Текст книги "Внезапный удар"

Автор книги: Автор Неизвестен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц)

ИЗЪ ЗАПИСОКЪ ФЕЛЬДМАЙОРА ФУКСА.

Къ 21 ч. 00 м.

Вторыя сутки фонъ Бетковъ живетъ на никотинѣ. Садясь за машинку или къ аппарату прямого провода въ большой штабъ, я не попадаю пальцами въ клавиши. До меня какъ изъ-за ватной стѣны доносится голосъ начальника штаба. Онъ дѣлаетъ очередной докладъ. Онъ желѣзный, этотъ генералъ...

Фонъ Бетковъ и его начальникъ сидятъ другъ противъ друга, подтянутые и настороженные. Командующій, не спуская глазъ съ разложенной на столѣ карты, ловитъ каждое слово начальника штаба, Тотъ сухо докладываетъ:

– ...Далѣе, въ районѣ третьей арміи, французскіе бомбовозы пытались проникнуть къ нашимь узловымъ желѣзнодорожнымъ путямъ. Они отбиты съ потерями. Однако, одной французской штурмовой эскадрильѣ удалось прорваться къ скрещенію стратегическихъ автострадъ около Франкфурта-на-Майнѣ и внести панику въ моментъ прохожденія химическихъ войскь. Имѣли мѣсто повреждения бомбами балоновъ съ газами. Только предусмотрительность младшаго команднаго состава спасла части отъ катастрофы, но все же отмѣчено нѣсколько отравленій газами.

Фонъ Бетковъ поднялъ отъ карты красные отъ безсонницы глаза.

– Опять штурмовики. Я же предупреждалъ васъ, генералъ: максимумъ вниманія охранѣ войскъ отъ налетовъ. Я прошу васъ...

– Ваше превосходительство, – голосъ начальника штаба сталъ еще суше. – Войска сами зѣваютъ. Мы невсевѣдущи и невсевидящи. Французскіе штурмовики идутъ на бреющемъ полетѣ по сто километровъ вглубь нашего расположенія

– Какъ на бреющемъ?

Въ голосѣ начальника штаба промелькнула усмѣшка.

– Да, ваше превосходительство, мѣстами высота достигаетъ всего пятнадцати метровъ. Борьба средствами однихъ только воздушныхъ силъ невозможна. Часто наши истребители ихъ просто не видятъ. Я уже докладывалъ о необходимости затруднять продвиженіе противника надземными средствами обороны. Часто французы пользуются долинами вѣдь мы же преодолѣли, ваше превосходительство, эту возможность, я изволилъ вамъ докладывать,

– Нужно телеграфировать въ штабъ.

– Пѣхота сама должна обороняться пулеметами. Здѣсь, собственно говоря, даже не нужна зенитная артиллерія. По моему одна огневая завѣса пулеметовъ могла бы остановить любую атаку штурмовиковъ. Особенно страдаетъ отъ французовъ сейчасъ пѣхота.

Фонъ Бетковъ повернулся ко мнѣ:

– Со словъ начальника штаба вы передайте въ штабъ телеграфный докладъ: мы снимаемъ съ себя отвѣтственность за все, что лежитъ ниже ста метровъ и будетъ прорѣзано войсками. Мы еще разъ указываемъ главному командованію, что пѣхотнымъ частямъ должны быть приданы немедленно офицеры воздушныхъ вооруженныхъ силъ для связи и инструкцій, Немедленно...

Онъ раздраженно ткнулъ окурокъ въ переполненную пепельницу и протянулъ руку за свѣжей сигаретой. Начальникъ штаба молчалъ. Фонъ Бетковъ спросилъ:

– Все?

Начальникъ штаба бережно провелъ по картѣ жирную линію. Она прошла черезъ Сѣверное море, уткнулась въ Голландію, затѣмъ жирной чертой упрямой красной протянулась по территоріи Германіи, совсѣмъ близко подходя къ Ганноверу.

– Англійская эскадра, – лаконически бросилъ иачальникъ штаба.

Брови фонъ Беткова удивленно поднялись.

– Она движется сюда, – показалъ онъ пальцемъ въ кружокъ съ надписью «Берлинъ».

– Нѣтъ. Послѣднее донесеніе: выше Ганновера англичане раздѣлились. Всего двѣсти съ чѣмъ-то машинъ идутъ къ Берлину. Остальные, числомъ примѣрно четыреста, повернули на югъ.

– Наша агентура ни къ чорту не годна. Развѣдка спитъ. Неужели  нельзя было знать это заранѣе? Что имъ тамъ нужно? Неужели опять Франкфуртъ?

– Боюсь, что хуже, – сказалъ начальникъ штаба.

– Но, вѣдь, больше тамъ ничего нѣтъ. – Фонъ Бетковъ оживился. – Вы не думаете, что они могутъ отсюда повернуть на сѣверо – востокъ. Неужели они хотятъ подойти къ Берлину съ двухъ сторонъ?

– И ради этого полетъ надъ болѣе безопасной для нихъ сѣверной зоной англичане промѣняли на полетъ надъ средней Германіей. Нѣтъ. Повидимому, Берлинъ имъ не нуженъ.

– Столица.

– Судя по численности машинъ въ колоннахъ, нѣчто болѣе существенное интересуетъ ихъ именно здѣсь, въ южной Германіи.

Жуя сигарету, фонъ Бетковъ внимательно наклонился надъ картой.

– Вотъ, – громко сказалъ начальникъ штаба, и короткимъ движеніемъ карандаша охватилъ весь южный угол Германіи. – Здѣсь добрая половина военной промышленности страны.

Фонъ Бетковъ откинулся въ креслѣ. Онъ хмуро глядѣлъ на смѣло очерченную зону на картѣ.

– Дрезденъ. Мюнхенъ, Нюренбергь, Штутгардъ, – бормоталъ онъ.

– Радіусъ дѣйствія машинъ, находящихся въ строю англiйской эскадры, допускаетъ такой рейдъ, при сохранении большой нагрузки бомбами. Мы кажется просчитались въ надежности прифронтового пояса обороны сѣвера.

– Южный промышленный районъ все же великъ. Они должны были избрать болѣе узкую цѣль.

– И, конечно, избрали. Логика говоритъ за то, что первыми должны быть уничтожены заводы, поставляющiе намъ наиболѣе сильное оружие – авіацію, броневыя машины и газы.

– Такъ.

– Значитъ, первый ударь долженъ быть нанесен здѣсь.

Начальникъ штаба очертилъ кружкомъ городъ Нюренбергъ.

– Этого не можетъ быть. Мы не имѣемъ права допустить. На Нюренбергъ не упадетъ ни одна бомба.

– Да, нужно постараться, чтобы не упала.

– Ни одна,– рѣшительно повторилъ фонъ Бетковъ

– Максимальныя усилія обороны будутъ сосредоточены именно здѣсь. – Фонъ Бетковъ пальцемъ указалъ на общирный районъ на картѣ. – Но первая задача заключается въ томъ, чтобы не допуститъ англійскую эскадру до линіи вообще.

– Это вѣрно.

– Поэтому мы должны вынудить ее принять бой вот здѣсь.

– Ваше превосходительство, въ этомъ районѣ, лишенномъ противовоздушной обороны, мы будемъ лишены поддержки зенитныхъ батарей

– Извѣстить штабъ и просить сосредоточить въ этомъ районѣ моторизованныя части противовоздушной обороны.

– Недостаточны сроки, ваше превосходительство. Всего часъ.

– Какъ бы то ни было, нужно успѣть. Именно черезъ часъ разыграется рѣшительное сраженіе.

– Я уже распорядился...

Фонъ Бетковъ раздраженно переспросилъ:

– Вы распорядились ?

– Вашимъ именемъ. Всѣ наличныя силы сосредоточить именно въ этомъ указанномъ только что вами районѣ. Они уже на пути къ выполнению приказа. И ожидаютъ только условленнаго радіо. Сюда же бросаются истребители изъ зонъ подземныхъ аэродромовъ.

– Они опоздаютъ.

– Нѣтъ. Они уже вылетѣли. Четвертая сгратосферная дивизiя, которая должна была летѣть на занятую нами Голландiю къ генералу Швереръ, возвращена мною съ пути и идетъ сюда же.

– Это немыслимо! – рѣзко оборвалъ фонъ Бетковъ.

– Но это необходимо.

Фонъ Бетковъ сдѣлалъ протестующій жестъ.

– Я не могу отмѣнить распоряженіе главнаго штаба.

– А вы можете, ваше превосходительство, – голосъ начальника штаба звенѣлъ, – взять на себя отвѣтственность за уничтоженiе узла Фюртъ – Нюренбергъ. Если мы хотим спасти Нюрембергъ съ его заводами, нельзя терять ни минуты.

Я видѣлъ, какая борьба происходила въ фонъ Бетковѣ.

–  Приказъ! – прохрипѣлъ онъ наконецъ.

Начальникъ штаба положилъ передъ нимъ вынутый изъ портфеля листъ. Фонъ Бетковъ, подписалъ не глядя.

– Первая часть вашего приказа уже выполнена, – сказалъ начальникъ штаба,—всѣ части, назначенныя для операцiи – въ воздухѣ. Остается вторая часть: уничтожить врага. И этому можетъ помѣшать только одно – темнота. Въ нашем распоряженіи, къ сожалѣнію, минуты. Солнце уже за горизонтомъ.

Фонъ Бетковъ сидѣлъ за столомъ осунувшійся, постарѣвшiй. Онъ снизу вверхъ смотрѣлъ на начальника штаба.

– Можетъ быть надо бросить наперерѣзъ противнику части западнаго сектора обороны Берлина?

– Во-первыхъ, – заговорилъ начальникъ штаба, – Берлинъ столица ея общественное мнѣніе надо щадить. Во-вторыхъ, части противовоздушной обороны не сумѣютъ вовремя придти на помощь. Въ-третьихъ, мы вѣдь не знаемъ намѣренiй сѣверной колонны, а въ ней свыше двухсотъ машин. Въ нашихъ интересахъ втянуть эту группу въ бой. Она слабѣй воздушной обороны столицы. Мы тамъ можемъ ее уничтожить, какія бы цѣли она не преслѣдовала. Мы постараемся завлечь ее къ Берлину. Къ тому-же, мы по радіо депешамъ противника можемъ судить, что ею командуетъ генералъ Спенсери.

– Спенсери, – равнодушно переспросилъ фонъ Бетковъ

– Такъ точно, Спенсери. Это очень смѣлый, я бы даже сказать отчаянный начальникъ.

– Что-же, вы ихъ командировъ знаете такъ же, какъ своихъ.

Начальникъ штаба улыбнулся.

– Лучше, ваше превосходительство. За ихь команднымъ составомъ я слѣжу уже пятый годъ и ихъ хорошо знаю. Разрѣшите идти.

– Вы свободны, генералъ.

21 ч. 17 м. – 22 ч. 10 м.

Англійскіе аэропланы шли на юго-востокъ.

Капитанъ Уйтлей вмѣсто Макъ Скотта поставилъ во главѣ эскадриліи другую машину.

Эскадры продолжали жить напряженной боевой жизнью. Ходъ операцій становился ясенъ капитану Уйтлей. Судя по всему, расчетъ англійскаго командованія былъ вѣренъ. Уходъ второй и третьей колонны Маккольма съ Берлинскаго направленія оказался неожиданнымъ для противника. Несмотря на то, что эти воздушныя эскадры удалялись уже болѣе, чѣмъ на тысячу километровъ отъ своей границы, онѣ не встрѣтили сколько-нибудь серьезнаго сопротивленія. Авіація противника прозѣвала время для удара или была отвлечена движеніемъ эскадры генерала Спенсери, которому, повидимому придется очень туго. Всѣ силы противника обрушатся на его малочисленную колонну. Удастся ли ему пробиться къ столицѣ, чтобы отвлечь отъ себя нѣмцевъ.

Солнце садилось на горизонтѣ. Поверхность далекой земли тонула во мглѣ. Судя по всему, главныя силы не встрѣтятъ сопротивленія въ воздухѣ. Не пойдетъ же противникъ на ночной бой. Если бы не кислородная маска, вѣроятно, на лицѣ Уйтлея можно было бы увидѣть улыбку удовлетворенія. Капитанъ услыхалъ приказаніе флагмана перестроить колонны въ ночные походные порядки по дивизiонамъ и вынести развѣдку на большее разстояніе впередъ.

Но не успѣла флагманская радіостанція передать это распоряженіе, какъ полковникъ Гринъ донесъ о томъ, что головные патрули его эскадриліи обнаружили скопленіе аэроплановъ противника сразу въ двухъ секторахъ.

– Плохая видимость не позволяетъ въ точности опредѣлить составъ непріятельскихъ силъ. Но судя по первымъ донесеніямъ, въ нихъ присутствуютъ различные типы авіаціи. Въ наибольшемъ числѣ пока обнаружены истребители, движущіеся на огромной высотѣ. Направленіе ихь на главныя силы. Гринъ..

Положеніе сразу осложнилось. До вѣера развѣдки полковника Грина пятьдесятъ километровъ. Если истребители противника летятъ со скоростью шестисотъ километровъ, то при движенія собственныхъ X. Л. Д. со скоростью пятьсотъ километровъ въ часъ, сближенiе происходитъ со скоростью приблизительно 1.100 километровъ въ часъ или 270—280 метровъ въ секунду.

– Пятьдесятъ километровъ отдѣляютъ Грина отъ головныхъ частей эскадры, – бормоталъ капитанъ Уйтлей, – ихъ хватитъ всего на три минуты, а до дистанціи боя и того меньше – двѣ минуты. Допустимъ, что, учитывая трудность дальнѣйшей развѣдки къ наступающей темнотѣ и жертвуя собою Гринъ...

Мысли капитана прервала новая передача полковника Грина.

– Волна... Волна... Развѣдка закончена. Собираю части для боя съ истребителями противника. Гринъ.

Какъ будто въ зеркалѣ Уйтлей увидѣлъ, что его размышленія похожи съ тѣмъ, что думаетъ дѣлать Гринъ.

– Итакъ, Гринъ дѣйствительно рѣшилъ рискнуть шестидесятъю развѣдчиками, чтобы дать главнымъ силамъ время на подготовку къ бою, – думалъ Уйтлей, глядя на планшетку новаго расположенія эскадрильи въ воздухѣ. – Эта лишнія мгновенія имѣютъ для громоздкихъ колоннъ большое значеніе. Храбрый вояка, опытный летчикъ, Гринъ точно учелъ, что роль его развѣдчиковъ сыграна, и что теперь главнымъ силамъ они теперь не нужны, и потому не колеблясь, онъ бросиль ихъ навстрѣчу врагу, грудью прикрывая главныя силы. Но допустимъ, что Грину удастся привлечь на себя противника и навязать ему бой. Допустимъ далѣе, что бой затянется, и истребителямъ потребуется совершить рядъ повторныхъ атакъ, чтобы уничтожить Грина. Все это отниметъ у нихъ не больше пяти минутъ Но, вѣдь, это же только часть противника. За оставшіяся три минуты нужно генералу Маккольму перестроить эскадры. Люди должны приготовиться къ бою. Почему онъ ждетъ?

Черезъ сорокъ пять секундъ послѣ передачи Грина послѣдовалъ рядъ приказовъ флагмана эскадриліи.

Уйтлей не безъ тревоги смотрѣлъ, какъ въ неровномъ вечернемъ свѣтѣ одни бомбовозы стремительно мчались впередъ на предназначенное имъ въ бою мѣсто, другіе, сбавивъ обороты, пропускали товарищей. Группы мѣняли видъ. Теперь онѣ, невзирая на сумерки сошлись ближе. Масса аппаратовъ сдѣлалась болѣе компактной. Эскадрильи образовали компактныя ядра, въ которыя въ центръ собрались бомбовозы, груженные бомбами. Ихъ задачей была лишь оборона снизу и сверху. Наружные же аппараты развивали нападеніе впередъ, назадъ и по бокамъ. Такимъ образомъ, каждая группа создавала какъ бы огненный шаръ, передвигающійся со скоростью пятьсотъ километровъ въ часъ и ощетинившiйся со всѣхъ сторонъ пулеметнымъ и артиллерійскимъ огнемъ. Этотъ порядокъ среди англійскихъ летчиковъ назывался ежомъ и, впервые за всю исторію земли, бой проходилъ въ трехъ измѣреніяхъ.

ВОЗДУШНЫЙ БОЙ.

Въ 21 ч. 30 м. черезъ три съ половиной минуты послѣ полученія предупреждающаго радіо Грина съ борта флагманскаго корабля, увидѣли поспѣшно уходящіе подъ натискомъ противника аэропланы развѣдки. Несмотря на то, что полковникъ Гринъ, подавая примѣръ своимъ летчикамъ, съ головной эскадрильей первый бросился въ атаку на превосходящія его во много разъ силы нѣмцевъ, ему не удалось задержать ихъ движенія. Эскадрильи были смяты, разсѣяны. Вооруженіе развѣдчиковъ оказалось недостаточнымъ для того, чтобы противостоять подавляющему огню истребителей. Они не были такъ юрки и значительно уступали нѣмцамъ въ высотѣ. Остатки ихъ уходили на сѣверъ подъ прикрытіе главныхъ силъ. Но во главѣ ихъ уже не было храбраго полковника. Гринъ погибъ въ первой же схваткѣ.

Къ удивленію капитана Уйтлея противникъ подходилъ не только въ первомъ и второмъ секторахъ. Со всѣхъ сторонъ небо было усѣяно точками приближающихся аэроплановъ.

Первыми на дистанцію въ тысячу метровъ вошли въ соприкосновеніе съ X. Л. Д. вооруженные пушками истребители «Мессершмидтъ 120».

Хотя X. Л. Д. были также вооружены орудіями, численно даже превосходившими нападающихъ, на сторонѣ послѣднихъ было преимущество атаки, при чемъ въ первый моментъ боя башенныя установки X. Л. Д. оказались въ невыгодномъ положеніи. Но зато черезъ нѣсколько секундъ послѣ начала огня, когда истребители должны были думать о выходѣ изъ атаки, преимущество перешло на сторону англичанъ. Они обстрѣливали уходящаго противника.

Характерной особенностью первой фазы этого боя было то, что обычный пріемъ нападенія истребителей изъ-подъ солнца оказался, для нѣмцевъ роковымъ.

Заходящее солнце не могло ужъ ослѣпить англичанъ и вышло такъ, что движущіеся съ запада истребители ярко проектировались на фонѣ окрашеннаго закатомъ неба, а аэропланы англичанъ, идущіе съ потемнѣвшаго уже сѣверо-востока, были плохо различимы.

Нѣмцамъ не удалось разстроить построеніе ежей и заставить ихъ распасться на части, которыя могли быть съ легкостью атакованы на близкой дистанцiи истребителями Арадо Удедъ. Сфера огня ежей была непроницаема. Дождь пуль и снарядовъ неизмѣнно сосредотачивался тамъ, гдѣ аэропланъ, объятый пламенемъ, низвергался внизъ.

Понеся потеря, ежи сохранили сферичность своего построенія и огня и подошедшіе за истребителями Мессершмидтами германскіе истребители Арадо Удедъ, вооруженные только пулеметами, не смогли даже использовать своего оружія. Орудійный огонь X. Л. Д. держалъ ихъ на слишкомъ большомъ разстояніи. Лишь отдѣльные германскіе летчики, видя безцѣльность стрѣльбы съ такихъ дистанцій, очертя голову бросались сквозь огневую завѣсу англичанъ, и, подойдя на дистанцію дѣйствительнаго огня, заливали бомбовозы пулеметнымъ огнемъ.

Внезапно Уйтлей увидѣлъ, какъ сосѣдній X. Л. Д., потерявъ управленіе, сталъ дѣлать странныя фигуры и исчезъ, въ направленіи темной земли. Пока Уйтлей старался отмѣтить направленіе, въ какомъ исчезалъ подбитый бомбовозъ, въ поле его зрѣнія попали еще нѣсколько падающихъ X. Л. Д. Тамъ и сямъ, сквозь сумракъ, окутывающій землю, сверкало внизу крошечные свѣтляки разрывовъ – рвались бомбы сбитыхъ X. Л. Д.

Но вдругъ яркій снопъ пламени освѣтилъ Уйтлея. Флагманскій X Л Д. подбросило и столкнуло съ курса. Капитанъ сразѵ не понялъ, что произошло: не успѣвъ выйти изъ атаки, германскій истребитель врѣзался въ одинъ изъ сосѣднихъ аппаратовъ. Отъ удара загорѣлись бензиновые баки истребителя, пожаръ вызвалъ сразу взрывъ всѣхъ бомбъ X. Л. Д.

Черезъ секунду капитанъ увидѣлъ, что еще одинъ германскій истребитель воткнулся въ спину другого X. Л. Д. Уйтлей замѣтилъ даже, какъ пылающей ракетой вылетѣлъ пилотъ истребителя со своего мѣста вмѣстѣ съ сидѣніемъ, къ которому былъ пристегнутъ. Ударъ столкнувшихся аэроплановъ былъ настолько силенъ, что капитанъ даже не уловилъ момента, когда бомбовозъ разломился. Онъ видѣлъ только какъ падаетъ фюзиляжъ съ передней частью корпуса вмѣстѣ съ воткнувшимся въ его верхнюю башню нѣмецкимъ истребителемъ.

Секундомѣръ, пущенный капитаномъ въ моментъ, когда онъ увидѣлъ первые аппараты противника, показывалъ уже семидесятую секунду. Впереди въ сферѣ дѣйствительнаго пулеметнаго и орудійнаго огня ничего не было. Лишь довольно далеко на флангѣ и спереди маневрировали крупныя соединенія противника. Уйтлей видѣлъ, что они мѣняютъ направленіе и ложатся на параллельный курсъ, одновременно стремясь набрать высоту.

Пока онъ старался разгадать назначеніе этого маневра, Мессершмидты успѣли наверстать потерянное разстояніе и еще разъ атаковать эскадру. Но лишь незначительная часть ихъ нагнала. X. Л. Д. Прорвавъ огненную, завѣсу, они напали на нѣсколько ежей, внеся разстройство. Особенно сильнымъ было оно въ части, гдѣ два X. Л. Д одновременно взорвались отъ столкновенія съ истребителями.

Сила взрыва двухъ съ половиною кило тротила была такъ велика, что сосѣдніе аппараты завертѣло воздушной волной, какъ въ водоворотѣ. Одинъ X. Л. Д., подкинутый подъ крыло, перевернулся вокругъ продольной оси на спину. У двухъ X. Л. Д. шкваломъ были сорваны поверхности хвостового оперенія и имъ пришлось стремительно пикировать, чтобы не разстроить боевой порядокъ своей части. На нихъ набросились подоспѣвшіе истребители нѣмцевъ и черезъ нѣсколько секундъ они пылающими факелами, подъ грохотъ разрывовъ бомбъ, улетѣли къ темнѣющей землѣ.

Когда стрѣлка секундомѣра отсчитала пятую минуту, капитанъ Уйтлей разобралъ, наконецъ, что перестраивающаяся впереди непріятельская эскадра составлена изъ устарѣвшихъ бомбовозовъ Хенкель 123. Они летѣли впереди выше эскадры. Капитанъ рѣшилъ, что они пойдутъ надъ колоннами параллельнымъ курсомъ. Но благодаря разности скоростей X. Л. Д. обгонялъ противника. И этотъ моментъ, когда эскадра пройдетъ подъ ними, будетъ использованъ, по всей вѣроятности, для забрасыванія ея мелкими бомбами.

Предположенія капитана Уйтлея были отчасти вѣрны. Бомбовозы Хенкеля – 123, дѣйствительно должны были дождемъ мелкихъ бомбъ, вѣсомъ отъ двухсотъ пятидесяти граммъ до одного килограмма, – засыпать колонны англичанъ. Разрывы бомбъ во много разъ дѣйствительнѣе пулеметнаго и пушечнаго огня.

Генералъ Маккольмъ замѣтилъ то же, что и капитанъ, и немедленно приказалъ своимъ частямъ мѣнять курсъ. Хотя въ этомъ былъ рискъ, что колонны могутъ подвергнуться нападенію истребителей Мессершмидтъ, но другого спасенія отъ Хенкелей не было. Единственно, что могло спасти эскадру, это темнота.

АТАКА ХЕНКЕЛЕЙ И ЮНКЕРСОВЪ.

За бомбовозами Хенкель 16 Уйтлей съ трудомъ различалъ еще многочисленные силуэты большихъ аэроплановъ. Это были монопланы Юнкерсъ – 90. Онъ полагалъ, что они должны будутъ продолжать работу Хенкелей по бомбардированію эскадры. Но на Юнкерсовъ была возложена совершенно другая задача. Объ этомъ догадался болѣе освѣдомленный въ секретахъ противника генералъ Маккольмъ.

Эскадры сходились. Не успѣвъ выполнить приказаніе Маккольма, нѣсколько эскадрилій лѣваго фланга попали подъ дождь бомбъ Хенкелей. Уйтлей видѣлъ, какъ налѣво вспыхнуло цѣлое море огня, и, словно огнедышущая лавина, молніей прошла по темному небу полоса горящих десятковъ аппаратовъ англичанъ. Но вотъ она становилась все меньше и наконецъ исчезла изъ глазъ. Эскадра прошла подъ Хенкелями. Впереди остались еще Юнкерсы.

Летя плотнымъ строемъ, Юнкерсы должны были сблизиться съ англичанами на разстояніе, какое допустить ихъ огонь, но не превышающее двѣсти метровъ. Германское командоваше совершенно сознательно шло на то, что потери въ рядахъ Юнкерсовъ будутъ очень велики, но пассажирскія машины не представляли такой цѣнности, какъ боевыя. Достигнувъ указанной дистанціи, Юнкерсы выпустятъ тросы, къ концу которыхъ подвѣшана мина большой взрывчатой силы. Юнкерсы будутъ мѣнять свои курсы съ такимъ расчетомъ, чтобы оставаться какъ можно дольше на пути идушей внизу эскадры.

Если Хенкелямъ темнота мѣшала работать, то Юнкерсамъ она была необходима. Ихъ мины съ тросами была страшнымъ оружіемъ, какъ бы своего рода загражденіемъ, антиподомъ баллонныхъ.

Послѣдняя часть сраженія, а именно бой Хенкелей и Юнкерсовъ, проходила въ значительно болѣе замедленномъ темпѣ. Въ то время, какъ для трехъ атакъ истребителей секундомѣръ капитана Уйтлей отсчиталъ пять минуть пятьдесятъ секундъ, сближеніе съ Хенкелями длилось свыше двадцати томительныхъ минутъ.

Когда вся масса Хенкелей осталась за хвостомъ и надвинулись Юнкерсы, капитанъ насчиталъ всего не больше двадцати пяти разрывовъ минъ. Въ темнотѣ вспышка были очень хорошо видны, хотя уже нельзя было разобрать машинъ, ставшихъ жертвой попаданія. Небольшой процентъ погибшихъ аппаратовъ нужно объяснить тѣмъ, что эскадра непрерывно маневрировала, мѣняя курсъ.

Ночь уже вступила въ свои права.

Земли не стало.

Взошедшая луна не въ силахъ была помочь сражающимся. Они мчались навстрѣчу другъ другу, или слѣдомъ, или наперерѣзъ, не видя ни противника, ни своихъ.

Солдаты на землѣ въ ночномъ бою могутъ переброситься словомъ, они чувствуютъ другъ друга по отрывистому дыханію, по топоту ногъ, по шороху земли, а если есть хоть немножко свѣта, то солдаты уже видятъ другъ друга. Скорость перебѣжки въ восемь-девять километровъ имъ кажется столь стремительной, что встрѣча съ врагомъ бываетъ внезапна, какъ столкновеніе.

А корабли въ морѣ? Нѣсколько десятковъ кораблей, избирающихъ мѣсто для боя на пространствѣ въ милліонъ квадратныхъ километровъ, представляютъ другъ для друга ежесекундную угрозу столкновенія, могущаго возникнуть болѣе быстро, чѣмъ это восприметъ глазъ вахтеннаго и это, при скорости хода корабля всего въ какихъ-нибудь пятьдесятъ – шестьдесятъ километровъ.

Аэропланы же двигались со скоростью пятисотъ и больше километровъ, только время отъ времени, при удачномъ поворотѣ, въ слабомъ свѣтѣ луны мерещились летчикамъ невѣрные силуэты ближайшихъ машинъ.

Юнкерсы давно уже исчезли, растворясь въ темнотѣ. Все вокругъ представлялось безконечной бездной. Только еще далеко, гдѣ то на крайне-лѣвомъ флангѣ сверкали очереди выстрѣловъ. Можетъ быть особенно дерзкіе летчики врага подошли тамъ на слишкомъ короткую дистанцію, позволяющую угадать ихъ присутствіе и отвѣтить на атаку огнемъ. Можетъ быть просто нервы летчиковъ не выдержали томительнаго ожиданія противника. Они изъ самозащиты выпускали заряды.

Вниманіе капитана Уйтлей отъ ночной панорамы отвлекло приказаніе флагмана:

– Учесть потери и состояніе частей. Донести.

Теперь настало время для работы капитана. Занятый переговорами съ командирами эскадрилій, Уйтлей забылъ о времени. Каждая часть, каждая эскадрилія доносила о какой-нибудь утратѣ. Скоро онъ имѣлъ возможность точно подсчитать потери. Когда рапортъ былъ готовъ, онъ донесъ генералу:

– Не считая развѣдовательныхъ машинъ, эскадра потеряла выбывшими изъ строя пятьдесятъ четыре X. Л. Д., летящими съ неисправимыми поврежденіями восемнадцать. Изъ нихъ десять скоро принуждены будутъ оставить строй. Кромѣ того, сорокъ восемь остались въ строю съ поврежденіями, исправляемыми въ полетѣ.

Окончивъ диктовать, капитанъ Уйтлей еще долго прислушивался къ передачѣ радіостанціи флагмана, которая сообщала Лондону о полетѣ.

Долго шелъ рядъ цифръ, какихъ-то непонятныхъ словъ шифра, и, когда капитанъ посмотрѣлъ на часы, то прошло уже болѣе получаса со времени сниженія эскадры на тысячу метровъ, изъ-подъ Юнкерсовъ. Можно было быть увѣреннымъ, что нѣмцы въ темнотѣ потеряли эскадру. Опасность на время осталась позади. Несмотря на то, что Уйтлей только теперь вспомнилъ о ней, онъ все-же вздохнулъ съ облегченіемъ. Нужно думать, что ночью эскадрѣ ничего не грозитъ. Она можетъ дойти до цѣля, не понеся новыхъ потерь.

Дымка, закрывавшая небо, исчезла. Надъ колоннами засверкали звѣзды.

Казалось, земля была безмятежно спокойна. Ни сіяющихъ бѣлымъ заревомъ городовъ, ни огонька въ деревняхъ. Лишь сквозь сильныя линзы трубъ можно было изрѣдка замѣтить отражающую звѣздный свѣтъ гладь озера.

Но вѣдь внизу были разбросаны десятки городковъ, мѣстечекъ, деровень и крупныхъ заводовъ. Но жизнь притаилась. Всъ живое, напуганное гуломъ аэроплановъ, спряталось подъ землю.