Текст книги "Сказки народов СССР"

Автор книги: Автор Неизвестен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц)

– Какая легавая? – затревожился пан.

– Да та самая, если пан помнит, что вскочила в колодец, а дядя Семён полез её спасать, да и сам захлебнулся в колодце. Да, это та легавая, которую пан всегда на охоту брал. И, дай бог память, за эту легавую вы, пан, отдали соседнему пану трёх мужиков.

– Так что ж, моя легавая подохла?

– Подохла по самым настоящим правилам, как полагается.

– А от чего она подохла?

– Говорят, панок, была здорова, но как объелась конины, так вдруг и ноги протянула.

– Какой конины?

– Да мяса жеребца.

– Какого жеребца.

– Панского, буланого, с лысинкой.

– Что, и он сдох?

– Сдох, панок. А жаль – хороший был жеребец.

– О, какое несчастье! – воскликнул пан.

– Э, панок, стоит ли так близко к сердцу принимать. Уж известно, если жеребёнок родится с лысинкой, то он или подохнет, или его волки съедят.

– С чего же он подох?

– Должно быть, подорвался.

– Что ж на нём делали? Ездили быстро, что ли?

– Нет, панок: он всегда на конюшне стоял.

– Так в чём же причина?

– Воду на нём возили.

– Но зачем же потребовалось на нём воду возить?

– Есть у людей поговорка, панок: когда в воде захлебаешься, то и за бритву хватаешься. Вот как загорелся в имении свинарник, то управляющий велел на жеребце воду возить.

– Как, свинарник сгорел?

– Сгорел, панок.

– Как же он загорелся?

– А, видишь, пан, он был близко от коровника. От него, видно, и загорелся.

– Так и коровник сгорел?

– Сгорел, панок, как свечка.

– А от чего он загорелся?

– Вот здесь я не знаю: или от каретной огонь забросился, или от панского дома.

– О Езус-Мария! – схватился пан за голову. – Так и мой дом сгорел?

– Сгорел, панок. Всё погорело, как бы кто языком слизал.

– Весь двор сгорел?

– Начисто, панок, сгорел: чисто, гладко, хоть репу сей.

– А от чего же дом сгорел?

– От свечей, панок.

– Зачем же свечи зажигали?

– Да как же, панок? Известно, свечи ставят, когда кто умрёт.

– А кто же умер?

– Вечный ей покой, чтоб ей на том свете легко икнулось, умерла панская жена.

– Что? Что? Что ты говоришь? Пани умерла?!.. Ох, я несчастный!

Давай пан плакать да убиваться, а Стопак говорит:

– Чего же пан плачет? Пану дал бог прибыль.

– Какую? Говори скорее!

– Старшая панская дочь родила пану внука. Прекрасный, говорят, мальчишка, то бишь, панич. И весь в отца пошёл, как говорится, и крошки побрал, – ну, вылитый панский кучер Никита.

Услыхал это пан и с кресла свалился, а Стопак не торопясь пошёл в пекарню закусить.

ПОМЕСТЬЕ ВОДЫ, ПОЛОТЕНЕЦ И ПЛЕТЕЙ

Жили-поживали отец и дочка Элените. Мать ее давно умерла. А через некоторое время умер и отец.

Оставшись одна-одинёшенька, Элените в первую ночь пришла на отцовскую могилу и горько заплакала.

Тут поднялся из могилы отец и дал ей узелок с туманом, звёздное платье, звёздные башмачки, карету, коней. На другую ночь опять пришла Элените на кладбище. Вышел к ней отец и дал ей лунное платье, лунную карету, коней и кучера.

В третий раз отец дал ей солнечное платье, солнечную карету, коней, кучера и сказал:

– При дороге стоит высокий дуб. Подойди к нему и пропой:

Ой, дубочек, дубок,

Отворись, отомкнись!

Отворится дуб, отомкнётся, и ты спрячь в нём все свои сокровища. А если за тобой погонятся, захотят увидеть, где ты всё прячешь, развяжи узелок с туманом.

Элените так и сделала: спрятала в дубе все платья, коней, кареты, а сама пошла работу искать. Пришла она на королевский двор, и там приняли ее свиней кормить.

Однажды устроил соседний король пир и пригласил на него королевича, у которого Элените свиней кормила. Стал королевич на пир собираться, хочет умыться, а воды нигде нет. Как закричит он:

– Эй, воды мне!

Элените мигом прибежала, подаёт ему полный рукомойник.

– А чего эта замарашка под ногами путается! – загремел королевич и всю воду прямо в лицо ей выплеснул.

Накормила Элените свиней, а в сумерки ушла в лес, подошла к дубу и запела:

Ой, дубочек, дубок,

Отворись, отомкнись!

Дуб отомкнулся. Достала Элените звёздное платье, нарядилась, села в звёздную карету и велела кучеру везти её на королевский пир.

Явилась она и осветила весь дворец. Все только глядели и дивились – откуда такая красавица взялась. Особенно же понравилась она королевичу. Захотелось ему получше с ней познакомиться, и он послал слугу спросить, откуда она родом. Элените ответила, что из поместья Воды.

Не успели пропеть третьи петухи, а Элените села в карету и велела кучеру гнать коней. Королевич кинулся было за ней в погоню, да Элените развязала узелок, выпустила туман, стало темно, и никто не заметил, куда она скрылась. Тем временем Элените приехала в лес, подошла к дубу и пропела:

Ой, дубочек, дубок,

Отворись, отомкнись!

Отомкнулся дуб, Элените спрятала в нём платье, карету, коней. Потом надела свои отрепья, обула лапти и пошла на королевский скотный двор свиней кормить.

В скором времени снова собрался королевич на пир. Умылся он, ждёт, когда подадут полотенце, и, не дождавшись, закричал:

– Эй, полотенце мне!

Слуги не услышали, прибежала одна Элените и подала королевичу полотенце. А он как закричит на неё:

– Эй ты, замарашка, не суйся под ноги!

Как только стемнело, Элените пошла к дубу и пропела:

Ой, дубочек, дубок,

Отворись, отомкнись!

Отомкнулся дуб, она достала лунное платье, украшения, села в лунную карету и поехала на пир. Только вошла во дворец, сразу кругом светло стало. А королевич всё надивиться не может – откуда такая красавица. Подсылает он к ней слугу, а Элените ему отвечает, что она из поместья Полотенец.

Не пропели ещё третьи петухи, а Элените уж села в карету и велела гнать коней. Хотел посмотреть королевич, в какую сторону она поедет, да Элените развязала узелок, поднялся густой туман, и никто не видел, куда она умчалась. А она подъехала к дубу, спрятала в нём лунное платье, коней, карету и пошла на скотный двор свиней кормить.

В третий раз собрался королевич на пир. Оделся, умылся, сел на коня, а плети нет. Как закричит он:

– Эй, плеть мне!

Подбегает Элените, подаёт ему плеть.

– И что ты, замарашка, всё под ноги суёшься! – закричал королевич и стегнул её плетью.

Когда стемнело, Элените снова пошла к дубу и достала оттуда солнечное платье, солнечную карету и коней и отправилась на пир. Вошла она во дворец и всё вокруг осветила. А на Элените, как на солнышко, никто и взглянуть не может. Королевич подсылает слугу спросить у кучера, откуда такая красавица. А тот отвечает:

– Из поместья Плетей.

Тогда королевич взял и налил немного дёгтя перед порогом дворца.

Не пропели ещё третьи петухи, а Элените заторопилась в обратный путь. Когда она выбегала из дворца, один башмачок увяз в дёгте. Только Элените не заметила, вскочила в карету и уехала.

Тогда королевич и отправил гонцов во все стороны искать поместье Воды, Полотенец и Плетей. Только не нашли они такого поместья, и никто его не видал, никогда о нём не слыхал. Начал королевич примерять солнечный башмачок всем девушкам своего королевства, чтобы найти его хозяйку. Сперва башмачок примеряли княжны, за ними – помещичьи дочки, а потом и простые девушки. Только никому он не пришёлся по ноге.

Наконец созвал королевич всех служанок и велел им примерить башмачок, только и служанкам он не подошёл. Тут королевич вспомнил, что у его отца на скотном дворе замарашка свиней кормит.

– Эй ты, грязнуля, – говорит ей, – может, тебе придётся впору солнечный башмачок?

Обула Элените башмачок. Смотрит королевич – будто по её ноге сшит. Тогда Элените сняла с другой ноги деревянный башмак, и все увидели другой, точно такой же солнечный башмачок.

– Моя замарашка! – удивился королевич.

Тут Элените всё ему рассказала. Королевич кинулся ей в ноги, стал просить прощения в том, что так жестоко с ней обошёлся.

Прошло немного времени, и королевич женился на Элените. Пышная была свадьба.

ЙОНАС И БАРИН

Жил в некотором государстве бедный-пребедный человек, прямо сказать, нищий… И было у него три сына. Двое умных, а третий, Йонас, – дурак.

Прожил старик девяносто лет и помер. Перед смертью разделил он своё добро между сыновьями. Старшему досталась котомка, среднему – топор, а Йонасу-дураку – колотушка.

Как же им теперь быть? Старший ходит с котомкой, всякий хлам собирает, что ни найдёт – всё в котомку кладёт – тем и живёт. Средний везде с топором, – где дров наколет, где ещё что. А Йонасу-дураку куда деваться со своей колотушкой? Соседи ему и посоветуй:

– Ты хоть к барину наймись, не то подохнешь с голоду.

Послушался их Йонас и пошёл к барину служить. Срядился за решето бобов в год. Ну, ладно.

Сперва барин велел Йонасу поле вспахать. Запряг Йонас в соху быков и пошёл в поле. А барин наставляет:

– Вспаши столько, сколько Петрушка обежит.

А Петрушка – собака барская – всегда за пахарями в поле увязывалась.

Вышел Йонас пахать, а Петрушка впереди бежит.

Куда Петрушка, туда и Йонас с сохой. А ещё Йонасу приказано было, как домой вернётся, быков в хлев отвести и сена им задать.

Только стемнело, пришёл Йонас домой. Глядь – ворота на запоре, лишь в подворотне щель для Петрушки оставлена. Собака пролезла во двор и побежала, куда ей надо. А Йонас стоит за воротами. Как тут быть? Принёс топор, быков на кусочки изрубил, чтобы можно было под ворота просунуть. Изрубил и соху и тоже в щель посовал. Обломки сохи во дворе оставил, а куски бычьего мяса в хлев перенёс и сеном прикрыл.

Приходит Йонас к барину и говорит:

– Барин, приказание твоё исполнил. Сколько Петрушка обежала, столько я и вспахал. Быков домой пригнал, соху во дворе оставил, а быков в хлев загнал и сена задал.

Захотелось барину поглядеть, как это Йонас вошёл во двор с быками да сохой и как накормил быков, Приходит в хлев, глядь, а быки на куски изрублены и сеном прикрыты. Соха тоже изрублена, обломки в кучу свалены.

Вот барин и говорит Йонасу:

– Йонас, дурень, разорил ты меня.

А Йонас отвечает:

– Пока ещё не разорил, разве что разорю ещё.

Наутро велит барин Йонасу:

– Йонас, дурень, поди зарежь овцу.

Йонас отвечает:

– Не знаю, которую резать.

Барин говорит:

– Какая на тебя поглядит, ту и режь.

– Ладно.

Пошёл Йонас в хлев, распахнул дверь, все овечки повернулись к нему. Он одну за другой всех перерезал. Вернулся и говорит барину:

– Зарезал, барин, овечку.

Барин спрашивает:

– Которую?

Всех, – отвечает Йонас.

– Зачем это?

– Да они все на меня глядели.

– Разорил ты меня, дурак! – говорит барин.

А Йонас в ответ:

– Пока ещё не разорил, разве что разорю ещё.

Через несколько дней собираются барин с барыней к соседям в гости. Нарядились, сели в коляску. Отдал барин Йонасу ключ от клети и говорит:

– Вот тебе, Йонас, ключ, сторожи дверь от воров.

Уехали барин с барыней, а Йонас стоит, дверь стережёт. Надоело стоять, вынул он ключ, отпер клеть, снял дверь с петель, да и унёс с собой.

Забрались в клеть воры, унесли всё, что было. Вернулся барин, а клеть без дверей. Ни добра, ни Йонаса. Глядь – Йонас идёт, дверь на спине несёт.

Спрашивает барин:

– Ты где был?

– На гулянке, барин.

– А зачем дверь унёс?

– Боялся, как бы не украли. Ты же велел мне сторожить дверь, вот я и сторожил.

– Разорил ты меня, дурень, – говорит барин.

А Йонас своё:

– Пока ещё не разорил, разве что разорю ещё.

«Как тут быть? – думает барин. – Ведь в доме ничего не осталось, придётся уйти отсюда».

Нашёл барин два мешка и собирает в них последние пожитки. Один мешок барин укладывает, другой – барыня. А Йонас рядом стоит и глядит. Только барин отвернулся – Йонас шмыг в его мешок. Барин ничего и не заметил. Прикрыл ещё Йонаса каким-то тряпьём и завязал мешок. Взвалили барин с барыней на плечи мешки и ушли из дому.

Барыня ещё спросила:

– Куда это наш Йонас девался?

А барин отвечает:

– Пропади он пропадом, дурень. Разорил он меня. Пускай больше на глаза мне не попадается!

И пошли куда надо.

Шли они, шли – целый день. К вечеру дошли до речки, сбросили с плеч мешки и сами свалились от усталости. Барин говорит:

– Вот устал я, так устал!

А Йонас из мешка отзывается:

– И я, барин, устал.

Барин спрашивает:

– Где это ты, дурень?

А Йонас в ответ:

– Я, барин, в мешке.

Барин развязал мешок, вывалил Йонаса и говорит:

– Разорил ты меня, дурень.

Йонас отвечает:

– Нет, барин, не разорил пока. Разве что разорю ещё.

Барин говорит барыне:

– Я вот тут лягу, ты ложись рядом, а дурень Йонас пускай с краю ложится. Только он заснёт, я его возьму и брошу в речку.

А Йонас всё слыхал, хоть и тихо говорил барин. Вот заснул барин, а Йонас не спит, боится, чтоб в реку не бросили. Встал он и улёгся между барином и барыней. Барыня очутилась на краю. Барин проснулся, встал, сгрёб барыню за ворот да в реку её – думал, это Йонас. Барыня и утонула. Тогда барин говорит:

– Вот тебе, шельма, больше не станешь меня разорять!

А Йонас отвечает:

– Твоя правда, барин. Больше она не будет тебя разорять.

– Так ты здесь, дурень?

– Ну да, – здесь.

– Разорил ты меня, дурень.

А Йонас отвечает:

– Твоя правда, барин, теперь-то уж разорил. Оставил Йонас барина на берегу, а сам пошёл, куда надо.

ТРИ ЗЁРНЫШКА

Жил один парень, по имени Юргис. Нанялся он на целый год батрачить, а хозяин и спрашивает его:

– Сколько просишь? Юргис отвечает:

– Столько, сколько мне за год в ухо попадёт.

Хозяин согласился. Кончился год, а Юргису всего лишь три зёрнышка в ухо попало: один раз, когда рожь возили, закатилось ржаное зерно, другой раз, когда пшеницу возили, закатилось пшеничное зерно, а в третий раз – ячменное зерно. Завязал Юргис эти зёрнышки в платочек, распрощался с хозяином и пошёл бродить по свету.

Шёл весь день, покуда не стемнело. Вечером зашёл к одному мужику ночлега просить. Как впустили его, подал он свои три зёрнышка хозяину и говорит:

– Спрячь, тут всё моё жалованье за целый год.

Взял хозяин узелок, понёс его спрятать, да вздумал сперва посмотреть, каково это жалованье. Развязал узелок, а зёрна – возьми и рассыпься. Подскочил петух и всё склевал…

Встал утром Юргис, собрался дальше идти и просит свой узелок. А хозяин говорит:

– Прости меня, любезный, вчера не утерпел я, развязал узелок. Высыпалось оттуда несколько зёрнышек, а петух подскочил и склевал.

– Нет, – сказал Юргис, – я тебя не могу простить, это было всё моё годовое жалованье. А коли петух склевал, отдай мне этого петуха.

Отдал хозяин петуха, и Юргис ушёл.

Следующим вечером Юргис остановился на ночлег у другого хозяина и попросил его приглядеть за петухом. Хозяин отнёс петуха к гусям и сказал: «Поклюёт петушок ячменя, а ночь просидит на краю корыта».

Поднялся утром Юргис, собрался идти дальше и просит отдать ему петуха. Пошёл хозяин за петухом и видит – защипали его гуси. Идёт к Юргису, просит у него прощения.

– Нет, – говорит Юргис, – не могу простить, то было моё жалованье за целый год. Не вводи меня в убыток, отдай за этого петуха гуся.

Хозяин не стал спорить, отдал гуся.

Юргис отправился дальше, и вот опять настал вечер. Опять он зашёл на ночлег и попросил хозяина устроить на ночь его гуся.

– Ладно, – сказал хозяин, – места у меня нет, а вот в хлеву стоит барашек, к нему и посажу гуся. Барашку даём овса, поклюёт с ним и твой гусь.

Поднялся утром Юргис, собрался идти и просит отдать ему гуся. Пошёл хозяин в хлев, только глядь – гусь убит и затоптан в землю. Юргис и говорит:

– Не допусти же, чтобы всё моё годовое жалованье пошло прахом. Отдай мне за гуся барашка.

Хозяин не стал спорить, отдал. А барашек этот был особенный – приносил счастье.

Юргис привязал барашку к рожкам верёвочку и повёл. В это время девки на речке рубахи стирали. Увидели они барашка, подбежали к нему и говорят: «Какой славный барашек! Хоть шёрстки у него надёргаем!» Но только дотронулись до барашка – и не могут от него оторваться, идут следом.

Идут они селом. Увидала хозяйка, что девки её бредут за парнем и бараном, и принялась браниться, а потом обозлилась, кинулась отгонять их. Подбежала, хлоп одну девку по спине – и не может отнять руку, должна идти следом. Увидал тут хозяин, что его жена с девками идут за парней и бараном.

– Это ли не дуры! – закричал он и кинулся отгонять их. Но только схватил жену за руку, тут же прилип и пошёл следом. Идут они, идут, а навстречу им купец. Здоровается он с хозяином и просит что-нибудь продать. Но только подал хозяину руку, так и сам поплёлся следом. Пошли они дальше и повстречали проезжего цыгана.

– Здравствуйте, здравствуйте, – кричит цыган издали, – куда такого славного барашка ведёте?

Подошёл поближе погладить барашка? да рука прилипла, и пришлось ему идти следом со всем своим семейством.

А Юргису хоть бы что. Ведёт своего барашка, а следом – куча девок, мужик с женой, купец с мешком товаров плетётся и цыган с повозкой и всей семьёй тащится.

Пришёл Юргис в город, и вся орава за ним. Увидали горожане такое диво, кинулись глядеть, и многие тут же прилипли, не могут оторваться. Собралась огромная толпа людей, и Юргис разгуливает с ними по улицам.

А в городе этом жил король, была у него дочь. Всегда-то она была печальная, никто не мог её развеселить. Крепко сокрушался король из-за любимой дочери и однажды объявил он: «Коли сыщется такой человек, который рассмешит мою дочь, отдам ему полкоролевства и дочь за него выдам».

А тут, как по заказу, идёт через королевский двор Юргис со своим барашком и толпой людей. Люди эти толкаются, сердятся, а все идут за барашком. Королевна в это время сидела у окна. Увидала она такое диво и начала весело смеяться да так расхохоталась, что весь дворец зазвенел.

Услыхал король её смех, пришёл поглядеть в окно – и сам принялся хохотать.

Обрадовался тут король и велел позвать Юргиса. А как только Юргис узнал, что король тотчас исполнит своё обещание, вышел он и отпустил людей. Сказал только: «Барашек, отпусти». И в тот же миг каждый пошёл куда хотел.

А Юргис получил полкоролевства, женился на королевне и зажил счастливо.

ОТКУДА ВЗЯЛАСЬ ДАУГАВА

Это было давно-давно, в незапамятные времена. Тогда и звери, и птицы жили без всякой работы, ничего не делали, ни о чём не заботились. А от скуки да от безделья часто ссорились и дрались.

И вот, чтобы положить конец всем раздорам, они решили заняться важной работой – вырыть большую реку, Даугаву.

Одна лишь Иволга, птица, накликающая дождь, не хотела копать реку.

– Для чего мне вода на земле? Мне и небесной воды хватит!

А звери и птицы не стали долго судить да рядить. Тут же и принялись за работу. И работали не за страх, а за совесть.

Заяц впереди бежал, дорогу реке показывал.

А ведь всем известно, что Заяц прямо бегать не умеет, бежит-петляет.

Вот потому и Даугава не прямая, а вся в извилинах получилась.

Лиса спешила за ним вслед и своим пушистым хвостом намечала берега Даугавы.

Крот-землекоп прокладывал русло.

Барсук шёл за Кротом, русло расширял.

Медведь, как самый главный силач – ведь недаром же он самый главный силач! – таскал из русла землю и сваливал в кучи. И сейчас видны на берегах Даугавы изрядные горы и пригорки, которые Медведь насыпал.

Да и все другие звери и птицы трудились что есть силы. И все ссоры были забыты.

А когда вырыли Даугаву, то собрались посмотреть, какова река у них получилась. Да тут же и проверили, кто как работал.

Крот и Медведь даже землю с себя стряхнуть не успели – так усердно они работали.

– Вы у нас самые трудолюбивые, – сказали им все звери и птицы, – поэтому можете с честью носить всегда свою рабочую одежду!

С тех пор Медведь и Крот так и ходят в тёмных шубах.

Волку, который и лапами рыл, и клыками помогал, оставили навсегда и лапы и морду чёрными. Пусть все знают, как хорошо Волк работал.

Гуся и Утку тоже хвалили за усердие. Им разрешили и плавать и мыться в реке сколько захотят.

А другим птицам, которые работали не так старательно, позволили только пить из реки.

В это время Иволга, накликающая дождь, по-прежнему прыгала и посвистывала среди ветвей.

– У меня такой красивый жёлтый наряд, – оправдывалась она, – не могла же я в своей праздничной одежде делать эту грязную работу!

Тут звери и птицы рассердились на неё.

– Пусть Иволга никогда не пьёт чистой воды ни из реки, ни из пруда. Пусть утоляет жажду дождевой струёй или каплями росы, которые проступают на лбу лежащего камня!

Поэтому и приходится теперь Иволге страдать от жажды. И когда другие птицы, предчувствуя грозу, умолкают, Иволга кричит жалобно-прежалобно, кличет не накличется, просит дождя.

Ворон тоже ленился, не ходил с другими копать Даугаву. В те времена Ворон был совсем белый. А чтобы не заметили по его белым перьям, что он не работал, Ворон пошёл и вывалялся в грязи. Пришёл совсем чёрный. Вот, мол, и я весь в земле, не подумайте, что я какой-нибудь лежебока!

И полез было в воду умыться. Но звери и птицы его хитрость разгадали и отогнали от реки.

С тех пор Ворон так и остался чёрным.

КАК ГЛУПЫЙ СЫН ЕЗДИЛ В РИГУ

У одного крестьянина было три сына: два умных, а третий дурак.

Умных сыновей отец отдал учиться гончарному ремеслу. А дурака оставил дома – пусть на печке лежит.

Когда отец умер, старшие братья-гончары взяли в свои руки отцовское хозяйство, а дурака от всех дел отстранили! Ведь он же ничего не соображает!

«Ну, не соображаю, так и не соображаю», – думает дурак. И не спорит с ними.

А умные братья взялись за дела. Мяли и трепали лён, обжигали горшки – от работы не отказывались, лишь бы деньги хорошие шли. И между собой договорились дурачку денег не давать. А работать он может и без денег, за харчи.

Вот наделали братья горшков, вся изгородь горшками увешана. Пора везти в Ригу. Сложили они эти горшки на воз и послали младшего брата на базар.

– Продай горшки, а деньги, смотри, все домой привези. Чем больше денег привезёшь, тем лучше.

Дурак было заспорил:

– Как же я все деньги привезу? Мне ведь тоже нужно кое-что на расходы!

– Кто на харчи не умеет зарабатывать, как он смеет ещё и деньги тратить? – отвечали ему братья. – Наших денег не тронь!

– Хорошо, – сказал дурак, – не дотронусь я до ваших денег. Даже и не взгляну на них!

И уехал.

В Риге на базаре подходят к нему покупатели:

– Сколько просишь, за горшки?

– Что я могу просить? Мне велено до денег не дотрагиваться. А я даже и смотреть на них не хочу. Берите горшки даром!

– Эх ты, пустая голова!

Покупатели как услышали, что горшки даровые, так и давай их тащить. Прямо из рук рвали. До вечера ещё далеко, а воз уже пуст. И дурачок, посвистывая, едет домой.

Ещё не подъехал он и к воротам, а братья уже навстречу.

– Дурачок, где деньги?

– Где деньги? В Риге.

– Куда ж ты девал горшки, если деньги в Риге?

– И горшки в Риге. Их там возами берут. Нарасхват. А денег не дают, пока все горшки не привезем.

Братья услышали, что у рижан горшки нарасхват, больше и спрашивать ни о чём не стали. Грузят горшки на воз и снова посылают дурака в Ригу. Один воз отвезёт, а у них уже другой готов. А дурачок ездит да ездит в Ригу с горшками. Его какое дело? Братья велят – он и возит.

Так он возил да возил горшки всё лето и всю осень. Вот уж и зима настала, и снегу накалило, и дурак поехал с последним возом.

«Эх, горе какое, – думает дурачок, – нынче надо привезти деньги за все горшки. Не привезу – братья в живых не оставят. А пожигь-то на свете хочется!»

Едет он обратно домой из Риги – ни горшков у него, ни денег.

И вот – счастье, откуда ты являешься? – слышит он в кустах какой-то шум. Подъехал поближе и видит: разбойники, грабители или кто ещё они там – в дороге ведь всех не узнаешь! – что-то прячут в сугроб.

Дурачок думает: «Что мне с такими связываться? Пусть прячут. А как уйдут, настанет мой черёд».

Разбойники закопали что-то в снег и ушли. А дурачок пошарил в сугробе, смотрит – а там большая шкатулка, полная серебра. Ну что ж? Взвалил шкатулку на сани и едет домой.

Дурак приехал домой и насыпал братьям полные шапки серебра. А остальные деньги оставил в шкатулке, забросил на печку свой соломенный матрас и снова спит, как спал.

Умные братья, увидев, как много денег привёз им дурак, почувствовали себя перед ним виноватыми. И тут же разрешили ему то, на что раньше никогда бы не согласились: жениться!

Ну, если жениться – так жениться! Не будет же дурак старшим братьям перечить!

И вот затеяли старшие братья свадьбу. Парят, варят, пир готовят. А что невесты нету, им и горя мало. Да и когда искать невесту? Надо ещё в Цесис съездить за маслом. Может, где по дороге найдут какую-нибудь глупую девчонку для этого дурака.

Братья уехали. А дурак пошёл топить баню, варить пиво. Топил-топил он баню, да так жарко натопил, что пиво разбушевалось, вышибло пробку в потолок и разлилось по всему полу. А без пива какая же свадьба? Всё дело развалилось.

Зато на следующую осень свадьба уже не развалилась. Дурачок сам нашёл себе невесту и сам свадьбу справил. И потом жил так разумно, что даже умные братья приходили к нему за советом.

Вот как бывает, когда другого глупей себя считаешь!

ЧЁРНЫЙ МИКЕЛИС

Жил-был когда-то один бедный крестьянин. Дом у не: го был такой старый, что через порог переступить страшно. Дырявая крыша покосилась, дождь лился насквозь.

Была у мужика лошадь, но если сдвинет она с места пустую телегу, то спасибо скажи. Такая же корова и тёлка – нужно было толкать их, чтобы с земли поднялись. Зато детей – полна изба. Бегают полуголые до поздней oceни да жуют сухарь или печёную картофелину.

Наступила зима, а дров в доме ни полена. Мужик положил чёрствый ломоть хлеба в торбу и пошёл в лес рубить дрова. Нарубил вязанку, решил закусить. Оглянулся, а торбы нет. Что такое? Есть хочется – невмоготу. Мужик рассердился:

– Какой это чёрт утащил мою торбу?

Вдруг, откуда ни возьмись, очутился перед ним – точно с неба свалился – нарядный барин.

– Чем ты так расстроен? – спросил нарядный барин.

– Хлебушек у меня украли! – ответил мужик.

– Ай-яй-яй! Какие бессовестные воры! Да уж не мои ли ребята взяли хлеб?

Барин громко свистнул.

– Эй, Юри, Ешки, Бренчи, Микелис! Где вы?

Тут сбежались к нему чертенята – и большие и маленькие. Мужик и понял, что это за барин. А барин спросил:

– Все здесь?

– Одного чёрного Микелиса нет!

Но тут и чёрный Микелис вылез из кустов.

– Не ты ли украл торбу с хлебом у этого бедного мужика? – спросил барин.

– Я.

– Раз так, в наказание будешь служить этому мужику целый год бесплатно.

Сказал это нарядный барин и тут же исчез вместе с чертенятами. А чёрный Микелис схватил топор и давай рубить дрова, да так, что весь лес ходуном пошёл. А хозяин, мол, пусть домой идёт.

К вечеру Микелис сложил в лесу огромную поленницу. Утром он попросил у мужика лошадь: дрова привезти. Жалкая лошадёнка была у мужика. Ну какая есть, такую и дал.

Нагрузил Микелис огромный воз, даже полозья затрещали. Погоняет лошадь, а она и с места стронуть не может. Тогда Микелис забросил лошадь на воз, сам впрягся в сани и запросто приволок их домой.

На другой день чёрный Микелис и лошадь не взял – на себе притащил чуть ли не половину леса; весь двор завалил поленьями.

После этого он привёз целую гору брёвен и выстроил мужику новый дом. А потом спрашивает:

– Что, тебе деньги совсем не нужны?

– Как не нужны! – сказал мужик. – Только кто же мне даст?

Чёрный Микелис усмехнулся:

– Хорошо. Поедем в лес!

Приехали в лес и стали драть мох. Надрали половину воза лишайника с пней и со стволов да половину воза мягкого болотного моха. С полным возом поехали в город. Пока ехали, мох на возу превратился в хорошую тонкую шерсть. Люди удивлялись, останавливали воз:

– Ох, какая отличная шерсть! Сколько стоит?

Столько-то и столько-то.

Покупатели платили, не торговались. И до города не доехали – всю шерсть распродали. Теперь у мужика уже и деньги завелись.

В конце концов чёрному Микелису стало нечего у мужика делать.

– Пойду я к барону, попрошу участок леса и буду его под пашню расчищать!

– Ладно. Иди.

Барон дал землю, а сам подумал: «Много ли такой мужичонка сможет расчистить!»

Но чёрный Микелис как взялся, как вцепился в работу! Барон и оглянуться не успел, а уже лес выкорчеван, пашня вспахана и засеяна. Ячмень вырос, словно роща, а пшеница – выше головы. Барону так жалко, так жалко стало, что отдал землю. Видно, земля-то была очень хороша!

– Не могу я этот хлеб отдать даром, – сказал он. – Ни за что не отдам!

– Нет так нет! – ответил чёрный Микелис. – Но одну вязанку мне за работу и за посев барон не откажется дать?

– Да, да, охотно! – сказал барон.

А что чёрный Микелис? Он надрал несколько возов лыка и свил такую верёвку, что мужик даже и конец её поднять не смог. С этой верёвкой чёрный Микелис пошёл в поместье, связал весь урожай в одну охапку, взвалил её на спину и притащил своему хозяину.

Обмолотил чёрный Микелис хлеб, засыпал в закрома и сказал мужику:

– Ешь хлеба досыта и живи как можешь. А я ухожу – срок моей службы кончился!

КАК БРАТЬЯ ОТЦОВСКИЙ КЛАД НАШЛИ

Жил когда-то на свете один человек. У него было три сына. Был тот человек старательный и трудолюбивый, никогда без дела не сидел. Работал он с раннего утра до позднего вечера, не зная устали. Везде поспевал.

Сыновья у него были рослые, красивые, сильные, а работать не любили.

Отец и в поле, и в саду, и дома работал, а сыновья сидели под деревьями в тени и болтали обо всём или ходили на Днестр и ловили рыбу.

– Что же вы не работаете никогда? Почему отцу никогда не помогаете? – спрашивали их соседи.

– А зачем нам работать? – отвечали сыновья. – О нас отец заботится, он везде сам справляется.

Так они и жили год за годом.

Сыновья выросли, а отец постарел, ослабел и не мог уже работать, как прежде. Запустел у них сад около дома, запустело поле, выросла на нём сорная трава.

Видят это сыновья, а работать не хотят.

– Что же вы, сынки, без дела сидите? – спрашивает их отец. – Пока я был молод, я работал, а теперь ваша пора пришла.

– Успеем ещё поработать, – говорят в ответ сыновья.

Горько стало старику, что сыновья у него такие лентяи, заболел он с горя и слёг в постель.

Тут уж семья совсем в бедность пришла. Сад весь зарос, одичал, выросли в нём такие сорняки, что из-за них даже дома не было видно…

Однажды созвал старик сыновей и сказал им:

– Ну, сынки, пришёл мой смертный час… Как вы теперь без меня жить будете? Работать вы не любите и не умеете…

Сжались у сыновей сердца, заплакали они.

– Скажи нам, отец, что-нибудь напоследок, посоветуй что-нибудь, – попросил старший брат.

– Хорошо! – сказал отец. – Открою я вам одну тайну, которую до сих пор скрывал от вас. Все вы знаете, что я и покойная ваша мать работали не покладая рук. За долгие годы скопили мы для вас богатство – горшок с золотом. Закопал я этот горшок возле дома, только не помню, в каком месте. Ищите мой клад, и тогда будете вы жить, не зная нужды…

Простился отец с сыновьями и умер.

Похоронили сыновья старика, погоревали. Потом старший брат сказал:

– Что ж, братья, жить нам теперь нечем, не на что даже хлеба купить. Помните, что отец перед смертью говорил? Давайте искать, где он закопал горшок с золотом.