Текст книги "Черепашки-ниндзя против Разрушителя"

Автор книги: Автор Неизвестен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 13 страниц)

–   Спасибо, – тихо ответила девушка.

  В эту минуту она поняла, что получила из уст черепашек высшую себе похвалу.

  После этого Лили негромко рассказала историю расконсервирования первого человека из прошлого. В пересказе девушки Шредер казался по крайней мере, шестируким ящером с хвостом и огненным гребнем.

  Девушка находила все новые и новые метафоры для описания и сравнения освобожденного преступника. А Микеланджело ласково проговорил:

–   Больше не говори ничего! Шредера мы прекрасно знаем. А поэтому нам не нужно его описывать. Скажи лучше, кто эти ребята на мотоциклах. Их что, тоже разморозили?

–   Нет! – ответил Джексон. – Это те, кто добровольно не принял статуса «абсолют» или кого отвергла комиссия в день совершеннолетия. Они довольно безобидны. Но время от времени, особенно осенью, в период дождей, когда подземные уровни начинает заливать водой...

–   Подземные уровни? – перебил его Леонардо.

–   Эти водные зверьки; что водятся в подземельях, – продолжал Джексон, – спасаются на поверхности и тогда в подземельях начинается голод.

–   Причем тут подземелья? – снова переспросил Леонардо.

–   Они там живут! – ответил Джексон.

–   Там? – округлили глаза Донателло.

–   Вот именно, под землей!

–   Но почему?

–   Потому что здесь им не место! – ответил Джексон.

–   Все ясно! – присвистнул Микеланджело. – Ну так что, их трудно накормить? Ну открыли бы какие-нибудь богадельни с редким перловым супом, – ерничал Микеланджело; этот мир все больше и больше стал его раздражать.

–   Это невозможно! – девушка смотрела на него мягко, но в упор. – Понимаешь, принято считать, что в нашем обществе нет ни голодных и несчастных, и хипперов тоже нет.

–   Хипперы ладно! – поддержал ее Джексон. – А вот – мадеры, – проговорился он и тут же испуганно сглотнул.

–   Ну, ну! – все понял Микеланджело. – Не волнуйся, капитан, мы тебя не продадим за тридцать сребреников.

–   А вот с хипперами и мадерами надо обязательно познакомиться! Тем более, мне сдается, Шредеру ваш прилизанный мирок тоже не придется очень по нутру.

  Джексон немного помедлил, потом поколебавшись, отстегнул нагрудный знак полицейского и бережно положил его на стол.

–   Я пойду вместе с вами! – седой великан провел по глянцевой поверхности знака указательным пальцем.

  Он обвел ребра шестиугольника.

–   Лейтенант Хейли, можете вернуть эту штучку в управление.

  Девушка хмыкнула, отвинчивая свой:

–   Простите, капитан, но на это у меня не будет времени!

–   Ну что ж! – пожал плечами Джексон. – Придется спрятать в карман.

  Черепашки радостно переглянулись. Теперь у них были друзья.

Глава 5. Разрушители против разрушителя

  Ярко светило солнце. В небе пролетали серебристые аэрокары. Белые стены домов мягко оттенялись нежной зеленью деревьев.

  Люди ходили спокойные и невозмутимые. И хотя каждый знал, что в городе рыщет страшный маньяк-убийца, никто из граждан не чувствовал опасности, которая бы угрожала лично ему. Ведь каждый должен заниматься своим делом. Каждый должен находиться на своем месте и выполнять свою работу четко и вовремя.

  Для борьбы с преступниками существует полиция, и она обязана защитить и обеспечить безопасность всех людей. А так как общество, в котором жили люди, – идеальное, значит и полиция в нем идеальная и ей не составит большого труда расправиться со злодеем.

  Из всех жителей города, только Лили Хейли и капитан Джексон чувствовали тревогу. Они в окружении черепашек-ниндзя стояли посреди аллеи небольшого сквера.

  Никто не обращал внимания на странных существ, на спине и животе которых красовались необычные панцири зеленовато-коричневого цвета.

  В идеальном обществе никто ни на кого вообще не обращал внимания, каждый жил своей жизнью. Каждый жил сам по себе, заботясь только о своем здоровье и благосостоянии. Окружающим прощались любые странности, лишь бы они никак не задевали посторонних. И если быть предельно откровенным, то никому ни до кого просто не было никакого дела.

  Ощущение тревоги не покидало лейтенанта Хейли. Она внимательно озиралась по сторонам, забыв о нормах приличия и своем статусе «абсолют».

–   Наши люди не готовы к встрече с таким опасным преступником! – взволнованно проговорила она. – И боюсь, что не найдется ни одного человека, кто бы смог дать ему должный отпор.

–   Роботы не в счет, – поддержал ее капитан Джексон.

–   Да уж! – усмехнулся Микеланджело. – Эти ваши электронные умники, на поверку оказываются безмозглыми консервными банками.

–   Это не просто преступник, – снова заговорила Лили Хейли, – это – разрушитель. Он разрушает сами устои нашего общества. Никогда бы до этого я не могла поверить, что один человек может быть настолько опасен. Но сейчас в этом я просто не сомневаюсь.

–   Ребята, – Джексон обратился к черепашкам, – если вы нам не поможете, то предсказывать последствия всех этих событий я не берусь.

–   А вы не боитесь? – спросил у него Леонардо.

–   Чего? – не понял его капитан.

–   Вы читали когда-нибудь старые детективные романы, либо смотрели фильмы-боевики? – продолжал Леонардо.

–   Само собой! – воскликнула Лили. И в глазах ее, впервые за последние минуты, появилось выражение удовольствия. – Это мое любимое занятие.

–   Тогда вы должны были давно усвоить! – поддержал друга Донателло. – Для того, чтобы поймать одного маньяка, нужен другой маньяк.

  Девушка и пожилой капитан растерянно притихли.

  Действительно, такая мысль им просто не приходила в голову.

–   А если проводить аналогию, – заговорил Рафаэль. – То для того, чтобы поймать разрушителя...

–   Нужен другой разрушитель, – закончил его мысль Микеланджело.

  Оба офицера полиции молчали, не зная, что сказать.

–   Вы не задумывались, почему мы оказались в одной тюрьме со Шредером? – спросил у них Микеланджело.

–   Это просто какая-то дурацкая несправедливость?! – развела руками девушка.

–   Это можно называть как угодно! – заговорил Донателло. – Справедливо или нет... У каждого свой взгляд на эти вещи. Но, тем не менее, как это ни печально, нас посадили по закону. И судья, который выносил приговор, не нарушил ни одного параграфа. А поэтому все зависит от точки зрения.

–   Как это так? – удивился Джексон.

–   Очень просто, – объяснил Леонардо. – С точки зрения судьи, который стремился максимально точно следовать каждой букве, то, что мы оказались в одной тюрьме с преступником и его подручными, которых помогли поймать, – очень даже справедливо.

–   Но с моей точки зрения, – воскликнула Лили, – это совершенно несправедливо.

–   С нашей – тоже! – согласился Рафаэль.

–   А как же остальные люди? – возбужденно заговорил капитан Джексон. – Неужели они все смирились с этим дурацким приговором, который судья хладнокровно вынес вам, героям – черепашкам-ниндзя?

–   А что люди? – развел руками Донателло. – У людей хватает забот и без нас. Работа, дом, семья и прочее...

–   Я думаю, что они повозмущались день-два, – сказал Микеланджело. – Во всяком случае, в разговорах друг с другом. На кухне. Но жизнь постоянно идет вперед, и они очень быстро забыли об этом коротком эпизоде.

–   Неужели вот так просто взяли и забыли?! – всплеснула руками Лили.

–   Нет, думаю, что не все! – печально проговорил Рафаэль. – Я думаю, никогда не смирился с этим наш старик-учитель и унес свою боль с собой в могилу.

–   А вы уверены, что он умер? – переспросила Лили.

–   Конечно! Ведь уже тогда он был глубоким стариком.

–   И он единственный? – переспросил капитан Джексон.

–   Нет, конечно! – ответил Микеланджело. – У нас были друзья, много друзей. Я думаю, им не просто было забыть про это событие. Но время – самый хороший врачеватель. И зарубцует любую рану, будь она на теле или на душе.

–   Но я все-таки думаю, что... – Леонардо запнулся на полуслове.

  Микеланджело, Донателло и Рафаэль метнули в его сторону негодующие взоры.

–   Извините, пожалуйста! – уловив их настроение, проговорила Лили. – Мне кажется, что я затронула слишком больную для вас тему, на которую вам не хочется говорить. Но я кажется догадываюсь, о ком вы даже боитесь вспоминать.

  Черепашки молчали, потупив глаза.

–   Это, наверное, Эйприл О'Нил?

–   Да, это Эйприл О'Нил! – неожиданно скороговоркой проговорил Микеланджело. – Она была нашей самой верной и любимой подругой. И мы уверены, что какова бы ни была ее судьба, она сохранила в своем сердце память о нас.

–   В этом никто из нас не сомневается! – поддержал его Леонардо.

–   Я, пользуясь своим служебным положением, мог бы узнать ее судьбу, – тихо проговорил капитан Джексон. – И если Эйприл пережила то страшное миротрясение, то она, скорее всего, живет в каком-нибудь тихом зеленом районе нашего города, в небольшом белом коттедже. Ведь у нас люди почти не болеют, а потому – живут очень долго. Одну минутку, я сейчас сделаю запрос! – и он достал из своего кармана микрокомпьютер, с помощью которого связался с базой данных главного компьютера полицейского управления.

–   Не надо! – резким движением руки остановил его Микеланджело.

–   Но почему? – удивился капитан Джексон.

–   Потому что, если она и жива, – ответил за друга Леонардо. – То сейчас Эйприл – древняя старуха...

–   И эта встреча для нас была бы просто невыносима, – завершил за него Рафаэль.

  В воздухе повисло долгое молчание.

–   Ну да ладно! – первым встрепенулся Микеланджело. – Как бы там ни было, но даже через семьдесят лет – главным нашим врагом и врагом общества остается Шредер. Мы должны приложить все усилия, чтобы его остановить. На своем пути он сеет жертвы и разрушения. И у нас нет времени для сентиментальных вздохов. Ведь с каждым часом нашего промедления, гибнут ни в чем не повинные люди. Осознание этого для меня лично – невыносимо.

–   Это очень печально! – проговорил капитан Джексон. – Но в данный момент, мы даже не можем ничего предпринять.

–   Это еще почему? – удивился Рафаэль.

–   Потому что Шредер вывел из строя всю систему слежения. И пока наши инженеры не починят ее, мы не сможем узнать, где он находится. А поэтому – просто вынуждены бездействовать.

–   Как это мы не знаем, где он находится? – удивился Леонардо.

–   Ведь это проще пареной репы! – согласился Донателло.

–   Проще пареной репы? – удивилась Лили. – Извините, а что это значит? Я выучила наизусть все пословицы и поговорки конца двадцатого века. Один раз я натолкнулась в хранилище библиотеки на такой сборник, но про репу там ничего не было.

–   Проще пареной репы,– объяснил ей Микеланджело. – Это значит проще простого.

–   А, это как раз плюнуть?

–   Именно так, – подтвердил Микеланджело. – Только чуть-чуть культурнее.

–   Подождите, я что-то не понял, – прервал их капитан Джексон. – Вы что хотите сказать, что знаете, где сейчас находится Шредер?

–   Нет, мы не знаем, – ответил Микеланджело. – Мы можем только предполагать.

–   Хотя мы в этом абсолютно уверены, – вставил Леонардо.

  Лили умиленно посмотрела на черепашек.

–   Я просто балдею, глядя на вас, – сказала она. – Вы настолько прекрасно понимаете друг друга, как будто у вас одни мозги на четверых.

  Она смутилась, подумав о двусмысленности своих слов.

  Черепашки вместо обиды, дружно расхохотались.

–   В этом нет ничего удивительного, – сказал Микеланджело. – Ведь у нас девиз: один за всех и...

–   Все за одного! – хором ответили Донателло, Леонардо и Рафаэль.

–   А теперь, вперед! – скомандовал Микеланджело.

–   Куда? – не понял его капитан Джексон.

–   Как куда? – удивился ниндзя. – Искать Шредера.

–   Но где? – переспросила Лили.

–   А это вам лучше знать! – ответил Микеланджело.

  Офицеры полиции недоуменно переглянулись. Они были в полной растерянности.

  Черепашки весело засмеялись.

–   Сжалься над ними, Микеланджело! – воскликнул Леонардо.

–   Ну, хорошо! – ответил друг. – Поймите, – обратился он к Лили и Джексону, – Шредер профессиональный бандит, а поэтому сейчас он направится туда, где может взять оружие. А где он это может сделать, вам лучше знать.

–   Но он этого не может сделать нигде! – воскликнула Лили. – Ведь в нашем обществе уже давным-давно отказались от оружия. И его нигде нет.

–   И полицейские тоже не вооружены? – удивился Рафаэль.

–   У нас есть только средства самозащиты.

–   Электрошокинги-парализаторы, – сказал капитан Джексон и достал из кобуры свою металлическую электрическую дубинку.

–   Ого! – присвистнул Леонардо. – Это меняет дело! – Голос его звучал растерянно.

–   Погоди! – оборвал его Микеланджело. – А вы не знаете, куда подевались все те горы оружия, которые человечество навыпускало за сотни лет своего существования? – спросил он у Лили и Джексона.

–   Все это давным-давно переплавлено, – ответил капитан Джексон.

–   Как все-все? – не успокаивался Микеланджело. – Неужели не осталось ничего?

–   Ну конечно, оставили, в назидание потомкам, – пожала плечами Лили.

–   И где хранится это «назидание»? – спросил Микеланджело.

–   В городском историческом музее, – ответила девушка.

–   Вперед! В музей! – дружно воскликнули черепашки.

–   Зачем? – удивленно переспросили Лили и Джексон.

–   Как зачем? – удивился Донателло. – Ловить Шредера. – Ведь вы же сами сказали, что только там он может найти оружие.

–   А... – протянул озадаченный капитан Джексон и с восторгом посмотрел на черепашек.

–   Браво! Вы просто гении! – захлопала в восторге Лили Хейли.

  Черепашки решительным шагом двинулись в сторону полицейского аэрокара.

–   Постойте! – окликнула их девушка.

–   В чем дело? – остановились черепашки.

–   Я так не могу...

–   Что ты так не можешь? – не поняли друзья.

–   Ну нельзя же так сразу...

–   А в чем заминка? – не понял Рафаэль.

–   Перед решительными действиями, – назидательно ответила девушка. – Нужно хорошенько отдохнуть, принять душ...

–   О, боже!.. – простонал Донателло. – Они меня начинают потихоньку доставать.

–   Погоди! – оборвал его Рафаэль, и обратился к девушке. – Лили! А у тебя есть хобби?

–   Что, что? – изумленно переспросила девушка.

–   Ну, любимое занятие! То, чем ты занимаешься в свободное время, на досуге.

–   Есть! Только при чем тут это? – неопределенно ответила Лили.

–   И чем же ты занимаешься? – продолжал допытываться Рафаэль.

–   Я люблю шить.

–   Так значит, у тебя дома найдется пара отрезов какой-нибудь материи?

–   Ну конечно, найдется, – ответила девушка.

–   Тогда вперед, к тебе домой! Пока ты будешь принимать душ...

–   Это еще зачем? – переспросил его Микеланджело.

–   Не знаю как вы, – ответил Рафаэль, – а я хочу сделать повязки. Потому что без них я себя чувствую как будто меня голым выпустили в толпу.

–   Он прав! – поддержал друга Леонардо. – Эта мысль и у меня не выходит из головы. А в таком состоянии, мне бы очень не хотелось встречаться лицом к лицу со Шредером. Потому что вряд ли нам удастся приобрести полную уверенность в себе, так необходимую для решающей схватки.

–   Ну, ладно, вы правы! – согласился с ними Микеланджело. – Тогда Лили вези нас к себе домой. Пока ты будешь принимать душ...

–   Мы приобретем полную уверенность, – скептически проговорил Донателло.

Глава 6. Водопад в пустыне и джаз с хот-догом

–   Это немножко не то, что я имел в виду, но... – пробормотал Рафаэль, когда друзья вместе с Лили Хейли выходили из ее дома.

  Капитан Джексон, который оставался ждать в кабине аэрокара, с интересом разглядывал черепашек.

  Дело в том, что однотонных тканей у Лили не нашлось, а поэтому пришлось выходить из положения, используя то, что было.

  И сейчас на глазах, коленях, локтях и запястьях у черепашек пестрели и красовались повязки в горошек, цветочки, бабочки, листики, в полоску и в клеточку.

  И теперь друзей можно было различить следующим образом: у Микеланджело повязки были в желто-зеленую полоску, у Рафаэля – черные в белый горошек, у Леонардо – голубенькие с желтыми цветочками и розовыми бабочками, а Донателло, как самый серьезный, выбрал себе ткань в бежевую с коричневым клетку.

  Все это скорей походило на маскарад, чем на серьезные приготовления к охоте за бандитом.

–   Вы что, всегда так ходите? – спросил у черепашек изумленный Джексон.

–   Ну, не совсем так!.. – неопределенно развел руками Леонардо. – Но всегда!

  Мало что понявший Джексон, неопределенно пожал плечами и уставился в панель аэрокара.

  Дело в том, что девушки и черепашек не было минут десять, а вышли они из дома все мокрые.

–   Они что? – подумал про себя капитан Джексон. – Вместе мылись в душе?

  В этой мысли его еще больше утвердило постоянное хихиканье и пощипывание друг друга развеселившихся черепашек-ниндзя.

  Но на самом деле все было немножко не так. Когда они впятером вошли в квартиру, черепашки пытались в точности повторять движения Лили, опасаясь выглядеть доисторическими животными.

  Но, к их удивлению, не считая снимающихся стенок-перегородок, ничего ультрасовременного в квартире Лили Хейли они не обнаружили.

  Правда, оформление интерьера выглядело несколько странным.

  Присвистнув от удивления, черепашки разбрелись в разные углы, рассматривая все на своем пути.

  Вид квартира имела ужасный. Можно было подумать, что она специально оформлена для обучения тинейджеров, которые в будущем собираются посвятить себя деятельности в области рекламы.

  С потолка до пола стены квартиры были оклеены самыми невообразимыми рекламными плакатами, которые имели одну общую особенность. Все они относились к концу двадцатого века.

  Здесь была реклама хот-догов и сигарет «Мальборо», копченых сосисок и зубной пасты, стиральных порошков и джинсов, жаропонижающих таблеток и питания для собак.

  Все это сплошь перемежалось плакатами с изображением рок-певцов, известных футболистов, боксеров, киноактеров, кандидатов в президенты и известных комиков.

  Кроме этого, на небольших полках и комодах, тут были расставлены глиняные и деревянные статуэтки, матрешки, пустые банки из-под пива, бутылки из-под водки и виски, были выстроены целые пирамиды из пустых пачек от сигарет, и громоздилось много-много прочей дребедени.

–   Вам нравится? – самодовольно спросила девушка; она вошла в комнату и кинула на диван целый ворох разноцветных полосок и отрезов тканей.

–   Очень! – пробормотал ошарашенный Донателло.

–   Я старалась оформить свой интерьер в стиле конца двадцатого столетия! Здорово получилось! Да?– снова спросила довольная девушка. – Я буду очень рада, если моя квартирка напомнит вам ваш родной дом.

–   О! Это мне напоминает... – протянул Леонардо, в глазах которого блеснул дьявольский огонек.

–   Помолчи! – шикнул на него Микеланджело. – Да, да! Спасибо! – ответил он девушке, стараясь выглядеть серьезным и вежливым. – Твоя квартира, Лили, доставила нам массу удовольствия.

–   Действительно! – поддержал его Донателло. – Как будто и не было этих семидесяти лет, проведенных в ледяной глыбе.

–   Я очень рада! – ответила девушка. – Ну, а теперь, пока вы будете выбирать ткани, я быстренько приму душ, – проворковала она и, схватив махровый халат, исчезла. – Ой, чуть не забыла, – снова появилась она. – Сейчас я вам поставлю какую-нибудь музычку ваших времен.

  Лили пробежала глазами по корешкам кассет, щелкнула крышкой и снова исчезла.

  Квадрофоническая система выдала что-то из музыки 30-х годов. Черепашки переглянулись. Судя по репертуару, Лили с трудом ориентировалась в исторической последовательности музыкальных стилей двадцатого столетия.

–   Вообще-то, я не такой старый! – пробормотал Леонардо.

  Дребезжащий джазовый трезвон напоминал о его незалеченном коренном зубе.

  Донателло попытался отключить музыку. Стенную панель с рядом кнопок он отыскал довольно быстро, но символы – крестики, нулики самых невероятных комбинаций ничего ему не говорили. Пришлось действовать методом исключения.

  Донателло нажал на первую попавшуюся кнопку, которая показалась ему довольно симпатичной, потому что была окрашена в голубой цвет.

  Донателло зажмурил глаза и вжал голову в плечи: ничего, никаких видимых изменений. Он открыл глаза и увидел мирно поблескивающий экран, который создавал иллюзию распахнутого окна.

  С коричневым цветом Донателло в жизни всегда везло. Но после того, как он нажал коричневую кнопку, он добился только того, что в комнате заметно похолодало.

–   Эй, ты что там колдуешь? – окликнул его Леонардо. – Дай погреться.

  Джаз как раз громыхал во всю мощь. Донателло готов был запросить пощады у самой Лили, но понятия не имел, куда ведут многочисленные коридоры, в конце каждого из которых упираешься в собственное зеркальное отражение.

–   Было очевидно, что Лили кроме рекламных плакатов, обожала зеркала во всю стену.

  Красную кнопку с проигрышем нулей, Донателло игнорировал из принципа. А вот зеленую утопил до упора.

–   А, к черту! – воскликнул он.

  Под потолком сначала набухли крупные капли, а потом оттуда хлынули теплые струи воды. Черепашки в секунду вымокли до нитки.

–   Ты что делаешь? – заорали друзья.

  Донателло яростно жал и жал чертову кнопку, но водопад продолжался. Пушистый ковер в мгновение набрался влаги, под ногами зачавкало.

–   Лили! – отчаянно завопил Донателло.

  Над всем этим хаосом торжественно гремела финальная часть джаз-концерта.

  Девушка неожиданно возникла на пороге, уклоняясь от летящих брызг.

–   Зачем вы включили водоочистку? – возмутилась она. – Я убирала сегодня утром.

–   Это по-твоему уборка? – орал Микеланджело, размахивая руками.

  Поток продолжался.

–   Лили, выключи ты эту чертову штуковину! – взмолился Донателло.

–   Не знаю! – недоуменно огляделась девушка. – Зачем вы включали, по-моему все было и так чисто.

  Лили Хейли возмутила бесцеремонность ее гостей, которые своим поведением будто бы ткнули ее носом в кучу неубранного мусора.

  Донателло же в отчаянии плюхнулся на мокрый ковер, обреченно обхватив голову руками.

–   Надеюсь, теперь вы довольны результатами уборки? – обиженно поджала губы Лили.

  Донателло только молча кивнул, уже даже не пытаясь отирать со лба стекающие струи воды.

  Девушка приблизилась к панели и нажала какую-то кнопку. Водопад мгновенно иссяк, и тут же дохнул жаркий ветер саванны. От мебели, стен и ковров стал подниматься густой пар. А после этого повеяло сосновым бором на солнцепеке: смолой и хвоей.

  Черепашки даже прикрыли глаза от удовольствия, вдыхая такой аромат.

–   Теперь лучше? – спросила девушка.

–   Да! – ответил Донателло. – Просто класс. Браво!

  Тем временем ветер стих, жара спала. Комната приобрела первоначальный «сухой» вид.

  И лишь несчастные черепашки восседали на полу вокруг кучи мокрого тряпья, в которую превратились ткани, принесенные Лили.

–   Это вам в наказание! – обиженно воскликнула девушка. – Будете теперь носить мокрые повязки! – сказала она и, гордо повернувшись, удалилась.

Глава 7. Катастрофа

  Аэрокар взмыл в воздух и помчался куда-то над крышами домов.

  В кабине стояла напряженная тишина. Лили видимо все еще обижалась.

  Микеланджело решил разрядить обстановку.

–   Расскажите нам, – попросил он, – поподробнее про то ужасное миротрясение.

–   Да чего тут рассказывать? – нехотя пожал плечами капитан Джексон. – Вы можете сами посмотреть.

–   Как? – удивился Донателло.

–   Да сейчас я вам покажу! – ответил капитан и достал из небольшой металлической коробки лазерный диск. Поставил его в узкую щель, и тут же лобовое стекло кабины превратилось в экран.

  Черепашки почувствовали, как изображение постепенно стало затягивать их. Уже не существовало ни кабины аэрокара, ни освещенного ярким солнцем города, ни голубого неба вокруг.

  Из-за горизонта фиолетовым светильником выползала заря. Их родной, хорошо узнаваемый город притих и прижался к океану.

  Но вокруг океан пошел приступом на город: огромные волны с ревом и грохотом ринулись на городские кварталы, земля раскололась гигантским провалом.

  Теснина зарычала, плюясь валунами. Будто игрушечные домики, рушились строения. Магма, столько лет искавшая путь наружу, выплеснулась раскаленным фонтаном. Вот еще в одном месте взломалась земная кора, рванулся в небо еще один язык лавы.

  Небо, затянутое стремительно несущимися тучами, низко надвинулось.

  Ураганный ветер, казалось, забавлялся с вывороченными деревьями и поднятыми в воздух автомобилями. Людские фигурки нелепо, неуклюже цеплялись за землю, но и земля предавала, разверзаясь чудовищными провалами.

  Необычно яркие молнии раскалывали горизонт на тысячи бесформенных осколков. В воздухе носились тучи мусора. В эту минуту небо разродилось обильным ливневым потоком, но вода вмиг испарялась на расплавленной лаве и поднималась густым туманом.

  Кромешная тьма озарялась кое-где языками пламени. Горизонт вздыбился и ушел вертикально вверх. Смерть, неуправляемая смерть, без логики и снисхождения, носилась над землей.

  Океан, ворвавшись в город стеною волн, размывал руины. Посреди бывших улиц, проспектов и площадей бесновались огонь и вода. Огонь взбирался на уцелевшие стены небоскребов. Дома поменьше просто стирались с лица земли.

  Всюду вспыхивали один за другим огненные кратеры и воронки. К ним с воем и шипением устремлялся океан. Волна набегала на огненную глотку. Взрывы содрогали почву.

  Измученная земля тряслась, словно пыталась встать на дыбы и вывернуться наизнанку. Казалось, что настал конец света. Казалось, это больше никогда не прекратится. Но, как ни странно, чудовищная буря все-таки закончилась. Земля, развороченная и непохожая сама на себя, замерла. Стих ветер.

  Моросящий дождь падал на огненные дорожки лавы, которые темнели и постепенно замедляли свое движение.

  То, что открылось перед глазами, было уже другим и незнакомым черепашкам миром. Они не узнавали город, сами улицы, да и понятие улиц практически исчезло. Из-под развалин выбирались жалкие существа, слишком маленькие и беспомощные, чтобы в них можно было признать людей.

  Некоторые из них пытались встать, некоторым это даже удавалось. Они стояли, пошатываясь, на руинах родного города, и щурились на неяркое солнце.

  Лили протянула руку и выключила визер. Черепашки встрепенулись и снова обнаружили себя внутри кабины аэрокара.

–   И это – меньше всего пострадавший континент! – тихо пояснила девушка.

  Друзья не могли прийти в себя: в фантастических фильмах их времени режиссеры и выдумщики операторы, частенько запугивали мир страшными движущимися картинками. Но никому и в голову не могло прийти, что спятившая природа воплотит в действительность все эти фильмы ужасов.

  Черепашки сидели, как ослепленные, прикрыв ладонями глаза. Они молились лишь о том, чтобы их друзья и близкие, захлебнулись в соленой морской воде, а не сгорели живьем в огнедышащей лаве.

–   Ребята, очнитесь! Скоро подлетаем к музею! – попыталась растормошить их Лили.

  На нее фильм не произвел впечатления. Это было мало похоже на все, что окружало девушку и как бы не могло иметь к ее миру никакого отношения.

  Точно также черепашки слышали когда-то о кострах средневековья и о чудовищных пытках, придуманных изуверами в человеческом облике.

  Но редко кто из них содрогался от ужаса и жалости к людям, чей пепел давным-давно развеялся, а кости превратились в прах.

  Донателло, Микеланджело, Рафаэль открыли глаза; в них запечатлелось страдание. Но Леонардо продолжал сидеть, закрыв лицо руками.

–   Леонардо, очнись! – позвал Рафаэль.

  Но тот даже не шелохнулся. Не было аэрокара, не было кабины, не было друзей и никого вокруг.

  Леонардо стоял посреди разрушенной улицы. Кое-где огонь еще лизал обуглившееся дерево, стоял удушающий запах гари. Пламя все ближе и ближе подбиралось к металлическим цистернам, на удивление удержавшимся в этом хаосе в строго вертикальном положении. «Лучший бензин штата!» – вывел масляной краской какой-то шутник на одной из цистерн.

  Лицо и руки Леонардо были черными от копоти; ему плевать было на бензин, бензовозы и бочки с горючим, но из головы никак не могла уйти дурацкая мысль: «Странно, почему у бензина запах цветущего миндаля?»

  А огонь, словно забавляясь, живым кольцом окружал цистерны. Детский голос напевал незатейливую песенку о пироге, которой испекли на именины. Леонардо на грани реальности и бреда метнулся вперед.

  В нескольких местах от него зияла желтым песком воронка. На самом дне валялись кучи мусора, переломленные доски и чей-то автомобиль вверх колесами.

  Леонардо поднатужился, перевернул бочку и перекатил ее через ожерелье пламени. Снизу донесся грохот. Бочек было пять или шесть. Наконец последняя рухнула на дно воронки. Зачем во всеобщем хаосе Леонардо выкатил из огня, из опасной зоны бензин, когда более сильные катаклизмы потрясали мир?

  На это он себе ответа дать не мог.

  Леонардо стоял на осыпающемся краю кратера. Хотелось пить. Перед ним лежал мертвый город. Леонардо с силой провел ладонью от виска к подбородку. И тяжело вздохнул: планета нуждалась в генеральной уборке...

  Леонардо с трудом оторвал руки от глаз и очнулся.

–   Со мной что-то случилось. Тут, сейчас...

–   А, извини! – беспечно махнул рукой капитан Джексон. – Я забыл выключить камеру.

–   При чем тут камера? – возмутился Леонардо. – Я говорю, что сейчас был там. В мертвом городе, – и он ткнул пальцем куда-то в пространство перед собой.

–   Ну, да! – недоумевающе пожал плечами капитан Джексон, обернувшись к Леонардо. – Камера работала, ты думал о миротрясении и аппаратура воспроизводила твои представления. Все очень просто.

  Леонардо еще раз недоверчиво оглядел лобовое стекло кабины. Словам капитана Джексона он не сильно доверял, потому что готов был поклясться, что был там, в этом горящем аду. Он пошевелил рукой. Вот и мышца, которую Леонардо неудачно потянул, пока таскал тяжелые бочки с бензином, болела. След остался бы на руках.

–   Леонардо, ты где-то испачкался, – Лили извлекла батистовый платок и аккуратно провела им по щеке Леонардо. На белоснежной ткани, остался безобразный черный след.

  Леонардо вспомнил как провел по лицу рукой, но спорить с Джексоном не стал.

  Может, у них и гениальная видеозапись, но то что Леонардо очутился в прошлом на самом деле, это было абсолютно точно. Только знать об этом никому не обязательно.

Глава 8. Исторический музей

  Шредер, засунув руки в карманы своего широкого комбинезона , нагло насвистывая, несмотря на музейную тишину, уверенно шагал между посетителями.

  У людей будущего было очевидное пристрастие к округлым формам. Исторический музей не был исключением.

  Все шесть куполов павильонов музея перевернутыми чашами глядели в небо. Окрашенные в разные цвета, купола были похожи на шляпки грибов неизвестного людям вида. Таким же нелепым и беспомощным выглядел охранник у входа.