Текст книги "Основы социологии. Том 3: Часть 3. Жизнь человечества: толпо-«элитаризм» — историко-политическая реальность и перспективы (Книга 2)"

Автор книги: Автор Неизвестен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 37 страниц)

«Порок современной экономики – не равнодушие к практическим проблемам, как полагали многие практики, а полная непригодность научных методов, с помощью которых их пытаются решать»(Леонтьев В.Документы. Воспоминания. Статьи.СПб: «Гуманистика». 2006. – С. 16).

И за прошедшие 10 лет после смерти В.В. Леонтьева положение не изменилось. Этоподтверждает высказывание главного экономического обозревателя газетыFinancialTimesМартина Вольфа (Martin Wolf):

«Я больше не понимаю того, относительно чего я думал, будто хорошо это знаю.И я также не знаю, что мне сейчас думать(выделено при цитировании нами: это признание в полной методологически-познавательной несостоятельности М. Вольфа как учёного)».

И далее:

«Один из основных выводов связан с пониманием того, как ведёт себя финансовая система. Сторонние наблюдатели сознавали, что она превратилась в огромный чёрный ящик. Но они полагали, что, по меньшей мере те, кто работает внутри неё, понимают, что происходит. Этопредположениеневерно» (Martin Wolf, Financial Globalisation, Growth and Asset Prices,доклад,подготовленныйдляColloque International dela Banquede France on Globalisation, Inflation and Monetary Policy, Paris, March 7, 2008:http://worldcrisis.ru/crisis/417702/full_replic_t?PRINT_VIEW=1).

Это – реакция зарубежного «экономического авторитета» на ипотечный кризис в США зимы – весны2008 г., который оказал воздействие на всю мировую кредитно-финансовую систему, положив начало глобальному финансово-экономическому кризису 2008 и последующих годов, по сути дела сорвавшему в России выполнение программы социально-экономического развития, получившей название «План Путина».

Однако именно такие авторитеты «экономической науки» консультировали и консультируют руководителей государств и не отвечали и не отвечают за то, что их рекомендации бесплодны или вредоносны. И эта же наука лежит в основе профессионального финансово-экономического образования, на основе которого действуют чиновники государств и менеджеры в сфере экономики.

И соответственно принципу «практика – критерий истины», будь экономическая «наука» действительно наукой, то экономическое благоденствие давно бы уже было обеспечено всем и каждому, кто честно трудится в системе общественного объединения труда; и было бы гарантировано на будущее.

Т.е. проблема неадекватности и управленческой несостоятельности исторически сложившейся экономической «науки» – проблема глобального масштаба.

Однако именно такая «наука» соответствует требованиям, предъявляемым заправилами библейского проекта порабощения человечества к экономической «науке» рабов.

Поэтому редкие признания в некомпетентности не только сходят с рук[189]«авторитетным темнилам» от экономической «науки», но никто из политиков ни в одной стране мира не ставит задачу подвергнуть экономическую науку независимому аудиту и провести ревизию её научной состоятельности.

В государственном управлении дело не пошло дальше эмоционального срыва президента СШАв 1945 – 1953 гг. Гарри Эс Трумэна (1884 – 1972):«Дайте мне одностороннего экономиста! Все мои экономисты говорят: “С одной стороны… с другой стороны…”»(цитата с сайта газеты «Известия», сентябрь2003 г.; см. так же:http://www.wtr.ru/aphorism/new56.htm)[190].

А при наступлении острой необходимости решать проблемы государственного управления макроэкономикой практически – «экономическая наука» остаётся в стороне, в чём признался (однако не ставя вопрос о выработке альтернативной науки) президент США Ф.Д. Рузвельт в «Беседах у камина», когда в результате «великой депрессии» оказался перед выбором: либо марксистская псевдосоциалистическая революция в США при дальнейшем углублении кризиса, либо выведение страны из кризиса.

24 июля1933 г.: «Я совершенно не разделяю мнение тех профессиональных экономистов, которые настаивают, что всё должно идти своим чередом и что вмешательство людей неспособно повлиять на экономические болезни. Мне-то известно, чтоэти профессиональные экономисты с давних пор каждые пять – десять лет меняют свои формулировки экономических законов(выделено жирным нами при цитировании)» (Рузвельт Ф.Д. «Беседы у камина». М.: ИТРК. 2003. Тир. 10 000. – С. 52).

24 июня1938 г.:«Конгресс образовал комиссию, которая будет заниматься накоплением фактологических данных, чтобыразобраться в путанице противоречивых учений об оптимальном регулировании бизнеса(выделено жирным нами при цитировании), а потом выработать более осмысленное законодательство о монополиях, фиксированных ценах и отношениях между крупным, средним и малым бизнесом. В отличие от значительной части остального мира, мы, американцы, твёрдо верим в частное предпринимательство и в прибыль как движущую силу человеческой деятельности. Однако мы понимаем, что должны постоянно совершенствовать практику бизнеса, чтобы обеспечить устойчивый разумный уровень доходов, научный прогресс, свободу частной инициативы, создать перспективы для маленького человека, справедливые цены, достойную заработную плату и постоянную занятость населения» (Там же, с. 158).

Но расправиться со «священной коровой» «экономической науки» многознающий о закулисном Ф.Д. Рузвельт не посмел:не в его компетенции – и как президента, и как масона определённого ранга – были такие вопросы.

В государственности постсоветской России понимание этой проблематики ныне на гораздо более низком уровне, нежели это имело место в США в период президентства Ф.Д. Рузвельта[191].

Причина недееспособности экономической науки Запада в решении задач общественного развития – господство в ней финансово-счётного подхода.

Финансово-счётный подход подразумевает, что имеется «кошелёк» частного предпринимателя и якобы безбрежное море финансов, распределённое по неимоверному количеству таких же «кошельков», с которым этот «кошелёк» обменивается содержимым при сделках купли-продажи всего, что продаётся и покупается. Исходя из этого предположения, не соответствующего действительности (количество «кошельков» – конечное число, и «море финансов» не безбрежно), экономическая «наука» Запада делает вид, что она может дать рекомендации каждому о том, чтобы его «кошелёк» не опустел…

На первый взгляд, финансово-счётный подход представляется более общим, поскольку финансовое обращение на протяжении многих веков неизменно сопровождает хозяйственную и прочую деятельность, в которой технологии и организация производства и распределения продукции изменяются; тем более он представляется более общимв наши дни, когда скорость технико-технологических и организационных изменений достигла предела, определяемого устойчивостью психики людей. И потому многие убеждены в том, что финансово-счётный подход – действительно универсальный подход на все времена, освобождающий «экономистов» от необходимости знать что-либо, кроме:

· бухгалтерского учёта;

· финансовых инструментов и математических моделей, ориентированных на решение задач о применении этих самых «финансовых инструментов»;

· разделов законодательства, регламентирующих финансовое обращение, права собственности и трудовую деятельность.

При этом обязанность знать продукцию, технологии и организацию производства возлагается на инженеров, подчинённых «топ-менеджерам» и профессиональным политикам сфинансово-юридическим (и отчасти психологическим) в своей основе образованием, которые якобы знают непостижимые для «простого смертного» тайны того,«как государство богатеет…»[192]. Обязанность знать, как макроэкономика складывается из множества микроэкономик, и как макроэкономика должна управляться в интересах общества, – как видно из высказываний «экономистов» и политиков, приведённых выше в этом разделе, не возлагается ни на кого…

Однакожизнь людей – их физиология и развитие культуры– это потребление вполне реальных благ – как природных, так и производимых в общественномобъединении (а не разделении)труда, а не поглощение номиналов денежных сумм: как гласит народная поговорка, «богатый не золото ест». А в Испании с начала по конецXVIвека уровень цен в золотом исчислении на продукцию «реального сектора» (если пользоваться терминологией наших дней) вырос более, чем втрое (с некоторым запаздыванием это происходило и в других странах Европы)[193], хотя благосостояние большинства в общем-то не выросло. Причина этого – обильный приток из «нового света» золота, бывшего в «старом свете» основным денежным металлом в те годы, при практически не изменившемся спектре производства, обусловленном энерговооружённостью, технологиями и организацией производства и распределения. Т.е. в ИспанииXVIвека имела место самая заурядная инфляция даже не при золотом стандарте, а при натуральном золотом обращении. Этот факт большинству досужих приверженцев «золотого стандарта» неизвестен, а уведомление о нём вызывает у нихизумление: оно – печальное следствие несостоятельности финансово-счётного подхода.

Соответственно сказанному параметры, действительно характеризующие макроэкономику государства, поскольку они непосредственно обуславливают экономическое благосостояние общества и его перспективы, – вовсе не показатели биржевых котировок валют, акций и иных объектов спекуляции, а объёмы производства, импорта, экспорта и бесполезных потерь продукции в расчёте на душу населения. Нас же СМИ по нескольку раз на день пичкают котировками «голубых фишек» и прочего, избегая того, чтобы сообщить о динамике производства в реальном секторе и экспортно-импортном балансе, об уровне бесполезных потерь (в том числе и по причине завышения цен) в расчёте на душу населения; не обсуждается эта проблематика и в Думе.

И поскольку жизнь людей и обществ обеспечивается не поглощением номиналов денежных сумм, а потреблением природных благ и продукции, производимой реальным сектором, то основойэкономического благоденствия общества в преемственности поколенийможет быть только технологически-организационный подход к анализу его макроэкономики и управлению ею.

Организационно-технологический подход[194]обязывает знать:как общество порождает потребности и каковы они по последствиям их удовлетворения? что производить? в каких объёмах? на основе каких технологий? как распределять продукцию и природные блага? как обеспечивать экологическую безопасность производственно-потребительской системы?[195]И соответственно экономическая наукаобщества свободных людейдолжна знать жизненно состоятельные ответы[196]на эти вопросы.

Поскольку финансовое обращение лишь сопровождает производственный и потребительский продуктообмен и предоставление доступа к природным благам, которые не являются в силу разного рода социально обусловленных причин бесплатными, – в технологически-организационном подходекредитно-финансовая система (вкупе с законодательством, регламентирующим финансовое обращение)предстаёт как один из многих инструментов управления макроуровня в хозяйственной системе общества (кроме неё инструментами управления макроуровня являются, в частности: система стандартов, законодательство о труде и финансово-хозяйственной деятельности). Поэтому в действительности организационно-технологический подход является более общим, нежели финансово-счётный, так как финансы в нём – одна из многих «технологических сред» в работе производственно-потребительской системы, а ненечто самостоятельное и системно-иерархически более высокое, чем номенклатура продукции, технологии и организация производства и сбыта продукции, как это представляется приверженцам финансово-счётного подхода.

Сказанное выше об организационно-технологическом подходе по существу означает, чтодействительно экономическоеобразование по своему характеру таково, что оно не может быть первым высшим в жизни человека: для освоения действительно экономического образования требуется, чтобы человек предварительно получил какое-то иное профессиональное высшее образование, на его основе поработал бы некоторое время в реальном секторе или в государственном аппарате, а только потом получил бы доступ к высшему экономическому образованию как составной части высшего общесоциологического образования. В противном случае он будет носителем «книжных знаний» в области экономики, которые без практических знаний продукции, технологий, организации производства и лично осмысленного собственного жизненного нравственно-этического опыта будут как минимум малополезны, а как максимум – вредоносны.

Кроме того, как было указано в главе 1, экономическое образование – составная часть общесоциологического образования. Оно по сути своей невозможно вне социологического, поскольку и экономическая политика, и экономические теории обслуживают концепцию управления жизнью общества, и вне концептуальной определённости узкоспециализированное чисто экономическое знание, из которого выхолощенасоциологическая составляющая, обусловленная нравственно,– «палка о двух концах», которой концептуально определившиеся противники могут вам же и нанести ущерб. Дело в том, что в зависимости от того, с какой социологией он сопряжён, организационно-технологический подход может решать дверазличные задачи:

· либо, как обеспечить качество жизни, достойное человека (это подразумевает интеграцию цивилизации в биосферу), всем добросовестным труженикам в преемственности поколений;

· либо, сколько «этих скотов» надо, чтобы «настоящим людям»(элите социальных паразитов)жилось вольготно, и как обеспечить «этих скотов» по минимуму, чтобы они не роптали и не лезли в дела «элиты».

На основе некой своей версии организационно-технологического подхода именно эту задачу так или иначе решают с помощью шести приоритетов обобщённых средств управления / оружия заправилы библейского проекта порабощения человечества, поддерживая недееспособность подвластных им обществ посредством уймы «экономических» теорий «для клерков», навязывая общедоступной экономической «науке» исключительно финансово-счётный подход.

Перестройка и последующие реформы в СССР и в постсоветских государствах, в том числе и в России, включала в себя и перестройку науки. Перестройка экономической науки в нашей стране выразилась в отказе от дальнейшего развития организационно-технологического подхода (его представителем был упоминавшийся ранее академик А.И. Анчишкин), необходимого для свободного развития общества свободных людей. После этого отечественная наука приступила к культивированию финансово-счётного подхода, которым давно порабощена публичная «экономическая» наука «для рабов» на Западе, живущем под властью библейского проекта и его заправил.

10.6.2. Наука и лженаука

Сказанное выше о концептуальной обусловленности науки вовсе не подразумевает некой «множественности научных истин», из множества которых в зависимости от потребностей человек может выбирать ту, которая более соответствует его нравам и интересам – текущим либо перспективным.

Хотя надо иметь в виду, что такого рода воззрения на «научную истину» пропагандируются некоторыми философскими школами на протяжении всей истории нынешней глобальной цивилизации. И чтобы не подпасть под их власть, надо помнить, что принцип «практика – критерий истины» не знает исключений (см. разделы 5.5 и 5.7), и потому умение им пользоваться позволяет адекватно соотносить с жизнью как традиционное «научное знание», так и новые гипотезы, и тем самым разграничивать лженауку и науку, и с достаточной для практики точностью определять области безопасного применения научных теорий и области, в которых имеющиеся теории утрачивают в силу разных причин свою работоспособность и практическая деятельность требует разработки новых теорий.

Сказанное выше в разделе 10.6.1 подразумевает, что:

· Жизнь познаваема,

· Истина – многогранна,

· в разных концепциях управления могут быть востребованы разные грани Истины, подчас не имеющие друг с другом ничего общего, кромеисточника их происхождения – объективной реальности;

· а кроме того, в концепциях толпо-«элитарного» характера неизбежно востребована и какая-то лженаука, назначение которой – обслуживать идеологическую власть, т.е. – дурить людей, чтобы они:

Øна основе целенаправленно сформированных в их психике под воздействием «науки» «само собой разумений» – вели себя соответственно концепции осуществления власти над ними, не замечая при этом своего невольничьего положения[197],

Øи были информационно-алгоритмически управленчески (т.е. объективно) зависимы от хозяев и заправил концепции, господствующей над их жизнью.

Соответственно роли лженауки как одного из системообразующих факторов в библейском проекте – один из афоризмов Козьмы Пруткова гласит:«Люби ближнего, но не давайся ему в обман».

Поэтому говорить о науке, оставив в умолчаниях вопрос олженауке как об объективно недостоверном псевдознании и отрасли общественной деятельности, в результате которой псевдознание производится и внедряется в культуру общества под видом достоверной истины,– в социологии лженаучно.

Необходимо понимать следующее:

· Лженаука, в силу субъективизма людей, склонного к ошибкам идоходящего до принципиального нежелания переоценивать и изменять свои мнения,в обществе генерируется всегда.

· Но если наука как отрасль общественной деятельности, как общественный институт, здрава смыслом, в силу чего способна отвечать на практические вопросы людей, являющихся потребителями знаний, генерируемых наукой, то лженаука не может иметь массового распространения, а тем более – притязать на господство над умами людей.

· А вот если наука больна, то она в большей или меньшей мере пронизана лженаукой; в ней существуют темы, запрещённые как по оглашению, так ипо умолчанию[198] для исследований, и потому такая наука не способна давать ответы на многие практические вопросы, значимые для множества людей, а также и для действующих политиков. В таком случае люди, подталкиваемые самóй несостоятельностью господствующих школ традиционной науки, вынуждены искать ей альтернативу, которая может быть двоякой:

ØСамостоятельно производить новое знание и практические навыки по мере возникновения в их жизни потребностей в этих знаниях и навыках и делать это в темпе осуществления деятельности. Но будет ли это знание признано «научным»? – во многом обусловлено тем, насколько оно вписывается к концепцию управления, под властью которой живёт легитимная в этом обществе научная традиция (возможно, официальная), курирующая соответствующую предметную область (тематику исследований).

ØНайти «консультанта по проблеме», альтернативного профессиональным учёным «авторитетам», который может оказаться и шарлатаном или психопатом-графоманом, а может оказаться и научно успешным «дилетантом», которому не нашлось места в профессиональной среде «больших учёных» именно вследствиенравственно-этического и (как следствие) интеллектуальногонездоровья самой науки как отрасли профессиональной деятельности в этом обществе и несоответствия деятельности «дилетанта» господствующей концепции управления обществом.

Иными словами:

В науке объективны только результаты наблюдений и экспериментов, объективны настолько, насколько сам наблюдатель или экспериментатор не вносит искажений в течение наблюдаемого им процесса или проводимого эксперимента. Всё остальное в науке – исключительно субъективные интерпретации наблюдений над естественным течением процессов и над проводимыми экспериментами.

Эти субъективные мнения должны оцениваться:

· как объективно научные, если на их основе можно вырабатывать решения с предсказуемыми последствиями и проводить эти решения в жизнь, получая на выходе обещанный теориями результат (т.е. подтверждаемые принципом «практика – критерий истины»);

· и как объективно лженаучные, если на их основе необходимые в жизни решения либо невозможно выработать, либо осуществление выработанных решений приводит к последствиям, непредсказуемым или прямо противоположным ожидаемым.

Поскольку ошибки в науке неизбежны, то нравственно-этическая здравость науки и еёметодологически-познавательная состоятельность (см. главу 5)характеризуется не столько статистикой генерации новых ошибок, сколько продолжительностью жизни возникших в прошлом ошибочных теорий в целом и ошибочных мнений по тем или иным конкретным частным вопросам:

· Если ошибочные теории и мнения живут долго, культивируются, а их опровержения замалчиваются, отвергаются без рассмотрения по существу и, в свою очередь, – «опровергаются» на основе целенаправленного подбора соответствующих фактов и исключения из рассмотрения фактов иного рода и прямого подлога, – то тем самым под видом науки культивируется лженаука.

· Если ошибочные мнения и теории ревизуются и выводятся из употребления в практической деятельности и из системы образования сразу же по обнаружении фактов, которые в них «не лезут», вследствие чего рождаются более общие и адекватные жизни теории, то это – нормальный естественный процесс развития науки и показатель её нравственно-этической и интеллектуальной здравости.

Иными словами, нравственно-этически здоровая и методологически-познавательно состоятельная наука не накапливает лженаучного псевдознания, поскольку самасистематически непрестанноочищается от лженауки в ходе своего развития в исторически короткие сроки на основе принципа «практика – критерий истины».

Так наука, включая и её лженаучную составляющую, востребованную господствующей над жизнью общества концепцией, обслуживает концептуальную власть. И в этой своей службе она является в большинстве отраслей деятельности людей доминирующим средством решения задачи о предсказуемости поведения объектов (процессов) (см. раздел 6.4), в отношении которых управление либо уже осуществляется, либо его предполагается организовать.

«Интуиция» в самом широком значении этого слова – представляет собой личностно обусловленное субъективное средство решения задачи о предсказуемости поведения, и в силу её неразвитости у большинства людей вследствие подавления психики культурой толпо-«элитарного» характера – есть отрасли деятельности, из которых она практически изгнана.

Но вопреки этому соотношению интуиции и науки в исторически сложившейся культуре – необходимо понимать, что всё научное знание, которое накопила цивилизация за свою историю, образно говоря, представляет собойинтеграл по времени от произведения «интуиции» на «осмысление результатов интуитивного прозрения», включая и ошибки как «интуиции», так и осмысления результатов интуитивного прозрения.

В отличие от «интуиции», являющейся личностным достоянием, наука представляет собой достояние культуры общества в целом, и из этого различия «интуиции» и науки проистекают многие жизненно важные для людей персонально и обществ в целом следствия.

10.6.3. Философский камертон

Философия в системе специализированных наук и в воздействии на культуру общества, его жизнь и перспективы, занимает особое положение.

Вфилософствование (понимаемое как процесс выражения в лексике некой новой философии или развитие некой ранее сложившейся философии)можно войти, только обретя достаточно широкий кругозор в ходе научно-практической работы в области естествознания и его прикладных отраслей, проявив интерес кжизни общества в целом, т.е. к предметной области так называемых «гуманитарных дисциплин».Именно вследствие этой всеохватности предметных областей частных наук и непринадлежности предметной области философии ни к одной из них – в системе специализированных наук философия занимает особое положение.

Если попытаться войти в философствование непосредственно, минуя практическую деятельность в естествознании, в его приложениях (технике, медицине и т.п.) и предметную область «гуманитарных» наук, то неизбежно графоманство под видом философии[199].

О «философах», производящих такого рода «философии», Козьма Прутков писал следующее:«Философ легко торжествует над будущею и минувшею скорбями, но он же легко побеждается настоящею»(К. Прутков, «Плоды раздумья. Мысли и афоризмы», № 112). По сути это о том, что графоманство в предметной области философии, когда сталкивается с жизнью, не выдерживает проверки принципом «практика – критерий истины»[200].

Если совокупность наук уподобить музыке как отрасли искусства, то философия аналогична камертону:

· во-первых, на камертоне невозможно исполнить ни одну мелодию, даже самую простенькую;

· во-вторых, без камертона музыканты и настройщики инструментов, не обладающие абсолютным слухом, не способны настроить музыкальные инструменты, вследствие чего игра множества инструментов в составе оркестров становится невозможной;

· в-третьих, людям, обладающим абсолютным слухом, камертон не нужен…

Так и философия:

· во-первых, сама по себе она бесполезна, в том смысле, что в отличие от прочих наук, она не способна решать никакие прикладные задачи;

· во-вторых, если она фальшива, то конфликты разных отраслей науки, несовместимость разных теорий в пределах одной отрасли науки, неадекватностьжизни как таковойнаучных теорий и практики их приложения в каких-то аспектах – неизбежны;

· в-третьих, есть множество людей (и не только деятелей науки), которым философский камертон не нужен потому, что их чувствомеры (чувство матрицы возможных состояний, составляющей вселенского триединства материи-информации-меры)не фальшивит[201](в том смысле, что последствия неизбежной для ограниченного субъективизмом человека некоторой фальши сказываются на результате деятельности, не обесценивая его на основе применения принципа «практика – критерий истины»).

Соответственно претендующий быть философом – претендует на то, чтобы быть изготовителем «камертона» для науки и общественной жизни в целом: это – деятельность, безусловно необходимая в обществе людей, не обладающих «абсолютным слухом», но требующая от человека широты кругозора и определённых личностно-психологических качеств.

Если же философский камертон фальшивит, то под гнётом мнений такой философии вместо работоспособной науки получится что-то аналогичное описанному И.А. Крыловым в баснях «Квартет» и «Лебедь, рак и щука». Поэтому философия очень значима для общества, и потому её нельзя отдавать на откуп разного рода «гуманитолухам» – заведомым прохиндеям-карьеристам (холопам власти) и искренним графоманам, которые вследствие дефективности их психики не в силах освоить математику ина основе принципа «практика – критерий истины»—достижения естествознания и его приложений, а ограничиваются только «гуманитарным знанием»…

Ошибки во всех видах деятельности людей – объективная историческая данность. Но ошибки во всякой деятельности могут быть отнесены к одному из двух видов: 1) так называемые «случайные», которые непредсказуемо возникают в ходе деятельности на основе (или в русле) какой-либо системы деятельности, и 2) системные, которые запрограммированы ошибочными принципами построения соответствующей системы деятельности.

Понятно, что если в оркестре два камертона и один из них вместо «ля» первой октавы издаёт какой-то другой звук, то игра оркестра будет фальшива и музыка превратится в какофонию даже при безупречной кинематике движений исполнителей и дирижёра.

Если же в оркестре один камертон, однако фальшивый, – проблемы тоже будут, но несколько иного характера. «Ля» первой октавы, высота звука, который издаёт стандартный камертон, – такая длина акустической волны, что ¼ её равна среднестатистическому расстоянию между слуховыми рецепторами правого и левого уха человека. Музыка оказывает воздействие на эмоциональную сферу человека непосредственно, и характер этого воздействия обусловлен, с одной стороны, – частотными характеристиками потока энергии, под воздействием которого находится человек, и с другой стороны, – спектром собственных частот, который свойственен организму.

Наиболее яркий пример такого непосредственного воздействия – инфразвук частотой 7 Гц вызывает у людей беспричинную тревогу; а при увеличении мощности излучения – ужас, который может вызывать панику в толпе; а при ещё большей мощности – способен убить человека. Другие инфразвуковые частоты не оказывают такого воздействия и не представляют собой опасности такого характера.

И хотя человек не слышит инфразвука, но этот пример применим к музыке на том общефизическом основании, что человек как колебательная система по-разному реагирует на разные частоты проходящих сквозь него излучений, включая акустические. И потому смещение музыки (мелодии и аккомпанемента) вверх или вниз по абсолютной шкале частот звуковых колебаний вследствие неточности камертона – это порождение музыки, воздействие которой в чём-то будет отличным от воздействия музыки, соответствующей эталонному камертону. Такая музыка способна оказать воздействие, отличное от того, которое она должна была оказать по замыслу композитора или не то, которое соответствовало бы его переживаниям, подвигнувшим на написание музыки.

Кроме того встречаются люди, чьё восприятие существенно более тонко, нежели восприятие большинства, даже профессионалов. Так упоминаемый В.И. Лениным в «Материализме и эмпириокритицизме» Эрнст Мах (1836 – 1916) одно время занимался акустикой[202], и его восприятие звуков настолько обострилось, что он в течение нескольких лет не мог слушать музыку в исполнении даже музыкантов-виртуозов, поскольку слышал нестроение и фальшь в их игре, которых сами музыканты-профессионалы не слышали.

Но мы подразумеваем не воздействие музыки как таковой на человека, а воздействие философии как камертона на культуру общества.

И по нашему мнению фальшивы и философский камертон атеистической науки, и философские камертоны церквей, основанных на вероучениях идеалистического атеизма.

Их фальшь в своей основе имеет разнородный атеизм и в жизни обществ выражается во множестве проблем, унаследованных от прошлого и порождаемых в настоящем, и в совокупности – в глобальном биосферно-экологическом кризисе, вызванном научно-техническим прогрессом нынешней цивилизации человечества.

Т.е. фальшивость камертонов господствующих школ философии – тяжелейшая системная ошибка в жизни общества.

*        *        *

Что касается нашего философского камертона, то в краткой тезисной форме он может быть выражен так:

 1.   Практика – критерий истины.

 2.   Нравственность обуславливает взаимоотношения разумных субъектов в диапазоне от полного отрицания до полной взаимоотдачи.

 3.   В соответствии с п. 1 и п. 2: Бог есть, и Он – Творец и Вседержитель.

 4.   Жизнь (Мироздание и Бог) во всех её аспектах познаваема адекватно ей самой в русле Вседержительности, что подтверждается п. 1.

 5.   Мироздание объективно существует и представляет собой (включая и физический вакуум) разнообразие материи. Вся материя во всех её устойчивых агрегатных состояниях ипереходных формах (разнородные излучения материальных объектов)является носительницей объективно существующих информации и меры. Т.е. Мироздание и его фрагменты – триединство материи-информации-меры: