Текст книги "Интимная жизнь римских пап"

Автор книги: Найджел Которн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)

Чезаре особенно любил исполнять для своего отца роль палача. Король Фердинанд и королева Изабелла из Кастилии пожаловались ему, что епископ Флорида из Козенца обешал разрешить наследнице португальского трона покинуть монастырь, где она была монахиней, чтобы выйти замуж за сына покойного короля Иоанна II. Тем самым Кастилия лишалась возможности захватить Португалию. Александр приказал схватить епископа Флорида, раздеть и обнаженным бросить в темницу замка Сент-Анджело, где он оказался по колено в нечистотах. Несчастному дали два фунта хлеба, ведро воды, банку масла и лампу, сообщив, что этого ему должно хватить на неделю.

Через два месяца Чезаре посчитал, что решимость прелата сломлена. Он обешал епископу, что его не отправят на виселицу и вернут должность, если он заявит, будто разрешение португальской принцессе на брак является фальшивкой. Не видя другого выхода, Флорида подписал документ. Однако Алек-сандр заявил, что ему ничего не известно о соглашении, заключенном епископом с Чезаре, лишил Флорида должности и передал для суда гражданским властям.

Впрочем. Чезаре выполнил часть своего обещания. Он спас епископа от виселицы, попросту отравив его в камере, перед тем как несчастного должны были вести на эшафот. А состояние епископа, его должность и особняк достались тому, кто сумел победить на торгах.

Даже в тот период, когда Борджиа занимал папский престол, сексуальные отношения в Риме вряд ли можно было назвать особенно либеральными – во всяком случае, для тех, кто не обладал солидным состоянием и властью. Бушар рассказывает о наказании, которое постигло чернокожего трансвестита, называвшего себя Испанской Барбарой, и проститутку по имени Курсетта. Сначала их провели по городу – его в платье, задранном так, чтобы все видели его гениталии и никто не сомневался в том, что он мужчина; ее в тигровой шкуре, державшейся лишь на поясе.

Затем Курсетту освободили. Однако Испанскую Барбару бросили обратно в тюрьму. Через несколько дней его провели по городу вместе с двумя ворами. Во главе процессии ехал на осле мужчина, который держал привязанные к кончику палки яички. Их отрезали у еврея, занимавшегося любовью с христианской женщиной.

На шею Испанской Барбары набросили веревочную петлю, привязали к столбу и поставили на связку хворосту. Затем дерево подожгли. К несчастью, пошел дождь, и хворост горел плохо. В конце КОНЦОВ, пламя сожгло ноги Испанской Барбары.

Чезаре, несомненно, был достаточно кровожаден, чтобы реализовать амбиции отца. На площади святого Петра он с изяществом, присущим лишь испанцам, копьем убил пятерых быков. Шестого он обезглавил одним ударом своего меча.

«Он любил смотреть, как проливается кровь, – писал Бушар, – как император Коммод, который ходил на скотобойню, чтобы удовлетворить свою жажду убийства».

Однажды он зашел так далеко, что приказал обнести площадь святого Петра оградой и согнать туда узников – мужчин, женщин и детей. Затем несчастным связали руки и ноги, а Чезаре верхом на злобном жеребце, с оружием в руках налетел на беспомощных пленников. Одних он застрелил, других зарубил мечом, многие погибли под копытами его коня. Менее чем через полчаса он остался один в лужах крови, среди трупов своих жертв. С балкона чудовищным зрелищем наслаждались Его Святейшество и Лукреция.

В охоте за женщинами Чезаре сумел превзойти даже своего отца. Однажды он похитил замужнюю женщину, изнасиловал ее, а потом убил. Когда сифилис наложил на его внешность страшную печать, он перестал восхищаться изяществом и красотой – «теперь, проведя несколько дней с какой-нибудь молодой женщиной, он сбрасывал ее в Тибр».

Чезаре не любил выполнять обязанности, налагаемые на него саном. Церковной мессе он всегда предпочитал охоту и любовные утехи. После смерти Хуана он с радостью занял место главнокомандующего папской армией. Но сначала решил заполучить титул и высокое положение. Кроме того, он считал своим долгом увековечить имя Борджиа в детях.

Пока в Неаполе шли переговоры о втором браке Лукреции, Чезаре познакомился с Карлоттой, законной дочерью короля Федериго. Он предложил ей выйти за него замуж, но король Федериго напомнил Чезаре, что он носит кардинальский сан. Король сказал папе: «Если вы сможете найти сына, который сумеет жениться на моей дочери, сохранив кардинальскую мантию, я обдумаю это предложение».

На самом деле Федериго просто пытался выиграть время, прекрасно понимая, что если Чезаре женится на его дочери, то сам Федериго рискует быть убитым – Чезаре постарается заполучить корону Неаполя.

В возрасте двадцати дух лет Чезаре попросил позволения выйти из коллегии кардиналов, по-прежнему намереваясь жениться на Карлотте. Александр его одобрил, поскольку лицо Чезаре уже покрылось рубцами и пятнами – сифилис перешел во вторую стадию. Один из кардиналов заявил, что если бы всем разрешалось уходить по таким тривиальным причинам, то в коллегии никого бы не осталось.

В то время Карлотта находилась во Франции. Король Людовик XII обещал Чезаре содействие в обмен на развод с его нынешней женой Жанной де Валуа. Он хотел жениться на Анне Бретонской. В результате несчастной Жанне пришлось признаться, что брак не консуммирован из-за порока ее гениталий, а все остальное взял на себя Чезаре.

Избавившись от кардинальской мантии, Чезаре стал герцогом Валентинуа и отправился в Париж, где попытался произвести впечатление на Карлотту, потратив целое состояние на подарки и свой багаж. Потребовалось шесть французских галер, чтобы переправить Чезаре и его двор в Марсель. Его сопровождало около двухсот человек. Он одевался в бархат и дамаст, а своего жеребца приказал подковать серебром. Шелковые туники пажей украшала золотая кайма, ожерелья с изумрудами и сапфирами, а туфли были инкрустированы жемчугами. Даже мулов, на которых везли провизию, при приближении к Парижу подковали золотом. Впрочем, многие довольно быстро потеряли свои подковы.

Однако Карлотта осталась равнодушной. Она отвергла предложение Чезаре, поскольку знала, что ее отец против этого брака. Впрочем, Карлотта влюбилась в бретонского дворянина и заявила, что никогда не выйдет замуж за внебрачного сына священника. Александр написал, что свадьба должна состояться, иначе Борджиа станут посмешищем всей Европы. Карлотта не отличалась особой красотой, но это не имело особого значения для Чезаре, которого интересовала лишь власть. Однако, несмотря на сухую и потемневшую от сифилиса кожу, французский двор превозносил его как «самого красивого мужчину века», поэтому он считал для себя унижением отказ такой невзрачной женщины, как Карлотта.

Ситуация заметно ухудшилась после появления послов короля Федериго. Они принесли письмо, в котором говорилось: «Ублюдку папы король не отдаст не только свою законную дочь, но и незаконную тоже».

Чтобы сгладить оскорбление, Людовик предложил Чезаре понравившуюся ему семнадцатилетнюю красавицу Шарлотту Д’Альбре, дочь герцога Гий-енского. Свадьба состоялась 12 мая 1499 года в небольшой часовне замка Блуа. Роскошный свадебный завтрак проходил в шелковых палатках на поле перед крепостными стенами замка. Брак был дважды консуммирован днем и еще шесть раз вечером. В Рим отправился посланец с сообщением, в котором говорилось, что Чезаре подарил жене «восемь знаков своей мужской силы». Бушар также отмечает в своем дневнике, что консуммация Свершилась восемь раз подряд. Король Людовик с восхищением писал о мужской силе Чезаре, а Чезаре лично сообщил отцу эту радостную новость. И вовсе не за тем, чтобы похвастаться. Это была обычная переписка мужчин, обсуждающих свои эротические победы. Очевидно, Чезаре действительно очень нравилась его невеста, поскольку ему множество раз приходилось прерываться. Какой-то смельчак решил над ним подшутить и подменил возбуждающие таблетки на сильное слабительное. Если верить фрейлинам Шарлотты, которые подглядывали за новобрачными в замочную скважину, жених провел на ночном горшке не меньше времени, чем на брачном ложе.

Робер де ла Марк писал в своих воспоминаниях: «Расскажу о брачной ночи герцога Валентинуа. Он попросил у аптекаря таблетки, чтобы доставить леди побольше удовольствия, однако тот подложил ему свинью и дал слабительное – в результате жених всю ночь ходил на горшок, как сообщили на утро придворные дамы».

И все же Чезаре был счастлив. Он сказал Александру, что «чувствует себя самым умиротворенным человеком на свете». Впрочем, несмотря на устроенный Александром фейерверк по случаю свадьбы, Бушар отмечал, что брак сына не давал ему особых поводов для радости, более того, явился «большим позором», еще одним ударом, нанесенным папскому престолу.

Брак продлился всего четыре месяца. Чезаре пришлось вернуться в Италию для исполнения обязанностей командующего папской армией, поскольку теперь в Италии непрерывно шла война. Через несколько месяцев Шарлотта родила девочку, которую назвали Луиза. Чезаре больше никогда не видел свою жену, как и единственную законную дочь, хотя часто писал письма и посылал дорогие подарки. Шарлотте исполнилось двадцать два года, когда она узнала о смерти мужа. Погрузившись в траур, она пребывала в нем семь лет, до самой своей смерти.

Чезаре, естественно, во время разлуки с женой находил утешение в объятиях других женщин. В 1500 году он взял штурмом крепость Форли, захватив в плен тридцатисемилетнюю Катерину Сфорца. В течение многих лет она отважно сражалась со всеми, кто посягал на ее владения. Прекрасная и храбрая женщина, Катерина отправлялась в бой, надевая специальные доспехи. Двое ее мужей погибли у нее на глазах, а когда толпа пригрозила прикончить детей Катерины, она встала на крепостной стене своего замка, задрала рубашку и крикнула: «Смотрите, у меня есть все, чтобы родить новых!»

Катерина доблестно защищала свои земли от Чезаре и папских армий. Затем, когда казалось, что все потеряно, она послала в Рим письмо, зараженное микробами чумы, в котором сообщала, что сдается. Чезаре удалось об этом узнать, и он бросился в Рим, чтобы спасти отца. Александр приказал сжечь посланца со злополучным письмом в руках.

Чтобы пресечь дальнейшее сопротивление, Чезаре решил публично унизить Катерину. Он вернулся в Форли и после штурма, во время которого менее чем за полчаса погибло более четырехсот человек, Катерину захватили в плен. Чезаре выпорол и изнасиловал ее, а потом принялся рассказывать всем подряд, что она защищала замок с большим пылом, чем свою честь.

Катерина, казалось, нашла в Чезаре идеального партнера. На пути в Рим они, по слухам, стали любовниками. Когда же рни въехали в Рим, ее провели по улицам в оковах.

Сохранились также свидетельства о том, что Чезаре похитил и изнасиловал самого красивого итальянского юношу. Во время покорения Романьи Чезаре осадил город Фаэнза, обороной которого командовал шестнадцатилетний принц Астор Манфреди. Несколько атак были отбиты, но город все-таки сдался, поставив условием, что жизнь и достоинство юного принца будут сохранены. Однако красота молодого Манфреди возбудила в душе Чезаре страсть. Когда юноша ему надоел, он отослал его вместе с братом и еще одним красивым юношей к Александру. Говорят, папа некоторое время развлекался с ними, однако никаких достоверных свидетельств этому не сохранилось. Вскоре всех троих выловили в Тибре с камнями на шее – так что и они тоже ничего не смогли рассказать.

Может, им и повезло, что их настигла смерть, так как симптомы сифилиса, поразившего Чезаре, стали такими очевидными, что ему пришлось носить на людях черную шелковую маску, которая еще усилила его демоническую репутацию; теперь он выходил на улицу только по ночам.

Наконец, покорив в 1501 году с помощью французов Романью, Чезаре стал тамошним герцогом.

Александр VI прибыл из Рима вместе со своими любовницами и куртизанками, чтобы осмотреть новые папские владения. На острове Эльба он пригласил к себе самых красивых девушек, которые танцевали для него во дворце.

«Пиры, в которых участвовали Борджиа, неизменно заканчивались оргиями, – писал историк Гордон, – где нарушались все заповеди, и гости ели мясо во время великого поста. Его Святейшество, однако, окрестил цыплят и оленину палтусом и осетром».

Несмотря на сифилис, в 1500 году Чезаре сошелся с красивой и образованной куртизанкой Фиаметтой де Мичелис. Она играла на лире, свободно говорила на греческом языке и цитировала великих поэтов. Фиаметта пользовалась таким успехом, что быстро стала состоятельной женщиной.

Чезаре редко платил за свои удовольствия. Обычно он просто брал то, что хотел. В 1501 году он похитил Доротею Малатеста Караккиоло, одну из самых красивых женщин в Италии, которая направлялась на встречу со своим мужем, венецианским офицером.

«Если герцог совершил такой поступок, значит, он сошел с ума», – возмущался Александр.

Такое жестокое оскорбление, нанесенное Венеции, могло привести к новой войне. Когда Чезаре обвинили в похищении, он заявил, что ничего о нем не знает, и свалил вину на одного из своих офицеров. Чезаре держал в плену Доротею Малате-сту и использовал ее в качестве сексуальной игрушки целых два года. Только после того, как она ему наскучила, он отослал ее к мужу.

Между тем, отец и сын Борджиа пытались прибрать к рукам всю центральную Италию, финансируя армию продажей высоких церковных постов и убивая всех, кто вставал у них на пути.

Александр организовал для своей любимой Лукреции третий брак. И снова выбор мужа был продиктован политическими соображениями. Ее третий супруг, Альфонсо Д’Эсте, герцог Феррары, не отличался привлекательностью: некрасивое лицо с большим носом, бычья шея. К тому же, он не блистал умом. Его первая жена, Анна Сфорца, умерла во время родов, впрочем, по слухам, он проводил больше времени в борделях, чем в супружеской спальне.

Чтобы отпраздновать предстоящую свадьбу, Чезаре пригласил своего отца, папу Александра VI и сестру Лукрецию на «Состязание шлюх». Пятьдесят знаменитых римских проституток собрались в покоях Чезаре в папском дворце. Даже Бушар, считавший, что он уже все повидал, возмутился, увидев танцы одетых в прозрачные накидки женщин, – которые потом совсем разделись, – вокруг папского стола.

Эту свадьбу, – писал Бушар, – отпраздновали такими чудовищными оргиями, каких еще не видел христианский мир. Его Святейшество устроил завтрак для кардиналов и своих придворных, посадив возле каждого гостя по две куртизанки, одеяния которых состояли из прозрачных накидок и гирлянд цветов; когда трапеза завершилась, женщины, числом более пятидесяти, устроили непристойные танцы – сначала отдельно, а потом и вместе с гостями. Наконец, по сигналу мадам Лукреции, накидки соскользнули на пол, и танцы продолжались под аплодисменты Его Святейшества.

Затем пришло время других развлечений. По приказу папы по всему залу расставили двенадцать рядов канделябров с зажженными свечами, после чего совершенно обнаженные куртизанки, на четвереньках, принялись их собирать. Самых быстрых и ловких Его Святейшество одаривал самоцветами и шелковыми нарядами. После состязаний в ловкости наступил черед розыгрыша премий за похоть – на женщин набросились возбужденные гости; на сей раз призы выдавала мадам Лукреция, которая сидела на платформе рядом с папой.

Тот, кто сумел использовать наибольшее количество проституток, становился победителем.

«Состязание шлюх» явилось, несомненно, кульминацией правления Александра VI; впрочем, в течение некоторого времени среди римского дипломатического корпуса ходили слухи о том, что каждый вечер двадцать пять проституток ублажают в Ватикане Александра, Чезаре и кардиналов.

«Папа держит во дворце целую армию проституток, так что постепенно папские покои превращаются в бордель, где царят всяческие извращения».

Легенды о пьяных папских оргиях множились и распространялись повсюду. Однажды, когда Александр отменил официальные аудиенции, сославшись на холодную погоду, флорентийский посол, Франческо Пепи, написал: «Это не помешало ему в воскресную ночь, в канун Дня Всех Святых[34]34
  1 ноября.


[Закрыть], не ложиться спать до двенадцати часов, поскольку герцог Валентинуа привел во дворец проституток и куртизанок, и они провели весь вечер в танцах и веселье».

Похожие истории про Александра распространялись и раньше, однако ситуация стала выходить из-под его контроля, когда начало циркулировать письмо, в котором описывалось его возмутительное поведение. Так называемое «Письмо к Сильво Савелли», переведенное на все европейские языки, было, якобы, адресовано барону Савелли, чьи земли Александр конфисковал. В нем папу называли «отвратительным животным» и «монстром», обвиняли в убийствах, воровстве и инцесте.

Кого не шокируют слухи о чудовищных прелюбодеяниях, которые в открытую свершаются в Ватикане теми, кто бросает вызов Богу и человеческим добродетелям? Кто не испытывает отвращения к разврату, инцесту и непристойностям, творимым детьми папы, сыном и дочерью? Кто не возмущен тем, что куртизанки разгуливают по дворцу святого Петра? Ни один дом или бордель не пользуется такой позорной репутацией. Первого ноября, в День Всех Святых, пятьдесят куртизанок присутствовали на банкете в папском дворце, где был устроен чудовищный спектакль. Родриго Борджиа, средоточие всех пороков, попрал правосудие Божие и человеческое.

Не забыл автор и о Чезаре.

Отец любит сына за то, что видит в нем свою извращенность и жестокость. Трудно сказать, какое из двух качеств он ценит больше. Кардиналы все понимают, но молчат, продолжая восхвалять папу и восхищаться им. Впрочем, его все боятся, однако еще больший ужас наводит на них его внебрачный сын, который из кардинала превратился в убийцу. Он живет, как турок, в окружении проституток, под охраной вооруженных солдат. По его приказу людей убивают, калечат, выбрасывают в Тибр и лишают, имущества.

Александр не обратил никакого внимания на письмо, но суровая критика разозлила Чезаре. Один из людей, распространявших послание, был брошен в тюрьму. Чтобы он не мог писать или говорить, Чезаре приказал отсечь ему правую руку и вырвать язык. В назидание остальным его руку и язык вывесили на дверь камеры, чтобы все могли их видеть. Александр, как всегда, нашел оправдание столь чудовищному варварству: «Герцог добросердечный человек. – заявил папа, – но он не переносит оскорблений».

Азександр пошел навстречу жениху Лукреции и разрешил отпраздновать свадьбу без него – роль Альфонсо сыграл по доверенности его брат. По случаю третьего брака дочери Александр повелел отлить специальную медаль. На одной стороне была изображена сама Лукреция; на другой выбиты слова: «Целомудрие – самое ценное, что есть в красоте».

Лукреции пришлось оставить своих детей в Риме, поскольку ни один мужчина эпохи Возрождения не принял бы чужих детей. Чезаре настоял на том, чтобы путешествие в Феррару проходило через города Романьи, которые он покорил. А Александр перенес сроки великого поста, чтобы народ Феррары смог отпраздновать свадьбу его дочери.

Когда Лукреция приехала в Феррару, новый муж сразу повел ее в спальню. На следующее утро герцог Эрколе написал Александру: «Прошлую ночь наш сын, прославленный дон Альфонсо, и Лукреция провели вместе, и мы убеждены, что обе стороны остались друг другом довольны». Однако Альфонсо было далеко до Чезаре. Сестра Альфонсо сказала своему мужу: «Насколько я поняла, дон Альфонсо взял ее трижды».

Несмотря на то, что брак Лукреции казался вполне удачным, Чезаре не спускал глаз с любимой сестры. Когда она заболела, он остановил военную кампанию, чтобы ее навестить.

В августе 1503 года на обеде у кардинала, который впал в немилость, папа и Чезаре заболели. Чезаре поправился, а. Александр умер. Говорят, у них была малярия, но, скорее всего, они стали жертвами яда, который Чезаре приготовил для опального кардинала.

Из ядов Борджиа чаще всего пользовался мышьяком, а вот Александр предпочитал душить или избивать жертву до смерти. Говорят, из-за мышьяка в желудке у Александра началось страшное жжение, глаза налились кровью, а кожа пожелтела. Он часами лежал в постели, не в силах сделать даже глотка воды. Постепенно его лицо приобрело багровый оттенок, жир в животе стал жидким, началось кровотечение.

Доктора мало умели в те времена. Кровопускание и рвотное лишь ухудшали состояние больного. В конце концов, получив последнее причастие, Родриго Борджиа, папа Александр VI. умер.

Еще не поправившийся Чезаре приказал запечатать покои отца, чтобы жадные кардиналы не разграбили все его имущество. Тело папы положили на подмостки. Оно быстро почернело и почти сразу же начало разлагаться. Вскоре труп так раздулся, что в ширину стал почти такого же размера, что и в длину. Из открытого рта торчал распухший язык и вытекала жидкость. Венецианский посол описывал тело Александра, как «чудовищно уродливое и отвратительное, лишившееся даже намека на принадлежность к человеческому роду».

«То было мерзкое зрелище, – сказал Рафаэль Волтеррано, – страшный почерневший труп, чудовищно раздувшийся, источающий тошнотворный запах; губы и нос покрылись коричневой коркой, рот широко открыт, а язык, распухший от яда, достает до подбородка. В результате, никто не осмелился поцеловать его руку или ногу, как того требует обычай».

Пока капеллан обмывал тело перед похоронами, Чезаре лично наблюдал за своими слугами, выносившими все из покоев отца. Они забрали золотые и серебряные украшения, роскошные одеяния, ковры и люстры, даже сорвали кольца с распухших пальцев трупа.

К тому моменту, когда покои опустели, вонючая жидкость начала сочиться из всех отверстий трупа. Папским слугам пришлось зажимать носы, когда они переносили тело Александра. Боясь подхватить какую-нибудь зараау, они обвязали его ноги веревкой – ноги, которые так часто целовали принцы и красивые женщины. Раздувшееся тело не влезало в гроб, и капеллану Бушару пришлось приложить немало усилий, чтобы затолкать его внутрь. Затем он прикрыл останки старым ковром. Больше ничего в покоях папы люди Чезаре не оставили.

Духовенство не желало пропускать останки Александра в базилику. В подземной часовне разгорелась драка, но папским носильщикам удалось занести гроб внутрь. Однако не нашлось священника, который согласился бы провести мессу. Папа Юлий объявил, что молиться за проклятого является святотатством, поэтому любая служба будет осквернением церкви.

В день своих выборов Юлий II сказал:

«Я не стану жить в тех покоях, где обитал Борджиа. Он осквернил святую церковь, как никто до него. При помощи дьявола он узурпировал папский престол, и я запрещаю под страхом отлучения от церкви говорить или думать о нем. Его имя и деяния должны быть забыты навсегда. Их необходимо вычеркнуть из всех хроник и документов. Следы его правления нужно уничтожить, картины, на которых изображены Борджиа, завесить черным крепом. Все гробницы Борджиа следует вскрыть, а тела отослать туда, откуда они пришли – в Испанию».

Покои Борджиа в Ватикане были запечатаны и вскрыты только в XIX веке. В 1610 году тело папы Александра VI изъяли из базилики, и в ожидании судного дня похоронили в испанской церкви, в Виа ди Монсеррато.

Однако Ваноззе Катанеи, вдове папы, все же оказали соответствующие почести. А когда она умерла в возрасте семидесяти шести лет, ее торжественно похоронили в церкви Санта Мария дель Пополо. На церемонию собрался весь папский двор, словно хоронили кардинала.

Лишившийся зашиты отца, Чезаре попал в тяжелое положение. Он попытался блокировать выборы Юлия II. Его дважды арестовывали, но ему удавалось бежать. Он нашел убежище у мужа сестры, короля Наварры. В 1507 году Чезаре храбро погиб с оружием в руках, когда попал в засаду в Испании, в Виане. Убийцы забрали доспехи Чезаре и оставили его обнаженным, положив камень на гениталии. На теле оказалось двадцать три раны. В тот момент ему исполнился всего тридцать один год.

Чезаре Борджиа похоронили в простой приходской церкви Санта Мария в Виане. Надпись на надгробном камне гласит: «Здесь, на этом маленьком клочке земли, лежит тот, кого боялся весь мир».

Французский солдат, который сражался рядом с ним, добавил: «Я не стану говорить о его достоинствах, о них уже сказали достаточно, но он был хорошим товарищем и смелым человеком».

Впрочем, лучшая эпитафия для Чезаре Борджиа – упоминание в книге о сифилисе под названием «Tractatus contra Pudendarga», написанной испанским врачом Чезаре. Борджиа разрешил сделать это посвящение и не возражал, когда врач испытывал на нем новые способы лечения. Врач с благодарностью пишет: «Благодаря Вам человечество получило шанс найти лекарство от страшной болезни».

Чезаре оставил двух внебрачных детей, один из которых, Джироламо, унаследовал безжалостный характер отца. Он женился на дочери правителя Капри в 1537 году, и их дочь, Камилла Лукреция, стала монахиней. Говорят, она прожила свою жизнь как святая.

Третий брак сестры Чезаре, Лукреции, можно считать удачным. После смерти Александра и Чезаре исчезли политические преимущества этого союза, но Альфонсо не стал разводиться, хотя и содержал любовницу. Лукреция родила Альфонсо наследника, но и сама имела нескольких любовников. Одним из них был венецианский поэт Пьетро Бембо, который писал стихи, восхваляющие ее красоту и изящество.

Кроме того, Лукреция завела роман с Франческо Гонзаго, который занял место командующего церковной армией. Она особенно ценила эти отношения из-за того, что Гонзаго был женат на сестре Альфонсо, Изабелле, которую Лукреция ненавидела. В результате ситуация вышла из-под контроля, когда Гонзаго попытался захватить Феррару, чтобы забрать Лукрецию к себе – он даже приготовил для нее комнаты, – но французская армия успела вовремя, и ему пришлось отвести свои войска.

Когда Альфонсо уезжал, Лукреция исполняла обязанности регентши. Она сделала Феррару одним из центров культуры эпохи Возрождения. И в последние годы жизни обратилась к религии. Лукреция умерла во время родов, когда ей было тридцать девять лет.