Текст книги "Ландскрона (сборник современной драматургии)"

Автор книги: Автор Неизвестен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 80 страниц)

КУДЕСОВ (Второму актеру). Вы хотели мне пожаловаться на что-то. Мне отчего-то все на что-нибудь жалуются все время. Как будто я что-то могу.

ВТОРОЙ АКТЕР. Мне очень нужна эта работа.

КУДЕСОВ. Почему она вам нужна?

ВТОРОЙ АКТЕР. Мне она очень нужна.

КУДЕСОВ. Я нарочно старался обидеть вас. Я специально говорил грубо.

ВТОРОЙ АКТЕР. Я знаю. И поэтому всего лишь чуть-чуть подыграл вам.

КУДЕСОВ. Я никому не даю никакой работы. От меня ничего не зависит.

ВТОРОЙ АКТЕР. Вы знаменитый Кудесов.

КУДЕСОВ. Вы сказали три слова. И все они небесХспорны. Небесспорно, что я знаменит. Что я есть Кудесов. Что я это я.

СОАВТОР (Кудесову). Спроси его еще о чем-нибудь.

КУДЕСОВ. Изыди, сатана.

СОАВТОР. Ты решительнее Всевышнего. Отчего бы Ему было не сказать того же искусителю, и тогда Иов был бы избавлен от всех несчастий?!

КУДЕСОВ. Какие еще несчастья ты приготовил ему?

СОАВТОР. Ты знаешь. Mycobacterium leprae. _ Второй актер в ужасе отшатывается. _ КУДЕСОВ. И он уже знает?

СОАВТОР. Еще нет. Это продромальный период. Но болезнь проявится уже вот-вот.

КУДЕСОВ. Кровь его уже полна гормонами горечи?

СОАВТОР. Во всяком случае, наблюдая за ним, возможно воочию видеть предустройство боли.

КУДЕСОВ. О Боже! От этого можно свихнуться.

СОАВТОР. Никакого сочувствия.

КУДЕСОВ. Разумеется. Это только его жизнь. От которой ныне не осталось и следа. _ К Кудесову и Соавтору подходит Первый актер. Неподалеку от него Травести. _ ПЕРВЫЙ АКТЕР. Обворожительные господа! Оставьте все свои печали. А не пожелаете ли лучше с хорошей девочкою отдохнуть?

СОАВТОР. Ну и где ж твоя девочка?

ПЕРВЫЙ АКТЕР. Вот, взгляните, господа.

СОАВТОР (Кудесову). Она ничего, не правда ли?

ПЕРВЫЙ АКТЕР. Превосходна. Попробуйте, и сами убедитесь.

КУДЕСОВ (Травести). Как тебя зовут?

СОАВТОР. Успокойся, не Маргарита.

ТРАВЕСТИ. Зоя.

ПЕРВЫЙ АКТЕР. Полна полуденного зноя.

СОАВТОР. Слышал? Всего-навсего Зоя.

КУДЕСОВ. Заткнись.

СОАВТОР. Могу и совсем уйти.

КУДЕСОВ. Это вовсе будет замечательно.

СОАВТОР. И тебя не смущает ее прожженность?

ПЕРВЫЙ АКТЕР. Какой толк говорить о чьей-то прожженности?! Вы лучше пощупайте ее сиськи.

КУДЕСОВ. Ты будешь щупать ее сиськи?

СОАВТОР. А ты?

КУДЕСОВ. Видишь, она вовсе не против.

СОАВТОР. Бедный Кудесов. Видно, тебе в жизни недоставало ласки.

КУДЕСОВ. Ты вовсе меня не раскусил.

ТРАВЕСТИ (как будто потеряв терпение). Хм... Не хотят.

СОАВТОР. Потом долго-долго бежит вестник. Капли пота стекают по его запыленному темному лицу, оставляя грязные борозды. Сердце его разрывается от горя. Он торопится сообщить Иову страшные вести. Он бежит всю ночь. И вот он прибывает на место, и что же он видит?! О ужас!.. _ Травести подходит ко Второму актеру. _ ТРАВЕСТИ. Дяденька, а ты станешь меня любить?

ВТОРОЙ АКТЕР. Ой, какая любовь! От всего этого у меня голова идет кругом.

КУДЕСОВ. Всех живущих объединяет одно – незнание.

СОАВТОР. Какое?

КУДЕСОВ. Незнание того, что происходит за порогом смерти.

СОАВТОР. Ты считаешь, что на этом держалась его вера? По-твоему, в этом есть база для новой метафизики?

КУДЕСОВ. Нам бы всем образовать всемирное братство незнающих, но оказывается, что общность незнания есть достаточное основание враждебности. У меня ощущение: я когда-то нырнул, нырнул, возможно, спасаясь от чего-либо; мне давным-давно уже не хватает воздуха, но никак не вынырнуть. Никак не найти согласия с собой. В самом деле: что я такое? Как мне понять это?

СОАВТОР. Меня тошнит уже нынешним веком. Что за рвотное столетие! Кудесов, как тебе не стыдно?! Это ты во всем виноват. Ты играешь не по правилам.

КУДЕСОВ. Ты измучил меня своими верблюдами и своими вестниками.

СОАВТОР. Не преувеличивай. А то ты загоняешь меня в тупик.

КУДЕСОВ. Ты вывернешься в любой момент.

СОАВТОР. Ты отмахиваешься от моих предложений, ты не отвечаешь на мои вопросы.

КУДЕСОВ. Какие вопросы? Почему Он пошел на сговор со своим врагом? Одни и те же вопросы.

СОАВТОР. Да как же Он мог не слушать своего соавтора?!

КУДЕСОВ. Кого ты стараешься оправдать: Его или меня?

СОАВТОР. Себя. Разумеется, себя. _ Первый актер и Травести снова рядом. _ ПЕРВЫЙ АКТЕР (Травести). Сука.

ТРАВЕСТИ. Я сделала все, как ты хотел. _ Первый актер наотмашь бьет Травести по лицу. Та ловит руку Первого актера и хочет ее поцеловать. _ ПЕРВЫЙ АКТЕР. Дрянь.

ТРАВЕСТИ. Не нужно, Жан, прошу тебя.

ПЕРВЫЙ АКТЕР. В тебе нет веры.

ТРАВЕСТИ. Я сделала все, как ты сказал мне.

ПЕРВЫЙ АКТЕР. Пошла. (Травести исчезает. Третьему актеру.) У нас нередко возникают споры по разным творческим вопросам.

ТРЕТИЙ АКТЕР. Вполне естественно.

Кудесов старается уйти от Соавтора, избавиться от него.

СОАВТОР. Постой. Куда же ты?

КУДЕСОВ. Я хочу выпить.

СОАВТОР. Сказал бы об этом мне. Я бы мигом все устроил.

КУДЕСОВ. Я не нуждаюсь в твоей опеке.

СОАВТОР. Но она тебе и не повредит. _ По сигналу Соавтора актеры Первый и Третий совершают на сцене некоторые перестановки, в результате которых возникает питейное заведение. _ А вот, кстати, и кабачок.

КУДЕСОВ (Второму актеру). Вы так и не ответили мне.

ВТОРОЙ АКТЕР. Мне кажется, будто я оступился и лечу вниз. Я жду, когда, наконец, разобьюсь, но все еще жив, до сих пор еще жив.

КУДЕСОВ. Вам неплохо удается подстроиться под общее настроение.

ВТОРОЙ АКТЕР. Нашу труппу распустили, а площадку передали... мне стыдно сказать вам... И это ведь только называется площадкой, то, что было домом, что было местом боли, что было...

СОАВТОР (подходя). Ну да, да, полигоном радости. Не ной.

ВТОРОЙ АКТЕР. Мы проработали восемнадцать лет, но последние два года была не работа, была пытка.

СОАВТОР. Вас давно следовало разогнать, вы только и занимались обслуживанием амбиций вашего главного.

ВТОРОЙ АКТЕР. У нас была крохотная сцена, небольшое фойе, но все вместе было словно маленький бриллиант, со своим лицом, со своим ароматом.

СОАВТОР. Для чего ты это рассказываешь? Кудесов не станет тебе помогать.

ВТОРОЙ АКТЕР. К нам присылали комиссию за комиссией, устраивали проверку за проверкой, и вот наконец?– решение комитета по культуре о нашем закрытии. Возможно, нас следовало как-то переустроить, обновить наш репертуар...

ПЕРВЫЙ АКТЕР (проносясь мимо). Он лжец, Кудесов. Он мошенник.

КУДЕСОВ. Я не принимаю на себя роль судьи, навязываемую мне.

ВТОРОЙ АКТЕР. И теперь театр наш погиб, а мы пока живы, но тоже ждем гибели.

СОАВТОР (Кудесову). Пойдем, пойдем, не слушай его. Ты же сам хотел выпить.

ВТОРОЙ АКТЕР. И теперь каждый из нас – сам по себе, каждый спасается поодиночке.

СОАВТОР. И продолжайте. (Кудесову.) Идем же скорее, а то ты можешь заразиться от него несчастьем.

КУДЕСОВ. Одно из моих смертоносных сожалений о том, что меня поторопились произвести на свет. Я жалею, что не был рожден накануне конца времени.

СОАВТОР. Это был бы уже не ты.

КУДЕСОВ. А это уже и не важно.

СОАВТОР. Пойдем, я расскажу тебе о друзьях Иова, о трех его друзьях, об их пронзительных поединках.

Появляется Травести, изображающая согбенного старца. Она возле Кудесова и Соавтора.

ТРАВЕСТИ. А скажите-ка, хлопчики, крематорий далеко ли отсюда? _ Кудесов и Соавтор дружно снимают головные уборы (если те у них есть; если нет, не снимают ничего). _ СОАВТОР. Это правильно. Самое гигиеничное погребение.

КУДЕСОВ. Идем же. Ты же сам недавно настаивал.

СОАВТОР. Я и не отказываюсь. (Уходят.) _ Гонг. _ _Затемнение._

_Картина третья. Кабак_ _ Несколько столиков, за одним из них сидит Кудесов, кажется, нетрезв, голова его бессильно свесилась на грудь. Неподалеку сидят Соавтор и Первый актер. Травести за стойкой протирает стаканы. _ ПЕРВЫЙ АКТЕР. С каких-нибудь двух рюмок и так набраться.

СОАВТОР. Он все-таки много опаснее, чем это может показаться с первого взгляда. С ним нужно быть очень осторожным.

ПЕРВЫЙ АКТЕР. Зато его можно выдать с головой Тартарену. Говорят, тот со своими парнями бродит где-то рядом.

СОАВТОР. Феликс Ильич иногда и сам трепещет перед Кудесовым.

ПЕРВЫЙ АКТЕР. Маловероятно.

СОАВТОР. Я сам неплохо знаю Кудесова, но и меня он порой обескураживает силой своего полного и безупречного безразличия.

ПЕРВЫЙ АКТЕР. Если Кудесов исчезнет, ты вполне мог бы нам его заменить.

СОАВТОР. Тс-с!..

ПЕРВЫЙ АКТЕР. Он спит. Нагрузился и дрыхнет.

СОАВТОР. С ним это никогда невозможно знать наверняка.

ПЕРВЫЙ АКТЕР. Твое положение фальшивого приятеля дает тебе немало преимуществ.

СОАВТОР. Мы говорим все об одном и том же, мы долдоним всегда впустую наши словеса.

КУДЕСОВ (бормочет). Мне не всегда удавалось различать жизнь и безжизненность.

СОАВТОР. Я же говорил. _ Третий актер сидит рядом с Травести. _ ТРЕТИЙ АКТЕР. "И сказала ему жена его: ты все еще тверд в непорочности своей? Похули Бога и умри. Но он сказал ей: ты говоришь как одна из безумных; неужели доброе мы будем принимать от Бога, а злого не будем принимать?"

ТРАВЕСТИ. Тебе еще налить?

ТРЕТИЙ АКТЕР. Возможно. _ Травести наливает что-то в стакан Третьего актера. _ ТРАВЕСТИ. "Доколе ты будешь терпеть?"

ТРЕТИЙ АКТЕР. Замолчи.

ТРАВЕСТИ. "Вот подожду еще немного в надежде спасения моего. Ибо погибла с земли память твоя, сыновья и дочери, болезни чрева моего и труды, которыми напрасно трудилась".

ТРЕТИЙ АКТЕР. Чокнутая.

ТРАВЕСТИ. "Сам ты сидишь в смраде червей, проводя ночь без покрова, а я скитаюсь и служу, перехожу с места на место, из дома в дом, ожидая, когда зайдет солнце, чтобы успокоиться от трудов моих и болезней, которые ныне удручают меня. Но скажи некое слово к Богу и умри".

ТРЕТИЙ АКТЕР. Что мы здесь делаем?

ТРАВЕСТИ. Ждем, наверное.

ТРЕТИЙ АКТЕР. Ждем?

ТРАВЕСТИ. Не знаю.

ТРЕТИЙ АКТЕР. Кого?

ТРАВЕСТИ. Тартарена, возможно.

ТРЕТИЙ АКТЕР. Может, его разбудить?

ТРАВЕСТИ. Кого?

ТРЕТИЙ АКТЕР. Господина Фауста. (Указывает на Кудесова.)

ТРАВЕСТИ. И спящую собаку не станет гладить осторожный, ибо как он может знать, что та видит во сне.

СОАВТОР. Мы с Кудесовым оба – фальшивомонетчики. Мы чеканим фальшивую монету.

ПЕРВЫЙ АКТЕР. Но вас обоих это нисколько не беспокоит.

СОАВТОР. Возможно.

КУДЕСОВ (бормочет). Более страха смерти я боюсь избавиться от этого страха, и, если...

СОАВТОР. Тс-с!..

ПЕРВЫЙ АКТЕР. Тоже мне еще чемпион мира по литературе.

СОАВТОР. Он говорит о своей пустоте, но, я знаю, Кудесов и из пустоты извлекает перлы.

ПЕРВЫЙ АКТЕР. Быть может, нужно только вплотную приникнуть к первоисточнику.

СОАВТОР. Первоисточник в нем.

ПЕРВЫЙ АКТЕР. И в тебе также.

СОАВТОР. От меня скрыты тропы, по которым возможно идти в бессмертие или в безнадежность.

ПЕРВЫЙ АКТЕР. У тебя нет впечатления, что он нас подслушивает?

СОАВТОР. Если б это оказалось так, я бы не удивился.

ПЕРВЫЙ АКТЕР. Господин Кудесов!.. (Соавтору.) Ничего.

СОАВТОР. Перестань. _ Первый актер, пошатываясь, идет к стойке. _ ПЕРВЫЙ АКТЕР (Травести и Третьему актеру). А может, вы здесь невзначай угадали смысл жизни и причастились откровениями потрепанных и богоизбранных страниц? _ Травести наливает в стакан Первого актера, тот забирает стакан и возвращается на место. _ Мое почтение. _ Травести с телефонной трубкой обходит все столики. _ ТРАВЕСТИ. Вы не видели Кудесова? Вы не знаете, кто здесь Кудесов? _ В это время входит Второй актер, на нем грим прокаженного: лицо одутловатое (так называемая "львиная морда"), на руках и на груди беловатые, безжизненные струпья, одет в лохмотья. Травести едва не сталкивается со Вторым актером, в ужасе отшатывается и вскрикивает. _ СОАВТОР и ПЕРВЫЙ АКТЕР (указывая на Кудесова). Вот он.

ТРАВЕСТИ. Господин Кудесов. _ Кудесов мгновенно открывает глаза и пружинисто поднимается. _ ПЕРВЫЙ АКТЕР (Соавтору). Она моя приятельница еще со школьной скамьи.

СОАВТОР. Все они одинаковые. _ Второй актер обходит всех. От него с содроганием отшатываются, некоторые брезгливо кидают ему деньги. _ КУДЕСОВ (в трубку). Да. Я. Нет. Как тебе удалось снова меня?.. Успокойся. Нет. Хуже? При чем здесь искусственная почка? У нее всегда было все нормально с почками. Не могут остановить? Что они говорят? Ну, хорошо, хорошо. Но хоть кого-нибудь тебе удалось отыскать? Хорион эпителиома? Мне это ни о чем не говорит. Ты должна там быть или ты не должна там быть, а я... Мое присутствие изменить ничего не может. _ Травести с ужасом отшатывается от Второго актера. _ ТРАВЕСТИ. Кто его вообще сюда впустил? Выкиньте его отсюда.

КУДЕСОВ (в трубку). Я не свожу никакие счеты. Ты уже сама не знаешь, что ты говоришь. _ Актеры Первый и Третий пытаются вытолкать Второго актера, но ни тот, ни другой не рискуют слишком приблизиться к прокаженному, и оттого их попытки не имеют успеха. _ СОАВТОР. Оставьте его. Он нам может еще пригодиться. _ Актеры возвращаются на место. _ ПЕРВЫЙ АКТЕР (бурчит). Мало ли всякой швали!..

КУДЕСОВ (в трубку). Нет, против тебя я ничего не имею.

СОАВТОР. "И услышали трое друзей Иова о всех этих несчастьях, постигших его, и пошли каждый из своего места..." (Второму актеру.) Ты сидишь здесь. В этом углу. (Второй актер послушно выполняет указание Соавтора.)

ПЕРВЫЙ АКТЕР (ожесточенно). Пусть он жрет собственное дерьмо! Пусть он пьет только то, чем мочится. Пусть он кидает камни во всякого, кто захочет к нему приблизиться. Чего ему теперь бояться? С кем ему теперь быть?

КУДЕСОВ. Возможно. Ну что ж, по крайней мере, я иду на это с открытыми глазами.

СОАВТОР. "Елифаз Феманитянин, Вилдад Савхеянин и Софар Наамитянин..." (Актерам.) Вы оба стоите здесь.

ПЕРВЫЙ АКТЕР. Чего ему бояться? Смерти? Не он первый, не он последний.

КУДЕСОВ. Ну все. Я больше не могу говорить с тобой. Извини. (Кладет трубку.)

СОАВТОР. "И сошлись, чтоб идти вместе сетовать с ним и утешать его".

ТРАВЕСТИ. А я?

ПЕРВЫЙ АКТЕР. Идиотка. Иди на место. _ Травести обиженно отходит. _ КУДЕСОВ (Соавтору). Кажется, это у вас опять какая-то новая забава?

СОАВТОР (Второму актеру). Давай. _ Тот несколько недоуменно смотрит на Соавтора. _ ПЕРВЫЙ АКТЕР. Черт, у меня так и чешутся руки хорошенько накостылять ему.

ТРЕТИЙ АКТЕР (Второму актеру). "Погибни день, в который я родился..."

ВТОРОЙ АКТЕР. "Погибни день, в который я родился"...

ТРЕТИЙ АКТЕР. "И ночь, в которую сказано: "зачался человек!"

ВТОРОЙ АКТЕР. "И ночь, в которую сказано: зачался человек!"

ТРЕТИЙ АКТЕР. "День тот да будет тьмою..."

ВТОРОЙ АКТЕР. Я помню. "Да не взыщет Бог свыше, и да не воссияет над ним свет! Да омрачит его тьма и тень смертная, да обложит его туча, да страшатся его, как палящего зноя!"

СОАВТОР (Кудесову). Он тебе нравится?

КУДЕСОВ. К чему и стараться приблизиться к Нему при посредстве искусств, когда непознаваемость Всевышнего обозначена как одно из первоначальных условий игры?

СОАВТОР. Ушедший из жизни с болью и недоумением и в жизни вечной будет искать, но не отыщет покоя.

КУДЕСОВ. Стоило дать тебе ненадолго свободу, как ты уже в дерзости огрызаешься в направлении давшего ее.

СОАВТОР. Ты слишком уж стремишься поскорее увидеть небо в дерьме и в булыжниках.

КУДЕСОВ. День нынешний приговорен к тоске, к безветрию и к одинокому солнцу.

СОАВТОР (актерам). Поглядите, поглядите, как он искусно отстраняется.

КУДЕСОВ (Второму актеру). Ну и как вы сейчас?

ВТОРОЙ АКТЕР. Прокаженный не я, прокаженные они. Но мы – страдальцы – между собой ладим.

КУДЕСОВ. Разве?

ВТОРОЙ АКТЕР. Ну не всегда, конечно.

КУДЕСОВ (актерам). Особенно передо мной не старайтесь. Сегодня я выпит и съеден до дна.

СОАВТОР. Наши "забавы" наполнят тебя новой надеждой.

ТРЕТИЙ АКТЕР. Надеждой... _ Третий актер вдруг зажимает ладонью рот, его тошнит, он быстро выбегает. _ ПЕРВЫЙ АКТЕР. Тошнота народа – тошнота божья.

КУДЕСОВ (Второму актеру). Где учится ваша старшая дочь?

ВТОРОЙ АКТЕР. Она... в горном... в юридическом... Извините, нигде не учится.

ТРАВЕСТИ. Она – клофелиновая девочка.

КУДЕСОВ. Что такое?

ВТОРОЙ АКТЕР. Для меня было громом среди ясного неба, когда это недавно выяснилось.

КУДЕСОВ. Не рассказывайте, если это вам тяжело.

ВТОРОЙ АКТЕР. Никакого сочувствия.

КУДЕСОВ. Вы правы.

ВТОРОЙ АКТЕР. Обычно она знакомилась с состоятельным иностранцем или каким-нибудь важным туристом. Они отправлялись в номер гостиницы. И там она незаметно подливала этому сластолюбцу, распаленному предвкушением трудов Амура, свое снадобье в его питье. Когда тот приходил в себя, ни моей дочери, ни денег, ни ценных вещей в номере уже, разумеется, не было. У одного пожилого араба было слабое сердце, и он не пришел в себя после такой встречи с моей дочерью. Может быть, доза лекарства была слишком велика.

ТРАВЕСТИ. Ее охраняли двое громил, которые спали с ней и отбирали у нее львиную долю добычи.

ВТОРОЙ АКТЕР. Не лезь не в свое дело.

ТРАВЕСТИ. Я только пытаюсь помочь тебе.

ВТОРОЙ АКТЕР. С женой моей случился удар, когда она узнала, что наша дочь находится в следственном изоляторе. Жена сейчас лежит наполовину парализованная, и мне иногда кажется, что ей просто не хочется двигаться, ей не хочется ничего видеть. "Если я согрешил, то что я сделаю Тебе, страж человеков! Зачем Ты поставил меня противником Себе, так что я стал самому себе в тягость?"

КУДЕСОВ. Суд наш будет неправедным, ибо лишен веры.

СОАВТОР (кричит). Чего ты добиваешься?

ПЕРВЫЙ АКТЕР. Он добивается, чтобы добивались его.

ТРАВЕСТИ (Соавтору). И скоро, наверное, добьет тебя.

СОАВТОР. Может быть, тебе нужно, чтобы я за тебя определил концепцию?

КУДЕСОВ. Любая из них все равно будет подобной рубашке, вывернутой наизнанку. И для того, чтобы нам соединиться, нужно будет либо ее выворачивать снова, либо вывернуть наизнанку меня.

ПЕРВЫЙ АКТЕР. За последним, пожалуй, дело не станет.

СОАВТОР. Свобода волеизъявления в рамках Всевышнего; Бог являет нам Свой звериный лик, – мы с этого начинали, так посмотрим, что делается со стороны Его затылка. Но там ничего.

КУДЕСОВ. Не подлизывайся.

СОАВТОР. Я только пересказываю некоторые из твоих находок.

КУДЕСОВ. Не пересказываешь, а перевираешь.

СОАВТОР. Так рождаются все апокрифы.

КУДЕСОВ. Так процветают все баламуты.

СОАВТОР (в бешенстве). Кудесов, я в последний раз предупреждаю тебя!.. (Видит безразличие Кудесова.) Ну что ж, видит Бог, я сделал все, что было в моих силах. (Решительно идет к выходу.)

ТРАВЕСТИ (Кудесову). Берегись! Он уже поджег свой ужасный бикфордов шнур. _ Навстречу Соавтору входит продюсер Кон, с ним двое молодых охранников и Третий актер. У Кона и молодых людей за спинами ружья, одеты все, как заправские охотники. _ КОН. Да-да, мы уже здесь. Слава Богу, меня предупредил друг. И вы, кукушатки, все в сборе. Пли из всех стволов!.. _ Трое охотников мгновенно вскидывают ружья и изображают, как будто они стреляют в находящихся на сцене. Кон раскатисто хохочет. _ Не трусьте, ребята, чего вам бояться вашего старого доброго друга, продюсера Кона.

СОАВТОР. Здравствуйте, Феликс Ильич. _ Актеры приветствуют пришедших каждый на свой лад. _ КОН (Соавтору). Здравствуй, отец родной. Как твой желчный пузырь? Ну а вы что же, Кудесов?..

КУДЕСОВ. Вы же меня знаете, как бы я ни заносился и ни воротил нос, в трудную минуту я все равно прибегу к вам.

КОН. Знаю. За то и люблю. И за то он сейчас плюнет вам в лицо, Кудесов. (Одному из своих охранников.) Плюнь. _ Тот немедленно собирается выполнять распоряжение Кона. Феликс Ильич тянет молодого человека за рукав, удерживая его. _ Ты что? Ты что? Ты на кого готов посягнуть? Не знаешь, что ли, кто перед тобой?

Молодой человек невозмутимо отходит.

СОАВТОР. Феликс Ильич, я прошу вас выслушать меня.

КОН. Что ж, говори, милый.

СОАВТОР. Он невозможен. (Указывает в сторону Кудесова.)

КОН. Ну-ну, не старайся опорочить человека, чьего мизинца не стоишь со всеми твоими худыми потрохами. Заруби себе на носу: Кудесов огромный талант.

КУДЕСОВ. На нервной почве.

СОАВТОР. Он лжив, капризен, мнителен, придирчив. Он безразличен. _ Взгляд Феликса Ильича падает на Второго актера, до того стоявшего хотя и неподалеку, но спиной к Феликсу Ильичу. В первое мгновение Кон вздрагивает. _ КОН. Ого. Ну и красавец! Эй ты, держись от меня подальше и дыши в другую сторону.

СОАВТОР. Это всего лишь грим. Возможно, неплохой.

КОН. Неважно. (Актерам.) Где это вы его откопали?

СОАВТОР. Феликс Ильич. Видит Бог, я сделал все, чтобы создать для Кудесова атмосферу труда, даже чтобы стать его другом.

КУДЕСОВ. Его даже не останавливала моя смутная репутация последнего времени.

ПЕРВЫЙ АКТЕР (саркастически). И это есть наш удушливый учитель!

СОАВТОР. Кудесов требует от нас всех тотального театра, хотя сам всячески уклоняется от участия в нем. Он походя разбрасывает вокруг идеи, которые, быть может, стоят диссертаций, стоят трактатов, но что нам проку от них, когда они брошены на ветер?!

КОН. Это правда, Кудесов?

КУДЕСОВ. А чем они лучше или хуже самой жизни, также брошенной на ветер?!

СОАВТОР. Я же говорил.

КОН (Кудесову). Ну-ну, это вы бросьте.

СОАВТОР. Феликс Ильич, мы только топчемся на месте.

КОН. Ну что ж, Кудесов колоритен, я тоже. Мы сходимся с ним на базе колорита.

ТРЕТИЙ АКТЕР. Он то насмехается над всеми нами, то молится.

КОН. Кому он молится?

ПЕРВЫЙ АКТЕР. Этого он не знает сам.

КОН. Что еще?

СОАВТОР. Он говорит, что страна наша вполне созрела для детоубийств. Их должно быть не менее восьмидесяти тысяч в каждом крупном городе за неделю, говорит он. Больше, чем у царя Ирода.

КОН. У него все сосчитано?

СОАВТОР. О, он времени не теряет. _ Кон мрачнеет все больше. _ КОН (Второму актеру). Эй ты, я тебе куда сказал дышать?! (Второй актер послушно отворачивается.)

СОАВТОР. Позавчера он учил меня, как нужно резать сонную артерию. Тут вся штука в том, чтобы прижать голову к плечу и в таком положении чиркнуть лезвием. Артерия тогда ближе всего. А если же отвести голову в сторону, так порежешь себе только мышцы.

КОН. Вот чего не хватало вашему Иову – превосходного "жиллетта", мечты всякого мужчины. Что вы молчите, Кудесов?

КУДЕСОВ. В этом мире как все катастрофы, так и все радости одинаково непоправимы.

КОН. Лаконичный человек.

ОДИН ИЗ ОХРАННИКОВ КОНА. Папа, интересно, мы все-таки пойдем сегодня охотиться на бекасов?

КОН. Закрой рот. Зачем тебе бекасы? Разве мы сейчас уже не на охоте?

ОХРАННИК КОНА. Ну, это не всем интересно. _ Кон разглядывает Травести. _ КОН. Я вижу, у вас тут есть и девочка. Славный мышонок.

ТРАВЕСТИ. Он как-то говорил, что не слишком хочет участвовать в свальном грехе созидания. Возможно, это была шутка.

КОН (Второму актеру). Ну а тебя, красавец, он чем обидел?

ВТОРОЙ АКТЕР. Он обращается со мной как с игрушкой, которой пока еще иногда играет, но уже готов бросить.

КОН. Да, Кудесов, дела ваши плохи. Все против вас.

КУДЕСОВ. Если бы они при этом были хотя бы даже за себя, положение каждого из них было бы ненамного менее безнадежным.

ПЕРВЫЙ АКТЕР (кричит). Он вот так все время. Он все время так.

КОН. Ну-ну, ты еще заплачь.

ТРЕТИЙ АКТЕР. Он говорит, что необходимо учредить министерство молитв, он говорит, что необходимо открывать школы шантажа.

ПЕРВЫЙ АКТЕР. Кудесов всегда утверждает, что для него ереси интереснее веры.

КОН. Ну так. Я вижу, что должен взять все в свои твердые руки. Давайте ваш сценариум.

СОАВТОР (актерам). Давайте сценариум. _ Откуда-то извлекается увесистая папка, актеры бережно, из рук в руки, передают ее Соавтору, тот вручает ее Кону, Феликс Ильич отдает ее одному из своих охранников, молодой человек раскрывает ее. Часть листов сыплется на пол. Почти все листы совершенно чистые; может быть, только на некоторых из них по два-три предложения, и то зачеркнутых. _ КОН. Что это такое? Где сценариум?

СОАВТОР. Это все, что есть.

КОН. Кудесов, что происходит? Вы издеваетесь надо мной?!

КУДЕСОВ. Мы забыли свой язык, мы не владеем своим голосом, слово наше предает нас на каждом шагу.

ТРЕТИЙ АКТЕР. Он говорит, что по самую грудь увяз в трясине неудач.

ТРАВЕСТИ. Кризисы свойственны многим творческим натурам, ничего удивительного.

КОН. Какой еще кризис?! Вы меня обманули! Я вам поверил, я столько вложил в вас.

СОАВТОР. Аванс получен и уже потрачен. Кудесов собирался уехать к морю, в какой-нибудь портовый город. Он мог бы сесть там на теплоход. Мне удалось его удержать.

КУДЕСОВ (безразлично). Дерьмо.

КОН (с пафосом). Герой.

ПЕРВЫЙ АКТЕР. Герой дерьма.

ТРЕТИЙ АКТЕР. Дерьмо героя.

КОН. Кудесов, не вы ли сами пришли ко мне, и не вы ли взахлеб рассказывали мне историю праведного старца, которого искушает сатана, которого испытывает Господь?! И, видя вашу убежденность, я тогда согласился рискнуть.

КУДЕСОВ. Я был болен... я был увлечен... Не помню...

КОН. Ага. (Охранникам.) Ну вот что, ведите-ка их всех ко мне. А за Кудесовым присматривайте особо. Чтобы не задал деру. Чтобы не выкинул еще какой-нибудь фортель.

СОАВТОР (Первому актеру). Теперь становится спокойнее на сердце. _ Все собираются уходить. Гонг. Кон обращается к кому-то за кулисами. _ КОН. Эй ты, придурок! Ты почему бьешь в гонг? Раньше времени. Что "написано"? Что – "написано"? Разуй глаза и посмотри получше, что написано. Написано: "Все, кроме Кона, уходят. Пауза. Гонг". _ Все, кроме Кона, уходят. Пауза. Гонг. _ КОН. Вот так-то лучше. (Уходит.)

_Затемнение._

__

–

_ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ_

_Картина четвертая. Вертеп_ _ Загородный дом продюсера Кона. Сцена затемнена. Хозяин дома сидит рядом с Кудесовым, возле Кудесова двое молодых охранников, кажется, они присматривают за тем. Соавтор сидит за отдельным столиком, на столике зажженная лампа, а под лампой раскрытая библия. Соавтор пытается организовать актеров на какое-то действо. Он – постановщик, актеры – исполнители, Феликс Ильич и Кудесов зрители, один заинтересованный, другой равнодушный. _ КОН (Соавтору). Борись со скукой, не давай мне скучать. Меньше разговоров, больше действия, динамика, темп!..

СОАВТОР (слабо защищается). У нас интеллектуальное зрелище, духовное шоу.

КОН. Это все кудесовщина, ты слишком долго общался с ним. Пора изживать в себе это.

СОАВТОР. Мы и так уже далеко ушли...

КОН. Ты дай мне праздник, дай мне феерию, дай мне радость.

СОАВТОР. Кудесова здесь занимает ситуация кризиса. Причем кризиса не только лично его или героя, но также и самого Творца. Кудесов догадался, что Всевышнего здесь так и подмывает Самому выйти на сцену. Выйти, возможно, во всей наготе, во всей неприглядности, навсегда отлиться в каком-нибудь чрезвычайном и беспощадном слове.

КОН. Ну, ладно, ладно. Так что там твой Елифаз? _ Соавтор делает знак Третьему актеру. _ ТРЕТИЙ АКТЕР (Второму актеру). "Если попытаемся мы сказать к тебе слово – не тяжело ли будет тебе? Впрочем, кто может возбранить слову!"

СОАВТОР. Говорит опасливо, как слепой, который ощупывает палкой перед собой неверную тропу.

ТРЕТИЙ АКТЕР. "Вот ты наставлял многих, и опустившиеся руки поддерживал. Падающего восставляли слова твои, и гнущиеся колена ты укреплял".

СОАВТОР. Здесь медленнее.

ТРЕТИЙ АКТЕР. "А теперь дошло до тебя, и ты изнемог; коснулось тебя, и ты упал духом".

КОН (Кудесову, не проявляющему особого интереса к игре). Слушайте же, Кудесов, слушайте. Да вы бы хоть из приличия повернули голову.

КУДЕСОВ. Да-да, я знаю. "Человек праведнее ли Бога? и муж чище ли Творца своего?"

ТРЕТИЙ АКТЕР. "Вот, Он и слугам Своим не доверяет; и в ангелах Своих усматривает недостатки..."

ПЕРВЫЙ АКТЕР (в сторону). Бедняжка.

ТРЕТИЙ АКТЕР. "Тем более – в обитающих в храминах из брения, которых основание прах, которые истребляют скорее моли".

КОН (Третьему актеру). Погоди-ка немного. Что-то ты уж вроде заврался.

СОАВТОР. Возможно, неточности перевода.

КОН. Неважно (Второму актеру.) Ты, красавец, тоже передохни, не пыжься. (Кудесову.) Кудесов, чего вам не хватает? Нет, я серьезно. Может, для вас нужно что-то сделать? Я тоже могу гнущиеся колена укреплять. Хотите побывать в лепрозории? Хотите побывать в сумасшедшем доме? В тюрьме? На живодерне? Я вам все это могу организовать. Желаете посетить черную мессу? Желаете побывать на заседании правительства? И это возможно. Ну что вы молчите?

СОАВТОР. Кудесов и сам не знает, находиться ли ему на позициях промозглой пародии или несносной тошноты и отторжения.

КОН (Соавтору). Не умничай. (Кудесову.) Вы знаете, что я отношусь к вам с огромным уважением. Помню, в каком я был восторге от одной вашей вещи... Как это?.. Ах да! "По следам фрегата "Паллада". Что это такое? Повесть?

СОАВТОР. Притча.

ТРЕТИЙ АКТЕР. Кудесов когда-то написал: если из истории вычесть ее саму, останется притча.

КОН. Вот. Мне очень нравились ваши анимационные проекты. Ново, свежо, ни на что не похоже. Может, вам подыскать хорошего консультанта? Может, нужны еще деньги? У вас цепкий ум, твердая рука. Не бойтесь повторяться. Не бойтесь быть моралистом. Чего там особенно бояться! Что вы думаете о моралистах, Кудесов?

КУДЕСОВ (как будто про себя). Они – "скорая помощь" Всевышнего.

КОН. Что?

ТРЕТИЙ АКТЕР. Ему так тяжело с его атеизмом.

КОН. Что, Кудесов, скажете, на вас возводят напраслину? Нет, они возводят на вас правду.

СОАВТОР. Он задался целью возвестить великий закат.

КОН (Кудесову). Ну, это и без вас известно. И что, собственно, с того, что мы будем знать о приближении какой-нибудь катастрофы?..

СОАВТОР. Она не где-то, она всегда внутри нас...

КОН. Не отчаивайтесь, Кудесов. Ищите себе разнообразные радости. Если нет больших, ищите себе малые. Уж в них-то недостатка не будет.

СОАВТОР. Как он молчит! Как молчит!

КОН. И ты помолчи. Кстати, я тобой не слишком доволен.

СОАВТОР. Вряд ли было возможно сделать больше в моем двусмысленном положении.

КОН. Кудесов, что вы думаете о вашем праведнике? Для чего он жил? Что была у него за цель, что за смысл?

КУДЕСОВ. Жизнь дается человеку безо всякой внятной цели, но все ж таки используется им не по назначению.

КОН. Как это?

КУДЕСОВ. Праведностью своей чрезмерной он также искушал Творца.

КОН. Ну да, а Бог умер, не так ли?

КУДЕСОВ. Он, возможно, еще жив, но Ему смертельно все надоело.

КОН. Любопытно.

КУДЕСОВ. Все.

КОН. Совсем все?

КУДЕСОВ. Совсем.

КОН (Соавтору). Давай дальше.

СОАВТОР. Речь Елифаза в какой-то момент строится в форме видения, эта форма весьма характерна для многих ветхозаветных текстов. Елифаз рассказывает нечто, им виденное, и непонятно, то ли это обыкновенный сон, то ли какое-то чудесное откровение, ниспосланное ему свыше. Здесь уместно вспомнить о случаях глоссолалий, которые наблюдаются в некоторых современных сектах. Известно, что в результате изнурительных бдений, исступленных молитв, у иных верующих проявляется некий малоизученный психический феномен: растормаживаются речевые центры, и человек в состоянии транса говорит на несуществующем языке, что кое-кем, возможно, воспринимается как небесное откровение. Так сказать, духовные стигматы в состоянии мерцающего... _ Кон выразительно смотрит на одного своего охранника, тот подходит к Соавтору сзади и встряхивает его за плечи. _ сознания. (Третьему актеру.) Давай.