Текст книги "Skins (Молокососы) (СИ)"

Суббота, 8 августа. Коттедж

Вчера я легла в постель только в час ночи, а Кэти ввалилась домой еще позже, так что мы обе не испытали восторга от идеи отца разбудить нас в пол-восьмого. Я его просто-напросто проигнорировала, притворившись спящей, но сквозь дремоту смогла расслышать слова "семья" и "сёрфинг". Этих двух слов хватило для того, чтобы я вырубилась и открыла глаза только в двенадцать.

Когда я проснулась, Кэти в постели уже не было, так что дом был предоставлен мне целиком и полностью. Слава Богу. Я прошлепала на кухню прямо в пижаме и заварила себе чай. Я уже намазывала джем на хлеб, когда мама, папа и Джеймс вернулись после своих обожаемых занятий водным спортом.

– Ага, проснулась наша соня! – сказала папа. Как обычно, он в прекрасном настроении. Мне бы так.

– Я рада, что та наконец-то проснулась, – сказала мама. – Я тут подумала, почему бы мне, тебе и Кэти не провести время в спа-салоне? Нашей чисто женской компанией. Повеселились бы в своё удовольствие.

Ага, веселее и не придумаешь.

– Спасибо, мам, идея и правда неплохая, но что-то я не в настроении. Я тут прогулять собиралась. Одна.

– Да брось, Эмили. Прекращай уже тосковать, – сказала мама.

Мда, пиздец.

– Ни по кому я не тоскую. Всё со мной нормально. Просто хочу немного времени провести одна.

Мама вздохнула.

– Как хочешь. Можем и завтра сходить.

– Ага. Можно.

Опять она до меня доёбывается со своей лесбийской темой. Хорошо хоть просто намекает, а не начинает орать сразу. Такая притворщица, пиздец.

О том, что иду гулять с Джошем, я говорить не стала, а то её потом не заткнешь. Я дождалась, пока все наконец свалят, быстренько собрала вещи и пошла к коттеджу Джоша.

Я постучалась в дверь, и та почти сразу же открылась.

– Ну слава Богу, – сказал Джош.

Из коттеджа я смогла услышать крик какой-то женщины, а потом он резко захлопнул дверь. Я вопросительно подняла брови.

– Знакомься, моя мама, – сказал он. – Опять кричит, чтоб её. Я бы тебя пригласил в дом, но она бы от счастья описалась, увидев тебя – потенциального партнёра для её сыночка-извращенца.

Мы начали спускаться по ступенькам к песку.

– Ого, – протянула я. – Извращенца, говоришь?

– Это долгая история, Эмили. Вкратце поясню – моя мама просто отнюдь не самая прогрессивная женщина в мире.

И тут я поняла.

– Ааа, – сказала я. – Дак ты – гей.

Джош с наигранным удивлением откинул волосы назад сексуальным движением.

– Кто, я? Милая, с чего ты это взяла?

– Так, догадалась.

– Отлично сработано, Шерлок. – Он взглянул на меня. – А ты?

– Лесби, – ответила я. – Теперь мы должны дать друг другу пятюню как настоящие бро или что-то типа того?

Он ухмыльнулся.

– Так только полные идиоты делают. – Он осмотрел меня с ног до головы. – Я так и подумал сразу – что-то в тебе не то. Мой гейский радар никогда меня не подводит.

Он оглянулся и посмотрел на наш коттедж.

– Должно быть, твои родители от твоей ориентации просто в восторге?

– Неа. Они притворяются, что они не в курсе. Ну, ты понял. Полное отрицание и всё такое.

Мы поднялись на вершину небольшой скалы. Джош снял шлепанцы и засунул их в рюкзак.

Солнце прямо-таки палило на нас, на небе не было ни облачка. Пляж был заполнен людьми.

– Хочешь, найдем более уединенное место? – сказал Джош. – Слышал, что тут где-то есть маленький каменистый пляж на мысе.

– Ты про тот мыс, который в пяти милях отсюда? – простонала я.

Но уже через полчаса мы оказались на пустынном пляже вдалеке от орущих детей. Мы расстелили полотенца, и я намазала себя кремом, сняла одежду, оставшись в купальнике, и присела рядом с Джошем.

Только тогда я смогла пристально его разглядеть. Длинные кудрявые темные волосы, карие глаза, широкие плечи и трусы цвета хаки.

– Слушай, – сказал он после небольшой паузы, во время которой мы пялились на море и пару лодок, маячащих на горизонте. – Я просто хотел извиниться за тот неловкий момент прошлой ночью, когда я помешал твоему телефонному разговору.

– Забудь. Прости, если тебя обидела чем-то. Мне просто тут не очень нравится – хоть я и на каникулах, но с родителями. Очень скучаю по моей девушке.

Джош перебирал руками кусочки гальки.

– Я тебя понимаю. Сам пару месяцев назад расстался со своим парнем. Вот почему я здесь.

Родители заставили меня сюда приехать. Думали, тут я повеселею. Надеялись, что тут я вдруг резко пойму, что на самом деле никакой я не гей, а нормальный гетеросексуальный парень.

– Бля, да что ж с ними со всеми такое, – простонала я. – В моей семье все терпеть не могут Наоми. Ну, это моя девушка. Они думают, что это она меня превратила в лесбиянку. Если бы они только знали, что как раз я соблазнила... – я поправила солнечные очки.

– Но самая заноза – это Кэти. Моя сестра. Она не может понять, что я – не она. Кэти-то как раз и есть самый настоящий магнит для парней. Вся такая самовлюбленная, ты же ее видел?

– А мне она показалась неуверенной в себе, – ответил Джош.

– Ты шутишь? – сказала я. – Неуверенной в себе?

– Причем полностью. Она же просто в отчаянии. По ней это было видно сразу, еще вчера, когда я вас встретил.

Почему-то эти его слова запали мне в душу.

– Да ей же не нужен никто, – сказала я. – Она всегда думает только о себе. Вокруг нее всегда куча парней.

– Естественно. Потому что она всем даёт, – Джош повернулся ко мне лицом. – Эмили, это же просто её маска. Я таких херову тучу встречал.

– Ага, – ответила я. – Может быть, ты прав.

Походу, пришло время нам с Кэти серьезно поговорить.

Effy

Вторник, 8 августа. Венеция

Мы с мамой и Флоренс прикончили три бутылки вина вчера вечером, и к ночи я уже обыскивала все шкафы в нашей квартире в поисках алкоголя. Я обнаружила бутылку с жидкостью, по цвету напоминающей лимонный джем. Я вылила половину бутылки в кружку. Отвратительно, бля. После этого целый час меня рвало, и потом я заснула в туалете на полу. Нашла меня мама.

– Господи, – она опустилась на колени, взяла меня за подбородок и потрясла мою голову. Я приоткрыла глаза.

– Что?

– Ты что, не знаешь, когда нужно останавливаться? – вяло сказала она.

– В смысле останавливаться? – я говорила и чувствовала высохшие трещины на своих губах.

Она нахмурилась.

– Пол пинты лимонного ликера, да еще после вина! О Боже... И ты облевала всю мою косметичку?

Она встала и намочила фланелевую тряпочку в раковине.

– Что ты делаешь?

– Собираюсь прибрать весь этот беспорядок. Боже, ты только посмотри на себя.

Прежде чем я успела возразить, она начала аккуратно вытирать мое лицо. Это было приятно. Так успокаивающе. Несколько минут было слышно лишь постукивание её браслетов и мое дыхание.

– Слишком поздно принимать ванну, – пробормотала она. – Воды все равно нет.

Она перестала вытирать меня и начала приглаживать мои волосы.

– Пойдем. Пора спать.

– Оставь меня в покое.

Она проигнорировала меня.

– Ну-ка снимай это. И юбку тоже, – она схватила меня за руки и потянула меня, чтобы я села на край ванны.

– Я и сама могу раздеться, мам. Я не маленькая, – сказала я, как только мой череп пронзила мучительная пульсирующая боль. – Просто дай мне долбаный парацетамол. И все будет в порядке.

– Не двигайся, – сказала она и вышла в коридор.

Через две минуты она вернулась с чем-то большим и белым, очевидно, одолжила это у старушки.

– Ночная рубашка? Пиздец, ты шутишь что ли?

Я с трудом встала на ноги. Я была раздета и жутко дрожала. Мама натянула бабулину одежку на мою голову, протолкнула мои руки в рукава и потом застегнула ее под горло. Я чувствовала себя так, как будто мне было лет пять.

– Умница, – сказала она успокаивающе. – Умница моя.

Она взяла меня за руку и отвела меня в свою спальню. Откинув простыню, я рухнула на подушку.

– Мам, – сказала я сонно, наблюдая за тем, как она закрывает ставни. – Не закрывай их полностью.

Она оставила ставни и подошла ко мне. Подоткнула мне простыню и выключила свет.

– Тебе станет лучше, Эффи, – сказала она. – Все будет хорошо.

Но сегодня днем мы вернулись к холодной войне. Да, я позволила ей заботиться обо мне, но я ведь тогда была в нетрезвом виде. Это не значит, что сегодня утром мы забудем все проблемы, и у нас снова воцарит мир. Всё осталось по-прежнему.

Я приплелась на кухню, чувствуя себя совершенно дерьмово. Мама сидела за столом, спиной ко мне. У меня кружилась голова. Я выпила апельсинового сока с тремя таблетками аспирина и взяла запасной комплект ключей.

– Я ухожу.

Мама оторвала взгляд от разговорника, который она изучала, к слову сказать, бесполезно, потому что она не сказала еще ни единого ебаного слова по-итальянски с тех пор, как мы приехали.

– Куда?

– Просто подышать воздухом. Возможно, еще я схожу к как-там-ее-зовут?

– Флоренс? – сказала мама. – Я могу пойти с тобой.

– В таком случае, я пойду в интернет-кафе, – сказала я спокойно.

– Что, черт возьми, с тобой такое? – мама сердито откинулась в кресле.

– Я просто хочу быть одна. Понимаешь?

Я вела себя по-свински, и она этого не заслуживала. Но мне же надо было поддерживать репутацию.

– Тогда, может, ты захочешь присоединиться к нам чуть позже? – без обиды в голосе спросила она, закрыв свою книгу и налив себе еще кофе.

– К нам?

– Альдо пригласил меня – то есть нас – на экскурсию по какой-то небольшой части Венеции, – сказала она. – Вроде она называется Лидо.

– Понятно, – я удерживала себя от того, чтобы не пнуть ее стул. – Хорошо, почему бы и нет?

Мама улыбнулась и закурила.

– Отлично. Я бы не отказалась немного подышать свежим морским воздухом. Мы выбрали самое жаркое время года для поездки в этот хренов средиземноморский город. Неудивительно, что все местные жители свалили в деревни. Ну, что ж...

Она начала складывать вещи в сумочку: солнечные очки, кошелек, телефон. Косметику.

– Он славный, правда ведь? Добрый и внимательный.

«И он мой, – подумала я. – Никак не твой».

В дверь громко постучали.

Мама посмотрела на часы.

– Черт, я и не думала, что уже так поздно. Это, должно быть, Альфредо.

– Я впущу его, – сказала я, бросаясь прочь из кухни.

Когда я открыла дверь в нашу квартиру, Альдо стоял там с Флоренс. Она держала его под руку.

– Здравствуй, дорогая, – лучезарно улыбнулась мне она. – Надеюсь, ты не возражаешь против компании старой леди?

Я пришла бы в бешенство, если бы на её месте была любая другая женщина. Но Флоренс может очаровать даже птиц на гребаных деревьях. И ещё – она может составить компанию маме. Прекрасно.

– Конечно, нет, – сказала я. – Чем больше народу, тем веселее.

Когда мы спускались по лестнице, мама шла впереди, а Альдо повернулся ко мне.

– Лидо – необыкновенное место, Эффи, – сказал он. – Это тоже часть Венеции, но совсем другая. Особенно отличается архитектура. Там много потрясающих изысканных зданий. Правда, англичане сказали бы, что сейчас это больше похоже на выцветший гламур.

– Мне кто-то говорил, что это жутковатое место. Это там снимали "Смерть в Венеции"? – я бросила на него озадаченный взгляд. – Фильм Лукино Висконти. Очень волнительный.

– И книга тоже, – вмешалась мама. – О писателе, который влюбился в молодого парня.

Готова поспорить, что она вычитала это в своем ебаном путеводителе сегодня утром.

Но несмотря на это, мне хотелось как можно скорее оказаться там. Само название Лидо звучало как место, где реальное становится нереальным. И это мне подходит. Мы взяли водное такси на остров, и соленый воздух медленно забирал у меня головную боль. Мы мчались от Венеции, я оглянулась посмотреть на город, который был как бы окутан жарой.

Мама, видимо, думала, что она в грёбанной Дольче Вите с её повязкой на голове и солнечными очками. Ветер раздувал её волосы во все стороны. Я ухмыльнулась ей в спину. Когда мы прибыли, Альдо повёл нас на ланч в шикарный отель неподалеку от воды. Изумительное здание, стены которого были покрашены в персиковый и золотистый, где вещи выглядели так, как будто они оказались во временной ловушке.

И люди тоже вели себя так, как будто они из прошлого. Я мысленно обматерила парня, который вёл нас нашему столику, нагнувшись чуть ли не до земли. Как только мы сели, я снова встала.

– Куда ты? – спросила мама.

– В туалет, – сказала я, не глядя на неё. Мне нужно было взять себя в руки. В уборной я запрыгнула на одну из раковин и сидела некоторое время, разминая в свободной руке мыло и таращась на всех входивших.

Они все неловко отворачивались. Это не моя вина, что я вывожу их из себя. Я же не делаю ничего плохого.

– О, ну наконец-то! – сказал Альдо, улыбнувшись, когда я вернулась. – Я уж удивился, куда ты пропала.

– Я просто осматривалась, – ответила я, наливая себе большой бокал вина. – Милое местечко.

– И правда. Я останавливался здесь только раз, в брачную ночь.

– Я удивлена тем, что вы смогли сюда вернуться, – сказала мама.

– Наоборот, у меня тут очень счастливые воспоминания.

Я залпом выпила свой стакан и налила еще один. Сняла лодку с мели, как сказал бы мой папа.

– Эффи, помедленнее, – сказала мама.

Я проигнорировала ее и выпила огромный глоток вина. Это вино мне понравилось больше. Я потихоньку начала пьянеть. Я попросила официанта принести то же самое еще раз.

– Эффи, – сказала мама таким тоном, как будто просила маленького ребенка убрать пальцы от розетки.

– Ой, расслабься, мам, – сказала я. – Не парься, выпей еще вина.

Я неловко налила вина сначала в её стакан, затем в Альдо, а потом и Флоренс. Затем в свой. Я чувствовала себя так, как будто парила над столом и смотрела через сощуренные глаза на Альдо, пытавшегося завязать разговор с мамой, которая ела свои спагетти болоньезе.

Мда, мам, ты такая рисковая. Ладно хоть не заказала яйцо и чипсы и сидела бы довольная. Флоренс поймала мой взгляд и улыбнулась так, как будто она всё знала. Звук аплодисментов привел меня в чувство. На другом конце комнаты какой-то парниша в белом костюме сел за пианино, отбросив назад "хвостики" своего фрака, как обычно делают все пианисты.

Я слишком громко рассмеялась, и несколько людей уставились на меня с нахмуренными лицами. Идите нахуй. Пианист начал играть песню Билли Холидей "Где же ты, мой любимый?" Одна из моих любимых, хотите верьте, хотите нет. Я наклонилась вперед, положив руки на колени, и уставилась в свой стакан, вдыхая сладкий запах вина и напевая про себя.

– Прекрасная песня, – сказала Флоренс. – Навевает воспоминания.

Я подняла глаза и посмотрела на неё.

– Выпьем за неловкие ситуации, а, Эффи? – прошептала она. Я подняла свой стакан, но умудрилась расплескать всё вино по столу. Мама выглядела сконфуженной.

– Про какую неловкую ситуацию вы говорите? – спросила она, широко раскрыв глаза. Я вяленько улыбнулась ей.

– Да ничего особенного, Антея, – сказала Флоренс, накрывая её руку своей. – Мы же все здесь друзья.

Да, конечно, Флоренс, давай, разыгрывай из себя глупенькую старушку.

– Как тебе твой стейк, Эффи? – спросил Альдо. Я даже забыла, что он тут.

– Так, хватит, – вдруг сказала мама, отодвигая мой стакан. – Завтра у тебя опять похмелье будет. Лучше ешь.

Я как раз хотела отобрать у нее стакан, но тут пианист начал играть новую песню. Я эту песню не узнала, зато Флоренс всплеснула руками так, как будто у неё случился музыкальный оргазм.

Я встала и начала кружиться и танцевать с закрытыми глазами.

– Господи, сядь, – прошипела мама. Проигнорировав её, я взяла Альдо за руки.

– Потанцуй со мной, – сказала я, стараясь поднять его. Он так приятно пах. Альдо рассмеялся.

– Думаю, итальянское вино для тебя слишком крепкое.

Он аккуратно освободил свои руки от моих, и я почувствовала, как перед глазами всё плывет. Я напилась сильнее, чем я думала. Я села на пол и рассмеялась. Я чувствовала руки мамы на моих плечах. Она прошептала мне в ухо:

– Поднимайся сейчас же. Всё будет хорошо, только для начала тебе надо встать. Ты же себя позоришь.

– Я просто танцую, – сказала я. – Не порть мне веселье.

Его губы, его руки, мой черноглазый мальчик. Потом Альдо подошёл и встал позади меня на колени.

– Позволь, я помогу тебе подняться, Эффи, -сказал он. – Ты, кажется, упала.

Он ухватился за мои локти и попытался поднять меня, но ему удалось лишь поднять мои руки выше головы. Это меня насмешило. Пока я пыталась подняться, появился официант и спросил по-английски:

– Может, вашей дочери принести стакан воды?

– Дочери?! – рассмеялась я громко. – Да, пусть так. Он мой папочка. Он любит шлепать меня, когда я себя плохо веду, но если я притворяюсь лапочкой, то получаю за это неплохую награду.

– Эффи! – сказала мама. Она закрыла лицо руками. Так ей и надо. – Боже мой, нас же отсюда выгонят.

Я взглянула на Флоренс. Из всех присутствующих я чувствовала себя виноватой только перед ней, но она смотрела на меня с доброй улыбкой на лице. Что за игру она ведет? А потом мамино предсказание сбылось и нас выгнали. Какие-то англичане на нас пожаловались. Как будто мне на них не насрать.

Как только мы вышли наружу, мама повернулась к Альдо и сказала:

– Прошу прощения за Эффи. Я не знаю, что на неё нашло."

Я помахала руками перед её носом. Я была так зла. Так хотелось схватить её за волосы и несколько раз ударить головой о стену. "

– Привет? Я вообще-то здесь, – крикнула я .

Мама отвернулась от меня:

– У тебя воняет изо рта, – сказала она.

– Какое тебе дело? – пробормотала я. – Пытаешься впечатлить его, неправда ли? Отвали от меня.

– Я бы с удовольствием, – сказала она, её лицо стало красным. – Но к счастью или к сожалению, я твоя мать и не могу оставить тебя в таком состоянии.

Как трогательно. Я не знала, что еще сказать. Я сижу на тротуаре, хочу взять всё ещё наполовину полную бутылку вина, которую сперла со стола. Движение заставило меня взглянуть вверх. Флоренс споткнулась об меня.

– Ох дорогая, – сказала она. – Я чувствую себя немного нехорошо. Слишком много вина выпила. Антея, дорогая, не отведешь меня домой?

– Конечно, – сказала мама. – Мы все пойдем домой. Тебе точно не нужна помощь? Стоит ли нам найти доктора?

– Ох, нет, не адо. Мне просто нужны мои таблетки и кровать. И нет нужды вам всем прерывать свой отдых. Я уверена, Альдо будет не против присмотреть за Эффи.

Она посмотрела на Алдо, который быстро сказал:

– Конечно... Эффи и я останемся и выпьем много чёрного кофе и съедим кучу пирожных.

– Тогда решено, – сказала Флоренс. Она что, сейчас мне подмигнула или мне показалось? Гребаная старая выпендрежница. Мама взяла Флоренс за руку и повернулась к Альдо:

– Мне жаль, что сегодняшний день так закончился, – сказала она. – Я так ужасно себя чувствую.

– Бросьте, – ответил Альдо. – Не волнуйтесь.

Я прямо чувствовала, как мама на меня смотрит, но отказывалась встретиться с ней глазами. Когда я наконец подняла взгляд, мама и Флоренс уже удалялись в направлении от нас.

Альдо сел рядом со мной, положив руки на колени.

– Ну и шоу ты устроила, – сказал он. Я посмотрела на его лодыжки и и ноги в мокасинах. – Эффи?

– Что?

– Я сказал, что ты устроила неплохое шоу.

Я пожала плечами и закурила, после чего меня сразу же затошнило. Но это скоро пройдет.

– У тебя... У тебя что, какие-то проблемы? – спросил Альдо, даже не догадываясь о том, что он и есть причина.

– Проблемы? – рассмеялась я фальшиво. – Ну да, есть кое-что.

– Если хочешь, можешь мне рассказать.

– Ты этого знать не захочешь. И это всё фигня, – сказала я. – Я просто хочу кое-что забыть.

Хотя на улице стояла жара, я задрожала. Альдо придвинулся ближе ко мне. Он снял куртку и надел ее на меня.

– Алкоголь понижает температуру тела, – сообщил он.

Он вытащил у меня сигарету из кармана.

– Я думала, ты не одобряешь курение?

– Да. Это просто небольшая шалость бывшего курильщика, – сказал он, зажигая сигарету. Он затянулся и выпустил дым. Его рука слегка дрожала, когда он отдавал мне зажигалку.

– Я должен сказать, что я... тобой недоволен, Эффи, – сказал он, смотря не на меня, а куда-то вперёд.

– Что ты имеешь ввиду? – я пыталась звучать как можно более безразлично. Когда он повернул своё лицо ко мне, мой взгляд опустился на ремень его брюк. Я подумала о его члене у меня во рту, о том, как я залажу на него, чувствуя как его член заполняет мою киску. Остановись, Эффи. Не делай ничего глупого. Альдо покачал головой, погасил свою сигарету и встал.

Он протянул руку, чтобы поставить меня на ноги и когда это у него получилось, он обнял меня.

– Бедная Эффи,– сказал он. Я положила голову ему на грудь, вдохнула его запах и услышала, как бьётся его сердце. Я изогнула спину так, что моя грудь давила на его руку, потом вытянула свою руку вниз и положила на его промежность.

Он не оттолкнул меня сразу, он подождал немного. В это время я умпела получить всё, что мне нужно. Ощущение его твёрдости от моего прикосновения.

– Ты немного пьяна,Эффи, – сказал он тихо. – Это не то, чего ты хочешь.

– Ты не знаешь чего я хочу, – сказала я. – Не имеешь никакого понятия.

– Может и нет, – Альдо взял другую сигарету и закурил. – Неважно, хочешь ты этого или нет, сейчас я собираюсь купить тебе крепкий кофе и что-то очень сладкое покушать.

Он застегнул свою куртку, надетую на меня.

– Идём. Тебе станет намного лучше, обещаю.

Week Two. Naomi

Понедельник, 10 августа. Бристоль, клуб "Пещеры

– Я слышала, ты тут затеял сексуальный марафон, – сказала я Куку, который пронесся около меня, ища очередную жертву для бездумного траха. – Знаешь, давай на секунду забудем про то, что я больше членами не интересуюсь. Дак вот – я никогда, слышишь, никогда, даже через миллион лет, даже если настанет ледниковый период, даже если мы останемся последними двумя людьми на всем свете, и только секс с тобой спасет меня от того, чтобы меня сожрал какой-то новый вид вирусной бактерии, даже тогда я не позволю, чтобы твой член хотя бы прикоснулся ко мне. Всё ясно?

– Тебе же это нравится, – сказал Кук, доставая из заднего кармана наполовину выкуренный косяк. – Если бы я перестал к тебе клеиться, Кэмпбелл, ты бы с ума сошла.

Он застегнул свою куртку, один рукав который был весь изодран.

– Ой, малыш, тебе нянечка нужна, – просюсюкала я и провела пальцем по рваному шву. – А не девушка для секса.

– Иди нахуй, – сказал он мне с улыбочкой. – Давай лучше сходим покурим?

Тут я заметила Джей Джея, который сидел один за столиком.

– Не, я лучше пойду перекинусь парой слов с Джеремайей, – ответила я ему. – Будет приятно наконец-то поговорить со взрослым умным человеком.

– Ну покедова, мадмуазель, – Кук направился к выходу. – Увидишь Фредерика, скажи ему, что я его искал. Передай ему, что мне надо с ним поболтать насчет нашего соревнования. Которое он, как обычно, продует.

– Меня к этому не примешивай. Ваше соревнование необычайно унылое и глупое, – сказала я. – Я ему просто скажу, что ты его искал, а про соревнование скажешь сам.

Я смотрела на Кука до тех пор, пока он не скрылся за дверью, а затем направилась к Джею. Я пошла в клуб, чтобы наконец-то расслабиться. Чтобы ненадолго забыть про отсутствие моей девушки рядом со мной. Но отдохнуть не получилось – я поймала себя на том, что постоянно выискиваю её в толпе глазами. Бля, это же смешно. Я сама не своя.

Вдруг кто-то толкнул меня локтем в спину. Это был Джей Джей.

– Хочешь, фокус покажу? – сказал он с энтузиазмом, запуская руки в карманы.

– Нет, Джей Джей. Не хочу, правда. – Я вытащила одну из его рук из кармана. – Пошли лучше где-нибудь посидим.

– Не понял? – спросил он с удивлением.

– Да просто поболтаем, – рассмеялась я. – Я не собираюсь тебя клеить.

Джей последовал за мной к столику у стены. На диванчике около этого столика уже расположилась какая-то парочка, лапающая друг друга во всех местах. Я похлопала девчонку по плечу, просверлила её своим убийственным взглядом, и парочка подвинулась, чтобы освободить нам место.

Джей Джей выглядел взволнованным.

– Что эта за херню тут Кук нес насчет сексуального соревнования? – спросила я. – В смысле, зачем ему это нужно? Поплакал бы чуток из-за Эффи, как все нормальные люди, и успокоился бы.

– Да, – сказал Джей. – С этим соревнованием он конкретно перегнул палку.

Кук возник перед нами из ниоткуда вместе с какой-то девчонкой на буксире. Он посадил её на диванчик прямо напротив нас с Джей Джеем и не преминул тут же засунуть свой язык ей в горло. Очень мило, Кук. Ты просто сама нежность.

Джей Джей уставился на них.

– Он был с этой же девушкой тут, только на прошлой неделе. Я узнал татушку-змейку у неё на ноге. Может, мы лучше куда-нибудь пересядем?

– Никуда я не пойду. Давай просто притворимся, что их тут нет, – сказала я, до сих пор держа в руках наполовину полный стакан теперь уже теплой водки с тоником. Я отхлебнула большой глоток. Джей Джей прихлебывал воду из стакана.

– Почему ты не пьешь алкоголь,Джей? – спросила я.

Он посмотрел на меня и быстро отвел взгляд.

– Мне вкус не нравится, – ответил он.

– Ой ли?

Джей нервно улыбнулся.

– Ну, это одна из причин, – он сделал еще глоток воды. – Что ж, Наоми...

Я перебила его, решив облегчить его страдания:

– Джей Джей, я знаю о том, что произошло между тобой и Эмили, и я на тебя не злюсь.

Он взглянул на бутылку в своих руках и начал теребить этикетку на ней.

– Не злишься? В смысле... Это хорошо, я рад. Это был скорее акт благотворительности. Естественно, с её стороны.

Я наблюдала, как он нервно вертел в руках бутылку.

– Ты ей нравишься, – сказала я. – Она мне не жаловалась, ну... ты знаешь, про...

Джей Джей вдруг резко покраснел.

– Неважно, – пробормотал он. – Я привык, что ко мне относятся свысока, Наоми.

– Чёрт. Нет, Джей Джей. Я не отношусь к тебе свысока. Ты умнее всех нас вместе взятых, – сказала я, с каждой секундой всё больше чувствуя неловкость. – Ты действительно думаешь, что если трахать подряд все, что движется, ты станешь хоть капельку особенным?

Я многозначительным взглядом указала ему на Кука.

– Думаешь, трах принесет тебе счастье?

– Ну, я хотя бы удовлетворил свои плотские желания, – сказал Джей, наконец-то выпуская из рук бедную бутылку.

– И почувствовал бы себя нормальным, – кивнула я.

Я его понимала. Я знала, каково это – чувствовать себя так, как будто все вокруг сговорились и разыгрывают тебя, а ты один не в курсе, как дурак. Да я себя всю жизнь так чувствую.

– У тебя всё будет хорошо, – сказала я ему. – Я обещаю.

У Джей Джея на лице появилось что-то похожее на улыбку.

– Хотелось бы надеяться, – вздохнул он и вдруг перевел взгляд на диванчик, стоящий напротив. – Мы тут забыли про кое-кого...

Кук уже преуспел в своих начинаниях. Его рука была засунута в ширинку девчонки, и та стонала от удовольствия и терлась об его колени. Джей Джей и я обменялись изумленными взглядами. В это время чья-то фигура возникла перед нами.