Текст книги "Караван чудес (Узбекские народные сказки)"

Автор книги: Автор Неизвестен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 18 страниц)

БЕДНЯК И ХАН

В древние времена жил-был бедняк по имени Мурад Бобо.

Пашет он как-то свое поле, идет, погоняет волов. Вдруг соха в земле за что-то зацепилась. Смотрит, в борозде лежит глиняный кувшин, полный золотых монет. Обрадовался Мурад Бобо: «Вот заживу богато».

В это время по дороге ехал ханский стражник.

Испугался Мурад Бобо, думает: «Если стражник заметил клад и донесет хану, несдобровать мне. Придется стражнику про кувшин сказать».

– Эй, эй, иди сюда!– позвал он стражника. Позвал и задумался: «А если стражник не заметил клада? Глупец я буду, если упущу свое богатство. Надо обмануть его».

Присыпал кувшин землей и ждет.

Подъехал стражник, Мурад Бобо и говорит ему:

– Господин стражник, того быка я купил за тридцать рублей, а этого быка купил за сорок рублей. Я погоню их, а вы посмотрите, который из них лучше пашет.

Рассердился стражник:

– Что я, торговец скотом, что ли. Не видишь, перед тобой стражник великого хана.

Ударил старика камчой по спине и поехал дальше.

Думает Мурад Бобо: «Вдруг он только притворяется, что не заметил кувшина. Позову-ка его опять».

И снова закричал:

– Эй, стражник, вернись. У меня есть к тебе доброе слово.

Подумал стражник: «Наверно, у старика что-то есть». И погнал лошадь обратно.

А Мурад Бобо про себя рассуждает: «Если бы он заметил кувшин, разве он не спросил бы у меня, что это такое? Напрасно я вернул его». И говорит стражнику:

– Эту пашню я четырежды вспахал, а вон ту пашню я трижды вспахал. На этом поле я думаю кунжут посеять, а вон на том поле хочу горох засеять. Ладно ли это будет?

Совсем озлился стражник:

– Эх, ты, чернолобый! Я сроду в руках сохи не держал, это твое дело в земле копаться.

Снова ударил старика камчой и поехал себе. Думал, думал Мурад Бобо и решил: «Пойду-ка я со своим кладом к хану. Иначе этот стражник раньше меня приедет, донесет, что я клад скрыл. Не миновать мне тогда палок».

Выкопал он кувшин, завернул в халат и, погоняя перед собою волов, пошел в кишлак. Дома он положил халат с завернутым кувшином около двери и говорит:

– Жена, дай мне поесть. Только поскорее. Иду к самому хану.

– Вай,– испугалась старуха,– зачем ты сам добровольно лезешь в пасть дракона? Не ходи.

– Не твоего ума дело,– отвечает Мурад Бобо.

А у жены в котле на очаге уже была сварена похлебка. Принесла она Мураду полную миску, а сама пошла во двор. Смотрит, халат лежит, а в него что-то завернуто. Развернула и ахнула – целый кувшин с золотом!

Спрятала старуха кувшин, а вместо него в халат завернула круглый камень.

Поел плотно Мурад Бобо, взял свой халат с завернутым камнем и отправился в ханский дворец. Пришел он к хану и говорит:

– Великий хан, у меня к тебе просьба.

– Говори,– отвечает хан.

«Чего я ему буду говорить,– подумал Мурад Бобо,– только время тратить зря». Взял халат за полу, встряхнул, и камень упал на ковер.

Удивился Мурад Бобо: «Вай, вай, оказывается, я нашел камень, а кувшин с золотом мне только померещился. Не иначе тут какое-то волшебство».

А хан рассердился:

– Как ты смел явиться ко мне с камнем! Позвать сюда палача!

Видит Мурад Бобо – плохо дело и говорит: – О великий хан, сидели мы вшестером, разговаривали. Один говорит: «Большой камень, в нем целый пуд будет». Другой говорит: «Нет, маленький камень, и тридцати фунтов не будет». Не знаю, кто прав. Рассуди, великий хан, говорят, у царя ума столько, сколько у сорока людей. Рассвирепел совсем хан и давай кричать:

– Что я, базарный весовщик, что ли, камни твои взвешивать! Эй, кто тут есть, бросьте его в яму!

Посадили Мурада Бобо в яму. Сидит он в темноте и разговаривает сам с собой:

– Разве я камень нашел? У того, что я нашел, отверстие было вот такое, а высота была вот эдакая.

Подслушал тюремщик, что говорит Мурад Бобо, и побежал к хану.

– Старик все твердит: отверстие было такое, высота была эдакая. Наверное, о великий хан, он нашел что-то ценное.

Тогда хан приказал допросить Мурада Бобо. Начали его допрашивать, а он молчит. Стали его бить. Закричал Мурад Бобо:

– Сжальтесь, все скажу, только отведите меня к хану.

– Говори!– сказал хан.

– При людях не скажу, а вам на ухо скажу.

Хан подставил ухо.

Мурад Бобо и шепчет ему:

– Твои палки уж больно хороши, только смотри, сам не попробуй, какие они хорошие.

Удивился хан, что так Мурад Бобо смело говорит. Надел на старика новый халат и отпустил.

Вернулся Мурад Бобо веселый домой и лег спать. Во сне видит, что он съел двадцать незрелых урючин. Утром спрашивает свою старуху:

– Что бы значил мой сон?

А старуха была сердита на Мурада Бобо и ответила:

– Зеленый урюк кислый, не иначе дадут тебе двадцать палок.

Разозлился Мурад Бобо на старуху и пошел в кишлачному колдуну. Спрашивает его:

– Что значит мой сон? Жена мне сказала, что я получу двадцать палок.

– Что ты мне дашь за совет?– говорит колдун.

– У меня ничего нет.

– Пришел с пустыми руками, а еще совета просит,– сказал колдун.

Вернулся Мурад Бобо домой и завалился спать. А жена его занялась стиркой.

Стирала она, стирала и выплеснула из корыта грязную воду через забор на улицу. Мимо ехал сам хан, и вся грязная вода попала ему на голову.

– Кто тут живет?!– закричал он. Люди ответили:

– Здесь живет Мурад Бобо.

– Подать его сюда.

Привели Мурада Бобо, и приказал хан дать ему двадцать палок. Еле дотащился до дому старик. Поохал и заснул.

Утром старуха его спрашивает:

– Ну, муженек, какой сон тебе приснился?

– Ишь ты, какая умная, так я тебе и скажу.

А сам скорее собрался, пошел к колдуну, дал ему две лепешки и спрашивает его:

– Что бы это значило? Я во сне съел пять спелых урючин.

Колдун говорит:

– Почему говоришь неправду?

– Ну, я съел десять урючин.

– Опять обманываешь.

– Какой ты хитрый колдун. Я съел двадцать урючин.

– Ну вот, теперь ты сказал правду,– говорит колдун.– Пойди к хану, он даст тебе двадцать золотых монет.

Вернулся домой Бобо и думает: «Можно ли верить этому колдуну? Пойду к хану, а он мне не золотых двадцать, а двадцать палок даст».

Так никуда и не пошел.

А хану приснился сон, что страшный див бьет его палкой и приговаривает: «Зачем приказал бить бедняка Мурада Бобо, зачем обидел его?».

Проснулся хан весь в холодном поту и велел своим людям привести к нему Мурада Бобо.

Старуха пекла на дворе лепешки и вдруг видит, что по улице скачут два царских стражника. Кинулась она в дом и говорит:

– Пропал ты, Бобо, опять царские слуги едут.

Наказал Мурад Бобо старухе:

– Лягу я, а ты накрой меня одеялом. Спросят про мене, скажи, дома нет. Второй раз спросят, скажи, заболел. А если уже не отстанут и спросят третий раз, скажи, помер он.

Стражники заехали во двор и давай кричать:

– Эй, Бобо, иди сюда!

– Его дома нет,– ответила старуха.

– Лжешь, старуха. Соседи говорят – он здесь. А ну-ка, давай его сюда.

– Он болен, лежит,– говорит старуха.

– Болен не болен, пусть выйдет.

Старуха им отвечает:

– Умер он.

– Если помер, то мы его мертвого унесем!– говорят они.

Нашли носилки, уложили в них Бобо и отнесли во дворец.

Удивился хан.

– Что с ним?

– Завидев нас, Мурад Бобо притворился мертвым. Хан приказал:

– Пусть каждый принесет охапку прутьев. Я крикну; «Бобо» – и если он встанет, так встанет, а не встанет – бейте его, пока прутья не кончатся.

Едва хан крикнул «Бобо», старик вскочил со словами:

– К вашим услугам, великий хан! Хан спросил:

– Что тебе больше по душе: или побей меня палкой, или получи от меня деньги?

Бобо подумал: «Теперь он наверняка решил погубить меня: если я возьму деньги, скажет, что я украл, и прикажет казнить, если я подниму на него руку, скажет, что я побил царя, и тоже прикажет казнить»:

И говорит:

– О великий хан! И бить я вас не буду, и денег мне не нужно. Только отпустите меня.

Хан говорит вельможам:

– Видите, какие у меня бескорыстные подданные. Дарю тебе двадцать золотых.

Только вышел Мурад Бобо из ворот, подскочили к нему стражники, отняли у него деньги, избили и прогнали.

Заплакал Бобо и пошел домой. Рассказал жене обо всем.

Старуха принесла кувшин и говорит:

– А ну-ка, сосчитай.

Сосчитал Бобо деньги, что были в кувшине, и оказалось в нем двадцать золотых.

Зажил он не богато, не бедно, но были они со старухой всегда сыты.

Перевод С. Паластрова

ЛИСА И ВОЛК

Давным-давно жили старик со старухой. Всего имущества у них было – пестрый мешок с мукой и пестрая корова. В один из дней старик сказал:

– Эй, жена, возьми муки из пестрого мешка, сбей мазла из молока нашей пестрой коровы, испеки лепешку.

Взяла старуха муки из пестрого мешка, сбила масла из молока пестрой коровы и испекла лепешку.

Положили старик и старуха лепешку на дастархан перед собой, и старуха попросила:

– А ну, муж мой, разломите лепешку!

Старик ей сказал:

– Нет, жена, лучше вы разломите.

Старуха тогда возразила:

– Эй, муженек, вы разломите!

Тут старик хотел разломить лепешку, как вдруг она „скакнула и покатилась.

Старик и старуха бросились за ней.

Три раза лепешка прокатилась вокруг двора, юркнула в ворота и покатилась по улице.

Побежали за ней старик и старуха, но так догнать и не смогли.

А лепешка вкатилась в дом табунщика, шлепнулась на дастархан и проговорила, запыхавшись:

– Эй, табунщик! Я из муки пестрого мешка и из масла пестрой коровы. Ешь меня! Если меня не съешь, то будешь есть тело отца и матери.

Табунщик взял лепешку, чтобы разломить ее, но она выскользнула и покатилась прочь по дороге. Табунщик вскочил на лощадь и поскакал догонять лепешку.

Но лепешка умчалась от него и прикатилась в хижину дехканина.

– Эй, дехканин,– сказала она.– Я из муки пестрого мешка, из масла пестрой коровы, ешь меня, если меня не съешь, будешь есть тело отца и матери.

Дехканин только хотел съесть лепешку, а она укатилась.

Дехканин влез на быка, другого повел за повод и поехал догонять лепешку, но так и не догнал.

Катится лепешка, а навстречу ей лиса.

– Эй, лиса!– крикнула лепешка.– Я из муки пестрого мешка, из масла пестрой коровы, съешь меня, если меня не съешь, съешь тело отца и матери.

Но лиса даже и не посмотрела в сторону лепешки. Сделала вид, будто и не слышит ничего.

Тогда лепешка подкатилась ближе и еще громче закричала:

– Эй, лиса, я из муки пестрого мешка, из масла пестрой коровы, съешь меня, если не съешь меня, съешь тело отца и матери.

Тогда лиса посмотрела на лепешку, потрясла тихонько ушами и сказала:

– Я глухая, ничего не слышу. Подойди поближе, лепешка, и скажи мне на ухо, тогда я услышу.

Лепешка подкатилась к лисе и закричала ей прямо в ухо:

– Эй, лиса, я из муки пестрого мешка, из масла пестрой коровы, ешь меня, если не съешь меня, съешь тело отца и матери.

А лиса тут и сцапала лепешку. Выела она серединку, залепила глиной и понесла лепешку пастуху.

– Эй, пастух,– сказал лиса.– Я принесла тебе в подарок вкусную лепешку.

Пастух был голоден и очень обрадовался.

– Что тебе дать? Лиса сказала:

– Дай-ка мне хорошего ягненка!

Пастух отдал лисе ягненка.

– Эй, пастух!– сказала лиса.– Ты разломи лепешку, только когда я уйду вон за ту гору.

Пастух очень хотел есть, но подождал, когда лиса ушла за гору, и тогда только разломил лепешку. Смотрит – а в середке лепешки глина. Очень рассердился пастух, но было поздно.

А лиса, довольная и веселая, шла себе по дороге и вела за собой ягненка.

Навстречу бежал друг лисы волк.

– Эй, подруга,– спросил он,– за сколько ты купила ягненка?

– За столько-то купила,– ответила лиса и продолжала путь.

Привела лиса ягненка домой, а сама пошла на гору покосить сена.

В ее отсутствие к дому подкрался волк, забрался внутрь и съел ягненка. Голову его он положил на порог, а ноги в четыре угла, в каждый угол по ноге.

Потом волк вылез через дымоход и убежал.

Лиса прибежала с сеном домой, подошла к двери и окликнула ягненка:

– С горы на гору бегала, сена накосила. Открой дверь поскорее, мой ягненок!

Но никто двери не открыл и даже голоса не подал. Три раза звала лиса ягненка, и все напрасно.

Тут лиса открыла дверь в дом. Смотрит – голова ягненка лежит на пороге, а все четыре ноги по углам комнаты.

– Эх, коварный друг мой волк. Когда ты спросил, за сколько я купила ягненка, я тогда же подумала, как бы ты не съел его.

Решила она отомстить. В переднем углу комнаты вырыла она яму, а в яме разожгла угли. Сверху положила небольшую палочку, накрыла циновкой и одеялом. Потом сварила из головы и .ног ягненка похлебку и пошла к другу волку звать его в гости.

– Эй, друг волк, я сегодня хочу вас угостить, приходите!

Волк сказал:

– Эй, друг лиса. Сегодня мне нездоровится. У меня живот болит.

Лиса сказала:

– Эй, друг волк, вставайте! Я сварила вкусную похлебку, покушаете и сразу выздоровеете.

Лиса не отставала от волка до тех пор, пока не уговорила его.

Пришли они в дом лисы.

Лиса проводила волка в почетный угол и, когда он сел на краешек одеяла, сказала:

– Эй, друг волк, не стесняйтесь, садитесь поудобнее на самую середку.

Волк привстал, чтобы пересесть на середину одеяла.

Тут лиса схватила зубами край циновки, встряхнула ее, палочка подломилась, и в тот же миг волк полетел в яму на горящие угли.

Волк долго метался в яме, прыгая вверх и вниз и, наконец, с обгоревшей шерстью выбрался наверх и уполз чуть живой к себе в логово.

Узнав, что волку стало совсем худо, лиса переоделась знахаркой и пошла его проведать.

– Что это с вами, господин волк?– спросила она, изменив голос.

– У меня был друг – лиса. У нее был ягненок. Я съел этого ягненка. Лиса меня заманила в яму с огнем. Вот теперь я лежу и мучаюсь.

– Ай, ай! Как нехорошо она поступила!– запричитала лиса.– Причинила она вам такие страдания. Так знайте, я великий табиб и вылечила много таких больных, как вы. Вам надо бегать в колючих зарослях. Колючки проколют кожу и выпустят желтую воду из вашего тела. Вы за три дня выздоровеете.

Собрав последние силы, волк пошел в колючие заросли и начал бегать. Всю шкуру ему искололи, изранили острые колючки. Мясо на нем висело клочьями.

Наутро волку стало совсем худо, и он лежал пластом.

Лиса переоделась по-другому и пришла его проведать. Когда она спросила о его здоровье, он ответил:

– Вчера была одна знахарка и заставила меня бегать в зарослях колючки. Я носился как ветер, изранил всю свою шкуру и теперь умираю.

Лиса сказала:

– Она жительница гор. Горные знахарки лечить не умеют. Я знахарка из долины и умею лечить. Катайтесь в золе. Поправитесь сразу.

Волк сделал, как советовала лиса. Зола набилась ему в раны и разъела их. От боли он выл во весь голос. Лиса снова переоделась и пришла к волку. – Эй, волк, что случилось с вами?– спросила она. Тут волк сказал:

– У меня был друг – лиса, у нее был ягненок. Я съел того ягненка. Лиса пригласила меня в гости и заманила в яму с огнем. Вся шкура у меня обгорела. Пришла знахарка и посоветовала бегать среди колючих зарослей. Колючки растерзали мое обгоревшее тело. Я умирал от боли. Тут пришла другая знахарка. Она посоветовала мне вываляться в золе. От этого у меня раны стали нестерпимо гореть.

Тут лиса сказала:

– Э, первая знахарка с гор, вторая из долины. Они не умеют лечить. Проруби лед на реке и до утра поливайся из чашки ледяной водой,, сразу боль пройдет и поправишься.

Волк сделал прорубь во льду, сел на лед и начал поливать себя водой. Стало ему нестерпимо холодно. Хотел он уйти, но хвост его примерз ко льду. Так волк и замерз.

А лиса только сказала:

– Так тебе и надо. Не жадничай!

Перевод Л. Сацердотовой

В ТРЕХ НЕПРАВДАХ ПО СОРОК НЕБЫЛИЦ

Было то или не было, сытно ли голодно, волк был баваулом, лиса – ясаулом, гусь – горнистом, утка – флейтистом, ворон – знахарем, воробей – сплетником.

В древние времена жил падишах. У него была дочь на выданье. Из многих стран приезжали сыновья шахов и ханов сватать ее, но царевна была очень разборчивая и не соглашалась выходить замуж.

Вызвал падишах дочь и сказал:

– О свет моих очей! Всех падишахов я известил, что ищу тебе мужа, сколько храбрых джигитов приезжает. Ты всем отказываешь. Что за причина?

– Отец мой!– отвечает дочь. – Выйду за того, кто придумает три неправды и в каждой до сорока небылиц да сумеет складно рассказать.

Послал падишах повсюду глашатаев и приказал им объявить:

– Кто придумает в трех неправдах по сорока небылиц, за того я выдам дочь.

Со всех сторон стали приезжать женихи и сочинять небылицы. Падишах собрал всех мудрецов государства и объявил:

– Если кто расскажет в трех неправдах по сорока небылиц, и это доподлинно будет ложь – скажете, что ложь, а если правда – скажете, что правда. Если же вы правду назовете ложью, отрублю вам головы и имущество отдам на разграбление.

Каждый жених рассказывал придуманные им небылицы. Всякий раз, когда падишах спрашивал у мудрецов: «Ложь это или правда»?– они отвечали: «Так бывает».

Много падишахов и сыновей шахов приехало и уехало ни с чем.

В городе жил бедный юноша. Однажды пошел он собирать в горы хворост и слышит – шахские глашатаи кричат:

– Кто сочинит в трех неправдах сорок небылиц, тот получит в жены царскую дочь!

– Ой!– воскликнул бедняк.– Да тут есть о чем поговорить.

И бедняк отправился во дворец.

– Эй, вонючий нищий, горький нищий, зачем пришел?– накинулись на него стражники и не пустили его через порог.

– У меня есть просьба к падишаху,– сказал юноша.

– Какая может быть просьба у нищего? Ступай, ступай, не задерживайся.

– Да я пришел сказать, что у моего хозяина двести баранов, которых он должен отдать за налог падишаху,– почтительно сложив руки, сказал юноша.

Тотчас же один из стражников побежал к падишаху и доложил:

– Великий шах, пришел какой-то нищий и говорит, что у его хозяина есть двести баранов для падишаха.

Шах обрадовался:

– Зови-ка его сюда.

Позвали юношу. Потирая руки, падишах закричал:

– Эй ты, раб, где твои бараны?

Бедняк стал рассказывать:

– О могущественный из шахов, дозвольте слово сказать. Я бедный неимущий сирота. Был я у отца один, братья мои умирали, умирали, а выжило нас трое. Мы все три брата друг друга не видели, не знали. Вдруг нашли друг друга, поздоровались. Смотрю – у одного из нас на халате нет ворота, у другого – рукава, у третьего – полы. «Слепой слепого впотьмах найдет», – вот и мы трое сошлись, подружились и пошли, не ступая по дороге и не выходя на обочину. Смотрим – лежат на земле три денежки: две совсем-совсем стертые, а одна без надписи. Мы подняли денежку, ту, что без надписи, и пошли дальше. Шли дорогой, шли, много прошли. Шли-шли, спустились в лощину. Видим – в речке лежат три пескарика. Два подохшие, а один мертвый. Взяли мы мертвого пескаря, положили в полу халата тому брату, у которого халат был без полы. Пошли по дороге. Шли-шли, увидели перед собой три дома: два без кровли, а один совсем без крыши. Вошли мы в тот, у которого не было крыши, увидели там три котла, два все в дырах, а один без дна. Взяли мы мертвого пескарика, положили в котел без дна, налили воды и начали варить. Поискали хворост, ни одного прутика не смогли найти. Сварили пескарика без огня. Жара не пожалели – кости разварились, а мясо сырое осталось. Мы все трое ели-ели, наелись, брюхо себе наели. Хотели выйти, а в дверь никак не можем пролезть. Нашли в стене щелку, вышли на улицу и пустились в путь. Шли дорогой, шли, много прошли, пришли в степь. Видим – в траве лежит детеныш неродившегося зайца. Взяли мы неотрубленную ветку непосаженного тополя, вырезали дубинку и ударили зайчонка. Он три раза перекувыркнулся и упал. Мы поймали его и зарезали. Вышло из зайчонка шесть пудов сала, шесть пудов мяса. Мясо мы не варили, не сушили, а взяли и все сразу съели, но не наелись, остались голодными. Оба моих старших брата рассердились, поссорились со мной и ушли. «Сало осталось мне»,– обрадовался я. Снял я свои сапоги, стал мазать салом. Все шесть пудов сала извел только на один сапог, а на другой не хватило. Устал я здорово и уснул. Вдруг слышу: шум, гвалт, возня. Вскочил я с постели, смотрю, а это мой смазанный сапог дерется с несмазанным. Я стукнул оба сапога кулаком по скулам и опять лег, уснул. Просыпаюсь продрогший среди ночи, а мой смазанный сапог стянул с меня халат, которым я укрылся, разложил подол в ширину, укрылся и спит, а несмазанный сапог разозлился и ушел. Разбудил я смазанный сапог и надел на ногу. Подоткнул назад за пояс полу халата, у которого не было полы, и пришел домой. Когда я уходил, дома оставались старуха мать и петух. А теперь, когда вернулся, нет ни старухи, ни петуха. Глянул – и второго сапога нет. «Что за горе? Где я их найду7»– сокрушался я и пришел к вашим чертогам. Хотел вам пожаловаться. А у ворот стояли ваши слуги и меня никак не пускали.

Опустил бедняк голову и замолчал.

Удивился падишах словам бедняка, посмотрел на мудрецов.

Те поднялись и низко поклонились падишаху:

– О падишах, все, что рассказал этот собачий сын,– вранье. Так он и про тех хозяйских баранов скажет, что потерял их.

Падишах закричал:

– Где бараны? Тебе говорят!

– Дозвольте, великий шах, слово сказать. Когда твои стражники меня не пустили в ворота, я совсем расстроился и пошел искать свою старуху мать, петуха и второй сапог. Шел я дорогой, шел, много прошел, добрался до одного кишлака. Поискал, порасспрашивал, нашел своего петуха. Он баю землю пахал. Обнялись, поздоровались. За шесть месяцев петух заработал одну мешочную иглу, да и ту хозяин дома держал у себя. Поругался я, поскандалил с хозяином и заставил его отдать иглу. «Идем со мной»,– говорю петуху.—«Нет,– говорит,– я нанялся на шесть меся цев; три месяца уже прошло; кончится срок, получу деньги и приду сам». Взял я иглу, попрощался с петухом, пришел домой, а дом пропал, точно провалился. Совсем тяжко стало У меня на душе, пошел искать свою старушку мать и второй сапог. Поднялся на бугор, посмотрел – не видно. Поднялся на холм, посмотрел – не видно. Вернулся в долину. Воткнул в землю иглу, влез на нее, посмотрел, вижу,– моя старушка мать стирает белье на берегу Сырдарьи. Взял я иглу и пошел. Сколько гор, сколько холмов я прошел, пока добрался да моей старухи. Оказывается, когда она меня потеряла, то стала служить з чужом доме. «Идем»,– говорю я.—«Не уйду, пока не получу заработанных денег,– говорит она.– За три года работы я заработала на три месяца пропитания. Ты иди, мне осталось три месяца поработать, я приду сама». Я подоткнул полу халата, у которого не было подола, хлопнул себя по лбу, повернулся и пошел. Прошел немного, а река разлилась и снесла мост. Стояли жаркие дни, я томился жаждой. Захотел напиться . воды, а река-то замерзла. Хотел разбить лед, не мог найти на каменистой почве ни одного камня и пробил лед своей головой. Всунув в прорубь голову, напился воды и отправился дальше. По дороге вспомнил про иглу. Вернулся на берег. Смотрю – нет моей иглы. «Даже и этого я лишился»,– погоревал я и пошел к матери.'У нее уже закончились три месяца срока найма. Но когда она попросила плату, хозяин закричал на нее: «А, и тебе плату?»– да как стукнул ее, так и убил. «Что за горькая жизнь?»– сокрушался я и пришел к вашим чертогам, великий шах, вам жаловаться. Но меня не пустили в ворота.

Кончил бедняк говорить и опустил голову.

Еще больше удивился шах и посмотрел на своих мудрецов.

Самый мудрый из мудрецов поднялся, низко поклонился падишаху и сказал:

– Великий падишах, не верьте этому сыну собаки, а потребуйте баранов. Этот босяк врет. Скажет еще, что баранов украли.

Бедняк заговорил в третий раз:

– О великий шах, дозвольте слово сказать. Когда меня не пустили во дворец, я решил сам пойти поскандалить и пришел к хозяину, который убил мою старуху мать. «Отдай плату старухи, уплати за кровь убитой!»– закричал я. Схватил хозяина за шиворот, вытащил его на улицу. Собрался народ, решил спор в мою пользу. Дал хозяин мне одного осла. Я сел на осла и поехал домой. Еду-еду, вижу – по дороге идут сорок караванов. Старшина каравана мне крикнул: «Эй, ты, твой осел стер спину! Сойди да поправь потник!» Я сошел, вижу – у осла рана на спине. «Эй, а какое лекарство от этого?»– спросил я. Старшина каравана ответил: «Сожги вот этот орех, приложи пепел к ране – поправится». Сжег я орех, посыпал пеплом рану осла. Только хотел положить потник, смотрю – из раны растет зеленая орешина. В два счета разрослась, зацвела. Глядь, уже орехи поспели. «Как быть?– думаю.– Если я полезу на дерево и потрясу – покалечу спину осла. Лучше буду сбивать орехи камнями». Отвел осла в поле, где камней нет. Засучил рукава и начал бросать камни в орешину. Ни один камень не падает назад, ни один орех не падает на землю. Я все бросаю камни, бросаю без устали. Смотрю – и камней не осталось. «Делать нечего, теперь полезу сам!»– ре-шил я. Влез на орешину, вижу – там целое бахчевое поле, и с края участка журчи г в арыке вода. «Вот где хорошо посеять арбузы»,– подумал я и посадил арбузные семена. Ну и арбузы же выросли. Руками не обхватишь. Сел я на берегу арыка и только тронул кончиком ножа арбуз, как арбуз раскололся и нож упал внутрь арбуза. Я нагнулся, хотел его достать и сам упал туда же. Хожу ищу там нож; Встречаю человека, спрашиваю: «Уважаемый, вы не видели на дороге нож?» – «Вы только ножик разыскиваете? – спрашивает старик.– Нас было сорок караванов, в каждом по сорок верблюдов. Мы все растерялись, я никого не могу найти». Я пришел, о падишах, в ваши чертоги рассказать об этом несчастье.

Кончил говорить бедняк и опустил скромно голову.

Падишах задумался. Один из мудрецов поднялся и низко поклонился.

– Великий шах,– заговорил он.– Дайте из казны этому сыну собаки пару монет и выпроводите его отсюда.

А дочь падишаха стояла за дверью и все слышала. Выбежала она к отцу и сказала:

– Он выполнил мои три условия. Ничего, что он бедняк, я за него пойду.

Тут бедняк поклонился падишаху.

– О великий шах, в горах я немало лет пасу стадо своего хозяина. Мне должен хозяин уже двести барашков. Он не отдал мне этих барашков и прогнал. Взыщите с моего хозяина этих барашков, я дарю их на свадьбу.

Падишах устроил пир-веселье, выдал дочь за бедняка.

Мы там были, плов ели, усы, бороду салом измазали.

Перевод М. Шевердина