Текст книги "Ужас (ЛП)"

Автор книги: Нения Кэмпбелл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 14 страниц)

– Да, – медленно произнес Блейк, хватая ее за запястье. – Так что мы просто пойдем сейчас…

ГМ быстро преградил им выход одним грациозным движением, его улыбка была подобна яду.

– О, но я настаиваю.

***

Вэл прислонилась к резным перилам, остановившись, чтобы перевести дыхание. Она почти попалась.

Сделав последний глубокий вдох, направилась в гостиную. Она будет ждать там, пока не начнется следующий раунд. Этот «секретный» дверной проем в спальне гроссмейстера позволил ей вернуться в главный коридор и опередить Джейсона и Чарли на лестнице. Два белых игрока, вероятно, все еще искали ее... Она не слышала их шагов. Может быть, они заблудились.

Нет, ей так не повезет.

Вэл открыла дверь гостиной и остановилась, услышав голоса. Она могла различить тенор Блейка и сопрано Лизы – тугое и тонкое, как струна скрипки. Ее голос звучал странно. Вэл толкнула дверь и замерла, когда поняла, с кем разговаривают Блейк и Лиза.

– Привет, Вэл, – сказал Гэвин с кривой улыбкой. Она заставила себя не смотреть на его пальцы, когда он разглаживал складки на рубашке. – Как мило, что ты присоединилась к нам.

– Ч-что происходит? – Она смотрела на Лизу, но ответил Гэвин.

– Мы только начинаем миттельшпиль. [[следующая за дебютом стадия шахматной партии, в которой, как правило, развиваются основные события в шахматной борьбе – атака и защита, позиционное маневрирование, комбинации и жертвы]]

– Но я еще не нашла Джеймса.

– Какая жалость, – проговорил он.

Вэл смотрела на его удаляющуюся спину, и горький привкус страха застрял у нее в горле. Но прежде чем она успела придумать подходящий ответ, дверь распахнулась, и в комнату ввалились запыхавшиеся Чарли и Джейсон.

Брент прибыл через несколько минут. Он увидел, как Чарли и Джейсон пробираются через библиотеку, и решил последовать за ними.

– Я опоздал? – спросил он, нервно изучая собравшихся подростков.

– Нет, – сказал ГМ. – Ты как раз вовремя.

Вэл повернулась на своем месте, встретившись взглядом с Лизой.

– Где вы, ребята, были?

– Мы уже собирались искать тебя и Джеймса, когда он преградил нам путь, – сказала Лиза, кивая на ГМ. – Он чертовски напугал Блейка и меня. Выражение его лица... – Она слегка вздрогнула.

– Такое, как если бы он рассматривал, как наши головы будут выглядеть, свисая над его мантией, – поддержал Блейк.

– Я действительно начинаю волноваться, Вэл. Я пыталась дозвониться до мамы, но не смогла. Поэтому решила выйти на улицу и посмотреть, работает ли там мой телефон. – Лиза огляделась по сторонам и тихо добавила: – Входная дверь была заперта.

– Заперта?

– Я думаю, Лиза права, – сказал Блейк, садясь, – Мы здесь одни, если ты не заметила. Тот факт, что наши сотовые телефоны не работают, можно списать на архитектурные недостатки, – его тон предполагал, что он сомневается в этом, – но запертая дверь и то, что в поле зрения нет никакого телефона, – совсем другое дело.

– И Джеймс все еще отсутствует.

О нет. Как бы не было уже слишком поздно, ее друзья оказались в опасности. Гэвин не потрудился сдержать свое слово.

– Ребята, мне нужно вам кое-что сказать...

– С возвращением, – произнес ГМ, и Вэл поспешно замолчала. – Наш следующий раунд называется миттельшпиль. В шахматах это означает начало конца.

«Начало конца? Как зловеще».

– У вас все еще остались записки с прошлого раунда?

Последовало несколько неуверенных кивков и «да», когда игроки проверили свои карманы, чтобы вынуть смятые бумажки.

– Я ничего у тебя не узнавал, – проговорил Джейсон, быстро передавая записку Чарли, которая закатила глаза и бросила листки в перевернутую ладонь ГМ.

Вэл сидела в конце ряда, так что в итоге она получила все записки своей команды. Они были примерно такого же размера и формы, как китайские предсказания, за исключением более грубой бумаги, и она поймала себя на том, что переворачивает один из листков, чтобы быстро взглянуть. На самом деле, поскольку она даже не успела вытащить в тот раз такую записку, это даже не должно считаться жульничеством…

Она перевернула листок, и чья-то рука схватила ее за запястье с чуть большей силой, чем позволял дружеский контакт. Вэл подняла глаза, открыв рот, когда встретилась взглядом с ГМ.

– Не стоит, – сказал он, опустив глаза на ее приоткрытые губы, когда брал листочки, – Вэл.

Она выдернула свою теперь уже потную руку из его хватки, бросив нервный взгляд на Блейка и Лизу, чтобы увидеть, заметили ли они. Они не заметили. Но Чарли – да. Выражение ее лица было грозным. Вэл посмотрела на свои колени и вытерла ладонь о джинсы.

(Произнеси мое имя)

– Это все? – спросил ГМ, переключая их внимание на переднюю часть комнаты. Не дожидаясь ответа, он сказал. – Хорошо. – И, к их удивлению, разорвал бумаги, позволив клочьям упасть на пол.

– Зачем ты это сделал? – спросил Джейсон, уставившись на остатки своего листка.

– Их наличие только усложнит вашу следующую задачу. У вас есть время до рассвета, – продолжил ГМ. Он закатал рукав, показывая черные часы. – Сейчас немного за полночь, так что остается шесть часов. Правила просты. Никому не разрешается выяснять, чье имя было в вашей записке, за исключением, конечно, человека, которому вы дали свою единственную подсказку… – Он с одобрением оглядел свою восхищенную аудиторию. – Если вы не выполните эти условия или проиграете, игра закончится, и вы получите шах и мат.

– Зачем нам шесть часов?

– Все очень просто. Вы должны убить человека, имя которого было написано на вашей бумажке.

Глава 19

«Требушет»

Такая позиция, когда пешки фиксированы, и короли находятся перед своими пешками (кони отпрыгивают), называется в шахматах «Требушет». Тот, кто двигается, проигрывает.

На ум пришли его слова, мимолетная угроза из прошлого, которая пустила корни и теперь расцветала в лозы с ядовитыми шипами. Вэл вспомнила их, как будто Гэвин говорил с ней вчера.

(Что, если вместо того, чтобы идти за тобой, я пойду за кем-то, кто тебе дорог? Будешь ли ты тогда сопротивляться мне? Или ты будешь играть по моим правилам в обмен на их благополучие?)

Вэл втянула в себя воздух. Боль обожгла, словно свежая.

Нет.

(Ты бы сделала это, не так ли?)

Он встретился с ней взглядом. Ей было интересно, вспоминает ли он тоже. Судя по довольной улыбке, играющей на его губах, как у кошки, которая сожрала сливки и канарейку, ей было трудно поверить, что ответ будет отрицательным.

Она сделала свой ход много лет назад. И теперь, четыре года спустя, он делал свой. Играл с ней так, словно она была одной из его шахматных фигур. «Это я во всем виновата, – подумала она. – Все это моя вина. Это все из-за меня».

Они все умрут из-за меня.

– Ты шутишь, – сказала Лиза. Ее голос звучал тихо.

– Сомневаюсь, – прошептала Вэл в ответ. Комок в горле вернулся с удвоенной силой, когда она смотрела на его жестикулирующие руки и вспоминала, что те же самые руки делали с ее телом в темноте.

Она не могла дышать, горло сжалось, и комок, казалось, давил на язык. «Ты – чудовище». Даже сейчас каждый его взгляд вызывал мурашки по ее спине, дразня каждый нерв. «Возможно, не ты держала нож у их горла, но именно ты подписала приговор».

Ей хотелось подавиться этим комком – подавиться им и умереть. Мысль о том, что, возможно, именно Гэвин должен умереть, не приходила ей в голову. В этот момент, с его самозваной властью над жизнью и смертью, он казался почти богом, вершителем их судеб.

«Что мне теперь делать?»

– Игра, в которую вы решили играть, очень опасна. Один король, одна королева, шесть пешек. Победитель получает все. Нет никаких ограничений по времени, только ваши жизни.

Игроки в ужасе уставились на него, узнав некоторые из своих подсказок из предыдущего раунда. Лиза дернулась, словно собираясь убежать, и Гэвин предупредил:

– Ты знаешь, что говорят о бегстве от хищника – это, как правило, вызывает у него инстинкт погони.

Лиза побледнела.

Гэвин прочистил горло.

– Как я и говорил, вы должны выяснить, кто есть кто, прежде чем закончится отведенное время.

– И умереть, – решительно закончил Джейсон.

– Да.

Вэл подскочила от визга отодвигающегося стула.

– Я не хочу играть, – заявил Блейк. – Это ужасно – варварство. Ты говоришь об убийстве людей – охоте на них ради забавы, как в той книге «Самая опасная игра».

Блейк посмотрел на Гэвина, словно давая ему шанс опровергнуть данные им инструкции. Посмеяться над всем этим, как над одной большой, ужасной шуткой. Но Гэвин был молчалив, серьезен – смертельно серьезен, подумала Вэл немного истерично, – и Блейк продолжил прерывающимся голосом, пронизанным дрожащей храбростью:

– Я никого не убью – я отказываюсь.

– Значит, ты готов поплатиться за свой отказ? – Гэвин сделал шаг в сторону Блейка. – Ты это хочешь мне сказать?

Блейк отшатнулся.

– Я... наверное. Я не буду этого делать, мне все равно, как ты это называешь. Это убийство, и я не буду...

– Как это благородно с твоей стороны, – быстро оборвал его ГМ. – Однако, если ты решишь сдаться, ты умрешь. Прямо сейчас. Наверное, я забыл упомянуть об этом, – рассеянно сказал он, когда Блейк в ужасе уставился на него. – Насколько я понимаю, у тебя есть два варианта. Первый: садись и играй в игру. Или второй: умри там, где стоишь. Что выберешь?

Блейк с ошеломленным видом сел.

– Я так и думал. Есть еще вопросы?

Было много вопросов, висевших в воздухе, как ядовитые пары, но никто не сказал ни слова. Они слишком боялись ответа и слишком боялись тратить время, необходимое для его получения. На этот раз ГМ не нужно было говорить им, чтобы они бежали. Они стали охотниками и добычей, одновременно.

«Я должна остановить его».

***

9-1-1.

«Нет сети».

Она снова набрала номер, в спешке путаясь. Те же два слова мигнули, дразня ее.

«Нет сети».

Нет. нет, нет, нет. Боже мой. нет

– Знаешь, я мог бы наказать тебя за это.

Вэл подскочила, ее хватка на телефоне ослабла от удивления. Он был вырван из ее руки, и она услышала громкий хруст, вздрогнув, когда кусочки упали на пол несколько секунд спустя. Медленно подняла голову и встретилась с бесстрастным серым взглядом гроссмейстера. ГМ.

Гэвин.

– Ты.

Он открыл рот, но Вэл бросилась на него, прежде чем он успел произнести хоть слово. Говорит с ним больше не о чем, а даже если бы и было, ей неинтересно это слушать. Они оба с тяжелым стуком ударились о половицы. Он охнул, и темное удовольствие затопило Вэл. Наконец-то она смогла сделать это, заставить его почувствовать боль.

Это напомнило ей, что он смертный, из кожи и костей и, как и все люди, мог умереть.

– Ты больной подонок, – прорычала она, хватая его за воротник. Костяшки ее пальцев были прижаты к его горлу, и она чувствовала его пульс. – Ты чертов психопат, – каждый удар был встречен насмешкой, каждый вздох – издевательским смехом. – Я... я убью тебя!

– Я с радостью стерплю небольшую смерть от твоих рук.

– Не разговаривай со мной! – закричала она, впиваясь ногтями ему в плечо. Достаточно сильно, чтобы заставить его поморщиться. Потому что каждое сладкое слово, слетавшее с его губ, разъедало и лишало ее решимости. – Ах ты, ублюдок! – Она вцепилась ему в лицо. Гэвин схватил ее за запястье, прежде чем ее ногти успели коснуться его кожи. – Отпусти меня!

Она попыталась ударить его коленом. Он крутанул бедрами, и инерция этого движения заставила ее перевернуться на спину.

– Так хочется, чтобы я снова оказался на тебе? Вэл, ты ненасытна.

Вэл испустила испуганный вопль. Она не могла брыкаться. Она не могла ударить. Она едва могла двигаться, она оказалась в ловушке. Осознание этого отозвалось в ее теле глубоким удовлетворенным «да».

– Отпусти меня.

– Ты хорошо повеселилась. А теперь я предлагаю закончить, пока тебе везет. – Он выхватил нож. Лезвие было покрыто кровью. Он помахал им, наблюдая, как она следит за движениями. – Я не хочу использовать его на тебе.

Она замерла, и после долгой паузы он убрал нож обратно в невидимый карман, откуда и вытащил. Вэл вздрогнула, гадая, чья кровь была на лезвии. Джеймса? Он что-то сделал с Джеймсом?

– Ты... ты действительно собираешься убить нас.

– Лично нет.

Теперь он играл словами только потому, что мог. Она стиснула зубы и потребовала:

– Почему?

– Из-за тебя у меня было много проблем с этим неприятным судебным делом. Я чуть не попал в тюрьму. Потерял время, деньги, бизнес, свое искусство, – произнес он вкрадчиво. – И все потому, что ты не смогла смириться с тем фактом, что принадлежишь мне. Вполне справедливо, что ты сейчас здесь.

Она взбрыкнула.

– А как насчет остальных?

– Хмм?

– Джейсон. Чарли. Брент.

– Ох, – сказал он, – они.

– Как насчет них? Они не имеют к этому никакого отношения. Ты думаешь, они просто согласятся?

– Я обеспечил им достаточную мотивацию. Если быть точным, в пять миллионов долларов. Если они победят.

«Откуда у него такие деньги?» Она покачала головой, пытаясь прийти в себя. Сейчас это не самый важный вопрос.

– Значит, ты хочешь отомстить, – решила она.

– Нет, Вэл. Все гораздо проще, я удивлен, что ты еще не поняла этого. Я хочу тебя.

– Почему? – снова спросила она, на этот раз жестче.

– Потому что, моя дорогая, у тебя есть то, что мне нужно. – Он похлопал ее по груди, по колотящемуся сердцу. – Здесь.

«Тяни время».

– В твоей игре есть огромная дыра.

– Какая?

– Ты предполагаешь, что другие на самом деле собираются убить людей, указанных в их бумажках.

– И ты думаешь, что они этого не сделают? Почему нет?

– Потому что мои друзья хорошие люди.

– Ах, но мои игроки мотивированы чем-то гораздо более сильным. – Он отпустил ее руки и потянулся, чтобы расстегнуть свою цепочку. – Простая жадность. Она привязывает их ко мне.

Холодная стальная цепочка скользнула по ее запястьям, плотно сжимая их.

– Так же, как это связывает тебя со мной, – ее глаза расширились от понимания.

Он связал ее лодыжки шнуром от разбитой лампы, достаточно крепко, что она поморщилась.

– Должен сказать, ты действительно выглядишь очень сексуально. – Он достал рулон скотча. – Если бы у меня не было так много дел, я бы поддался соблазну... оставайся здесь, – он оторвал кусок скотча, – и играй.

Вэл попятилась, и осколок стекла пронзил ее ладонь.

– Ты навредишь себе. – Он разгладил скотч на ее губах, позволяя своим пальцам скользить вниз по ее подбородку. Вэл дернулась, пытаясь освободиться от оков, ненависть и страх в равной мере охватили ее. Его взгляд упал на ее сжатый кулак, из которого сочилась кровь. – Ох, дорогая. Ты уже это сделала.

Она проклинала его, не обращая внимание на заклеенный рот.

– Дай мне посмотреть. – Он разжал ее руку и одним прикосновением освободил осколок. – Вот так. – Гэвин со звоном уронил стекло на пол. – Разве не лучше?

Вэл содрогнулась от отвращения.

– Когда ты так сопротивляешься, я не знаю, что мне делать, – он облизал окровавленные пальцы. – Ты заставляешь чувствовать то, что мне казалось невозможным. Знаешь, я мог бы обратиться к твоим романтическим чувствам. Ты была такой невинной. Такая наивная. Я мог бы заманить тебя к себе пустой ложью, и ты пришла бы ко мне добровольно.

Вэл позволила выражению своего лица сказать, что она об этом думает. Он вытер влажные пальцы о ее джинсы и погладил по щеке. Она вздрогнула.

– Но я этого не сделал. И знаешь, почему? Потому что хочу, чтобы ты точно знала, кто я такой. Так что, когда ты сделаешь свой выбор, ни у тебя, ни у кого другого не будет сомнений, – он наклонился ближе, – что Валериан Мэри Кимбл точно знала, во что ввязывается, когда позволила мне лечь в ее постель. Кто из нас тогда будет монстром, а? Красавица или бедное обманутое животное? В прошлый раз ты выиграла битву, моя дорогая, но в конечном итоге проиграла войну. На этот раз ты ничего не выиграешь. Я позабочусь об этом.

Она услышала, как Гэвин поднялся на ноги. А потом он исчез.

***

Кожу на плече Лизы покалывало, от чего она приглушённо взвизгивала. С бесконечным терпением Блейк протянул руку и стряхнул что-то с ее спины.

– Что... что это было?

– Паук.

– Фу! – Она потянулась, царапая кожу. Лиза все еще чувствовала, как ползут его маленькие лапки…

– Лиза, это просто паук. У нас гораздо большие проблемы.

– Знаю. Я просто... боюсь, ясно?

Блейк вздохнул.

– Мы должны сохранять спокойствие...

– О, точно. Спокойствие!

– ГМ хочет, чтобы мы боялись. Страх снижает концентрацию и подавляет логику. Он, вероятно, рассчитывает на то, что это сделает нас глупыми и медлительными. Мы не можем дать ему то, что он хочет.

– Ты не боишься?

– Конечно, я боюсь.

– Как ты можешь быть разумным в такое время?

– Я пытаюсь думать об этом как о головоломке. – Его голос дрогнул? – В этом все дело, разве нет? Ключи к разгадке? Шахматные фигуры? Сообщение на стене? Это игра, и он не собирается облегчать нам побег – не с теми усилиями, которые вложил в подготовку.

– Блейк? Кто на твоей записке?

Морщинка прорезала его лоб.

– Я не должен тебе этого говорить. Помнишь?

– К черту ГМ, – выплюнула Лиза, – И его маленькие правила тоже – они все равно нас убьют. – Ей показалось, что он улыбнулся, но улыбка была слишком темной и короткой, чтобы сказать наверняка. – Блейк? – спросила она после долгой паузы. – Кто был в твоей записке?

– Чарли.

Лиза облегченно выдохнула. Человек не из их команды. Не то чтобы она хотела кого-то убить, но... но она не хотела умирать. Она только что закончила писать свои мотивационные эссе. Она только что получила подтверждение от Вашингтонского университета. Она не хотела умирать! Она не могла умереть.

– Из любопытства, почему ты спрашиваешь?

Лиза запнулась.

– Я просто... хотела узнать, не собираешься ли ты... Ну, ты знаешь.

– Нет, – Лиза вздрогнула. – Нет, – повторил он чуть более спокойным голосом, – Нет. Я никого не убью. Мне казалось, я ясно дал это понять в гостиной.

– И мне кажется, ГМ тоже ясно дал понять, что твое рыцарство не имеет для него значения. Это не одна из твоих компьютерных игр. Лишних жизней нет. Никаких бонусных очков за храбрость. Он убьет тебя. Разве ты этого не видишь?

– Да, – его голос прозвучал ровно, бесстрастно.

– Тогда почему ты это делаешь?

– Не хочу опускаться до его уровня.

– Блейк.

– Лиза, поверь мне. Это личное. У меня есть причины.

Слезы навернулись ей на глаза. Она нетерпеливо смахнула их.

– Да, и из-за них тебя убьют.

«Кого это волнует? Он просто чокнутый. Спасай себя. Беги».

Творящийся кошмар пробуждал в ней ту сторону, о существовании которой она и не подозревала. Та сторона ее самой, с которой Лиза чувствовала себя неуютно.

– Блейк? – Беги. – Блейк? – прошипела она громче, пытаясь заглушить паническую сирену в голове. – Блейк, ты здесь?

Он исчез. Она осталась одна. Опять.

Как исчез Блейк? И когда? Она разговаривала с ним несколько секунд назад. Лиза подумала о том, чтобы вернуться и поискать его, но не было никакой гарантии, что вместо этого она не столкнется с крадущимся членом белой команды – а там было так много дверей. Но Блейк не мог уйти слишком далеко, и, если он будет бродить по коридорам в одиночку, его могут убить.

– Блейк, – простонала она, – что мне с тобой делать?

Тяжело сглотнув, Лиза потянулась к ручке двери перед собой. В отличие от входной двери, она легко повернулась в руке, и она рывком открыла ее. Лиза могла различить тусклое голубое свечение в комнате, но не смогла определить его источник.

– Здесь кто-нибудь есть? – робко спросила она, сжимая дверную ручку так сильно, что у нее заболели пальцы. – Алло?

Да. Там, в тени, она смогла различить силуэт кого-то, сидящего в темноте. Это был Джеймс. Она чуть не рассмеялась – Джеймс. О, слава богу. Пока они ужасно волновались, он все это время прятался здесь. Глупый, надежный Джеймс, подумала она, кто бы мог предположить, что он такой трус?

– Джеймс, пойдем, мы должны уйти с тобой отсюда.

Тишина.

– Джеймс? Ты меня пугаешь. Пожалуйста, скажи что-нибудь. Хоть что-то. – Лиза отпустила дверную ручку и сделала несколько шагов вперед, пока не оказалась всего в нескольких дюймах от стула. Она почувствовала что-то странное, неприятно знакомое, но не могла подобрать этому названия.

– Джеймс. Послушай, меня, – Она схватила его за рубашку, – я знаю, что мы серьезно вляпались. Поверь мне, это так. Я схожу с ума. Но мы не можем...

Ее пальцы скользнули по чему-то влажному и скользкому на его воротнике. Лиза медленно подняла руки. В тусклом свете кончики ее пальцев казались почти черными. Кровь?

– О боже, – выдохнула Лиза, – о боже, нет. Пожалуйста... нет.

Но она знала. Даже когда прижала дрожащие пальцы к его остывшей коже, она знала. Джеймс не ответил, потому что Джеймс был мертв. Она разговаривала с трупом.

И теперь она узнала этот запах. Моча. Он обмочился до или после того, как его убили. Лизу подташнивало, когда она оцепенело вышла в коридор, сопротивляясь желанию вытереть руки о складки платья. Где-то здесь должна быть ванная, чтобы она могла смыть воспоминания о его жесткой, неподатливой плоти... о застывающей крови...

Джеймса.

Она наклонилась и выплеснула содержимое своего желудка на пол с такой силой, что ей стало казаться, что она никогда не остановится. Но в конце концов она это сделала и нашла старую ванную в конце коридора.

О боже, о боже, о боже.

Шмыгая носом, она терла руки до тех пор, пока костяшки пальцев не покраснели, а с ногтей и кожи не исчезли все красные следы. Рядом с раковиной стоял дозатор мыла, но он выглядел древним, практически антикварным, судя по застывающей корке, прилипшей к насосу.

(Вы должны убить человека, чье имя написано у вас в записке)

Она сомневалась, что ее руки когда-нибудь снова станут чистыми.

***

«Как Лиза могла так сыграть на руку гроссмейстеру?» Это так разозлило его, что он не мог видеть ясно. На секунду, всего на секунду, она показала себя не просто одной из хихикающих, популярных знакомых Джеймса, а затем просто…

– Лиза? – прошептал он. Затем, более громким голосом, – Лиза?

Внизу грохнуло что-то тяжелое.

Он неуверенно остановился, положив руку на резные перила. Это могла быть ловушка, но члены белой команды до сих пор в основном вели себя нормально. «За исключением Джейсона», – подумал Блейк, вспоминая, как тот грубо толкнул его в шкаф, прежде чем он смог прийти в себя. Джейсон плохой человек.

Блейк сделал еще один осторожный шаг.

– Лиза?

Стук стал громче. Вероятно, тогда это не белая команда. Слишком рискованно поднимать столько шума, не зная, кто первым идет по коридору.

Если только это не какой-то отвлекающий маневр.

Раздался громкий хруст. Он взглянул под кроссовки. Битое стекло. За проволочной оправой очков его карие глаза тревожно расширились. Оно валялось повсюду. Его взгляд задержался на пустом абажуре, лежащем на полу рядом со старым столиком красного дерева. Кто-то боролся?

– О боже, – выдохнул он, – Вэл.

Рыжеволосая девушка сидела, прислонившись к стене, с краю беспорядка. Она была в сознании, но связана, с кляпом во рту и слегка ошеломлена. Блейк опустился на колени и ощупал ее. Металл. Это было похоже на велосипедную цепь.

– Господи Иисусе, – пробормотал он, – я плохо разбираюсь в узлах... ты вообще можешь наклониться вперед?

Вэл сделала и сказала что-то непонятное. Он уставился на нее, покраснев от понимания, когда ее взгляд остановился на ленте, закрывающей рот.

– О, точно. Извини. – Он сорвал ленту, и Вэл хрипло вскрикнула, от чего они оба подпрыгнули.

– Прости! Прости!

Она несколько раз причмокнула губами.

– Это... О боже, как больно. Все в порядке. С-спасибо. Цепь не завязана узлом. Это ожерелье – там есть застежка.

– Вижу, – Блейк двинулся вперед, расстёгивая застежку. Находясь так близко к ней, он чувствовал, как она дрожит, и видел бисеринки пота на ее коже, увеличивающие веснушки. – Кто это с тобой сделал?

– Гэвин.

– Кто?

– ГМ. Его настоящее имя Гэвин, и он играет не в одну игру, а в две, – пробормотала она, – он пытается убить вас всех, и я должна спасти вас. Вот почему он связал меня. Так чтобы я не могла... Он думает, что я... О боже, Джеймс. Я думаю, что он мог сделать что-то ужасное с Джеймсом.

– Мы найдем его. – Цепочка со стуком упала на пол, и он отшвырнул ее в сторону, неловко похлопав Вэл по спине. – Пойдем, все будет хорошо.

– Он винит меня, – сказала она. – Это все моя вина...

– Поговорим позже. Пошли. Скорее.

И именно тогда они услышали крик.

Глава 20

«Контригра»

В шахматах – возможность встречной игры против слабостей противника.

Тишина оглушила ее. Только мурашки на руках и побелевшее лицо Блейка убедили, что крик действительно был. Вэл вздрогнула, не в силах оторвать глаз от темной лестничной площадки. Она все еще слышала, как он пронзительно отдается в ее ушах, словно трек на повторе.

Вэл крепче сжала перила.

– Ты это слышал? Блейк?

Он молча кивнул, глядя на лестницу.

– Голос принадлежал... Лизе. Пошли.

Вэл смотрела, как он двинулся вперед – хрупкая, одетая в черное фигура – и почувствовала, как когти страха глубоко вонзились в ее сердце.

– Подожди секунду! – Он просто смотрел на нее, и яркий свет лампы отражался от его очков. Выражение на его лице испугало ее. Блейк выглядел слишком измученным, слишком мудрым. Она схватила его за плечо и добавила приглушенным голосом. – Ты понятия не имеешь, что там наверху!

– На самом деле, – сказал Блейк дрожащим голосом, – я знаю.

(Голос принадлежал Лизе)

И кричала она так, словно ей больно.

Слюна в ее горле пересохла. Рука Вэл соскользнула с плеча Блейка, но она этого не заметила. Осмелится ли он? «Да, – последовал ответ, – он сделает это». Этот взгляд в его глазах был таким пустым, таким неспокойным.

– Уверен, – заявил Блейк, – ловушка не имеет смысла – зачем рисковать, в конце концов? Она сработала бы только в том случае, если бы они были на сто процентов уверены, что нужный человек находится поблизости. И даже тогда, если неправильный человек тоже прибежит, они могут умереть.

Он действительно все продумал. Вэл рассеянно кивнула, но внутри она знала, что это не так. Потому что в этом доме был один человек, на которого правила не распространялись. Один человек, который уже показал себя довольно безжалостным...

– С тобой все в порядке? – спросил он так осторожно, что она чуть не вздрогнула. – Ты выглядишь... встревоженной.

Вэл нервно заломила руки.

– Это игра, – сказала она, – Эта глупая игра, и я не могу... – она покачала головой. – Кажется, я увязла в ней. Я не могу думать ни о чем другом.

Ложь.

Блейк, казалось, обдумывал ее слова.

– Гэвин – это тот мальчик? Тот, что был у тебя на первом курсе? Тот, которого ты так боишься?

– О чем ты говоришь? – Она поморщилась. Ох. Это прозвучало слабо и оборонительно для ее собственных ушей.

– Лиза рассказала мне. Она рассказала мне все.

Она хотела разозлиться на себя, но смогла только сказать обиженным, отрывистым тоном:

– И когда у вас был этот разговор?

– Прямо перед третьим раундом.

Другими словами, за несколько секунд до того, как она нашла их в коридоре. Тогда она была в ужасе от того, что Гэвин скажет какую-нибудь маленькую фразу, предназначенную для того, чтобы спровоцировать ее перед друзьями. А они уже все знали.

«Мы могли тогда сбежать».

– Но даже если бы она этого не сделала, – поспешил сказать Блейк, – я мог бы догадаться. То, как ты смотрела на него, с самого начала... ты так боялась. Почему ты ничего не сказала?

– Он пообещал, что причинит вам всем боль, если я это сделаю, – всхлипнула она.

– Черт, Вэл.

– Прости, мне так, так, так жаль. Я думала, ты возненавидишь меня. Как и все остальные. Ты, и Джеймс, и Лиза – вы, ребята, все, что у меня есть, и я не вынесу, если что-то стан... – Вэл замерла, и несколько эмоций промелькнули на ее лице в быстрой последовательности, как щелкающие слайды. – О боже, – тихо проговорила она, – вот ублюдок.

Блейк остановился на верхней ступеньке лестницы. Он выглядел встревоженным.

– Вэл?

– Сюда. – Она потянула его за рукав в указанном направлении. – Кажется, я знаю, где Лиза, – она прерывисто вздохнула, все еще сотрясаемая рыданиями, подавить, которые ей потребовалось так много сил. – Я думаю, она у Джейсона.

***

Потребовалось несколько минут, чтобы вода из ледяной превратилась в обжигающую. Прошла еще пара минут, прежде чем ее тело зарегистрировало это изменение температуры. Лиза знала, что ведет себя нелепо, но каждый раз, когда она пыталась осознать то, что случилось с Джеймсом, его перерезанное горло и безжизненное лицо мелькали перед ее глазами, и она думала, что ее снова стошнит.

Наконец Лиза закрыла кран, вцепившись в мраморную стойку побелевшими костяшками пальцев. Он убивал их одного за другим, как глиняных голубей в тире. Она так боялась, что в следующий раз будет найден труп Блейка, или Вэл, или, что еще хуже, ее собственный.

Она не хотела умирать. Кто такой Блейк, чтобы обвинять ее в желании выжить? Кто он такой, чтобы судить?

Медленно, вытирая тонкую струйку слюны, свисавшую с ее губы, она подняла глаза к позолоченному зеркалу, и ее уверенность сразу же начала ослабевать, когда она увидела лицо в зеркале. Она быстро вдохнула, невольно делая шаг назад. Джейсон быстро двинулся, поймав ее запястье одной рукой, а другой зажав рот, резко оборвав ее крик.

– Не думал, что ты настолько впечатлительная особа, – небрежно сказал он, игнорируя ее приглушенные возмущенные крики, – Но опять же, полагаю, что нельзя быть слишком осторожным, когда дело доходит до крови. Всегда можно что-нибудь подцепить.

Лиза замерла. Как он узна...

Конечно. Он следил за ней.

Джейсон вывел ее из ванной в лабиринт коридора, остановившись, чтобы бросить многозначительный взгляд в сторону комнаты, где был убит Джеймс. В панике она оставила дверь широко открытой, как разинутый рот.

Теперь она была закрыта.

Появился кто-то еще... кто-то, кто видел то, что видела она, – и решил запечатать улики, спрятать их от любопытных глаз, вместо того чтобы поднимать тревогу. Кто еще мог это сделать, кроме убийцы?

Убийца – Джейсон.

И он собирался отвести ее в эту комнату.

Она ударила ногой по перилам – они были из толстого дуба – и врезалась в него. Джейсон влетел в стену, выбивая воздух из собственных легких. С рычанием он схватил ее за руку и дернул за спину под углом, который обычно не встречается в природе. Лиза закричала.

И на этот раз крик был прекрасно слышен.

Джейсон выругался. Он переложил ее запястья в одну руку, чтобы прикрыть ей рот.

– Заткнись. – Лиза яростно замотала головой, показывая, что не сделает ничего подобного. – Я не собираюсь убивать тебя, глупая сука, – прошипел он с таким негодованием, что ей было трудно поверить ему. – Если бы это было так, я мог бы сделать это, пока ты сидела, сгорбившись над раковиной, как пьяная девчонка из женского общества.

Лиза вдохнула через нос. Он прав.

К ее удивлению – и облегчению – он вошел в другую дверь. На самом деле, это была та самая дверь, которую она упрямо пыталась открыть во время охоты за сокровищами. Тогда она была заперта, но ручка легко поддалась Джейсону. Еще одно плохое предчувствие разнеслось по ее венам, как наркотик.