Текст книги "Внезапный удар"

Автор книги: Автор Неизвестен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)

НА АЭРОДРОМѢ ВЪ ДИЖОНѢ.

Къ девяти часамъ на большомъ военномъ аэродромѣ Дижона была замѣтно большое движеніе. Вдоль ангаровъ, крыши которыхъ виднѣлись надъ землей, длинной цѣпью стали вереницы санитарныхъ автомобилей. Въ штабы безпрерывно шли переговоры по радіотелефону съ возвращающейся съ налета на Нюрнбергъ англійской эскадрой.

Генералъ Спенсери, собравшій остатки когда-то могущественной воздушной армады, велъ ее подъ прикрытіемъ французскиіхъ эскадрилій – истребителей въ Дижону. За нимъ, какъ гончія собаки, словно за уходящимъ раненымъ звѣремъ, гнались нѣмецкіе штурмовики и быстроходные истребители.

Генералъ Декруа, прикрывъ завѣсой тылъ разбитыхъ англичанъ, ежеминутно бросался въ атаки на насѣдающаго противника. Но благодаря быстроходности нѣмецкахъ аппаратовъ, имъ удавалось прорвать завѣсу французовъ и налетая какъ коршуны на англійскіе тяжелые бомбовозы, отрывали концевые аппараты, которые, подбитые выстрѣлами, летѣли внизъ, погребая подъ своими обломками команды. Только тогда, когда была пройдена линія Мажино, зенитная артиллерія которой, не считаясь съ тѣмъ, что можетъ нанести потери въ эскадрильѣ истребителей французовъ, открыла заградительный огонь, остатки англійской воздушной эскадры спокойно снизились на дижонскомъ аэродромѣ.

Медленно, какъ подраненныя птицы, одинъ за другомъ садились на мягкую зеленую мураву аэродрома X. Л. Д. Они имѣли очень непрезентабельный видъ. Обшивка во многихъ мѣстахъ была содрана осколками снарядовъ, острые края пробоинъ торчали, какъ клочья порванной бумаги. На одномъ X. Л. Д. носовая пушка, лишенная экрана, печально склонилась къ башнѣ, готовая вотъ-вотъ оторваться.

Изъ нѣсколькихъ сотенъ аппаратовъ, вылетѣвшихъ съ Британскихъ острововъ, на дижонскій аэродромъ сѣло не больше двадцати.

По сброшенной съ аэроплана лѣстницѣ сошли генералъ Спенсери и его адъютантъ въ разорванныхъ и закопченныхъ кожаныхъ комбинезонахъ.

Ихъ встрѣтили комендантъ аэродрома, англійскій военный атташе и помощникъ начальника штаба французской воздушной силы.

Послѣ привѣтствій генералъ Спенсери, повернувшись къ коменданту, хриплымъ голосомъ опросилъ:

– Есть врачи? У меня въ эскадрѣ половина людей ранено, нужно немедленно эвакуировать ихъ. Можетъ быть, нужны будутъ спѣшныя операціи. Генералъ Маккольмъ раненъ, и я боюсь за его жизнь.

– Все готово для пріема раненыхъ вашей эскадры, генералъ. Лазареты и санитарные автомобили ожидаютъ. Если вы прикажете, немедленно будетъ приступлено къ эвакуаціи, – отвѣтилъ комендантъ Дижонскаго аэродрома, прикладывая руку къ кепи.

– Прошу васъ, – отвѣтилъ Спенсери, и обращаясь къ полковнику, помощнику начальника штаба французскихъ военныхъ силъ, продолжалъ:

– Я-бы хотѣлъ съ вашего разрѣшенія немедленно снестись съ англійскимъ штабомъ и дать ему полный отчетъ о возвращеніи эскадры генерала Маккольма.

Черезъ нѣсколько дней офицерскую палату лазарета въ Лиможѣ посѣтилъ генералъ Спенсери въ сопровожденія англійскаго военнаго аташе. Въ ней лежали раненые офицеры эскадры Маккольма вмѣстѣ со своимъ командиромъ. Раненія ихъ, въ большинствѣ случаевъ, не представляли опасностей для жизни, и были легкими. Капитанъ Уйтлей, раненый въ руку и голову, проводилъ долгіе часы на солнечной верандѣ лазарета. Ему казалось, что весь полетъ надъ Германіей, гибель Макъ-Скотта, бомбардировка Нюрнберга, воздушные бои, – всего лишь сонъ, кошмаръ. Но рука на перевязкѣ и забинтованная голова говорили объ обратномъ.

Въ два часа дня санитаръ доложилъ капитану о томъ, что его желаетъ видѣть прибывшій генералъ Спенсери. Запахнувъ халатъ, Уйтлей прошелъ въ пріемную.

– Здравствуйте, капитанъ, – встрѣтилъ его возгласомъ генералъ Спенсери, поднявшись съ кресла.

– Ваше превосходительство, я благодаренъ за ваше посѣщение, – отвѣтилъ капитанъ, вытягиваясь во фронт.

– Прежде всего разрѣшите вамъ, капитанъ Уйтлей, передать монаршескую милость. Вы награждены крестомъ Викторіи и произведены въ чинъ майора. Ваше участiе въ полетѣ и точность работы какъ офицера связи принесла огромную пользу командованію и отечеству. Лично я отъ души поздравляю васъ, майоръ, и по выздоровленію надѣюсь вновь васъ видѣть подъ моимъ командованіемъ. Военный министръ назначилъ меня командующимъ морскими воздушными силами, и я не сомнѣваюсь, что майоръ Уйтлей не откажется быть моимъ начальникомъ службы связи.

– Слушаюсь, генералъ, – отвѣтилъ растроганнымъ голосомъ майоръ Уйтлей. – У меня не находится словъ, чтобы выразить вамъ свою благодарность. Я буду вновь радъ служить его величеству королю и моей родинѣ.

– Теперь офиціальная часть окончена, дорогой майоръ, садитесь, – сказалъ генералъ Спенсери. – Вамъ навѣрное будетъ не безынтересно узпать новости?

– Генералъ, вы меня обяжете! – отвѣтилъ капитанъ, усаживаясь въ кресло.

ОБСТАНОВКА НА ФРОНТАХЪ ПОСЛЬ ВОЗВРАЩЕНІЯ АНГЛІЙСКОЙ ВОЗДУШНОЙ ЭСКАДРЫ ВЪ ДИЖОНЪ.

– Итакъ, рейдъ нашей эскадры, – началъ генералъ Спенсери, закуривая трубку, – былъ внезапнымъ ударомъ для германскаго командованія. Намъ удалось больно укусить гордаго тевтона въ одно изъ самыхъ чувствительныхъ его мѣстъ. Ко донесеніямъ развѣдывательной службы, бомбардировка плотины и военныхъ заводовъ около Нюрнберга удалась. Какъ то, такъ и другое взлетѣло на воздухъ. Конечно, эскадра, какъ вамъ извѣстно, потерпѣла значительнѣйшій уронъ. Вернулось всего лишь десять бомбовозовъ, большинство изъ которыхъ требуютъ ремонта и объ введеніи ихъ вновь въ строй сейчасъ нельзя говорить. Наша десантная операція въ Голландіи развивается успѣшно. Благодаря умѣлой агитаціи, голландцы формируютъ партизанскіе отряды, которые сильно вредятъ оккупаціоннымъ частямъ нѣмцевъ. По мысли нашего командованія, сѣверъ Голландіи будетъ служить плацдармомъ, откуда будутъ наноситься удары въ германскій флангъ. На укрѣпленныхъ линіяхъ Мажино въ настоящее время идетъ артиллерійскій бой. О какихъ-либо наступательныхъ операціяхъ, конечно, сейчасъ рано, думать.

Какъ видите, майоръ, Европа заполыхала грозными зарницами. Напрасно говорили наши военные спеціалисты, да я и самъ къ тому же въ ихъ числѣ, о томъ, что воздушный флотъ будетъ главнымъ орудіемъ въ рукахъ военн-начальниковъ во время войны. Оказалось, что это не такъ. Ну мы нанесли ударъ, но не разбили мощи. Нѣмцы тоже сдѣлали нѣсколько налетовъ на Британскіе острова и на французскіе промышленные центры, и тоже безъ большого ощутительнаго ущерба. Снова, какъ во время послѣдней великой войны, арміи зарылись въ землю, и хотя многіе военные спеціалисты утверждали то, что слѣдующая война будетъ продолженіемъ бывшей и, пожалуй, они правы. Опять, какъ и въ 1918 году, протянулись съ сѣвера на югъ безпрерывныя линіи окоповъ, правда, не примитивныхъ, какъ раньше, а защищенныхъ многометровыми желѣзобетонными покрытіями. Мечта о быстромъ окончаніи войны посредствомъ внезапнаго удара оказалась только мечтой.

Одно только могу сказать, дорогой майоръ, что первыя военныя дѣйствія не оправдали тѣхъ надеждъ, которыя возлагало на нихъ какъ франко-англійское командованіе, такъ и германскій большой генеральный штабъ.

СОВѢЩАНІЕ НАЧАЛЬНИКОВЪ ШТАБОВЪ.

Полдень. Солнце палитъ нещадно. Почернѣвшія поля, искалѣченные лѣса, низины, ѣдкій запахъ разложенія... Съ фронта доносятся протяжные разрывы снарядовъ и бомбъ. Земля вздрагиваетъ. По ея поверхности пробѣгаетъ волна взрывовъ, достигая также небольшого аэродрома при главной квартирѣ англо-французскихъ союзныхъ войскъ. Сразу, непосредственно, за зеленой муравой летнаго поля, въ ближайшемь пригоркѣ, раскрылась, какъ зѣвъ чудовищнаго животнаго, огромная, укрѣпленная желѣзобетономъ, темная арка двери. Съ правой стороны тянется, поблескивая синеватымъ отливомъ въ лучахъ солнца, узкоколейная желѣзнодорожная линія, которая, сдѣлавъ большой кругъ, обходитъ аэродромъ и скрывается въ холмахъ. Налѣво – черная лента асфальтоваго шоссе. По нему безпрерывно мчатся автомобили, съ ревомъ проносятся мотоциклеты.

Майоръ Уйтлей только что спустился на одномѣстномъ истребителѣ на аэродромъ главной квартиры. Сдавъ машину подбѣжавшимъ механикамъ, онъ на ходу отстегиваетъ ремни парашюта и быстрыми шагами направляется къ аркѣ. У входа его встрѣчаетъ французскій офицеръ.

– Здравствуйте, майоръ. – обращается офицеръ красиво грассируя, – я васъ здѣсь ожидаю всего лишь десять минутъ. Вы точны, какъ истинный джентльменъ. Пойдемте въ наше кротовое жилище, гдѣ вамъ уже отведена комната, а люди связи прибыли еще вчера.

Майоръ Уйтлей зналъ давно капитана французской службы Дидье. Вмѣстѣ съ нимъ онъ кончилъ французскую Академію генеральнаго штаба и проходилъ стажъ летчика въ восемнадцатой эскадрильи бомбовозовъ французской авіацiи.

Въ туннелѣ, имѣющемъ маленькій наклонъ, было тихо. Завернувъ сразу налѣво, майоръ и капитанъ оставили главную дорогу, вмѣстѣ съ рельсами и шоссе. Электрическія лампочки ярко освѣщали лѣстницу, по которой они стали опускаться внизъ. Французъ, идя впереди, все время болталъ, жестикулировалъ, часто останавливаясь. Изъ его разговоровъ майоръ узналъ, что сегодня состоятся совѣщаніе начальниковъ штабовъ, а также докладъ экономической комиссіи и начальника союзной развѣдки.

Желѣзныя ступени, казалось, были безконечны. Лѣстница уходила глубоко въ землю. Порой были площадки, отъ которыхъ направо и налѣво шли новые туннели, освѣщенные электричествомъ. По нимъ безшумно передвигались электрическія телѣжки, груженныя чѣмъ-то и закрытыя брезентомъ. Солдаты молча отдавали честь. Только иногда тишину нарушалъ гулъ. Лампочки вздрагивали, электрическій свѣтъ мигалъ.

– Сегодня на фронтѣ жарко, – сказалъ Дидье. – Нѣмцы долбятъ съ самаго утра. Въ оперативномъ штабѣ мнѣ говорили о томъ, что развѣдка доносить о чрезвычайной активности на лѣвомъ участкѣ. Мнѣ кажется, что можно ожидать сюрприза.

Лѣстница кончилась. Подойдя къ телефонному аппарату, вдѣланному въ стѣну, капитанъ Дидье вызвалъ центральную станцію, приказавъ соединитъ себя съ отдѣломъ транспорта.

– Алло. Отдѣлъ транспорта. Немедленно вышлите въ галлерею Ц 8 электровело. Здѣсь говоритъ капитанъ Дидье, адъютантъ начальника штаба.

– Сейчасъ, – отвѣчаютъ ему.

Капитанъ повѣсилъ трубку и, обернувшись къ майору Уйтлей, сказалъ:

– Намъ придется подождать. Я заказалъ электровело, которое доставитъ насъ къ начальнику штаба. Можно было бы пройти этотъ кусокъ пѣшкомъ, но это заняло бы время, а у насъ его въ обрѣзъ, такъ какъ совѣщаніе назначено ровно въ два часа, а до этого вамъ еще нужно познакомиться съ вашимъ «хозяйствомъ» и съ планомъ главной квартиры. Правда, солдаты и вашъ вѣстовой знаютъ хорошо свой секторъ, но, такъ какъ наше «кротовое» убѣжище представляетъ изъ себя цѣлый подземный городъ съ десятками туннелей, коридоровъ, съ нѣсколькими квартирами для штабъ-офицеровъ, съ безчисленнымъ количествомъ канцелярій, то, по-моему, знакомство займетъ нѣкоторое время. Въ ваше распоряженіе, майоръ, комендантомъ штаба отведена комната съ ванной. Она примыкаетъ къ шифровальному отдѣленію и къ вашей канцеляріи офицера связи морской англійской авіаціи. А вотъ и наша колымага, – повертываясь въ глубину туннеля, – закончилъ Дидье.

Черезъ нѣсколько секундъ, къ тому мѣсту, гдѣ стоялъ Уйтлей съ французомъ, мягко шурша резиновыми шипами, подъѣхалъ экипажъ, напоминающій автомобиль. Солдатъ-шоферъ открылъ дверцу.

– Пожалуйте, – сказалъ французъ, дѣлая рукой пригласительный жестъ. – Туннель 41 Д, – бросилъ онъ приказаніе шоферу.

Электровело безшумно двинулось съ мѣста. Передъ майоромъ замелькали желѣзныя двери съ надписями. По боковой узкой дорожкѣ шли солдаты съ бумагами. Если-бы не электрическій свѣтъ, можно было подумать, что майоръ находится въ большомъ штабѣ гдѣ-нибудь въ Парижѣ или Лондонѣ. Только электровело и попадающіеся навстрѣчу электрическіе экипажи со штабными офицерами разрушали это впечатлѣніе. Черезъ минутъ ѣзды, послѣ нѣсколькихъ поворотовъ, электровело остановилось передъ стальной дверью. На бѣлой дощечкѣ майоръ прочелъ «Отдѣленіе связи главной квартиры».

– Ну, вотъ, мы пріѣхали. Еще нѣсколько минуть, и вы будете у себя, дорогой майоръ, – сказалъ капитанъ, открывая дверь и жестомъ отпуская электровело.

Пройдя большую залу, уставленную столами, за которыми безшумно работали нѣсколько десятковъ писарей-солдатъ, они вновь попали въ коридоръ. Направо и налѣво за стальными дверьми слышался стукъ пишущихъ машинокъ и характерный звукъ работающихъ радіо-аппаратовъ. Въ самомъ концѣ коридора капитанъ открылъ новую стальную дверь. Въ квадратной комнатѣ за нею майорь увидалъ нѣсколько солдатъ, одѣтыхъ въ англійскую форму

– Вотъ здѣсь начинаются ваши владѣнія, майоръ, – сказалъ Дидье.– Если вы разрѣшите, то лейтенантъ Смитъ, вашъ адъютантъ, дальше проведетъ васъ. Мнѣ нужно торопиться. Честь имѣю кланяться.

– Здравствуйте, майоръ, – услышалъ Уйтлей голосъ вправо отъ него. Онъ повернулъ голову и увидѣлъ улыбающуюся физіономію лейтенанта Смита, котораго оставилъ три дня тому назадъ въ Лондонѣ.

– Здравствуйте. – отвѣтилъ майоръ, протягивай руку. – Ну, какъ устроились?

– Великолѣпно. Жаль только, что здѣсь мужской монастырь. За два дня я не видалъ ни одной юбки, кромѣ шотландской нашихъ связистовъ. А такъ великолѣпно устроился. Чудная кухня, великолѣпная комната. Связь с фронтомъ, Лондономъ поставлена выше похвалъ. Въ нашемъ распоряженіи прямые провода, присоединенные къ штабу связи главнокомандующаго. Работы цѣлая уйма. Люди устроены тоже хорошо. Если вы разрѣшите, майоръ, то я сдамъ сейчасъ вамъ мое хозяйство.

Уйтлей улыбнулся. Онъ хорошо зналъ лейтенанта Смита, про котораго въ обществѣ говорили, что если-бы оставить лейтенанта безъ женскаго общества въ теченіе двадцати четырехъ часовъ, то онъ навѣрное бы умеръ. Позтому Уйтлей нисколько не удивился тому, что лейтенантъ прежде, чѣмъ доложить о ходѣ службы, упомянулъ о женщинахъ.

– Ведите, лейтенантъ. Нужно поскорѣй познакомиться, а потомъ намъ необходимо спѣшить на совѣщаніе начальниковъ штабовъ. Генералъ Спенсери будетъ меня ожидать ровно въ половинѣ третьяго.

– Итакъ, майоръ, эта комната, гдѣ мы сейчасъ находимся, наша канцелярія, въ которую поступаютъ всѣ шифрованныя телеграммы. Затѣмъ, направо дверь ведетъ въ отдѣленіе радіо-аппаратовъ. Налѣво – наши съ вами кабинеты. Прямо дверь – казармы солдатъ.

Все это лейтенантъ сказалъ скороговоркой, проходя къ двери налѣво и открывая ее.

– Мой столъ здѣсь справа, вашъ – напротивъ.

Подписавъ нѣсколько бумагъ и познакомившись съ работой отдѣленія связи, майоръ Уйтлей, въ сопровожденія лейтенанта Смита, на лифтѣ опустился въ залъ засѣданій главной квартиры союзниковъ. Это помѣщеніе находилось на пятидесяти метрахъ подъ землей. Въ большомъ залѣ за длиннымъ столомъ, покрытымъ картами, сидѣли главные руководители французской и англійской армій. Офицеры связи за отдѣльными столами готовили блокноты, чтобы дѣлать замѣтки изъ докладовъ.

Ровно въ два часа вошелъ начальникъ союзныхъ войскъ, въ сопровожденіи англійскаго министра обороны, начальника штаба экспедиціоннаго корпуса и командующаго экспедиціоннымъ корпусомъ.

ЧТО ДАЛИ ТРИ МѢСЯЦА ВОЙНЫ.

Совѣщаніе началось съ доклада начальника штаба союзныхъ войскъ.

Еще моложавый на видъ начальникъ штаба союзный армій, много поработалъ для Франціи и считается сейчасъ однимъ изъ лучшихъ стратеговъ въ мірѣ. Его глубокія знанія, огромный боевой опытъ, полученный во время колоніальныхъ войнъ, послѣ Великой войны, несмотря на молодые годы, – всего лишь сорокъ восемь лѣтъ, – выдвинули генерала на одинъ изъ отвѣтственныхъ постовъ.

– Чтобы обрисовать общее положеніе,—началъ онъ докладъ, – я долженъ доложить высокому собранію, что за три мѣсяца войны она вылилась въ рядъ воздушныхъ налетовъ и безпощадную подводную кампанiю въ Атлантическомъ океанѣ. Въ секторахъ линіи Мажино ежедневно наблюдается лишь усиленная работа мелкихъ военныхъ партій. Ожидать какихъ-либо наступленій на восточномъ секторѣ фронта сейчасъ не приходятся. На сѣверномъ фронтѣ, въ Голландіи, занятой еще въ первые дни германскими войсками, идутъ бои съ перемѣннымъ счастьемъ. Весь сѣверъ страны оккупированъ 18 и 144 германскими корпусами. Десантъ, высаженный англійскими войсками,  успѣлъ распространить свое вліяніе на сѣверо-западную часть страны. Наши войска, вмѣстѣ съ союзной намъ Бельгіей, въ настоящее время ведутъ наступленіе вдоль сѣверныхъ границъ Голландіи. О какихъ-либо крупныхъ боевыхъ мѣропріятіяхъ я не имѣю чести доложить высокому собранію, такъ какъ въ настоящее время производится концентрацiя силъ на сѣверном участке фронта вдоль голландской границы. По выработанному нами плану, прежде всего, нужно достигнуть прочной связи съ десантомъ англiйскихъ войскъ. И въ тотъ моментъ, когда эта связь будетъ установлена, будутъ предприняты мѣры для полнѣйшаго очищенія голландской территоріи отъ нѣмецкихъ войскъ, а затѣмъ ударъ будетъ направленъ на сѣверо-востокъ, въ сторону Ольденбургъ – Мюнстеръ, гдѣ наши войска перейдутъ германскую границу. По полученнымъ мною агентурнымъ свѣдѣніямъ, этотъ участокъ фронта очень слабо защищенъ и географически даетъ много преимуществъ для наступленія. Единственнымъ затрудненіемъ, послѣ очищенiя голландской территоріи, для насъ является переброска крупныхъ механизированныхъ армейскихъ соединеній  на этотъ участокъ фронта, такъ какъ, защищая свою страну, голландское командованіе открыло шлюзы и затопило низменности. Эта мѣра въ значительной мѣрѣ способствовала защитѣ страды, но въ то же время является серьезной помѣхой для нашихъ частей, продвинувшихся на сѣверѣ къ Рейну, все время задерживающихся изъ-за ужаснѣйшаго состоянія путей сообщенія. Но и я надѣюсь, что предпринятыя нами совмѣстно съ голландскимъ правительствомъ мѣры, послѣ очищенія Голландіи отъ германскихъ войскъ, дадутъ намъ возможность успѣшно произвести фланговый ударъ съ сѣвера. Къ тому-же, я повторяю, единственнымъ препятствіемъ на пути этого наступленія будетъ служить трудная по форсировкѣ рѣка Эмсъ, послѣ чего, имѣя слѣдующей цѣлью городъ Бременъ, передъ войсками разстилается низменность. При удачѣ наступленія крупными войсковыми соединеніями возможенъ обходъ линіи Зигфрида. Если-же германское командованіе предприметъ контръ-ударъ противъ линіи Мажино, то сила этого удара все-же будетъ смягчена угрозой нашего фланговаго движенія. Вотъ каковы наши планы на будущіе шесть мѣсяцевъ.

Я подчеркиваю, на будущіе шесть мѣсяцевъ такъ какъ, насколько имѣются у меня свѣдѣнія, германское командованіе не думаетъ предпринимать какихъ-либо агрессивныхъ мѣръ на среднемъ участкѣ фронта.

Вслѣдъ за докладомъ начальника штаба, обстоятельно, по запискѣ, поданной однимъ изъ адъютантовъ, говорилъ начальникъ штаба англійскаго десанта, высаженнаго въ Голландіи, дѣйствія котораго онъ считалъ вполнѣ удачными. Послѣ неожиданнаго удара германское командованіе оккупаціонныхъ войскъ упустило время для серьезнаго отраженія, и теперь идутъ бои вдоль каналовъ. Единственнымъ затрудненіемъ являются лишь мѣстности, затопленныя водой, но, благодаря лойяльному отношенію мѣстнаго населенія и всемѣрной поддержки, которую встрѣчаютъ англійскіе солдаты и офицеры, имъ удаются тыловые удары. Германское командованіе въ настоящее время оттягиваетъ свои войска къ границѣ и, если боевая обстановка не измѣнится, то въ теченiе ближайшихъ недѣль можно ожидатъ уже установленія полнѣйшей связи между правымъ флангомъ десанта и армейскими корпусами франко-бельгійской арміи, оперирующей въ южной Голландіи. Остатки голландскихъ войскъ, оттѣсненные германской арміей, постепенно усиляютъ десантный отрядъ. Ежедневно присоединяется очень много отдѣльныхъ голландскихъ отрядовъ, что также является однимъ изъ залоговъ для успѣха очищенія Голландіи отъ германцевъ. Ихъ знаніе мѣстности помогаетъ вести успѣшно операціи.

Выслушавъ внимательно докладъ англичанина, вновь поднялся начальникъ штаба союзныхъ войскъ.

– Я долженъ нѣсколько уточнить будущее развитіе военныхъ дѣйствій. Какъ намъ уже показали три мѣсяца военныхъ дѣйствій, настоящая война ведется не только солдатами на фронтѣ, она отражается на всей экономической системѣ воюющихъ странъ. Предпринятая нами въ самомъ началѣ блокада, оказалась однимъ изъ дѣйствителънѣйшихъ средствъ. Конечно, экономическое положеніе противника еще далеко не катастрофическое. Я долженъ подчеркнуть, что если въ Германіи есть нѣкоторые недостатки сырья, то они почти цѣликомъ восполняются рессурсами ее союзниковъ. Мѣры, принимаемыя ею для прорыва блокады въ Сѣверномъ морѣ и Атлантическомъ океанѣ, встрѣчаютъ хорошо организованное сопротивленіе. Высшее командованіе дѣлаетъ все возможное, чтобы не ослабить блокаду. Операціи, намѣченныя нами, развиваются нормально, но я долженъ сказать и потребовать отъ руководителей министерствъ самаго большого напряженія и дисциплины. Тыломъ сдѣлано очень много, но нельзя смотрѣть оптимистически. Принципъ войны на истощеніе, взятый нами за основу, можетъ такъ же больно ударить и по нашимъ странамъ. Я долженъ напомнить высокому собранію, что противникъ силенъ, противникъ подготовленъ, и главное командованіе союзныхъ войскъ не сомнѣвается въ томъ, что во время развивающихся военныхъ дѣйствій могутъ быть совершенно неожиданные сюрпризы. Настоящая война не является продолженіемъ бывшей. Эту аксіому нужно сдать въ архивъ. Уже первые мѣсяцы военныхъ дѣйствій показала, что упованіе военныхъ спеціалистовъ на рѣшающую роль военныхъ налетовъ и авіацію не оправдала надеждъ. Какъ намъ, такъ и противнику были нанесены удары, но они оказались укусами комара. Ни мы, ни противникъ не ощутили особыхъ потерь. Если военныя дѣйствія будутъ продолжаться по намѣченному нами плану, то..

Доклад начальника штаба быть прерванъ подошедшимъ офицеромъ. Наклонившись къ плечу генерала, онъ прошепталъ нѣсколько словъ и вручилъ мелко исписанную бумагу.

Начальникъ штаба внимательно прочелъ ее, затѣмъ положилъ на столъ и подъ вопросительными взглядами членовъ совѣщанія сказалъ:

– Мною только-что получено сообщеніе съ юго-восточнаго участка фронта, что на немъ, послѣ долгаго затишья, началось большое наступленіе. По агентурнымъ свѣдѣніямъ, нами уже давно было отмѣчено нѣкоторыя оживленія на этомъ участкѣ. Во что выльется это наступленіе, еще сейчасъ трудно опредѣлить. Во всякомъ случаѣ на стыкѣ границъ Швейцаріи, Франціи и Германіи у насъ имѣются мощныя укрѣпленія. Если германское командованіе рѣшило опередить насъ и произвести ударъ на линіи Кольмаръ, Мюнхаузенъ и Бельфортъ, то оно встрѣтитъ тамъ соотвѣтствующее сопротивление.