Текст книги "Сказки эллинов"

Автор книги: Автор Неизвестен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)

Волшебный остров Эя

Когда через несколько дней скитальцы увидели перед собой остров необычайной красоты, они решили, что их мечты начали сбываться. Вытащив на белый песок свой обветшалый корабль, итакийцы с надеждой осматривали прибрежные красоты. Но какой сюрприз преподнесёт им этот райский уголок? Одиссей направился побродить средь лесистых холмов, чтобы больше разузнать о незнакомом месте. Остальные итакийцы дожидались своего вождя на песчаном берегу. Вскоре он появился, сгибаясь под тяжёлой тушей добытого им оленя. Опуская на землю добычу, Одиссей сказал:

– Сегодня боги благосклонны к нам, друзья! Давайте подкрепим свои силы прекрасной сочной олениной, а затем решим, что нам делать дальше!

Изголодавшимся воинам не пришлось повторять дважды. Быстро соорудив костёр, они зажали оленя на вертеле. Сочное жареное мясо послужило прекрасным обедом. А когда всё было съедено, Одиссей сказал:

– Поднявшись на вершину холма, я оглядел весь остров. Он очень небольшой, но красивый. Посреди густых деревьев, которые расположились у подножия холма, я увидел поднимающийся к небу дым. Наверное, в чаще леса есть человеческое жильё, и мы можем узнать у этих людей, что это за остров и какая земля находится поблизости.

И пока итакийцы раздумывали, как им поступить, Эврилох выкрикнул:

– Ты опять решил испытать судьбу Одиссей? Или ты уже успел позабыть пещеру Полифема и бухту лестригонов? Неизвестно, что за люди или чудовища здесь обитают!

Одиссей не стал ждать продолжение его речей и прервал его:

– А много ли толку в том, чтобы боязливо сидеть на берегу и гадать в какую сторону нам стоит направиться! Или тебе известно, как мы сможем вернуться на родину?

Нечего было ответить на это Эврилоху и воинам пришлось согласиться с Одиссеем.

Прежде отправить кого-либо в разведку, вождь итакийцев разделил всех воинов на два отряда, по двадцать два воина в каждом. Один отряд должен был остаться на берегу у корабля, а второй отправиться на разведку. Чтобы не было лишних споров, Одиссей подобрал два камня и предложил Эврилоху тянуть жребий. Судьба распорядилась так, что Эврилоху предстояло отправиться в рощу. И он, хорошо вооружившись, вместе со своим отрядом пошёл исследовать остров, а Одиссей остался на берегу.

Долго и томительно тянулись часы ожидания. Но вот, запыхавшись от быстрого бега, к берегу примчался Эврилох. Когда же его спросили, что случилось и где остальные воины, он, обхватив голову руками, заголосил:

– Мы должны быстро покинуть этот остров! Нашим собратьям всё равно уже нельзя помочь!

Тогда Одиссей, встряхнул его за плечи и потребовал объяснить всё толком.

Горестно всхлипывая, Эврилох стал рассказывать:

– Мы беспрепятственно подошли к тому жилищу, что ты увидел, Одиссей. Притаившись в кустах, мы разглядывали прекрасное строение. Этот дом достоин жилища великих царей! Любуясь его красотой, мы и не заметили, как нас окружила стая диких зверей. Мы подняли свои копья и прочные щиты, чтобы защищаться. Но к нашему великому удивлению, ни волки, ни даже свирепые с виду львы, нападать на нас не стали. Они дружелюбно заглядывали нам в глаза, словно пытаясь, что-то сказать. И тут из золочёных дверей дома вышла дева неземной красоты. Возможно, эта была нимфа или даже богиня. Ласково улыбнувшись, она пригласила нас к себе в дом. Воины, очарованные её красотой и любезностью покорно последовали за ней, а я решил остаться за дверью. Подобравшись к окнам, я стал наблюдать, что там происходит. Вначале всё было прекрасно, и я даже пожалел, что не присоединился к своему отряду. Воины пировали за богатым столом, а златокудрая хозяйка подливала им вина. Но потом, красавица, что-то насмешливо воскликнула и коснулась жезлом воинов, а дальше… о, это ужасно! Мои воины стали ползать на четвереньках, постепенно превращаясь в свиней! В страхе я бросился бежать прочь от этого дома. Умоляю тебя, Одиссей, давай, скорее, покинем этот остров! Иначе и нас ожидает подобная участь!

Одиссей тотчас возразил:

– Эврилох, ты можешь остаться на берегу, а я не могу бросить своих друзей в беде. Я сейчас же отправлюсь к этому дому и постараюсь выручить их, чего бы мне это ни стоило!

Быстрым шагом, на ходу пристёгивая к поясу свой меч, Одиссей направился к жилищу прекрасной девы. Подойдя к густой чаще, он услышал шелест ветвей. Навстречу ему вышел прекрасный юноша в сияющем белом одеянии и золотых сандалиях с крылышками. В руке юноши виднелся небольшой жезл-кадуцей, перевитый двумя змейками из золота. Юноша обратился к Одиссею:

– Узнал ли ты меня, Одиссей?

Царь Итаки взглянул на жезл юноши и его крылатые сандалии и воскликнул:

– Почту за честь встретиться с тобой, Гермес! Видимо боги не совсем оставили меня, раз прислали ко мне своего крылатого посланника?

Улыбнулся Гермес и сказал:

– Послан я к тебе богами, чтобы помочь тебе вызволить твоих собратьев. Остров, на котором вы очутились, зовётся Эя, и здесь обитает коварная волшебница Кирка – дочь сияющего Гелиоса. Всех кто попадает на этот остров, она радушно приглашает в свой дом, а затем, напоив колдовским вином, превращает в разных животных. Так поступила она с твоими товарищами, так же поступит и с тобой. Но я помогу избежать тебе жалкой участи! Вот съешь эту траву, она защитит тебя от всевозможных чар, в том числе и от колдовства Кирки.

Одиссей протянул руку и взял предложенную Гермесом траву. Эта трава была невзрачна с виду и издавала резкий запах. Но царь Итаки не стал сомневаться в словах Гермеса и тут же съел её.

Гермес одобрительно кивнул головой и сказал:

– Теперь чар Кирки ты можешь не опасаться! Она нальёт тебе вина, и ты выпей его, а затем, когда она прикоснётся к тебе своим волшебным жезлом, ты выхвати свой меч и притворись, что хочешь её убить. Не опускай меч до тех пор, пока Кирка не даст тебе клятву не причинять тебе вреда! Только после этого можешь ей доверять.

Промолвив это, Гермес поднялся над землёй и растворился в небесной синеве. А Одиссей направился к дверям сказочно-богатого дома волшебницы. На пороге дома его встретила златокудрая красавица и промолвила:

– Проходи ко мне в дом и будь моим дорогим гостем, путник!

Войдя в сверкающий золотом дом, Одиссей сел на предложенное хозяйкой почётное место. Кирка наполнила серебряный кубок вином и подала его гостю со словами:

– Выпей моего лучшего вина и забудь о своих печалях!

Одиссей спокойно выпил вино и взглянул на волшебницу. Её лицо преобразилось и вместо радушия на нём читалось презрение и злорадство. Кирка коснулась своим жезлом плеча Одиссея и воскликнула:

– Ты также глуп, как и твои друзья! И скоро ты присоединишься к этим грязным свиньям!

Не успела она договорить, как Одиссей выхватил свой меч и приставил его к горлу Кирки. Удивлённая и испуганная волшебница стала молить о пощаде:

– Не убивай меня, чужеземец! Я хоть и дочь бога Гелиоса, но не обладаю бессмертием, поэтому смерть страшит меня. Клянусь всеми богами Олимпа, что не причиню тебе вреда! И я возвращу твоим товарищам человеческий облик!

Одиссей, услышав клятву, убрал свой меч. И тогда волшебница промолвила:

– Скажи мне, не ты ли Одиссей сын Лаэрта? Предрекал мне Гермес, что ты явишься на мой остров и не поддашься моим чарам! Не гневайся на меня и отдохни в моих покоях после своих скитаний по морю! Кирка хлопнула в ладоши, и тотчас появились прекрасные нимфы – служанки златокудрой дочери Гелиоса. На золотых и серебряных подносах они несли различные яства: фрукты, сыр, зажаренную дичь и белый хлеб. В хрустальных кувшинах багровело превосходное вино. Всё это угощение было поставлено перед гостем. Одиссей давно уже не сидел за таким богатым столом, но он не прикоснулся к пище и вину, а спросил Кирку:

– Как же я могу пировать, когда мои товарищи страдают в твоём хлеву?

Тогда волшебница снова хлопнула в ладоши, и в дом с визжанием и хрюканьем ворвались двадцать четыре свиньи. Кирка прикоснулась к каждой свинье своим волшебным жезлом, и они вновь стали воинами. Обрадованные итакийцы бросились к Одиссею и стали наперебой благодарить его за спасение. А волшебница стала приглашать всех к столу. Но Одиссей опять отказался отведать угощений Кирки, сказав:

– На берегу меня ждут взволнованные собратья, я не могу спокойно пировать, зная, как они томятся от неизвестности.

На это волшебница ему ответила:

– Что ж, тогда не медли и приведи их сюда, в моём доме для всех места хватит!

И Одиссей поспешил к своим товарищам на берег.

Итакийцы встретили его тревожными взглядами и, предупредив их расспросы, Одиссей сказал:

– У меня для вас хорошие вести! В доме волшебницы Кирки всё уже готово для славного пира, там же нас ожидают наши товарищи! Но вначале давайте вытащим подальше на берег наш корабль и зароем в надёжном месте наши сокровища, мы ещё немного погостим на этом острове!

Изумлённые итакийцы стали выполнять приказ вождя, а Эврилох закричал:

– Не слушайте его, собратья! Наверно коварная колдунья лишила его разума, и он хочет, чтобы и вас превратили в хрюкающих грязных свиней!

Но верные Одиссею люди отмахнулись от Эврилоха, сказав ему такие слова:

– Если ты боишься, Эврилох, то можешь остаться здесь, а мы пойдём за своим вождём!

После того, как всё было сделано, Одиссей вместе с двадцатью четырьмя воинами отправился в чащу, а Эврилох немного погодя, тоже последовал за ними, так как не хотел оставаться в одиночестве на берегу.

Войдя в дом волшебницы, итакийцы присоединились к весёлому пиру, устроенному Киркой. Длинные столы ломились от всевозможных кушаний, вино лилось рекой, а расколдованные воины распевали радостные песни. Увидев прибывших гостей, хозяйка дома воскликнула:

– Садитесь же и вкусите обильной еды и божественных напитков! Забудьте обо всех страданиях, что вам довелось пережить, странствуя по морю! Здесь вас ждёт отдых и наслаждение! Пусть время остановит свой бег для вас, доблестные сыны Итаки!

Истомлённые долгими скитаниями воины, радостно предались пиршеству. И казалось, время действительно остановилось в этом доме полном наслаждений. Один пир, сменялся другим и итакийцы не торопились покидать гостеприимную волшебницу. Целый год провели они в этом красивом доме, пируя и веселясь, позабыв обо всём на свете. Но однажды, увидев во сне свою жену Пенелопу и малолетнего сына, Одиссей затосковал по дому. Подошёл он к златокудрой дочери Гелиоса и попросил:

– Прошу тебя, Кирка, отпусти нас домой! Тоска по родным одолевает моё сердце! И они там, на берегах Итаки с нетерпением ждут моего возвращения!

Ты ведь можешь нам помочь и указать верный путь! Так прояви же милосердие!

Тяжело вздохнув, Кирка ответила:

– Не стану я тебя удерживать, Одиссей, если ты сам того не желаешь! И верный путь тебе укажу, как ты просишь. Но прежде чем вернуться к родным берегам, должен ты отправиться в подземное царство Аида, чтобы вопросить там о своей судьбе тень прорицателя Тиресия. Супруга царя Аида, мудрая Персефона сохранила ему в царстве мёртвых и пророческий дар, и разумение.

Вздрогнул при этих словах Одиссей. Он был бесстрашным воином и часто видел смерть, но живым спускаться в царство мёртвых, было страшно даже ему. Немногие из смертных отважились спуститься в мрачное царство Аида и ещё меньше людей вернулись оттуда в мир живых. Размышляя об этом, Одиссей спросил Кирку:

– Как же я найду Тиресия без проводника?

Но волшебница не ответила на этот вопрос, промолвив такие слова:

– Пусть это не заботит тебя сейчас! Смело выходи на своём корабле в море и поставь парус. Ветер, который я пошлю, домчит вас до края земли. А дальше я подскажу тебе, что делать.

С первыми лучами солнца принялись итакийцы собираться в путь. Все воины запасались едой и пищей, начищали до блеска свои доспехи и оружие. И лишь одного самого юного воина по имени Эльпинор не было с ними. Накануне сборов, устав от продолжительных пиров, Эльпинор забрался на пологую крышу дома волшебницы. И там убаюканный тишиной и прохладой, юноша крепко уснул. Разбудил его шум сборов. Не понимая, где он находится, Эльпинор вскочил и, оступившись, упал с высокой крыши. Ударившись головой о камень, бедный юноша скончался.

Горько оплакивали итакийцы добродушного Эльпинора, они никак не ожидали такой бессмысленной потери. А затем с угрюмым видом отправились на берег к своему кораблю. Кирка на прощание дала Одиссею двух жертвенных животных – чёрного барана и чёрную овцу, чтобы он смог принести жертвоприношение мёртвым, когда достигнет царства Аида.

Выйдя в открытое море, итакийцы поставили парус. И упругий ветер Эвер, посланный волшебницей Киркой помчал корабль к берегам великой реки Океан.

Обитель мертвых

Долго нёс неутомимый Эвер корабль Одиссея по лазурным волнам, унося его всё дальше на запад, к тому месту, где за Столбами Геракла находится край земли. А на краю земли течёт, окружая землю кольцом, великая река Океан. Там в печальной стране киммерийцев царит вечная мгла, потому что сияющий Гелиос никогда не заглядывает в эти унылые края. Но именно там и начинаются владения повелителя царства мёртвых Аида и его супруги Персефоны.

Достигнув мрачных берегов, итакийцы сошли на землю, где в вечном мраке качались, простирая к небу свои тонкие ветви, чёрные тополя. Тишина царила в этом пустынном краю. Едва слышно Одиссей сказал своим товарищам:

– Пора мне отправиться к входу в подземное царство. Вы ждите меня здесь, а Эврилох и Перимед пусть помогут мне совершить жертвоприношение теням умерших.

Плотнее кутаясь в плащ, Одиссей пошёл к тополиной роще. Его спутники вели за собой жертвенных животных, следуя за своим вождём. Тягостная мгла окружала их со всех сторон и лишь на горизонте виднелись неясные отсветы вечерней зари.

Не оглядываясь, путники шествовали дальше вдоль берега реки Коцит. Эту глубоководную реку называли также рекой плача. И вдруг мёртвую тишину нарушили звуки низвергающейся воды, это возле устремляющихся ввысь утёсов, две мрачные реки Коцит и Пирифлегетон смешивали свои воды в один мощный поток и ниспадали стремительным водопадом в Ахеронт. Одиссей прошёл дальше и оказался на асфоделиевом лугу Аида. В этом странном месте качали белыми лепестками удивительные цветы, напоминающие лилии. Среди них по асфоделиеву лугу и должны бродить тени умерших. Остановившись перед островерхим утёсом, царь Итаки принялся копать яму в локоть длиной и такой же ширины. Когда яма была готова, он наполнил яму водой, мёдом и всыпал туда ячменной муки. Возлияние им было совершено. Осталось совершить жертвоприношение. Одиссей не стал медлить и, громко призвав мёртвых, подвёл к яме вначале чёрного барана, а затем и овцу. Два удара мечом – и кровь жертвенных животных потекла в яму. В следующее мгновение раздался оглушающий стон тысячи голосов. Почувствовав свежую кровь, неисчислимое множество лёгких теней вылетело из бездны. Все они стремились к яме с жертвенной кровью, ведь она могла на краткий миг возвратить умершим воспоминания о безвозвратно ушедшей жизни. Тени толпились, желая отпить глоток, и с мольбой простирали к Одиссею свои бесплотные руки, но он взмахнул мечом и отогнал их. Рядом стояли бледные, как призраки Эврилох и Перимед. По приказу своего вождя они поспешили закопать ещё не остывшие тела жертвенных животных. Молча, смотрел на них Одиссей, а после того, как всё было сделано, сказал:

– Отправляйтесь к кораблю, друзья мои, пришло время, остаться мне в одиночестве.

Воины подобрали опустевшие сосуды и скрылись во мраке.

Оставшись один, Одиссей стремился угадать тень прорицателя Тиресия среди сонма бесплотных теней, которые окружали его. Вглядываясь в их призрачные лица, он вдруг увидел перед собой тень несчастного Эльпинора, погибшего на острове Эя. Обряд прощания ещё не был над ним совершён из-за поспешного отъезда, и его телесная оболочка всё ещё находилась в доме волшебницы Кирки. Поэтому тень Эльпинора скиталась по асфоделиевому лугу, не решаясь войти в царство грозного Аида. Приблизилась тень Эльпинора к Одиссею и промолвила:

– Прошу тебя, Одиссей, не оставь моё тело без погребения, дабы душа моя обрела вечный покой в царстве мёртвых!

Едва успел царь Итаки пообещать выполнить просьбу Эльпинора, как он увидел образ Антиклеи, своей матери. Гулко застучало сердце Одиссея и слёзы стали застилать его глаза, никак не ожидал он такой встречи. Покидая Итаку много лет назад, Одиссей оставил свою мать живой и полной сил. А теперь перед ним всего лишь её бесплотная тень. Она потянулась к яме с жертвенной кровью, но Одиссей не подпустил и её, так как первой пригубить эту кровь должна была тень прорицателя. Затрепетала тень Антиклеи и отступила.

И вот, наконец, появилась тень Тиресия. Одиссей отступил от ямы и пропустил к ней прорицателя. Жадно припала душа Тиресия к чернеющей жертвенной крови, а затем заговорил величественным голосом:

– Гнев Посейдона не даёт тебе, царь Итаки, возвратится в родные края! Ты ослепил его сына – циклопа Полифема, чем и вызвал его немилость! Много страданий придётся тебе претерпеть, но знай одно: другие боги не оставят тебя и ты останешься в живых, и даже вернёшься в отчий дом. Но и потери твои будут велики: ты потеряешь всех своих верных товарищей, свой корабль, и родные стены встретят тебя горем и печалью. А чтобы утих гнев владыки морей, ты должен будешь взять весло и вновь покинуть Итаку. А затем странствовать до тех пор, пока не отыщешь народ, которому не ведомы ни море, ни вёсельные корабли. В стране тех людей воткнёшь в землю своё весло и совершишь жертвоприношение Посейдону, тогда он и сменит свой гнев на милость. По возвращению домой, не забудь принести благодарственную жертву всем богам, тогда жизнь твоя будет мирной и дни твои продлятся до самой старости. Смерть же твоя придёт из-за моря, но умрёшь ты без страданий. Закончив пророчество, тень Тиресия удалилась.

Тяжело вздохнув, Одиссей огляделся и, увидев за спиной тень матери, пропустил её к яме. Душа Антиклеи напитавшись жертвенной кровью, тотчас узнала сына и промолвила:

– Неужели безжалостный рок до сих пор не даёт тебе вернуться в родные края, сын мой? Там ждёт не дождётся тебя верная Пенелопа и сын Телемах. Твой отец не принял царство и вместе со всеми итакийцами надеется на твоё скорое возвращение. Лишь только я одна не смогла дождаться тебя в мире живых. Сокрушила меня тоска по тебе, сын мой! Горе мне, горе! Как бы я хотела прижать тебя сейчас к своему материнскому сердцу, но беспощадный погребальный костёр поглотил моё бренное тело, оставив лишь бестелесную оболочку.

Одиссей слушал слова матери, и горечь её слов обжигала его сердце. Но вот образ Антиклеи отступил, и к жертвенной яме приблизилась душа Агамемнона царя Микен. Одиссей взглянул на него с недоумением и воскликнул:

– Не ожидал я увидеть тебя здесь! Как могло такое случиться, вождь славных ахейских племён, что ты ныне в царстве мёртвых? Ведь ты покинул берег Троады в добром здравии. Или это грозный Посейдон обрушил на тебя свой гнев и затопил твой корабль?

Горестный стон вырвался из уст Агамемнона, и он промолвил:

– Уж лучше бы я принял смерть в объятьях моря, чем испытал коварство в стенах родного дома! Предательский меч моего родича Эгиста пронзил меня с благословения моей неверной жены. Вещая Кассандра предрекла мне подобную участь, но я не внял её словам! И прежде чем свет погас в моих очах, видел я, как моя жена Клитемнестра вонзила в грудь пророчицы свой острый кинжал. Прошу тебя, Одиссей, если доведётся тебе увидеть моего сына Ореста, то передай ему мою последнюю волю: пусть он отомстит за меня коварным злодеям!

И вдруг сонм теней расступился, чтобы пропустить душу великого ахейского героя Ахилла. Отпив жертвенной крови, он спросил у Одиссея:

– Что ты ищешь в этом унылом и мрачном месте, царь Итаки?

Ответил ему Одиссей:

– Волею судьбы оказался я в преддверии царства мёртвых. Но ты, великий вождь, не имеющий равных, наверно и здесь ты царствуешь над мёртвыми?

Призрак издал тяжёлый вздох и сказал:

– Уж лучше быть последним батраком в мире живых, чем царствовать в царстве мёртвых! Поведай мне, Одиссей, о моём сыне Неоптолеме. Участвовал ли он в троянских сражениях? И достойно ли проявил себя в боях?

Обо всём рассказал Одиссей: и о том, как Неоптолем прибыл к стенам Трои, после гибели Ахилла, и о том, как он бесстрашно разил троянцев своим острым клинком и смертоносными стрелами, и о том, как в числе первых отбыл в родные края, в ореоле славы и с полным трюмом добычи. От этих слов, улыбка озарила мрачное лицо призрака, и он величественно удалился.

Кольцо тысячи мятущихся теней сомкнулось, и они с пронзительными криками и стонами бросились к царю Итаки, желая вкусить жертвенной крови. Холод ужаса проник в душу Одиссея, он отступил от ямы и, не желая более искушать судьбу в этом зловещем месте, пустился бегом к своему кораблю и верным товарищам. Дикие вопли раздавались ему в след, но Одиссей даже не обернулся, торопясь как можно быстрее покинуть преддверие царства Аида.

Когда Одиссей перевёл свой дух, он уже был в роще чёрных тополей, за которой качался на волнах его чернобокий корабль. Не мешкая, царь Итаки устремился к нему и под радостные возгласы воинов поднялся на борт. Тотчас был поднят камень служивший якорем, и корабль направился в обратный путь, навстречу солнечному свету и ярким краскам жизни.