Текст книги "Внезапный удар"

Автор книги: Автор Неизвестен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 17 страниц)

ВЪ ГОЛЛАНДІИ.

Генералъ Швереръ, сухой старческой рукой сжималъ радіотелефонную трубку такъ, что склеротическія вѣны на его рукѣ напухли. Онъ доказывалъ, требовалъ и просилъ, но командованіе оккупаціоннымъ корпусомъ ему отказывало, такъ какъ не было средствъ дать генералу резервы въ срокъ, который онъ считалъ рѣшающимъ – два-три часа.

Швереръ прервалъ разговоръ на полусловѣ и не глядя, швырнулъ трубку. Осколки ибонита разлетѣлись по столу. Это было выходомъ для старческаго раздраженія, но не для частей его войскъ. Появленіе десанта ставило подъ угрозу полнаго окруженія сѣверныя группы оккупаціоннаго корпуса.

Въ дверь кабинета генерала вошелъ запыленный мотоциклетистъ и передалъ срочное донесеніе:

«На равнинѣ въ двадцати километрахъ отъ Шнейкъ эскадрильи тяжелыхъ десантныхъ аппаратовъ англичанъ вновь появились подъ охраной истребителей. Веду бой съ легкими частями десанта англичанъ, высадившагося ночью. Полковникъ Блуменау».

Швереръ распорядился подать машину и перевести штабъ на фольваркъ въ восьми километрахъ отъ разбитой англійскими подрывными командами желѣзной дороги.

Выйдя на крыльцо, онъ невольно поднялъ голову и услышалъ шумъ авіаціонныхъ моторовъ. Швереръ зналъ, что въ его распоряжевіи не имѣется ни одного аппарата. Значитъ, это были англичане. Онъ видѣлъ какъ отъ аппаратовъ отдѣляются черныя точки парашютистовъ. Во мглѣ утра видны были сотня точекъ. Онѣ стремительно падали. Ни одного раскрытаго парашюта. Точно люди рѣшили разбиться о поверхность земли. Но вотъ какъ по командѣ на одномъ и томъ же разстояніи отъ сѣверной поверхности земли надъ точками раскрылись парашюты. Ихъ стремительное паденіе перешло въ плавный полетъ. Противникъ спускался увѣренно выбирая направленіе.

Генералъ приказалъ бросить къ мѣстамъ приземленія парашютистовъ кавалерійскій полкъ собственной охраны и эскадронъ связи.

За спиной генерала началась суета. Никто не могъ опредѣлить разстояніе до мѣста высадки. Указывались самыя различныя дистанціи, которыя колебались отъ десяти километровъ до одного.

Генералъ презрительно пожалъ плечами офицеръ безъ глазомѣра, не офицеръ.

Онъ взялъ протянутую карту изъ рукъ адъютанта. Выпуклый старческій ноготь вдавилъ на ней три черныхъ креста – мѣста предполагаемой имъ высадки трехъ головныхъ десантовъ, отрядовъ генерала Холидей. Къ крыльцу подошелъ броневикъ и генералъ уѣхалъ въ сопровожденіи адъютанта.

Шоссе смѣнилось проселочной дорогой, потомъ пошли луга, потомъ пахоть, затѣмъ маленькій лѣсъ. Лавируя между деревьями, броневикъ шелъ лѣсными прогалинами. Генералъ приказалъ ѣхать къ новому расположенію своего штаба кратчайшимъ путемъ.

– Мы рискуемъ попасть въ руки десанта, – сказалъ адъютантъ нерѣшительно.

Швереръ упрямо приказалъ ѣхать черезъ названныя имъ точки. Броневикъ пробирался сквозь кусты, переѣзжая черезъ ручьи. Отъ неожиданнаго грохота машина, вдругъ, загудѣла. Шоферъ поспѣшно опустилъ заслонку передъ глазами. Стрѣлкой захлопнулъ верхній люкъ. По броне загремѣла вторая пулеметная очередь.

Броневикъ остановился. Командиръ машины, безусый офицеръ, внимательно присмотрѣлся и показалъ генералу на опушку лѣса: кустарникъ шевелился. Кустики двигались навстрѣчу брневику. По бронѣ опять застучали пули. Машина задрожала отъ выстрѣловъ своихъ пулеметовъ. Оглушенный Швереръ схватился за голову. Грохотъ былъ нестерпимъ.

Стараясь перекричать шумъ, генералъ приказалъ двигаться вдоль стрѣляющей цѣпи десанта.

– Если у нихъ есть бронебойныя пули, вы рискуете жизнью, ваше превосходительство, – крикнулъ командиръ.

Швереръ упрямо крикнулъ, стараясь перекричать гулъ.

– Я приказываю вдоль цѣпи.

Броневикъ двинулся. Командиръ коснулся плеча генерала и придвинулъ перископъ къ его глазамъ: перископъ медленно повернулся. Спереди и сзади броневика ползущіе кусты поворачивались. Еще черезъ секунду кусты поднялись. Англійскіе солдаты обѣгали машину. Командиръ, не справляясь больше съ желаніемъ генерала, направилъ броневикъ въ еще не сомкнувшійся интервалъ кольца. Наперерѣзъ бѣжалъ солдатъ въ синемъ комбинезонѣ. Броневикъ мчался прямо на него. Человѣкъ не останавливался. Командиръ броневика на ходу далъ по нему очередь изъ пулемета. Солдатъ упалъ на колѣни. Онь поднялъ надъ головой руки и швырнуль навстрѣчу машинѣ связку гранатъ. Шоферъ панически завертѣлъ колесо руля.

Пламя разрыва метнулось сбоку. Осколки загремѣли по бронѣ. Генералъ невольно втянулъ голову въ плечи. Командиръ въ башнѣ продолжалъ стрѣлять изъ пулемета.

Броневикъ мчался перелѣскомъ. Онъ выскочилъ въ интервалъ окруженія и быстро пошелъ полемъ. Путь былъ какъ будто чистъ.

Шоферъ прибавилъ газъ, намѣреваясь выѣхать на извивавшееся вблизи шоссе, когда командиръ пронзительно крикнулъ:

– Стопъ.

Отъ рѣзкаго торможенія генералъ ударился лицомъ о переднюю стѣнку.

Изъ придорожной канавы матово поблескивали стальные шлемы. Когда броневикъ остановился, изъ канавы выскочили люди. На нихъ были синіе комбинезоны и стальные шлемы тарелками.

– Англичане, – успѣлъ крикнуть командиръ.

Мелькнули гранаты. Около самаго броневика грянули разрывы. Острый запахъ порексилиновыхъ газовъ ворвался въ узкую бойницу. Командиръ закрылъ лицо руками и молча, какъ мѣшокъ, свалился на сидѣнье.

Броневикъ заднимъ ходомъ отходилъ къ лужайкѣ. Тамъ онъ развернулся и помчался въ промежутокъ между цѣпью парашютистовъ и этихь новыхъ, какъ изъ подъ земли выросшихъ англичанъ. Но ему удалось проѣхать не больше километра, – путь преградили пулеметы. Пули стучали по бронѣ, какъ молотки. Замѣнившій убитаго командира унтеръ-офицеръ больше не хотѣлъ встрѣчаться съ гранатами. Онъ сразу повернулъ машину и поѣхалъ въ новомъ направленіи.

Изъ-за куста вслѣдъ машинѣ взметнулась граната, за ней вторая. Броневикъ, накренился, и генералъ почувствовалъ какъ усилилась тряска. Онъ вопросительно посмотрѣлъ на унтеръ-офицера.

– Навѣрно сорвало шину. Ѣдемъ на ободѣ.

– Держитесь къ аэродрому, —крикнулъ Швереръ. – Это ближе всего

Машина вышла въ поле. Вдали показался аэродромъ.

Машину трясло и бросало такъ, что генералъ нѣсколько разъ больно ударился головой.

Вдругъ командиръ снова закричалъ:

– Стопъ.

По краю аэродрома цѣпочкой бѣжали люди въ синихъ комбинезонахъ. Вокругъ нихъ земля вскидывалась пылью винтовочныхъ и пулеметныхъ попаданій. Они все бѣжали, когда надъ ангарами взметнулся столбъ пламени и повалилъ густой черный дымъ.

Командиръ броневика пріоткрылъ бойницу.

– Повидимому и тамъ противникъ.

– Повидимому, – невозмутимо отвѣтилъ Швереръ.

– Куда прикажете ѣхать?

Шверерь молчалъ. Накренившійся броневикъ тяжело бѣжалъ по проселочной дорогѣ.

ВЪ ШТАБѢ АНГЛІЙСКАГО ДЕСАНТА.

Эленъ возилась съ устройствомъ своего маленькаго врачебнаго пункта въ комнатѣ лазарета штаба Шверера, когда ее спѣшно вызвали на аэродромъ къ отцу.

Передъ генераломъ Холидей, между двумя солдатами десанта, стоялъ голландецъ. Рядомъ съ нимъ высокій, краснощекій офицеръ-переводчикъ. Къ этой группѣ не спѣша подошла Эленъ, желая спросить отца о томъ, гдѣ ей будетъ отведена комната для лазарета.

– Этотъ малый, – сказалъ генералъ Эленъ, – несетъ какую-то ерунду, но очень похожую на правду. Будто около его фольварка сѣлъ англійскій парашютистъ и сломалъ ногу.

Эленъ подозрительно посмотрѣла на голландца.

– Этого не можетъ быть. Въ нашемъ десантѣ нѣтъ ни одного человѣка съ переломомъ, а по произведенной перекличкѣ врачами всѣ налицо.

– Но парашютистъ, – недоумѣнно разводя руками, отвѣтилъ генералъ Холидей, – совершенно точно сказалъ, что если это англійскій десантъ, то лучше всего, если доложатъ генералу и назвалъ мою фамилію.

– Странно... Кто-бы это могъ быть?

– Кто-бы ни былъ, мы должны ему помочь. Бѣги сейчасъ, Эленъ, къ врачу Гарди и вмѣстѣ съ нимъ въ сопровожденія вотъ этого голландца поѣзжай на взятой у нѣмцевъ машинѣ. Да, незабудь взять конвой.

– Зачѣмъ конвой?

– Мало-ли, что здѣсь можетъ быть...

Эленъ махнула рукой и, повернувшись къ голландцу, сказала, обращаясь къ переводчику.

– Спросите, переломъ ли ноги у парашютиста.

Офицеръ быстро перевелъ голландцу вопросъ Эленъ и началъ переводить отвѣтъ.

– У парашютиста не только переломъ ноги, но онъ немного и обгорѣлъ.

Эленъ переглянулась съ отцомъ.

– Странно, обгорѣлъ?!..

Голландецъ продолжалъ что-то говорить. Офицеръ переводилъ.

– Онъ потому обгорѣлъ, что падалъ съ горящаго аэроплана.

Генералъ разсердился.

– Что-жь онъ раньше, идiотъ, не говорилъ.

– Отецъ, – испуганно вскрикнули Эленъ, – тогда это можетъ быть только Макдональдъ.

– Ну, кто-бы тамъ ни былъ, доставить сюда.

Пославъ санитара за врачомъ, Эденъ побѣжала къ машинѣ. стоявшей за угломъ на шоссе. Мысли вихремъ неслись въ головѣ: упалъ съ горящаго аэроплана, назвалъ фамилію отца. Она боялась думать.

Голландца посадили къ шоферу, чтобы показывалъ дорогу. Машина помчалась. По словамъ крестьянина, упавшій летчикъ спрятанъ въ кустахъ близъ дорога, до него не больше пяти километровъ.

Мимо машины замелькали поля. Начался рѣдкій лѣсъ. Свернули съ шоссе, мимо замелькали рѣдкія деревни. Крестьянинъ увѣренно показывалъ направленіе.

Эленъ не замѣчала пути. Она путалась въ догадкахъ:

«Кто же? Кто, наконецъ?» ..

Вдругъ шоферъ рѣзко затормозилъ и повернулъ въ кусты. Сучьи и вѣтки захлестали по лицамъ сидящихъ. Впереди по дорогѣ навстрѣчу автомобилю медленно шелъ броневикъ. Онъ часто останавливался, точно прислушиваясь.

Прежде чѣмъ кто-либо могъ помѣшать, голландецъ мѣшкомъ вывалился изъ машины и нырнулъ в кусты.

– Ловушка, – мелькнула мысль у Эленъ.

Шоферъ искалъ глазами мѣста, гдѣ можно было-бы повернуть машину. Эленъ вцѣпилась ему въ плечо.

– А раненый?

Она выскочила изъ автомобиля. Шоферъ коротко бросилъ помощнику.

– Пулеметъ.

Солдатъ вытащилъ ручной пулеметъ и поставилъ его на треножникъ. Лежа въ кустахъ шоферъ перекинулъ со спины гранатную сумку. Эленъ протянула руку.

– Дайте.

Солдатъ укоризненно покачалъ головой.

– Вѣдь вы же сестра, нельзя. – И, повернувшись къ помощнику, бросилъ: – Приготовь связку изъ трехъ гранатъ. Бросай послѣ меня.

Броневикъ подошелъ. Онъ двигался съ большимъ креномъ налѣво. Приблизившись къ концу лѣска и точно обрадовавшись, прибавилъ газу. Когда онъ поворачивая уже къ опушкѣ, шоферъ взмахнулъ гранатами. Эленъ, открывъ ротъ, прижалась къ землѣ...

Изъ подъ передней части броневика взметнуло пламя. Воздухъ рвануло взрывомъ. Черезъ долю секунды разорвались гранаты помощника. Ихъ взрывъ подкинул переднюю часть искалѣченнаго броневика. Колеса разъѣхались вь стороны, какъ ноги раненаго звѣря. Концы перебитой оси уперлись въ землю. Башня броневика загрохотала выстрѣлами. Видно было, какъ отъ стрѣльбы пулеметовъ дрожатъ разошедшіеся листы брони.

Огонь велся наугадъ. Чувствовалось, что нѣмцы предполагали, что противникъ лежитъ гдѣ-то совсѣмъ близко, за спинами англичанъ съ деревьевъ клочьями летѣла кора. Высокое дерево качнулось и упало, срѣзанное пулями.

Броневикъ вдругъ замолчалъ. Дуло пулемета начало медленно поворачиваться, шаря по лѣсу, дало нѣсколько короткихъ очередей и смолкло. Прошло нѣсколько минуть. Тишину лѣса снова разорвалъ пулеметъ, броневикъ открыл огонь.

Пригнувшись къ землѣ, шоферъ бросилъ гранату, целясь въ башню. і

Пулеметъ на мигь умолкъ. Потомъ перемѣнилъ прицѣлъ и, нащупывая залегшихъ въ кустахъ англичанъ, стал давать короткія очереди. Пули ложились ближе. Рядомъ затрещалъ ручной пулеметь помощника шофера. Слившись въ одинъ гулъ, выстрѣлы трещали до боли въ ушахъ.

Шоферъ вновь приготовилъ гранату и, тщательно прицѣлившись, бросилъ. Взрывъ получился какой-то особенно глухой, точно ударили по большому мѣдному баку. Когда прошелъ звонъ въ ушахъ, Эленъ замѣтила, что строчитъ только одинъ пулеметъ совсѣмъ близко надъ ухомъ. За желтымъ облачкомъ гранатнаго разрыва, она увидала свороченный въ сторону стволъ пулемета на броневикѣ. Давъ нѣсколько очередей, ручной пулеметъ замолкъ. Шоферъ еще бросилъ одну гранату и выскочилъ изъ кустовъ, на ходу вынимая изъ кобуры револьверъ.

Броневикъ молчалъ. Когда съ трудомъ англичане открыли бронированную дверцу, изъ нея вывалился трупъ офицера. Быстро осмотрѣвъ, докторъ и Эленъ убѣдились что онъ убитъ осколкомъ гранаты. Въ башнѣ застрялъ въ странной позѣ лейтенантъ, у шофера броневика была перебита шея и кровь хлестала ручьемъ на воротникъ мундира. Въ глубинѣ на полу стоналъ еще одинъ военный. Эленъ наклонилась, чтобы посмотрѣть. Поджавъ подъ себя ноги и безпомощно перебирая пальцами рукъ, лежалъ старикъ съ сѣдыми усами и богатымъ серебрянымъ шитьемъ на воротникѣ.

– Нужно вынести на воздухъ, тамъ есть еще одинъ живой, – сказала Эленъ, обращаясь къ доктору.

Съ большими предосторожностями вынесли раненаго сѣдого офицера изъ броневика и положили рядомъ у канавы. Весь низъ мундира подъ распахнутой шинелью былъ теменъ отъ крови. Судорожно сжимая пальцы сѣдой офицеръ бормоталъ. Среди неразборчивыхъ фразъ Эленъ разобрала.

– Въ чемъ-то мы просчитались,  здорово просчитались

Докторъ, растегнувъ мундиръ, дѣлалъ перевязку.

Изъ кустовъ выбѣжалъ запыхавшійся крестьянинъ. Радостно улыбаясь, онъ что-то говорилъ по голландски, показывая пальцами на югъ и все время выставляя два пальца передъ шоферомъ, говоря: километра, километра. Положивъ раненаго на заднее сидѣнье, автомобиль двинулся по указанному крестьяниномъ направленiю.

ЛУЧШЕ СМЕРТЬ, ЧѢМЪ ПЛѢНЪ.

Когда голландцы ушли, лейтенантъ О’Коннель лежалъ нѣкоторое время неподвижно. Боль утихла, хотя нога сильно распухла.

Лежать было удобно. Крестьяне сунули О’Коннель подъ голову кучу мягкихъ листьевъ. Отъ нихъ пахло свѣжестью и сыростью. Около лица колыхалась желтѣющая трава. Время отъ времени по вершинамъ деревьевъ пробѣгалъ вѣтеръ. Она шумѣли ласково, не заглушая хлопотливыхъ птичьихъ голосовъ. Лѣсъ жилъ своей неторопливой жизнью, какъ когда-то уже сотни и тысячи лѣтъ тому назадъ. Жизнь эта была спокойной и уютной.

Сквозь шумы лѣса доносились звуки отдаленнаго боя. Сухо, отрывисто рвались гранаты, строчилъ пулеметъ. Скоро присоединились разрывы артиллерійскихъ снарядовъ. Сначала это было широкое бархатистое пѣнье шрапнелей, его смѣнилъ пронзительный визгъ бризантныхъ гранатъ. И вдругъ все стихло. Сквозь настороженную тишину О’Коннель услышалъ гудѣніе аэроплановъ. Ихъ не было видно, но прошли они совсѣмъ гдѣ-то близко. И тотчасъ же совсѣмъ рядомъ заукало, зазвенѣло. Это было знакомо. Авіаціонныя бомбы. Недалеко. Совсѣмъ недалеко. Прислушался. Между разрывами трепетали равномѣрные, такіе степенные голоса тяжелыхъ зенитныхъ пулеметовъ, и тоже совсѣмъ близко.

Усталость и нервная реакція брали свое. Подъ пѣніе птицъ, перемежающееся съ тарахтѣніемъ пулемета, О’Коннель задремалъ.

Но снова рванули воздухъ бомбы.

Лейтенантъ стряхнулъ дрему и приподнялся на локтяхъ.

За опушкой дрались. Здѣсь ему ничего не грозило. Онъ лежалъ какъ въ блиндажѣ. Именно отъ этого вдругъ стало тошно. Хочется туда. Вотъ, такъ лечь на животъ, взяться за рукоятку пулемета и тогда не будетъ мягкаго покоя сырыхъ листьевъ, будетъ бой.

Не слушаясь боли, которая цѣпко тянула за ногу, О’Коннель поползъ между деревьями въ сторону, противоположную той, съ которой его принесли крестьяне. Опушка была недалеко.

Лейтенантъ видѣлъ сквозь рѣдкія деревья небо и клубы чернаго дыма, но приблизиться къ послѣднімъ стволамъ было нелегко. Каждое движеніе заставляло скрипѣть зубами.

Прислонившись къ молодому деревцу, О'Коннель смотрѣлъ въ поле. По краю, укрытому лѣскомъ, стояли легкіе полевые ангары. Большинство ихъ горѣло. Нѣсколько аэроплановъ въ самыхъ необычныхъ положеніяхъ лежало на аэродромѣ, на крылѣ, вверхъ колесами или уткнувшись моторомъ, высоко задравъ хвостъ. Кое-гдѣ высились груды скрюченнаго металла, онѣ еще дымились. Изъ двухъ уцѣлѣвшихъ ангаровъ солдаты въ зелено-сѣрыхъ мундирахъ выводила машины. Это были небольшіе аэропланы-истребители.

Внезапно черное облако земли и дыма мощнымъ фонтаномъ взметнулось посреди поля и закрыло отъ О’Коннеля аэродромъ. Лейтенантъ понялъ, что это разорвалась бомба замедленнаго дѣйствія.

Когда дымъ разсѣялся, онъ увидѣлъ, что еще нѣсколько аэроплановъ лежатъ въ безпорядкѣ на аэродромѣ. Два или три ярко пылаютъ. Растерянно мечутся санитары.

Совсѣмъ недалеко отъ О’Коннеля два солдата торопливо тащутъ аэропланъ. Къ нему, застегивая на ходу крючки парашюта, бѣжалъ офицеръ. О’Коннель ясно услыхалъ слова приказанія. Говорили по нѣмецки. Офицеръ влѣзъ въ машину и поднялъ руку. Солдаты отбѣжали. Пропеллеръ бѣшено закрутился, но успѣлъ сдѣлать только нѣсколько десятковъ оборотовъ, какъ новый страшный взрывъ потрясъ воздухъ. Надъ головой взвизгнули осколки. О'Коннель испуганно пригнулся.

Когда онъ поднялся, въ ушахъ стоялъ туманный гулъ. Одинъ изъ солдатъ ничкомъ лежалъ у аэроплана, другой, сь трудомъ поднявшись, придерживая правой рукой окровавленную лѣвую, спотыкаясь побѣжалъ къ ангарамъ. Летчика не было видно. Аэропланъ стоялъ, работая въ холостую. О’Коннель смотрѣлъ на него какъ завороженный.

Лейтенантъ извиваясь ползъ на животѣ. Онъ старался влипнуть въ землю, чтобы остаться незамѣченнымъ въ открытомъ полѣ.

Исправный аэропланъ – полетъ къ своимъ, къ себѣ, въ старую Англію, домой, – мелькали одна за другой мысли въ головѣ О’Коннеля.

Лейтенантъ подползъ изъ подъ крыла и, ухватившись за скобы, подтянулся на рукахъ. Струи воздуха отъ пропеллера рвали одежду. Дѣлая усиліе, невольно оперся на обѣ ноги. Передъ глазами замелькали звѣзды, все пошло кругомъ, О’Коннель разжалъ руки и упалъ. Боль отъ паденія была нестерпимой. Стоило нечеловѣческихъ усилій и большого труда заставить себя начать все сызнова. На этотъ разъ удалось подтянуться настолько, что можно было достать вырѣзъ ступеньки въ фюзеляжѣ. Но какъ на зло онъ пришелся противъ раненой ноги. Сжавъ зубы до боли, О’Коннель оттолкнулъ мѣшающую ногу здоровой и вступилъ въ вырѣзъ.

Изъ пилотской кабины на него уставились расширенные отъ боли и удивленія глаза. Офицеръ вытянулъ руку съ револьверомъ навстрѣчу О’Коннелю.

Произошла короткая борьба. О’Коннель потерялъ сознаніе.

Когда онъ очнулся, то почувствовалъ, что глаза слиплись въ крови. Съ усиліемъ поднявъ вѣки, увидѣлъ, что лежитъ внутри аэроплана, рядомъ съ мертвымъ офицеромъ.

Лейтенанту казалось, что прошла цѣлая вѣчность пока онъ взгромоздился на сидѣнье. Отодвинувъ трупъ въ сторону, онъ взялъ руками раненую ногу ниже колѣна и сунулъ на педаль.

Пошевелилъ штурвалъ: элероны въ порядкѣ. Въ лицо черезъ передній козырекъ шли свѣжія струи воздуха отъ пропеллера. Повернувъ голову, лейтенантъ увидѣлъ на опушкѣ, изъ которой онъ только что выползъ, людей. Размахивая руками, они бѣжали къ аэроплану.

Слезы забивали не защищенные очками глаза О’Коннеля. Онъ двинулъ секторъ и оторвалъ хвостъ отъ земли. Аэропланъ бѣжалъ.

Внезапно впереди, тамъ, куда бѣжала машина, поднялась черная стѣна земли и, расходясь кудрявыми краями взрыва, закрыла все:  поле, ангары, небо. Очередная бомба съ замедленіемъ. Давъ секторъ до отказа, О’Коннель взялъ на себя штурвалъ. Почувствовалъ какъ подкинуло взрывомъ правое крыло, но земля, ангары, самые клубы дыма – все было уже внизу. Машина послушно лѣзла крутою горкой. Увѣренно гудѣлъ моторъ. О’Коннель оглядѣлся. Онъ вывелъ машину такъ, чтобы солнце, лѣниво поднимавшееся надъ розовымъ горизонтомъ, было за спиной.

Проводивъ аэропланъ глазами Эленъ спросила у крестьянина.

– Онъ.

Вмѣсто отвѣта голландецъ протянулъ шлемъ летчика.

Эленъ взглянула на протянутый рваный кусокъ кожи. Да, это были остатки шлема англійскихъ летчиковъ. И снова повернула голову туда, гдѣ скрылся аэропланъ.

А въ лѣсу на прогалинкѣ, въ автомобилѣ, лежалъ пришедшій въ себя высокій сѣдой старикъ съ серебрянымъ шитьемъ на воротникѣ. Онъ нервно ловилъ нижней губой прокуренную сѣдую щетину усовъ и сосалъ ее.

Къ четыремъ часамъ 19 августа судьба боевъ въ Голландіи на сѣверномъ участкѣ, гдѣ англичанами намѣченъ былъ ударъ во флангъ, была рѣшена. Лишенныя оперативнаго руководства и поддержки главныхъ силъ, германскія части отходили съ боемъ. У нихъ на плечахъ, не давая опомниться, двигались англійскіе танки, переброшенные транспортными аэропланами изъ Англіи.

Десантная группа англичанъ, столь малочисленная вначалѣ, къ вечеру дошла до десяти дивизій, большинство которыхъ опять-таки было переброшено по воздуху.

Столь неожиданный и внезапный ударъ съ сѣвера не ожидало германское командованіе, которое направило всѣ усилія своихъ сухопутныхъ армій въ стыкъ между франко-бельгійской границей и подготовляло ударъ вдоль швейцарско – французской границы.