355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Нения Кэмпбелл » Ужас (ЛП) » Текст книги (страница 6)
Ужас (ЛП)
  • Текст добавлен: 24 июня 2021, 10:00

Текст книги "Ужас (ЛП)"


Автор книги: Нения Кэмпбелл


Жанр:

   

Триллеры


сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)

Последовало очень долгое молчание.

Лиза взглянула на ГМ, не в состоянии осознать, что только что произошло. Он наклонил голову, переводя взгляд с нее на игрушку, словно говоря: «Давай».

Она подтянула лиф платья, прежде чем нагнуться, чтобы поднять игрушку, чувствуя, что за ней наблюдают. «Он швырнул ее в меня».

Игрушка оказалась шахматной фигурой: белой пешкой. Лиза нахмурилась. В углублении внизу был свернут листок бумаги. Она с любопытством вытащила его, бросив при этом еще один взгляд на ГМ. Почерк был мелким, но разборчивым, текст написан дорогими блестящими чернилами.

«Время», – прочитала она. – Время для чего? Что это такое?

– Я спрятал тридцать одну шахматную фигуру где-то в этом доме. Каждая из них содержит подсказку, и, если их все собрать, можно прочитать сообщение. Оно будет иметь решающее значение – хотя вы не сразу поймете почему, только много, много позже. – И он снова улыбнулся. Глядя на нее.

– Значит, это похоже на охоту за сокровищами? – осторожно спросил Джеймс. [[Scavenger hunt – «охота мусорщиков», «охота за сокровищами» —игра, участники которой должны найти и собрать за ограниченное количество времени определённые предметы]]

Это был достаточно разумный вопрос, но он заставил ГМ запрокинуть голову и рассмеяться.

– Именно.

***

Вэл глубоко вздохнула и открыла дверь.

Она не была уверена, чего ожидала – возможно, еще одного мрачного музея ужасов. После того шкафа и вальса в темноте ее бы ничто не удивило.

Комната была освещена, но тускло. Центром комнаты являлся потертый письменный стол, знававший лучшие времена. В нем стоял компьютер, хотя монитор и клавиатура пожелтели от времени. На стене висело несколько картин, написанных маслом, но ни на одной из них не изображались люди.

Чувство дежавю охватило ее, как большая птица с полуночными крыльями. Ей вспомнилась другая комната, четыре года назад, где она впервые обнаружила глубину извращенной одержимости молодого человека в его дневнике в кожаном переплете в незапертом ящике.

Все не так, как было раньше.

На этот раз все будет по-другому. Он сам так сказал.

Она наклонилась, чтобы изучить содержимое ближайшей книжной полки. Среди авторов были Чарльз Дарвин, Никколо Макиавелли и маркиз де Сад. Те, что она видела раньше. Но эти книги казались здесь неуместными, больше похожими на реквизит.

Она прикусила губу, уставившись на трехмерный футляр, в котором было несколько бабочек. Бабочки Европы. Бедняжки. Она печально посмотрела на них. Они напоминали ей... о чем-то неприятном.

(Скажи мне, что ты принадлежишь мне)

Казалось, ее рука сама по себе коснулась горла. Вэл нервно сглотнула, оглядываясь по сторонам, задаваясь вопросом, не было ли это еще одной демонстрацией, призванной напугать ее до безумия. Возможно, что он находился здесь, скрытый в тени, наблюдая за ней, ожидая подходящего момента, чтобы застать врасплох.

У него это хорошо получалось. Он всегда был таким.

В комнату ворвался сквозняк, и Вэл повернулась лицом к двери, ее сердце билось так быстро, что она подумала, что может задохнуться. Но в дверях оказалось так же пусто, как и тогда, когда она вошла.

Или нет?

Она отвела взгляд от бабочек, когда тошнота заставила ее желудок забурлить, как ведьмино варево. Они были в его доме в первый раз. «Черт бы тебя побрал, – подумала она, чувствуя, как слезы подступают к глазам. – Что ты со мной делаешь?»

Она почти могла представить себе ответ, темный и мягкий, как бархат. Что у тебя на уме?

Вэл упала на колени, сложив руки, словно в молитве. Она не могла этого сделать. Только не снова. Хуже всего было то, что она даже не могла никому рассказать – потому что, если она это сделает... если она это сделает... он сотворит что-то ужасное с Блейком, Лизой или Джеймсом. Он уже говорил это раньше, когда спросил ее так небрежно, пожертвует ли она собой ради своих друзей.

(ты бы сделала это?)

– Нет! – выдохнула она, с трудом поднимаясь на ноги. Она перевела дикий взгляд на книжный шкаф и швырнула книги в коридор, почти ожидая услышать приглушенный вздох боли.

Но там никого не было.

Она здесь одна.

В основном одна.

Его поцелуй все еще обжигал губы. Его голос все еще звучал в ее голове. И все, о чем она могла думать, это то, что Он целуется не так, как Джеймс. Джеймс не был ни таким решительным, ни таким основательным. Джеймс не мог парализовать ее взглядом. Джеймс не заставил ее почувствовать, что она стоит спиной к пропасти. Ей хотелось, чтобы Джеймс оказался здесь. Дерзкое поведение или нет, но ей хотелось свернуться калачиком в его объятиях и исчезнуть.

«Ну, ты не можешь. Так что смирись с этим, если только не хочешь подождать здесь… его». Вэл судорожно выдохнула, отворачиваясь от книжной полки.

– Хорошо, – прошептала она. – Смириться.

Она нажала кнопку включения компьютера. Ничего не произошло. Посмотрела поверх монитора и сразу поняла почему: задняя часть компьютера была грубо оторвана, вероятно, тупым инструментом, судя по глубоким выбоинам в корпусе. Оттуда посыпались провода, чипы и блестящие куски металла. Компьютер был выпотрошен.

Дождь забарабанил по закрытым ставнями окнам, звуча как топот крошечных ножек, и она подпрыгнула, бросив острый взгляд в его сторону.

Ночь была темная и бурная.

Вэл снова вздрогнула и повернулась, чтобы уйти, готовая бежать, если понадобится, но что-то в клавиатуре заставило ее остановиться.

Что это такое?

В углублении между пробелом и буквами лежала черная королева из шахматного набора. Не та, что была в его спальне, а дешевая пластиковая копия.

(Королева, возможно, самая сильная фигура в игре)

Дрожащей рукой она подняла ее. Фигурка была слегка теплой на ощупь. Внизу лежал листок бумаги, сложенный в несколько раз, напоминая ей о секретных записках, которые она обычно передавала своим друзьям в начальной школе. Нет никаких сомнений в том, кто написал эту записку. Почерк тот же, что и на конверте, который она получила по почте.

В центре смятой бумаги было написано одно единственное слово. Всего одно слово, но оно заставило мороз покрыть ее кожу, кристаллизовав воздух в легких и остановив сердце, заставив ее замерзнуть снаружи и внутри.

Слово гласило: «опасная».

***

Смех ГМ был глубокий и безудержный, Лиза нашла бы его привлекательным при обычных обстоятельствах; в нем звучало немного дикости. Но сейчас не обычные обстоятельства, и в данном контексте он пробирал ее до костей.

– Что тут смешного? – спросил Джеймс.

Все еще посмеиваясь, ГМ ответил:

– Ты не поймешь.

Но Лиза думала, что поняла. Охота падальщиков. Игра слов. Снова хищники. Блейк толкнул локтем, и ее мысли рассеялись, как дым.

– Да? – Она пристально посмотрела на него. – В чем дело?

– С тобой все в порядке?

– А что такое?

Слабый, розоватый румянец окрасил его щеки, когда он кивнул на шахматную фигуру, все еще находящуюся в ее руке. Лиза так крепко сжимала пешку, что на ее ладони остался красноватый след.

– Он, э-э, бросил ее в тебя довольно сильно.

– Ну, он промахнулся.

– Нет, если это был предупреждающий сигнал, – тихо заметил он.

– Предупреждающий сигнал? – Она фыркнула. – Не говори глупостей. Он играл.

– Похоже, Вэл так не думала.

Лиза нахмурилась.

– Ты говорил с ней? Когда?

– Раньше. До игры.

Лиза ждала, что он продолжит, но Блейк не стал вдаваться в подробности. Это имело смысл, если он не хотел, чтобы ГМ слышал, так как он все еще находился в комнате. Она отвела взгляд, потом снова посмотрела на него. Блейк смотрел на нее так же пристально, побуждая ее сказать:

– Что?

Его лицо покраснело еще больше, румянец распространился на уши и нос.

– Эм. Твое платье... у него нет карманов. Хочешь, я подержу это для тебя?

Зачем ему быть таким милым? Почему он не может разозлиться, как нормальный человек? Лиза отдала ему пешку, чувствуя одновременно смущение и злобу, наблюдая, как она исчезает в кармане его штанов. Интересно, чего он от меня хочет?

– Спасибо.

– Хорошо. – ГМ откашлялся. – Прошу прощения за то, что заставил вас всех... ожидать. Уверен, вы очень хотите начать следующий раунд.

Потому что последняя игра была настолько захватывающей, что Лиза едва могла контролировать себя. Сначала прятки, теперь охота падальщиков. Что дальше? Музыкальные стулья? Лиза нахмурилась. Если он решит начать жуткую версию «Утка, утка, гусь», она сваливает.

Может быть, им в любом случае стоит уйти. Джейсон подонок, и она не доверяла ГМ совершенно.

«Как только найдем Вэл, мы уйдем».

– У меня вопрос. – Мальчик рядом с ней – Брент, как она помнила, – сказал, вскинув руку.

ГМ подался вперед на стуле, положив подбородок на скрещенные руки.

– Валяй, – лениво разрешил он.

– На комнату приходится по одной фигуре? Или в некоторых комнатах их больше, чем одна?

Хороший вопрос.

– В этом доме нет тридцати одной комнаты. Считай сам.

Лиза громко вздохнула.

– Есть еще вопросы? – ГМ сделал паузу. – Нет? Отлично.

Он слез со стула. Его черные ботинки – единственный предмет одежды, который не был белым, не считая неуместно темной рубашки, – глухо отдавались эхом, когда он подошел к массивной дубовой двери и распахнул ее со скрежетом, заставившим Лизу вздрогнуть. ГМ прислонился спиной к двери, не давая захлопнуться, держа ее открытой. Лиза медленно встала, словно во сне. Какой джентльмен.

За исключением... его расположения, ГМ загораживал вход, оставляя ей лишь крошечное пространство, чтобы пройти. Она оказалась последней в комнате. Как это случилось? И был ли он такой помехой для других игроков? Она думала, что нет.

– Где твоя шахматная фигура? – спросил ГМ, аккуратно вставая на ее пути, наклонив голову в кошачьем жесте, когда она попыталась протиснуться мимо.

Лиза испуганно ответила:

– Я отдала ее Блейку.

ГМ рассеянно кивнул и снова прислонился к двери.

Его окружал пьянящий аромат, слишком изысканный, чтобы быть одеколоном, и очень знакомый. Тяжелый. Боже. Вблизи он казался еще более пугающим, как какое-то дикое животное.

– Зачем ты бросил ее в меня?

– Ты сидела ближе всех.

– Что? Нет, это не так. – Лиза чуть вздернула подбородок. – Чарли была ближе. Она сидела прямо перед тобой. Я даже не в твоей команде.

– Я стараюсь оставаться беспристрастным.

– Чушь собачья. Мне кажется, ты что-то скрываешь.

Ее слова заставили его рассмеяться. Не легкий смех, как раньше, а осуждающий, который Лиза сочла особенно оскорбительным.

– Как прямолинейно. Что, черт возьми, произвело на тебя такое впечатление?

Она не позволила себе попасться на удочку.

– Я собираюсь все выяснить. Это как-то связано с тем, почему ты оставил Вэл на штрафной раунд?

Он нахмурился. Она почти ожидала, что он бросится на нее, и вздрогнула, когда он поднял руку, чтобы убрать с глаз непослушную челку.

– Ты очень ее защищаешь.

– Только когда это необходимо.

– И ты думаешь, что она в опасности… со мной?

– Я знаю, что она боится тебя. Не знаю, почему. Может быть, нет никакой причины. Может быть, ты ничего ей не сделал. Но говорю отвалили от нее. У Вэл есть парень, – прямо сказала Лиза.

– Я заметил, – последовал сухой ответ. – Джеймс?

– Ну, тогда, уверена, ты заметил, что она не любит пристального внимания, даже если слишком мила или слишком застенчива, чтобы сказать об этом. На самом деле ей не нравятся психопаты-преследователи.

Одна из его темных бровей взлетела вверх.

– Это довольно серьезное обвинение.

Лиза прикусила губу, болезненно осознавая, как близко они стоят. Он сократил это расстояние так незаметно, что она даже не заметила, пока не стало слишком поздно. «Как захлопывающаяся ловушка», – подумала она.

– Уверена, оно достаточно разумно в данных обстоятельствах.

– Действительно. – Он сделал шаг ближе. Потом еще один. Пока почти не прижал ее к стене. Положил руки по обе стороны от нее, небрежно преграждая путь к бегству.

– Тогда ты гораздо глупее, чем я думал, если собираешься противостоять возможному психопату... в одиночку...

Она уставилась на него, не говоря ни слова от шока и страха. Его глаза были жесткими и стальными, как холодный гематит, а кожа выглядела такой бледной, что Лиза могла видеть вены на его горле, похожие на пурпурные полосы в чистом белом мраморе. В нем было что-то нереальное, почти сверхъестественное. Его улыбка стала жесткой, сардонической на ее глазах. И она болезненно осознала, что, несмотря на его стройное телосложение и смертельную бледность, в нем нет абсолютно ничего слабого.

Медленно, осторожно она сделала шаг вправо, и его рука сжалась в кулак, ударив в нескольких дюймах от ее лица.

– Мы еще не закончили, – тихо сказал он. Лиза подпрыгнула – и возненавидела его за то, что он добрался до нее с помощью этих дешевых методов запугивания. Ненавидела себя за то, что попалась на них.

«Во что ты ввязалась, Вэл?»

Она перевела взгляд с его руки на лицо.

– Ты собираешься ударить меня? – спросила она ровным голосом, пытаясь скрыть свой ужас. Интересно, услышат ли ее остальные, если она закричит?

– Ничего такого варварского. Я просто предлагаю тебе сосредоточиться на текущей игре, прежде чем пытаться сыграть во что-то новое со мной. Ты не выиграешь и можешь пострадать. – Он невесело усмехнулся. – Но, как я уже сказал. Это всего лишь предложение. Ты вольна поступать, как тебе заблагорассудится.

– Вэл не для тебя.

– Полагаю, не тебе это решать.

– Ты неадекватный, – проговорила она. – Держись от нее подальше. Займись Чарли, если хочешь.

– Беги, Лиза. Твои друзья ждут. – С этими словами он решительно вытолкнул ее за дверь. Застигнутая врасплох, она стукнулась о дверной косяк, едва не упав на пол. Дверь захлопнулась в нескольких дюймах позади нее.

Дерьмо.

***

ГМ вздохнул, прислонившись к закрытой двери. Все шло по плану. Он создал полосу препятствий, оставляя двери либо запертыми, либо открытыми, как считал нужным, чтобы держать своих маленьких лабораторных крыс на правильном пути. Они играли ему на руку. Ну, в основном. Люди немного менее предсказуемы, чем пластиковые фигуры, но этот элемент хаоса придавал игре интересный оттенок.

Он всегда ценил вызов, если только выигрывал.

Он слышал их тихий разговор. Попытки Лизы заманить его в ловушку были смехотворны – почти оскорбительны, на самом деле. Она быстро становилась большей проблемой, чем он ожидал. Он кое-что увидел в ее глазах – короткую искру узнавания, от которой его пульс участился в предвкушении.

«Ты знаешь, кто я?»

Она не вспомнила; узнавание быстро исчезло. Как ей повезло. Он подумал, что действительно мог бы убить ее, если бы этого не произошло. Он не мог допустить, чтобы кто-то испортил его планы. Он уже так долго ждал и намеревался увидеть, как они осуществятся.

И она увидела часть этого желания в его лице. Он напугал ее, а она не из тех, кого легко напугать. Да, Лиза почти наверняка все равно попытается поговорить с Вэл. Чтобы предупредить ее. Но ничего такого, чего бы Валериэн не знала сама, она бы не сказала. Его предусмотрительность, заставившая рыжеволосую девушку замолчать, порадовала его. Нет, с этой стороны проблем не будет.

Быстрота, с которой Вэл уступила ему, заставила его задуматься, не следовало ли ему потребовать более высокую цену. Но он никогда не отказывался от сделки; сейчас он довольствовался тем, что брал у нее то, что хотел, небольшими, но все увеличивающимися частями. На данный момент отсрочка удовлетворения может быть поучительной.

Пока.

Он, правда, надеялся, что она попытается остановить его, но Вэл была далеко не так сильна, как когда-то. Ее застывшая беспомощность, когда он прижал ее к стене и поцеловал; ее прерывистые рыдания, когда он угрожал ей; ее бессмысленный ужас, когда она увидела маленький сюрприз, который он оставил для нее в холле, – все это беспокоило его. Завоевание не приносило удовлетворения, если оно начиналось с капитуляции. Он хотел, чтобы она боролась, сражалась, сопротивлялась...

Он хотел получить удовольствие от того, что подчинит ее.

Возможно, ему нужно было повысить немного ставку... подобраться ближе... смутить ее чувства настолько, чтобы она забылась. Он мог быть очень убедительным, когда хотел. Все, что потребуется, – это мгновение, всего один микрон в ее защите – меньше, чем время, необходимое для вздоха.

Она могла пытаться сопротивляться тогда, но было слишком поздно, просто бесполезная борьба к этому моменту. Потому что он заметил, как изменилось ее дыхание, когда он подошел слишком близко, как ее пульс вибрировал, как пара яростно бьющихся крыльев, пойманных в клетку ее кожи. Знала она об этом или нет, Вэл жаждала контроля... хотела, чтобы ее контролировали.

Возможно, он сначала заставит ее умолять, пока она не озвучит все те желания, которых так сильно жаждала, но боялась признать. Все эта неприглядная правда в чистом виде, что могла ее сломать. Удовольствие и боль, так тесно переплетенные, что они почти неотличимы друг от друга.

«Займись Чарли, если хочешь», – сказала Лиза. Она не понимала. Сравнивать их все равно, что сравнивать два цветка – один сильный и гордый, выращенный на зеленом лугу; другой увядающий и обветренный, переживший жестокие бури и морозные зимы. Возможно, не такой сияющий, но дикий, прекрасный и гораздо более стойкий.

Он подошел к остаткам фуршета. На столе еще оставалась еда. Взял одну виноградину и съел ее, закрыв глаза, запивая прохладной водой.

Восхитительно.

Глава 11

«Взятие на проходе»

В шахматах означает специальный ход пешки, при котором она берёт пешку противника, перемещённую с начальной позиции сразу на два поля. Но под боем оказывается не то поле, на котором остановилась вторая пешка, а то, которое было пересечено ею. Первая пешка завершает взятие именно на этом, пересечённом поле, как если бы пешка противника переместилась лишь на одно поле.


Неужели Лиза действительно ожидала, что ГМ признается во всем, как убийца в плохих салонных тайнах, которые так любила ее мать? Нет, конечно. Но ее беспокоило, что он совсем не отрицал ее обвинения. Если он невиновен, разве его бы не шокировали или даже оскорбили ее теории. Продолжал бы он оставаться таким холодным и угрожающим? У нее нет никаких сомнений в том, что он был полностью вне лиги Вэл и, возможно, ее тоже. ГМ намеренно бросил ей вызов, и Лиза не была уверена, что справится с ним.

«Он что-то скрывает. Я не уверена, правда, что именно». В каком-то смысле было бы лучше, если бы он угрожал ей прямо. По крайней мере, тогда у нее имелись бы какие-то доказательства.

Лиза приподняла лиф платья и подошла посмотреть, что обсуждают Блейк и Джеймс. Они пытались выработать стратегию, как лучше всего обыскать комнаты в поисках предметов. Джеймс хотел начать с комнат поменьше, что, по его мнению, было бы проще всего. Блейк думал осматривать их по пути, на случай, если они заблудятся и пропустят какие-то комнаты.

«Как будто даже не заметили, что я отстала».

Джеймс непрерывно с чем-то играл, и Лиза постоянно видела вспышки движения на периферии своего сознания. Сначала она пыталась не обращать на это внимание, но оно слишком отвлекало.

– Что это? – резко спросила она.

– Это? – Джеймс уставился на свои руки, как будто только сейчас осознал, что предмет был там. – Шахматная фигура. – Он протянул ей фигуру одной из башен.

– Ладья, – уточнил Блейк.

– Ты нашел одну и ничего не сказал?

Джеймс пожал плечами и вернулся к перекатыванию ладьи по костяшкам пальцев в ладонь.

– Я не хотел, показывать ГМ. Он мог бы забрать ее, наказав нас. Ты явно выводила его из себя своими вопросами.

Лиза издала неопределенный звук, прикусив щеку изнутри, чтобы не оскорбить его. Джеймс, идиот, действительно прав, но прав по неправильным причинам. Ей хотелось бы понять, как выразить свои опасения, но как можно выразить словами то, чего сама не понимаешь?

– Загляни внутрь, – приказала Лиза. – Посмотри, нет ли сообщения.

Джеймс вытащил свернутую бумагу, несколько неловко из-за своих больших рук.

– Там написано «победитель». – Он посмотрел на них, подняв брови. – Может быть, это означает, что мы выиграли приз.

– Сомневаюсь, – разочаровала Лиза. – Я его дразнила, помнишь? Он наказал нас, отправив Вэл на штрафной раунд.

– О, ради всего святого, Лиза...

– Кто бы говорил. Отказаться от собственной девушки, потому что испугался последствий, если встанешь на ее сторону – и за себя. И ради чего? Очки? Кусок пластика? Что он сделал, из-за чего ты его так опасаешься?

– Я не собираюсь отвечать на этот вопрос, – Джеймс сжал пальцами шахматную фигуру.

«Значит, что-то случилось. Только виновные предпочитают хранить молчание».

Между ними воцарилась тишина, нарушаемая только звуком их шагов.

«Супер, как весело. Я очень рада, что приехала. Это гораздо веселее, чем целоваться с Томасом в горячей ванне его родителей».

Джеймс угрюмо сказал:

– Сколько там вообще фигур? Эти предметы слишком малы.

– Они не единственные, – пробормотала Лиза.

Прежде чем Джеймс успел возразить, Блейк вмешался:

– Тридцать две. – Лиза повернула голову к Блейку, который, приняв их взгляды за замешательство, добавил. – Шестнадцать пешек, четыре слона, четыре коня, четыре ладьи и два короля и ферзя соответственно.

– О боже. Следующее, что ты узнаешь, так это то, что он сажает цветы и расскажет нам, что они означают.

Лиза нахмурилась.

– Джеймс...

Румянец пополз по шее Блейка.

– Я не играю. Моя мама играет... играла.

– Только не надо вести себя как ГМ, чувак. Поверь мне, одного достаточно.

– Блейк так же опасен, как кусок ворса, – холодно проговорила Лиза.

– Я бы не был так категоричен, – сказал Блейк, выпрямляясь. – Иногда я бываю довольно противным.

Джеймс закатил глаза.

– Ага. Если достаточно постараешься, сможешь заставить пушистых кроликов убежать в страхе.

Блейк ударил Джеймса по руке. Довольно сильно для мальчика-ботаника. Джеймс поморщился.

– Ой. Это... – он украдкой взглянул на Лизу. – ...почти щекотно.

«Конечно, Джеймс». Лиза слегка улыбнулась, увидев явную досаду на его лице, но другая, гораздо менее приятная мысль только что пришла ей в голову. Если Блейк прав, и спрятано действительно тридцать две фигуры, то задача, стоявшая перед ним, внезапно показалась более сложной. Шахматные фигуры были маленькими, и поиск их всех мог легко занять несколько часов, даже с тремя или четырьмя участниками в команде. «А что, если мы не найдем их все?»

Не похоже, чтобы ГМ стал бы держать их здесь, пока они этого не сделают.

Лиза решила, что Вэл повезло больше. «Наверное, нет», – подумала она и вздрогнула. Штрафное наказание. Одно название вызывало у нее дурноту.

***

Комната с компьютером вела в длинный, сужающийся коридор, который создавал тревожное впечатление, что стены смыкаются. Отсутствие хорошего освещения создавало иллюзию, что пол находится под наклоном, как перекошенные углы сцен погони в фильмах ужасов. Вэл даже не осознавала, что задержала дыхание, пока не добралась до лестницы и не начала громко дышать, как рыба, вытащенная из воды...

И тут же оказалась в другом лабиринте коридора, который она не узнала. ГМ – Гэвин – должно быть, нарочно отвел ее в противоположное крыло дома. Так что он, без сомнения, мог отправить ее в еще один штрафной раунд. Она ударила кулаком по стене, желая, чтобы это было его высокомерное лицо.

– Сукин сын, – прошептала она, чувствуя, что вот-вот расплачется. Она чувствовала себя мышью, которую мучает кошка.

«Почему? Потому что она отвергла его ухаживания в темноте? Потому что отказывалась поддаваться своему страху или ему? Я разрываюсь на части. Я не могу бороться с ним так, как раньше...»

А он на это рассчитывает.

– Валериэн?

Вэл оттолкнулась кулаком от стены и резко обернулась. Голос мужской, и она могла разглядеть в темноте белую рубашку говорившего, но черты его лица были размыты в темноте. Но это не ГМ. В голосе не звучало уверенности Гэвина и собственнической манеры произносить ее имя, как будто она принадлежала ему. Потому что, по его мнению, это уже так и было. «Боже, как бы мне хотелось иметь фонарик».

Она прищурилась, как будто это могло помочь.

– Кто там? – Это не Гэвин, и он ей не знаком. На самом деле это могли быть только два человека. Брент, или...

– Джейсон.

Здорово. Самый противный. Она облизнула губы.

– Что ты здесь делаешь?

– Мы уже начали следующий раунд. Уверен, что твои товарищи по команде расскажут тебе об этом, – его голос сочился самодовольством. – Как там штрафной раунд?

– Просто потрясающе, – решительно сказала она. – Потому что, знаешь ли, название предполагает именно такое времяпрепровождение. Не думаешь?

– По-моему, ты ведешь себя как стерва, – сказал он обманчиво приятным голосом.

Раздражение пробежало по ее спине, как дрожь.

– Извини, – язвительно сказала она, пытаясь сохранить достоинство. – Я заблудилась, и было темно, и я сейчас не в лучшем настроении... – Плюс мой психопат-преследователь здесь, в этом доме, угрожал моим друзьям, угрожал мне, если скажу хоть слово, и он пугает меня, и я чувствую, как он смотрит на меня, и чувствую его дыхание на своей шее каждый раз, когда оборачиваюсь...

Вэл с трудом сглотнула и добавила:

– Это не называлось бы штрафным раундом, если бы было весело, верно?

Джейсон издал неопределенный звук, который прозвучал дальше, чем раньше... он уходил! Вот засранец!

– Подожди! – в панике закричала она. – Куда ты идешь?

– У меня нет времени на болтовню.

Болтовня? Это вопрос жизни и смерти.

– По крайней мере, ты знаешь дорогу обратно в гостиную?

– С другой стороны дома все чисто, Вэл.

«Я знаю это. Злобный ублюдок. Ненавижу тебя».

– Ты можешь отвести меня туда?

Еще одна пауза.

– Что я получу за это?

– Э-прости?

– Что ты готова предложить мне в обмен на мою помощь? – повторил он, как будто она тупая.

Шахматная фигура вместе со странным посланием лежала забытая в кармане ее джинсов, иначе она могла бы предложить ее в качестве возможного козыря. Вэл лихорадочно соображала, пытаясь придумать какое-то решение. Но в голову ничего не шло.

– Мне нечего тебе дать.

– О, я думаю, что есть, – ее желудок неприятно скрутило, когда он сделал шаг в ее направлении.

«Нет, – подумала она. – Пожалуйста, только не он тоже».

– Ты ведь дружишь с Лизой?

– Лиза? – Потребовалось мгновение, чтобы ее лихорадочные мысли сошлись воедино. Когда он не поправил ее, она осторожно сказала:

– Да. И что?

– Давай назовем это вопросом личного интереса.

Прозвучала так, как сказал бы ГМ. Ее недоверие усилилось. Если Джейсон решил подражать Гэвину, это само по себе говорило о многом.

– О чем ты говоришь?

– О, ничего плохого. Всего несколько простых вопросов. Какая у нее любимая музыка и так далее.

– Она тебе нравится. – Вэл оцепенела от осознания этого, не зная, вызвано ли оно облегчением или страхом.

– Довольно детское определение, но да. Она мне нравится.

– Тогда почему бы тебе самому не задать ей эти вопросы?

– Потому что она отказывается говорить со мной, – он сделал паузу. – Кроме того, таким образом мы заключим сделку.

Если Лиза не хотела разговаривать с Джейсоном, у нее имелась причина. Он был жутким. Но ГМ еще хуже. Бесконечно хуже. И если она не выберется отсюда, он найдет ее. Он всегда так делал. Она сильно дрожала и была благодарна, что ее собеседник не мог видеть этого в тени.

– Ты единственный, кому это выгодно.

– Может быть, – тихо рассмеялся Джейсон. – Но это лучшее, что ты можешь получить, поэтому предлагаю тебе согласиться. Я делаю тебе одолжение. Подумай, как легко я мог бы просто рассказать твоему парню, чем ты занималась за его спиной, Вэл. И я делаю это для того, чтобы ты действительно могла что-то от этого получить.

Воздух в ее легких сдулся, как проколотый воздушный шар.

– Что я... делала за его спиной?

– Ты пропадаешь, ГМ пропадает. Может быть, это совпадение... хотя я думаю, что нет. Чарли тоже сомневается.

Не может быть... он не мог видеть...

– Это полная чушь, – хрипло сказала она. – Тебе никто не поверит.

– Ты правда хочешь проверить это? Потому что думаю, что ГМ поддержит меня. Похоже, у него на тебя зуб, раз он так сверлит тебя взглядом на глазах у всех. Интересно, почему он так тебя ненавидит…

«Если бы вы только знали». Вэл почувствовала, что у нее снова начинается головокружительная головная боль. О боже. Джейсон, идиот, ты играешь с огнем, и я та, кто обожжется.

Но она ничего не могла сказать, чтобы отвлечь его от этой темы. Нет, если хотела, чтобы ее друзья остались невредимыми. Джейсон не единственный, кто ходил и заключал сделки.

– Просто скажи мне то, что я хочу знать, – уговаривал он. – Поверь мне, все будут намного счастливее.

***

Он спрятал улыбку, уходя.

Ну-ну, Джейсон, я и не знал, что в тебе это есть. Я воспринимал тебя как легкое раздражение, и все же, кажется, в тебе есть что-то от хищника. В любом случае, ты прижал мою Вэл прямо к стене, именно там, где я хочу ее видеть. Спасибо тебе. Это избавляет меня от многих хлопот. Твоя маленькая сделка с Валериэн вполне может иметь место в моем плане... просто не переусердствуй.

Что касается тебя, моя дорогая, предлагаю тебе привыкать к ощущению, каково это – оказаться в ловушке. Потому что на этот раз для тебя не будет спасения.

Глава 12

«Мнимая жертва»

Вэл не сомневалась, что Джейсон готов выполнить свою угрозу, черт бы его побрал, причинив Джеймсу такую боль, которую она, возможно, никогда не сможет исправить.

Имеет ли значение то, во что верит Джеймс?

Возможно, и нет. Но тогда, что давало Джейсону – или Гэвину – право решать это за нее? Глаза Вэл вспыхнули с намеком на ее прежний огонь. Нет, черт возьми. Она не собиралась быть ничьей пешкой. Но... никто не ведь не пострадает от нескольких вопросов, верно?

О, Лиза.

– Я не буду отвечать ни на что личное, – быстро сказала она. – И я... я, гм, сохраняю за собой право наложить вето на все... неуместное.

– Кто ты, адвокат Элли МакБил? – Джейсон говорил так, словно ухмылялся. – Неважно. Договорились... я принимаю твои условия.

Вэл еще не закончила.

– Если ты причинишь ей боль, клянусь...

– Я понял. – Он положил руку на ей плечо так небрежно, так легко, что она не смогла закончить свою угрозу. – Но ты немного перестраховываешься, тебе не кажется? Отзови собак, Вэл. Давай не будем обещать никаких угроз, которые мы не в состоянии выполнить.

– Не прикасайся ко мне, – она стряхнула его руку со своего плеча, как будто это был скорпион или пчела-убийца. ГМ говорил что-то очень похожее, когда угрожал ее друзьям и высмеивал ее имя. Однако Джейсону не удалось достичь такого же уровня угрозы. Еще.

Нет, она определенно не чувствовала особого беспокойства. Хотя Джеймс чуть не поссорился с Гэвином из-за нее, и теперь Джейсон вынуждал ее выбирать между двумя людьми, о которых она действительно переживала.

Он снова схватил ее за руку.

– Значит, мы договорились.

– Я сказала, не прикасайся ко мне, – она вырвала свое запястье из его захвата. – Сколько вопросов?


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю