Текст книги "Твое смеющееся сердце"

Автор книги: Нэнси Бартоломью

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)

– Наверное, потому мы и работаем по ночам, – беззаботно ответила я. Краем глаза я заметила какое-то движение за окном.

– Да, даже в выходной день трудно лечь спать рано, только весь режим собьешь.

Слушая Джека, я подошла к окну и слегка раздвинула планки жалюзи. На заднем дворе никого не было видно, но кто знает?

– Ну, если ты уверена, что хочешь именно этого, я не буду больше тебя отрывать от… Уж не знаю, чем ты там занималась. – Голос Джека звучал немного грустно. – Мне будет тебя не хватать, я уже привык спать не один.

– Спасибо, Джек, я тебе очень благодарна за помощь.

– Не забудь, в моей постели для тебя всегда найдется местечко. – Он рассмеялся. – Шучу.

Я снова села на кровать, держа в руках телефонную трубку. Короткие гудки, казалось, разносились по всей комнате.

– Сейчас четыре часа утра. – Я снова заговорила с собой вслух. – В это время никто не станет ломиться в дом, слишком мало осталось до рассвета.

Я потянулась и встала. Может, выключить кое-где свет? Я еще раз прошла в заднюю часть дома, по дороге гася светильники и оставляя в каждой комнате только по одной лампочке. В гостиной я выключила верхний свет и лишь потом вспомнила, что настольную лампу выключила из розетки, когда передвигала буфет. В комнате стало совсем темно.

За окном свет фонарей отражался от крыш припаркованных автомобилей, я чуть-чуть отодвинула край занавески и посмотрела в окно. Улица казалась безлюдной, на дороге не было ни одной машины. Даже мой сосед, студент колледжа, и тот угомонился. Через час или два окрестности снова оживут, люди начнут выходить из домов, отправляясь кто в школу, кто на работу, о прошедшей ночи никто лишний раз и не вспомнит.

Я стала задергивать занавески и вдруг замерла. Снаружи кто-то есть. Из-за угла дома упала чья-то тень и скрылась. На этот раз я была уверена, что мне это не почудилось. Задернув наглухо занавески, я прислушалась. Со стороны мусорных баков, которые стояли в узком проулке между моим домом и соседним, послышался какой-то лязг. Где-то залаяла собака, к ней присоединилась еще одна, и вот уже ночь оглашал целый хор собачьих голосов. У соседей сработала сигнализация.

Я спрыгнула с дивана и побежала в спальню. Телефон. Мне нужно добраться до телефона и набрать девять-один-один раньше, чем убийца вломится в дом или перережет телефонные провода. Торопливо ступая на цыпочках, я впопыхах налетела в темноте на угол прикроватной тумбочки и, чтобы не потерять равновесие, ухватилась за нее. Та накренилась, и все, что на ней стояло – лампа, телефон и стойка с кухонными ножами, – полетело на пол.

Лампа разбилась, телефон, заскользив по полу, отскочил в темный угол комнаты, ножи выпали из стойки и разлетелись во все стороны.

– Проклятие!

Я попыталась на ощупь найти телефон, но безуспешно, вместо этого мои пальцы наткнулись на рукоятку огромного ножа для разделки мяса. Я схватила нож. В это время на заднем крыльце промелькнула чья-то тень. Он здесь, он идет к двери!

Я вскочила, сжимая в руке нож, и, стараясь ступать бесшумно, двинулась к двери. В тот самый момент, когда я до нее дошла, дверная ручка повернулась – совсем чуть-чуть. Усилием воли я заставила себя остаться на месте, замерев возле двери. Конечно, можно было бы включить свет и найти телефон, но успею ли я – ведь при свете я стану еще более легкой мишенью!

Я привстала на цыпочки и припала к окошку в верхней части двери. Может, это собака или мне вообще померещилось? Ничего подобного. Снаружи над ручкой моей двери склонился какой-то мужчина. Пока я его разглядывала, он неожиданно выпрямился, и я вскрикнула. Передо мной стоял Маршалл Уэдерз и свирепо смотрел в дверное окошко.

Глава 25

Я повернула защелку и распахнула дверь. Уэдерз все еще угрюмо хмурился, глаза покраснели, лицо было мрачным.

– Какого черта вы пытаетесь вломиться в мой дом? – возмутилась я.

– Вломиться в дом? Вы что, спятили, никуда я не вламываюсь! А вы чем думали, поднимая такой грохот в четыре часа утра? Я слышал, у вас что-то разбилось.

Мы стояли на пороге, сердито глядя друг на друга, и ни один не желал уступать. Уэдерз улыбнулся первым.

– Над чем вы смеетесь? – вспылила я. – Я задала вам серьезный вопрос.

Он рассмеялся:

– Скажите, вы всегда спите в этих огромных штанах?

Я посмотрела на свои ноги. Пока я ползала по полу в поисках телефона, подвернутые штанины развернулись, а рукава пижамной куртки свисали дюймов на пять ниже кончиков моих пальцев. Ну и видок у меня!

Я вытянулась, стараясь казаться как можно выше и держаться с достоинством.

– Мне не спалось. Я все думал, как вы тут одна, с цепочкой на двери вместо нормального замка, и решил, что раз уж все равно не сплю, стоит съездить и проведать вас.

– Тогда зачем вы пытались взломать мою дверь?

Он смерил меня негодующим взглядом, в кино детективы никогда так не смотрят.

– Я осматривал вашу дверь и в это время услышал у вас этот жуткий грохот. Вам еще повезло, что я не отстрелил замок!

Только тут я заметила у него в руке пистолет. Оружие меня пугало, но одновременно почему-то притягивало взгляд.

– Господи, уберите эту штуку! Вы же могли попасть в меня!

– Мэгги, я умею обращаться с оружием, в вас бы я не попал.

На улице было холодно даже для сентября, в воздухе пахло сыростью. Я поежилась и обхватила себя руками. Подул ветер, принеся с собой первые капли дождя.

– Нелепость какая-то, – пробормотала я. – Ладно, раз вы тут, входите в дом.

Я повернулась и пошла в комнату, но тут же споткнулась о нож.

– Тьфу, черт!

Уэдерз нащупал на стене возле двери выключатель и включил свет. Шагнув в комнату, он огляделся.

– Вы всегда держите в спальне ножи?

– Нет. – Я присела на корточки и осмотрела большой палец на ноге. – Не всегда. Ну вот, посмотрите, что вы натворили. У меня кровь течет из пальца.

– Я натворил?

– Если бы вам не вздумалось рыскать вокруг моего дома, я бы не споткнулась о тумбочку, значит, тумбочка бы не накренилась и ножи бы не рассыпались по полу, разве не так?

Я выпрямилась и хмуро уставилась на него.

– Вы просто чокнутая, – проговорил Уэдерз. – Чем говорить всякую ерунду, лучше перевяжите палец, пока кровью не истекли.

Не глядя на меня, он наклонился и стал собирать с полу ножи, разбросанные по всей комнате. Мне показалось, а может, у него на самом деле затряслись плечи, и это разозлило меня еще сильнее. Он надо мной смеется!

– Что ж, ладно, раз уж вы шарите по полу, может, заодно и телефон найдете?

Палец начал болеть, и я все же решила им заняться. На то, чтобы найти бинт и остановить кровотечение, у меня ушло почти пять минут. Занимаясь своей раной в ванной, я слышала, как Уэдерз расхаживает по комнате, попутно передвигая мебель, и приводит спальню в мало-мальский порядок. Забинтовав палец, я вдруг осознала, что стало подозрительно тихо. Из спальни больше не доносилось ни звука.

– Вы закончили? – крикнул Уэдерз.

– Да. – Я стала убирать бинты обратно в аптечку.

– Тогда зайдите сюда на минуточку.

Я вышла из ванной в спальню, большой палец левой ноги, замотанный бинтом, превратился в неказистый марлевый клубок.

– Ну вот, на большее я не способна, – сказала я, входя в спальню.

Уэдерз сидел на кровати с каким-то свертком на коленях. Когда я подошла ближе, он аккуратно развернул края квадратного куска ткани.

– Ваш? – спросил он.

У него на коленях лежал мой «смит-и-вессон» тридцать восьмого калибра.

– Откуда он у вас? – ахнула я.

Уэдерз пристально всмотрелся в мое лицо, потом раздельно произнес, наблюдая за мной:

– Пистолет лежал у вас под кроватью, накрытый пластиковым пакетом. – Он выжидательно замолчал.

– Лично я его туда не клала!

– Мэгги, вы знаете, что это такое? Предполагаемое орудие убийства. Вы понимаете, что это значит? – спросил он и сам же ответил: – Это значит, что по закону я могу арестовать вас прямо сейчас и выдвинуть против вас обвинение в убийстве.

Напрасно он ждал от меня признания. Я в упор посмотрела ему в глаза, испытывая одновременно гнев и растерянность.

– Единственная причина, по которой мы не едем в участок немедленно, – это то, что я пока – подчеркиваю: пока, в данную минуту! – не могу доказать, что обе пули были выпущены именно из этого пистолета тридцать восьмого калибра. Но вот что я вам скажу, Мэгги, – он побагровел, – получить доказательства будет несложно, и это не займет много времени. Я собираюсь взять этот пистолет с собой и послать в криминалистическую лабораторию с требованием провести экспертизу срочно, потому что совершено уже два убийства и, возможно, этим дело не кончится.

– Неужели вы всерьез думаете, что это я его туда положила? – возмутилась я. – Нужно быть идиотом, чтобы прятать орудие убийства под собственной кроватью!

– Мэгги, вы провели в доме весь вечер и большую часть дня, за последние сутки вы покидали дом от силы часов на пять. На двери нет следов взлома.

Он замолчал, словно предоставляя мне самой делать выводы.

– Убирайтесь из моего дома! – Я старалась не повышать голоса, но он не мог не заметить, что я в бешенстве. – Я думала, что вам можно доверять! Господи, я даже вообразила, будто вы на моей стороне, но ведь это было сплошное притворство, не так ли? Вы пришли со мной в дом, заглядывали в мои шкафы, и я наивно все это время считала, будто вы мне помогаете! Понятия не имею, как эта штука оказалась под моей кроватью. После убийства Джимми ваши люди все здесь вверх дном перевернули и знают, что пистолета в доме не было. А теперь он снова здесь. – Я в упор посмотрела на Уэдерза. – Откуда мне знать, может, это вы его подбросили?

Уэдерз медленно поднялся с непроницаемым лицом, только желваки на скулах ходили ходуном.

– Я этого не слышал, – тихо сказал он.

Он прошел мимо меня и скрылся за дверью вместе с моим пистолетом, аккуратно завернутым в носовой платок. За окном занимался холодный дождливый рассвет. Я захлопнула за Уэдерзом дверь и повернула защелку. Пусть уходит, он мне не нужен, мне никто не нужен, я сама найду убийцу Джимми и Джерри, и Уэдерз еще пожалеет об этом.

Глава 26

Я долго лежала в постели без сна, проклиная на чем свет стоит Маршалла Уэдерза и гадая, кому же понадобилось так меня подставить, и заснула, когда уже совсем рассвело. Проспав всего четыре часа, я проснулась в десять утра от резкого звона. Вслепую шлепнув по будильнику, я только потом сообразила, что звонит телефон. Я стала ждать, когда сработает автоответчик, но, оказывается, прошлой ночью я забыла включить его снова после того, как в страхе отключила.

– Ну, что еще? – рявкнула я в трубку. Тишина.

– Вы мне уже надоели! Если вам что-нибудь нужно, так и скажите, ведите себя как мужчина, в конце концов!

Я уже собиралась повесить трубку, когда наконец услышала незнакомый женский голос:

– Это Мэгги Рид?

– Нечего со мной шутки шутить, – на всякий случай огрызнулась я, – я не в настроении. И вообще, кто это?

Мое сердце билось учащенно, но не от страха. На этот раз я была полна негодования.

– Это Берти Секстой из «Мобил хоум кингдом».

Я села в постели.

– Извините за беспокойство, мэм, но мне нужно с вами поговорить.

– Поговорить?

Одно из двух: либо Берти Секстой плачет, либо она очень сильно простужена, решила я. Она шмыгала носом, откашливалась и дышала прерывисто, как будто сдерживала рыдания.

– Вы слышали про этого парня? – тихо спросила она, кажется, немного взяв себя в руки. – Про Сайзмура. Ну того, которого вы прислали к нам с аудиторской проверкой?

– Откуда вы звоните? – спросила я.

– Из дома. – По ее надломленному голосу я поняла, что она снова плачет. – Они отослали меня домой, потому что я, видите ли, совершенно не в состоянии работать. На стоянку приехала полиция, нас всех допрашивали. Я больше не могла это выносить. – Мисс Секстой не выдержала и расплакалась навзрыд.

– Вот что, мисс Секстой, успокойтесь, не убивайтесь вы так. Вы знаете кафе «Бисквитвилл» на Восточном рынке? – Хрюкающий звук на том конце провода я расценила как утвердительный ответ. – Давайте встретимся там через полчаса. – Я поспешила повесить трубку, пока моя собеседница не разрыдалась еще сильнее. Мама всегда говорила, что слезами горю не поможешь, и к случаю Берти Секстой это, по-видимому, тоже относится.

Я быстро встала, оделась, в душе надеясь, что полицейские уже пригнали мою машину. Машину действительно вернули, но поставили ее под самым знаком «Стоянка запрещена с 6 до 9 утра» и, разумеется, тут же прилепили на стекло квитанцию на уплату штрафа. Дело рук Уэдерза, не иначе! Но мне некогда было предаваться переживаниям. В «Бисквитвилле» варят хороший крепкий кофе, а чтобы вернуть мои мозги в рабочее состояние, его понадобится немало.

Я подъехала к «Бисквитвиллу» и поставила машину на стоянку. Время утреннего наплыва постоянных посетителей уже прошло. Автомобили телефонной компании уже уехали, место пикапов строительных рабочих заняли микроавтобусы «вольво» и пассажирские фургоны – верный признак того, что за столиками и в кабинках сидят, обсуждая оценки и замечания учителей, мамаши, которые отвезли детей в начальную школу.

Берти Секстой приехала раньше и уже ждала меня в уединенной кабинке в дальнем углу кафе. В многолюдном кафе было накурено. Берти увидела меня, как только я вошла в дверь, но тут же отвела взгляд. На ее побледневшем лице резко выделялись глаза, обведенные темными кругами от размазанной туши, что при ярком дневном свете, льющемся в широкие окна, делало ее похожей на призрак. Я сначала заказала себе большую чашку черного кофе и галеты с беконом и только потом с чашкой в руках двинулась к кабинке. Берти подождала, пока я усядусь напротив нее, и подняла на меня глаза.

– Спасибо, что пришли, – сказала она своим тихим, немного детским голоском. – Я просто не знала, к кому обратиться, теперь, когда мистера Спайви нет, а Дон… то есть мистер Эванс, оказался совсем не тем человеком, каким я его считала… Я рассудила, что вы только входите в компанию и к тому же нам, женщинам легче понять друг друга. Словом, может быть, сейчас как раз подходящий случай кое-что исправить.

В ее карих глазах сверкнул огонек гнева, гнева отвергнутой женщины. Мне предстояло выслушать исповедь Берти Секстой, и это было как нельзя более кстати.

– Ну-ну, дорогая, – я похлопала ее по руке, – дышите глубже и успокойтесь. Можете мне все рассказать. Вы знаете, как только я приехала на стоянку трейлеров, мне с первого взгляда показалось, что в компании не все благополучно. Если с вами плохо обращались… – Я нарочно не договорила и постаралась изобразить самый что ни на есть сочувственный взгляд, как будто подразумевая: только расскажите обо всем тетушке Мэгги.

Большего от меня и не потребовалось. Берти быстро огляделась по сторонам, по-видимому, решила, что ей ничто не угрожает, и начала свой рассказ.

– Пять лет назад, когда мистер Спайви взял меня на заботу, бизнес только разворачивался. Мистер Вернелл в основном занимался другой своей компанией, и Джимми позарез нужен был надежный помощник в фирме. – Ее глаза немного расширились, и мне стало ясно: Джимми забросил удочку, а Берти проглотила наживку вместе с крючком и леской. – Я пыталась ему доказать, что в компании не все благополучно, что некоторые работники ведут себя нечестно по отношению к нему или клиентам, но он меня не слушал. Пока Джимми мог приходить и уходить, когда вздумается, пока деньги поступали на счет и пока он всем нравился, его все устраивало. А что вытворяют Томми или Дон его не интересовало.

Вот оно, поняла я, наклоняясь поближе к Берти.

– Дорогая, Джимми был прекрасным человеком. – Глаза Берти наполнились слезами. – Сама мысль о том, что кто-то мог воспользоваться его доверчивостью, приводит меня в бешенство! – Глаза Берти снова сверкнули.

– Да, он был очень порядочным человеком! – с чувством произнесла она. – Он хранил верность даже этой ужасной женщине, которая, как дворовая собачонка, бегала за Томми Первисом. Если хотите знать, они даже не пытались скрыть свои отношения!

– Неужели Роксана и этот Томми Первис… – По моему тону можно было подумать, что это для меня большой сюрприз.

– Да, да, мэм, – закивала Берти. – Все это время! Как только Джимми уезжал играть в гольф, тут же появлялась Роксана, она держалась как королева мира. Они с Томми часами сидели в ее машине. Стоило ей только улыбнуться, как он готов был ходить перед ней на задних лапках, вел себя так, будто она самая привлекательная женщина на свете! Но знаете, на самом деле он так не думал, он крутился вокруг нее только ради своей выгоды, чтобы подстраховаться.

– Подстраховаться? – переспросила я.

– Ну да. – Берти вздохнула. – Томми брал взятки с монтажников. – Должно быть, у меня на лице отразилось недоумение, потому что она тут же пояснила: – Ну, знаете, это рабочие, которые доставляют проданные дома на площадки, собирают и все такое. Если бы Джимми узнал, он бы с Томми шкуру спустил. Но Роксана не позволила бы мужу его уволить, это не в ее интересах. А еще, – Берти понизила голос до шепота, – я уверена, что Томми отстегивал немалые суммы и ей.

– Как, Роксана воровала деньги из компании собственного мужа?

Берти печально кивнула:

– Она ведь знала, что Джимми ее не любит, это все знали. Он пытался ее полюбить, но не смог. По-моему, он любил другую женщину. Вот только кто эта женщина? – Берти совсем приуныла. – Думаете, мне нравится красить волосы в этот жуткий цвет? Но Джимми не раз говорил, что ему нравятся рыжие кудри, вот я и… – Она оборвала себя на полуслове и уставилась на меня.

О! Я не знала, что делать, поэтому притворилась непонимающей, стараясь сохранять невозмутимость.

– Это были вы!

– Берти, я была женой брата Джимми! Я бы никогда…

Берти замотала головой.

– Это не имеет значения, тем более что Джимми всегда завидовал брату.

– Но я никогда…

– Я же не говорю, что вы изменяли мужу, – снова перебила Берти, – но это многое объясняет. Безответная любовь. – Она снова вздохнула, на этот раз мечтательно. – Джимми отверг меня ради своей безответной любви. Прямо как в кино.

Я позволила ей на некоторое время погрузиться в прошлое, вернее, в ее собственную, романтизированную версию, а затем резко вернула к действительности:

– Дон его тоже обманывал?

Глаза Берти вспыхнули, и я почувствовала, что мы приближаемся к самому главному.

– Вам нужно быть поосторожнее с этим типом, потому что он вас нисколько не боится. – Берти покраснела так густо, что даже ее уши стали одного цвета с волосами.

– Что значит – не боится? У него есть повод поволноваться. Если Джерри Ли Сайзмур обнаружил, что Дон позволяет себе… – я снова многозначительно замолчала.

Берти тут же вставила:

– Чтобы узнать о мошенничестве Дона, не нужен никакой Сайзмур. Я давно знаю, чем занимается Дональд Эванс. Я даже говорила об этом Джимми незадолго до его смерти, дня за три. Мне надоело все время его покрывать.

У меня по спине пробежал холодок, волоски на руках встали дыбом.

– О чем вы рассказали Джимми?

– О том, как Дональд Эванс набивает карманы деньгами «Эшдейл мануфэкчерз», в то время как Джимми ничего не достается. Дон получал от них тысячи три долларов в год, а Джимми этих денег даже не видел.

– Как же получилось, что Джимми не знал об обмане?

– О, Дону потребовалось меньше трех месяцев, чтобы расположить к себе Джимми и убедить в собственной незаменимости. А дорвавшись до власти, Дон заключил с «Эшдейл» договор о том, что компания будет представлять только дома производства «Эшдейл», ставить их на стоянки, принадлежащие «Эшдейл», и проводить финансовые операции через фирму, принадлежащую «Эшдейл». Джимми бы никогда не стал так вести дела.

Интересно, если Берти так неравнодушна к Джимми, почему она ему раньше не рассказала, что его обманывают? Я посмотрела на нее через стол, присмотрелась повнимательнее и, кажется, поняла, в чем дело. Берти не просто не была красавицей, она была какой-то уродливой. Неровная кожа под толстым слоем макияжа, рябая, как после оспы. Один глаз слегка косит. Что касается фигуры, то бюстгальтер «Вандербра» на поролоне, похоже, единственная выдающаяся деталь ее фигуры выше талии. Очевидно, Дон Эванс тоже не проявил интереса к Берти Секстой.

Берти перехватила мой взгляд, лицо ее ожесточилось.

– Он завел себе богатую подружку, – сказала она с горечью и злостью. – Эта дамочка разъезжает на белом «кадиллаке», у нее всегда с собой сотовый телефон. Стоит ей набрать номер и скомандовать «Ко мне!», и Дон мчится к ней сломя голову.

Бедная Берти!

– А когда я была в офисе, мне показалось, что вы… гм, неплохо ладите друг с другом, – заметила я.

Берти отбросила с лица тяжелую прядь рыжих волос и попыталась сфокусировать на мне оба глаза.

– Вы что, думаете, я совсем дура? Если бы Дон узнал, что мне стало известно о его махинациях и я рассказала обо всем Джимми, он бы меня просто убил. – Видя мое изумление, она поспешила добавить: – Ну, может, не убил, но мне бы не поздоровилось. Видели бы вы лицо Джимми, когда он приехал в контору и разобрался с Эвансом!

Берти демонстративно посмотрела сначала на часы, потом на меня.

– Я не могу задерживаться, у меня полно дел. Я решила с вами встретиться только потому, что Джимми был мне небезразличен. – Этому я ни на секунду не поверила. – Вообще-то я хотела просто уйти из компании. Да, после того как мистер Сайзмур любезно предложил мне работу, я собиралась просто уйти. Но теперь все изменилось. Кроме того, никто в городе не платит так хорошо, как братья Спайви… во всяком случае, пока не появился этот ловкий Джерри. – Она снова вздохнула, как будто смиряясь с судьбой. – Но сейчас это уже не имеет значения, меня волнует другое. – В ее глаза вернулся гневный блеск. – Мне нужен человек, который позаботится и обо мне, и о компании. Я знаю, как Джимми относился к своему брату. Говорят, тот сильно пьет и на него рассчитывать нельзя. А раз так, этим человеком должны быть вы.

Берти Секстой встала, взяла сумочку и посмотрела на меня сверху вниз. Очевидно, я стала ее последней надеждой после того, как длинный список несостоявшихся героев был исчерпан. Она двинулась к выходу вихляющей походочкой этакой сексапильной кошечки. Глядя ей вслед, я думала: что дальше?

Мамаши стали уходить из «Бисквитвилла», торопясь переделать все дела за два часа, оставшиеся до того момента, когда им нужно будет забирать детей из школы. Наблюдая, как они расходятся группками по двое и по трое, я даже немножко им завидовала. Вернуться бы назад, в те времена, когда я вот так же отвозила Шейлу в подготовительную группу, спешила в бакалейную лавку, а потом снова возвращалась за своей малышкой, чтобы отвезти ее домой для дневного сна. Мне вдруг захотелось стать прежней – какой я была, пока не узнала, что за паршивец этот Вернелл. Впрочем, кого я пытаюсь обмануть? Внутренний голос задолго до нашей свадьбы подсказывал мне, что из Вернелла не получится хорошего мужа. И даже если бы можно было повернуть время вспять, сколько бы раз я ни превращала Шейлу снова в малышку, она бы все равно в результате выросла в того же неуправляемого подростка, которым стала сейчас, и покинула меня. Как знать, может, пройдет несколько лет, Шейла выйдет замуж, и у нее тоже будет дочь. И тогда она снова со мной сблизится.

Я тряхнула головой и встала. Когда у тебя на хвосте висит не только полиция, но и неизвестный убийца, не стоит долго задерживаться на одном месте.