Текст книги "Интимная жизнь римских пап"

Автор книги: Найджел Которн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 16 страниц)

Урбан VI умер в октябре 1389 года. За свое правление он назначил двадцать шесть новых кардиналов, которые выбрали нового папу из своего числа. Им стал Бонифаций IX (1389–1404). Новый папа был убийцей, который активно использовал симонию для пополнения оскудевшей папской казны. Кроме того, он брал деньги за индульгенции, канонизацию святых и подтверждение подлинности новых религиозных реликвий, вроде крайней плоти Христа. Говорят, он получал один дукат за каждый подписанный документ – за исключением отлучения от церкви своего соперника, засевшего в Авиньоне антипапы Климента VII. Существенная часть денег переходила в руки его братьев, «племянников» и матери.

Преемником Климента в Авиньоне стал Бенедикт XIII (1394–1417). В 1396 году он дал разрешение на брак между двадцатидевятилетним королем Англии Ричардом II и Изабеллой, семилетней дочерью короля Франции. Во время свадебного пиршества маленькую невесту принесли на шелковых носилках. Сохранилось трогательное описание их расставания в 1399 году. Король покрыл более чем сорока поцелуями свою тогда уже десятилетнюю жену. В том же году его убили. В пятнадцать лет Изабелла обратилась к римскому папе, Иннокентию VII (1404–1406) за разрешением выйти замуж за Карла Орлеанского. Жених, граф Орлеанский, едва достиг тринадцати лет. Между тем, герцог Людовик Орлеанский подал прошение Бенедикту в Авиньоне, в надежде получить разрешение на брак своей дочери с дофином. Ей в тот момент исполнилось всего лишь четыре месяца. Оба разрешения обеспечили Иннокентия и Бенедикта политическими связями.

В Риме на смену Иннокентию пришел Григорий XII, знаменитый тем, что он имел огромное количество «племянников». Перед избранием он обещал, что покончит с расколом в церкви, но заняв папский престол, передумал. Тогда все его кардиналы, кроме трех, встретились с кардиналами Бенедикта на соборе в Пизе в 1409 году.

Собор издал декрет, в котором осуждались и Бенедикт XIII в Авиньоне, и Григорий XII в Риме. Кардиналы избрали другого папу, Александра V (1406–1410), знаменитого чревоугодника, который половину дня проводил за столом. В его дворце служило четыреста ливрейных слуг – все женщины. Александр V отличался исключительной щедростью, в то время как сам скромно разъезжал по улицам Пизы в папских одеяниях на спине белого ослика.

Теперь к двум папам прибавился третий, и шутники провозгласили рождение новой религии: «Я верю в три святые католические церкви». Три папы, естественно, отлучили друг друга от церкви. Каждый содержал свой двор, назначал новых кардиналов, издавал буллы и продавал индульгенции. Каждый утверждал, что двое других являются самозванцами, и нанимал шпионов и убийц, чтобы обманом, подкупом и силой оружия разделаться со своими соперниками.

Глава 11. НЕВОЗДЕРЖАННОСТЬ В КОНСТАНЦЕ

Антипапа Иоанн XXIII (1410–1415) начинал свою карьеру пиратом и наемником – он был неаполитанцем из аристократической, но обедневшей семьи и носил имя Бальдассаре Косса. Он восстановил состояние семьи, приняв участие в войне на море между Людовиком II Анжуйским и Владиславом. из Сицилии, который стал королем Неаполитанским. Позднее у него хватило денег, чтобы откупиться и получить прошение Владислава.

Затем, как это принято у мошенников, Косса занялся изучением юриспруденции. Он учился в Болонье, где прославился своим обжорством и любовью к женщинам. После окончания учебы римский папа Бонифаций IX (1398–1404) назначил его своим казначеем. Алчный и амбициозный, он помогал папе проворачивать многочисленные денежные махинации. В том числе продажу должностей тому, кто больше заплатит. Косса помог Александру V, пизанскому папе, выиграть выборы. В награду Александр сделал его папским легатом.

Кардинал Косса, которого называли «не краснеющий распутник», содержал двор в Болонье, состоящий, по слухам, из «двухсот девушек, жен, вдов и множества монахинь». Он утверждал, будто соблазнил там сотни женщин. Многие жены, побывавшие во дворце кардинала, позднее были преданы смерти ревнивыми мужьями или семьями, считавшими, что обесчещены.

Кардинал Косса брал налог с проституток и игорных домов точно так же, как с пекарей, мельников и продавцов вина. Он молился на аристократов и стирал в порошок бедняков.

«Каждый день, – вспоминали современники, – множество мужчин и женщин находило свою смерть – приезжие и жители Болоньи – так что население небольшого города заметно уменьшилось».

Леонардо Аретино, секретарь Коссы во время его девятилетнего кардинальского правления в Болонье, говорил, что оставшиеся в живых процветали. Железная воля Коссы принесла мир тем, кто выжил и соглашался с ним сотрудничать.

Кардинал Косса был наделен недюжинным административным талантом и деловой хваткой, но его душевные качества, по словам Аретино, «рав-нялись нулю, или минус нулю», поскольку он предпочитал вымогательство молитвам. Говорят, кардинал никогда не ходил на исповедь и не причащался, не верил в бессмертие души и воскрешение мертвых, и, если уж на то пошло, в Бога.

Александр V сделал ошибку, посетив своего ставленника в Болонье: за это он поплатился жизнью. Никого не удивило, когда Коссу обвинили в том, что он отравил папу. Впрочем, это уже не имело особого значения. В мае 1410 года в Болонье собрался конклав, в задачу которого входило выбрать нового папу. Войска Коссы окружили дворец. А кроме того, у него было более чем достаточно денег для взяток, если таковые потребуются.

Как только кардинал Косса появился на конклаве, он потребовал, чтобы внесли папский палантин.

«Я возложу его на человека, который более всех его достоин», – заявил он.

Когда палантин принесли, он возложил его на себя. «Я папа», – сказал он остальным кардиналам.

Никто не посмел с ним спорить. Никого не пришлось подкупать. Без промедления бывшего пирата Бальдассаре Коссу короновали как Иоанна XXIII.

Всего за день до коронации Косса стал священником. В те времена можно было стать кардиналом – принцем Церкви – не приняв посвящения. Иоанн XXIII короновался с большой помпой. Когда его торжественно несли по улицам, какой-то еврей передал ему Ветхий завет. Осмотрев его, Иоанн заявил:

«Ваша религия хороша, но наша лучше». – С этими словами он швырнул книгу в пыль. И отправил две сотни солдат, вооруженных дубинками, в гетто избивать евреев.

Празднование продолжалось восемь дней – с пирушками, танцами и музыкой.

Иоанн XXIII вел себя на папском престоле весьма экстравагантно. Его секретарь говорил, что Косса прорубил себе путь к престолу золотым топором. Тех, кого ему не удавалось подкупить, он соблазнял проститутками, которые находились под его контролем.

«Играя в кости, он просил помощи у дьявола, а в момент веселья мог поднять бокал в честь Сатаны», – так говорили о нем очевидцы.

Ходили упорные слухи, что Косса атеист. Кроме того, он частенько наносил увечья своим кардиналам: «лишал языка, пальцев, рук и носов».

Его сексуальные пристрастия также были чрезвычайно извращенными. Говорили, что он водил «порочную дружбу с двумя своими сестрами».

В описываемое время одновременно правили три папы, но Иоанн XXIII сумел обосноваться в Риме, обойдя Григория. Впрочем, ему пришлось отступить, когда Владислав Неаполитанский пошел на него войной.

Иоанн XXIII заполучил папский престол при помощи оружия, но довольно быстро лишился поддержки внутри церкви. Кардиналы, на соборе в Пизе, выбрали Александра V, который представлял наибольшее число людей, исповедующих католичество. Они надеялись, что под его предводительством им удастся покончить с расколом внутри Церкви – рассчитывать на это под эгидой Иоанна XXIII, конечно же, не приходилось. Григорий XII и Бенедикт XIII по сравнению с ним казались невинными младенцами. Так или иначе, три различных церковных направления необходимо было объединить.

Положить конец Великому расколу сумел Сигизмунд – король Венгрии, император Священной Римской империи и чрезвычайно интересная личность. Образованный человек, говорящий на нескольких языках, он прославился своим остроумием. Кроме того, он любил крепко выпить и побывал во множестве чужих постелей.

«Еще не рождалось мужчины, который так часто нарушал бы свою супружескую клятву», – таковы первые свидетельства о Сигизмунде.

В 1396 году, когда турки вышли к Дунаю, он, по повелению Бонифация IX, римского папы, повел против них объединенные силы христиан, но потерпел поражение в Никопольском сражении. Позднее он лишился трона в Венгрии и попал в плен. Однако вернул себе корону, но чуть не умер от лихорадки. В лечение входила и такая процедура – больного на двадцать четыре часа подвешивали за пятки, чтобы лихорадка вытекла через рот.

Его жена, знаменитая красавица Барбара из Стирки, была такой же неверной, как и Сигизмунд. Однако он никогда не отрекался от нее – «всякий, имеющий рога, не должен отказываться их носить», говорил Сигизмунд. Она не верила в христианство и называла загробную жизнь глупой мечтой. Барбара находила истории о посте, покаянии и замученных за веру девственницах особенно забавными. Удовольствие – вот что составляет жизнь, говорила она. Когда Сигизмунд умер, ее попросили положенное время соблюдать траур, «как горлица, потерявшая своего голубя». Барбара ответила, что голуби ужасно глупые птицы, а она предпочитает ласточек.

Сигизмунд считал, что существует только один способ покончить с Великим расколом: собрать трех соперничающих пап и все заинтересованные стороны, что он и сделал в 1414 году на соборе в Констанце. Сигизмунд остановил свой выбор на этом городе, памятуя о щедрости городских властей, продемонстрированной ими во время его прошлых визитов. Он даже выразил им публичную благодарность за то, что они разрешили его людям бесплатно пользоваться борделями.

У Иоанна XXIII не было выбора, ему пришлось приехать в Констанцу. Поскольку он бежал из Рима, Иоанну пришлось искать убежища у Сигизмунда. Однако он знал, как выигрываются подобные битвы – все решают деньги. Перед собором Иоанн вернулся в Болонью и продал места будущих епископов и архиепископов – в результате он отправился в Констанцу с миллионом дукатов.

Сигизмунд встретил его в Милане и проводил самого опасного – по его мнению – из трех пап через Тирольские Альпы. По пути Иоанн ХХІІГ – который понимал не хуже любого другого, в каком серьезном положении он оказался – выпал из кареты. Когда его спросили, не ушибся ли он, Иоанн ответил: «Нет, со мной все в порядке, но это падение можно рассматривать как предупреждение о том, что мне следовало остаться в Болонье».

Когда же, наконец, их глазам предстала Констанца, Иоанн заметил: «Значит, вот как выглядит ловушка, в которую поймают лису».

Собор в Констанце оказался грандиозным мероприятием. На него приехало 2300 принцев и рыцарей; 18 000 прелатов, священников и теологов; 80 000 мирян, включая 45 ювелиров, 330 розничных торговцев, 242 банкира, 75 кондитеров, 250 пекарей, 70 сапожников, 48 скорняков, 44 аптекаря, 92 кузнеца, 48 менял, 228 портных, 83 содержателя таверн, где продавалось итальянское вино, 65 глашатаев, 346 клоунов, жонглеров и акробатов, 306 цирюльников и 700 проституток.

Проституток оказалось абсурдно мало для такого огромного количества духовных лиц. Но в данном списке фигурируют только те, что имели постоянное место работы. Кроме того, упоминаются еще 1500 проституток, которые работали на улицах, не имея постоянного пристанища. Говорят, у них было так много предложений, что многие после окончания собора смогли скопить достаточно денег, чтобы уйти на покой.

Современники рассказывали о духовенстве, собравшемся на собор: «Чем свободнее они становились, тем сильнее предавались различным порокам. Одна женщина в постели их уже не устраивала; кроме той, что жила вместе с ними как жена, они обычно имели еще немало молодых девушек в качестве любовниц».

Один предприимчивый гражданин Констанцы воспользовался преимуществами возникшей ситуации. Он продал свою жену служащим архива Сигизмунда. Она заработала 500 дукатов, на которые впоследствии он купил дом.

Историк Бенедикт де Пилео заявил, что сама Венера правила в Констанце, «так много здесь собралось дам и девушек, что от разнообразия ярких красок и лиц разбегались глаза».

Поэт Освальд фон Фолькенштейн также приехал в Констанцу и написал:

 
Женщины здесь соблазнительны как ангелы,
Они разбили мое сердце,
Они овладели моими снами, редчайшие самоцветы,
На прекрасных локонах и румяных щечках
Не остается следов страданий.
 

Кроме того, поэт жаловался, что ему пришлось расстаться со всеми имевшимися у него деньгами. Местных оборванцев вышвырнули из города, однако два человека погибли в уличных драках, а из озера выудили 63 тела. Церковники воспользовались шансом и свели со своими врагами счеты.

Грешили все подряд, в город приехало множество иностранцев, поэтому требовались исповедники, знающие разные языки. Хуже всего пришлось эфиопам – им отказывали в отпущении грехов, поскольку никто не знал их языка.

Грандиозное открытие собора – его отложили из-за эпидемии noli те tangere[29]29
  Не тронь меня, не прикасайся ко мне (лат.).


[Закрыть] (изъязвление лица, особенно поражающее нос) – состоялось 3 ноября. Однако, когда все собравшиеся, в парадных одеждах, заняли свои места, папа Иоанн сделал вид, что заболел, так что собор пришлось опять перенести. Наконец, 5 ноября 1414 года он начал свою работу.

Несмотря на дурные знамения, Иоанн XXIII по-прежнему чувствовал, что у него есть шанс. В конце концов, два его соперника, Бенедикт XIII и Григорий XII, не осмелились приехать на собор. Многие из собравшихся в Констанце церковников были такими же коррумпированными, как и он сам, хотя по сравнению с ним выглядели малыми детьми. Мнение о том, что священники много хуже обычных людей, считалось общепринятым – Чосер даже говорил о «дерьмовых пастырях и чистых овцах».

В Англии светские власти даже попытались как-то с этим бороться. В 1414 году король Генрих V попросил Оксфордский университет подготовить тезисы по реформированию церкви. Статья 39 начиналась так: «Из-за того, что греховная жизнь кардиналов и священников компрометирует саму церковь, а их публичные пороки остаются безнаказанными…» Благородные джентльмены из Кента имели свое, радикальное предложение по борьбе с невоздержанностью духовенства. Они считали, что во время принятия сана священников следует насильственно кастрировать.

Во Франции Николай де Клеманж, ректор парижского университета и архидьакон Байенна, с презрением высказывался в адрес священников, «изнеженных и невоздержанных, вынужденных служить трем господам: Распутству, требующему удовольствий в виде вина, мяса, сна, роскошных развлечений, шлюх и сводников. Гордости, которая желает высоких домов, башен и замков, дорогих одежд и породистых лошадей. Алчности, требующей огромных денег, чтобы за все платить». «В результате, – пишет он, – «каждый росчерк пера имеет свою цену», а мы получили духовен-ство, которое «охотнее потеряет десять тысяч душ, чем десять солей». В старом французском ливре содержалось двадцать солей.

Де Клеманж также привлекал внимание общественности к вечным проблемам церкви – «Что такое сейчас женские монастыри, как не отвратительные дома Венеры?»

Иоанн XXIII чувствовал себя прекрасно в компании таких церковников. Кроме того, он знал, что кардиналы, принимавшие участие в соборе в Пизе, склонны поддержать его претензии на папский престол, поскольку он являлся несомненным преемником Александра V. К тому же умер заклятый враг Иоанна король Владислав.

На самом деле Иоанн считал, что его положение настолько прочно, что он может расстроить собор, не посещая его заседаний. Однако процесс уже набрал ход. Делегаты проехали тысячи миль и не собирались покидать Констанцу, не приняв решения.

Вскоре Иоанн узнал, что на тайной встрече собор спланировал обнародовать его грехи и сместить. Он не стал терять времени, предстал перед собором и отрекся от престола. Однако его отречение будет иметь силу, заявил Иоанн, только в том случае, если и остальные папы также отрекутся. Тогда можно будет избрать нового папу.

Конечно, он знал, что Авиньонский антипапа Бенедикт XIII, который уже двадцать лет отстаива-ет своє право называться папой, отрекаться не собираете;!. Он даже провел пять лет в темнице Авиньона, перед тем как ему удалось бежать оттуда в 1403 году. К тому же, Бенедикт объявил, что отречение истинного папы есть грех. Так что при ближайшем рассмотрении выяснилось, что Иоанн вовсе и не сложил с себя свои обязанности.

Однако это был хороший политический ход, Иоанну удалось тем самым сохранить своих приверженцев. Однако он поссорился с Сигизмундом: сохраняя внешние приличия, за спиной он называл короля пьяницей, дикарем и глупцом. А тот. в свою очередь, со свойственной ему прямотой заявил: «Вы, итальянцы, думаете, что все знаете и управляете всем миром, но я считаю вас подонками».

Слова короля вынудили Иоанна быть более откровенным.

«Кажется, ты думаешь, будто занимаешь такое же положение как и я – и все из-за того, что ты родился в Люксембурге? – спросил он у Сигизмунда. – Если бы ты не был королем римлян, то сидел бы у моих ног. Я же оказываю тебе честь, позволяя находиться рядом с собой только потому, что ты итальянец, а не варвар».

Сделав такое заявление. Иоанн XXIII преступил черту. Собор желал видеть смиренного и скромного папу, а не наглого тирана. Иоанн попытался вернуть себе поддержку кардиналов, пожаловав Сигизмунду «Золотую розу», символ папского уважения. Но опоздал. Личность Иоанна снова стала предметом яростных споров.

Анализируя преступления Иоанна XXIII, Роберт Хэллем, епископ Солсбери, выразил мнение большинства присутствующих на соборе, когда просто сказал, что «Иоанна следует сжечь».

Когда события приняли такой оборот, Иоанн бежал из Констанцы, переодевшись в конюха, завязав платком лицо и держа в руках арбалет. Папа нашел убежише в Шафхаузене у своего союзника герцога Фридриха. Сигизмунд, опасаясь, что Иоанн может вернуться в Авиньон и еще больше осложнить и без того практически неразрешимую ситуацию, напал на Фридриха и одержал победу.

Между тем, впервые за все время папской власти собор постановил, что можно сместить папу: «вы же отбираете меч у безумца». Все требовали возвращения Иоанна в Констанцу. И тот заявил, что с радостью вернется – поскольку ему уже некуда было деваться.

14 мая 1415 года на десятой сессии собора в Констанце прозвучал сокращенный список преступлений Иоанна. Один из комментаторов написал: «Никогда еще не предъявлялись суду более ужасные обвинения – общим числом семьдесят – чем те, что выдвинуты против Иоанна XXIII. Перед принятием окончательной формулировки было решено умолчать о шестнадцати самых чудовищных преступлениях – не из уважения к папе, а чтобы пощадить чувства публики». Таким образом, осталось пятьдесят четыре. Эдуард Гиббон говорит в «Истории упадка и разрушения римской империи»:

«Его самые скандальные прегрешения остались для широкой публики тайной – речь шла только о пиратстве, убийствах, изнасилованиях, педерастии и инцесте».

Итак, папу Иоанна XXIII обвинили в «…лживости и порочности; в том, что он сбил с пути истинного папу Бонифация IX, подкупил конклав кардиналов, жестоко и несправедливо правил Болоньей, отравил папу Александра V, не верил ни в воскресение души, ни в загробную жизнь, предавался животным удовольствиям, был зеркалом бесчестия, воплощением дьявола, осквернил Церковь симонией…» Также упоминались инцест и педерастия, как и «осквернительные половые сношения с тремя сотнями монахинь; насилие над тремя собственными сестрами; захват в плен целой семьи для того, чтобы одновременно надругаться над матерью, сыном и отцом». После чего собор сместил его с папского престола как «убийцу, педераста, симониста и еретика». Всем христианам было предписано отказаться от верности Иоанну XXIII. 29 мая его окончательно лишили папского титула. А вскоре после этого он отрекся от престола и отдал папскую печать и кольцо.

Папа Иоанн XXIII признался в убийстве, прелюбодеянии, инцесте и атеизме. Однако это не помешало ему продолжить церковную карьеру. После трехлетнего пребывания в баварской тюрьме, он купил себе свободу за огромную сумму и вернулся в Италию, где стал архиепископом Тускула (сейчас он известен как Фраскати). А вскоре его назначили деканом коллегии кардиналов, и он жил в роскоши благодаря щедрости своего друга, флорентийского банкира Косимо Медичи. Иоанн умер в 1419 году и похоронен в восьмиугольной баптистерии Флорентийского собора работы Донателло. На склепе простая надпись: «Здесь покоится тело Бальдассаре Коссы, Иоанна XXIII, который был римским папой».

В XX веке был еще один папа Иоанн XXIII (1958–1963). Для католической церкви подобная практика является нормой – так делается для того, чтобы скрыть преступления прошлых пап, давая их имена другим. Существовало два Бенедикта XII, два Бенедикта XIV, два Климента VII и два Климента VIII.

После скандального смешения Иоанна XXIII, правившего в XV веке, Григорий XII заболел, не выдержав напряжения бесконечных споров. Он вновь созвал собор в Констанце, а потом отрекся от престола, получив в благодарность должность архиепископа Порто и постоянный пост легата папского престола в Анконе.

Теперь у западных христиан остался всего один папа – Бенедикт XIII. Сигизмунд навестил его и попросил сделать отречение pro forma[30]30
  Для видимости (лат.).


[Закрыть], чтобы собор смог заново его избрать и покончить с расколом. Однако Бенедикт отказался. Он утверждал, что является законным папой и единственным оставшимся в живых кардиналом, который получил свой сан еше до раскола. А поскольку он единственный настоящий кардинал, никакой собор на свете не обладает большей, чем он сам, властью, чтобы назначить его папой.

Собор не согласился с ним. Бенедикта сместили, и он лишился поддержки своих сторонников. Папский престол занял Мартин V (1417–1431) – по иронии судьбы сторонник Иоанна XXIII.