Текст книги "Эксперт № 11 (2014)"
Автор книги: Автор Неизвестен
Жанр:
Публицистика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 14 страниц)
Hi-End
section class="box-today"
Сюжеты
Культовая вещь:
Что взять в дорогу
Что подарить на 8 Марта
/section section class="tags"
Теги
Культовая вещь
Гаджет
/section
Максимилиан Бюссер, создатель часовой компании MB&F, любит делать трехмерные модели часов, называет их машинами и нумерует. Его «Историческая машина № 1», или LM1, Legacy Machine No. 1, сделана в традициях карманных часов XIX века. Ее плавно колеблющийся баланс подвешен на массивных арках, в ней два индикатора часовых поясов, показания которых можно устанавливать независимо друг от друга. Только что появилась ее новая и абсолютно уникальная версия – Legacy Machine № 1 Xia Hang.
figure class="banner-right"
figcaption class="cutline" Реклама /figcaption /figure
У новой модели индикатором запаса хода служит миниатюрный человечек из полированного алюминия, разработанный замечательным китайским скульптором Ся Ханом. При полном заводе механизма человечек сидит прямо (mr. Up), а по мере истощения завода наклоняется вперед (mr. Down). Как говорит сам Ся Хан, «я называю их человечки-запятые, их необычная форма взята из коллекции работ, созданных с 2005 по 2008 год. Запятые существуют и в китайской письменности. Для меня человечек-запятая – это пухленький мальчик».
Внутри тут, как и в обычной модели Legacy Machine № 1, стоит мануфактурный калибр LM1, который вместе со своей командой из Chronode разработал знаменитый часовщик Жан-Франсуа Можон. Другой – и тоже знаменитый – независимый часовщик Кари Вотилайнен разработал дизайн и исключительную отделку. В течение этого месяца модель Legacy Machine № 1 Xia Hang появится в магазинах Mercury.
Компания SGP Technologies представила новый и весьма примечательный телефон – так называемый антишпионский смартфон Blackphone. Он работает на основе операционной системы PrivatOS, которая представляет собой сильно измененную версию Android и предлагает целый ряд защитных функций. Среди «антишпионских» сервисов – двухгодичная подписка на пакет приложений Silent Circle, обеспечивающих шифрование контактов, голосовых и текстовых сообщений, защищенное облачное хранилище, инструменты для удаленного стирания данных на смартфоне и другие. Кроме специальных сервисов телефон оснащен 4,7-дюймовым сенсорным дисплеем, четырехъядерным процессором, 16 Гб встроенной памяти и двумя камерами: 1,3 и 8 Мп. За повышенную секретность своих данных вам придется выложить около 630 долларов.
Дизайнер Бек Бриттан знаменита своими работами со светодиодами. Только что ее дизайнерская студия представила второе издание люстры из светодиодных трубок и полированного металлического каркаса Shy 02. У нее есть и другие известные работы, например светильники Echo и Maxhedron, но именно Shy стала настоящим хитом. Эта люстра сделана в форме кристаллической решетки из светодиодных трубок таким образом, чтобы конструкцию можно было подвесить за любую из ее осей.
Кстати, названа люстра в честь бабушки Бек Бриттан: SHY – это инициалы ее имени. Каждая грань изготовлена из никелированной меди и имеет люминесцентную трубку. Теоретически светильник предназначен для офисов и других общественных помещений, но эта футуристическая штука будет отлично смотреться в любом современном интерьере, к тому же по желанию заказчика ее конфигурацию можно изменить.
Итальянская марка Bakel придумана и сделана доктором Рафаэллой Грегорис, специалистом в области химии и исследования состава косметики, и Франческой ди Ленардо, которая занимается маркетингом и коммуникациями. Идея принадлежала Франческе: делать косметику, которая будет практически на сто процентов состоять из активных ингредиентов, действие которых подтверждено клиническими исследованиями. Это означает полный отказ от любых консервантов (в этом качестве в Bakel используется натуральный глицерин, который останавливает процесс оксигенации), компонентов животного происхождения и их производных, эмульгаторов, красителей, ароматизаторов, продуктов нефтехимии. На реализацию проекта ушло десять лет – настолько серьезным оказался подход Франчески и Рафаэллы. Сегодня у Bakel довольно серьезная линия средств, от крема для тела до крема для кожи вокруг глаз, но первыми на рынок были выпущены шесть антивозрастных сывороток: Lactobionic (7640 рублей за 30 мл), Jaluronic, Collagen (6970 рублей за 30 мл), Vitea, Q10-B5, Malic (6190 рублей за 30 мл). Они до сих пор остаются настоящим хитом марки – их можно использовать сами по себе, а можно смешивать с любым кремом, добиваясь того эффекта, который нужен именно вам. Это, кстати, очень прогрессивный подход, который сейчас в большой моде.
Все можно попробовать и купить в магазинах Cosmotheca.
Loft design by… – это французская, а точнее парижская, семейная марка, делающая базовые вещи замечательного качества и практически идеального дизайна. Их особая специализация – трикотаж, но они также делают отличные рубашки, брюки, комбинезоны, пиджаки. У Loft design by… равным образом хороши как женская, так и мужская коллекции. Это то, что у нас любят называть парижским шиком и что практически не воспроизводимо никем иным, кроме самих парижан. Основатель компании Патрик Фреш много путешествует, и все его впечатления от дальних стран с их удивительной для европейского человека культурой трансформируются в аккуратные стилистические штрихи, которые расцвечивают, но принципиально не изменяют общий парижский тон марки. На этот раз к обычной серо-сине-бежево-коричневой гамме добавились вишневые оттенки и легкий мелкий узор – как воспоминание о Японии. Или синие комбинезоны из хлопка исключительного качества как воспоминание об одежде перуанских рабочих. Но идеологическая основа осталась все той же: хлопковые футболки, джемперы кольчужной вязки, удобные брюки из плотного хлопка, блузы из хлопка с шелком, рубашки из тончайшего льна, джемперы, легкие пальто и пиджаки. Рафинированная повседневная одежда из лучших натуральных материалов: кашемира, шелка, органического хлопка, соевого и бамбукового волокна. Магазин Loft открыт на 3 этаже ТЦ «Атриум».
Царство антикоммунистического разума Максим Соколов
section class="box-today"
Сюжеты
Вокруг идеологии:
Засиделись
Они не придут
«Мы создаем тонкие потоки пассажиров»
/section section class="tags"
Теги
Вокруг идеологии
/section
Меры, которые предстоит принять А. П. Яценюку, сидящему на хозяйстве в Киеве, чрезвычайно тяжелы для населения – когда МВФ является к государству-банкроту, легкой помощь благодетельной организации не бывает. При этом, однако, у А. П. Яценюка есть одно утешение: «Это правительство выполнит все требования МВФ по той простой причине, что у нас нет другого выбора». В нынешней политической конфигурации вариантов у Киева и вправду немного, поневоле согласишься и на ржавую пилу без наркоза, ибо других средств МВФ не знает. Жить захочешь – не так раскорячишься. В конце 1991 г. мы в России тоже подверглись благодетельному лечению – нам ли не знать. И не только нам. Еще до изобретения МВФ В. И. Ленин говорил: «Нам приходится экономить на всем, даже на школах». Притом что Ильич был далеко не Ливанов – чего не было, того не было, не будем возводить на вождя напраслину, – и понимал всю важность того, чтобы учиться, учиться и еще раз учиться. Но – уши выше лба не растут. Страна разорена – со всеми вытекающими.
figure class="banner-right"
figcaption class="cutline" Реклама /figcaption /figure
При всей безысходности такое положение дел вроде бы имеет ту особенность, что поневоле отсекаются всякие сантименты, идеологемы, культурные переживания, тонкие соображения etc. При работе в полевом лазарете, а равно и в пожарной команде не до этого. Лишь бы день простоять да ночь продержаться. Только холодный ум и безжалостная воля.
Поскольку воля, пусть стократ безжалостная, как правило, не является всемогущей и поскольку все мероприятия обыкновенно производятся на фоне революционного беспорядка (и даже в немалой степени являются его следствием), пожаротушитель вынужден делать на него поправку. Красу и гордость революции невозможно упромыслить на следующий день после победы, хотя обыкновенно очень хочется, но горячечные фантазии революционной толпы, будучи весьма эмоциональными и весьма иррациональными, обречены на непримиримое противоречие с холодной волей рационализатора, пытающегося хоть как-то запустить порушенный механизм государства, потому что совсем без него, как выясняется, тоже нельзя.
Если рассматривать экономические реформы на послесоветском пространстве, они вроде бы не должны быть исключением, беспокойный элемент сделал свое дело, беспокойный элемент может уходить, уступая место борцам за бюджет и профицит. Действительность, однако, оказывается богаче этой сухой схемы. Уралмашевско-грузинский идеолог и практик экономического либерализма, причем в его крайнем, либертарианском изводе, К. А. Бендукидзе отводит ландскнехтам и фанатикам роль отнюдь не только фомки для вскрытия коридора возможностей, но роль сознательного и деятельного движителя разумных преобразований, без которого дело вообще не сладится:
«Пока к власти не придут радикальные националисты, ничего не изменится… Никто другой не способен сделать эту черную работу, они будут работать во имя Украины… Это позволит стране встать на ноги… Нужен человек-терминатор… Не только в Украине, вообще в мире на такие вещи способны только те люди, которые больны национальной идеей». Но больны не только ею: «Новое правительство должно состоять из антисоветчиков в самом радикальном смысле этого слова. Они должны ненавидеть все советское, коммунистическое. Коммунизм не должен быть для них предметом рациональных или интеллектуальных дискуссий. Они должны ненавидеть коммунизм всеми фибрами души. Ленина, Сталина, Советский Союз». А без зоологической ненависти к Ленину (умер 90 лет назад), Сталину (умер 61 год назад) и СССР (умер 24 года назад) ничего не выйдет.
Конечно, можно заметить, что на всякого мудреца довольно простоты. Другой либертарий, А. Н. Илларионов, вообще был президентским советником по экономике, а теперь расставляет флажки на карте, обозначая направление удара Черниговского фронта. Можно допустить, что и К. А. Бендукидзе до фон Мизеса дочитался.
Однако дело не в индивидуальных наклонностях того или иного либертария. Опыт государственного строительства на территории бывшего СССР действительно показывает, что либеральное западообразие в качестве непременного дополнения предполагает как болезненную обостренность национальной идеи, доходящую до смеси анекдотического с омерзительным, так и столь же болезненную обостренность антикоммунизма и антисоветизма. Грузия периода Саакашвили, Прибалтика с 1991 г. и до наших дней не могут ни без того ни без другого – совершенно по проф. Бендукидзе.
Если это либертарианство, то, очевидно, какой-то специальный толк, к которому классики этого вечно живого учения даже и непричастны. Положим, классики сильно не любили коммунизм – в этом они, впрочем, были не одиноки, – но неприязнь к мировой коммунистической системе, находящейся в наступлении, и упорная некрофобия Саакашвили, прибалтов, а теперь еще и героев Украины производит впечатление не столько идейной борьбы, сколько тяжелой извращенности чувств. Требование же, чтобы коммунизм не был предметом рациональных или интеллектуальных дискуссий, еще и довольно непредусмотрительно. Можно сильно не любить коммунизм, но в свое время его не неведомым ветром надуло. Когда тяготы либерального, т. е. ничем не смягченного, капитализма переходят предел, возможен рецидив коммунизма, и это предмет вполне насущной интеллектуальной дискуссии. Равно как предметом не менее насущной дискуссии был бы вопрос, до какой степени болезненная поглощенность национальной идеей совместима с мало-мальской автономией личности, за которую либералы вроде бы ратуют. В ходе хорового пения «Дорогу нашим славным батальонам, // Спасет страну коричневый оплот. // С надеждою взирают миллионы // На свастику, что счастье им несет» индивидууму приходится зажаться, причем в некоторых случаях довольно сильно.
Бесспорно, радость оттого, что нашлась новая страна, которую не жалко и на которой можно вдоволь поэкспериментировать, отбивает осторожность, но столь безоглядное преклонение перед национализмом и антикоммунизмом, являемое ныне либералами, – это все-таки чересчур. В пропаганде сокровищ своего сердца нельзя быть столь откровенным – иные чувства лучше предавать таинственному благоумолчанию.
