать их в торчащие оголенные концы. Не увидев искр и не услышав треска, она решила, что, пожалуй, будет безопаснее их передвинуть. Вооружившись ножкой деревянного стула, она начала убирать провода с дороги, чтобы их вид насмерть не перепугал людей, когда они поднимутся наверх, а также чтобы никто о них не споткнулся. К тому же по проводам в любую секунду мог снова потечь ток, и в этом случае они представляли бы собой смертельную угрозу.

Эбби подбежала к двери подвала, но между дверью и стойкой бара намертво застрял обломок столба. Как она ни старалась, ей не удалось даже сдвинуть его с места.

«Там, внизу, им ничего не угрожает, – подумала Эбби. – Во всяком случае, пока».

Она попыталась докричаться до людей в подвале, но ее голос потонул в шуме бури.

Она попробовала дозвониться Рексу, чтобы попросить его прислать кого-нибудь на помощь, но оказалось, что связи с ним нет.

Борясь с ураганным ветром, Эбби открыла входную дверь и бросилась на помощь старику у входа в кафе.