Текст книги "Тайна башни (сборник)"

Автор книги: Автор Неизвестен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 21 страниц)

Калитка была открыта, и разбойник беспрепятственно вошел в сад. Он не потрудился закрыть ее, так что Шерлок Холмс на расстоянии не более десяти шагов последовал за ним.

Разбойник не вошел в дом, как того ожидал Шерлок Холмс, а направился к расположенной за домом чаще. Здесь он остановился, чтобы передохнуть от быстрой ходьбы.

Сыщик тщательно наблюдал за ним; к своему удивлению он увидел, как незнакомец наклонился и протянул руку в один из кустов Он начал что-то трясти и расшатывать, как бы вырывая куст из земли, и действительно густой миртовый куст, очевидно посаженный в кадку, стал приподниматься. Незнакомец теперь отставил его в сторону.

Он осторожно оглянулся, я затем стал спускаться, по-видимому, по какой-то освободившейся лестнице.

Сыщик не выдержал, он поспешил вперед, чтобы увидеть, куда девался незнакомец. Он уже приблизился к нему метров на пять, как тот вдруг обернулся, по-видимому, услыхав шаги, преследовавшие его.

С криком ярости он прыгнул обратно вверх, по ступеням, в его поднятой руке блеснул кинжал, он размахнулся, чтобы ударить своего противника, который уже не мог посторониться.

Но револьвер опередил кинжал. Раздался выстрел и, словно пораженный молнией, разбойник со стоном свалился.

Все это произошло со страшной быстротой, так что сыщик, несмотря на свое испытанное присутствие духа, остановился на секунду, точно ошеломленный, а потом стал прислушиваться. Он, однако, ничего не слышал, кроме стонов раненого. В том ветхом домике, очевидно, никого не было, а в соседней вилле князя Тамара выстрел, наверно, не был услышан. Что было делать теперь?

Он быстро решился. Сильными руками он схватил кадку с миртовым кустом и поставил ее обратно на отверстие подземного хода; потом он взвалил на плечи все еще бесчувственного раненого и потащил его как можно было быстрее к гондоле, которую тем временем сторожил Гарри.

– Давай скорее свою электрическую лампочку, Гарри; я, должно быть, подстрелил разбойника и теперь осмотрю его рану. – Торопливо он разорвал пиджак, жилетку и сорочку раненого.

Лицо его приняло озабоченное выражение.

– Вероятно, легкие прострелены, вряд ли он останется жив, – решил он, – я перевяжу его, как могу, а потом, Гарри, греби возможно быстрее в управление охранной полиции, там мы еще застанем того или другого следователя, чтобы допросить раненого, к которому к тому времени вернется сознание.

Гарри Тэксон начал грести как только мог быстрее, и в скором времени они доехали до здания охранной полиции, находившегося в связи со следственной тюрьмой.

На звонок сыщика немедленно явилось несколько полицейских чиновников, которые помогли Гарри Тэксону перенести раненного разбойника в здание полиции.

К счастью, они застали еще одного из следователей. Как только он услышал имя Шерлока Холмса, он протянул сыщику обе руки.

– Добро пожаловать! От маркиза Гримальди я уже слышал, что вы здесь и что вы изъявили согласие помочь нам при поимке венецианского разбойника. Кого это вы привезли с собой?

Знаменитый сыщик в коротких словах рассказал о своих приключениях в течение полудня и вечера.

– Раненый только что пришел в сознание, – доложил следователю в этот момент один из чиновников, – это один из наших старых знакомых!

– Ага! – в восторге воскликнул следователь. – Я ведь всегда говорил, что за личиной венецианского разбойника скрывается старый каторжник! Не так ли, Даниил?

– Совершенно верно, синьор, – улыбаясь ответил чиновник, – это старый вор Буонотти, который только год тому назад вернулся в Венецию после десятилетней каторги, но сумел до сего времени укрыться от полицейского надзора.

Следователь от удовольствия потирал руки.

Врач, за которым тем временем послали, разделял опасения сыщика и выразил мнение, что разбойнику осталось жить не более трех дней.

Следователь в сопровождении сыщика направился в арестную камеру с голыми стенами, в которой на походной кровати лежал разбойник. Он был мертвенно бледен; черная борода и темные глаза резко выделялись на желтого цвета лице. На низкой скамье лежали несколько золотых кубков и осыпанные бриллиантами драгоценности, которые были вынуты полицейскими чинами из карманов разбойника.

– Все это из музея древности, – шепнул Шерлок Холмс следователю.

Тут раненый в первый раз открыл глаза; теперь он узнал того, на кого он напал в музее и кого он, казалось, обрек на верную смерть. Он бросил на Шерлока Холмса взгляд, полный злобы, ненависти и отчаяния, так что следователь даже невольно оттянул его от ложа разбойника.

– Не хотите ли вы очистить вашу совесть? – обратился он затем к раненому. – Ваши дни сочтены, сказал мне врач. Может быть, вы хотите исповедоваться?

Разбойник тяжело дышал, он наморщил лоб, и угрожающий взор его был направлен на сыщика.

– Ну что же, вы не желаете мне отвечать? – мягким голосом спросил следователь.

– Будьте вы прокляты вместе с проклятым англичанином и с болваном-попом, – хриплым голосом заскрежетал разбойник, – от меня вы ничего не узнаете и если сам дьявол придет за мною. Это будет моей местью!

– Как вам нравится этот черствый грешник? – обратился следователь к Шерлоку Холмсу после того, как они перешли в его кабинет. – А я думал добиться от него подробного признания! Но это, в общем, безразлично. Страшный венецианский разбойник в наших руках – умрет ли он или нет, Венеция избавилась от своего мучителя! Но, – прервал он себя, увидя, что Шерлок Холмс стоял в раздумье с опушенной головой, – вы как будто и не рады вашему успеху, хотя ваша жизнь висела при этом на волоске! Неужели вам так страшна мысль о том, что вы смертельно ранили преступника?

– Нет, – твердым голосом возразил Шерлок Холмс, – я не потому так задумался, ведь я находился в состоянии самообороны и не мог поступить иначе; но я хочу сделать вам открытие, которое, вероятно, лишит и вас вашего радостного настроения.

– Очень любопытно, мистер Шерлок Холмс, – ответил молодой следователь.

– Ну так вот раненный мною преступник вовсе не преследуемый венецианский разбойник

Следователь в ужасе отшатнулся, он страшно побледнел.

– Вы ошибаетесь, – ответил он дрожащим голосом, – наверно, вы ошибаетесь! Вспомните улики, найденные нами в его карманах! Наверно, он и есть страшный разбойник – в этом нет сомнения.

Сыщик в раздумье ходил взад и вперед по маленькой комнате.

– У меня верный глаз, – наконец произнес он, – на который я могу положиться. Когда я в вечер моего приезда ехал вперед по Каналу Гранде по направлению к Пиацетте, и замаскированный преступник промчался непосредственно мимо моей гондолы, я ясно видел его фигуру, возвышавшуюся на корме его гондолы. Я так хорошо запомнил ее, что хоть сейчас мог бы ее нарисовать.

– И что же вам бросилось в глаза у этой фигуры? – с любопытством спросил следователь.

– А то, что разбойник человек молодой, не старше лет 26, стройный, что у него только усы, а бороды нет. А вы посмотрите на пойманного Буонотти: ему за 40 лет, он коренаст, широкоплеч, у него черная борода, – словом, это прямая противоположность виденного мною разбойника.

– Но каким же образом согласуются факты, что на вилле князя Тамара, побитого венецианским разбойником, и на музее древностей, где Буонотти хотел убить вас, находились одни и те же знаки?

– Пока и у меня нет объяснения этого факта; возможно, что Буонотти сообщник разбойника.

– Но ведь разбойник совершал все свои злодеяния совершенно один, – вставил следователь, – никто никогда не видел его с сообщником!

– Если даже вы приведете мне еще гораздо более веские данные, – возразил Шерлок Холмс, – мое зрение меня не обманывает, я видел в роли разбойника другого человека!

– Тогда, – со вздохом отозвался следователь, – вам остается только отыскивать подлинного разбойника; я же лично убежден в том, что Буонотти именно и есть разбойник.

– Прощайте, синьор, – сказал знаменитый сыщик, раскланиваясь со следователем, – мой адрес вам известен, если вам удастся узнать что-нибудь важное от вашего пленника, то известите меня.

Гарри Тэксон должен был с наступлением ночи опять свезти своего начальника к острову Сан-Джорджио.

Сыщик пробрался в усадьбу, в пределах которой в прошлую ночь пристрелил Буонотти. Ничто не указывало на то, что тем временем кто-либо посетил сад или дом.

Шерлок Холмс без труда отыскал миртовый куст, прикрывавший отверстие в подземный ход. Убедившись в том, что никто за ним не следит, он приподнял кадку с кустом и отставил ее в сторону. Затем он медленно и осторожно спустился по лестнице, состоявшей из твердых, каменных плит. По-видимому, лестница вела до стены, отделявшей эту запущенную усадьбу от виллы князя Тамара.

Теперь лестница кончилась, и Шерлок Холмс очутился в выложенном камнями проходе, вышиной в рост человека.

– Будь я проклят, – бормотал сыщик, – если этот путь не ведет прямо в виллу князя Тамара.

Он дошел до конца прохода и теперь очутился у конца ведущей вверх лестницы. Отверстие он не мог найти, так как боялся засветить электрический фонарь, а пальцы ощупью не находили дверей. Он сел на одну из верхних ступеней и прислушался. Над ним должна была находиться жилая комната, так как слышны были глухие шаги, повторявшиеся в правильных промежутках.

– Надо мной, – подумал Шерлок Холмс, – кто-то ходит по покрытому ковром полу. Если мне повезет я, пожалуй, подслушаю отсюда интересный разговор.

Через некоторое время он услышал, как над ним открылась дверь, и в комнату вошло второе лицо.

– С добрым вечером, мой дорогой, как ты чувствуешь себя сегодня? Ты уже прочитал газеты?

– Это графиня Тереза Гримальди, – бормотал знаменитый сыщик, слушавший с напряженным вниманием, – она навещает своего возлюбленного. Следовательно, я действительно нахожусь в вилле князя Тамара.

Он ясно слышал, как они оба прошли по комнате. Теперь пододвигались стулья, они сели.

– Конечно, читал, – ответил князь, – ты, вероятно, хочешь обратить мое внимание на то, что венецианский разбойник наконец пойман?

– Именно так, мой милый. Я и сказать не могу, как я рада успеху этого английского сыщика.

– Да и меня это значительно успокоило. Жаль, что знаменитый Шерлок Холмс не прибыл неделей раньше, тогда мне не пришлось бы познакомиться с разбойником. Этот Шерлок Холмс просто черт какой-то: сумел же спастись от верной смерти в музее, да затем напасть на разбойника в его же квартире и пристрелить его!

– Да, – сказала графиня, – у меня камень свалился с сердца, а то у меня появились уже очень странные предположения о личности разбойника.

– У тебя – предположения о личности разбойника? – спросил князь, очевидно, пораженный. – Это каким же образом?

– Видишь ли, – ответила молодая девушка, – разве не странно было, что у всех семейств, с которыми я знакома, и об обстоятельствах которых я рассказывала тебе, разбойник совершал кражи со взломом?

– Неужели? – в удивлении спросил князь. – На это я не обратил внимания!

– Поверь, что это так, – торопливо ответила графиня, – как только я рассказывала тебе о какой-либо семье и ее обстоятельствах, то через несколько дней там происходила кража со взломом. Я уже и боялась говорить здесь о моих знакомых.

Шерлок Холмс слышал, как князь Тамара громко рассмеялся.

– А отсюда вывод, что венецианский разбойник – это я! – сказал затем князь.

– Что ты, что ты, Карло, разве можно думать! Ты – князь – и какой-то разбойник!

– Ты, вероятно, думала, что какой-нибудь из моих лакеев подслушивал наши разговоры и потом ночью разыгрывал роль разбойника?

– Именно так, милый, иначе я не могла себе это объяснить.

– А что же ты думала, когда ты услыхала, что я сам подвергся нападению разбойника?

– В первый момент я чуть не упала в обморок от испуга, а потом, собравшись духом, я почувствовала большое облегчение. Я сознала, что только утруждала себе жизнь безрассудными мыслями. Я была счастлива, – и она помолчала немного, – ты это, наверно, заметил.

Шерлок Холмс слышал, как они поцеловались.

Сыщик встал и через проход пробрался опять в запущенный сад каторжника Буонотти.

Казалось, что решение загадки было найдено. Буонотти с того места, где только что сидел Шерлок Холмс, постоянно подслушивал разговоры возлюбленных и узнавал таким образом об обстоятельствах богатых венецианских семей. Ему одному была известна тайна подземного прохода. И таким образом он в одну прекрасную ночь совершил нападение на владельца виллы и ограбил его.

– Но ведь Буонотти, – продолжал размышлять и комбинировать Шерлок Холмс, – и венецианский разбойник вовсе не одно и то же лицо! В вечер моего прибытия я в гондоле видел совсем другого человека, именно такого, каким его описывают все подвергшиеся нападению, – молодого, стройного, с изящными телодвижениями. Что за дурацкая история! Теперь меня мучают те же сомнения, как и графиню Терезу Гримальди!

– Быть иначе не может, – закончил он свои размышления, – Буонотти один из сообщников разбойника. На это указывает и его угроза: «От меня вы ничего не узнаете». Но где же находится подлинный разбойник?

Когда Шерлок Холмс вместе с Гарри Тэксоном прибыли в гостиницу, они нашли адресованное сыщику письмо. Это был служебный пакет, запечатанный печатью следователя.

– Любопытно знать, – сказал Шерлок Холмс, – что он мне сообщает.

«Прошу пожаловать завтра утром в мой служебный кабинет, – писал следователь, – у меня есть для вас важное сообщение касательно моего пленника Буонотти; он продиктовал мне свое завещание, так как убедился, что его кончина приближается»

Знаменитый сыщик облегченно вздохнул.

– Должен сознаться, – сказал он, – что я давно не был так любопытен, как теперь по отношению к этому завещанию. Ведь выяснит же оно, наконец, отношения Буонотти к венецианскому разбойнику. Жаль, что уже поздно, ну да, впрочем, успею и завтра.

На следующее утро в самый ранний час Шерлок Холмс появился у следователя.

– Вы будете разочарованы, уважаемый мистер Холмс, – обратился к нему следователь, – Буонотти умер уже вчера вечером, не успев еще сознаться во всем.

– Это ужасно жаль, – ответил знаменитый сыщик в удручении, – я надеялся наконец добиться ясности по поводу его отношений к пресловутому разбойнику.

– Значит, вы все еще убеждены, что это два разных лица? Ну, как вам будет угодно! Я вам прочитаю завещание, продиктованное мне Буонотти незадолго до его смерти. К сожалению, оно очень коротко, так как смерть застигла его за ним.

Следователь вынул из ящика письменного стола бумагу и уселся в своем кресле поудобнее.

– Так слушайте же! – сказал он, – я убежден, что вы скоро измените ваше мнение о разбойнике.

Шерлок Холмс не последовал приглашению присесть, он в волнении ходил по комнате, как делал всегда, когда его сильно занимала какая-нибудь мысль.

– Прежде всего, – читал следователь, – я признаю, что я известный венецианский разбойник. Я совершил взлом в вилле князя Тамара, ударил его ломом и сильно изранил ого. Далее признаю, что я пробрался в музей древностей и присвоил себе найденные при мне драгоценности. Далее признаю, что во время этой кражи я ударил английского сыщика и пытался его убить. Это единственное деяние, в котором я не раскаиваюсь, напротив, я сожалею, что покушение на это убийство мне не удалось.

Худощавое лицо великого сыщика озарилось веселой улыбкой.

– Вы уж извините, мистер Холмс, – вставил следователь, – что я читаю вам и эту фразу, но она включена в завещание вследствие настойчивого требования преступника.

– Ничего, – приветливо ответил сыщик, – я вполне вхожу в положение этого добряка. Продолжайте, пожалуйста, чтение этого интересного завещания.

– Что же касается, – продолжал читать следователь, – остальных моих преступлений, то я в них раскаиваюсь и буду стараться загладить их по мере сил. В моем доме на острове Сан-Джорджио, в столе передней комнаты находится картина, которую я нарисовал сам в часы досуга. Я прошу князя Тамара принять ее в знак памяти о несчастном. Уворованные у него деньги находятся в Национальном Банке; сумма составляет 5000 лир и я уполномочиваю князя получить эти деньги в банке, так как они принадлежат ему.

Следователь опустил руку с бумагой и посмотрел на сыщика.

– А дальше? – обратился последний к нему. – Мне любопытно знать, каким образом преступник поквитался с другими ограбленными им лицами.

– Видите ли, – улыбаясь, ответил следователь, – дальше Буонотти не мог диктовать, так как настолько ослабел, что не мог уже говорить, и спустя четыре часа умер. А вы все еще не верите, что он и есть венецианский разбойник?

– Нет! – решительным тоном ответил Шерлок Холмс. – Все еще не верю. Я думаю, что добрейший Буонотти незадолго до своей смерти позволил себе пошутить, зная, насколько важно было отождествление его с венецианским разбойником.

Следователь в волнении вскочил со стула.

– И вы полагаете, что этот негодяй водил меня за нос?

– Именно! Но не волнуйтесь из-за этого! Позвольте мне поехать на остров Сан-Джорджио и установить, действительно ли в указанном месте находится картина.

Я поеду с вами, мистер Холмс; в этом случае и сумею ознакомить князя Тамара с содержанием завещания.

– Ладно, – решил сыщик, – поедемте сейчас же.

Дом в запущенном саду не был заперт. По-видимому, никто о нем не заботился. В нем стояла только самая необходимая мебель.

– Вон там стоит указанный Буонотти стол, – воскликнул следователь, открыв дверь в переднюю.

– Постойте! – сказал Шерлок Холмс, удерживая следователя за руку. – Давайте осмотрим этот стол сначала поподробнее, мне кажется, что здесь кто-то нас уже опередил.

– Ничего такого не вижу, – возразил следователь, качая головой.

Шерлок Холмс наклонился и посмотрел на доску стола.

– Вот видите, сюда сегодня утром кто-то опирался руками.

– Откуда вы видите это? – спросил удивленный следователь.

– Здесь вы можете ясно видеть оттиски двух рук, если вы посмотрите на стол так, как я это делаю.

– Гм, – нехотя согласился молодой чиновник, – вы, пожалуй, правы, но кто мог бы здесь интересоваться изысканиями и кто станет искать в этом старом обветшалом домике что-нибудь ценное?

– Может быть, сам разбойник, который, наверно, узнал об аресте Буонотти.

– Ах, оставьте меня с вашим разбойником, – нетерпеливо возразил следователь, – он ведь помер! Впрочем, – прибавил он, открыв ящик стола, – вот и картина. Следовательно, Буонотти не водил меня за нос, а сказал мне правду! – торжествующе заявил он, вытягивая картину.

Она изображала пейзаж, совершенно прямую аллею тополей, а влево от нее теряющуюся в зелени тропинку, у которой стояла скамейка.

Взор великого сыщика долго покоился на картине, натянутой на серый картон.

Вдруг его глаза засверкали. Он взял картину из рук чиновника и подошел к окну, чтобы лучше разглядеть ее.

– Фантазия ли это или эта местность действительно существует? – спросил он через некоторое время.

– Эта аллея, эта тропинка, эта скамейка и этот столб на самом деле существуют, – ответил следователь. – Каждый уроженец Венеции знает эту местность, которая находится на Лидо. Если от пристани свернуть влево и идти минут пятнадцать, то покажется эта аллея тополей, от которой, как видите, под прямым углом сворачивает вон та тройника. А теперь посетим князя Тамара.

Хотя князь, все еще страдавший от последствий своей раны, провел плохую ночь, он все же принял обоих посетителей. Лежа на кушетке, он с любезной улыбкой протянул знакомому сыщику руку.

– Вы, вероятно, принесли мне известия о пойманном разбойнике, не так ли господа?

– Совершенно верно, ваше сиятельство, – заговорил следователь, – разбойник умер и даже еще составил завещание, в котором упомянул и вас.

Князь поднял все еще забинтованную голову, от которой видны были только глаза и рот с черными усами.

– Меня упомянул в своем завещании? – повторил он. – Это недурно! И что же этот мошенник отказал мне?

Молодой следователь передал раненому картину.

Долго князь смотрел на нее, а затем возвратил ее чиновнику.

– Этот болван, очевидно, позволил себе со мною глупую шутку, – сказал он наконец, – на что мне эта мазня?

– И я не понимаю этого, – ответил следователь, – по преступник желал оставить вам хорошую намять о себе, и потому отказал вам еще и уворованные у вас 5000 лир. Они лежат в Национальном Банке, где вы можете их получить.

Князь задумался; взор его остановился на знаменитом сыщике, который, казалось, углубился в рассмотрение нарисованной преступником картины.

– Что же вы скажете по поводу этой странной истории, мистер Холмс? – спросил он.

– Я думаю, вы спокойно можете принять наследство, тем более, что деньги ведь принадлежат вам.

– Я и решил сделать так, – сказал князь Тамара, – но картину в ваших руках я хотел бы предоставить вам в память о преступнике, которого вы обезвредили с такой отвагой. Быть может, она через много лет напомнит вам ваши приключения в Венеции и ваших венецианских друзей.

– Я очень благодарен вам, – ответил сыщик, бережно складывая картину, – я зачислю эту так называемую картину в свою коллекцию курьезов.

После того как Шерлок Холмс возвратился к себе домой, он в течение долгих часов молча пролежал на диване и только время от времени брал в руки нарисованную покойным Буонотти картину, подробно рассматривая ее.

Когда Гарри Тэксон как-то открыл дверь, чтобы посмотреть на своего уважаемого начальника, последний подозвал его к себе и передал ему картину.

– Рассмотри-ка внимательно эту картину и скажи мне, не найдешь ли ты на ней что-нибудь особенное.

Юноша тщательно рассмотрел всю картину.

– Картина очень плоха, – сказал он, – рисовавший ее совершенный неуч, который, вероятно, и первый раз взял в руки карандаш для рисования.

– Правильно, милейший Гарри, – улыбаясь, ответил Шерлок Холмс, – а дальше что?

– Под столбом я вижу неясно нарисованные три креста.

– И это правильно; и что же, по-твоему, это должно значить?

– Вероятно, это какое-нибудь предостережение, – задумчиво сказал молодой человек.

– Возможно, но для кого? Картина давно уже лежит в столе покойного преступника, и, наверно, сегодня утром какой-то незнакомец ее рассматривал. Так как предполагалось отнести ее в дом князя Тамара согласно последней воле покойного, то и прислуга князя увидела бы ее. Словом, эта картина скрывает какую-то тайну, которую мы постараемся раскрыть сегодня вечером.

На пристани Лидо, маленького острова, расположенного на расстоянии получаса от Венеции, близ материка, в этот вечер царило большое оживление. Публика стремилась к пароходу, чтобы еще до поднимавшейся на горизонте грозы поспеть в город.

Сыщик и его помощник молча шли своей дорогой.

– Стой, – воскликнул Шерлок Холмс, – вон там аллея тополей, мы на верном пути, а вон и скамейка, указанная на картинке преступника, а недалеко от нее должен находиться и столб.

Вдруг Шерлок Холмс остановился, как вкопанный, устремив взор на какую-то женщину, которая перед ними заворачивала в аллею тополей.

– Вон, в ров! – шепнул сыщик своему помощнику.

Спрятавшись, они услыхали приближающийся шелест дамских юбок. Какая-то женщина прошла мимо того места, где сыщики скрылись.

Сейчас же сыщик выскочил из рва и бегом направился к скамейке. Когда подошел Гарри, он увидел, как Шерлок Холмс, все время стоявший наклонившись, медленно приподнялся.

– Вы нашли что-нибудь, начальник? – крикнул ему юноша.

– Нашел, – ответил сыщик со странным смехом, – я нашел, что мы опоздали на десять минут. Под камнем, так определенно указанным преступником, находится большая яма, которая, вероятно, была закрыта травой. Несомненно, здесь находилась кладовая покойного Буонотти. Теперь она пуста! Но пойдем, поторопимся!

Большими прыжками они побежали обратно к пристани.

– Напрасно! – через несколько минут крикнул Шерлок Холмс. – Вон там, на расстоянии не более 500 метров отсюда, уходит пароход!

На другое утро великий сыщик спокойно сидел в своей комнате.

– Через час, Гарри, – равнодушно сказал он, – мы можем отправиться.

В назначенное время Шерлок Холмс стоял в одном из переулков, из которого он мог наблюдать как за дворцом Гримальди, так и за Каналом Гранде, где находился Гарри Тэксон со своей гондолой.

Сыщик предусмотрел возможность, что взятая им теперь под надзор графиня вздумает совершить прогулку сухим путем. Он не ошибся. Под вечер графиня вышла из дворца.

Резким свистом он призвал Гарри Тэксона, который сейчас же подошел со своей гондолой.

– Ты отправишься за ней по пятам, так как она тебя не знает, а я буду следить с более отдаленного расстояния. Не обращай на меня никакого внимания, даже если ты потеряешь меня из виду. Ты видишь вон там стройную женщину в сером платье с кружевным платком на голове? Проследи за ней и помни, что от твоих наблюдений зависит успех нашего дела!

Задача Гарри была облегчена тем, что графиня ни разу не обернулась. Чем дальше она удалялась от центра города, тем улицы становились пустыннее. Наконец она дошла до части города, пользовавшейся нехорошей славой. На одном из углов находился одинокий трактир, где простонародье за несколько чентезимов распивало густое красное вино, закусывая куском сыра.

Не задумываясь ни секунды, графиня зашла в этот трактир, причем, по-видимому, она приходила сюда уже не в первый раз.

Гарри сомневался, следует ли ему пойти за ней, а потому он повернул обратно.

– Ну что, мой милый, куда девалась прекрасная синьора? – спросил его Шерлок Холмс

– Она в том трактире, начальник, но я не знаю, как быть дальше. Окна и двери герметически закупорены

– И расслышать ты тоже ничего не успел? – спросил сыщик.

– Ни одного звука, – гласил ответ.

– Ничего, для нашего брата не существует непроницаемых стен и ставен, мы как-нибудь заглянем в этот таинственный дом, я это устрою.

Оба сыщика подкрались к дому и стали его обходить.

– Вон наверху что-то светится через щель ставни, – шепнул Шерлок Холмс своему помощнику, – если ты станешь мне на плечи, то ты увидишь, что делается внутри.

Великий сыщик нагнулся, и юноша одним прыжком вскочил ему на плечи.

Не успел он заглянуть через щель, как издал громкий крик испуга. Он соскочил на землю и уже хотел броситься к двери, как Шерлок Холмс схватил его за руку.

– Что с тобой? Что ты увидел? Сначала опомнись, ты вне себя!

– Графиня! – вырвалось у юноши. – Лежит вся в крови, она убита!

– Не может быть! – воскликнул Шерлок Холмс. – Как это могло бы случиться в столь короткое время?

В следующий момент они уже стояли на пороге комнаты, тускло освещаемой висячей керосиновой лампой.

Гарри Тэксон оказался прав: графиня лежала, вытянувшись, на полу, в луже крови. Она прижимала руку к груди, из которой все еще сочилась кровь.

Шерлок Холмс нагнулся и пощупал ее пульс.

– Она еще жива! – радостно воскликнул он и умелой рукой открыл ей платье, чтобы осмотреть рану.

– Колотая рана! – проговорил он. – Оружие, может быть, отскочило от ребра, и повреждения не слишком опасны.

Он быстро перевязал рану перевязочными средствами, которые он постоянно имел при себе, и графиня через некоторое время открыла глаза. В ужасе она взглянула на сыщика.

– Мистер Шерлок Холмс, – шептала она, – вы здесь?

– Успокойтесь, графиня. Я пришел как раз вовремя, чтобы спасти вас от смерти. Надеюсь, что кинжал проник не слишком глубоко. Напавший на вас негодяй не уйдет от кары! Знаете ли вы его? Кто он?

Девушка медленно покачали головой.

– Ты, Гарри, повезешь графиню домой, – обратился теперь Шерлок Холмс к Гарри, – канал отсюда недалеко, ты как-нибудь доведешь графиню до гондолы. А у меня тут есть еще дело. Не беспокойся, если я вернусь домой поздно. А теперь в дорогу, мой друг!

Оба англичанина под руки повели графиню к каналу. Свежий воздух, видимо, подействовал на нее благотворно, она с каждым шагом двигалась увереннее. Наконец гондола отчалила и скоро исчезла за ближайшим поворотом.

Шерлок Холмс вернулся в трактир.

Вечер выдался светлый, небо было безоблачно, сумерки еще не сгущались. Благодаря этому Шерлок Холмс имел возможность подробно осмотреть местность.

В запущенном садике он увидел следы ног и размякшем после вчерашней грозы грунте.

– Нога узкая и изящная, – установил сыщик, – Гарри видел, что графиня вошла в трактир с передней двери, а потому этот след не от ее ноги. Впрочем, это уже по длине не дамская нога. Постараюсь сохранить этот след.

Он вернулся в трактир, сбил со стены некоторое количество извести, растер ее руками в порошок и посыпал последним сырой след. Потом он вернулся в сад и стал искать по земле другие следы.

– Преступник прокрался в сад через задние двери; вот тут у окна он стоял и смотрел в окно трактира; следовательно, он выжидал графиню.

Вслед за этим он натолкнулся у садовой калитки на более глубокий след ноги рядом с крупным камнем. Сыщик тщательно рассмотрел этот след.

– У края этого камня имеется черная полоса, очевидно, от лака. Преступник был в лаковых башмаках, и на его обуви должен находиться изъян от трения о камень.

Следы шли к кусту, позади которого земля была сильно затоптана.

– Здесь преступник выжидал, пока графиня войдет в трактир. А это что такое?

Шерлок Холмс наклонился и поднял с земли папиросу с золотым мундштуком.

– Следовательно, преступник из хорошего общества, – бормотал он, – он несомненно и есть венецианский разбойник.

Тем временем сумерки сгустились, и Шерлок Холмс уже не мог ничего различать на земле. Он взял из сада известковый слепок, ясно обрисовывавший след ноги.

Он медленным шагом пошел по направлению к городу. Проходя мимо какой-то цирюльни, он увидел, как из нее выходил человек, привлекший его внимание.

Это был бродяга; костюм на нем, по-видимому, был когда-то ему кем-то подарен: брюки были широки, а пиджак – узок. Странную противоположность этому костюму составляла обувь – лаковые башмаки. У бродяги было гладко выбритое лицо, по-видимому, он только что брился.

Одним прыжком Шерлок Холмс очутился возле него. Прежде чем тот сообразил, что от него хотят, сыщик нагнулся и рассмотрел его изящную обувь. У него вырвался крик удовольствия – вдоль подошвы шел глубокий, свежий изъян через кожу правого башмака.

На углу стоял жандарм. Шерлок Холмс знаком призвал его.

– Послушайте, полчаса тому назад на жизнь графини Гримальди совершено покушение. Преступник – вот этот человек, отведите его в участок, а я сообщу полицейскому комиссару все необходимое.

– Он с ума сошел! – возмущенным тоном воскликнул бродяга. – Я не знаю никакой графини Гримальди, да и где же оружие, которым произведено покушение?

Жандарм в нерешимости посмотрел на Шерлока Холмса и медлил с арестом бродяги.

– Видите ли, – сказал он, наконец, подумав, – где же доказательства вашего обвинения?

– У меня в кармане, – возразил сыщик, – вы слышали и поимке каторжника Буонотти?