Текст книги "Интимная жизнь римских пап"

Автор книги: Найджел Которн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)

Мужчины и женщины отходят от католической веры, отдавая себя в лапы дьяволов, инкубов и суккубов – (дьяволов в образе мужчины и женщины, приходящих по ночам к спящим людям для совокупления), посредством заклинаний, колдовства и других запретных способов, убивают детей в утробе матери, а также потомство скота, вызывают неурожаи… они отвлекают мужчин от свершения сексуальных актов, а женщин от рождения детей, поскольку мужья не знают своих жен, жены мужей.

Эта булла появилась в предисловии к книге «Malleus Maleficarum» — «Молот ведьм», в которой рассказывается, как следует находить и наказывать ведьм. Ее написали Генрих Краммер и Джеймс Спренгер, два доминиканских монаха, которых Иннокентий VIII лично наделил полномочиями инквизиторов. Краммер и Спренгер особенно интересовались случаями совокупления с дьяволом. Согласно Спренгеру, такое случалось достаточно часто.

«Тут все дело в неизбывной похоти женщины, – писал он, – если она не может получить мужчину, то будет искать встречи с самим дьяволом».

Сам Спренгер не слишком любил женщин: «Я бы предпочел иметь дело с драконом или львом, но не с женщиной».

Гораздо больше Спренгера беспокоил его собственный половой член – «власть дьявола заключена в интимных органах мужчин», – писал он, многократно повторяя, что эти части тела должно защищать как можно старательнее, особенно доминиканцам.

В «Молот ведьм» излагается следующая история:

Однажды на исповеди молодой мужчина с горечью поведал мне, что потерял свой член. Я не поверил ему и потребовал доказательств… И получил их, когда он снял одежду и показал мне пустое место. Тогда я поступил мудро и спросил у него, не думает ли он, что его кто-то околдовал. Молодой человек ответил, что подозревает одну особу, которая живет в другой деревне. А я сказал: «Советую тебе как можно быстрее пойти к ней и попытаться смягчить мягкими словами и обещаниями». Так он и сделал. Через несколько дней он снова пришел и поблагодарил меня. Теперь он обрел целостность и вернул утерянное. Я на всякий случай проверил истинность его слов».

Мужчины, теряющие свой пенис, судя по всему, не являлись редкостью в период правления Иннокентия VIII.

Ведьмы… собирают мужские органы в больших количествах, иногда их число достигает двадцати или тридцати, и кладут в птичьи гнезда, или прячут в ящик, где они двигаются словно живые, и едят овес и пшеницу… Во всем виноват дьявол, создающий иллюзии… Как-то раз один человек рассказал мне, будто потерял свой член и пришел к ведьме с просьбой его вернуть. Ведьма посоветовала несчастному взобраться на определенное дерево и взять из гнезда, где лежит несколько членов, тот, который ему понравится. А когда он попытался забрать самый большой, ведьма ему сказала: «Не бери этот, – и добавила: – он принадлежит священнику нашего прихода».

С благословения Иннокентия VIII два ярых охотника за ведьмами – Генрих Краммер и Джеймс Спренгер – принялись за работу. Они «превратили землю, по которой прошли, в тропу огня и крови», но обычные садистские номера, вроде раздевания, порки, дыбы и иголок, загоняемых под ногти, не считались ими «настоящими пытками». Следует обратиться к книге «Пошлина на пытки», написанной архиепископом Кельна во время правления Иннокентия. Он самым тщательным образом составил прейскурант, по которому семья жертвы должна была платить папским палачам. Отдельная цена бралась за сжатие в тисках пальцев рук и ног, или лодыжек. К примеру, вырвать язык и залить в горло расплавленный свинец стоило в пять раз дороже, чем простая порка. В книге не написано, что делали с теми, кто не платил, но пошлина заставляла обвиняемых признаваться в несуществующих грехах в надежде тем самым спасти своих родственников от разорения. К тому же. в этом случае перед сожжением жертву душили.

Под пыткой, конечно же, несчастные женщины говорили двум извращенным доминиканцам все, что те хотели услышать. Поэтому не удивляет, что среди признаний часто речь шла о сексе. Краммер и Спренгер особенно любили истории об оргиях и черных мессах. Один из лучших приемов, предлагаемых «Молотом ведьм» будущим охотникам, заключался в том, чтобы обещать жертве небольшое наказание, если она во всем сознается, а потом сжечь. Еще один замечательный прием, рекомендуемый книгой: сказать жертве, что она будет оправдана, если назовет имена ведьм, о которых ей известно, а потом предоставить другому инквизитору приговорить ее к сожжению. Тут мы столкнулись с настоящими женоненавистниками.

То, что в христианском мире происходили столь чудовищные вещи, ни в малейшей степени не беспокоило папу Иннокентия VIII. Лежа на смертном одре, он страстно желал только одного – подкрепиться женским молоком. Удалось найти кормящую няню. Возможно, как Казанова, он хотел найти утешение на женской груди перед тем, как предстать перед создателем. В отчаянной попытке продлить ему жизнь, Бушар, капеллан Иннокентия, заплатил трем юношам, чтобы они отдали свою кровь для переливания. Все трое умерли во время операции, и Бушар вырвал деньги из костенеющих рук, прежде чем тела несчастных были унесены.

Иннокентий открыл дорогу для Борджиа. Он сделал Цезаря Борджиа епископом в возрасте восемнадцати лет и разрешил его кардиналам, разодетым в яркие роскошные камзолы и шляпы с высоким плюмажем, а то и в военную форму, с самодовольным видом разгуливать по Риму. Кроме того, он назначил кардиналом четырнадцатилетнего сына своего патрона Лоренцо де Медичи. Впоследствии этот гомосексуалист стал папой Львом X (1513-І521).

Глава 14. ОРГИЯ БОРДЖИА СЕГОДНЯ НОЧЬЮ

Испанский папа Александр VI (1492–1503) родился 1 января 1431 года неподалеку от Валенсии и получил имя Родриго де Борджа и Борджа из Джативы. По-итальянски Борджа звучало как Борджиа. Родриго являлся внебрачным сыном своего дяди по материнской линии Альфонсо де Борджа, архиепископа Валенсии, который звался папой Калликстом III (1455–1458). Его мать Джоанна была замужем за Джеффри Лензоло, но папа Калликст III хотел, чтобы сын носил его имя и заставил Джеффри отказаться от своей фамилии и стать Борджа. или Борджиа.

Родриго рос испорченным ребенком. Говорят, свое первое убийство он совершил в двенадцать лет. Историк писал:

***

Когда Родриго подрос, вместе с ним выросли его гордость и высокомерие, жестокость и склонность к тирании. Он показал себя упрямым, неуступчивым, мстительным и непредсказуемым юношей. Говорят, когда ему исполнилось двенадцать, он убил мальчика из Валенсии – своего ровесника, но ниже по происхождению – нанес ему множество ударов ножнами в живот, наказав несчастного за то, что он произнес несколько непристойных слов. То была первая проверка его гордости и первый случай, позволивший людям увидеть, что представляет собой его вспыльчивый темперамент, который управлял его поступками до конца жизни.

В юности Родриго был невероятным распутником, он имел множество любовниц и по меньшей мере шестерых незаконных сыновей в Испании. Совсем неплохое начало, если ты собираешься стать папой эпохи Возрождения.

Красивый, высокий и сильный юноша, Родриго обладал пристальным, пронзительным взглядом. Когда он стал папой, то постепенно из привлекательного юноши превратился в уродливого и толстого человека, но, как и прежде, своим обаянием и интеллектом производил впечатление на женщин, а интереса к хорошеньким девушкам не утратил даже в преклонном возрасте.

В Испании Родриго получил образование у лучших профессоров. «Он обладал честолюбием, – писал один из его современников, – быстрой и энергичной речью, изобретательностью, но прежде всего выделялся удивительным умом».

Став папой, Каллист пригласил юного Родриго в Италию, чтобы он, как и Иоанн XXIII, занялся изучением юриспруденции в Болонье. Наставник Родриго, Гаспар де Верона, пишет о нем так:

Он красив; жизнерадостен и искренен. Одарен удивительным ораторским искусством. Красивые женщины легко влюбляются в него, их неотвратимо влечет к Родриго, словно железо к магниту.

Калликст считался добродетельным и склонным к аскетизму человеком, тем не менее, он назначил двух своих «племянников» кардиналами. Одним из них был Родриго. Кроме того, Родриго получил должность архиепископа Валенсии в 1456 году, когда ему исполнилось всего двадцать пять лет. Именно назначение в Валенсию, самый богатый город Испании, положило начало огромному состоянию Борджиа.

Родриго так открыто наслаждался богатством и властью, что вызвал возмущение у духовенства и поставил в неловкое положение своего дядю даже в те времена, когда царили весьма свободные взгляды на мораль. Родриго обзавелся множеством внебрачных детей – не представляется возможным назвать даже их примерное число.

Именно в этот период он познакомился с испанской вдовой поразительной красоты. Соблазнив ее, он также изнасиловал двух ее дочерей и «совратил их на чудовищное сладострастие». Вскоре после того, как мать умерла, Родриго заставил старшую дочь уйти в монастырь, оставив более привлекательную – младшую – себе. Она родила ему троих детей, которых Родриго признал, Педро Луиса, появившегося на свет в 1462 году, и двух девочек, Изабеллу и Джироламу, в 1467 и 1471 годах. Праправнук Изабеллы стал папой Иннокентием X (1644–1655).

Через своего дядю Калликста Родриго получал один епископат за другим, а в 1457 году стал вице-канцлером папского престола, заимев особенно прибыльную должность, которую занимал при четырех следующих папах. Родриго очень быстро разбогател, и не мудрено – ведь его годичное жалование составляло 12 000 крон, не говоря уже о 30 000 дукатах, которые ему приносили папские поместья, плюс продажа выгодных церковных должностей.

В Риме Родриго вовсю использовал свою привлекательную внешность и прославился неуемными сексуальными аппетитами, собирая обильную жатву среди легкомысленных римских матрон.

Когда Калликст умер, Родриго рассчитывал занять его место, однако, церковь была еще не готова его принять. Вместо него на папский престол избрали любителя порнографии Пия II, вступившего в должность с такими словами: «Я отказываюсь от легкомыслия гуманизма и беру на себя бремя Церкви».

Одним из элементов этого тяжкого бремени стал вице-канцлер Родриго Борджиа. Когда папский двор встретился в Мантуе с принцем, один из свидетелей написал: «Двадцатипятилетний вице-канцлер [на самом деле ему уже исполнилось двадцать восемь] кажется человеком, готовым на любое коварство. Когда он появился перед нами, его с колоссальной помпой сопровождал кортеж из 200 или 250 лошадей».

Родриго остановился в Мантуе у Марчеса, который разделял его страсть к охоте и лошадям. Кроме того, вице-канцлер быстро нашел общий язык с красавицей женой недалекого аристократа. Пий II, неожиданно изменивший взгляды на жизнь, возмущался легкомысленным поведением своих прелатов. Он удалился в Сиену, откуда посылал проклятия, возмущаясь их аморальным образом жизни:

Вы забыли о достоинстве и святости вашего сана. Создается впечатление, что вас гораздо больше интересует услаждение собственной плоти, чем проблемы церкви. Вы не отказываетесь от охоты, азартных игр и связей с женщинами; устраиваете невообразимо роскошные обеды; носите чересчур дорогие одежды; покупаете слишком много золотой и серебряной посуды, содержите больше лошадей и слуг, чем вам требуется.

Однако Родриго не обращал на него никакого внимания. После того как папа уехал из Сиены, он и стареющий кардинал Эстувиль вели себя чрезвычайно непристойно на вечеринке в Сиене, 7 июня 1460 года. После крещения, на котором два кардинала выступали в роли почетных гостей, празднование продолжалось в небольшом саду, куда допускались только кардиналы, их слуги и женщины. Мужчины – мужья, отцы, братья и другие родственники – остались в доме; вскоре поползли самые невообразимые слухи.

11 июня Пий послал Родриго письмо, в котором сурово упрекал его за невоздержанность:

Возлюбленный сын: нам рассказали о твоем поведении – ты забыл о своем высоком положении, и в компании нескольких женщин, чьи души поглотило зло, находился четыре дня назад с 17 до 22 часов в саду Джованни де Бичи, Твоим спутником являлся человек, чьи почтенные годы и занимаемый пост должны были напомнить ему о долге. Мы слышали о возмутительных танцах и о том, что вы не упустили ни одной непристойной возможности, вели себя как молодые миряне. Чтобы ваша похоть не встречала преград, вы не позвали отцов, мужей и братьев молодых женщин, приглашенных вами; ты и несколько слуг стали вдохновителями самой настоящей оргии. Сейчас в Сиене только и говорят о твоем тщеславии, ставшем объектом всеобщих насмешек. Во всяком случае, здесь твое имя у всех на устах. Наше возмущение нельзя выразить словами.

И это был не единичный случай. Пий II даже поинтересовался однажды у Родриго, считает ли он совместимым с должностью кардинала «ухаживание за молодыми женщинами, подарки в виде фруктов и вина и заботы исключительно о радостях плоти». Пий, чье прошлое никто не назвал бы пуританским, мог лишь просить Родриго не являться на оргии в кардинальском облачении.

Мантуанский посланник в Сиене, Бартоломео Бонатти, отмечал, что «если бы все дети, рожденные в течение этого года, появились одетые, как их отцы, то многие оказались бы священниками и кардиналами».

Бонатти также рассказывал своей любовнице, Марчесе из Мантуи, что Родриго видели «в компании самой красивой женщины». Речь шла о Начин, богатой куртизанке, о связи которой с кардиналом Борджиа знали практически все. Даже по стандартам того времени поведение Родриго Борджиа считалось неслыханным. Однако отповеди Пия не помешали Родриго вновь претендовать на папский престол.

С римской красавицей Ваноззой Катанеи Родриго познакомился в Мантуе, во время собора 1461 года. Ей только что исполнилось восемнадцать лет. Родриго называл ее Розой. Он успел переспать с ее матерью и, весьма возможно, с сестрой, но Ванозза стала его любовницей надолго. Она была удивительно красивой женщиной с овальным лицом, миндалевидными глазами и маленьким, хорошо очерченным ртом. Ее яростный темперамент и непостоянный характер завораживали Родриго.

Помня о недовольстве Пия II, он устроил Ваноззу в Венеции, а сам отправился в Рим, но часто навещал Розу и поддерживал с ней регулярную переписку в течение двадцати лет. В одном из своих посланий он написал: «Роза, любовь моя, следуй моему примеру. Соблюдай чистоту до того дня, когда я смогу навестить тебя – и тогда мы насытим нашу страсть. А до тех пор пусть ничьи губы не касаются твоих прелестей, ничья рука не поднимет вуали, покрывающей мои сокровища. Еще немного терпения, и я получу от моего «дяди» наследство – папский престол. Тем временем обрати особое внимание на образование наших детей, поскольку им предстоит управлять нациями и королями».

У них было четверо детей – Чезаре, родился в 1475 году; Хуан – в 1477 году; Лукреция и Жофре – в 1480 и 1481 годах. Родриго удалось избежать скандала, поскольку он устроил брак Розы.

Между тем Родриго продолжал накапливать колоссальное состояние. Один из современников, ослепленный его богатством, писал:

Его должности при папском дворе, бесчисленные аббатства в Италии и Испании, три епископата в Валенсии, Порто и Картагене приносят огромный доход; ходят слухи, что пост вице-канцлера дает Родриго 8000 золотых флоринов. Его посуда, жемчуга, слуги, одетые в шелка и золото, бесчисленные книги по всем отраслям человеческого знания – все это достойно короля или папы. Я уже не говорю о великолепных покоях, конюшнях и гардеробе или огромном количестве золотых монет, которыми он обладает.

Родриго потратил огромные средства на строительство роскошного дворца в Риме. Пий II сравнивал его с домом Нерона – и по убранству, и по тому, что там происходило.

«Дворец поражает великолепием своего убранства, – писал кардинал Асканио Сфорца. – Стены огромного холла украшают прекрасные гобелены; ковры на полу гармонируют с мебелью, в том числе с изумительной кроватью с балдахином, обитой красным атласом, и поставцом, где выставлена потрясающая коллекция золотой и серебряной посуды. Далее идут еще две комнаты, одна отделана тонким атласом, здесь вашим глазам предстает еще одна кровать с балдахином из александрийского бархата; а в другой, еще более изысканной, диван с шитым золотом покрывалом. В центре, в окружении изумительных резных стульев, стоит стол, накрытый скатертью из александрийского бархата.

Несмотря на самые разнообразные уловки, Родриго не удалось стать преемником Пия II. На папский престол взошел Павел II. Однако когда Павел II умер, Родриго все еще был слишком молод, чтобы называться папой. Тем не менее он обладал колоссальным влиянием, которое использовал для выборов Франческо делла Ровере на роль папы Сикста IV, а в награду получил еще большую власть и богатство.

Под эгидой Сикста IV Родриго купил богатое аббатство Субьякко и стал папским легатом в Арагоне и Кастилии. Однако, находясь в Испании, он и его люди совершили так много изнасилований и убийств, что были высланы Генрихом Слабым, королем Кастилии.

Вернувшись в Рим, Родриго решил, что больше нет никаких причин соблюдать приличия. Он послал за Ваноззой Катанеи и своими детьми. Купил для них дворец в спокойном районе Рима. Она взяла себе титул графини Фердинанды Кастильской, воспользовавшись именем человека, игравшего роль ее мужа. Под предлогом визитов к земляку Родриго проводил с ней каждую ночь.

Когда Сикста IV сменил Иннокентий VIII, среди общей распущенности деятельность Родриго не привлекала к себе особого внимания. Рим превратился в огромный бордель, где работало более 50 000 проституток. На улицах было полно карманных воров, оборванцев, бандитов и головорезов. Дела шли так плохо, что когда после смерти Иннокентия VIII собрался очередной конклав, в особняках кардиналов, на время их отсутствия, пришлось размешать крупные отряды солдат для зашиты от разграбления. Дорогу на Ватикан забаррикадировали, и она охранялась конницей и пехотой.

Под влиянием Родриго, сохранившего пост вице-канцлера, Рим стал рынком, на котором можно было купить любой церковный пост. Даже папский престол получал тот, кто больше заплатит. Когда в 1492 году умер Иннокентий VIII, кардинал делла Ровере, который позднее стал папой Юлием II (1503–1513), оказался именно таким человеком. Его притязания поддержали 100 000 золотых дукатов от республики в Генуе и 200 000 от короля Франции.

Однако Родриго Борджиа сохранял пост вице-канцлера при четырех папах и сумел сколотить огромное состояние, поскольку не скупился на щедрые взятки. Чтобы заручиться голосом какого-нибудь кардинала, Родриго мог подарить ему богатое аббатство, роскошную виллу или целый город.

Во время пятидневного конклава в августе Родриго обещал кардиналам высокие посты и, чтобы победить на выборах, раздавал взятки направо и налево. Кто-то соглашался на выгодный пост, другие – на замки, землю и деньги. Кардинал Орсини продал свой голос за замки Монтичелли и Сариа-ни. Кардинал Асканио Сфорца потребовал четырех мулов, груженых серебром, и прибыльную должность канцлера. Кардинал Колонна получил в вечное пользование для себя и своей семьи доходное аббатство святого Бенедикта со всеми его владениями. Кардинал Сент-Анджело мечтал о сане епископа, а также замке и погребе с лучшими винами в Порте. Кардинал Савелли стал обладателем Сивиты Кастеллана.

Не удалось подкупить только кардинала Черардо из Венеции. Ему было девяносто пять лет, и он почти наверняка выжил из ума. Он не просил и не брал взяток. Впрочем, он также отдал свой голос за Родриго.

Однако для победы Борджиа не хватило еще одного голоса. Он принадлежал венецианскому монаху, который хотел всего лишь 5000 крон и одну ночь с прелестной Лукрецией, двенадцатилетней дочерью Родриго. Сделка состоялась, и при поддержке двадцати двух кардиналов Родриго Борджиа был объявлен папой Александром VI (1492–1503).

У кардиналов не было иллюзий относительно своего избранника. Джованни де Медичи, будущий папа Лев X, сказал кардиналу Жибо: «Мы попали в лапы к самому коварному зверю из всех, кого видел свет. Либо мы сбежим, либо он, вне всякого сомнения, нас проглотит».

Кардинал делла Ровере благоразумно убрался во Францию и большую часть правления Александра VI прятался от него. Другие старались сидеть тихо или рано выходили на покой. Однако Родриго мало заботило то, что говорили люди. Он получил все, что хотел.

Гиббон называет Александра «Тиберием христианского Рима».

Современник Александра VI, флорентийский государственный муж, Франческо Гвиччардини высказался иначе: «Доброта папы проявлялась в те моменты, когда он не пресекал зло в других людях».

Другой критик назвал Александра «самым роскошным тираном; никакое перо не в силах описать чудовищную душу этого нечестивого подлеца».

Говорили, что Александр заключил договор с дьяволом, чтобы заполучить папский престол. Но самое серьезное обвинение состояло в том, что он был «близок со своей бесстыдной дочерью Лукрецией».

После церемонии на кресле, предназначенном для проверки пола будущего папы – вряд ли необходимой в случае с Родриго – и его коронации, Александр устроил в Риме грандиозный парад. Улицы были разукрашены цветами, со стен зданий свисали флаги. Все принцы христианского мира прислали своих послов. Только Фердинанд, король Неаполя, отказался установить с Александром дипломатические отношения.

Хотя Родриго Борджиа короновался как Александр VI, фактически он должен был стать Александром V. Александра V, избранного на папский престол в 1406 году Пизанским собором, вычеркнули из официального списка пап. После смещения Иоанна XXIII на соборе в Констанце в 1415 году его перевели в антипапы. Поскольку пизанский антипапа славился своими многочисленными приключениями с женщинами, он нравился Родриго, и новый папа признал своего развратного предшественника.

Родриго-с удовольствием финансировал спектакли, в которых участвовали обнаженные женщины с пышными формами. Иногда эти празднества даже прерывали мессу. Однажды он посадил хихикающую женщину на алтарь, так что гостия оказалась у нее под ногами. Он никогда не пропускал возможности устроить в папском дворце бал, который неизменно приводил к появлению куртизанок. Куда бы Родриго не отправлялся, его всегда сопровождали полуобнаженные танцовщицы.

Александр с сочувствием относился к сексуальным пристрастиям других людей. Воспользовавшись своим положением, он благословил похороны пятнадцатилетнего флорентийского мальчика, который, как говорят, умер во время полового акта, поскольку в течение одного часа семь раз занимался любовью с молоденькой девушкой – впрочем, кое-кто утверждал, будто не семь раз за час, а одиннадцать за ночь – после чего у него началась лихорадка, и он скончался.

В то же время Александр пытался взять на себя функции цензора, что и входило в обязанности папы. В 1496 году он издал папскую буллу, в которой попытался реформировать бенедиктинцев, заявив, что «представители этой древней и уважаемой братии – как мужчины, так и женщины – вовлечены в невероятное и совершенно бесстыдное распутство».

Помимо страсти к деньгам и женщинам, Родриго питал страсть и к собственным детям. Боккаччо писал: «Десять папских престолов не смогли удовлетворить это семейство».

Став папой, Александр начал продвигать на высокие должности своих внебрачных детей, а в особенности четверых самых любимых – отпрысков Ваноззы Катанеи.

В день коронации Александра его порочный семнадцатилетний сын Чезаре получил назначение на должность архиепископа Валенсии. Позднее, по решению консистории[32]32
  Церковный суд.


[Закрыть], которая выдвинула на высокие посты брата Ваноззы Катанеи и пятнадцатилетнего фаворита Ипполита Д’Эсте, Чезаре стал кардиналом.

Александр ловко обошел условие, гласящее, что кардинал не должен быть внебрачным ребенком. Он выпустил две папских буллы. В одной, распространенной повсюду, утверждалось, что Чезаре является сыном Ваноззы Катанеи и ее «мужа». Во второй, тайной, он признавал Чезаре своим сыном.

С самого начала Александр посчитал разумным держать Чезаре подальше от Рима и отослал его в Сиену участвовать в Палио – знаменитых скачках вокруг городской площади. Чезаре обеспечил себе победу, подкупив судей. Примерно через месяц, когда Александр уже полностью завладел ситуацией в Риме, Чезаре вернулся, занял дворец неподалеку от Ватикана и принялся развлекаться со своими многочисленными подружками и проститутками.

«Позавчера я навестил Чезаре в его доме на Трастевери, – писал Боккаччо. – Он как раз собирался отправиться на охоту; голову Чезаре украшала маленькая тонзура, как у простого священника, но зато одет он был в роскошный шелковый костюм, а на боку у него висел меч. Я ехал рядом с ним, и мы разговаривали. У него манеры великого принца, а держится он гораздо лучше, чем его брат, герцог Гандии.

Став папой, Родриго переселил любовницу и дочь в Ватикан. И заказал Пентуриккио свой портрет в полный рост, на котором он изображен в роскошном парчовом одеянии, украшенном самоцветами. Одновременно Родриго занялся усилением политического влияния папского престола, заметно ослабевшим после авиньонской ссылки.

Другая задача, которую поставил перед собой Александр, заключалась в том, чтобы вернуть день-ги, потраченные на взятки за голоса кардиналов. Решить ее оказалось совсем нетрудно. В Риме ежедневно совершалось четырнадцать казней, а папа Александр отпускал преступников – за определенную плату. «В конце концов, – заявил он, – Господь вовсе не требует смерти грешника – пусть расплачивается за свой проступок и живет».

Симония стала еще одним прекрасным источником дохода. Всякий, кто хотел стать кардиналом, должен был заплатить кругленькую сумму. Чтобы увеличить оборот, Александр начал отравлять кардиналов после того, как они получали свой пост. Теперь у него не только появлялась возможность еще раз продать выгодную должность, но и завладеть имуществом кардинала – по закону оно отходило церкви, то есть папе. Кроме того, он продолжал деятельность, которую начал еще будучи на месте вице-канцлера: торговал другими должностями и индульгенциями. Он потребовал 24 000 золотых монет за разрешение совершить инцест. Петр Мендоза, кардинал Валенсии, купил право назвать своего любовника сыном.

«Необходимо быть Добрым пастырем, – говорил Александр, – совесть не позволяет нам отказывать нашим подданным в том, что мы не раз разрешали себе».

Убийство являлось еще одним источником дохода. Устав от потенциальной угрозы в лице собственного брата, который по-прежнему жил в Ватикане, султан Баязид II прислал Александру 40 000 золотых дукатов за убийство Джема. Но Александр так дешево не продавался. Он решил выждать. Тогда султан прислал еще 20 000 дукатов. И Александр отравил Джема.

К тому моменту, когда Родриго Борджиа утвердился на папском престоле, его многолетняя любовница Ванозза Катанеи постарела, и ее красота увяла. Пятидесятивосьмилетний Александр VI выбрал для себя другую любовницу, пятнадцатилетнюю Джулиану Фарнезе. Она была так красива, что римляне называли ее «Джулия Белла» – Прекрасная Джулия.

Александр благословил ее брак с Орсино Орсини, в «звездной комнате» во дворце Борджиа и взял молодоженов под свое крыло. Однако очень скоро юная жена оказалась в его постели. Таково было условие сделки, которую Александр совершил с братом Джулии, Алессандро, разрешившим папе наслаждаться прелестями своей сестры в обмен на то, что с него снимут обвинения в подделке. Как и всякий достойный римский муж, Орсини отнесся к происходящему совершенно спокойно. Говорят, он был слеп на один глаз, и знал, когда моргнуть другим.

Хотя связь Александра с Джулией Фарнезе начиналась как обычное приключение, между ними постепенно возникла настоящая страсть. Чтобы удержать прекрасную Джулию, папа отдал девятнадцатилетнему Алессандро Фарнезе кардинальскую шапку. В результате Орсини получил прозвище «кардинал нижняя юбка». Позднее он стал папой Павлом III (1534–1549).

По всей Италии Джулию называли «невестой Христа» или «папской шлюхой». Но всякий, кому доводилось видеть ее ослепительную красоту, понимал причину безумной страсти Александра. Она стала «сердцем и глазами» папы, сказал один дипломат. Александр обессмертил свою любовницу, заказав картину, изображавшую мадонну с ее лицом. У них были дети, но Александр попытался представить дело так, что их первая дочь Лаура является ребенком Орсино Орсини. Флорентийского посла обмануть не удалось. Он написал домой: «Девочка так похожа на Александра, что не может не быть его ребенком». А кроме того, Джулия перед самой смертью Александра родила ему сына Родриго.

Джулия и дочь Александра Лукреция стали близкими подругами и частенько развлекались вместе, флиртуя с посетителями папских апартаментов. Александр начал ревновать и решил, что пора выдать Лукрецию замуж. Она была красивой женщиной со светлыми волосами и голубыми глазами и покоряла всех своей жизнерадостностью. Александр очень ее любил.

«Улыбка освещала ее лицо, придавая ему тысячи самых разных выражений, – писал Боккаччо, который служил послом Феррары при папском дворе. – Она казалась такой удивительно живой и счастливой».

Другой очевидец написал: «Среднего роста, изящная, лицо, как и у отца, немного удлиненное, нос хорошо вылеплен, золотые волосы, довольно крупный рот, ослепительно белые зубы, шея белая и длинная, великолепная грудь. Она всегда улыбалась».

Александр несколько раз обручал Лукрецию, а потом организовал для нее выгодный брак с Джованни Сфорца, лордом Песаро, Один из ее бывших женихов, дон Гаспаро де Просида, устроил по этому поводу грандиозный скандал.

«Ходит множество слухов из-за грядущего брака Песаро, – писал Боккаччо. – Первый жених ужасно жалуется и возмущается, как и Каталан, который грозится обратиться с жалобой ко всем королям христианского мира; но что бы он ни делал, ему придется подчиниться принятому решению».

Родриго попросту заплатил ему 3000 золотых дукатов. Дон Гаспаро отказался от своих притязаний на руку Лукреции и вернулся в Испанию.

На роскошной свадьбе Лукреции присутствовали внучка папы Иннокентия Джулия Фарнезе и 150 римских женщин, которые, по слухам, обратили на себя внимание Александра. На свадебном пире почетное место занимал папа вместе со своей любовницей. Наряд Александра – золотая турецкая мантия, подол которой несла африканская девочка-рабыня, – затмевал даже великолепное платье невесты…

«По случаю бракосочетания в течение нескольких дней устраивались празднества и оргии, достойные мадам Лукреции», – свидетельствует Стефано Джавессура. Танцы и пиры, комедии и «весьма фривольные игры». Сам папа развлекался тем, что швырял конфетти в декольте дам.