Текст книги "Грузинские народные сказки. Сто сказок."

Автор книги: Автор Неизвестен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 29 страниц)

Дочь купца

Было то или не было – жил на свете один очень богатый купец. Было у него двое детей – дочь и сын. И дочь и сын учились. Дочь училась в том же городе, где сам купец жил, а сын – в другом.

Был у этого купца близкий друг, святой отец, монах.

Так любил этого монаха купец, что и глотка воды без него не выпьет.

Собрался однажды купец торговать в другой город, да не на кого дом оставить. Одна только дочь, и та уж так расцвела, что ее одну не оставишь.

Призвал купец своего друга-монаха и говорит:

– Не знаю, что и делать. Надо мне ехать торговать в такой-то город, но кому оставить дочь и все мое богатство? Сижу здесь как со связанными руками и ногами, ни продать, ни купить ничего не могу.

А монах говорит:

– А я для чего? Не знаешь разве ты – «брат брату – в трудную минуту». Какой же я тебе друг и побратим, если не могу за твоим домом и твоей семьей присмотреть, пока ты не вернешься.

Отлегло от сердца у купца, обнял он монаха и говорит:

– Ты мне ангел-спаситель.

Сдал ему все свое богатство и свою дочь-красавицу и с легким сердцем отправился в путь. Все заботы и горе забыл, думая, что оставляет в доме друга.

Прошло время. Очень ревностно взялся монах за все дела своего друга. Но больше всего заботился о его дочери. Никуда не выпускал ее, даже учиться не пускает, сам с ней целые дни сидит, сам ее и учит.

А девушка в самом расцвете, нет прекраснее ее ничего на свете. Так она прекрасна, так прекрасна, что сам дьявол шею из-за нее сломит.

Потерял монах голову, до того дошло, что так прямо и сказал ей:

– Люблю тебя, нет больше мочи. Хочешь не хочешь, а должна ты стать моей.

Только все его просьбы, и мольбы, и кривлянья напрасны. И не смотрит на него девушка, и слова ласкового ему в ответ не скажет, только хмурится, опускает глаза и молчит.

Даром только трудится монах.

Понял он, что ласками и просьбами ничего не добьется, и стал угрожать:

– Не хочешь? Хорошо же, натравлю на тебя отца и брата; знаешь ведь, как они мне доверяют. Смотри – попадешь в беду.

Долго держалась и крепилась бедная девушка, но так запугал и затравил ее монах, что она и говорит ему, словно уж не смеет отказываться:

– Приходи в такой-то и такой-то день, в такое-то и такое-то место, где есть баня, – там на все соглашусь.

Что пасха для монаха настала. Вырядился монах в назначенный день и помчался в ту баню.

Пришла и девушка, вызвала банщика, пошепталась с ним и золотом ему позвенела.

Дал ей банщик накаленный докрасна вертел и впустил в баню. Только вошла она, закричал монах от радости. Закричала и девушка монаху:

– Это в тебя дьявол вселился, подожди, сейчас я тебя крестом заклеймлю.

Зашипела кожа на груди монаха, а девушка, что молния, вылетела из бани.

Прошло время, так и жжет монаха обида на девушку, что так жестоко его отделала.

Написал он письмо своему другу: «Все мои заботы и старания оказались тщетны, твоя дочь забыла и стыд и разум. Погибла она совсем. Возвращайся и сам возьмись за свою дочь. Ее уже не спасти от позора, но хоть богатство свое спаси, не то все своим любовникам отдаст».

Получил это письмо купец и схватился за голову. Рвет купец на себе волосы, оплакивает свою судьбу, оплакивает любимую, но потерянную дочь, погубленную свою семью. Нет конца-краю его горю.

Как был на ногах купец, так и не садился, отправился в тот город, где его сын жил и учился. Пришел, вызвал его и говорит:

– Сын ты мне?

– Так учила меня моя мать.

– Ценишь ли ты отцовство мое?

– Я и на деле это докажу.

– Так иди и накажи ту, что опозорила мою семью, ославила мое имя, убей ее!

Сказал и отдал ему письмо монаха.

Как отец, так и сын доверяли монаху. Ни одному из них и в голову не пришло, что этот святой отец мог так оклеветать бедную девушку.

Как прочитал сын письмо монаха, так чуть не сошел с ума, чуть не изгрыз всего себя.

– Дай мне нож, собственной рукой уничтожу я опозорившую нас сестру.

Дал ему отец кинжал и отправил его на родину расправляться с сестрой. Не решается отец запятнать руки кровью дочери, но и оставить ее в живых не хочет, чтобы развратная дочь не позорила его перед всем светом.

Приехал сын на родину ночью. Подошел к дому.

– Открой двери.

– Кто там? – спрашивает сестра.

– Я.

– Кто ты?

– Да я же, я!

– Не монах ли?

– Хм! – заскрежетал зубами брат. – Совсем забыла стыд. Да я же – брат твой, открой!

В мгновение ока вскочила девушка, бросилась к дверям и только хотела броситься на шею брату, как приставил он к сердцу сестры обнаженный кинжал. Закричала сестра:

– О, брат, не обагри руки кровью родной сестры своей!

Сдержался тогда брат, сказал только ей:

– Хорошо, одевайся и иди за мной, смотри только, ни слова мне не говори.

Пошла она. Шли они, шли, девять гор перешли.

Привел брат сестру на десятую гору и оставил ее там.

Осталась девушка одна. Ни души вокруг, жалости ждать неоткуда. Сидит и плачет, слезами заливается.

В горах видимо-невидимо зверья хищного. Боится бедняжка, плачет, только пожалели ее звери и не трогают ее, так мимо ходят.

Вошла она в одну пещеру и поселилась там. Одеяло ее – виноград дикий, а подстилка – зеленый мох.

Прошла неделя, миновал месяц, год.

Пьет девушка из водопада, ест плоды лесные.

Одичала бедняжка, ходит растрепанная, оборванная, только еще больше прежнего похорошела и расцвела.

Однажды раздались в этих горах крик, шум, лай собак.

А это сын царя тех мест вышел на охоту со всеми своими слугами. Разворотили они все горы, стреляют, бьют зверей.

Увидел сын царя в пещере девушку, увидел и потерял сердце. Никогда ничего не видел он прелестнее ее.

Остановился сын царя и говорит:

– Скажи, кто ты, откуда, человек ты или чудо?

– Я простая смертная, сама не знаю, за что изгнали меня из дому и покинули в этих краях. Люди предали меня, а звери пощадили и не съели меня, сохранили мне жизнь.

– Кто тот жестокий, кто тот слепой, что предал тебя и бросил здесь одну?

– Мой родной брат.

Разговорились они, и все рассказала ему девушка.

Смотрит на нее сын царя и все больше и больше теряет разум.

– Хочу быть другом твоим. Хочешь ли стать моей женой и царицей в моем царстве?

– Не смейся надо мною, – сказала девушка. – Чем заслужила я такое счастье, если даже любви моего брата и отца не заслужила?

– Клянусь небом и землей,. что никогда не оставлю тебя, никогда не изменю и всякая радость без тебя будет мне горем.

– Не надо… Я дочь – простого купца, ты – сын и наследник царя.

– Кто бы ты ни была, отныне ты моя, и никому не уступлю тебя, пока я жив.

Разве нужны были еще клятвы? И без клятвы рада была бедная девушка довериться его царскому слову, довериться его любви и заботе. И к кому еще могла она пойти и просить защиты?

Повел ее царевич домой.

Обрадовались царь и царица ее красоте, не стали и спрашивать, кто она и откуда; отпраздновали свадьбу. Родила молодая невестка сына и дочь.

Только горюет она, тоскует. Нет ей покоя, как вспомнит, что очернил и опозорил ее монах перед отцом и братом. Хочет она видеть родных. Огнем горит ее любовь к ним.

Однажды стала она на колени перед мужем и просит:

– Отпусти меня на родину. Позволь мне переодеться мужчиной и так навестить отца и брата.

Отпустил ее муж, еще и похвалил за это.

Сказано – сделано. Переоделась она и отправилась на родину, а мужу сказала:

– Прошу тебя, возьми сына и дочь и приведи их к такому-то дню туда, ко мне.

Много ли шла или мало, только пришла она, переодетая мужчиной, в тот город, где ее отец и брат были. Прошла по городу, подошла к дому своего отца и стала у дверей.

Не узнал отец переодетую дочь. Не узнал и брат сестру.

– Не хотите ли приказчика? – говорит дочь. – Возьмите меня, за платой я не гонюсь.

– У меня и без того много приказчиков, – говорит купец.

– Нет, одного все же не хватает, – говорит сын, – возьмем его, по лицу видно, что человек честный.

Взяли ее приказчиком.

Так она привязала к себе брата и добрым нравом и честной работой, а больше всего всякими сказками, что брата с сестрой-приказчиком и водой не разольешь.

Однажды, в свободное время, спросил приказчик брата:

– Отчего вы в черном все – и отец и сын?

Рассказал ей брат: «У меня была сестра…»

Рассказывает и плачет, слезами заливается. Заплакала и она вместе с ним.

Подошел отец, услышал, о чем они, и тоже загрустил. Рассказали все, погоревали, решили, что пора уже окончить траур и отцу по погибшей дочери, и брату по погубленной сестре. Решили на завтра назначить праздник, снять траур.

Завтра же должен был приехать и царевич с сыном и дочерью.

Началось в доме купца большое веселье.

Пригласили всех: большого и малого, богатого и бедного, пригласили и лучшего друга дома – того монаха.

В разгар веселья стали гости рассказывать всякие сказки, рассказы, басни и побасенки. Рассказывают все: каждому отличиться охота.

Встал тогда сын купца и говорит:

– У нас есть один приказчик, никто так не рассказывает сказок, как он.

Стали все просить этого приказчика рассказать какую-нибудь сердечную сказку.

– Рассказал бы я вам очень хорошую сказку, да боюсь – помешаете мне, досказать не дадите, я не хочу напрасно ни вас беспокоить, ни себя.

– Нет, не помешаем, не помешаем! – закричали все.

– Так если кто попробует помешать мне, при первой же попытке пусть снимет шапку и сапоги, при второй – останется в одном белье, а при третьей – снимет и рубаху. Обещаете выполнить все это – расскажу, а нет – ничего не расскажу.

Поклялись ему, что все выполнят, как он просит, и начал этот приказчик:

– Был один богатый купец. У него было двое детей – дочь и сын. У этого купца в разных странах велась торговля, и пришлось ему однажды далеко уехать. Призвал он тогда своего лучшего друга – духовного отца – и поручил ему следить и за дочерью, и за своим богатством.

– Неправда! – закричал вдруг монах изо всей силы.

– Снимите с монаха клобук и сапоги! – говорит она.

Исполнили все, как обещали.

– Стал монах приставать к девушке, чтобы соблазнить и развратить ее.

– Ложь, ложь! – заревел монах, что бык на заклании.

– Снимите с него рясу и все остальное платье.

Бросились гости к монаху и раздели его, как обещали.

– До того довел бедную девушку, что заставил ее пойти в баню, чтобы…

– Ложь, ложь! – заревел монах, а сам так и похолодел весь.

– Ах, ложь? Так снимите с него рубаху и посмотрите, как заклеймила она его! Посмотрите, есть ли на груди у него клеймо.

Сняли рубаху и поразились все, увидев на груди у монаха клеймо крестом.

Поднялся шум, крик, не знают, что делать, что и думать. Плачет отец:

– О, дочь моя, бедная моя дочь! Погубил я невинную, закололи, убили ее.

И брат убивается:

– Горе мне, зачем я родился на этот свет, родную сестру свою, невинную, чистую, бросил в диких горах, диким зверям на съедение отдал!

– Нет, нет, не плачьте, не убивайтесь! – говорит приказчик. – Подождите, сейчас будет чудо!

Сбросила она с себя мужское платье и говорит:

– Что, узнаете меня?

Узнал отец свою дочь, узнал и брат сестру. И только они хотят броситься к ней, обнять чудесную сказочницу, как раскрылись двери и появился царевич, ее муж, с двумя чудесными детьми – сыном и дочерью.

Узнали все друг друга, обнялись, целуются. Нет конца их радости и ласкам. А монаха бросили в темный подвал, к грязным гадам и змеям.

 
Мор там, пир здесь,
Отсев там, мука здесь.
 

Дармоед

Жил один ленивый и глуповатый человек. Богатства не имел, работать не хотел. А был он здоровый и сильный. У кого выпросит попить, у кого – поесть, у кого – старья на одежду. Так и перебивался, забыл и стыд, и совесть.

Соседи были у него добрые, не отказывали в помощи, хотя и не нравилось им, что он попрошайничает. Как заметят его, бывало, смеются:

– А-а, дармоед идет. Что-то будет выпрашивать?

А дармоед словно не замечает насмешек, все попрошайничает.

Наконец, надоел он всем, и не то что помогать ему, даже и говорить с ним не хотят. Тяжело стало жить дармоеду, а все не хочет работать; так и норовит, где удастся, стянуть что-либо. Тогда уж его все возненавидели и совсем от него отвернулись.

Старшие стыдили его, а дети, завидев его, визжали и кричали. Обозленный дармоед ворчал:

– Жестокие люди! Не жалеют бедного человека. Пойду попрошу всевышнего помочь мне!

Пошел отыскал уединенное место… Простер руки к небу и стал молиться:

– Боже-миротворец! Дай, чем жить мне, бедному и нищему.

Ждал, ждал – ничего не выходит. Повторил просьбу во второй, в третий раз.

– Ха-ха-ха-ха! – раздалось вдруг невдалеке. – Раскрой рот пошире!

Обернулся, видит – собрались дети со всей деревни, издеваются над ним, хохочут. Устыдился дармоед:

– От этих насмешников не спрячешься! Пойду повыше в горы – там и к богу ближе, и от людей подальше.

Отправился. Шел, шел, видит – волк навстречу.

– Куда идешь, человек?

– К богу, – отвечает дармоед.

– Если так, то узнай у него: отчего это – всякое мясо ем, а никак не растолстею?

Чего поесть, чтобы располнеть? Подожду тебя, пока вернешься.

– Хорошо, – ответил дармоед и пошел. Шел, шел, видит – дуб.

– Эй, человек, куда идешь? – спросил дуб.

– К богу.

– Если так, узнай у него, отчего это сохнет у меня одна сторона?

– Хорошо, – ответил дармоед и пошел. Шел, шел, добрался до реки.

– Эй, человек, куда? – закричала в воде рыба.

– К богу.

– Если так, узнай у него, отчего это левый глаз у меня слепнет?

– Хорошо, – ответил дармоед и пошел. Добрался дармоед до горы, влез на самую вершину, видит – олень.

– Эй, человек, чего ты сюда взобрался?

– К богу дело небольшое имею, потому и взобрался.

Известно, что олень доброе животное, вот и говорит он дармоеду:

– Это верхушка горы, а если еще выше хочешь, то взбирайся по моим ветвистым рогам.

Обрадовался дармоед. Вскочил на спину оленю и только начал взбираться по рогам, как слышит:

– Эй, житель земли, куда ты взбираешься?

– К тебе, всевышний!

– Говори, что тебе надо?

– Жить не на что. Прошу, дай мне чем жить!

– Возвращайся обратно, ждет тебя счастье твое в пути.

Рассказал дармоед богу, о чем просили волк, дуб и рыба. Узнал все, поблагодарил бога, распрощался с оленем и вернулся.

Идет дармоед от счастья ног под собой не чует. Не идет – летит, хочет счастье свое в пути встретить.

Добежал до реки.

– Что, узнал? – спросила рыба.

– В левом плавнике у тебя застрял алмаз, вынь его, и прозреет глаз, – сказал дармоед.

– Раз сделал добро, так уж помоги – вынь алмаз, – сказала рыба.

Дармоед вытащил алмаз-прозрел глаз у рыбы. В благодарность рыба отдала алмаз дармоеду, но он с презреньем швырнул его в воду.

– На что он мне? Мое счастье меня в пути ждет! – воскликнул дармоед и ушел.

– Вот глупец! – проговорила рыба и нырнула в воду.

Шел, шел дармоед и дошел до дуба.

– Узнал что? – спросил дуб.

– Как же: в той стороне, что у тебя сохнет, зарыт клад, вынь его и вновь зазеленеешь.

Дуб попросил помочь. Дармоед стал рыть и вырыл большой котел, полный золота и серебра. Зазеленел дуб и в благодарность подарил он дармоеду все, что было в котле.

– Стану я таскать этакую тяжесть, когда меня счастье в пути ждет! – сказал тот, толкнул ногой котел и сбросил его с откоса.

– Что за глупец, – прошелестел дуб, – не хотел богатства, так хоть другому бы кому оставил. Не доведет это до добра!

Добрался дармоед до волка.

– Что хорошего несешь мне в ответ? – спросил волк.

– Ешь человечье мясо – растолстеешь, – ответил дармоед.

– А вот он, человек! – сказал волк и схватил дармоеда.

На другой день пастушата подобрали в лесу обрывки одежды и принесли в деревню. Их узнали, и, хотя никто не любил дармоеда, все же всех опечалил его несчастный конец. Один умный старик в назидание молодым сказал: – Эта жизнь – испытание; леность – позор. Жизнь и смерть лентяя – жалки и смешны.

Чем неправду выправить

Жил на свете один ремесленник, и был у него сын. Решил отец научить сына чему-нибудь и отдал его в ученье другому ремесленнику. Окончил сын ученье и вернулся к отцу.

Пошли отец с сыном работать в чужие места.

Прошли порядком; захотел отец испытать ум и знания сына и говорит:

– Устал я что-то. Давай, то ты меня понеси, то я тебя.

– Хорошо, – сказал сын и стал рассказывать отцу сказку.

Кончил сын свою сказку, теперь отец начал; увлеклись оба так, что и забыли про усталость.

Прошли еще немного. Дал отец сыну шесть пятаков и сказал:

– Пойди, купи на эти деньги лошадей, сядем на них, поедем.

Пошел сын, купил кувшин вина, выпили они, повеселели, еще легче стало идти. Пошли еще, и говорит отец сыну:

– Пойди, найди одного товарища для себя и одного для меня. Вошел сын в лес, срезал палку себе, одну отцу, и пошли они дальше. Шли, шли и видят – нива. Говорит отец:

– Ах, хороша, как хороша нива!

А сын говорит:

– Съедена вся, съедена!

– Нет, хороша!

– Нет, съедена!

Так и не сговорились. Сказал отец:

– Пойдем, спросим кого знающего.

Пошли искать знающего человека. Идут, видят – река, в реке лежит соль, не тает.

– Что это за соль, в воде не тает? – спрашивает отец.

– Не знаю,-отвечает сын.

Пошли искать знающего человека. Указали им одну девушку. Пришли и остановились у нее.

А девушка – красавица, такая красавица, не найти другой такой на свете. Только один глаз у нее немного косит.

Заметил это отец, только не хочет он все же обидеть девушку, вот и говорит:

– Хороший у вас дом, очень хороший, только крыша немного скошена (мол, хороша ты, только немного косишь).

– Что ж, – говорит девушка, – что скошена, дым-то прямо идет (мол, что ж, что немного кошу, вижу-то я все прямо).

Понравился отцу такой ответ, и говорит он:

– Рассуди нас с сыном. Отдал я его в ученье, а он ничему не научился: пошли мы полем, видим – нива, так и блестит золотом. Я говорю: «Хороша нива!», а он говорит: «Нет, съедена!»

– Прав твой сын, – говорит девушка. – У хозяина этого поля долги большие, весь урожай за долги возьмут, хозяин ни с чем останется.

И этот ответ понравился отцу, и говорит он:

– Дорогой еще была река, лежит в воде соль – не тает. Что за соль и что за вода?

– Вода – жена, а соль – муж, – говорит девушка. – У дурной жены муж тает, как соль в воде, а хорошая жена, что эта вода, где и соль не тает.

Очень понравилась эта девушка отцу, решил он женить сына на ней. В ту же ночь и сыграли свадьбу.

Прошло время. Отправились отец с сыном искать работу. Пришли в один город и взялись строить царский дворец. Поставил им царь такое условие: понравится ему дворец – заплатит за труд, не понравится – не заплатит.

Очень хороший дворец поставили отец с сыном, всем нравится, а царь все же придрался и велел заключить обоих мастеров, отца с сыном, в тюрьму. Отец говорит:

– Есть у меня дома машина одна, принести ее – все вмиг по вашему желанию выправит. Только у меня дома невестка, никому она эту машину не доверит, разве только ты сына своего отправишь.

Послал царь сына и всю свиту вместе с ним, а этот мастер-отец поручил сказать невестке:

– Пришли мне, чем неправду выправить.

Как пришли посланные, схватила невестка сына царя и заперла его, а свите сказала:

– Скажите царю – не видать ему сына, пока не выпустит моего мужа и свекра.

Что делать царю? Рассчитался он с мастерами – отцом и с сыном – и отпустил их.

Золодув

Жили на свете деверь с невесткой. Деверь был лентяй, бездельник, ничего не хотел делать. Целые дни сидел он у очага, дул на золу да копался в ней. Прозвали его за это Золодувом.

– Эй ты, встань, пойди поработай, принеси что-нибудь в дом, не могу же я кормить тебя, – корит его невестка.

Да нет – сидит Золодув у очага, и никак его не выманишь из дому.

Наконец на пасху наш Золодув выбрался в церковь, а когда вернулся, заперла невестка дверь и не впустила его. Выпросил Золодув у невестки мешок золы, шило и свежий сыр и отправился в путь.

Много ли он ходил или мало – не знаем, а только добрался он до большой реки и увидел на другом берегу огромного дэва. Припал дэв к воде и пьет.

Испугался Золодув, да уж что делать? Иной дороги он не знал. Идти назад – вернешься к невестке, а нет, так попадешь дэву на завтрак. Думал, думал и придумал: «А ну, пройдусь и подниму пыль». Проколол шилом мешок и стал ходить, потряхивая мешком. Посыпалась зола, поднялась страшная пыль. Удивился дэв, испугался даже и говорит:

– Эй ты! А ну, если можешь, выдави из этого камня воду, – и бросил Золодуву камень.

А Золодув достал из кармана свой свежий сыр и сжал его, полилась вода ручьем.

Удивился дэв, а Золодув кричит:

– А ну, выходи сюда, посади меня на плечо и перевези на ту сторону, боюсь ноги замочить.

Дэв тотчас перешел реку, посадив Золодува на спину и говорит:

– О, да какой же ты легкий!

– Это потому, что я одной рукой за небо держусь, а если отпущу, и с места меня не сдвинешь.

– А ну, отпусти, – сказал дэв.;

Достал Золодув шило и вонзил его дэву глубоко в затылок. Дэв принялся кричать и просить:

– Возьмись опять за небо, невмоготу!..

Перешли на другой берег. Стал дэв звать Золодува к себе в гости. Испугался Золодув, но делать нечего, пошел.

Пришли к дэву. Очень понравилось Золодуву дэвово жилье. Видит он – огромный кеци прислонен к очагу. Пошел дэв готовить обед, а гостю поручил присмотреть за хлебом, чтоб не сгорел.

Видит Золодув – подгорает хлеб с одной стороны, захотел повернуть его. Только он тронул кеци, как тот опрокинулся, и очутился Золодув под ним. Как ни старался Золодув, не смог выбраться из-под горячего кеци. Пришли все дэвы, видят: лежит их гость под кеци, удивились.

– Ты чего туда забрался? – спрашивают.

– Живот у меня разболелся, – говорит Золодув, – решил приложить горячий кеци, авось, поможет. Но теперь лучше мне, уберите его, – приказал он.

Вытащили его еле живого из-под кеци.

Уселись за стол. Выпили все вино, взял один дэв черпалку и говорит гостю:

– Будь братом, поди принеси вина, во дворе чан зарыт.

С трудом выволок Золодув огромную черпалку, вышел и пропал. Не дождались дэвы вина, вышли во двор, видят – держит Золодув заступ и откапывает чан.

– Ты что делаешь?

– Лучше вынуть весь чан, напьемся хорошенько, а то что таскать так, крошечной черпалкой, – надоест.

Подумали дэвы: «Мы, девять братьев, пустой чан еле зарыли, а он один хочет вырыть его, полный вина, и перенести».

Дэвы сами наполнили черпалку и внесли в дом. Чихнул вдруг один дэв за столом, и наш Золодув мигом взлетел к потолку. Взглянули дэвы – цепляется их гость за брус в потолке.

– Эй, человек, чего ты туда забрался?

– Как ты смеешь чихать при мне? – кричит Золодув. – Вот вытащу эту плетку и все бока тебе обломаю.

Дэвы вконец перепугались: «Мы, девять братьев, еле втащили это бревно, а он его плеткой называет».

Со страху повскакали все и разбежались.

А Золодув сполз с трудом по балке, увидел, что никого не осталось, и стал хозяином всего дэвова добра.

Бежит старший дэв лесом, навстречу ему лиса:

– Эй, дэв, что с тобой, куда бежишь?

– Как куда? Пришел к нам один человек, чуть не съел всех! – И рассказал дэв все про того человека.

– Это же Золодув, жалкий человек, только и умеет, что копаться в золе. Невестка его из дому выгнала. Я их хорошо знаю. Весь их курятник разорила. Идем, чем тебя испугал этот трус?

– Нет, нет, не верю тебе. Погубишь!

Долго уговаривала лиса дэва; решил наконец дэв, чтобы не изменила лиса, привязать ее к себе веревкой.

Так и вернулся дэв в свой дом на веревке.

Струсил Золодув, как увидел их, но что было делать? Вышел на порог и кричит:

– Ах ты, обманщица, что ты тащишь одного дэва, когда должна мне двенадцать!

Дэв, как услышал, бросился бежать, потащил за собой веревку. И лису всю искалечил, и сам еле ноги унес.

А Золодув собрал все дэвово богатство, погрузил на верблюдов и отправился к своей невестке.

 
Там оставил я мор.
Здесь застал пир.
Там просыпал золу,
А здесь нашел муку.