Текст книги "Да не судимы будете"
Автор книги: Автор Неизвестен
сообщить о нарушении
Текущая страница: 37 (всего у книги 48 страниц)
По всему видно, что 1971 год будет напряженным во всех отношениях, в нем предстоит и много крупных событий, в том числе XXIV съезд партии: Но главное, чтобы он был годом мирным, а в мире так неспокойно. А для нас опасностей много в разных районах мира. На Дальнем Востоке Китай выступил явным пособником действий империалистов. Международный сионизм с огромными материальными средствами и глубокой сионистской идеологией стоит на службе у империалистов, в первую очередь в США. Очень сложный узел Ближний Восток, Африка, Азия. В Европе своя особенность и сложность: тут не прекращаются реваншистские происки, неофашисты поднимают голову все больше и больше. Хотя мы и имеем договор с капстранами Восточной Европы, в том числе и с ФРГ, но мы «цену» этим соглашениям должны знать.
Наши взаимоотношения с соцстранами различные и довольно сложные, идеализировать их недопустимо, на крутых поворотах все возможно. Нам не следует увлекаться «победами» и успехами во внешней нашей политике и международном коммунистическом движении. Мнимые победы могут привести к притуплению бдительности у руководства партии и народа.
История, идеология, правда и справедливость – вот что должно быть для нас свято, на чем мы должны воспитывать народ, подрастаюш;ее поколение. Но сколько же всем этим святым мы злоупотребляем! История часто компилируется и фальсифицируется в угоду мелкой политике и отдельным «политиканам», идеология часто ретушируется до состояния ее неузнаваемости, и все это вызывает недоверие.
Люди хорошо знают жизнь, и они никогда и ничего не принимают на слепую веру.
1971 год. 1 января. День снежный, морозный, по-настоящему новогодний. Был с семьей в Залесье – хорошо с внуками побродили по лесу, покатались на санях, отличйые были лошадки. Вечером был на вышке, убил кабана.
4 января. Первый рабочий день 1971 года. Дал задание подготовить материалы к харьковской и киевской партийным областным конференциям. Позвонил Погребняк, первый секретарь Николаевского обкома партии, проинформировал о состоянии дел в области. Благодарил за награждение города Николаева орденом Трудового Красного Знамени. Все рабочие города, в особенности судостроители, эту весть восприняли очень хорошо.
5 января. Знакомился с воспоминаниями Н. С. Хрущева. Написано много, больше 800 страниц. По стилю, слогу и изложенным фактам чувствуется, что это писал сам Хрущев. Зарубежная пропаганда всячески пытается этот материал использовать против нас. Авторитет руководителей страны и вся наша система будут подвергнуты аналитической критике. А действительно, у нас немало пороков, и это при нашей неплохой системе. Вся беда в том, что мы часто отступаем от этой хорошей системы. Если бы мы ее строго придерживались, ох насколько было бы лучше и как бы укреплялась вера народа в то, что мы делаем.
6 января. Идет много запросов, даже нареканий в связи с награждением людей по итогам пятилетки. Очень плохо, что пошли по производственному принципу: все орденские знаки распределили по отраслям. А по некоторым отраслям высокими наградами и награждать некого. Вот и награждаем орденом Ленина заведующего столовой, парикмахера, заведующего магазином, сельпо. А на крупных предприятиям часто директор завода получает орден Знак Почета, а рабочий, проработавший на заводе 30—35 лет, награждается медалью. Получилось не награждение за достойный труд, а распределение орденов и медалей. Теряется значимость награждения. И мы выступали против такой «отраслевой системы», но с нами не посчитались, вот и получается чепуха. И правильно, что идут жалобы и запросы.
Рассмотрел вопросы, связанные с дальнейшим расширением и развитием автомобильного завода «Запорожец». О работе конструкторского бюро по авиационным моторам на Запорожском моторном заводе, о дальнейшем улучшении авиационного моторостроения.
Получил сигнал, что в средней школе № 40 имеется группа кляузников, которая терроризирует весь учительский коллектив. Нахально выдают себя за агентов КГБ, этим запугивают людей. При проверке выяснилось, что это довольно темные люди – в прошлом сотрудничали с немецкими оккупантами. Дал задание соответствующим органам навести порядок.
5—7 февраля. Находился в Харькове. Посетил новый моторный завод, фабрики «Кутузовка» и «Украинка», Институт холода. Много увидел интересного. И вместе с тем имеются крупные недостатки в организации труда, обеспечении предприятий сырьем. Много жалоб на нехватку жилья, работу предприятий общественного питания, городской транспорт. Был на областной партийной конференции, очень хорошая, крепкая партийная организация, настоящая рабочая. В этой партийной организации воспитывался и я как молодой коммунист.
8 февраля. В Москве на заседании Политбюро ЦК КПСС рассматривал вопросы: «О директивах развития народного хозяйства на 1971—1975 гг. к XXIV съезду КПСС».
По этому вопросу докладывал Косыгин. Он изложил основные направления и укрупненные цифры по директивам. Особо остановился на вопросах энергетики, топливно-энергетическом балансе, в котором 60% будут занимать газ и нефть. Косыгин сказал, что в стране 15 тысяч решающих счетных машин, они стоят в общей сложности свыше 20 миллиардов рублей, но они не используются, просто стоят – не включены в общую систему управления нашим народным хозяйством.
Далее Косыгин остановился на вопросах развития сельского хозяйства и социально-культурных вопросах. Доклад Косыгина на Политбюро не обсуждался. Выступил только Брежнев. Он сказал, что в представленном материале мы достигли каких-то оптимальных показателей. В какой-то степени воля Политбюро и решение Пленумов ЦК в директивах учтены. Он предлагает «одобрить» директивы. Далее сказал, что пятилетка будет очень напряженная, но для нас это не ново. Затем начали обсуждать формулировку пятилетки, какой придать ей фон, в том числе и по социально-экономическим вопросам. Было поручено провести окончательную редакционную обработку директив и опубликовать их 14 февраля.
Обсуждается вопрос, связанный с предстоящим XXIV съездом КПСС, было решено на съезд пригласить все коммунистические и рабочие партии, кроме Китая, Албании, Австрии и Японии.
Как же быть с Кубой? Предстоящие переговоры с Кубой вызвали оживленный интерес среди членов Политбюро ЦК и руководящего состава Совмина и министерств, но вместе с интересом и определенную озабоченность. Дело в том, что нашу экономику часто отягощают неразумные растраты средств и материальных ресурсов, причем все это делается в ущерб своей собственной экономике и материальным интересам своего собственного народа. В ряде случаев все это делается безрассудно, безрасчетно и безотчетно перед своим народом, да и малоответственно с точки зрения государственных интересов.
Куба для нашей страны обходится очень дорого – около 1,5 млн. рублей в день. Действительное же положение на Кубе далеко не такое, как его преподносят нам печать, радио, телевидение. Все это делается в целях пропаганды. Кубинская экономика находится в катастрофическом состоянии, политическая обстановка очень неустойчивая. При таком положении Кубы никто точно не может сказать, чем все это может кончиться. Пока что мы. Советский Союз, Кубу держим на своем полном иждивении. Ежегодно отправляем на Кубу 900 тысяч, а то и миллион тонн хлеба. Это обходится – «одна булка на семью в день». Завозим туда сливочное масло, мясо, картофель, рыбу, лук, растительное масло и другие продукты питания, и это, чтобы прокормить свыше 9 млн. кубинцев. По нашим договорам мы обязаны Кубе дать товаров на 750—800 млн. рублей в 1971 году. Куба нам поставляет товаров на 200 млн. рублей, и то при условии поставки нам сахара по цене 120 рублей за тонну – это в два раза дороже среднемировой рыночной цены. Только на этом мы в год теряем 320 млн. рублей. Куба только неоплаченных нам кредитов имеет на 3,5 млрд. рублей, к 1975 году эта задолженность возрастет до 6—7 млрд.
рублей. А общая задолженность по всем странам, которым мы помогаем – это главным образом страны Индокитая, Ближнего Востока, Латинской Америкй, африканские страны, Куба,– составляет свыше 35 млрд. рублей. Какая экономика все это может выдержать? В вопросах экономической помощи Кубе мы потворствуем, по многим вопросам кубинцы ведут себя просто безответственно, а мы не найдем мудрости, смелости, благоразумия и в конце концов нашей гордости остановится на каких-то рубежах, осмотреться, что же мы делаем, к чему это все ведет и может еще привести, и ради чего все это делается?
Прошло более 13 лет, как установилась на Кубе личная власть Фиделя – никаких организационных, конституционных, правовых реформ в стране не проведено. Партия, ее органы совершенно недемократичны, а назначены Ф. Кастро. Он до сих пор ходит и разъезжает по своему Острову свободы в военной форме, с пистолетом на боку, разъезжает на джипах, с многочисленной охраной автоматчиков. Выступает по 5—6 часов подряд, как правило, трудно определить его настоящее политическое кредо и идеологическое лицо. Хотя у нас кое– кто, и в первую очередь наш «идеолог» М. Суслов, успел Ф. Кастро «окрестить» марксистом-ленинцем. Как это все делается легковесно и легкомысленно, с огромной политической слепотой!
Мы говорим, что Куба – это наша социалистическая база, революционный оплот всего в 90 милях от США. Наивные рассуждения. «Карибский кризис» показал всю несостоятельность таких суждений.
США с Кубой могут расправиться в течение 5—6 часов, но они сейчас не хотят этого делать, им невыгодно нарушать с нами договор по Кубе. США за Кубу сделают свой реванш на Ближнем Востоке, в Латинской Америке. Не исключено, что первый удар будет нанесен по Чили. Вопрос Кубы очень сложный, трудный, много неясностей, а перспектива к лучшему покрыта густым туманом. Все эти и другие вопросы высказывались на Политбюро ЦК КПСС.
Брежнев, пытаясь найти «козла отпущения» в вопросах взаимоотношений с Кубой по экономическим вопросам и задолженности, в своем выступлении обрушился на Минвнеш– торг.
Патоличев в спокойной и довольно убедительной форме дал справку. Он сказал: «Внешняя торговля должна быть коммерческой торговлей, а не благотворительной миссией и «скорой помощью» в экономических вопросах. И мы сами (Министерство внешней торговли) без решения ЦК и правительства ничего не делаем. Всякая экономическая «помощь» должна проводиться через другие каналы. Что касается Минвнешторга, то оно за пятйлетку дало стране 36 миллиадров рублей прибыли». Все сказанное Патоличевым Брежнев молча «проглотил», и это вызвало даже какое-то замешательство.
12 февраля. Позвонил мне Капитонов, просил развернутые данные на В. И. Дрозденко и характеристику на него, при этом сказал, что есть такое мнение забрать его на дипломатичекую работу – послом. Куда, еще окончательно не решили, но, вероятно, в Румынию. Просил прислать Дрозденко в ЦК КПСС для беседы. Жалко отпускать Дрозденко, да он и сам расстроен этим «известием», просится остаться на Украине на любой р^оте, не хочет уезжать. А что я могу сделать? Тем более чувствую, что в отношении его линия занята «специально»: продолжается болезнь мнительности Брежнева, боязнь того, чтобы не допустить блокировки молодых кадров с В. Семичастным и другими молодыми, энергичными кадрами, хотя все это надумано от страха. Нельзя же жить без общения с близкими людьми и товарищами по работе. Везде проявляется «особая настороженность».
13 февраля. Доложили по школе № 40. Интриганами, терроризировавшими коллектив, оказались грязные люди – Лазаренко и Волкова, последняя сотрудничала и сожительствовала с немецкими офицерами, была у немцев переводчицей. Теперь в школе преподает немецкий язык. Лазаренко тоже какой-то проходимец, выдававший себя за сотрудника КГБ. И вот такие «люди» воспитывают наше молодое, подрастающее поколение. И сколько еще есть таких фактов.
14 февраля. Мой день рождения – вот и «стукнуло» 63. Немало, но чуствую себя неплохо. Получил много поздравлений от друзей, знакомых и многих людей, которых я лично не зйаю. Из Москвы получил поздравления от Брежнева, Косыгина, Подгорного, Полянского, Андропова, Кулакова и других товарищей по Политбюро и ЦК. Мой день рождения вечером хорошо отметили в кругу семьи и близких товарищей и знакомых.
Вышла из печати моя книга «Украина наша советская». Первые отзывы неплохие. Да объективные и разумные люди по-другому и не могут отнестись к этому. Не претендую на что– то особое, но то, что она в идейном, партийном, историческом плане отвечает действительности и истине, этого не отберешь. (Хотя истину и нельзя отобрать, но извратить ее при желании можно, что впоследствии и было сделано с моей кнцгой).
15 февраля. Принял Патона. Состоялся крупный, обстоятельный разговор, до некоторой степени не совсем приятный, но он нужный и неизбежный. Я Патону высказал все претензии, связанные со снижением развития науки в республике, и тем, что с его стороны нет должной защиты интересов развития фундаментальных наук. В кадровой политике делается ставка на совсем не тех людей. Честные и настоящие ученые, такие, как Пасичник и другие, отстраняются и игнорируются в науке. Сказал Патону, что иногда бывает «научный террор», с которым нелегко бороться, что с его стороны замечается пренебрежительное отношение к некоторым работникам ЦК, в частности, к секретарю ЦК Овчаренко. «Вы заявляете: «В ЦК в науке никто не разбирается». Вы внешне ведете себя неплохо, но у Вас имеются нотки неискренности перед ЦК. Вы потворствуете разным кулуарным разговорам о кадровых перемещениях в республике. В Академии наук мало ответственности за работу академических институтов. Грубое Ваше отношение с подчиненными граничит с зазнайством». Разговор проходил довольно спокойно, но, конечно, был не из приятных.
Затем вместе с Патоном Б. Е. обсудили ряд практических вопросов: о создании пяти научных центров по зонам Украины и создании шести специальных институтов в научных центрах. О дополнительных выборах целевым назначением в Академию наук – 10 человек академиков и 24 человека членов-корреспон– дентов.
17 февраля. В Житомире на заводе щитоавтоматики 250 рабочих отказались от работы, по существу – забастовка. Причина: неразумные действия администрации завода в вопросах пересмотра норм выработки. Дал задание срочно принять меры, провести с рабочими спокойную беседу, исправить положение дел, не применять к рабочим никаких административных мер воздействия.
19 февраля. В 10 часов утра в Октябрьском дворце открылась XV областная партийная конференция Киевщины. Предстоит мое выступление. Здесь буду избираться делегатом на XXIV съезд КПСС и КПУ. Конференция прошла организованно, выступления тоже были неплохие. Очень неудачно выступил Козаченко, пришлось подправлять, и основательно, воспринято хорошо.
24 февраля. Выехал в Залесье для встречи с представителем КГБ СССР Ю. В. Андроповым. Он специально приехал в Киев по заданию Брежнева, а заодно и на республиканское совещание КГБ. Но совещание было прикрытием. С Андроповым мы много говорили по общеполитическим вопросам, о состоянии дел в партии, стране. Андропов приехал явно с заданием выяснить мои мысли и позиции перед съездом партии. Мне было известно, что еще тогда Брежнев замышлял переместить меня на другую работу: на Украине я ему очень сильно мозолил глаза. Несмотря на все это, в разговорах с Андроповым я откровенно высказал свои соображения, в том числе и недостатки в стиле руководства центра. О Брежневе сказал, что его всячески надо поддерживать, но нельзя на Политбюро устраивать беспредметную говорильню, «базар» – надо начатые дела доводить до конца, более предметно и глубоко заниматься экономикой собственной страны. Может быть, я говорил резко, но зато правду, и я уверен, что содержание и даже подробности нашего разговора Андропов передаст Брежневу, но ведь для него это не будет новостью – я ведь сам об этом говорил Брежневу, и не один раз. В общем, беседа с Андроповым прошла хорошо, но чувствую, что она для меня даром не пройдет.
9 марта* Был в Москве в ЦК КПСС у Кириленко, а затем выехал в Завидово к Брежневу. Вместе с ним обсудил все вопросы, связанные с предстоящим съездом КПУ, оставил ему для ознакомления и возможных замечаний мой доклад на съезде КПУ. Согласовал вопрос об увеличении состава ЦК КПУ на 36 человек, в том числе до 15 членов Политбюро ЦК КПУ. Доложил персональный состав ЦК, вот тут и зашел вопрос о Семичастном. Я Брежневу сказал, что Семичастный является первым заместителем Председателя Совмина. Брежнев на это мое замечание промолчал, только сказал: «Да не все же заслуживающие этого могут быть членами ЦК».
Рассмотрели состав членов и кандидатов Политбюро ЦК КПУ. Я предложил ввести кандидатом в члены Политбюро Салманова, командующего Киевским военным округом, так уже было у нас заведено. Брежнев отрицательно отнесся к этому и сказал: «Еще молодой, новый, надо присмотреться». Почему-то очень интересовался кандидатурой первого секретаря Донецкого обкома партии Дегтярева. Я дал вполне заслуживающую положительную характеристику Дегтяреву и тут же спросил, о чем идет речь. Ответ Бре:йснева был: «Да мы на него имеем некоторые виды». Но тут же вроде бы в «шутку» сказал: «Нет, пусть останется, хоть один будет первый секретарь русский». Я тут же ответил Брежневу, что у нас в республике 70 национальностей, и мы никогда не делим, тем более коммунистов по национальностям. А что касается русских, то, как вы видите, их в этом составе ЦК КПУ находится 40%, а среди первых секретарей обкомов партии 6 человек русских – это
Андреев, Всеволожский, Дегтярев и ряд других. Среди руководящего административного состава республики русских 58%.
Я откровенно сказал Брежневу, что часто национальный вопрос мы, руководители, создаем сами. Это вопрос гнилой интеллигенции и некоторых чересчур «идейных деятелей». Простой рабочий народ этого вопроса не чувствует, ибо для него такого вопроса нет. Неумная постановка этого вопроса может только разжигать рознь между народами, а это только на пользу нашим идейным врагам. Брежнев все это мной сказанное выслушал и, очевидно, поняв, что наговорил много лишнего и неправильного, тут же примирительно сказал: «Это я так просто сказал, что за национальным вопросом надо смотреть». Я сказал на это, что за всем надо смотреть. На этом наш разговор был закончен, но все же все вопросы, связанные со съездом, я согласовал.
16 марта. Позвонил в Москву. Переговорил с Брежневым по всем вопросам проведения съезда, в том числе и по кадровым. Доложил Брежневу, что все члены Политбюро ЦК КПУ высказались за кандидатуру Погребняка и Сологуба. Брежнев наконец согласился с нашими предложениями и пожелал успехов в работе съезда.
В этот же день переговорил по телефону с Подгорным. Разговор был хорошим, откровенным. Он не разделяет мнения о «социальном крене» в кадрах по русскому вопросу, даже отрицательно отнесся к этому, при этом сказал, что этот вопрос кем-то муссируется и создается специально. Он отрицательно высказался по вопросу выпуска моей книги «Украина наша советская». Он прямо сказал, что в такой обстановке не надо было этого делать, потому что некоторые «деятели» на этом подыгрывают, и основательно. Подгорный пожурил меня за то, что я, будучи в Москве, не зашел к нему, даже не позвонил, я и сам признал, что это было с моей стороны ошибкой и нетактично. Фон мне перед съездом создали довольно сложный. Я ОТ всего этого страшно устал, и это не может не сказаться на состоянии моего здоровья.
Переговорил с Шелепиным по вопросу Клименко и Сологуба. Он согласился, а что ему оставалось делать?
21 марта. Был в Москве со Щербицким, Ляшко был у Брежнева на приеме, много сложных вопросов. Брежнев опасается обструкции в его личный адрес на предстояш[ем Пленуме ЦК КПСС. В разговоре с нами он, по существу, добивался поддержки, ведь от Украины многое зависит. По всем вопросам договорились. Мы выразили свою поддержку ему при любой ситуации. Брежнев после беседы с нами оживился.
22 марта. В Свердловском зале Кремля открылся Пленум ЦК КПСС, но с самого начала был так «заорганизован», что ни о какой «вылазке», как говорилось, не могло быть и речи. Все бралось на «ура» – кто громче, тот «активнее», а «ура» кричать у нас любителей и мастеров, к великому сожалению, немало. Ведь просто и безответственно, ни о чем думать не надо, за тебя уже все продумано – только громче кричи «Правильно!» – и ты в активе и замечен начальством. После Пленума Брежнев просто воспрял, его даже не узнать, появился особый гонор.
Работал над замечаниями по докладу Брежнева к XXIV съезду КПСС. В докладе очень сильный упор на раздел о благосостоянии народа. Можем ли мы все сделать, о чем идет речь? Не может ли показаться, что это заигрывание с народом, а впоследствии вызовет разные толкования? По вопросам производительности труда сказано очень слабо: «Что сделаем, то и распределять будем». Очень нечетко и глухо звучит. В докладе сказано, что за время между съездами из рядов партии исключено 300 тысяч человек, стоит ли об этом говорить? Может быть, лучше сказать о росте рядов партии, а одновременно и о том, что мы очищаемся от балласта, не оглашая цифры.
О скрытых повышениях цен на товары народного потребления не стоит говорить, уйти лучше от этого вопроса, иначе не будет понятно, как это при нашем планировании, организации хозяйства могут быть скрытые повышения цен, это бы значило, что мы не владеем положением дел в нашей экономике и финансах. Много и довольно назойливо говорим о преимуществах социалистической экономики и кризисе капиталистического хозяйства. А в адрес капитализма мы столько говорим проклятий, что если бы наши слова оправдались хотя бы на одну тысячную долю, то капитализм давно бы уже погиб.
24 марта. Почти всем составом Политбюро ЦК КПУ были на киностудии имени Довженко, просматривали кинофильм «Б1– лиц птах 3 чорною ознакою». Фильм сделан хорошо и заслуживает внимания, безусловно, будет воспринят зрителем хорошо и получит высокую оценку специалистов и даже, возможно, будет отмечен. Сказал Добрику, что по вопросу оценки фильмов есть кому заниматься и без него.
Не совсем понятно поведение Щербицкого: он два раза принимал профессора Никольского по вопросам краткого курса истории КПУ. Известно, что Никольский занимает по многим вопросам освещения истории КПУ неправильную позицию, подчас с большим шовинистическим душком. По этому вопросу переговорил со Щербицким: крутится, как вьюн на сковородке, не прямой и далеко не честный он человек, просто продажный.
30 марта. Кремль, Дворец съездов. Открылся XXIV съезд нашей партии, событие огромной политической важности. Съезд открыл И. В. Подгорный. Весь первый день съезда был посвящен докладу Брежнева. Изложен был доклад хорошо, правда, во многих местах не обошлось без ненужных эмоций и напыщенности, но такова манера докладчика. Съезд продолжал свою работу до 8 апреля. В докладе и решениях съезда взяты большие планы и обязательства, выданы большие политические и экономические векселя по социально-экономическим вопросам, росту материально-бытовых условий народа нашей страны. Сумеем ли все это вьшолнить, чтобы наконец оправдались надежды трудового народа? Мы уже принимали Программу партии по социально-экономическим вопросам на XXII съезде. Многие теперешние руководители голосовали за нее, рукоплескали ей. Теперь об этой программе постыдно и даже смущенно умалчиваем, ведь надо же нести за нее ответственность, не хватает для этого смелости открыто все сказать народу, что произошло. Нашли «лучший» способ – втихомолку все свалить на «волюнтаризм» Хрущева.
На второй день съезда дали мне слово для выступления. В своем выступлении доложил съезду о работе Компартии Украины за отчетный период. О достигнутых успехах в экономике, промышленности, сельском хозяйстве, культуре, науке. Сказал о наших недостатках и недоработках. Поставил некоторые вопросы, заслуживающие особого внимания, в частности, о росте производительности труда, о развитии железнодорожного и автомобильного транспорта и о строительстве автомагистральных дорог, о развитии энергетической базы республики, о незаслуженном забвении и ошибке в развитии угольной промышленности и особенно Донецкого угольного бассейна. Был поставлен и ряд других важных вопросов. Выступление было спокойное, убедительное, съездом воспринималось хорошо.
Съезд прошел хорошо, организованно, обидно^ что среди военных, которые вошли в состав ЦК КПСС, в голосовании большой разнобой. На съезде больше всего против голосов получили Воронов и Шелепин (по 36 голосов), этого не могло быть без определенной «проведенной работе» с ведома и согласия Брежнева. Получил и я два голоса против, как это произошло, трудно сказать, одно только ясно, из счетной комиссии Добрик мне сказал, что по всему видно, что зачеркивали фамилию Шелепина, краем задели и мою. В счетной комиссии так и посчитали, но когда доложили «начальству», то оставили так как есть, решили по-иному, чем думала счетная комиссия. Этим «перекрыли» другие вопросы. Брежнев, по подсчетам «комиссии», не имел ни одного голоса против, но это не так, ибо бюллетени посчитали недействительными, а против были. Ну что ж, так «надо» держать авторитет.
Состоялся Пленум ЦК КПСС, избрали Политбюро ЦК КПСС из 15 человек, добавили до прежнего количества 4 человека, в том числе и Щербицкого, со мной по вопросу избрания Щербицкого разговора не было. В кулуарах много было разговоров якобы о моем переходе после съезда работать в Москву. Причем этот разговор был в разных вариантах, но со мной на эту тему никто не вел разговора, хотя я чувствовал, что вокруг меня происходит какая-то возня. Избрание Щербицкого в состав Политбюро – это сигнал не в мою пользу, хотя Брежнев это и прикрывает значимостью республики, но ведь республика всегда имела свою значимость, а такого не было, чтобы в составе было от республики два человека в Политбюро членами. Ну что ж, посмотрим, что будет дальше. Брежнев совсем осмелел, начинает проявлять «вождизм», и со стороны все это выглядит очень смело, но и печально. Повторяется все сначала, за что критиковали Хрупцева.
16 апреля. Под Киевом, в районе хутора Быковня, в лесу обнаружено 200 могил-холмиков с останками захоронения. При вскрытии могил принимали участие и делали заключение судмедэксперты. Они установили, что в этом месте было расстреляно не менее 500 человек, в том числе мужчины, женш;ины, подростки. Имеются следы насилия, многие были расстреляны со связанными руками. Было вместе с останками обнаружено много личных вещей: металлические кружки, ложки, расчески, кошельки, сумки, некоторые безделушки. Был лично на месте – жуткая картина человеческой трагедии. Следственные органы ведут расследование, кто эти несчастные, когда это произошло и кто виновник этой трагедии. Многие веш;и с иностранными марками и клеймами. Сделали перезахоронение, вырыли экскаватором общую могилу, сложили в большие деревянные ящики, вот так и захоронили – просто зарыли. Кто эти люди, за что их казнили и кто казнил, пока ничего не известно, но ведь можно найти следы и этого преступления.
17 апреля. Прошел партийный актив Киевской области и Киева по итогам работы XXIV съезда КПСС. Я делал доклад. Все прошло хорошо. До меня дошли слухи, что среди интеллигенции, в особенности творческой, ходят «тревожные» слухи в связи с якобы моим уходом на работу в Москву. Многие высказывают опасение, что если это произойдет, то для интеллигенции будет плохо, да я и сам в этом уверен. Пройдет разгул необоснованных обвинений и притеснений. Ведь чтобы сдерживать все несправедливости и отметать их, надо на себя брать определенную ответственность. А кто ее на себя возьмет из этого состава «претендентов» на руководство республикой?
22 апреля. День рождения В. И. Ленина, всесоюзный субботник, все члены Политбюро, руководство города и Дарницкого района были на субботнике на территории: очистка парка, посадка деревьев. Все прошло хорошо.
А вечером в тот же день встречали и провожали на Киевском вокзале Брежнева. Он с делегацией едет на съезд Болгарской компартии. От Украины в составе делегации Щербицкий, вот и начал его Брежнев приобщать.
18 мая. В зале Верховного Совета в 11.00 открылся съезд писателей Украины, присутствуют все члены Политбюро ЦК КПУ. Мое выступление и оглашение приветствия съезду от ЦК КПУ заняло 45 минут. Открытие и выступления прошли хорошо.
Вечером рассматривал почту, имел разговор с товарищами по работе. Имел крупный разговор с секретарем ЦК КПУ Титарен– ко, последний заявил, что он не подписал и не подпишет постановление Секретариата ЦК КПУ по поводу рекомендации Д. Павлычко в состав Секретариата Союза писателей Украины. Я с ним откровенно повел разговор. «Что это значит? – спросил я его.– Какой вы специалист в области литературы? Чье это влияние?» Выяснилось, что «влияние» это было «днепропетровцев», тупого и обозленного Ватченко и ограниченного Грушецко– го. Разъяснил Титаренко его ошибочное поведение.
19 мая. Получил постановление ЦК КПСС – утверждена делегация от КПСС на XIV съезд КПЧ. Состав делегации: Брежнев – глава делегации, Гришин (Москва), Шелест (Украина), Катушев, секретарь ЦК КПСС, Рябов (Свердловск), Черво– ненко – посол в^ЧССР. Позвонил мне в тот день же Брежнев и сообщил о включении в состав делегации, также о том, что предстоит поездка в Братиславу, и туда он не собирается лететь, и что, очевидно, мне это сделать придется. (Брежнев просто боялся возможных эксцессов в Бритиславе – он ведь очень из «храбрых» и жидок на расправу).
24—29 мая. В Праге 25 мая открылся XIV съезд КПЧ. Весь день слушали доклады Гусака и Яшика. На второй день работы съезда был заслушан доклад Штроугала. В этот же день, во второй половине, выступление главы делегации КПСС Брежнева. В своей основе выступление было неплохим, но чересчур напыщенным, и нравоучительным.
На заводе состоялся митинг, присутствовало 5—6 тысяч человек. Выступление Брежнева слушали внимательно, но реакция была разная. Охрана всех мероприятий была особенно усилена. В Братиславу так никто й не поехал – опасались инцидентов, а может быть, и большего.
Под вечер 27 мая Гусак, Свобода, Брежнев пригласили меня и выехали в «Ланы» на охоту, правда, больше разговаривали и пили, чем охотились. Поздно вечером возвратились в Прагу. Свобода был очень доволен «удачной охотой».
28 мая съезд продолжал работать. Брежнев решил «блеснуть» новой техникой – показать съезду новый самолет Ту-144. В Прагу прилетел опытный образец самолета, сделали перерыв на съезде. Все вышли на улицу, специально объявили, что будет демонстрироваться новейший самолет Советского Союза. Самолет на довольно низкой высоте прошел над Прагой, над зданием, где проходил съезд. Продемонстрировали новейшее достижение авиационной техники – это было сделано хорошо, эффектно, но после этого самолет еще больше десяти лет доводили до «кондиции».
